Мастер темных Арканов 3

Глава двадцатая «Все те же и Демидов»

Оставшийся вечер прошел без эксцессов, но я постоянно ловил на себе любопытные взгляды. Как сообщила мне Мария, известие о завтрашней дуэли князя Демидова с каким-то неизвестным, пусть и талантливым композитором и поэтом Черногряжским, уже разнеслось среди присутствующих. Князь Оболенский, так неожиданно ставший моим секундантом, оказался в принципе неплохим и компанейским парнем. И на удивление органично вписался в наше общество. Что ни говори, а харизмы ему хватало. Таких обычно называют душой компании. Я, конечно, тоже могу и блеснуть шуткой, и разговор поддержать, но здесь было практически искусство. Вскоре половина моей компании чуть ли не в рот ему заглядывали. А вот Фонвизина и Холмогорова, на мой взгляд, держались немного настороженно. Непонятно почему…. Надо потом поинтересоваться. Хотя не исключаю того, что я просто себе нафантазировал.

Кстати, пора бы решить два вопроса. Первый — учитывая, что дуэль должна состояться с задержкой, — у меня не было целительницы. Иви по уважительной причине отсутствовала, а остальные в моей пятёрке такими качествами не обладали. Можно, конечно, было взять Инессу, но, честно говоря, не особо-то и хотелось с такой её вечно недовольной миной. Но, чувствую, придется. Однако, Оболенский буквально прочитал мои мысли.

— Если вы не против, — улыбнулся он, — я вызову свою личную целительницу.

Хм… Я, понятное дело, был не против.

Второй вопрос касался секунданта. Я сразу предупредил Николая, что зрители мне не нужны…

— Не вопрос, — заверил меня тот, — так как вызвали вас, то решение на этот счет принимаете вы. Я предупрежу секунданта Демидова. Впрочем, насколько я знаю здешнюю публику, сейчас точно тотализатор организуют.

Мария с Настей переглянулись и согласно кивнули.

— Да пусть организовывают, — отмахнулся я, — и, разумеется, шансы князя Черногряжского будут оцениваться минимально.

— Ну… — задумчиво хмыкнул Оболенский, — думаю, скорее всего, так и будет. Прогнозирую один к пяти или семи.

— Если так будет, то поставлю на себя любимого! — просиял я.

— Ну и ну — удивленно поднял тот правую бровь.

— А что? Вроде не запрещено.

— Я узнаю! — вызвалась Мария. — Сколько ты хочешь поставить?

— Так… — вот тут я задумался. Прикинув свое нынешнее материальное состояние, решил, что потеря тридцати тысяч рублей не слишком пробьет мой бюджет. С другой стороны, есть возможность заработать денег. Всё же я неплохо наварился на продаже песен. И, как мне шепнула до этого Мария, оплата уже перечислена на мой счет. Поэтому можно и рискнуть. Правда, в свете последних дуэлей уверенности мне хватало. Особенно этому поспособствовала моя Тёмная колода.

— Тридцать тысяч! — сообщил ей.

— Ого! — с уважением посмотрел на меня Оболенский. — А вы уверены в себе, князь. Это похвально. Люблю рисковых людей.

— Поверьте, Николай, зная Пашу, риск здесь минимальный, — гордо заявила Варвара.

— Поверю вам на слово, — улыбнулся тот. — А сейчас, наверное, я вас оставлю. Нужно позвонить домой и вызвать целительницу. Заодно могу узнать про тотализатор…

— Не стоит, — остановила его Фонвизина, — я сама.

— Как вам угодно, — пожал тот плечами. — Если что, обращайтесь, — и ушел.

— Кто вообще такой этот Оболенский? — я наконец озвучил заинтриговавший меня вопрос.

Ответила на него, конечно же, Мария. Правда, парень этот был известен и Холмогоровой.

— Примечательная личность, — заметила Фонвизина. — Он, кстати, единственный наследник. Род занимается сельскохозяйственным экспортом. Продукты питания, собственные фермы, мясоперерабатывающие заводы… Короче говоря, весьма богатая и авторитетная фамилия. Вроде в тридцатке ТОП-а.

— Двадцать четвертые! — внезапно блеснула эрудицией Настя. — Я каждый год наизусть этот рейтинг учу! — пояснила она в ответ на удивленные взгляды. — Что? Очень полезно, между прочим!

— Не знаю, чем полезно, — презрительно фыркнула Палесская, которая молча наблюдала за нашим разговором и заговорила, только когда Оболенский удалился. — Не хватало еще рейтинги зубрить! Делать больше нечего! Вон, в МГС, если надо, посмотри!

Настя одарила рыжую не менее презрительным взглядом, что-то пробурчав по поводу ленивых девок, однако, Женя не обратила на ее слова никакого внимания.

— Демидов, как уже говорили, — короткая женская пикировка Фонвизину даже позабавила, но она вернула разговор в прежнее русло, — действительно любит дуэлиться. И умеет это делать. Сейчас могу ошибаться, надо заглянуть в рейтинг, но в этом году у него десять побед и одно поражение.

— Значит, будет два поражения! — безапеляционно заявила Волконская, сложив руки на груди.

— Да я разве против? — рассмеялась Евгения. — Я же сразу сказала, что Павел всех порвет!

На этой бравурной ноте я предложил закрыть тему дуэли до завтрашнего дня. Честно говоря, мне уже начинало казаться, что на явную провокацию князя Демидова я повёлся зря. А это неправильно. Потому и постарался отбросить все негативные мысли. Мария, кстати, успела отлучиться и где-то выцепить господина, принимавшего ставки на наш с Демидовым поединок. Вернувшись, она отчиталась, что поставила тридцать тысяч от меня (это при том, что никаких денег я не давал), и напрочь отказалась брать их, заявив, что не помнит номера своего счёта и, вообще, рассчитаемся после дуэли. А потом она с гордостью заявила, что лично поставила пятьдесят тысяч.

— Учтите, коэффициент один к семи не в пользу Павла. Демидова все считают фаворитом, — подмигнула мне она.

Как выяснилось, поставила на меня не только Маша. Я даже головой покачал, узнав, что не заметил вокруг себя «заговор» Все мои спутники и даже Настя выложили весьма внушительные суммы. Такая вера не могла не радовать. Вечер, к слову, закончился уже глубоко за полночь, когда большая часть гостей разошлась по номерам.

За нами же явился лично хозяин поместья в компании двух охранников. Зачем подобное сопровождение, не знаю, но интересоваться не стал. Эйзенштейн еще раз спросил насчет дуэли и предупредил, что он может с лёгкостью всё отменить. Мне, мол, надо только сказать, и он лично позвонит Демидову-старшему, который настучит сыночку по голове. Пришлось заверить, что все это лишнее, а господина Акинфия давно пора проучить. Так я заработал ещё один уважительный взгляд.

Всей компанией мы отправились по освещенным дорожкам в гостевой дом. Кстати, тот своим внешним видом напомнил мне скорее небольшой пятиэтажный дворец в стиле ампир. Располагалось это великолепие у стены, огораживающей поместье. Нас поселили на пятом этаже, где, по словам продюсера, были шикарные апартаменты для особых гостей. И если на остальных этажах насчитывалось по пятнадцать комнат, то на пятом оказалось всего четверо апартаментов. Одни занимали сами музыканты из «Зловещих», другие — еще какая-то шишка из приглашенных гостей со своей свитой, оставшиеся же двое выделили нам.

Честно говоря, я даже не стал заморачиваться кто, где и с кем будет спать, тем более на двое апартаментов приходилось аж восемь спален и, соответственно, восемь кроватей. Поэтому, пожелав народу спокойной ночи, я завалился в первой попавшейся. Варвара было дернула следом, но здесь уже вмешалась Инесса, и Волконская ничего не могла с этим поделать. В результате засыпал я в гордом одиночестве, чему был несказанно рад. Уж больно насыщенным выдался этот вечер.

Ночью меня всё-таки разбудили. В постель проникла одна обнаженная рыжая девушка. На естественный мой вопрос о том, что она вообще здесь делает, мне заявили, что я сам намекал… А затем просто обняли и поцеловали. Дальше… Нет, я ведь не железный, в конце концов! Как тут устоять, когда к тебе огненная бестия прижимается. М-да, слабое существо — человек. С другой стороны, учитывая лояльное отношение местных аристократок к таким вот интрижкам, сомневаюсь я, что та же Мария или Варвара попробуют мне предъявить. К тому же обещаний им никаких не давал.

Короче говоря, случился у нас с Палесской бурный секс. Евгения оказалась весьма изобретательной и горячей особой, что, в общем-то, неудивительно. Вот такими горячими я и представлял рыжих. Заснули мы в объятиях друг друга, а утром я проснулся в гордом одиночестве. От девушки остался только витающий в воздухе лёгкий запах духов.

Едва я оделся и умылся, как, словно по заказу, в дверь деликатно постучали, тихо позвав на завтрак.

В большой гостиной накрыли несколько столов, но, кроме меня и моих спутников, больше никого не было. Появился среди них и Игорь. Видимо, у него ночь прошла удачно: по крайней мере, его довольное лицо на это недвусмысленно намекало. Я же внимательно посмотрел на Палесскую. Та сидела так, будто ничего не произошло, и просто кивнула мне на моё «Доброе утро». Хм… Хочет сохранить всё в тайне? Да ради бога… Странновато, конечно, но в целом плевать.

— Как спалось? — поинтересовалась у меня Фонвизина, но никакого подвоха в её вопросе я не услышал.

— Отлично выспался, готов к дуэли.

— О, отрадно слышать! — раздался веселый голос, и в столовой появился князь Оболенский в компании хозяина поместья. Вместе с ними вошла и невысокая женщина лет пятидесяти. Сразу понятно — целительница.

Николай выглядел свежим и бодрым.

— Приятного аппетита всем! — громко обратился он к нам, после чего повернулся ко мне: — Я разговаривал с секундантом Демидова, — сообщил он уже потише. — Дуэль через два часа на здешнем полигоне. Без зрителей. Ну, кроме нас, конечно!

— И нас! — горячо вскинулся Абрам. — Вся группа захотела тебя поддержать, Павел. И Акинфий не против.

— То есть он согласился, что с его стороны никого не будет? — удивленно подняла бровь Варвара.

— Нет, только он, телохранители, его секундант — князь Милославский, и целительница. Кстати… Приношу свои извинения. Так и не представил одну из самых опытных целительниц рода Оболенских. Мария Федоровна Садова. Прошу любить и жаловать.

Мария Федоровна обвела всех присутствующих добрым взглядом и, мягко улыбнувшись, кивнула.

До Полигона мы добрались быстро, на личном летте Эйзенштейна. Хотели, правда, на своем, но продюсер заверил, что использовать его летающую машину будет удобнее. Спорить с ним никто не стал, а его летт на самом деле оказался даже круче, чем у Насти. По пути Фонвизина заявила, что изучила описание дуэлей моего противника, которыми он откровенно хвастался на своей странице в «Друзьях». М-да… По-хорошему интересоваться всем этим надо было мне. Что-то я как-то беспечно отношусь к поединкам. Нельзя так.

Этот самый полигон представлял собой несколько приземистых и длинных двухэтажных домишек, полукругом выстроившихся перед высокой решетчатой оградой, за которой раскинулось огромное поле — часть его расчертили квадратами рингов. Над несколькими из них уже горел голубой защитный купол — судя по всему, там уже кто-то дуэлился. У здания, стоящего в центре, нас встретил лично Демидов. С ним была худенькая чернявая девушка с каким-то испуганным взглядом больших черных глаз, оказавшаяся его целительницей. Её он, к слову, решил не представлять. Помимо брюнетки, были тут и двое уже знакомых мне телохранителей, и секундант.

— Что, Черногряжский? Боишься опозориться перед зрителями? — именно таким образом поздоровался со мной противник, на что я только презрительно хмыкнул, посчитав, что отвечать на его выпады ниже моего достоинства.

Разумеется, Демидову достался буквально «девятый вал» презрения, коим его окатила моя группа поддержки.

— Похоже, сегодня опозоришься ты, Акинфий, — не удержалась Волконская.

— Ой, да ты что… — ухмыльнулся тот. — Это мы ещё посмотрим.

— Так, господа, — вмешался Оболенский, — давайте оставим прения. Князь Милославский? Уточним условия дуэли.

Дальше произошел небольшой диалог секундантов. Мы подтвердили трёхминутную задержку, а потом появился здешний распорядитель, он же наблюдатель дуэли. Невысокий толстячок, одетый в какую-то непонятную хламиду. Он и проводил нас к одному из рингов. И вот над нами опустился купол. Дуэль началась.

Все традиционно. Загорелись звезды, закружились карты. От меня не укрылось проскользнувшее по лицу противника изумление, когда тот увидел мою колоду. Неужели ничего про меня не узнал? Вся академия знает, что я Темную колоду имею. Странно. На этот раз я решил действовать аккуратно. Посмотрим, кого там вызовет мой оппонент. Но тот медлил. Интересно…

В конце концов, не дождавшись моей атаки, Акинфий вызвал какую-то странную восьмирукую тварь трехметровой высоты, названную здешней системой «Нага». Для меня подобное имя всегда ассоциировалось с незабвенной старой игрушкой «Герои меча и магии». Этакая хвостатая, грудастая полурусалка с двумя саблями. Правда, на нее местная Нага была совсем не похожа. Ну разве что саблями, которых здесь было по количеству рук — восемь. А так нормальные две ноги и покрытое густой щетиной тело без каких-либо половых признаков. Ну и морда облезлого медведя. В общем, «красавец» или «красавица»… Для себя я решил отнести её к женскому роду. Так привычнее.

Издав гортанный, трубный рёв, что, кажись, должен был повергнуть меня в ужас, восьмирукая, размахивая саблями, бросилась ко мне, громко топая… Что ж, будем ходить, так сказать, с козырей. Уж больно не нравится мне эта тварь, буквально фонящая злобной силой. Мгновение — и навстречу ей спикировал мой Змей Горыныч.

Тройной огнеметный залп смотрелся невероятно эффектно. Однако Нага проявила весьма завидную ловкость и кувыркнулась в сторону, отделавшись лишь подпалинами на шкуре. И умудрилась каким-то чудом удержать в руках все сабли. Затем эта тварь внезапно прыгнула вверх, словно кузнечик, и разворачивающийся для нового захода Горыныч попал под настоящую шинковку. Но… Аркан он, блин, или не Аркан? Сабли не смогли нанести глубокие раны моей летающей рептилии, слегка её оцарапав, а вот мощный хвост разъяренного такой наглостью дракона одним ударом отправил восьмирукую в свободный полет, закончившийся в стенке защитного купола, по которой она сползала в глубокий нокдаун.

Следующий тройной залп летающего огнемета превратил Нагу в один большой костер. В воздухе завоняло палёным, и на этом сегодняшняя жизнь первого создания Демидова закончилась. Развернувшийся Горыныч теперь спикировал уже на звезду Акинфия, который стоял с весьма сосредоточенным видом, наблюдая за боем как-то отрешенно.

Перед звездой его вдруг появился закованный в блестящую броню воин габаритами не меньше, чем Нага, но вооруженный огромным копьем. Он ловко нырнул вперед, уходя от ревущего драконьего пламени, и что есть дури вогнал своё гигантское оружие трехголовому в брюхо. Дракон жалобно взвизгнул и исчез, а копьеносец со своим монструозным оружием наперевес ринулся ко мне. Сразу за ним выросла группа поддержки из странного вида лучника, с ног до головы закутанного в зеленый плащ. Мелькали только глаза, чем-то напоминавшие небезызвестного героя английских преданий из Шервудского леса. На ростовом луке, что он держал в своих руках, появилась багровая стрела, вид которой мне очень не понравился. В следующий миг она полетела ко мне.