Меч всевластья

Глава десятая

Продвигаясь вдоль берега, мы быстро добрались до небольшого городка, старейшины которого были преданы роду Авиталов, и уже через час после нашего прибытия во все стороны страны помчались гонцы.

Для нас с Татьяной готовился лучший корабль, а я подробно инструктировала Регину по поводу её обязанностей в моё отсутствие. Регине это не очень нравилось, она несколько раз просила не оставлять ее наедине с князем и его сестричкой, и я ее вполне понимала, оставаться одной в стане союзников, которым совершенно не доверяешь, не лучшая перспектива.

— Будь внимательна и никому не доверяй, — в десятый раз повторяла я, и, увидев выражение лица подруги, вздохнула. — Пойми, я хочу вернуться и найти тебя в целости и сохранности.

Не пропускай ни одного совещания, если что не стесняйся напомнить, что ты моя представительница и выполняешь мои указания. Не стесняйся, подслушивать, это здесь нормальное поведение.

— Не учи меня жизни, лучше скажи, что мне делать с Пьером? Ты ему обещала Пелар. — Тон Регины был более чем красноречив, я ее достала наставлениями.

— Обещание я выполню, — со вздохом ответила я. — И тебе, и Танюшке, и Пьеру обещаю — мы еще вернёмся в Пелар. Помнишь тот домик на улице цветочников? Он тебе так нравился, обязательно его купим.

— А если его уже купили?

— Построим такой же, или купим ещё лучше. — Ответила я явно повеселевшей Регинке, — а Пьера приставь к Айсу, пусть уму разуму обучаетсятся от него.

— А Айс согласится? — хитро улыбнулась Регинка.

— Скажешь и тому и другому, что это моя просьба, они не откажут.

Мне было тревожно на душе, из-за того, что я оставляю её одну, но именно её таланты были причиной такого моего решения. Только Регина всегда умудрялась подслушать важный разговор или проследить именно за тем человеком, кто был полезнее всего для нас, и я надеялась, что и сейчас ее талант проявится с лучшей стороны.

С Артуром мы простились молча, лишь слегка соприкоснувшись пальцами в последний миг. Потом ко мне подбежала нагруженная барахлом Танюшка, и капитан предложил нам подняться на борт корабля. Артур ушёл, а сердце непослушно сжалось от тоски.

Я вспомнила своего дядюшку, он всегда говорил, что любовь делает людей одновременно и слабыми, и сильными, как же он был прав.

«Главное, что любовь делает людей уязвимыми» — высказался Лиран и запел старинную балладу о грозной королеве и юном капитане.

«Не трави душу… — подумала я, — ты не представляешь, как приятно быть слабой хоть иногда».

«Да, не представляю», — шёпотом ответил меч и почти исчез из моего сознания.

«Лиранчик, — прошептала я. — Не обижайся, ты всё равно самый лучший на свете».

Но меч не ответил.

На самом краю косы, уходившей глубоко в море, рядом с маяком стояла одинокая тёмная фигура и когда я подняла руку, он мне ответил тем же жестом.

— Он, что любит тебя? — тихо спросила Танюшка, встав рядом со мной на корме корабля.

— Надеюсь, что да, у нас не было времени на долгие разговоры. — Так же тихо ответила я и подруга, обняв меня за плечи, вздохнула.

— Везёт, а я, наверное, никогда не влюблюсь.

— Танюшка, не волнуйся, будет и на твоей улице праздник.

Мы так и простояли, обнявшись, пока маяк не скрылся за волнами, становившимися все больше и больше.

«А как же я?» — спросил меня Лиран, когда мы спустились в каюту, так как нас обоих начало укачивать.

«Не волнуйся, у тебя нет конкурентов, — ласково ответила я и улыбнулась. — Я люблю тебя, Лиран, даже не смотря на все твои скверные привычки. Ты для меня как шкодливый братишка: умный, жутко избалованный, и всё же мне без тебя было бы очень плохо».

Меч довольно загудел, и я почувствовала ласковое прикосновение к моему разуму.

«Но это не значит, что я уступлю тебе!»

«А я и не надеялся, пока. Может, поиграем?» — весело ответил Лиран.

«Хорошо, но недолго, что-то меня совсем ушатало».

Мы иногда в свободные минуты отдыха играли в любимые образы и истории. Я вспоминала книги и фильмы из моего родного мира, а Лиран показывал мне то, что хранилось в его памяти.

С Татьяной мы расстались сразу же по прибытии в порт, её путь лежал на юг в Рейнар, мой на восток, мимо озёрного края в земли вечного леса, почти да самого океанического побережья.

Первой умчалась Танюшка в сопровождении десятка охранников, подобранных лично Артуром, и он заверил меня, что они его люди, а не князя. У меня было спокойно на душе, что моя младшая и слегка бесшабашная подруга будет под присмотром.

Опять холодный дождь поливал меня нещадно, почти со злостью бросая капли мне под капюшон. Я стояла на дороге одна, и мой конь рвался в путь, несмотря на скверную погоду. Он, конечно, не был таким красавцем, как сгинувший в тумане предсмертия Орешек, но всё же он пронёс меня по раскисшей дороге до самого вечера, и после этого выглядел вполне бодро. Я назвала коня Искрой, потому что в его глазах плескались миллионы озорных искорок, и он явно был наделён шкодливым норовом.

Две недели я двигалась на восток, под властью свинцовых туч, похоже, погода невзлюбила меня. Дождь, иногда переходивший в мокрый снег, почти не прекращался. К тому же сильный северный ветер не давал мне возможности нормально выспаться, когда мне приходилось ночевать под открытым небом.

Но стоило мне подъехать к Безымянному озеру, как погода тут же переменилась, воздух вдруг стал значительно теплее, и яркие лучи солнца, пробившись из-за туч, стали прыгать по прозрачной поверхности воды.

Озеро частично захватывало земли Великого леса, и потому обладало особыми целебными свойствами, мне рассказывал Титус, будто оно способно обновить душу, освободить тревожный разум. У озера я остановилась на целый день и долго бродила по его живописному берегу, зима в этих краях уже отступила, и воздух был наполнен первыми ароматами весны.

Сначала я не решалась искупаться в озере, но после полудня, согретая солнцем и очарованная красотой озера я, наконец, скинула одежду и медленно вошла в прохладную воду. Я плыла и плыла, пока не устала, а потом перевернулась на спину и, расслабившись, отдалась на волю легким волнам. Удивительно, но я совершенно не замёрзла, по небу проплывали уже не свинцовые тучи, а лишь мягкие белые пушистые облака. Пролетела стайка воробьёв и высоко-высоко в небе закружила какая-то хищная птица.

В этот момент я как будто сливалась в единое с миром, расслабившись и отпустив все тревожные помыслы, я впервые за долгое время чувствовала себя абсолютно расслабленной и свободной. Даже воспоминания о Титусе и северянине стали для меня не такими мрачными и тяжёлыми. По моему телу пробегал легкий поток магической энергии, он музыкой струился по всему моему существу, по всему, что осязала, и я поняла, что напеваю какую-то песенку из детства.

Но вот облако закрыло от меня солнце, и лёгкий ветерок коснулся моей обнажённой кожи. Я поняла, что моё время истекло. Мне пришлось быстренько выбраться на берег и закутаться в плащ. Чарующий момент прошёл, но я действительно чувствовала, что моя душа очистилась от многого лишнего и мрачного, мысли стали более лёгкими и восприятие событий, происходивших вокруг меня, слегка изменилось. К тому же мне показалось, что магический поток озера раскрыл во мне какую-то потаённую дверь, я чувствовала, как наполняюсь магической энергией, моей энергией, а не заимствованной у Лирана.

У меня появилась пара идей, которые я боялась упустить, и потому, зажав их в уголке моего разума, закрыла их, чтоб не упустить.

«У нас появился шанс?» — спросил меч, так как будто он не знал ответа.

«Сначала попытаемся с ними просто поговорить, — ответила я, плотнее кутаясь в плащ, — демонстрацией силы займёмся, только если у нас не останется выбора».

«Ты же знаешь, Шестерка спит и видит заполучить меня в свои руки, — иронично напомнил мне Лиран. — Они дважды пытались отравить Титуса, чтоб заполучить меня. Их убеждённость в их особом предназначении вскружила им голову. Когда-то, давным-давно, они собрались в потаённой пещере для того, чтоб оберегать этот мир от пришельцев из других миров и помогать людям, оберегая их от всяких там магов, помешанных на служении тёмным богам или, того хуже, на служении силам хаоса. Но со временем они забыли, что такое быть простым человеком. Их всё больше и больше поглощала их всемогущественная власть, и только я оставался помехой. Я не давал им стать теми единственными, кто управляет этим миром. В общем, у меня от них одни проблемы и как, ты говоришь, головняки и заморочки».

«Всё равно, сначала я попытаюсь с ними договориться, нам нужно хотя бы их невмешательство. Их нейтралитет уравняет силы, и мы должны сделать все, от нас зависящее, чтоб сохранить расклад сил. И привести к власти человека, способного принести пользу своему народу и стране…»

«Например, тебя» — перебил меня меч.

Я улыбнулась и промолчала, его убеждённость в том, что я могу справиться с целой страной, начала на меня действовать. К тому же Титус считал меня достойной, да и мне иногда казалось, что я смогу привести Зайнар к процветанию.

«Ну, уж нет!» — строго проговорила я и услышала задорный смех Лирана.

Ни на какой престол я садиться не собиралась. У меня была другая потаённая идея, которую мне пока удавалось скрыть даже от Лирана.

«Опять какую-то мыслю от меня прячешь? — прошипел веселившийся Лиран, делая вид, что его это раздражает, — Но я всё равно ее найду, рассмотрю и скажу тебе, что она пустая. Я всё равно надену на тебя корону».

«И не мечтай».

«А свою демократию подари Анжелике на день рождения, пусть побесится. В нашем мире демократия не приживётся, Титусу с большим трудом удалось создать парламент, но там такая чехарда с передачей полномочий творилась, что под конец своего правления он отказался от парламента и вернулся к единовластию».

Я как-то рассказала Лирану о демократии, и с тех пор мы с ним только и делали, что спорили о том, смогу ли я насадить семена демократии в Зайнаре, или это полный бред, который приведёт страну к ещё большим проблемам и кровопролитию.

— Ты неисправимый романтик, Марта, — со вздохом заключил Лиран. Ему нравилось слушать мои рассуждения о политике и обсуждать со мной разные законы моего мира. Он старался меня многому научить, а я старалась быть хорошей ученицей.

На следующее утро я пришпорила Искру и постаралась хоть немного наверстать потраченное время.

Я въехала в Вечный лес, и мое восприятие наполнилось тревогой. Лес был молчалив в ожидании беды, ни один пожухлый листок, оставшийся на ветвях спящих деревьев, не шелохнулся. Всё замерло, и я медленно ехала по тропе, сжимая рукоять меча, готовая к любым неожиданностям. Но ничего не происходило, и это раздражало, сильно раздражало.

Мой путь лежал через один из древнейших городов, «Великий и могучий» — так говорили о древнем Сартраке. Он получил свое имя от мага, заложившего первый камень и, в сущности, создавшего сам город.

Этот город был настоящим чудом, сильнейшим из чародейств. В городе было четыре входа, каждый был посвящён одной их стихий. Огненные врата на востоке, и водные на западе, врата из земли, казавшейся только что вспаханной — на юге, и врата из холодного порывистого ветра на севере. Сам город был цитаделью магии и запретных наук, он служил пристанищем всякому магическому люду и любому разумному существу не человеческой крови.

Стартрак для кого-то был проклятым местом, для кого-то священным, но все сходились в одном мнении: в преддверии весны это место было не лучшим местом для простых смертных. В город обычно стекалась всякая нечисть и магические народы на праздник первого дня весны. Должна была состояться большая ярмарка.

«Похоже, мне не везёт на ярмарки» — подумала я.

Зловещая тишина Великого леса, предчувствие близкой беды заставляли меня осторожничать, а как мне хотелось поскорее увидеть все чудеса великого Стартрака. Как тяжело было придерживать Искру. Я предвкушала увидеть огромную огненную стену и специально сделала крюк на восток, но то, что я увидела, сильно разочаровало меня и даже напугало.

Мне рассказывали, что стену из огня можно было увидеть за много километров в ночное время и потому город найти было легко даже тому, кто в нём ни разу не был.

Я же подъехала к городу почти вплотную, и с холма из подлеска увидела лишь невысокую, примерно мне по пояс полосу огня, горевшего еле живым синим пламенем.

«Странно», — пробормотал Лиран.

Искра тоже возмущённо фыркнул и попытался повернуть назад в надежде убраться подальше от города.

«Что тут происходит?» — спросила я и посмотрела вглубь города.

Там царили тишина и мрак. Даже хрустальные дворцы эльфов были темными и какими-то неживыми. Мне в лицо ударил слабый порыв ветра, и я почувствовала запах болота с сильным привкусом гнили и разложения.

«Туман» — Подсказал мне Лиран и, гневно дзынькнув, загудел в предвкушении битвы.

Я не торопилась, в течение часа смотрела на город, оставаясь недвижной тенью на фоне вечного леса.

Несколько существ, чьё присутствие в Сартраке было строжайше запрещено, мерзкими тенями мелькали по улицам города. Рассвет пришёл по расписанию, и огненная стена поднялась вверх еще на метр, как будто набираясь силы от солнца.

Но с рассветом по улицам города пополз туман, это не был тот туман, что напал на Зайнар. Нет. Это был туман с болот, под покровом которого в городе продолжали свою кровавую жатву твари с восточных болот.

Триста лет Сатртрак противостоял мерзости, что народилась в болотной гнили, они были упырями, которых не интересовала кровь, они жаждали магической жизненной энергии. И вот они безнаказанно сновали по городу, в котором обитали только магические существа. Твари искали не законопаченную щель, не замазанную дырочку, или не заткнутую воском замочную скважину, через которую они в виде тумана проникли бы в дом и поглотили всех его обитателей.

«Ну, что скажешь, дружище Лиран?» — спросила я, когда окончательно рассвело.

«Если убить их королеву-мать, они уберутся в болота и, пока не народится новая, не посмеют и носа высунуть из родных болот. Но убить ее нелегко. И вообще, нам оно надо? Спасибо тебе здесь никто не скажет!»

«Да, — вздохнув, сказала я, — мы здесь не для этого, но мне хочется испытать свои силы, к тому же… Никаких к тому же, мы просто сделаем это!»

Не знаю, что нашло на меня, но мне так сильно захотелось узнать, на что я способна, что никакое благоразумие уже не способно было остановить меня.

Лиран не возражал, хоть я и чувствовала, как он был недоволен мной. Похоже, он решил, что кто-то пытается манипулировать моим поведением, может, он был и прав, но в тот момент мне это было только на руку.

Я пришпорила взволнованного коня и въехала в поглощённый туманом город. Лиран слегка вибрировал в моей руке и от него исходило слегка красноватое свечение. В левой руке я держала семя ясеня, оно плавало на поверхности Безымянного озера и было напитано его энергией. Энергия, исходившая от семени, разгоняла туман, делая его слабым, почти незаметным. Твари без тумана не могли близко подойти ко мне, они шипели за моей спиной, улюлюкали в подворотнях слева и справа, порыкивали впереди.

У центральной площади туман сильно сгущался, становясь непроходимой пеленой мерзкой влаги, липкими, зловонными каплями, стекавшими с моего плаща. Семя слабело, и твари это чувствовали, самые наглые пытались дотянуться до меня, вытягивая маленькие крючковатые пальцы из тумана.

Но солнце подымалось всё выше и жгло их синюшную кожу.

Передо мной промелькнула маленькая фигурка, облачённая в гнилую хламиду, и скрылась за статуей в центре фонтана. Огромный золочёный лев когда-то извергал из пасти струи свежайшей родниковой воды, теперь он был измазан навозом и грязью.

Маленькая фигурка в хламиде, хихикая, взобралась верхом на льва и уставилась на меня светящимися светлой голубизной глазами. На вид ей было лет двенадцать, кожа была слегка синюшной и чешуйчатой, волосы спутаны, из них торчали какие-то засушенные существа. Лицо было худощавым и прыщавым. Клыков не было, впрочем, как и зубов.

— Чего тебе надо? — спросил меня девичий голос с сильной хрипотцой. — Это мой город, а таким, как ты, место на кладбище.

— А твое место в болотной тине! — Улыбнувшись, ответила я, семя уже почти не защищало меня, и я бросила его в фонтан, наполовину заполненный глиной и экскрементами.

Королева снова захихикала и визгливо велела своим подданым подать ей меня на завтрак.

Отразить первую волну было несложно, мне даже не пришлось спешиваться. Через пару минут вокруг меня уже лежало около двух десятков тел не больше метра ростом с почти человеческими лицами.

Не дожидаясь второй волны, я создала три энергосферы и метнула их в королеву. Она, хихикая, спряталась за львом, но шары даже не долетели до позолоченного зверя и зарылись в то же место, куда упало семя.

— Бей её! — Услышала я крик из-за льва, и они ринулись меня бить.

Как же много их оказалось, и я и Искра были полностью измазаны в синюшной крови, единственное, что я могла в этой ситуации, это орудовать мечом и стараться сохранять равновесие. Если бы они сорвали меня с коня, то завалили бы меня своими телами. Я держалась из последних сил, казалось, все, не сдюжу, но в какой-то момент земля в фонтане вздрогнула и полетела в разные стороны, фонтан как будто взорвался, полетели осколки скульптуры вперемешку с молниями. Королева-мать с визгом печаталась в стену ратуши, и туман стал редеть. Маленькая тварь в хламиде почувствовала подвох и стала прятаться от меня, одновременно созывая всех своих подданых.

До полудня оставалось несколько минут, когда со всех концов города начали стекаться болотные твари, они были повсюду — на крышах, на карнизах, они свисали с балконов и толпились во всех закоулках. Они старались защитить свою королеву от молний, беспрерывно вылетавших из бывшего фонтана и лупивших по толпе монстров, норовя попасть по королеве.

Молний становилось все больше и больше. Я не думала, что получится столь мощное заклятие. Похоже, сам город помогал мне избавить его от поразившей его заразы. На том месте, где только что стояла фигура льва, быстро прорастал златолистный ясень, именно он порождал молнии, охотившиеся за королевой. А та ловко уворачивалась и ругалась, но подданых оставалось все меньше и меньше. Те, что были поумнее, уже уносили ноги обратно в болота, остальные же гибли от молний, оставляя после себя горстки голубого пепла. Туман истаивал на глазах, солнце припекало все сильней, королева уже не могла столь ловко уворачиваться от молний, и, наконец, сразу три серебристых хлыста молний ударили в мерзкую тварь, и по городу разнёсся тоскливый вой ее подданых.

За моей спиной с гулом взметнулась стена пламени, впереди поднялась стена воды, слева поднялась стена свежевспаханной земли, а справа загудел северный ветер.

Город Стартрак снова обрёл свои чудесные стены, а вместо фонтана на центральной площади вырос могучий златолистный ясень с родничком у спутанных корней.

Горд выжил, и как только туман истаял, его народ начал выбираться из своих укрытий. Правда, провизии мне купить так и не удалось. Лиран оказался прав, спасибо мне никто не сказал. Ни одну лавку при мне так и не открыли, ни один из обитателей города не пожелал со мной разговаривать. От меня шарахались, как от чумной и мне пришлось покинуть город под угрюмое молчание его обитателей.

«Хорошо еще, камнями не закидали» — ворчала я, — «Странная у них благодарность, ну, вот почему они такие, а?»

«Они настолько ценят свою независимость, что, даже умирая, не примут чужую помощь». — ответил Лиран, его тон был холодным. Похоже, он затаил обиду на обитателей гордого города.

«Как глупо всё это! — Я тоже чувствовала обиду и разочарование, — однажды им действительно никто не поможет, и они станут просто сказкой вместе со своей независимостью».

— Искра, хороший мой, иди, я тебя отмою, — позвала я коня, сама я стояла по колено в речушке и пыталась отстирать свою одежду. Кровь болотных тварей была очень въедливой, и мой конь, вымазанный этой кровью, приобрёл ярко голубой цвет, впрочем, как и моя одежда, и те части тела, куда попала эта гадость.

Вид у нас с конём был презабавный, и я была рада, что девчонки в тот момент не видели меня. Вот бы нахохотались от нашего вида.