Меч всевластья

Глава четвертая

Дорога домой… Как бы мне хотелось в тот момент на самом деле оказаться дома, в родном мире, чтобы не бояться за собственную жизнь. Но я мчалась к другому дому, и там нас ждал старик Титус, который будет очень недоволен моей оплошностью. Ведь теперь дорога в Пелар и на его базар нам была закрыта. А почему?! Потому, что я потеряла бдительность и забыла собственные слова: «Он никогда не успокоится и будет искать нас, пока не найдет и не убьет»! Как же я могла быть такой неосмотрительной и забывчивой, спрашивала я саму себя, ругая распоследними словами.

— Дура, глупая дура! — шептала я, прижимаясь к шее своего скакуна, ветер свистел в ушах, заглушая мои собственные слова, и мне даже казалось, что они долетают до наших преследователей. Они шли за нами неотступно, и даже магия огня, выжигающая наш след, сотворенная Региной, не замедлила их ни на секунду.

— Они нагоняют нас, — прокричала Света, указывая назад и резко останавливая коня, кристалл висевший у нее на шее, светился мрачным розовато-серым светом, предупреждая хозяйку о близкой опасности.

— И поэтому мы остановились?! — возмущенно спросила я, со страхом поглядывая на дорогу.

— Нужно сойти с дороги, на болотах у нас больше шансов! — ответила мне Света, и в ее глазах отразилось сияние кристалла.

— Света права, они хорошо знают дорогу, а болота нас любят, к тому же лучше иметь дело с врагом на изученной нами территории, — прокричала Татьяна, стараясь перекричать неожиданно поднявшийся сильный ветер. Это Ольга пыталась хоть как-то усложнить путь преследователям.

— Вы со страха с ума сошли, сейчас сезон размножения, болота кишат монстрами! — Ольга еле сдерживала коня, которому, похоже, передался ее страх, и он порывался снова пуститься вскачь.

— Болота нас действительно любят, еще ни с одной из нас ничего страшного не случилось, а ведь даже Титус лишний раз в болота старается не углубляться, а мы спокойно ходили и ничего не происходило! — Регина говорила неуверенно, как будто уговаривала сама себя.

— Лучше воевать с монстрами болот, чем с этим одержимым! — согласилась я с девчонками и, не дожидаясь всеобщего одобрения, направила коня в болота.

Какое-то время мы умудрялись ехать верхом, но умные лошади не желали идти по ненадежной поверхности, и вскоре нам пришлось спешиться. У меня было странное ощущение, легкое, едва уловимое ощущение навязанности выбора пути, и в тоже время я понимала, что это мое решение и продолжала идти вперед.

— Неужели вы думаете, что пешими мы далеко уйдем? — чуть не плача от страха, спросила Танюшка, она уже отпустила коня, оставив в руках только небольшой узелок с деньгами и драгоценностями.

— Они тоже будут вынуждены спешиться. Нужно хоть чуть-чуть оторваться от них, постараемся прибавить скорость…

Мы снова шли по болотам, но на этот раз мы знали, куда нам нужно идти и чего опасаться. Вокруг разносился тошнотворный запах лалики, и мошки почти не было, где-то совсем рядом заревел кашкер, догнавший добычу, и мы взяли немного правее от того места. Где охотится один кашкер, там есть и еще два-три голодных кашкера. Для нас они были похожи на очень крупных пантер с бронированной кожей и очень свирепым норовом. Их трудно убить, необходимо оружие с очень большой магической мощью, или маг, способный погрузить кашкера в состояние полного покоя, а мы не обладали ни тем ни другим, и просто надеялись, что болота в очередной рас пропустят нас..

Позже мы еще дважды резко меняли направление, обходя территории болотных монстров и стараясь при этом как можно тщательнее запутать наши следы. Один из монстров почти подкрался к нам из-за зарослей лалики, но Регину как будто кто-то предупредил и она успела испепелить чудовище уже в прыжке, на это заклятие ушла вся ее мощь, и мы на сутки остались без стихии огня.

Я запретила девчонкам без особой надобности расходовать магические силы и стала тщательней выбирать маршрут. Это единственное, в чем я была полезна, я ощущала болота, мне как будто кто-то нашептывал, куда мне нужно свернуть, куда лучше не ставить ногу, и где логово змей… Света вдруг замерла и оглянулась назад, в ее глазах стояли гневные слезы, она смахнула их и сказала:

— Они вошли в болота!

— Значит, мы опережаем их больше чем на час, и если у них нет проводника, мы можем оторваться от них в районе тоннелей. Танюшка, Оленька попробуйте объединиться и создать иллюзорный след, уходящий в тоннели.

— Ты думаешь, они поверят? — Ольга была бледна, но держала себя в руках, я в очередной раз восхитилась тому, с каким упорством она училась справляться со своими страхами и, похоже, ей все больше и больше удавалось справиться с собой.

— Надеюсь, Оленька, очень надеюсь! Ох, опять лалика, — вырвался у меня страдальческий стон когда мы вошли в заросли вонючего растения, был период его цветения и мясистые ветки легко лопались, истекая соком и покрывая нас зеленым слоем вони.

— Скоро мы так провоняем лаликой, что потом целый год нам будут не страшны никакие мошки, — попыталась пошутить Светка, вытирая со лба липкий, тягучий сок.

— Да что там мошки, к нам ни один мужик не подойдет в течение года из-за этого запаха. — поддержала ее Регина, и я слегка расслабилась, если они заговорили о мужиках, значит, еще не пали духом и не сдадутся без боя. Не зря Титус учил нас находить способ высмеивать самую сложную ситуацию, чтобы снять напряжение и заставить мозги работать результативней. Он часто говорил: «Сумеешь посмеяться над бедой — и полбеды уже нет!»

Света подошла ко мне, как только мы выбрались из зарослей, и началась территория тоннелей:

— Они быстро продвигаются, у них откуда-то имеется натасканный болотный монстр, — прошептала она, пока остальные пытались смыть сок лалики хотя бы с лица.

— Болотный монстр, говоришь? — задумчиво прошептала я, и продолжила, уже улыбаясь, — это хорошо, монстр охотно пойдет в тоннели. Ладно, девчонки, кончай красоту наводить, потопали. Нам нужно прибавить скорость, нужно выиграть время…

Все молча прибавили шаг, бежать было невозможно, сухие кочки так и норовили провалиться в жижу грязи, малейшая неловкость грозила закончиться купанием в липкой слизи и грязи. На лицах девчонок появилось выражение решительной готовности к бою, похоже, они перебирали в мыслях способы защиты на случай, если фокус с иллюзорным следом не удастся. А мне особо и выбирать-то не из чего. Я проверила, легко ли могу воспользоваться глефой, на месте ли кинжалы. Арбалет я с собой не брала, стрелок из меня никудышный, и я не хотела таскать с собой увесистую обузу. Так что я могла рассчитывать только на свои физические силы и молить Бога о заступничестве.

Мы остановились только на закате, всего на несколько минут, и отдыхали ровно столько, сколько потребовалось времени Татьяне и Ольге на установление ложного следа, а потом мы бежали изо всех сил, пытаясь наверстать упущенное время.

Уловка с тоннелями почти удалась, и на какое-то время они отстали, но потом я увидела, как вздрогнула Света и поняла, что они снова взяли наш след. Всю ночь и половину следующего дня мы то бежали, то шли шагом, стараясь хотя бы не сокращать то расстояние, что было между нами и преследователями. И когда мы захлопнули за собой ворота, у нас осталось еще два часа времени до того, как они нас найдут.

Титус, когда нас увидел, аж выругался от удивления и снова выругался, когда мы, перебивая друг друга, рассказали ему, в чем дело. Какое-то время он ходил по двору, молча обдумывая ситуацию и, наконец, приняв решение повел нас в дом.

— Открывайте сундук и берите все самое ценное — велел он, натягивая неизвестно откуда взявшиеся кожаные штаны и куртку, пояс с кинжалами и амулетами он достал из под матраца, на котором спал. — Не торопитесь, собирайтесь спокойно, у нас есть время. Вам нужно поесть и переодеться…

— Поесть?! Титус, ты чего, они вот-вот будут здесь! — закричала я, не выдерживая его спокойствия.

— У нас есть время! Делайте, что я вам говорю! — учитель по прежнему был спокоен, а вот Ольга не выдержала:

— Титус, ты сума сошел?! Мы тут все погибнем, мы умрем! Слышите вы, я не хочу умирать!? — закричала она и, похоже, не заметила, что вложила в крик магию. У нас заложило уши и стекла в окнах повылетали, я никогда еще такого не видела, но Титус подошел к Ольге и влепил ей пощечину! Наша подруга упала на пол и не шевелилась с минуту, потом заплакала, но, встав на ноги, уже не истерила, а лишь потирала багровую щеку.

— Либо держи себя в руках, либо я брошу тебя здесь! — пригрозил Титус, я не очень поверила в его угрозу, но Ольга поверила, и это помогло ей справиться со страхом.

Мы молча начали собираться и со стороны все это выглядело так, как будто мы собирались в давно запланированную поездку. Мы спокойно собрали все самое ценное и разделили между собой, распихали по сумкам деньги, драгоценности, еду и одежду. Все были спокойны, пока Света опять не вздрогнула, а ее кристалл снова засветился этим жутким розово-серым светом.

— Они у ворот! — тихо сказала она, не отводя взгляда от учителя. — И кто-то готовит огненный таран.

— Это мощная вещь! — Титус усмехнулся и подтолкнул Ольгу к спальне. — Поторопимся!

— Куда ты, Титус? — Спросила я, не понимая, что он собрался делать.

— Пойдете за мной, узнаете. Ну, пошли, пошли! Один я этот сундук и с места не сдвину.

Мы переглянулись и одновременно ринулись в дверной проем, чем очень позабавили старика. Правда, смеялся он недолго, когда «огненный таран» снес ворота и половину частокола, он перестал улыбаться.

— Мощная штука! — повторил он, наблюдая в окно за тем как огонь начал пожирать пристройки и остатки частокола. — Такое погасить не просто, давайте, милые мои, нужно отодвинуть от стены сундук!

Мы поднатужились, налегли дружно на сундук и сдвинули его всего на пару сантиметров.

— Еще разок! — Хрипло скомандовал Титус, и сундук послушно отодвинулся от стены, продемонстрировав нам скрытый под ним люк. Старик быстро открыл его и столкнул в него оцепеневшую Регину, за ней сама спрыгнула Ольга, потом прыгнули Света и Танюшка, потом в темноту полетела я, и летела недолго, а приземлилась удивительно мягко. Пол подо мной издал раздавленный стон и зашевелился. Когда загорелся факел я увидела перекошенное лицо Регины, на которую я и свалилась.

— Марта, я когда нибудь тебя придушу! — Прохрипела она и спихнула меня на пол, я вовремя откатилась, рядом с Региной приземлился Титус.

— Скорей разбирайте факелы и бегите за мной.

Мы бежали по широкому, покрытому плесенью и мхом коридору, воздух был затхлым, а ноги так и норовили поскользнуться на скользком полу.

— Где это мы, Титус? — спросила на бегу Света.

Старик, не останавливаясь, подхватил за локоть чуть не упавшую Свету и одарил ее лучезарной улыбкой.

— Осторожней, тоннели болот не любят, когда по ним бегают! — сказал он ей, а у меня сердце от испуга пропустило один удар.

— Тоннели! Но ты же говорил… — я попыталась сказать еще что-то, но пролетевший мимо меня огненный шар отбил охоту болтать, и я побежала еще быстрей.

Как я потом была благодарна Титусу за то, что он дал нам возможность поесть и немного отдохнуть. Беготня по тоннелям казалось бесконечной, мы сворачивали из одного коридора в другой, открывали какие-то двери и запирали их на засовы. Учитель все кричал: «Быстрей, быстрей»! — и мы бежали быстрей. Потом перед нами неожиданно возникла огромная дверь высотой примерно в два с половиной метра и толщиной с метр, и мы вломились в зал, находившийся за этой дверью и поспешили запереться.

— Ну, все, мы в ловушке, — со смехом заявила Ольга и, рухнув на пол, разрыдалась как ребенок. Титус же совершенно спокойно задвинул все три засова и с облегчением вздохнув, сел рядом с Ольгой и, обняв ее, по-отечески начал терпеливо успокаивать.

— Честно говоря, — наконец сказал он, когда Ольга немного успокоилась, — я уже начал опасаться, что мы не добежим сюда. В какой-то миг мне показалось, что я заблудился, но не подвела меня моя старая память, не подвела!

— Титус, ты же велел не ходить в тоннели! — завизжала я на пределе сил и получила в ответ его веселый, укоризненный взгляд.

— Спокойней, только спокойней, я велел не ходить без меня. А еще я обещал со временем все вам показать и рассказать. Похоже, это время пришло…

В дверь за его спиной ударило нечто очень тяжелое, и мое сердце снова пропустило один удар, мы все затихли и уставились на дверь.

— Не волнуйтесь, эту дверь им не одолеть.

Старый хитрец спокойно пошел разжигать факелы и совершенно не обращал внимания на грохот за дверью.

Примерно с час по двери били и магией и чем-то увесистым, потом мы услышали за дверью мощный рык и людские вопли, а потом стало очень тихо.

— Можете успокоиться, отдохните, постарайтесь немного поспать. Разговоры затевать будем потом.

Учитель был, как всегда, невозмутим и для примера сам улегся на пол и закрыл глаза. Сначала я хотела разораться, но потом поняла, у меня нет на это сил, и потому улеглась там, где стояла и тут же уснула.

Пробуждение было тяжелым, измученное тело мстило ноющей болью, тошнота подкатывала волнами, боль в голове то колола, то гремела, и я не сразу поняла, почему мне так холодно и сыро. Память услужливо подала в сознание картины прошедших дней, и я застонала, с неохотой открывая глаза. Сначала я решила, что у меня снова началась болотная лихорадка, но потом в моей голове застучала неожиданная мысль, навязчивая и поначалу нечеткая. Чем больше я пыталась ее распознать, тем хуже я себя чувствовала. Я знала это состояние, Титус не раз его нам описывал, так чувствовали себя маги, если долгое время пытались сотворить какое-то магическое действо, но им не давали, а затем барьер исчезал и магия мощным потоком боли проходило через тело мага, вырываясь наружу. Но я не могла испытывать подобного ощущения, я почти не владела магией, а для подобного ощущения нужна огромная магическая мощь.

— Титус! — прохрипела я, еле разлепив губы, — Титус!

— Я здесь, что с тобой? — Старик казался испуганным, его голос дребезжал. Он подложил мне под голову сумку и поднес к моим губам флягу с водой, я сделала пару глотков и меня сразу же стошнило.

— О нет, у нее лихорадка, — простонала Ольга, садясь рядом со мной и беря за руку.

— Нет… Магия… Больно, — только и смогла я прохрипеть. Титус пристально посмотрел мне в глаза потом со стоном уткнулся в свои ладони и прошептал:

— Ну, конечно, мне следовало догадаться!.. Нужно его срочно найти!!!..

Больше Титус ничего не замечал, он метался по зале, и только тогда я поняла, что мы находимся в оружейной зале, старик смахивал со стеллажей нагромождение самого разнообразного оружия и бормотал как сумасшедший:

— Ну, где же ты?! Где? Почуял новую жертву и спрятался от меня?!! Да, ты давно ее почуял!.. Но не забывай, пока она тебя не коснулась, я остаюсь твоим хранителем!.. Ну, где же ты, проклятая железка!..

Старик метался из угла в угол, и я чувствовала, как ускользает от него то, что он искал. Я чувствовала, что это всего лишь предмет, а не живое существо, и все же оно жило своей странной, потаенной, покрытой липким туманом жизнью. И этот туман прилипал к моей жизни, затягивал меня, поглощая мой разум, еще чуть-чуть, и все будет кончено…

Девчонки, перепуганные поведением Титуса, стояли, замерев у двери, и не знали, что им делать. Все их внимание было поглощено метаниями старика по оружейной зале, они не видели, как на стене слева от них появились трещины, как тихо посыпался песок, и в дыре появилась шипастая, когтистая лапа. От ужаса мое горло сжалось, и я только беззвучно пыталась привлечь внимание подруг. Вот показалась огромная морда с красными светящимися глазами и пастью наполненной зубами-бритвами. По-прежнему совершенно бесшумно крадар плечами расширил дыру и уже приготовился к прыжку.

— Девочки, крадар!!! — наконец закричала я, и прыжок болотного монстра окончился в пустоту. Девчонок раскидало по окружности, и они почему-то не шевелились. Я видела, как Титус схватил первую попавшуюся булаву и с воплем саданул монстра по лапе. Длинное кошачье тело содрогнулось и хвост существа, хлестанувший старика, отшвырнул его к противоположной стене. В этот момент одновременно поднялись Света и Регина, они взялись за руки и попытались нанести магический удар, но тот отразился от шкуры крадара и припечатал девчонок к полу. Существо со шкурой, способной отражать магию и выдерживать удары большой катапульты, направлялось ко мне, хлеща свое тело двухметровым хвостом.

Я попыталась отползти, но быстро наткнулась на стену, а монстр был все ближе и ближе. Мои руки метались по полу в поисках оружия, в голове гремела только одна мысль: «Мне нужен меч, мне нужен меч»!

Наконец рука сжала нечто похожее на рукоять меча и в следующий миг неведомая сила заставила меня подняться и всадить меч меж глаз монстра! Я кричала не от страха, мне было больно физически и душевно, я попыталась разжать пальцы, но не смогла, металл вьелся в мое тело и не отпускал меня. Боль становилась все сильней и сильней, Титус, хромая, подбежал ко мне и помог выдернуть меч из головы мертвого чудовища. Боль сразу же утихла, но я по-прежнему не могла разжать пальцы.

— Прости, Марта, прости! Если он решил сменить хранителя, его ничто не остановит! — Титус крепко обнимал меня и за что-то просил прощения, а я все ни как не могла понять, что происходит. Мне было хорошо, боль уходила, и напряженные мышцы постепенно расслаблялись. Рядом появились перепачканные кровью и грязью девчонки.

— Вы живы, это хорошо… — прошептала я, и закрыла глаза, Титус прижимал меня к себе и гладил по волосам, в этом было столько тепла и ласки, как будто он делился со мной силой, как будто передавал мне свою неугасаемую жизнерадостность, но я воспротивилась этому.

— Нет! — закричала я и оттолкнула старика, потом посмотрела на окружавших меня людей, и ощущение тепла пропало, остались лишь усталость и чувство вины.

— Ничего, все будет хорошо! — прошептал Титус, и подарил мне по-прежнему теплую, по-отцовски заботливую улыбку. — Поздравляю, ты первая, кто смог убить Крадара! А теперь попробуй разжать пальцы.

Я попробовала и, хотя пальцы были онемевшими и плохо меня слушались, мне все же удалось их разжать, и меч со звоном упал на пол. На моей ладони остался ожог от рукояти, он был глубоким, но при этом я почти не ощущала боли.

— Этот ожог из-за Крадара? — спросила я у Титуса.

— Нет, из-за меча, я все тебе расскажу, когда мы выберемся отсюда. Договорились? А теперь встаем и уходим, пока кто нибудь еще нас не учуял.

— Но куда мы пойдем? — в два голоса спросили Света и Регина.

— Здесь есть еще одна дверь, в том конце оружейной, там лишь прямой коридор на поверхность. И выход уже у «Драконьих зубов». Мы быстро отсюда выберемся, ну, пошли, пошли, мои храбрые красавицы.

Титус помог мне подняться, перепоручив меня Татьяне, вынул из своей сумки кусок бархатной ткани и, не прикасаясь голыми руками к мечу, завернул его в ткань.

— Придется взять его с собой. — Со вздохом сказал он, и похромал к самой темной части оружейной залы. — Теперь многое будет через «придется»!

Когда мы выбрались из тоннеля, была ночь, светили звезды и дул легкий прохладный ветерок. Все было как всегда, мир жил своей жизнью, вот только мне почему-то жгуче захотелось все в нем изменить!

Чтобы избавиться от этого навязчивого желания, мне пришлось тряхнуть как следует головой.

Моя рука постепенно оживала, а как только учитель прикрепил к моей спине меч, завернутый в ткань, мне стало совсем легко. Мы шли по болотам к видневшимся уже горам и все же злоключения этих нескольких дней сказались на нас всех, и через пару часов, как только под ногами оказалась более-менее твердая почва, мы тут же объявили привал. Регина наколдовала небольшой костерок, Ольга наколдовала немного чистой воды из болотной лужи, и мы смогли вдоволь напиться. Потом мы сидели, прислонившись к валунам, во множестве раскиданным по округе, и в молчании смотрели на огонь. Мне ни о чем не хотелось говорить, потому что я знала, ничего хорошего в ответ я не услышу. Но Титус молчать не собирался:

— Разверни меч, Марта, и посмотри на него! — велел мне учитель, голос его был почти замогильным, и я с большой неохотой подчинилась ему. — Что ты видишь?

Я аккуратно развязала шнурок, стягивавший ткань, и обнажила меч, он был не так что бы очень уж изысканным и выглядел грубовато, простое лезвие и незамысловато переплетенная рукоять, в оголовье рукояти не хватает отделочных камней и, судя по выемкам, камни должны были быть довольно-таки крупными. И все же я чувствовала, это особый металл, и работа мастера была великолепна.

— Он как продолжение руки… — прошептала я, все больше зачаровываясь силой меча. — Похоже, им часто пользовались, но и берегли его, вот только в рукояти есть нечто мрачное и не хватает двух камней. По мне, он тяжеловат немного, да и клинок коротковат, я предпочитаю потоньше и подлинней…

— Да, камни крупные, — со вздохом произнес Титус, — но они очень важны для этого меча и для моего мира и не только моего!..

Титус расстегнут куртку и вытащил из-за пазухи атласный мешочек, я его часто видела в руках старика, он никогда не раскрывал его и не показывал его содержимого. В те дни, когда старик доставал этот мешочек, он становился неразговорчивым и смотрел на мир глазами, полными страдания и какого-то сожаления. Теперь же Титус ослабил шнурок и потянул из мешочка золотую цепочку, но потом вдруг остановился.

— Я расскажу вам историю этого меча и моего мира, вы должны знать, на что я вас обрек! — Он посмотрел в глаза каждой из нас, потом виновато улыбнулся и убрал золотую цепочку назад в мешочек. — А эта безделица пусть еще немного посидит в темноте, так нам будет спокойней…

Титус снова спрятал мешочек и посмотрел на северное небо.

— Примерно три тысячи лет тому назад один очень могущественный маг сумел завоевать все земли этого мира и создать великую империю… Я не могу сказать, был ли он плохим или хорошим правителем, скажу только о его неудержимой слабости к молоденьким девушкам. У него был очень богатый гарем: сотня законных жен и тысяча наложниц и правитель не собирался останавливаться на достигнутом числе женщин. Это он узаконил работорговлю, это он создал ключи, открывающие проход в другие миры. Ему было мало местных женщин, и он хотел кого-то особенного! Он — Сартас — великий маг и воитель, господин необъятных земель, захотел создать коллекцию из самых красивых женщин. Но он был не бессмертен, и хотя ему был отпущен долгий жизненный путь, он все же задумался о наследнике, Ни один из его тридцати старших сыновей не вызвал в правителе желание наречь наследником. И тогда он решил поискать себе преемника вне стен своего гарема. Он объездил многие свои владения, и в одной небольшой школе магии нашел себе преемника. Мальчишке было десять лет, когда правитель объявил его своим наследником, и тогда потекла кровь! Чтобы защитить своего воспитанника, он приказал убить всех своих сыновей…

Правитель и его ученик Протес Лер прожили десять лет в согласии и понимании. Люди поверили в искреннюю отеческую любовь правителя, все складывалось замечательно, парень умел смягчать гнев правителя и оказался способным политиком и военачальником, но стоило между ними появиться прекрасной рыжеволосой Лилиане, и все рухнуло в одночасье.

Наследник встретил ее на невольничьем рынке и купил ее для себя, он полюбил ее всей душой, и девушка ответила ему взаимностью. Им пришлось встречаться тайно, они были счастливы, пока однажды правитель не проследил за зачастившим в город наследником. Сартас был взбешён, когда увидел девушку, рыжеволосые красавицы редко встречались в этом мире, и в гареме императора не было ни одной, а его воспитанник посмел скрыть подобную красоту. Решение было принято сразу же, Протеса приговорили к смерти, но он был хорошим учеником и магией владел в совершенстве. Он исчез из империи, и до определенного момента о нем никто ничего не слышал. Пока девушка не умерла при родах, она подарила правителю кровного наследника, и тот был опьянен счастьем. Правитель и думать забыл о бывшем преемнике и, успокоившись начал помышлять о расширении своих владений за счет других миров… Вот только его воспитанник не забыл об утраченном счастье. Протес жил только жаждой мести и терпеливо ждал нужного момента, чтобы осуществить свой план. Он собирался лишить правителя всего, что тому было дорого, и начал с гарема!..

Однажды перепуганные евнухи сообщили своему господину, что женщины заболели неизвестной болезнью и правитель отправился взглянуть на свою коллекцию. Он увидел постаревших, сморщенных, седых уродцев, а не своих красавиц. В ту ночь кровь обагрила небольшую речушку, на берегу которой была уничтожена коллекция правителя, говорят, с тех пор вода в той речушке по-прежнему пахнет кровью… Император был безутешен в горе и его евнухи метались по миру в поисках новых красавиц, но стоило правителю прикоснуться к новой девушке, как та начинала стареть на глазах и умирала. Правитель испробовал все средства, но не смог побороть обрушившееся на него проклятье. Не успел Сартас осмыслить свою беду, как новая настигла его… Юный наследник был найден мертвым!

Беглец знал: никто из людей не сможет сравниться в боевой магии с правителем, и он решил создать магический предмет, способный справиться с могучим магом. Он продумал все, нашел нужных ему людей и послал на верную смерть ради осуществления своих планов. Группа фанатичных рыцарей, жаждущих избавления от правителя, отправилась в «дикие земли». Их было сто двадцать могучих воителей и опытнейших магов, а вернулось всего пять. Они доставили пять величайших ингредиентов для колдовства, задуманного изгнанником. Ценнейшими из этих ингредиентов были два драгоценных камня, их называли: «Сердце мира» и «Душа мира». Первый давал своему хранителю возможность править нашим миром, второй давал возможность править всеми известными мирами. Сартас пытался найти эти камни, но не смог договориться с «Шестеркой тайных», а вот его ученик сумел и узнал тайну каменей. И когда все ингредиенты были собраны, он окропил их кровью сына правителя и создал «Меч всевластия». Он вставил в рукоять «Сердце мира» и «Душу мира», и продал его на небольшом деревенском рынке первому попавшемуся купцу… Меч должен был жить своей жизнью, и он сам выбирал себе хранителя!.. Наш мир приобрел проклятие в виде этого меча!

Правитель был повержен через полгода, к власти пришел хранитель меча и пока он был у власти, миры содрогались от бесконечных войн. Меч давал несокрушимую власть и долголетие своему хранителю, но он не мог дать бессмертие, и со временем хранители менялись. Те из хранителей, кто имел достаточно силы воли, успевали перед смертью спрятать меч от людей и на какое-то время наш мир вздыхал с облегчением и наслаждался недолгой мирной жизнью. Но меч продолжал жить своей зловещей сущностью! Он всегда умел повлиять на жизненный путь тех, кого он избирал себе в хранители, он всегда выбирался из тайников, омутов, болот… Он снова начинал создавать империю, собственную империю!

Правда, однажды он сделал неудачный выбор, парень который стал его очередным хранителем, очень не хотел править, не хотел сражаться в бесконечных войнах и он задался целью уничтожить меч. Он долгие годы сопротивлялся силе меча и искал способ уничтожить проклятое оружие… И, хотя на его голову была одета корона и хранитель ни раз обагрил свои руки кровью, он всё таки смог одержать небольшую победу над собой и над мечом. Хранителю удалось извлечь из рукояти драгоценные камни, пожертвовав при этом…

Титус на мгновение замолчал, его лицо перекосило от той боли, которую переживал старик в собственной душе, мне даже показалось, что ему стало трудно дышать.

— Он спрятал «Душу мира» в «диких землях», а «Сердце мира» всегда хранил при себе. Ослабленный меч уже не мог контролировать столь обширную империю, и она неизбежно рухнула. Бывший император скрылся от людей в уединенном месте и стал жить тихо и мирно. Он спрятал меч, решив, что проклятая железка уже не сможет изменить чью-то судьбу. Но ошибся, сильно ошибся…

Однажды бывший император, а теперь уже просто старый отшельник с болот проснулся с непреодолимым желанием прогуляться вдоль тракта, ему стала невыносимо одиноко…

Теперь я понимаю, почему я встретил вас. Почему болота не тронули вас. Меч оберегал своих избранниц, действовал он осторожно, чтобы я ничего не заподозрил, и вот теперь хранителем стала ты, Марта!

Старый Титус потер почти незаметный шрам на своей ладони, он был таким же, какой вскоре появится у меня, старик тихо плакал, не в силах перенести свое поражение.

— Мне следовало догадаться сразу, ведь ты так похожа на меня в молодости…

— Титус, ты сам сказал, меч коварен и могущественен, ты не мог прятать его вечно. Но теперь, когда ты меня предупредил…

— Сопротивляться будет очень тяжело! Но я надеюсь, что без камней он уже не сможет так сильно влиять на тебя. Он и так потратил огромное количество сил и времени на то, чтобы завладеть тобой. Раньше ему так много времени не требовалось.

Ты должна помнить: никто, кроме тебя, не должен прикасаться к мечу, он убьет любого, кроме тебя, и постарайся использовать его в бою как можно реже, от людской крови он становится сильней. А от крови магических существ почти неодолим, и может сломить твою волю.

— Хорошо, я запомнила, — тихо ответила я, быстро заворачивая меч в бархат и убирая его подальше с глаз, усевшись на него.

— А где же второй камень? — тут же встряла в разговор Регина.

Во время рассказа Титуса все сидели притихшие и слегка напуганные, но теперь любопытство взяло верх над всеми другими чувствами.

— Где камень, я скажу Марте, только если буду знать, что умираю! Но хватит вопросов о мече, лучше давайте решим, что нам делать, раз уж мы лишились дома и заработка.

— Нужно найти новое место, причем такое, где нас не найдет «Северянин», — Ольга говорила робко, но достаточно твердо, чтобы мы прислушались к ее мнению.

— Ты права Оленька, — согласился с ней Титус, — и я предлагаю отправиться на север.

— Чего? Он же с севера, там его дом! — Света была удивлена настолько, что вокруг нас стал образовываться небольшой вихрь.

— Светлана, сколько раз говорить — контролируй эмоции! — по учительски строго сказал Титус, он явно устал и хотел поскорей закончить этот разговор, поэтому начал говорить строго, не допуская споров. — Мы будем надеяться, что ваш «северянин» погиб, что его сожрал тот монстр, а если нет, то он обшарит все окрестные земли, не подозревая, что «лисички» уже забрались в его дом. К тому же я знал его отца и деда, и предполагаю, какой у него должен быть упрямый характер. Пока свое не получит, не успокоится!

— Но куда конкретно мы отправимся? — спросила я, разворачивая карту материка, на котором мы сейчас находились.

— Ваш «северянин» родом из Зайнара — столицы этого мира со времен первого правителя. Вот туда мы и отправимся.

— Отлично, тогда спать, а утром в путь! — я радостно заулыбалась и начала укладываться на ночлег, в душе у меня бушевала буря эмоций, нас ждали новые приключения и это меня радовало.

«А может, это радуется меч»? — подумала я, засыпая.

«Это радуемся мы с тобой», — промелькнуло в моем сонном сознании…