Между Сциллой и Харибдой

Глава 8

Если кто-то надеялся, что часть проблем после создания коалиции отойдёт на задний план, то он просчитался. Проблем стало только больше. Пока мы вербовали сторонников, горгульи переиграли если не всё, то часть ими же выдвинутых условий. А ведь мы даже не успели сказать, что на одного фамильяра, точнее, на одну, Альбу, претендую я.

Первое, что мы с Раулем увидели — похоронная физиономия Бернара.

— Увы, у меня для вас плохие известия, — сказал он. — И я даже не знаю, какое из них хуже. Во-первых, мы не можем пойти к вам в фамильяры, потому что сначала вы должны закрыть прокол между мирами, ради чего всё и затевается, не так ли?

Рауль выслушивал, сжав зубы так, что я забеспокоилась, останется ли там что-нибудь от зубов. Всё-таки беззубый принц — это не предмет девичьих грёз, а скорее что-то из области ужастиков.

— Видите ли, уважаемый Бернар, — разомкнул он зубы в самом конце пламенной речи горгула, и я с удовлетворением убедилась, что те все целые. — Мы с вами договаривались, что как только найдутся хозяева для пятерых фамильяров, вы разрешите мне проход в библиотеку.

— Так я не отказываюсь от своих слов, — гордо ответил горгул. — Только доступ в библиотеку немного сдвигается по времени.

— Проблема в том, что мне нужен доступ в библиотеку сейчас. Я должен быть уверен в том, что делаю. Мы выполнили ваше условие, выполните и вы наше.

— Поймите меня правильно, — начал юлить Бернар, — нас с каждым годом остаётся всё меньше и меньше. Мы не собирались вас обманывать, но я разбудил одного из наших и только тогда догадался посмотреть не только его, но и себя. Единственная, кто у нас тесно связан с этим миром, — это Альба. Все остальные сейчас очень слабы, им потребуются годы и годы, чтобы восстановиться и получить крепкую привязку к хозяину. А значит, у них очень высокая вероятность погибнуть вместе с вами при закрытии межмировой щели. И это я ещё молчу, что если нас заметят снаружи до того, как вы закроете пробой, то мы автоматически станем целью для любого фамильяра Сиятельных, посчитающего нас предателями, а ваша миссия станет всеобщим достоянием. А уж если вы потерпите фиаско, то нас наверняка добьют. Причём всех: и тех, кто примкнёт к вам и тех, кто сейчас спит. Я в первую очередь должен беспокоиться за своё сообщество, ради которого клятва и была дана. То, что вы подобрали будущих хозяев, — замечательно, но договор вступит в силу только после закрытия щели. И тогда же новоявленные хозяева получат доступ в библиотеку Сиятельного корпуса. Это было частью нашего соглашения, которое нельзя изменить. Фактически, мы попали в ловушку обоюдной клятвы.

— Я вас прекрасно понимаю, — сказал Рауль, — вы заботитесь о тех, кто вам подчинён.

Только сказал он это весьма холодным тоном, намекая, что не склонен прощать обмана, пусть и непреднамеренного.

— Именно, я не могу допустить, чтобы погиб кто-то из наших, — подтвердил горгул. — Кому как не вам это понять? Вы вообще были готовы отказаться от права на престол ради блага подданных.

— Только выяснилось, что это всего лишь отсрочит гибель страны, и вас в том числе, — счёл необходимым напомнить Рауль. — Нам нужна эта библиотека, поскольку мы не можем пренебрегать ни малейшей возможностью узнать что-то важное. Следовательно, вы тоже заинтересованы в том, чтобы мы туда попали.

— Но клятва… — простонал горгул. — Она не даст возможности пустить вас туда, пока пять фамильяров не обретут хозяев, понимаете, сеньор? Мы бы рады, но…

Он развёл в стороны одновременно передними лапами и крыльями, показывая своё огорчение, но не предлагая ничего взамен.

— Но ведь здесь куча фамильяров, которые утратили хозяев и остались в живых, — намекнула я. — Более того, они привязывались к семье.

— Вы сами ответили — к семье, — вздохнул горгул. — Связь общая и разрыв не так сильно бьёт по фамильяру. Причём по фамильяру, полному сил. У нас таких нет. Даже я — лишь слабая тень того, что могло бы быть.

— И всё же ваше поведение мне кажется форменным жульничеством, — недипломатично заключила я. — Когда все преимущества только на одной стороне, это неправильно, тем более что эта сторона обещала помощь.

— Мы не отказываемся, но обстоятельства… — Горгул в этот раз ничем разводить не стал, просто потоптался на месте, как кот, который размышляет, достаточно ли он нагадил на этом месте и не пора ли почтить своим присутствием другое. — К тому же…

Закончить он не успел, вмешалась Альба.

— Заклинание по уничтожению демонов я вам скопирую, — предложила она, явно смущённая тем, что их сторона де факто нарушает договор сразу после заключения. — Указания точного места, где находится разрыв, у нас всё равно нет. Известно только то, что в подземелье разрушенного дворца. Но это вы и без нас знаете. Способов же закрытия прокола в библиотеке нет, вам придётся придумывать самим.

— Кроме того, сеньор Рауль, я стану вашим фамильяром, — неожиданно проворчал Бернар. — Я не могу позволить рисковать другим, но я могу и должен рискнуть сам. Вы не останетесь без помощи и поддержки. Но случится это не сегодня. И тут я перехожу ко второй неприятной новости.

— Куда уж неприятней, — проворчала я.

— Для вас, донья, — однозначно, — неожиданно сказал Бернар. — Мы… как бы вам сказать… в человеческом языке нет такого понятия… ближе всего будет «чувствуем направленный на нас интерес». Так вот, мы чувствуем направленный на нас интерес очень сильного фамильяра. Судя по всему, это ваш, донья. Поэтому в ближайшее время состоится его визит сюда. Поскольку мы собираемся держать всё в секрете, то я не могу пока стать вашим фамильяром, сеньор Рауль, а само здание должно выглядеть запущенным и непосещаемым.

— А он сможет сюда попасть? — удивилась я. — Он же не ваш.

— Он фамильяр. Ему такая защита — не помеха. При желании он и сам пройдёт, и проведёт хозяина.

Мы с Раулем переглянулись. Мой фамильяр ещё неизвестно, появится ли здесь, а вот другой, которого пока не наблюдалось…

— Диего… То есть дон Дарок, — выпалила я. — Не может так быть, что он отправился за своим фамильяром, чтобы сюда проникнуть?

— Нет, донья, таких фамильяров, как у вас, только пара на континент, остальным такие возможности недоступны, — тихо сказала Альба.

Было заметно, что возможный визит её пугал. Даже казалось, что она побледнела, если только я не выдавала желаемое за действительное. Ибо как может бледнеть камень?

— Фамильяр Эрилейских независим от них? — уточнил Рауль.

— Совершенно независим. Для того чтобы перемещаться, ему не требуется разрешение кого-то из рода. Более того, сейчас он на пике формы, поэтому род даже более зависим от фамильяра, чем фамильяр от рода. Я помню, донья, что вы хотели от него избавиться, но иначе как убить, не получится. Но тут я скорее бы поставил на то, что он убьёт вас, донья. Он очень силён.

— Он может убить меня? — удивилась я. — Он же фамильяр рода?

— Ритуал дал ему много силы и независимости. И право решать, не приносят ли ваши поступки вред роду, — тихо сказала Альба. — Мы вас прикроем, и он не узнает, что вы здесь были. Но если он всё же решит навестить этот корпус, вам лучше быть как можно дальше отсюда, чтобы он вас не почуял.

Да уж, весёлая перспектива…

— А убить его вообще можно? — внезапно спросил Рауль. — У меня такое чувство, что вы намекаете на то, что данный фамильяр несколько сошёл с ума.

— Не несколько, а вполне конкретно сошёл, — ответил Бернар. — Некоторые ритуалы даром не проходят. За заёмное могущество всегда приходится платить. А сейчас ещё приближается время нужного ему ритуала. Он может стать куда кровожаднее, чем раньше. А убить его можно, да…

Он замолчал. Наверняка не хочет выдавать методы, которыми можно убить не только сбрендившего фамильяра, но и нормального. Хотя кто в своём уме станет уничтожать помощника?

— Что для этого нужно сделать? — подтолкнул его размышления Рауль.

— Сделать это может только хозяин, — неохотно ответил Бернар. — Пройти по связи и резко ударить. Но я не уверен, что донья сильнее своего фамильяра. Да и знаний у неё нет.

— Тогда нам нужно это заклинание к тому, про уничтожение демонов, — решила я. — Когда у тебя на хвосте висит кровожадный фамильяр — то ещё удовольствие. Причём ещё неизвестно, прибудет ли он в компании тёти или нет.

Воображение услужливо нарисовало картину, как огромная уродливая помесь кота с орангутаном прыжками неумолимо движется к Теофрении. Глаза горели красным маньячным огнём, с клыков капала дымящаяся слюна. И влекла этот ужас даже не я, а ритуал, проводить который я точно не собиралась. Я не донья Хаго: мне даже посторонних было бы жалко приносить в жертву, не то что подруг. Даже саму донью Хаго было бы жалко. Всё-таки она беспокоилась и о моём благе так, как это понимала.

— А у вас есть хвост, донья? — удивилась Альба.

— Это образное выражение. Означает, что некто догоняет и подобрался очень близко, — пояснила я. — Хвоста, разумеется, у меня нет. Где вы видели Сиятельных с хвостами?

— Так мы и Сиятельных, желающих расстаться с Сиятельностью, не видели. Мало ли в чём причина этого желания у вас. Может как раз в хвосте, — проворчал Бернар. — Хорошо, я вам покажу это заклинание. Идёмте.

Альба, посчитав, что мы во всём разобрались, затопала по коридору в сторону библиотеки, кинув на ходу, что принесёт заклинание, мы же отправились в подземные помещения Сиятельного корпуса, в которых я ни разу не была и в которых не только хранились в стазисе продукты и скоропортящиеся алхимические ингредиенты, но и находились защищённые помещения для отработки заклинаний. В одно такое мы и зашли. Против Рауля Бернар не возражал. Посчитал, наверное, что почти хозяин достоин получить в порядке компенсации хоть что-то.

— Для начала, наверное, мне нужно как-то определить, что это мой фамильяр? — неуверенно спросила я. — Как это вообще можно понять?

— Сделать видимой связь? — уточнил Бернар. — Вы его совсем не чувствуете?

— Совсем. А он не чувствует меня.

— Не обольщайтесь донья. Уж он вас почувствует даже под зельями. Фамильяры своих хозяев не путают.

Усмешка Бернара оказалась на удивление хищной. Рот, полный острейших зубов приоткрылся лишь на чуть-чуть, но зубы впечатлили не только меня. Рауль откашлялся и спросил:

— А вы какой облик предпочитаете, Бернар?

Бернар неожиданно смутился, словно был не взрослым пожившим фамильяром, а совсем молоденьким, только что вылупившимся из яйца, фамильярчиком, но ответил сразу:

— Это слишком личный вопрос, сеньор Рауль. Мы его обсудим с вами наедине, хорошо? А пока мы пришли совсем не для этого. Во-первых, донье нужно заклинание для проявления связи с её фамильяром. А во-вторых…

Он замялся, пришлось дополнять самой:

— А, во-вторых, мне нужно заклинание, чтобы его убить.

Когда прозвучали эти слова, стало жутковато: не чувствовала я себя вправе лишать кого-то жизни. Но сейчас на кону стояла не только моя жизнь, но и жизни тех, кто пойдёт в уплату силе фамильяра Эрилейских. Но голос всё равно дрогнул, что сразу отметил Бернар:

— Донья, в первую очередь вам нужна уверенность в своих силах.

— А для этого мне нужно как можно скорее выучиться.

Горгул согласно наклонил голову и заскрипел необычайно противным безэмоциональным голосом:

— Итак, донья, чтобы проявить связь между собой и семейным фамильяром, нужно нарисовать в воздухе вот эту руну и напитать её силой. Из руны выйдет зелёный луч и уткнётся в фамильяра. Луч будет тем толще и насыщенней, чем ближе искомый объект. Скорее всего, отсюда вы вообще не дотянетесь до своего фамильяра, разве что он приблизился к границе Теофрении. Пробуйте.

Я попробовала. Луч оказался довольно тонким, но прекрасно заметным. Налюбоваться я не успела, потому что горгул снёс крылом мою руну и зашипел не хуже змеи:

— Донья, вы с ума сошли? Вы не только видите его местоположение, но и указываете своё.

— А ведь он близко, — неожиданно сказал Рауль. — Ближе, чем мы думали.

Горгул неохотно кивнул.

— Я бы сказал, что у границы, но уже с нашей стороны.

Передо мной само собой возникло видение оскаленной пасти хищного недружелюбного фамильяра, который нёсся сюда явно не для того, чтобы мне помогать. В лучшем случае — вернуть донье Хаго, которая меня тут же пристроит по своему усмотрению, в худшем же… В худшем в живых останется только один, и не факт, что это буду я. Я потрясла головой, отгоняя панические мысли, и сказала:

— Тогда мне нужно срочно ваше заклинание.