Меридиан

Глава 7. Земляне

Время лечит. Драматичные события этого лета уходили в прошлое, как ушло в прошлое и само лето. Гошка оправился от ранения и находился пока в свободном плавании, а Лида осенью приступила к занятиям.

Ранним утром в последнюю субботу сентября она проснулась в приподнятом настроении. Несколько дней назад она переехала на новую квартиру. «Наконец-то ты купила себе приличную хату. Соседями будем», — прокомментировал ее выбор Георгий. И правда, Лида жила теперь на одной из самых коротких и самых красивых улиц города, всего в квартале от дома Шишковых.

Лида выглянула в окно, любуясь лазурным осенним небом и раскинувшимся под окнами сквером. Пусть этот мир и катился к чертям, но Новокузнецк все же оставался городом-садом. Что может быть лучше, чем просыпаться в просторных апартаментах и из окна любоваться величественным фасадом такого же старинного дома на противоположной стороне улицы?

Но Лида не могла позволить себе тратить время на созерцание, она быстро умылась, позавтракала, а уже спустя полчаса на пороге появились Гошка и Таня. Товарищи вызвались помочь Лиде с ремонтом, и в квартире закипела работа.

Очень скоро стало понятно, что они переоценили свои силы. Четырехметровые потолки вынуждали делать всю работу со стремянки, и вскоре маляры-любители начали уставать. Каждый понимал про себя, что таджикские или уйгурские мастера справились бы с задачей и быстрее, и лучше, но самолюбие не позволяло высказать подобное вслух. Вскоре Лида уже не могла себе представить, что проснулась сегодня в прекрасном настроении. Однако через усталость, пот и зубовный скрежет, но работа делалась. Вскоре дневной свет за окном начал тускнеть. Гошка разглаживал последнюю полосу обоев, когда у него зазвонил телефон.

— Привет, мам, все в порядке.

— …

— Ну… Мы пару раз пили чай.

— …

— Придешь? Не знаю, удобно ли это. Алло?

Лида почувствовала угрызения совести. Да, они так увлеклись, что она даже не предложила товарищам нормально пообедать. Спустя полчаса, когда Лида приводила в порядок инструменты и убирала ненужные обрезки, пришла Полина с внушительных размеров корзиной для пикника.

— Фу, ну и духотища тут у вас, — протянула она.

Лида только пожала плечами. В соответствии с технологией работ все окна в квартире пришлось закрыть.

— А пойдемте в парк, — предложила Татьяна.

Компания устроилась на скамейке практически под окнами Лидиной квартиры. Нагулявшие аппетит усталые маляры-любители жадно накинулись на бутерброды и запеченные куриные ножки.

— Отец не вернулся? — поинтересовался Гошка.

— Нет. Как уехал до рассвета в свой Новосибирск, так еще и не звонил. И телефон выключил, — посетовала Полина. — Сейчас я его наберу.

— Привет, когда домой? Уже подъезжаешь? Так я и сама не дома, — она мелодично засмеялась. — Мы все у Лиды, пикникуем в сквере на 25 лет Октября. Присоединишься?

— Ну вот, отец сейчас будет, — сообщила Полина, повесив трубку.

Максим Евгеньевич, и правда, вскоре подъехал и тоже с жадностью накинулся на еду.

— В казенном буфете разве нормально накормят? — сетовал он. — Тут две ложки салата, там демо-версия супа… Я голоден как волк!

— Что-то у тебя, волчище, глаза хитрющие. Ничего не хочешь нам рассказать?

— Поля, ну, ты же сама знаешь, секретность.

— А еще я знаю, что Лидия и Георгий рисковали жизнями ради осуществления твоих совершенно секретных планов, — спокойно заметила Полина.

— Не моих, а наших. Ух, умеешь ты руки выкручивать!

А в небе над городом наступил синий час, дома осветились сотнями теплых огней. Лида малодушно надеялась, что хотя бы сегодня они не будут говорить о проблемах, но ее надеждам не суждено было сбыться.

— Эх, видели бы вы, что сегодня творилось, какие копья ломались на заседании Госсовета. Сопротивление было бешеное, но мы победили. Наш план победил. Наверняка все вы слышали, что США и Евросоюз активно разрабатывают программы по колонизации Марса и Луны?

— Что значит, разрабатывают?! — фыркнул Гошка. — Американцы уже вовсю строятся на Луне.

— Верно, сынок, верно, — примирительно произнес Максим. — И не секрет, что одной из главных целей колонизации других планет является спасение какой-то части человечества, в случае дальнейшего ухудшения экологической обстановки. Если все густонаселенные земли станут непригодны для жизни. И среди наших соотечественников нашлись горячие головы, предлагающие спешно развивать космонавтику и участвовать в колонизации новых миров.

— Как можно развивать то, чего нет, — покачала головой Таня. — Разве реально нагнать такое отставание?

— По прогнозам, у нас остается от семидесяти до восьмидесяти лет. За такое время много чего можно успеть, — заметил Максим. — Если направить на решение задачи все имеющиеся у страны экономические и интеллектуальные ресурсы. Вспомните, в 1945-м году половина страны лежала в руинах, а через шестнадцать лет советские люди полетели в космос. Но я счел своим долгом приложить максимум усилий, чтобы отговорить членов Госсовета от этой идеи.

— И все же жаль… — протянула Таня. — Столько сил… И наша разведка, получается, впустую старалась, собирая сведения о транспланетных планах США и Европы?

— Да, многие люди рисковали жизнью и свободой, чтобы заполучить и передать в Новосибирск чертежи лунных городов-колоний. Теперь задача наших специалистов — разработать на их основе проекты аркологий Юга Сибири, которые понадобятся, если изменения климата перейдут критический рубеж.

— Так пилотируемой космонавтики у нас не будет? — разочаровался Гошка.

— Нет. Пока не будет. Все ресурсы будут направлены на исследование и колонизацию Плато. Семьдесят лет — это много. У нас есть время подготовиться к исходу. Операция «Моисей-2» рассчитана на несколько десятилетий. Знаете… Вот бывают резервы денег, продовольствия, боеприпасов. Эта земля — наш главный резерв, запасной аэродром нашего народа. Правительство поручило подготовить план охраны и освоения Плато, в самом широком смысле: от экологии до обороны. Но самое главное — мы смогли вышвырнуть оттуда Министерство природных ресурсов. Они, вместо того, чтобы подготовить всем нам убежище на будущее, решили начать гадить там немедленно. Чтобы получить деньги сегодня! Это все равно, как если бы прекрасный корабль, способный вывезти нас с гибнущего острова, разломали и продали на дрова! Пусть с трудом, но глава министерства сохранил свой пост… Это даже хорошо — на ближайшее время его позиции будут крайне ослаблены.

— У нас теперь будет много работы, — прикинула Лидия.

— Да, работы много. Но это ничего. Признаюсь, еще несколько лет назад ситуация казалась мне безвыходной: для строительства колоний на других планетах у нас нет ни экономических, ни технологических ресурсов. Это, так сказать, сугубо материальные факторы. Но есть еще вопросы совести, понимаете? Мы должны спасти всех. Народ Сибири. А при исходе на Марс или Луну неизбежно встанет вопрос: «Кто? Кому будет дан шанс, а кто будет оставлен погибать на агонизирующей Земле?» Это был бы самый страшный момент! Если начнем достойных от недостойных отделять, мы сами перестанем называться людьми.

— Именно об этом говорил Николай, когда мы возвращались с Алтая, — вспомнила Лидия.

— Да… — Максим Евгеньевич тяжело вздохнул. — Пока я состоял на подхвате у Минприреса, Коля, по-видимому, опасался писать мне в мессенджере и оставил докладную записку в секретариате Центра. Такой вот прощальный привет я на днях получил… Кстати, там дельные предложения: для успокоения общественности нужно через СМИ и лидеров мнений вбросить информацию, что Пропадалово погибло по естественным причинам. Он нашел свидетельства, что на Алтае подобное случалось. Так, в 2012-м году прекратило свое существование озеро Маашей. Старики должны помнить. Тогда вода размыла природную дамбу и излилась вниз, на равнину.

— Но тогда остались бы следы, — осторожно заметила Лидия.

— Резонно, но в тех местах и не такие чудеса случались. После Большого землетрясения 2003-го года некоторые водоемы исчезли словно в никуда — вода ушла по разломам в горных породах. Так что будем надеяться, что нам поверят. Но вернемся к нашим делам. Два года назад мы вышли к Городу-на-Протоке. Завтра его порт станет опорной базой для переброски на Плато людей и грузов. Эта земля может дать нам шанс, мы перенесем туда нашу цивилизацию. Сегодня все решилось — мы остаемся. Или выживем, или все поляжем. Как-то так.

— Здорово! А когда приступать? — встрепенулась Таня.

— Так… Татьяна, слушай мой приказ! Ты сейчас в отпуске? Вот и отдыхай, силы нам всем еще понадобятся. На Плато все равно начинается мертвый сезон, так что время есть. То, что случилось сегодня, можно сравнить с полетом бумеранга. Зимой Минприрес разорил наш проект и экспроприировал все разработки. А завтра должно выйти Распоряжение Правительства, обязывающее их передать Центру все материальные ценности и документы, связанные с работой на Плато.

— Наш проект возрождается, урааа!

— И еще, Таня… Солярка.

— Да поняла я, — сконфузилась Татьяна.

— Так что я недолго пробуду в Новокузнецке. Я лечу на Плато, чтобы, как положено, принять имущество и, хотя бы в первом приближении, оценить состояние плотины… Со мной едет главный инженер стройки, он поможет.

— А с нашим городом что станет? — поинтересовалась Полина. — Для него найдется место в твоих мечтах?

— Сложно сказать… Пока будем жить по-прежнему, а в будущем… Возможно, все изменится очень сильно. Но сталь и алюминий будут нужны всегда, поэтому комбинаты продолжат работу. Скорее всего, нам придется строить аркологии для тех, кто останется работать на предприятиях.

— То есть вместо города будет вахтовый поселок при заводе?

— Поля, не нагнетай! Но город может уменьшиться, это правда. Если климат и экологическая обстановка продолжат ухудшаться, начнется постепенный перевод на Плато не связанных с заводами учреждений.

— Мам, да не переживай ты так. Это всего лишь один из возможных сценариев, самый неблагоприятный. Может быть, все еще будет по-другому, и мы все вместе дружно посмеемся над нашими сегодняшними страхами.

Лида слушала и чувствовала, как на душе становится тепло. Какой же все-таки сегодня удачный день. План Максима Евгеньевича победил, а значит, и их усилия не были напрасны. У них появился шанс выжить и… остаться землянами.

***

Весь следующий месяц Максим Шишков провел в постоянных разъездах, разрываясь между делами в Новокузнецке и на Плато. Формально, он имел право поручить большую часть дел своим сотрудникам, сохранив за собой руководящие функции, но непреодолимая сила влекла его на Север. Его постоянно тянуло на место уникальной, проведенной под его руководством диверсии. Он приезжал, непременно приходил на берег Мертвячьего, пытаясь ощутить происходившие с ним перемены.

На Плато уже вовсю хозяйничала зима, и снег прикрыл изувеченную землю, по которой пронесся сель. Дни становились короче, близилось время последнего в этом году восхода солнца, а потом много-много дней этот мир будет спать, освещенный светом луны и звезд.

Приезжал бывший главный инженер, принявший предложение работать на Центр. Он осмотрел место аварии, прокомментировав ситуацию емкими, но непечатными русскими выражениями. Они договорились, что геодезическую съемку плотины лучше всего провести весной, после оттаивания грунта. «Заодно и посмотрим, как она перезимует», — решил инженер.

Морозы крепчали, одна за другой завершали свою работу все приписанные к Поселку 02–07 экспедиции. Уехал на материк и отец Сергий. Зато Максим на этот раз устроился с комфортом — в отдельной комнате в общежитии.

Оставалось последнее дело, и домой!

Функционеры Министерства природных ресурсов дорого заплатили за неудачу; ходили упорные слухи, что многие, очень многие лишатся своих должностей. Побросав инвентарь и технику, они ушли из Поселка, как бесславно изгнанная оккупационная армия. Только после скандала и звонков в Новосибирск Минприрес заставили за свой счет вывезти с Плато сезонных рабочих.

Экскаваторы, бульдозеры и грейдеры были брошены в беспорядке, как подбитые танки на поле боя. С этим нужно было что-то делать. Ждать пришлось недолго: покрылись льдом реки, замерзли болота; пришло время действовать. И вот к берегу Мертвячьего подошла группа тягачей на гусеничном ходу, тянущих за собой огромные открытые платформы. Максим Евгеньевич завел вездеход и поехал встречать гостей из Метрополии.

Андрей Станкевичюс был крупным, уверенным в себе Homo Arcticuc с боцманской походкой, еще его всегда отличала нашивка «Командир». Что касается остальных, то в типовых комбинезонах и куртках они выглядели как инкубаторские.

— Мужики! — Максим Шишков не нашел других слов. — Мужики, как же я рад, что вы пришли!

Он подходил к каждому по очереди, жал руки и заключал в крепкие мужские объятия.

— Очень рад!

Одно из существ, деликатно кашлянув, отстранилось.

— Маргарита Буркацкая, очень приятно.

Максим застыл на месте.

— Ну, здравствуй, Максим Евгеньевич! Не признал старого знакомого? — вывел его из ступора голос Бена.

Тем временем, Станкевичюс осмотрел фронт работ.

— Техника на ходу?

— По крайней мере, все заводится, — ответил Максим. — Сам проверял.

— Так, слушай мою команду! До заката около двух с половиной часов. Технику грузим, крепим. У нас есть все шансы закончить работу сегодня. Максим, если мы не успеем до ночи, ты сумеешь добраться до Поселка по темноте? Хорошо. Переночуем в общежитии, а завтра по готовности домой.

Существа одобрительно загудели. Максим остался с командой Станкевичюса и даже, как мог, помогал. Он работал наравне со всеми, пока солнце не село, а после заката был вынужден оставаться в пространстве, освещенном фарами вездехода. Homo Arcticus, естественно, свет был до лампочки, они были способны ориентироваться и в кромешной темноте. Оставшись не у дел, Максим украдкой присматривался к Андрею, Маргарите, Бену. Упакованные в типовые костюмы, практически не имеющие уязвимых мест, они были идеально приспособлены к этой суровой земле.

У одного из бульдозеров слетела гусеница, и с ним провозились до глубокой ночи. Закончив, существа загрузились в вездеход Максима, и все вместе отправились в Поселок, где их ждали ужин, баня и ночлег.

— Не сильно мы вас стесняем? — поинтересовался Максим. — Все-таки дело нешуточное?

— Не переживайте, все нормально будет. В доках Метрополии всем места хватит. Выполним техобслуживание, ремонт какой… К весне будут как новенькие.

***

Еще утром минувшего дня Максим попросил не закрывать столовую и дождаться гостей. Ровно через сутки он проводил метрополийцев в отведенные им комнаты. Бен тронул его за рукав:

— Скажи, Максим, ты хоть иногда вспоминаешь наш санно-гусеничный поезд? Бесконечную дорогу и разговоры в балке? Знаешь, мне ведь часто снится гул моторов и тьма за окнами.

Сердце Максима кольнула ностальгия. А может быть?.. Ведь ему все равно со дня на день уезжать в Новокузнецк. Если бы можно было махнуть с командой Станкевичюса на тягачах по замерзшей тундре! Пережить все заново. Добрались бы до Метрополии, а там и до Города рукой подать…

— Извини, Максим, в этот раз не получится, — ответил на его невысказанный вопрос Бен. — Мы налегке приехали, и свободных мест нет. Но ведь не в последний же раз, верно? Вот ты все лето был на Плато, а в гости так ни разу и не заехал!

— Прости, Бен. Сезон был просто сумасшедший.

— Значит, весной?

— Значит, весной.