Между Солнцем и Плутоном

Глава 5. Венерианская логика

— Что значит, обшивка кристаллизуется? — в гневе орал Слептор по связи с капитанского мостика — Вольфрам не может взять и кристаллизоваться! Это просто немыслимо!

— Я считал, что гелионцы знакомы с основами химии, — произнёс Денис.

— Он военный, а не учёный, — пояснил мальчику Пароний.

Передав управление бортовому компьютеру, капитан сам направился к ним в отсек. Подняв дверь, он замер от изумления на пороге, увидав посреди помещения большой дисковидный корабль.

— Это ещё что за… — растерялся он.

— Не успел Вам сказать, капитан, — поспешил объяснить Пароний — Вы так кричали, узнав про фосфор.

— Как вы его увеличили? — спросил мальчиков Слептор, поняв, что это один из тех каменных дисков.

Ребята переглянулись, и оба пожали плечами.

— Мы сами не поняли, — честно сказал Денис.

— Что не поняли? Что вы сделали? Говорите! — терял самообладание капитан.

В этот момент, на месте шва в стене отсека образовалась трещина, от которой с глухим треском стало расползаться матовое тёмно-серое пятно, напоминавшее поверхность наждачной бумаги.

— Капитан, прошу Вас, вернёмся в земной мир, — предложил Пароний — И выясним всё уже там…

— Мы давно покинули сферу землян, — ответил на это Слептор — Ближайший к нам мир это Форцеана, за небесным телом Венеры. Высадимся там.

— Но как мы преодолеем форцеанский барьер, с брешью в корпусе?! — беспокоился Пароний.

— Это уже моя забота, — сказал ему капитан — А тебе, и твоему земному соседу, я советую подумать и вспомнить, каким образом вы увеличили этот каменный аппарат, а затем, пошагово изложить это мне. Иначе, на Гелионе вас спросят об этом уже иначе.

Сказав это, он удалился на капитанский мостик, чтобы изменить курс и направить корабль к окну в форцеанский мир. Шагая по длинному коридору, он и не заметил у себя под ногами песок, цветом слившийся с металлическим полом на борту корабля. Когда Слептор скрылся в дверях, эта песчаная масса пришла в движение и поднялась, открыв дверь отсека снаружи.

— Теперь нужно найти Дениса, — поторопила её Лида, выбежав в коридор — Пароний говорил, что его разместили в другом крыле. То есть, с другого борта.

Она решительно направилась в противоположном направлении от двери, из которой вышла, и Аня в своём сыпучем бесформенном состоянии последовала за ней. Совсем скоро, они обе оказались перед полосатой стеной, в которой виднелись несколько металлических дверей, и все были заперты.

— Бубен! — позвала одноклассника Лида, в надежде, что тот откликнется — Бубен, ты тут?

Но, вместо голоса мальчика, поблизости с ней послышался электронный писк какого-то небольшого самодвижущегося устройства. Оно напоминало гантель с окулярами на шаровидных концах и вращающейся щетиной на перемычке. Увидав на полу песок, эта штука тотчас же направилась к Ане, деловито загудев щёткой.

— Уборщик, — догадалась Лида, и попыталась отогнать его от подруги — А ну, кыш! Уходи! Катись по своим делам! Вон отсюда!

Гантелевидный робот в недоумении поднял на неё свои окуляры, после чего показал взглядом на кучу песка. Это выглядело так выразительно, по-человечески, что Лида невольно заулыбалась.

— Это не мусор, — попыталась объяснить она роботу — Это мой песок. Он нужен мне здесь. Уходи!

Уборщик, похоже, понял её и медленно удалился, обиженно пропищав что-то на ходу. Девочка проводила его умилённым взглядом, и продолжила звать своего друга.

Грузовой борт «Амон» был уже совсем близко к светилу Венеры, служившему входом в небесную сферу Форцеаны. Границу этого мира никто не охранял, его обитатели давно уже не были технологически развиты, в отличие от их предков, соорудивших им небо и шлюз в него. Его населяли бесчисленные виды членистоногих, моря полнились разнообразием рыб, а суша была почти вся скрыта под густой разнообразной растительностью. Разумные обитатели этой сферы заняли разные среды, не мешая друг другу, и в то же время, питая к своим братьям по разуму искреннюю симпатию и интерес. У них также существовали предания о временах, когда их предки жили вместе под светлыми небесами, но позже, спасаясь от холода и мрака, одни ушли в норы, а другие — в моря. Согласно их верованиям, небо над ними построили огненные птицы, для защиты от внешней пустой и холодной тьмы. Они летали повсюду, и собирали небо по камешкам, поэтому оно сегодня такое пёстрое, усеянное драгоценными камнями и серебром. Но самих этих огненных птиц, с тех пор, никто никогда не видел.

— Тем, кто это строил, руки бы оборвать, или что у них там, клешни, щупальца… — злился Слептор, с трудом проводя свой корабль под газовую оболочку шлюза — Кто додумался им сюда этих вихрей двуоких понакрутить, на неподвижной заслонке?! Сделали проход! Где войдёшь, там и выйдешь!

Кое-как распутав эту головоломку, он поднялся над вторым оком двойного циклона, и сразу же оказался над полусферой, выступающей из огромного глубокого кратера.

— А, ну понятно! — рассмеялся Слептор, взглянув на неё свысоты — Типа вулкан… Умно, ничего не скажешь! Они бы ещё в плиту его вмуровали, чтобы бы вообще не поворачивался, ни на градус!

Отдаляясь от жерла с раскалённым и ярким куполом, покрытым двойными вихрями, «Амон» пронёсся над горной грядой, затянутой облаками, и оказался среди бескрайних просторов жёлтого, точно лимон, океана.

Иглокожие гахры разных расцветок жили в водной среде, но любили полежать и на прибрежных камнях вблизи кислых водоёмов, мечтательно глядя в небо, на игру движущихся по нему огоньков. Там к ним иногда присоединялись плетты, любознательные пресмыкающиеся, в длину достигавшие до восьми метров, и имевшие по три тройки коротких лап: три передних, три средних, три задних. Поочерёдно указывая той или иной передней лапкой в усеянное огнями небо, плетты показывали гахрам фигуры, которые представляли на нём, а те давали свои имена увиденным ими рисункам. И каждый помнил, под какой небесной картинкой появился их выводок, а на какую глядели их старики в свой последний час.

Друг друга эти два вида понимали прекрасно, в то время как никто из гостей их сферы не мог, даже при всём желании, понять ход мыслей ни тех, ни других. Поэтому, Форцеану мало кто посещал без острой необходимости.

У капитана Слептора, и пассажиров его корабля, такая необходимость была. Снижаясь уже под сводом, он искал подходящее для посадки место, но кругом были одни непроходимые джунгли. Наконец, ему удалось найти побережье, покрытое лишь высокими цветами ярко-оранжевого окраса. Деревьев там не было, а травянистая растительность, пусть и вдвое выше взрослого гелионца, не должна была создать при посадке и взлёте особых сложностей.

— Ну, и дебри! — протянул он, не успев ещё посадить «Амон».

С трудом разыскав нужную дверь, Лида, наконец, услышала за ней голос Дениса. Нажав на символ, видневшийся возле неё на стене, она открыла отсек и увидала внутри корабль, усыпанный сверху каменными дисками и осколками разбитой стеклянной колбы. Денис поднял откидной верх этого каменного корабля, сидя внутри него, вместе с Паронием.

— Лида, забирайся сюда, — позвал он девочку — Мы поняли, как это работает!

— Тут легко поместились бы и два взрослых пилота, сиденье такое широкое, как будто с расчётом на пассажиров. Но рычаг управления всего один, который не слушается, ни одного из нас, — продолжил за ним Пароний.

— А как же тогда управлять? — удивилась Лида.

— Вместе, — ответил Денис — Вот, смотри!

Он ухватил рычаг, который держал Пароний, и корабль плавно поплыл по воздуху к выходу из отсека. Лида отошла в сторону, а мальчишки, одновременно накренив судно вниз ребром, вывели корабль в коридор через высокую дверь, после чего, вернули его в горизонтальное положение.

Аня, тем временем, скопилась у ног изумлённой Лиды и пробралась к ней в сумку, неизвестно как уместившись там.

— Ты тяжёлая, — отметила та, сняв с плеч рюкзачок.

— Меркурианцы не могут собраться в условиях такой сильной гравитации, — пояснил ей Пароний — Поэтому она и не рискнула рассыпаться ещё на земле. Признаться, я думал, что и магнитное поле поражённого костюма её удержит. Но эта девчонка сильнее, чем я предполагал.

— Давай её мне, — предложил Денис, протянув из кабины руку, чтобы взять у Лиды рюкзак — И сама забирайся к нам! Нажав вот на этот значок, можно сделать корабль побольше, или наоборот, вместе с нами его уменьшить. Совсем, как «Эннэвию»!

— Если кабина закрыта куполом, то все и всё, что находится в нём, тоже изменится размерах, как сам корабль, — пояснил Пароний — Но если сделать то же самое, не опуская вот этот башлык, тогда…

Денис неожиданно рассмеялся, и по его реакции, Лида поняла, что они уже проделывали это, пока игрались с этим корабликом.

— Тогда он уменьшится, а мы будем стоять на нём, или сидеть сверху, точно на камне, — сказал он.

На панели управления перед ним имелось схематичное изображение трёх летающих блюдец: маленького, среднего, и большого. Среднее сейчас подсвечивал зелёненький огонёк. Денис нажал на картинку с блюдцем побольше, но ничего не произошло.

— Наверное, коридор тесноват для увеличения, — предположил он.

— Дело не в этом, — возразил Пароний — Просто эта система управления почему-то не воспринимает по отдельности, ни тебя, ни меня. Возможно, она испортилась, пока лежала в земле.

— Нет, — звонко воскликнула Лида, залезая на дисковидное крыло их кораблика — Она не испорчена, а так и задумана! Всё понятно!

Ребята одновременно поглядели на неё, и Денис подал ей руку, чтобы помочь забраться.

— Эти летающие тарелки были сделаны не для землян, и не для гелионцев, — пояснила Лида — Общие предки тех и других изготовили их для себя, так, чтобы только они могли управлять ими.

— Хочешь сказать, что когда нас двое, мы соответствуем одному из них? — усомнился Пароний.

— Именно, — радостно произнесла Лида — А в каждом из вас по отдельности, чего-то не достаёт. В нас есть то, чего вам не хватило, а в вас, то, чего лишены от природы мы.

Мальчики вопросительно поглядели друг на друга.

— Это чего же? — первым спросил Денис — Чего у меня такого не хватать может?

— Мозгов, — усмехнулся Пароний.

— Ну, хватило же, чтобы корабль вам продырявить! — напомнил мальчик.

— Это не ум, а глупость и безрассудство! — заверил его гелионец — Капитан Слептор убьёт тебя, после чего, залатает пробоину и продолжит путь к Солнцу. Ты ничего не изменил этой безумной выходкой! Только зря подверг себя и всех нас смертельной опасности, и задержал немного!

— А что мне было делать? — съязвил Денис — Бездействовать? Не на тех напали!

— Мы и не нападали на вас, просто забрали то, что самим вам без надобности! — сказал Пароний.

— Вам без нас эти диски тоже не пригодятся, — сказала Лида — И хватит ссориться. Вы наши братья, хотите того, или нет.

— По веткам прыгают ваши братья! — фыркнул Пароний — То, что у нас с вами общий доисторический предок, ещё ничего не значит! Мы разумные существа, чего уж точно нельзя сказать о землянах!

Капитан Слептор, тем временем, спустился с корабля и осмотрел брешь снаружи. Повреждения были существенные: довольно большой участок обшивки стал хрупким и крошился, стоило слегка постучать по нему ногтем.

— Попробуем поставить заплату, — размышлял капитан — Робот-ремонтник справится за пару часов.

Он вызвал к себе с корабля робота, чтобы тот оценил ситуацию и немедленно устранил проблему. Ремонтник, похожий на летающую неваляшку с четырьмя лапками, сложенными, точно у богомола, примчался к нему по воздуху и замигал окулярами.

— Займись этим, — велел ему Слептор — А я пока разберусь с вредителем, который это устроил.

Он вышел на связь с Паронием, распорядился отправить к нему землянина с заплатой и свёрлами для починки, сказав при этом, что хочет, чтобы тот собственноручно исправил то, что он натворил. Но Пароний хорошо знал капитана, и чувствовал его истинные намерения.

— Помнишь, перед тем, как диск начал быстро вращаться и увеличиваться, ты положил на нём руку поверх моей? — спросил он Дениса — Что ты сказал тогда?

— Что Слептору я тебя точно не выдам, — припомнил тот.

Поглядев на него, как тогда, очень серьёзно, Пароний положил свою руку на штурвале, поверх его.

— Я тоже не хочу тебя ему выдавать, — сказал он мальчику — Пусть ты и форма, чудом не успевшая деградировать до обезьяны, мне тебя всё же жалко. Но и ослушаться приказа я не могу. Сам не знаю, как уберечь теперь нас обоих!

— Я знаю, — сказала Лида, быстро выбираясь из кабины каменного корабля — Скажи мне, где взять эту заплатку и свёрла. Я отнесу их Слептору, вместо Дениса. Он ведь приказал тебе отправить к нему землянина, но не уточнил какого. На меня ему не за что злиться, а вы вдвоём летите в наш мир, и пока оставайтесь там. Не станет же Слептор за вами туда возвращаться! У него тоже приказ, и дети для прикрытия ему уже не нужны.

— Но как ты вернёшься? — не понимал Денис.

— Обо мне не волнуйтесь, — сказала Лида — Оставьте со мной «Эннэвию», и сумку с её пилотом.

Пароний подал ей сверху тяжёлый рюкзак, положив корабль Ани в его боковой кармашек.

— Заплаты и свёрла в ремонтном отсеке, прямо по коридору, — показал он девочке — Там слева дверь в синюю полоску, это за ней. Свёрла найдёшь в нижнем выдвижном ящике, а заплаты увидишь… Они лежат на самом виду. Металлические пластины с болтами, их сложно с чем-нибудь перепутать!

— Я справлюсь, — кивнула та — Уменьшайте тарелку, и постарайтесь незаметно покинуть «Амон»!

Мальчики закрыли кабину, опустив откидной верх, и вместе нажали на пульте управления значок с маленьким летающим блюдцем. А Лида, взяв тяжеленный рюкзак, направилась в ремонтный отсек. Войдя туда, она сняла с плеч рюкзак и поставила его на пол.

— Прости, ты весишь почти столько же, сколько я, — сказала она подруге — Может, тебе лучше вылезти и сопроводить меня своим ходом? Смешаешься с грунтом, и Слептор тебя не заметит. Когда опять станешь девочкой, не забудь объяснить мне, как ты вообще смогла уместиться в моём рюкзаке!

Аня высыпалась из её сумки, и легко просочилась в один из нижних ящиков, открыв его изнутри.

— Молодчина, — обрадовалась Лида — Ты нашла свёрла.

Она огляделась в поисках металлических штук с болтами, как их описал Пароний, и вскоре увидела нечто похожее в самом дальнем углу. Это были небольшие серебристые пластины с заклёпками, они лежали стопкой поверх друг друга, как только что испечённые блинчики. Сложив к себе в рюкзак свёрла различной толщины и длины, Лида взяла из той стопки пластин, сколько смогла поднять. При выходе из отсека, она то и дело смотрела под ноги, стараясь случайно не наступить на Аню, которая, песочным ручьём текла по полу возле неё.

Слептор, увидав девочку, явившуюся к нему с нужными запчастями, взглянул на неё исподлобья.

— Почему Пароний отправил тебя? — спросил он — Я же ясно дал понять, кто мне здесь нужен.

— Он понял Вас правильно, но рассудил, что доверять починку корабля вредителю небезопасно, — объяснила Лида — К тому же, я девочка, и сумею всё залатать аккуратнее любого мальчишки!

Капитана рассмешили её слова.

— И без тебя есть кому, — сказал он, указав глазами на ремонтного робота — Отдай ему всё, что ты там принесла. А сама, иди, налови мне здешних морских ежей. Привезу адмиралу, в качестве гостинца.

Он показал рукой в направлении моря, метрах в трехстах от места их вынужденной посадки.

— Но я слышала, что форцеанские морские ежи разумны, — поколебалась Лида.

— И что теперь? — усмехнулся Слептор — Ваши осьминоги тоже разумны, но вы же ими питаетесь! Как только разберёмся с меркурианцами, мы колонизируем и этот мир тоже. Будем вести рыбный промысел в форцеанских морях, и выращивать этих иглокожих в пищу себе, и тем расам, что будут на нас трудиться. Но, ты не подумай, мы не какие-нибудь там браконьеры, природу мы любим. Построим здесь фермы, чтобы не наносить урон популяции этих существ, а потреблять лишь то, что специально для этих целей и вырастили.

Девочка опустила взгляд под ноги, незаметно поглядев на Аню.

— А если бы гелионских детей выращивали для таких целей? — спросила она — Каково было бы женщинам и мужчинам вашего вида, содержаться на таких фермах и знать, что их дети, родители, братья, да и сами они, пойдут на консервы и фарш?

— Я бы мог из тебя сделать фарш, за такую дерзость, — усмехнулся Слептор, направив ей в лицо луч из перчатки своего костюма — Жизнь не равноценна, и твоя не стоит даже меркурианской! Они, и то, куда более преуспевший вид, нежели вы! Хотя бы, способный вести войну с нами. И при этом им хватает такта не позволять себе даже мысли о том, чтобы из наших детей делали консервы!

— Простите, капитан Слептор, — извинилась перед ним Лида — Я не хотела Вас этим задеть. Просто, сказала, что думаю.

— В следующий раз, лучше думай, что говоришь, тупиковая ветвь эволюции! — предостерёг её тот — Освобождай свою сумку, и живо на берег! Советую принести столько ежей, сколько часов ты хочешь прожить, после своих слов о моём народе.

Занятый спором с дерзкой земной девчонкой, капитан Слептор не заметил, как летающий диск из белого камня покинул борт его корабля. Это древнее судно не могло сделаться таким крошечным, как «Эннэвия», уменьшить его ребятам удалось только до того размера, который он имел, когда был обнаружен в недрах. Но проскользнуть мимо Слептора им это всё-таки помогло.

— А она храбрая, — одобрительно произнёс Пароний, глядя на то, как Лида препирается с капитаном.

— Ты тоже, — улыбнулся ему Денис — Спасибо, что рискуешь ради меня… У нас, за такое, можно было и под трибунал пойти, в военное время.

— Твоя смерть, как и твоё спасение, никак не повлияет на исход этой войны, — ответил тот — Корабль починят, груз благополучно доставят, независимо от того, убьёт тебя капитан или нет. Так что, я этим нисколько не препятствую нашей победе.

— А что будет, если вы проиграете? — поинтересовался Денис.

Парония насмешил этот вопрос, и он с умилением поглядел на землянина.

— Ты думаешь, мы можем проиграть этим песочным кучам? — заулыбался он — Да наши плазменные пушки обращают в стекло их солдат! Помнишь, я принёс тебе стеклобаллон? Его содержимое, тоже когда-то ползало в меркурианских пустынях. Возможно, у него там даже была семья…

— Это бесчеловечно! — ужаснулся мальчик.

— Так мы и не люди, — напомнил ему Пароний — У нас другая мораль, мы выше того, о чём вы обычно долго переживаете. Но это не значит, что мы не чувствуем ничего… Даже наоборот, мы чувствуем намного сильнее и глубже, просто совсем на других частотах души. Тебе этого не понять.

— Неужели, в вас нет сострадания? — спросил Денис.

— Во всяком случае, не к низшим формам, уж точно, — усмехнулся в ответ гелионец — Сам подумай… Ну, как можно сострадать песку, пусть даже разумному и живому? Или говорящим улиткам? У меня, например, они никакой симпатии или жалости не вызывают. Разве вы, в земном мире, оплакиваете смерть паука?

Денис ничего не ответил. Их корабль летел с большой скоростью над жлтыми водами океана, к горам, за которыми брезжил свет из густых облаков.

— Сейчас в вулкане купаться будем, — сказал Пароний.

— То есть?

— Увидишь…

Он направил корабль сквозь облака, и показал мальчику кратер с горящей в нём полусферой.

— Ого, это что? — изумился тот — Лавовый купол?

— Какая же это лава? — усмехнулся Пароний — Это Венера. Шлюз у них тут такой, замаскированный под вулкан. Присмотрись.

Денис всмотрелся в поверхность светящейся куполообразной пробки. На ней виднелись размытые полосы, завивающиеся с обоих концов, образуя фигуры, похожие на знак бесконечности.

— Не может быть! — изумился он — Что? Вот так? Торчит прямо из кратера, и Венера?

— Ага, — кивнул его гелионский напарник — Ну, что? Нырнём?

Они вдвоём провели корабль прямиком в око двойного вихря, выскользнув из такого же, уже на другой стороне. Всё произошло так быстро, что Денис не успел даже зажмуриться, как светящийся шлюз в сферу Форцеаны оказался позади них. Теперь он светил им вслед, а впереди маячила улыбка Луны, поблизости с земным шаром.

— Не ошибись в этот раз, — улыбнулся Пароний мальчику — Не думаю, что земные кирпичи плавают лучше меркурианских!

Тем временем, Лида бродила по берегу жёлтого кислотного моря, глядя на странных членистоногих существ, выбиравшихся из воды, имевшей довольно приятный запах, напоминавший фруктовый.

— Лимонное море, — произнесла она — Наверное, люди так бы его и назвали.

Она и не собиралась искать иглокожих гахров, и радовалась, что эти животные не похожи на них. Скорее уж, это были какие-то ракообразные, высотой девочке по пояс, с жёлтыми пятнами на панцирях и длинных червеобразных хвостах. Вместо клешней у них имелись передние ноги, между которых свисали большие жвалы.

— Мы можем увеличить «Эннэвию» где-нибудь здесь, и просто улететь от этого негодяя Слептора, — размышляла девочка, глядя под ноги на подругу — Но тогда он починит корабль, и доставит на нём эти диски в солнечный мир. А они, ни в коем случае, не должны попасть в руки гелионцев. Что если те найдут способ управлять ими и без нас?

Хвостатые раки не обращали на них никакого внимания, хоть их размер и внушал Лиде потаенный страх. Скорее всего, они были травоядными, так как из воды устремлялись к зарослям ярких высоких цветов, растущих на берегу. А может, просто гнездились там, или охотились на добычу помельче.

У самой воды, одним из этих созданий хрустел пятиметровый ящер. Он походил на бесхвостого крокодила с чешуёй цвета охры, спинными гребнями, делившими его спину по вдоль на три равные части, и с тремя тройками коротких мясистых лап. Заметив его, Лида с опаской попятилась.

— Хотелось бы и мне сейчас слиться с берегом, — позавидовала она подруге — Но если этот крокодил не сожрёт меня, хотя бы смогу сказать Слептору, что это он съёл всех ёжиков…

Аня не разделяла её испуга, и даже наоборот, приподнявшись волной над прибрежным щебнем, двинулась прямо ему навстречу. Ящер заметил девочек и, прервав свою трапезу, направился к ним. При виде его плоской морды с торчащими из пасти кривыми зубами, и трёх красных, будто налитых кровью глаз, Лида побелела от страха, ощутив, как у неё холодеет лицо и тело.

У плеттов не было устной речи, они даже не способны были издавать звуки, и не имели имён, как и их иглокожие братья по разуму. Между собой, и с другими разумными существами, они общались лишь мысленно, понимая любой язык. Аня поприветствовала его, радуясь, что хоть с кем-то могла контактировать в этой форме. Она представила туземцу свою подругу, вкратце обрисовав ему ситуацию, в которой та оказалась. Выслушав её, плетт поглядел на Лиду и подошёл к ней.

— Ты самое жуткое существо, которое мне доводилось видеть, — не стал таить он своих мыслей, сверкнув верхней тройкой клыков, будто бы смеясь.

— Взаимно, — мысленно ответила девочка, рукавом вытирая потный от страха лоб.

Плетт осторожно понюхал её, раздувая при этом три свои широкие ноздри.

— Идём, — позвал он, указав направление головой — Я отведу тебя к тем, за кем тебя послал гелионец.

— Но зачем? — не поняла Лида — Я вовсе не собираюсь выполнять его поручение. Что это даст?

— Всё-таки, разумные существа населяют только наш мир, — огорчённо подумал ящер, и направился к большим валунам — Обитатели других сфер совершенно не способны логически мыслить.

Ни о чём больше не спрашивая, девочки вместе последовали за ним.

Денис и Пароний добрались до земной сферы и уже снижались, пройдя через лунный шлюз под горячие небеса.

— Слишком опасно оставлять этот корабль там же, у старой шахты, — сказал Денис — Гелионцы могут засечь твоё судно, и заодно, обнаружить наше.

— И что ты предлагаешь? — вопросительно поглядел на него Пароний.

— Спрячем его у меня, он же небольшой, — решительно произнёс мальчик — Поверь, в моей комнате, можно и за год не найти то, что ищешь. А уж, если сунуть его ко мне под кровать… Там его даже моя сестра не найдёт. Уж, куда до неё солнечному флоту!

Спустившись под облака, Денис указал Паронию горный хребет и реку, на которой стоял его город. Они направили летающий диск туда, и пронеслись над заводскими трубами, давно разучившимися выпускать в небо характерный рыжий, как лисий хвост, дым. Обогнув теплоцентраль и радиовышку, кораблик заскользил на высоте крыш девятиэтажных зданий, чуть не касаясь верхушек тополей, уже распускавших почки. Внизу пестрили песочницы, качели, скамейки и лавочки во дворах, где шумно играли дети. Замечая проносящийся над головами летающий диск, они показывали в его сторону и кричали радостно: «НЛО! Инопланетяне! Пришельцы!», на что бабушки упрямо ворчали, что вредно смотреть телевизор.

— Странный у вас народ, — отметил Пароний — Все нас видят, но никто в нас не верит.

— Должно быть, все думают, что это какая-нибудь радиоуправляемая игрушка, — улыбнулся Денис, и показал на пятиэтажку — Вон мой дом! У меня окно открыто, должно быть, мама решила проветрить, пока я в школе.

Пролетев туда и обратно мимо окна, чтобы убедиться, что самой мамы сейчас нет в его комнате, он дал добро на посадку. Проскользнуть в окно было не сложней, чем выбраться незамеченными с борта «Амона», да и комната у Дениса была просторной, как зал для гостей. Но как объяснить маме, почему он дома, да ещё не один, мальчик пока не знал. Увеличив корабль посреди комнаты, ребята выбрались из него, и одновременно коснулись руками корпуса, чтобы снова его уменьшить.

— Представь, если бы мы вылезли из него сразу, то могли бы бегать по дому маленькими, — сказал Денис — Может, наши предки именно так превращались когда-то во всяких там гномов, и великанов?

— Землянам, как что придёт в голову, так, хоть стой, хоть падай, — усмехнулся Пароний.

— А что? Ну, прикольно же, — смеялся Денис, заталкивая каменный диск к себе под кровать — Слушай, раз уж мы, вроде как вместе, не мог бы ты… Ну…

Он оценивающе поглядел на золотистый комбинезон гелионца, и деловито раскрыл шифоньер.

— Вот, — решительно произнёс мальчик, отыскав на полке чёрную футболку, которую с прошлого лета ни разу не надевал — Это тебе подойдёт… Сейчас поищу какие-нибудь неприметные джинсы.

Одежды у Дениса было навалом, но большую часть из всего этого он вообще не носил, изо дня в день надевая одно и то же. Как приёмному ребёнку, ему без конца отдавали обноски сердобольные родственники и соседи по дому. Старшая сестра Оля, на самом деле ему приходилась троюродной. Денис уже четвёртый год жил с ней и её родителями, ставшими ему опекунами, с того дня, как его мать лишили родительских прав. Это были заботливые и внимательные к мальчику люди, жили они небогато, посменно работали, почти не видя своих зарплат, но и на двоих детей всегда находили время и силы. Хотя в кругу семьи, Денис всё ещё обращался к ним по привычке, тётя Рита и дядя Серёжа, вне дома и в школе, часто говорил о них как о матери и отце. Они же, и наедине, и при всех, его называли сыном, а по имени к нему обращались только когда сердились.

Пароний переоделся, и мальчик ненадолго оставил его в комнате одного, а сам поспешил сказать маме, что вернулся со школы пораньше, с одним из ребят по школе.

— Его зовут Пароний, он учится на год старше, — на ходу сочинял для него легенду Денис — Я попросил его помочь мне с математикой и с английским…

— Какое необычное имя, — отметила тётя Рита — Он что, поляк, или латыш?

— Да… Он из этой… Латынии, — ответил мальчик.

— Латвии, — поправила его тётя — Ну, хорошо. А почему вы с ним раньше пришли со школы?

— У нас географии не было, а у них стояла последняя физкультура, — объяснил мальчик — А он от неё на весь месяц освобождён, у него перелом руки был… Ещё в феврале, он на льду поскользнулся.

— Ладно, хорошо, что домой пришли, а не где-то по стройкам шастаете, — вздохнула тётя — Вы есть-то, будете? Я могу вам суп подогреть…

— Хорошо, мы потом, — согласился Денис — Сначала уроки сделаем, а то… Много задали…

Тёте показалось странным, что он так торопится сделать уроки, и она заподозрила, что мальчики, скорее всего, сядут вместе играть в приставку. Хотя, как знать? Ей хотелось думать, что этот Пароний просто хорошо влиял на их троечника и сорванца.

Плетт проводил девочек к валунам, на одном из которых загорал его давний друг, старый гахр. Он был величиной со средний арбуз, покрытый мелкими янтарными иглами, и такой же полосатый. Только полоски у него были кофейного цвета, на сливочно-белом фоне, как будто большой шарик пломбира полили шоколадным сиропом и присыпали карамелью. В самом верху, на макушке у этого гахра, находился его единственный жёлтый глаз. Внимательно поглядев им на Лиду, он установил с ней ментальный контакт.

— Значит, твой враг обещал убить тебя, если ты не наловишь нас ему в пищу, — извлёк он из мыслей девочки — Логично было бы думать, что ему больше хочется жить, чем есть…

— Он вовсе не голоден, — попыталась объяснить ему та — Вы для него, скорее, сувенир… Гостинец на родину, просто чтобы похвалиться перед своими!

— Так оберни меня своей верхней шкурой, и отнеси ему, — предложил гахр — Скажи, что нашла нас.

— Ни за что, — отказалась Лида — За меня уже отдал жизнь один храбрый воин. Не хочу, чтобы и тебя убили, из-за меня. Лучше придумай, как нам обмануть Слептора, и помешать его миссии.

— Именно это я и придумал, — заверил её гахр — Я сбегу сразу же, как ты меня перед ним отпустишь, и покачусь в тот цветочный лес, неподалёку от вашего корабля. Твоя подруга ведь может принять вид сразу целой семьи иглокожих? Вот и пусть дожидается меня в цветочном лесу. Гелионец решит, что я выведу его к своему семейству, и последует за мной. Мы заманим его в ловушку, и сможем преподать ему хороший урок!

— Но Слептор вооружён лазером в перчатке его костюма, — предостерегла Лида храброго иглокожего старца — Тебе не удастся убежать от него, он не станет тебя преследовать, а просто пристрелит!

— Тогда, по пути добудем в этом лесу лист мисантигны, чтобы я мог использовать его как доспех, — предложил тот — Лазеры не страшны этому растению, его нельзя прожечь, пробить, или же рассечь. Ни рак-дровосек не способен разгрызть её листья, ни мой зубастый друг не сможет их прокусить.

— Как же мы сорвём его лист? — недоумевала девочка.

— Они опадают сами, — ответил гахр — Наш запах так неприятен для мисантигны, что она сбрасывает листву, стараясь прикрыть нас, чтобы мы ей не мешали. А уколовшись о наши иглы, мисантигна и вовсе приходит в ужас, отбрасывая обожжённые усы, и сворачивая свои бутоны. Твоя верхняя шкура тоже будет пахнуть, как я. Возможно, на ней даже останутся мои иглы. Так что, мисантигна тебя не тронет. А вот гелионцу, попади он в её заросли, точно не поздоровится!

Пока они общались, Аня протянула песочную руку к рюкзаку Лиды и, вынув из бокового кармашка свою «Эннэвию», отнесла её подальше, за валуны. Любопытный плетт последовал за ней, поглядеть на меркурианский корабль. По мере того, как «Эннэвия» увеличивалась в размерах, увеличивались и все три красных глаза изумлённого плетта. А когда в днище корабля раскрылся небольшой круглый люк, зубастая пасть туземца тоже раскрылась от удивления. Аня просочилась через люк на корабль и, закрыв его за собой, отключила гравитацию на борту, чтобы поскорее принять плотную форму. Старый гахр подал ей мысль, которую проще всего было осуществить в условиях невесомости.

— И почему все о них говорят, будто у них странная логика? — недоумевала она — Вовсе не странная, просто они хитрые и сообразительные ребята! И понять их совсем не сложно.

Аня собралась из песчинок в большой плотный шар, от которого отпочковался другой такой же, а потом ещё, и ещё… Каким же было удивление бедного плетта, когда она выкатилась через люк, со своего корабля, в виде пяти пёстрых колючих шариков, двух крупных и трёх помельче! Они были разных расцветок, с колючками разной длины, и все держались друг друга, как неразлучная семья его иглокожих соседей. Но, понюхав их, он сразу раскрыл обман.

— Ха-ха, песочные гахры! — оценил он костюм юной меркурианки.

— Которые, ко всему прочему, боятся воды, — добавила та — Но для приманки вполне сгодятся.

— Какие хорошенькие! — с умилением произнесла Лида, увидав её в новом образе.

— Не говори так, а то, можно подумать, что ты очень плохой человек, — сказал ей на это плетт.

— Это почему? — не поняла девочка.

— Потому что всё относительно, — пояснил для неё старый гахр, тоже подкатившись к ним, поглядеть на своё подставное семейство — Если ты считаешь хорошими их, значит, сама ты намного хуже.

— Я же не сказал тебе, в нашу первую встречу, что ты милое создание, — напомнил девочке плетт — Тогда, ты могла решить, что я страшный, и даже меня испугаться!

Аня поняла, что с выводами на счёт форцеанцев она поспешила, а Лида решила, что с ними лучше вообще молчать, хотя это было бы сложно, учитывая, что оба эти вида читают мысли. Сняв с плеч ветровку, она завернула в неё иглокожего старика, и пошла с ним к цветочному лесу. Девятилапый плетт отвёз туда же Аню, когда та, шар за шаром, взобралась к нему между гребней на спину, цепляясь колючками за его крупную жёлтую чешую.

— Надеюсь, мисантигны тоже поверят, что ты семья гахров, и охотиться побоятся! — переживал он.

— Не волнуйся, я же из песка, — напомнила та.

— А я нет, — мысленно усмехнулся плетт — Но, пока ты у меня на спине, может, хотя бы твои иголки, отпугнут мисантигну и от меня. Они ведь всё равно острые, как у гахров… Пускай и ненастоящие.

— У нас это называется мимикрией, — вспомнила Лида — Когда один какой-нибудь вид, притворяется представителем другого вида, чтобы его не трогали хищники.

— В нашем случае, хищник наоборот должен клюнуть на приманку, — возразил гахр.

— И сам стать добычей! — продолжил его мысль плетт.

Дойдя до цветочного леса, Лида поняла, куда устремлялись те страшные раки, выбиравшиеся из моря. Их целью были ягодные кусты и фруктовые деревья, которые росли сразу за полосой этих цветов, но добраться до туда удавалось из них немногим. Высокие цветы мисантигны ловили их, выбрасывая вперёд свои длинные зубчатые усы, из которых тем было никак не вырваться. Опутав добычу, мисантигна сразу принималась чистить её, снимая с пойманного рака его хитиновый панцирь. Добравшись до мягкого тела, она начинала дробить его ударами своих беспощадных усов, на которых для этого имелись специальные острые пилки. И только покрошив мясо жертвы, растение начинало неторопливо его поедать, как гурман, по кусочку, отправляя в беззубую пасть, имевшуюся между двух его лепестков.

— Жуткое зрелище, — отметила Лида, наблюдая за этим — Оно что же, и Слептора так порубит и съест?

— Нет, но костюм сдерёт с него, это точно, — успокоила подругу Аня — Ну, может, чуть поцарапает… Главное, что без своего костюма, он не полетит через солнечный шар, даже на исправном судне!

— И тебя застрелить не сможет, — добавил гахр — Ну, бери лист, и пойдём отсюда, пусть она кушает.

Лида решила, что они, наверное, правы, хотя и не желала гибели своему врагу. А вот идея оставить его в этом мире, ей нравилась. Может, застряв ненадолго на Форцеане, он познакомится получше с гахрами и плеттами, и со временем изменит своё отношение к ним? На это она и рассчитывала.

Ремонтный робот, тем временем, уже залатал брешь в обшивке «Амона», а уборщик собрал все осколки стекла на борту корабля. Капитан Слептор связался с командованием солнечного флота, доложив о возникших у него в пути сложностях, и вынужденной посадке на Форцеане.

— Сынишка полковника Лучера, ефрейтор Пароний, которого я взял на борт, пропал и не выходит со мной на связь, — докладывал он лично адмиралу флота — Вместе с ним бесследно исчез и землянин, учинивший нам все эти неприятности, а также меркурианка, которую Пароний взял в плен, будучи в земном мире. Она могла покинуть Форцеану на своём корабле, и забрать с собой также земного мальчишку… Но, не думаю, что Пароний полетел бы с ними, во всяком случае, добровольно. Он верен уставу, и я готов ручаться Вам за него, командир!

— Ваш ефрейтор меня не особо заботит. Объявится, как герой, или умрёт, как предатель, для нас не столь важно, будь он, хоть трижды сын этого болвана, — ответил тот — В настоящее время мы готовим эскадру для атаки на сферу Паштар. Руководить операцией я буду лично, как её инициатор, и отберу для этого лучших из лучших генералов, чтобы порадовать Его Сияние нашим успехом. В их числе будет и Ваш брат, генерал Спикул, со своей эскадрой тяжёлых бомбардировщиков. Это должно деморализовать меркурианцев, и лишить их поддержки союзников. Если Ваша находка стоящая, то и она может послужить нам для этой цели. Так что, доставьте груз в целости и сохранности, тогда, возможно, и Вы войдёте в число этих героев.

Сфера Паштар, о которой он говорил, была дружественным меркурианцам прекрасным миром, находящимся за небесным светилом Марса. У многих из них, в том числе у Ани, там жили знакомые и друзья, некоторые из жителей Торады переселились туда, ещё до войны и, конечно, с её началом. Понятно, что атака на Паштар стала бы большим потрясением для меркурианцев.

Народ анбастов, населяющий эту дивную сферу, по природе своей был довольно миролюбив, хотя и мог дать отпор, если бы пришлось защищать свою территорию. Но до сего дня, никто не покушался на сферу Паштар. Все любили анбастов, и те свободно посещали соседние миры, пользуясь ореолом всеобщей симпатии к ним. Даже капитану Слептору решение атаковать Паштар не понравилось. Он находил это мерой, не оправдывающей свою цель, коей являлось лишь устрашение меркурианцев.

— Адмирал Жаргор, — осторожно высказал он возникшие у него сомнения — Анбастам симпатизируют все народы в системе сфер, и удар по их сфере поставит под угрозу нашу военную кампанию. К тому же, от них наш мир не закрывает солнечный шар, как от меркурианцев, землян и банадов. Открыть второй фронт на Паштаре, означало бы подставить под удар Гелиону. Она под ними, как на ладони, подумайте…

— Они предоставили у себя убежище тысячам меркурианских семей, — перебил его адмирал флота — Их сфера, значительно ближе к нам, чем земная, где меркурианцы укрылись тайно и без позволения. Анбасты же, сами охотно раскрыли перед ними двери, предложив телепортироваться к ним. Я считаю, следует преподать им урок, а заодно всем остальным, чтобы не смели укрывать у себя врагов Гелионы.

— Но анбасты нам этого не простят, — предостерёг его капитан — Им достаточно просто спуститься к нам через свой шлюз, на невидимых кораблях… Мы и понять ничего не успеем, как нас не станет!

— Вы никудышный стратег, — рассмеялся Жаргор — Поверьте, когда мы сравняем с поверхностью главные города Паштара, им будет не до того, чтобы наносить ответный удар. В первую очередь, все силы их мира будут брошены на спасение мирного населения из-под завалов. А мы, тем временем, успешно продолжим начатое. И тогда уже мстить будет некому, нечем и не на чем!

Слептор не видел смысла продолжать этот разговор. Оспаривать решение адмирала флота он права не имел, и его мнение в этом вопросе никто не спрашивал. Он обещал доставить в течение часа груз, и прервал связь. Но внутри него кипело негодование.

— Иногда мне кажется, что это не Жаргор, а сам Апоп, принимает такие решения, — произнёс он — Ещё и Спикула решил в это втянуть. У него жена и ребёнок, что он испытает, поняв, что они поплатились жизнями за его действия?

Выругавшись в адрес своего командования, подвергающего такому риску успешный исход войны, Слептор открыл кабину, собираясь выйти, чтобы немного остыть, и увидел снаружи Лиду. Та как раз подошла к его кораблю, держа в руках старого гахра, завёрнутого в её ветровку. Под ней, на его тонкие колючки, был аккуратно насажен широкий жёлтый лист мисантигны, которые только они и могли проколоть, да и то, не насквозь.

— Капитан Слептор, — позвала девочка, не решаясь подняться с гахром на борт «Амона».

— Явилась, — сухо поприветствовал её тот, спустившись к ней с корабля — Где твой дружок?

— Не могу знать, капитан, — ответила Лида — Я была тут, с Вами, а потом искала для вас…

— Ты врёшь! — гаркнул Слептор, ухватив девочку за загривок, сгорая от злости — Вы сговорились! Где они, и где каменный корабль? Пароний где? Отвечай, не то…

— Я, правда не знаю, — не отступала та — Не убивайте меня! Вот, — она сунула ему свёрток — Я нашла семейство этих ежей, но принести смогла только одного. Просто, у меня всего две руки, а в рюкзак они не умещаются.

— Да выбрось ты эту дрянь! — ещё сильней вскипел Слептор, и выбил у неё из рук свёрток — Где диск, который увеличили ефрейтор и твой пакостливый сородич? Они что, улетели на нём? Говори!

— Клянусь, я понятия не имею, — уверяла Лида — Если бы я видела их, то улетела бы с ними сама…

— Тоже верно, — согласился с тем гелионец, отпустив её волосы, и поглядел, что она ему принесла.

Обёрнутый листом мисантигны колючий шарик, выбрался из ветровки, брошенной у ног девочки, и поспешил к цветочному лесу. Но капитан Слептор лишь равнодушно поглядел ему вслед.

— Пусть себе катится к чёрным дырам! — произнёс он, уловив в глазах Лиды растерянность и испуг — Всё равно, у меня пропало желание везти нашему командованию гостинцы. Иди, собери в отсеке то, что там разбросали мальчики, сложи всё, как было. И лучше, не попадайся мне пока на глаза.

Лида не ожидала увидеть его в таком настроении, но спорить не стала. Она не сомневалась, что он злился из-за того, что Пароний сбежал с Денисом, а может ещё и ремонтному роботу не удалось устранить поломку. Лида поднялась на корабль, и решила сделать то, о чём попросил капитан.

А тот, постояв немного у корабля, неспешно направился к цветочному лесу, но совсем не в то место, куда укатился гахр. Погружённый в свои мысли, он сам не заметил, как оказался в высоких зарослях мисантигны, о рационе и способе охоты которой и не подозревал.

— Пароний не мог угнать на пару с землянином тот корабль, — уверял самого себя капитан — Я давно его знаю, и знаю его семью, он никогда не предал бы наш флот и своих родителей. Может, они забрались внутрь, и каменный диск снова уменьшился, вместе с ними, сделавшись неотличимым от остальных?!

Эта страшная догадка не на шутку встревожила Слептора, и он поспешил назад. Но, запнувшись о корень одного из цветов мисантигны, расстелился прямо под ней на сырой земле. Хищное растение, приняв его за свою излюбленную добычу, сразу обхватило его руки и ноги своими зубчатыми усами.

Аня с плеттом и прикатившимся к ним запыхавшимся стариком, недоумевали, почему их план не сработал. Капитан Слептор должен был уже прибежать к ним, но его нигде поблизости не было, ни видно, ни слышно. Лида тоже не появлялась, и Аня всё больше беспокоилась за неё: мало ли, что этот негодяй мог ей сделать!

— Я не могу просто сидеть и ждать, — не выдержала она, и вызвала к себе прямо в лес «Эннэвию» — Осмотрю побережье, и посмотрю, где моя подруга и этот гелионец.

— Можно мне с тобой? — попросился плетт — Я тебя катал, теперь сам хочу прокатиться. Можно?

— Хорошо, — уступила Аня — Забирайся на борт, через вон тот люк…

Гахр тоже захотел им составить компанию.

— Летающих ящеров и без того много, — напомнил он — Но, где вы видели летающего ежа?

Запрыгнув в люк, вслед за пятым колючим шариком Ани, он осмотрелся единственным глазом по сторонам и покатился к большой полусфере, в которой девочка, приняв человеческий облик, уже рассматривала берег, «Амон» и цветочный лес. Обнаружив Слептора в хватке усов мисантигны, она решила, что тот просто не добежал до них, и попался растению раньше, ещё по дороге.

— Понятно, почему мы его не дождались, — облегчённо вздохнула она — Хотя бы, с Лидой всё хорошо. Нужно сказать ей, что капитан не скоро вернётся на свой корабль!

— Если вообще вернётся, — ехидно подметил плетт.

— Да что ему сделается, — усмехнулась Аня — У него же не такое нежное тело, как у членистоногих.

Плетт наблюдал, как усы мисантигны срывают с гелионца части его костюма. Должно быть, цветок принял его за хитиновый панцирь жертвы, и старался добраться до мягкого сочного мяса под ним. А старый гахр, сбросив с колючек лист, поглядел на Аню своим единственным глазом. Та была перед ним без одежды, хотя под ней и нечего было скрывать, так как никаких половых признаков у её тела не предусматривалось. Приблизившись, гахр легонько уколол иглой её ногу.

— Что ты делаешь? — отпрыгнула от него Аня — В плотной форме, повреждения очень болезненны!

— Поэтому, такие вот существа, и носят верхнюю шкуру? — догадался гахр.

— Да, — ответила девочка — У меня здесь был вроде бы, запасной комплект. Сейчас оденусь, только свяжусь для начала с Лидой.

Она направила око «Эннэвии» на гелионский корабль и, коснувшись на полусфере его носовой части, открыла диалоговое окно. В воздухе перед ней возникло светящееся кольцо, с дребезжащей внутри него размытой эмблемой солнечного флота.

— «Эннэвия» вызывает «Амон», ответьте, — произнесла Аня — Лида, слышишь меня? Ты там?

Её голос прозвучал во всех отсеках корабля, будто она говорила с мостика по громкой связи. Лида хорошо слышала её, но не знала, как ей ответить. Узнав от подруги, что капитана нет на борту, и его схватил цветок мисантигны, она выбежала наружу и осмотрелась. Метрах в двухстах от «Амона», где начиналась цветочная полоса, в зарослях мисантигны сверкнул луч лазера. Девочка поспешила туда.

— Зачем она бежит к нему в лес? — недоумевал плетт, не сводя всех трёх глаз с полусферы.

— Человеческое сердце, — догадалась Аня — Что ж, раз она больше не на борту, давайте избавимся от гелионского корабля и его груза. Думаю, земляне простят нас, если мы потопим в кислотном море их древние технологии, чтобы те не достались врагу.

Сказав это, она выполнила взлёт и через мгновение «Эннэвия» уже была над гелионским грузовым кораблём. Гравитационный луч захватил весь сигарообразный объект, перевернул его вертикально, и поднял на высоту нескольких метров. Аня изменила угол обзора, указав своему кораблю курс на самую середину ближайшего водоёма.

— Не знаю, какой состав у вашей морской воды, но пусть даже корабль не повредится от здешних кислот, вряд ли кто-то рискнёт туда за ним погружаться, — решительно произнесла она, унося «Амон» подальше от берега.

Аня направила туда гравитационный луч и отпустила захваченный им грузовой борт. Вход на нём был оставлен открытым, и лимонно-жёлтое море, войдя без стука, распахнуло перед ним дверь в ответ, радушно приняв корабль в свои спокойные тёплые воды.

Тем временем, Лида нашла растение, схватившее капитана в цветочной чаще. Оно уже полностью разломало на нём костюм, и теперь нещадно избивало его своими усами, точно плетьми, оставляя полосы на его золотистом комбинезоне. Слептор не имел возможности вырваться, и не мог даже кричать, настолько сильно усы мисантигны сдавили его грудь и врезались зубьями в горло. Лида была не в силах на это смотреть, и бросилась прямо к нему. Сняв с себя ветровку, она со всей силы хлестнула ей по усам хищного цветка, от чего те сразу ослабили хватку. Мисантигна почуяла запах гахра и оставила свою жертву, втянув усы и плотно закрыв бутон. Сверху на девочку и израненного капитана посыпались её широкие жёлтые листья.

— Капитан Слептор, — произнесла Лида, прижимая ветровку к исцарапанной шее гелионца — Как Вы?

— Из меня чуть не сделали фарш, — усмехнулся он, не выдавая ей боли во всём своём теле — Видно, я сам ущербное низшее существо, раз не смог справиться с каким-то растением. Для него, я не более, чем звено пищевой цепи…

— Нет, вовсе нет, — возразила Лида — Что ещё за венерианская логика? Разве могут ближайшие братья людей, быть ущербными существами?! Вставайте, я помогу Вам…

— Не уверен, что я сделал бы то же самое для тебя, — с трудом выдавил капитан.

Потом он протянул руку, подняв с земли у корней мисантигны часть рукава своего изломанного костюма. Набрав на ней какие-то символы, Слептор выругался на родном гелионском, затем набрал другие символы и подождал, пока те погаснут.

— Что Вы сделали? — поинтересовалась у него Лида.

— Это тебя не касается, — произнёс капитан — Обычно, в безвыходной ситуации, люди пишут тем, кто им дорог, кому они верят больше всего, а не тем, кто так же искренне верит в них.

— Но Ваша ситуация не безвыходная, — заверила его девочка — Это всего лишь пара царапин!

Она попыталась помочь Слептору встать, но тот отвернул от неё лицо и отдёрнул руку. А когда Лида снова коснулась её, на той уже не прощупывался пульс. В ужасе, девочка принялась трясти капитана за плечи и звать его, но тот не отвечал ей. Она хотела раскачать его грудную клетку руками, уложив его на спину, как это показывают в фильмах, но лишь слегка надавив на грудь, поняла, что в той нет ни одной целой косточки. На глаза девочки навернулись крупные слёзы.

В это время, Пароний, обедавший в кухне с Денисом овощным супом, получил сообщение на свой протонный браслет. Поглядев на него, он переменился в лице, и поднял глаза на мальчика.

— Сегодня в сфере Паштар будет жарко, — произнёс он — Похоже, адмирал флота сошёл с ума. Слептор не может связаться с братом, с ним все контакты запрещены. Он поручил мне разыскать и остановить его, если получится. Придётся нам отправиться на Паштар.

Аня и Лида, в отличие от своего одноклассника, закончив дела на Форцеане, телепортировались прямиком к школе, в которой ещё шли занятия. Они даже успели на биологию, опаздывать на которую было весьма опасно, потому что её вела Гидра, а Гидру боялись все. К счастью для девочек, ни педагоги, ни класс, их отсутствия не заметили. Только Давыдова стала расспрашивать Аню почему её не было на первом уроке. Пока Лида в уборной отстирывала кровь Слептора от своей ветровки, Инна пристала к её соседке, как банный лист.

— Мы писали контрольную, Семён Олегович влепил «двойки» Бубнову и Гулиной, выгнал их, и замечания в дневниках накатал красной пастой! — рассказывала она Войновой, встретившись с ней в рекреации — А тебе поставил пропуск в журнале, и обещал «двойку», если ты не подойдёшь к нему сегодня до конца дня, чтобы написать. Хочешь, помогу? Тема была «Доверие»…

— Спасибо, я буду иметь в виду, — поблагодарила одноклассницу Аня.

— На вот, передашь Гулиной, — сказала та, отдав ей дневник Лиды — Ты Бубнова не видела?

— Когда увижу, давай, и ему передам, — предложила девочка.

— О, отлично! Ты настоящий друг! — обрадовалась Давыдова — А то, мне будто делать нечего, кроме как бегать за этим прогульщиком с его дневником! Хочешь, на биологии сядем вместе? У нас устный зачёт будут принимать, я могла бы тебе подсказывать. У меня-то оценки получше, чем у этой деревенщины Гулиной! К тому же, я левша, и сидеть со мной намного удобнее.

Аня как-то странно поглядела на неё, потом на её левую руку, и подняла взгляд, всматриваясь в её глаза. Но тут, Лида вернулась из уборной и, сразу отбив у Давыдовой свою подругу, поспешила с ней вместе в класс. Новая одежда, в которой Аня пришла на занятия вызвала зависть и уважение одноклассниц, но Гидре, преподавательнице старой закалки, она так и резала глаз.

— Войнова, ты на урок пришла, или на дискотеку? — сердито спросила та девочку — Я ещё могу понять, топик с молнией где-то подмышкой… Это чтобы градусник ставить, наверное, да?

Мальчишки в классе засмеялись, оценив её колкую шутку.

— Ну, а юбка-то, с ремнём из кожзама, чего еле задницу прикрывает? — продолжала учительница — Или так задумано специально, чтоб этим же ремнём папа воспользовался?

Эту одежду Аня приобрела, когда только прилетела в земной мир, и смотрела разные страны. Ей тогда очень приглянулась солнечная Италия, и она даже думала, что останется там. Но возникли кое-какие сложности… А одежду там она уже прикупила, вот и оставила на всякий случай. Качество этих вещей было отменным, и смотрелись они на девочке хорошо. Только вот она не учла, что в таком наряде не принято приходить в школу.

— Прекратите, — вступилась за неё Лида — Сейчас, кто как хочет, так одевается!

— Молчи, Гулина, лучше на себя посмотри! — осадила её учительница — Джинсы в земле, футболка вся уже выцветшая, ты на огороде в этом работала?

— Пугалом! — уточнила Давыдова, чем сразу рассмешила весь класс.

— Иди к доске, пугало огородное, — велела Лиде учительница — Будешь первая отвечать. Тяни билет.

Она указала на стол, где у неё лежали аккуратно нарезанные полоски бумаги. Девочка подошла и нерешительно подняла одну, наугад.

— Читай вслух вопрос, — сказала преподаватель, видя замешательство на лице девочки.

А та замерла, всмотревшись в написанную от руки строчку, не в силах проронить даже слова.

— Ты что, уже и читать разучилась? — съязвила биологичка, выхватив у неё билет, и прочла сама — «Назовите известные вам виды, имевшие общего предка». Ну, и какие, например?

Лида поглядела на Аню, и та увидела, что в её глазах опять блестят слёзы. Как полчаса назад, когда она подошла к ней в цветочном лесу, чтобы взять на борт.

— Осы и муравьи, — шёпотом подсказала ей Аня.

Но та, похоже, её не услышала.

— Садись, Гулина! — высокомерно произнесла учительница — «Два»! Пересдашь в пятницу.

— Дайте ей другой билет вытащить! — попросила за подругу Войнова.

— Вот, в пятницу и вытащит, — ответила Гидра — А сегодня, билетов столько же, сколько вас. Есть желающие? Или пойдём по списку?

Лида села на своё место, и Аня с пониманием поглядела на неё.

— Я знаю, как это тяжело, — произнесла она с теплотой в голосе — Когда на твоих глазах, а тем более, на руках, кто-то погибает. К этому невозможно привыкнуть, и всякий раз, ты будто умираешь сам. Но пойми, Слептор был не просто пилотом грузовика, он весьма значимая фигура… Это одна из голов гелионской гидры. А его смерть… Посмотри на это с другой стороны.

Лида подняла глаза и с грустью поглядела в окно на Солнце, укрывшееся серыми облаками.