Метаморфозы. Культ чуда

Глава 23. Награда и последствия

Принц Сэргар пил чай на ее кухне. Вернее, не пил, а медитативно размешивал сахар ложкой, не сводя с чашки глаз. Хэледис молча смотрела в окно, подперев подбородок ладонью.

Разговор получился тяжелым, едва не дошел до повышенных тонов, а чай стал спасительной передышкой для них обоих. Но неловкая тишина не могла длиться вечно.

Всеблагая Мать, за что ей все это?

— Давайте попробуем еще раз, — устало предложила она, — вы не хотите на мне жениться, я не хочу быть принцессой. Почему я не могу отказаться от этого?

— Рейнар, — лаконично ответил он, созерцая кружение чаинок, — и королевская честь. Ладно, моя, но он репутацию блюдет, и если ты не станешь принцессой, это выставит его в дурном свете.

— Почему нельзя всем сказать, что я просто сумасшедшая, отказавшаяся от неслыханного счастья?

— Это глубоко личные проблемы нашей семьи, народу и жрецам они неинтересны. Отказываешься — надо уговорить. Не уговорили — позор и бесчестье. Король, неспособный решить такую мелкую проблему, вообще не король.

Хэледис тихо застонала.

Сэргар поднял на нее глаза, вновь синие, как небо.

— Я понимаю, тебе не хочется, но ничего не поделаешь, — сочувственно произнес он, — мы не всегда делаем то, что желаем, иногда нужно вспомнить о долге. Ты — аринайская подданная. Не ставь своего короля в такое положение. Он, кстати, злопамятный. Я бы не хотел иметь его во врагах.

— Похоже, наживать врагов — мой главный талант, — вздохнула она, — послушайте, а то, что вы меня спасли, разве не считается? Мы квиты.

— Нет. Во-первых, я — герой, пусть и бывший. Спасать девиц в беде мне по кодексу положено. Во-вторых, это было выполнением моих обязанностей по твоей защите. В законе этот случай отдельно обговорен. Например, если тот же Эварист еще раз будет назначен тебя защищать и спасет, когда ты официально станешь аринайской принцессой, ты не должна будешь брать его за это в мужья.

Хэледис содрогнулась от ужаса. А ей-то казалось, что хуже помолвки с принцем ничего быть не может! Если ее женихом станет Эварист Саррэ, она лучше сама повесится.

Всеблагая Мать, но ведь будучи принцессой, она в любой момент сможет влипнуть точно так же, как принц Сэргар! Нет-нет-нет этого нельзя допустить!

— А почему, кстати, нет? — уточнила она. — Закон не касается разведчиков иных миров?

— Там три пункта, которые обязаны совпасть для получения высшей награды, — пояснил Сэргар, — спасение жизни, смертельный риск для спасителя и отсутствие профессиональной необходимости для таких действий. Иначе принцам пришлось бы массово жениться на героинях, телохранительницах, лекарках, служанках. Те, кто выполняют свои обязанности, не должны требовать чего-то сверх обещанной платы.

Хэледис задумалась. Какая жалость, что она не входила в этот список.

— Но вы ведь сами спаслись, еще и меня из фиолетового мира вытащили.

— При закрытых Вратах я не смог бы этого сделать.

Хэледис оживилась. Мысль, посетившая ее, была послана не иначе, чем Чтецом Мудрости. Или просто все дикие идеи теперь вили гнезда исключительно в ее голове.

— Но ведь я — бывшая Привратница. Открывать Врата и помогать разведчикам возвращаться в наш мир — это и было моими обязанностями.

Сэргар замер.

— Но не соваться же за ними туда.

— Так ведь суть именно в том, что я их открыла! — воодушевленно возразила Хэледис. — Именно это вас спасло, а мне за открытие Врат жалованье платили!

Сэргар присвистнул.

— Если так подумать, то ты права. Знаешь, я попробую убедить Рейнара в этом, — озорно улыбнулся он, — не обещаю, но постараюсь. Однако ты меня удивляешь. Впервые вижу такое упорство в побеге от награды. Ты хорошо подумала? Ведь у принцессы есть не только долг, но и привилегии. Тебе почти все будут подчиняться, с тобой никто не захочет ссориться, а твои драгоценности будут стоить, как парочка соседних государств. Ты точно не хочешь войти в королевскую семью?

Хэледис честно попыталась представить себя принцессой. Была бы она довольна этим? Роскошью, правом приказывать, жизнью во дворце?

Нет. Ко всему этому наверняка прилагались бы обязанности: общение со множеством высокомерных дворян, этикет, которому она должна будет следовать, обеды с королем, многочисленные ограничения, отсутствие свободы в целом. Запрут в золотой клетке и сиди в красивом платье. А то и замуж за кого-нибудь выдадут, ради блага королевства, ну его, этот титул принцессы!

— Точно. При всем уважении к вам и его величеству. У меня свое мнение о счастливой жизни, а драгоценности и даром не нужны.

Он с любопытством взглянул на нее.

— А что для тебя счастливая жизнь?

— Свобода быть той, кем я хочу, — без раздумий ответила Хэледис, — рядом с теми людьми, что мне дороги. Безопасность для них и для меня. И отсутствие давления со стороны кого-то, кто может мне приказывать, держа мою жизнь в своих руках.

— Забавно, — помолчав, заметил Сэргар, — год назад я бы ответил так же. А сейчас нахлебался этой свободы досыта, и она мне больше не нужна.

Хэледис хотела, но не осмелилась спросить, что же было бы счастьем для него. Слишком личный вопрос, а, учитывая фиолетовый мир, ответ мог оказаться весьма болезненным. Быть может, он до сих пор мечтал, чтобы те события оказались просто сном, а Ярша и его люди были живы?

Сэргар не стал ждать, когда она решится, и продолжил:

— Не хочешь, так не хочешь. Однако титул Героини Ариная придется принять: тебя уже называют ею. Хоть что-то за свой подвиг ты должна показательно получить, чтобы никто не сказал, что аринайский король скуп и неблагодарен.

— А что мне с ним делать?

— Публично поблагодарить короля за щедрость. Титул даст тебе некоторые возможности: будешь получать небольшое содержание и иметь покои во дворце, закрепленные лично за тобой. Так же у тебя появится право просить аудиенцию с Рейнаром, как у любой важной особы королевства.

— А замуж меня никто силой не выдаст?

— Нет.

— Хорошо, я сделаю это, — согласилась Хэледис, — деньги лишними не будут, пока я не найду себе новую работу.

— А кем ты намерена служить?

— Если бы я знала. Так ничего и не придумала.

Сэргар сделал глоток чая.

— Что ж, отлично. С этим закончили. Не возражаешь, если в Аринай мы вернемся все вместе? Вам с Рилой будет безопаснее под нашей охраной.

— Я спрошу ее, но, думаю, она не будет против. Я — за. Как-то я подустала от количества приключений на мою голову. Вернусь домой и буду жить тихо, как и положено обычной горожанке.

Сэргар рассмеялся.

— Обычной? Ну-ну. Что-то мне в это не верится. Друзья у тебя больно беспокойные, а это многое говорит о тебе самой.

— Кто, например?

— Я.

Хэледис озадачилась.

— А мы с вами друзья?

— Нет, так будем, — уверенно отозвался он, — раз уж не поженились, то давай подружимся.

Она немного растерялась. Дружить с принцем? Это, наверное, будет самая странная дружба в ее жизни. С другой стороны, после того, что он для нее сделал, отвергать его было черной неблагодарностью. Да и в целом, он неплохой человек. Когда не говорит ей всякие гадости, не пристает и не поручает за ней следить.

Если повезет, то дружить они будут на расстоянии, а встречаться не чаще раза в год.

Он заметил ее растерянность.

— Ты против?

— Я не представляю, как дружить с принцем, — призналась Хэледис.

— А как ты дружишь с другими людьми?

— Мы вместе гуляем, болтаем и занимаемся чем-нибудь, интересным для обеих сторон.

— Пока что я не вижу трудностей. Что ты любишь делать?

— Читать, готовить под настроение, возиться с цветами, выбирать платья, заплетать друг другу прически.

Сэргар кашлянул.

— Ладно, я подумаю над этим. Или отращу волосы подлиннее.

Хэледис прыснула, представив себе это.

— Давайте начнем с разговоров. Я люблю историю Ариная, а у вас много знаменитых предков. Будем обсуждать что-нибудь из этого.

— Договорились. Я люблю рассказывать, исторических баек у меня тоже в запасе немало. Последний вопрос: какой твой любимый цвет?

— Желтый.

Сэргар широко улыбнулся.

— Замечательно. Что ж, мне пора идти. Сообщи, когда вы с Рилой будете готовы поехать домой.

— Всего вам доброго, ваше высочество.

— И тебе тоже.

Она проводила его, открыла плотно притворенную дверь в комнату и вошла внутрь.

Рила уже не спала. Крепкое здоровье помогло ей справиться с передозировкой «зеленой росы», но со вчерашнего дня она чувствовала слабость и почти ничего не ела.

— Ты забыла сказать, что обожаешь совать нос в чужие дела, лезть в опасные ситуации и спасать всех, кто попадется тебе под руку, — сказала она, — и делаешь это куда чаще, чем плетешь кому-то прически.

— Ты подслушивала?

— Здесь стены тонкие.

— Поесть не хочешь?

— Нет. Лучше Диллина угости, он какой-то смурной.

Тот молчаливо сидел в углу, и Хэледис его даже не сразу заметила.

— Ой, привет! Как ты сюда попал?

— Через окно. Не хотел сталкиваться с принцем.

— Брось, он уже не сердится на тебя. Будешь что-нибудь?

Он покачал головой.

— Нам надо поговорить. Наедине.

— Тогда пойдем на кухню, — встревожилась Хэледис. Таким тихим она его еще не видела. — Рила, ничего, если мы тебя оставим?

— Ничего, — отозвалась та и достала стопку бумаги, — я пока займусь рецептами. А знаешь, Грен и Литта открыли мне секрет своего теста. Очень сожалели, что заманили меня в общину и чуть не убили. Предложили сохранить хорошие отношения и писать письма, но я не захотела. Обойдусь без таких «друзей». А эти пирожки назову «коварные штучки» и один из десяти буду делать острым. Уже придумала, как обыграть это, чтобы покупателям понравилось.

— Мне нравится эта идея. Но с моей удачей я буду вытаскивать только острые.

— Я приготовлю парочку сладких специально для тебя.

Они вышли, поплотнее прикрыли дверь, и Хэледис села за стол.

Диллин остался стоять.

— Что у тебя случилось?

— Почему вы меня не дождались? — тихо, но очень зло спросил он. — Я ради вас пошел против лейтенанта, помчался в другой город, поссорился с принцем Сэргаром и полностью провалил свое задание. Чудом не вылетел из отряда! Я просил только одного — подождать моего возвращения. Почему вы этого не сделали?

Хэледис помрачнела.

— Я должна была спасти Рилу.

— И как, спасли? — издевательски спросил он. — Или вас обеих спасать пришлось?

— Ты злишься?

— Меня бесит, что я для вас — только мальчик на побегушках, которого можно подставлять как угодно, а потом врать, что мы друзья.

У Хэледис что-то оборвалось внутри.

— Это неправда, я очень ценю все, что ты для меня сделал! Я дорожу тобой и нашей дружбой!

Диллин вспыхнул и сжал кулаки. Таким ожесточенным она его ни разу не видела.

— Ложь! Ваши поступки красноречивее слов! Вы разливались соловьем среди разведчиков, обещали, что подождете решения принца, а сами полезли в эту проклятую общину и плевать хотели на последствия! Тхигалу и Лаану сильно досталось из-за вас, они до сих пор боятся, что их в сборщики разжалуют, как самых провинившихся! Зачем вы с ними так поступили? Лейтенант Саррэ при упоминании вашего имени белеет от ярости. Ему перед всеми устроили такую взбучку за то, что он проворонил ваш побег, что он до конца жизни запомнит! А ведь вы говорили, что не будете мешать своей охране, даже обещали помогать! Вы всегда врете людям в лицо с милой улыбкой?

Хэледис окаменела. А ведь верно: подставила и обманула. Бывшие разведчики, должно быть, теперь ее ненавидят, раз даже чаша терпения Диллина переполнилась.

Но Рилу требовалось спасти, какой бы ни была цена. Хэледис ни секунды не жалела о том, что сделала. Рисковать другими было нельзя: тех же Лаана и Тхигала могли убить, войди они за ней. А Эварист Саррэ может беситься, сколько хочет: он не обязан ей помогать, а она не обязана волноваться о его репутации.

Выбирая между Рилой и едва знакомыми охранниками, она, конечно, выбрала Рилу.

Диллин был единственным из них, кем она дорожила.

— Продолжай.

— Что продолжать?! — запальчиво воскликнул Диллин. — Что вы ни о ком, кроме себя, не думаете?! Что вам плевать на других? Вы обзывали меня бандитом, работорговцем, и я терпел все, потому что пытался вас защитить! Таскал для вас еду с рынка и сторожил вещи на пляже! Вам не друзья нужны, а слуги! Только так вы к людям и относитесь!

Она молчала. В этих словах уже не было правды, но у Диллина накипело, и он выплескивал все, что было на душе.

Хэледис слушала.

— Вы считаете меня просто мальчишкой, неспособным на что-то значимое! Куда уж мне, до спасительницы принца! Все ведут себя со мной так, словно я — неразумный сопляк и меня надо опекать! Но я — разведчик иных миров, пусть и бывший! Я пробился к принцу и попал в его отряд! Он ценит меня! Я защищал вас столько времени, а вы… почему вы молчите, госпожа Хэл?!

— Потому что тебе надо выговориться, — просто сказала она, — и во многом ты прав. Я не думала о последствиях. Меня волновала только жизнь Рилы.

— Мы бы не бросили ее, — негодующе сообщил Диллин, — если бы вы подождали еще час, то вам бы не пришлось рисковать собой, а нам — терпеть гнев принца.

— Все верно.

— Вы думаете, если соглашаться со мной, я вас тут же прощу? — он все еще был зол, но его голос стал звучать тише.

— Нет. Прости меня, пожалуйста, за то, что я повела себя так с вами всеми. Я схожу извиниться и перед остальными.

— Это все еще пустые слова. Вы не ответили на главный вопрос. Почему вы не дождались меня?

— Диллин, у тебя умирал кто-нибудь близкий?

— Нет.

— Это больно и очень страшно, — негромко сказала Хэледис, — в это не хочется верить до самого конца. Горе ломает, оно хуже физической боли. Я потеряла жениха и близкую подругу. Если бы я могла их спасти, я бы отдала все и сделала что угодно, как бы меня потом не ненавидели.

— Зачем вы мне это говорите?

— Затем, что я не хочу жить в мире, где не будет Рилы. Я не могла ждать, потому что мысль о ее гибели меня убивала. Еще, я боялась, что если принц откажет в помощи, ты непременно пойдешь в общину со мной.

— Конечно, я бы пошел. Я не отпустил бы вас одну.

— И погиб бы. Сейчас ты кричишь, но ты живой. Ты можешь проклинать меня, но если это — цена твоей жизни, то я готова ее заплатить. Потерять друга и знать, что он мертв, не одно и тоже. Ты можешь всем рассказывать, что я — лгунья и тварь, а я буду радоваться, что с тобой все в порядке.

Диллин сел напротив нее. Долго рассматривал, потом досадливо вздохнул:

— Вы думаете, что я — слабак. Это я должен был вас защищать, а не вы меня.

— Извини, но я делаю то, что считаю нужным. Ты не слабак, я просто тебя люблю и берегу, как могу.

— Как друга ведь? — Диллин напрягся. — Если вы в меня еще и влюбились, то все станет совсем плохо. Я из этого не выпутаюсь. Госпожа Хэл, пообещайте в меня не влюбляться! Иначе, мы точно больше не друзья!

Хэледис рассмеялась.

— Ах ты, бессердечный олененок! Возлюбленная тебя расцеловала, а другим женщинам нельзя?

— Это не смешно, — проворчал он, — все замечают только это дурацкое лицо и мой возраст. Никого не волнует, что я способен на большее.

Хэледис накрыла его руку своей.

— Ты — самый лучший защитник на свете и очень хороший друг. Если тебе когда-нибудь понадобится помощь, то приходи ко мне. Я поддержу тебя во всем. Обещаю не влюбляться.

Диллин легонько пожал ее ладонь, отпустил и расслабленно откинулся на спинку стула.

Он успокоился.

— Ладно. Может, я глупец, но я хочу продолжать с вами дружить, если вы будете мне доверять.

— Буду. Хочешь чаю?

— Хочу. Кстати, вы убедились, что я служу достойному господину и вам незачем его бояться?

Хэледис пожала плечами и принялась возиться с чайником. Диллин не сводил с нее лукавого взгляда.

— Не отмалчивайтесь, в этот раз не выйдет. По-моему, вы поладили.

— А по-моему, подслушивать нехорошо.

— Вы теперь друзья.

— Мы постараемся ими быть, — поправила его Хэледис. — Я — человек мирный и предпочитаю со всеми ладить.

Диллин громко и бессовестно расхохотался.

— Я передам это Тхигалу с Лааном, они оценят шутку!

— Зловредный олененок, — фыркнула она, ставя перед ним чай, — давай сменим тему.

— Давайте. Расскажите о фиолетовом мире. Мне жутко любопытно, как он выглядел.

Хэледис поморщилась.

— Пустой. Тихий. Весь зеленый. Такая мерзость.

Внезапно она сообразила, что получила ответ, на давний вопрос. Кусочки мозаики сложились в единое целое.

Принц Сэргар возненавидел зеленый цвет из-за фиолетового мира. Немудрено, учитывая, сколько времени он был в нем заперт. Вот в чем было дело с ее аринайским платьем и мучительным отвращением в его взгляде. И вот почему в общине он назвал зеленый «ужасным цветом». Надо бы запомнить: к проблемам друзей следовало относиться внимательно. Особенно учитывая, насколько сложно им в принципе будет дружить: более непохожего на нее человека Хэледис не знала.

С Диллином продолжить общение будет намного легче. Хэледис надеялась, что он не забудет ее, когда они вернутся в Аринай. Она с удовольствием виделась бы с ним, угощала чем-нибудь вкусным и брала с собой на прогулки. Его веселый характер и солнечные улыбки неизменно повышали ей настроение.

— А что там было еще? — поторопил ее он, не давая остановиться на этом. — Это же фиолетовый мир, не томите, рассказывайте!

Хэледис вздохнула и принялась вспоминать:

— Два солнца на небе. Деревья без веток. Круглая трава. О! Теперь там есть подушка.

— Какая подушка?

— Которую я кинула за Врата, для проверки. Мы так и оставили ее там. Не знаю, есть ли в том мире живые существа, но, думаю, они будут очень удивлены, если ее найдут.

— Хотел бы я на это поглядеть! Жаль, что я этот мир не увижу.

— Он смертельно опасен.

— Вы же выжили, как и принц Сэргар.

— Слепая удача, — покачала головой Хэледис. — Держался бы ты от иных миров подальше. Там только смерть.

Диллин ясно улыбнулся.

— Там — жизнь, настолько чудесная, насколько отличная от нашей. Я был разведчиком всего месяц, но видел настоящие чудеса. Один шаг — и ты уже в бескрайних просторах чужих земель! Там иное небо, иные звезды, все не такое как здесь! За Вратами — будущее Ариная. Однажды принц Сэргар вернет разведку, и мы найдем Талисман Матери. Но не грустите, вы ведь тоже умеете творить чудеса. Без вас мы точно не обойдемся.

— Я-то вам зачем?

— Вы — Привратница.

— А, ты об этом. Мне это больше не пригодится. Да простит меня Всеблагая Мать, но Привратницей я хочу быть еще меньше, чем принцессой.

А если бы она никогда ею не была?

Джелон бы не полюбил ее, Ярша не стала бы подругой. У нее не было бы дома в Аринае, да и в Тамарию она бы не поехала: Рила обучилась бы на кондитера в Тенлоре. С Диллином они тоже бы не познакомились. Как и с принцем Сэргаром.

Выходит, все родилось из этих двух лет службы в Крепости Врат? Вся ее нынешняя жизнь?

Хэледис дернула плечом.

Неважно. Это прошлое. Никакой больше разведки, никаких Ям и иных миров.

Ее несчастья остались позади, ее не заставят обедать с королем и выходить замуж за принца, у нее замечательная семья, друзья и неплохо идут дела в целом. Поездку в Тамарию она будет вспоминать с теплотой, несмотря на все случившееся. Рила исполнила свою мечту, с принцем Хэледис помирилась, а мир за пределами Ариная оказался прекраснее, чем все другие миры вместе взятые.

Она больше не вернется в Крепость Врат, хватит с нее болезненных чудес. Король правильно запретил поиски Талисмана Матери: это убережет Диллина и его друзей от беды. Принц Сэргар за ними присмотрит. Все будет хорошо.

Хэледис начнет совершенно новую жизнь и думать забудет о старой.

Никто и ничто не заставит ее снова открывать Врата.