Метка Зверя: Ассимиляция

Глава 15

— Учитывая крайнюю жестокость совершенного преступления и его общественный резонанс, на данный момент в государственной думе ведется обсуждение возможности применения высшей меры к данному конкретному случаю. Мы следим за оперативной информацией и незамедлительно сообщим нашим телезрителям о принятом решении.

Да быть того не может! Этого попросту не может быть! Чтобы дядя Витя и совершил такое? Да, он был последним ничтожеством, но уж точно не убийцей!

Валентин заметался по комнате, спешно напяливая на себя одежду. Он собирался вот прям щас добежать до отделения и потребовать, именно потребовать объяснений от Михаила. Как этот фарс понимать? Он же обещал разобраться с делом лично!

Ломов понимал, что маньяками порой оказываются с виду безобидные личности, но тут он нутром чуял, что дядя Витя совершенно не при чем. Поймай кого другого, парень может и поверил бы, но только не в этом случае.

— Ну и чего ты тут расшумелся ни свет, ни заря? — ворвался в его мысли старушечий голос.

— Пойду я Дарья Степановна. Не буду вас более стеснять. Дела у меня.

— Дела — вздохнула она — Что, даже чаю не попьешь?

Студент посмотрел на грустное лицо хозяйки, затем на окно, за которым все еще не рассвело. От пары минут ничего не изменится, а так хоть уважит пенсионерку пустившую переночевать.

И вот они сидят на кухне напротив друг друга под звуки мерно закипающего чайника. На столе расположились две чайных чашки с блюдцами, коробка кускового сахара и широкая тарелка со вчерашними пирожками накрытая кухонным полотенцем.

Старушка смотрела на него, думая о чем-то своем. Как знать, может, он действительно походил на её внука. Уж больно часто пожилая женщина вспоминала о нем. Разлив заварку по чашкам хозяйка еще раз окинула его взглядом, прежде чем спросить:

— И не холодно тебе так по улице шастать? — Валентин посмотрел на серую майку, с которой он не расставался со дня последнего экзамена, а ведь без малого уже неделя минула — посиди тут. У меня кое-что осталось от внука. Хозяйка удалилась в комнату, чтобы через минуту вернуться с вязанным черно-белым свитером в руках — Вот, должно подойти.

Валентин с благодарностью примерил. Свитер действительно оказался впору. По достоинству оценив комфортность обновки, парень не удержался от вопроса:

— А как же внук? Разве ему не нужнее будет? Или вырос уже? — хотя, если так, то он должно быть, настоящий богатырь, добавил про себя студент.

— Уже — Дарья Степановна наклонила голову и сгорбилась, разом прибавив к годам — не вырастет. Пошел он однажды по каким-то своим делам, да так и пропал с концами. После я узнала, что забрали его. Якобы за действия подрывающие устои государства.

Ломову хотелось ударить себя по лбу. Идиот! Ну и зачем ты спросил? А хозяйка продолжала:

— Куда я потом только не писала, да все без толку. Лишь одни отписки в ответ — Старушка кивнула в сторону коробки, в которой покоилась куча бумаг. Даже отсюда парень видел квадратные и треугольные печати на них.

По спине пробежали мурашки размером с горох. Вот так просто исчезнуть, без малейшей возможности связаться с родными и близкими. Такая перспектива действительно пугала. Вы что-то слышали о правах человека? Забудьте об этих сказках для наивных чукотских детей.

— Валенька — Дарья Степановна посмотрела на него влажными от слез глазами — может, и ты никуда не пойдешь? Оставайся — старушка в отчаянии схватила его за руку — Место я тебе найду, да и квартира потом тебе останется. Всяко лучше чем «им» отдавать.

— Извините — только и сказал парень, легко высвобождая руку. Он мог бы добавить, что это дело слишком важно, чтобы пускать его на самотек, но хозяйка поняла все и так.

Жалко старушку, но она просто застряла в прошлом. Его окружение минула чаша сия, а потому он и позабыл, насколько страшными для людей были прошедшие годы. Для него это было лишь серией досадных ограничений мешающих жить полноценной жизнью, но и только.

К счастью те времена уже минули. Теперь такого беспредела особисты не творят, хотя… тут парню вспомнился Александр и ему стало не по себе.

В любом случае ему необходимо посетить отделение для встречи с другом отца. Если к нему какие-либо претензии и есть, то он узнает о них на месте. Строить догадки — пустое дело.

Обувшись, парень привычно проверил карманы, чтобы убедиться, что ничего не забыл. Паспорт, мобильный, ключи, деньги. Деньги? Валентин достал несколько сложенных вдвое купюр вместе с монетами и пересчитал. Четыре тысячи восемьсот семьдесят рублей.

Как же он так опростоволосился. Вспомнил бы вчера, то и не бегал бы до самого вечера по квартирам с просьбой пустить переночевать. Но откуда они? Да еще именно такая сумма. Что он мог купить на 130 рублей? Разве он вообще что-то покупал со дня похорон? Точно! Похороны! Такси! Он же тогда деньги на букет снимал, да так и позабыл из-за произошедшего.

Недолго думая парень оставил наличность на рядом стоящей тумбочке прижав обувной ложкой. Не похоже чтобы ей они были реально нужны, но наверняка не помешают. Да и отплатить за гостеприимство хоть как-то стоит. К тому же ему, если все пойдет плохо деньги уже не пригодятся.

На улицах оказалось необычно оживленно, даже в столь ранний час. То есть это вообще-то нормально, просто парень за минувшие дни отвык от столпотворения людей вокруг.

Направляясь в отделение, он долгим взглядом провожал проходящие и проезжающие наряды полиции. Ломов подсознательно ожидал, что эти с виду приветливые люди заломят ему руки за спину да ткнут лицом прямо в снег, но вместо этого они, как ни в чем не бывало, проходили мимо.

Слегка замешкавшись перед металлической дверью, парень вспомнил, как совсем недавно входил сюда с парочкой сотрудников и воспоминания эти были отнюдь не из приятных. Сейчас беспокоится уже поздно. Неопределенность не решит проблем, а лишь усугубит их.

С мыслью будь что будет, Валентин зашел внутрь, повторяя про себя как мантру, что он ни в чем не виноват. Там его встретил оживленный рабочий гвалт. Однако какого-то повышенного внимания к нему лично никто не проявил.

Все еще будучи на взводе студент подошел к повешенному стенду «Разыскиваются» и усиленно приступил к поискам своей фотографии в глубине души надеясь её там не обнаружить.

Надежды оправдались. Валентин расслабил плечи и шумно выдохнул. Все в порядке. И правда чего это он так беспокоился. Ведь никакой вины за ним нет.

— Ломов! — незнакомый бас позади, заставил вытянуться струной, сердце застучало сильнее в предчувствии беды, а разум ехидно добавлял: ну что, доигрался?

Развернувшись на деревянных ногах, парень увидел за спиной грузного человека с упитанным лицом и кучей звездочек на погонах.

Убедившись, что привлек к себе внимание, мужик сказал:

— Пройдем в кабинет. Побеседуем. — И не дожидаясь ответа, направился вглубь здания. Студенту не оставалось ничего другого кроме как проследовать за ним.

Боялся ли он теперь? Сложно сказать. Скорее испытывал напряженное любопытство, и оно лишь обострилось, когда парень прочитал текст на табличке кабинета гласящий, что его владелец без малого заместитель начальника отделения в звании подполковника.

Едва они зашли внутрь, как Петр Владимирович, чье имя Валентин успел прочесть на двери, бросил через плечо — Дверь закрой.

Парень подчинился, а занявший своё кожаное кресло во главе столе, заместитель посмотрел на приглашенного гостя и четко, с расстановкой произнес:

— Скажу прямо: У тебя ведь нет никаких претензий к нашему отделению. — Да-да, ошибки тут нет. Даже намека на вопрос в этом предложении не прозвучало. Подполковник даже не рассматривал ответов отличных от «нет».

Ломов оправдал его ожидания. Кивнув своим мыслям владелец кабинета достал из кипы бумаг листок А4 и вместе с ручкой отправил к нему по столу со словами «подпиши».

Валентин пробежался глазами по тексту, где уже заботливо были вставлены все его данные. Это был стандартный отказ от претензий к какому-то капитану, фамилия которого ни о чем студенту не говорила.

Не найдя ничего предосудительного парень взглянул на пустой оборот листа, просто на всякий случай, перед тем как подписать, а затем послал документ назад.

Получив желаемое, подполковник аккуратно вложил листок в одну из папок, а затем, все тем же ровным голосом, что и прежде произнес:

— Чисто для сведения. Тот майор никакого отношения к нашему отделению не имеет. Разъяснительную беседу с капитаном касаемо присутствия третьих лиц на допросе я уже провел.

Так вот оно что. Лицо Ломова озарилось пониманием. А он-то думал из-за чего весь сыр-бор.

— Хреново выглядишь, парень. С тобой все в порядке? Руку, где поранил? — от взгляда Петра Владимировича не укралась повязка на ладони когда студент подписывал документ. Хорошо хоть остальное не видел.

— Не выспался просто. А это — парень щелкнул по больной руке здоровой — мелочи жизни.

— Ну так поспал бы. Зачем пришел-то? — Точно! Он же с Михаилом хотел встретиться!

— Беркутова хотел увидеть — теперь настал черед удивляться уже подполковнику — не подскажете, где могу его найти? Последний раз мы тут встречались.

— Здесь его уже нет. Да и пробыл он по сути всего ничего. Пару дел с собой забрал да в комендатуру перебрался. У них спросить стоит. Наверняка в курсе.

Валентин попросил номер комендатуры. Подполковник в такой малости отказывать не стал и, поводив пальцем по столу, назвал заветные цифры. Тут-то парень и вспомнил, что его новенький смартфон приказал долго жить.

— Разрешите служебным воспользуюсь?

— Валяй — сказал хозяин кабинета, протягивая трубку — Внутренний: 2342.

Перед тем как парень набрал номер, хозяин кабинета спросил, как давно он знаком с Беркутовым. Валентин скрывать не стал и сказал как есть — с детства. Тогда Петр Владимирович в своей излюбленной манере прямо в лоб толи попросил толи приказал дополнительно продублировать устно, что он к ним претензий не имеет. Ломов лишь пожал плечами. Не трудно.

— Утро доброе. Это Валентин Ломов. Могу я услышать Михаила Евгеньевича?.. Отбыл говорите, а когда?.. Вот как, а вы часом не знаете, как еще с ним связаться можно?.. Ясно, спасибо.

— Не повезло? — прокомментировал разговор подполковник.

— Не повезло — согласился Валентин, но трубку класть не спешил, вспомнив о другом важном деле — Можно еще один звонок сделать?

— Да пожалуйста.

Парень набрал телефон Светланы. Надо бы предупредить, чтобы не сболтнула лишнего, если кто о нем расспрашивать начнет. Да и вообще пусть лучше не открывает, кому попало. Мало ли что та обиженная дамочка учудить может.

— Привет, Свет. Это я — из трубки раздался голос настолько звонкий, что даже Петр Владимирович позволил себе легкую ухмылку. Валентин же улыбался во все тридцать два. Чтобы между ними не произошло, но он был чертовски рад слышать её бодрый голос.

Однако внезапно уголки губ Ломова дернулись, а взгляд перестал блуждать по кабинету, сосредоточившись на одной точке — Друзья? Какие друзья? — Парень нахмурился, избавляясь от остатков хорошего настроения и уже могильным голосом произнес — Я вас услышал.

Посмотрев на владельца кабинета, Валентин копируя его вопросительно-утвердительную интонацию сказал:

— У вас ведь разговоры пишутся.

— Пишутся.

Часом позже, через окно служебной машины Ломов смотрел, как опергруппа выводит из дома Светы троих похитителей-неудачников. Это же надо додуматься взять в заложники гражданина РФ, когда город все еще на ушах стоит после недавних событий.

Да еще и умудрились назначить встречу прямо у неё в квартире. Вот уж действительно по кому плачет премия Дарвина. И не только она. Двое рослых преступников одетые в черные костюмы имели такие рожи, что только за их наличие уже сажать можно без суда и следствия!

Оба бритоголовые, уши оттопырены, а кожа сморщенная как у каких-то нетопырей. Ну, или сфинксов, котят таких, на голых крыс похожих.

Один лишь их вид оскорблял все прекрасное, что существует в мире. Да, нехорошо, конечно, судить людей по одежке, но они и на деле доказали, что гнилые как снаружи, так и внутри.

Третьим же и вовсе оказался щуплый пацан в белом костюме. Весь такой прилизанный он чем-то напоминал студенту Игорька. Только очков на носу не хватает для завершения образа тщедушного интеллигента. И как только умудрился в такую компанию попасть? Он хоть школу-то закончил?

Наблюдая за тем как эту незадачливую троицу грузят в машину, Валентин вспоминал четкие действия спецназа. Молодцы ребята. Людям помогают.

А ведь ему еще и тридцати нет, да и сам в хорошей форме вроде как. Может именно это он искал? Помочь людям. Ощутить себя частью чего-то большего? Вот только не означает ли это, что батя все это время был прав, когда пророчил ему военную карьеру?

Одна лишь мысль о подобном причиняла буквально физические страдания, но вдруг это и правда его призвание? Продолжить заложенную дедом воинскую династию.

Обо всем этом студент размышлял, возвращаясь в отделение.

Со Светой встретится так и не удалось. На улице, во время задержания было как-то не с руки, а стоило приехать назад, как её тут же увели для дачи показаний. Его, конечно, тоже спросили проформы ради, но эти бандитские рожи были абсолютно ему незнакомы.

Кое-какие подозрения у парня имелись, но озвучивать их вслух он не решился, а то так придется рассказать и о конфликте с чекисткой. Ведь одно повлечет за собой другое и уже потребуется объясниться, что он вообще делал на улице, пока действовали ограничения?

К тому же он сильно сомневался, что она здесь замешана. Посудите сами. Если бы она хотела навредить, то возможностей у неё было предостаточно. Могла также маски-шоу устроить в квартире пока он там находился без всякого предупреждения, к примеру, но нет, она лишь настаивала на личной встрече и все.

Даже если предположить, что она затаила обиду за вчерашнее, то уж точно не стала бы опускаться до захвата заложников. Проще расположить наряд на квартире, а невесте слезно попросить его прийти, а там уже и горячим брать можно. Ну, или элементарно в розыск подать.

Подобный же образ действий больше бандюкам подходит. Кстати, а что тогда насчет тех двоих, что к ним в общагу заявились? Не заодно ли они? Может, рассказать о них? Правда этих так называемых «орков» он в глаза не видел, а о визите лишь со слов Игорька и знает.

Не хотелось бы еще и жизнь соседу понапрасну осложнять. Если связь есть, то следователи её обязательно найдут, а если нет, то зачем на людей почем зря наговаривать? Так что пусть у Светы допытываются, что это за хмыри. Как-никак она с ними все утро проторчала.

Освободившись, Валентин подождал пятнадцать минут в коридоре, после чего поинтересовался у дежурного, как долго обычно продолжается подобная процедура.

Сотрудник уверил его, что как минимум час у него есть и, не желая тратить время попусту, Ломов пробежался по магазинам в первую очередь, купив себе мобильный. На этот раз самый что ни на есть бюджетный. Разочарование «Берией» все еще было свежо.

Вторым приобретением стал ручной шокер. Последние приключения заставили парня задуматься о собственной безопасности. Конечно, огнестрел был бы куда предпочтительнее, но в своё время Валентин так и не удосужился получить лицензию на покупку и хранение.

В современном мире от него больше вреда, чем пользы. По-любому виноватым останешься. Руководствуясь этими соображениями, Ломов и не стал морочиться с прохождением бюрократических процедур.

Теперь же, когда жизни его лично и дорогих ему людей угрожала реальная опасность, мысли о законности действий отходили на второй план. Но вот в чем курьез. Возможность приобрести оружие попросту отсутствовала. Что поделать. Все мы крепки задним умом.

— Может ты объяснишь мне кто все эти люди, что вломились в мою квартиру с утра пораньше? И что за бардак ты после себя оставил? Я трое суток проторчала в этом богом забытом отделении рядом с какими-то уголовниками, в то время как ты ушел, не сказав ни слова, а стоило мне, уставшей, вернуться домой, как там поджидал настоящий срач!

Именно этими словами Светлана встретила распахнувшего для объятий руки Валентина. Желание как-то успокоить натерпевшуюся девушку испарилось вмиг. И вообще, что значит МОЮ квартиру? Они же на двоих её снимают, и он еще ни одного платежа не пропустил, хоть по факту и не живет.

— Ты мне не жена, чтобы отчитываться — судя по тому, как мигом сошел с её лица боевой настрой, попал он в точку — Если это все, то иди домой. Цела и ладно.

Потеряв интерес к разговору, Ломов развернулся и побрел прочь, но бывшая невеста, опомнившись, догнала его и, взяв под руку, заглянула в глаза.

— Валя, ну не дуйся ты. Я ведь действительно за тебя волновалась. Вся эта кровь на полу и в ванной, плюс мобильный был выключен. Я не знала, что и думать, а потом еще эти мутные «друзья» появились. Кстати, а что ты в моей куртке делаешь?

Неожиданный вопрос сбил парня с толку. Будучи уже не в силах продолжать обижаться он осмотрел себя и с улыбкой ответил:

— Это, долгая история.

— Тогда почему бы нам не зайти в кафе? Я знаю отличное местечко и как раз неподалеку. Там просто чудесные десерты. Ты обязательно должен попробовать.

Сидя за столиком напротив Светланы, Валентин задумался: можно и нужно ли ей хоть о чем-нибудь рассказывать? О чекистке? — Не стоит. О мраккультистах? — тем более. Еще на смех поднимет и будет права. К тому же он и сам о них ничего толком не знает, кроме того что их ритуалы не оказались полной выдумкой. Об Александре? Точно нет.

Идею подала сама девушка, когда парень потянулся за ложкой рядом с принесенным тирамису.

— Валя! Что с твоей рукой? У тебя вся повязка в крови!

— Собака покусала и, говоря об этом, ты бы не выходила на улицу вечером, когда людей почти нет, а то мало ли что.

Вечер. Пустая улица. Одинокая женщина. Чем больше парень об этом думал, тем более уверялся, что именно эти твари главные подозреваемые в насильственной смерти матери. В том, что дядя Витя невиновен, Валентин был уверен почти на сто процентов.

И коль уж он пришел к таким выводам, то Беркутов и подавно должен. Эх, жаль он послушал отца и не стал смотреть на тело тогда. Глянул бы и не мучился сейчас в догадках. Утешало лишь то, что у него в голове остался образ целой и улыбающейся мамы, а это тоже дорогого стоит.

Вопрос в том, зачем вообще выгораживать этих псин и арестовывать кого попало? И тут парню вспомнились уродливые лапы одного из созданий. А что если произошла утечка радиации?

Не-не-не, мы же не в игре какой-то. От радиации они скорее бы передохли, чем мутировали.

С другой стороны чернобыльцев вроде как тоже не сразу оповестили об опасности, чтобы пресечь панику. Ведь стань такое известно широким массам и это так срезонирует по всем СМИ, что мама не горюй. Да и скорый отъезд Беркутова это тоже прекрасно объясняет. Студент сглотнул.

— И еще кое-что Свет. Может, ты это, путевку себе, куда подальше купишь? Я оплачу.

— А как же работа…

— Забей! — перебил её парень, подавая торс вперед — отдыхать тоже важно!

— Ну… как скажешь — стушевалась от такого напора Светлана — Стоп. Не уходи от темы. Тебе к врачу нужно!

— Да-да, сегодня же запишусь — отмахнулся Ломов и вновь потянулся к ложке.

Слева раздался хлопок, заставивший Валентина вздрогнуть и подобраться, устремив взгляд на источник звука. К счастью это оказалось всего лишь бутылкой, и парень облегченно выдохнул.

— Валь, с тобой все в порядке? Ты сегодня сам не свой — с беспокойством в голосе произнесла Светлана, протягивая ладонь к его лицу.

— Скажи мне Свет, в тебя когда-нибудь из автомата стреляли? — глаза девушки полезли на лоб от такого заявления — Непередаваемые очучения скажу я тебе.

Окружающие их тихие разговоры смолкли и посетители кафе, все как один, уставились на него.

Парень обвел взглядом каждого смотрящего, а затем гаркнул — Что? — после чего, граждане тут же вернулись к своим делам.

Вновь повернувшись к бывшей невесте, Ломов улыбнулся и неуклюже попытался сменить тему, сославшись на жару и расстегивая куртку.

Светлана обладала массой достоинств, одним из которых являлось понимание какие темы развивать стоит, а какие нет, в попытках добраться до истины.

— Кофту тебе тоже собака принесла? — посчитав предложение покупки путевки за знак примирения, девушка села на любимого ревностного конька — И вообще сочетание синих брюк, белой куртки, чёрного свитера и коричневых ботинок не очень, знаешь ли.

А вот это было обидно. Там ведь белая полоса по центру имеется. Так что все не так уж и плохо.

— Выбирать не приходилось — пожал плечами парень, будто ему все равно — Помнится, в субботу я звонил тебе. Хотел чтобы помогла с выбором, но ты, как оказалось, была слишком занята подготовкой к другому, более важному событию, чем похороны матери твоего жениха.

Ломов наконец смог добраться до десерта и зачерпнув ложкой совсем немного тирамису так и застыл будучи не в силах поднести ко рту.

— Ну что мне сделать, чтобы ты простил меня? Да, я понимаю, что сильно виновата перед тобой, но стоит ли позволять этому проступку перечеркнуть шесть лет наших прекрасных отношений…

Она все продолжала и продолжала говорить, но Валентина больше занимало другое. Блорк, да что же с ним такое творится. Ладно вчера, чувство неопределенности кого хочешь аппетита лишит, но сегодня-то все прояснилось! Злодеи в тюрьме, а среди разыскиваемых его нет. Из ступора его вывело изменение интонации девушки. Устав от извинений она сменила тактику.

— Брось, будто у тебя никого не было на стороне. Не ты ли тому пареньку рога наставил? Он все время повторял Настя то, Настя се, а из-за твоих похождений пострадала почему-то я! С каких это пор тебя на малолеток потянуло?

— Не знаю я никакой Насти — сказал студент, поднимаясь из-за стола так ничего и не съев.

— Эй, ты куда? — сказала Светлана, вставая вслед за ним и хватая за руку — Давай лучше в боулинг сходим. Ты же любишь боулинг, да?

Сейчас Валентину больше всего хотелось спать. Ну ничего. В электричке отоспится. Часы показывали час. Если расписание не изменили, то ближайший рейс будет ближе к четырем. Время есть, можно и поиграть. Заодно хоть кровь разгонит, глядишь, и сонливость пройдет.

Кивнув девушке, они направились в боулинговый клуб. Как парень отметил на входе, в тот самый, куда он водил её на первое свидание.

Несмотря на то, что игра началась вяло, ближе к середине Валентин вошел во вкус. Света, очевидно, поддавалась иначе он ни за что бы не закончил первый матч с перевесом в 110 очков. Однако после дух соперничества захватил и её и тогда они условились на трех победах.

Посреди третьей, заключительной для Валентина игры, которую он вел с небольшим отрывом в 6 очков, зазвонил будильник на мобильном, информирующим, что уже три часа и пора бы заканчивать. С грустью посмотрев на экран, Ломов убрал телефон в карман.

Четыре броска всего осталось. Не прерываться же сейчас в самом-то деле? Никуда эти электрички не денутся. Парень поймал себя на дежа вю. Если опять, какие ограничения введут, ей-богу на попутках выберется. Хватит с него приключений в запертом городе.

Игру они закончили через полчаса оглушительной победой Валентина, выбившим три страйка подряд. Когда они вышли из клуба рейс в четыре он можно сказать пропустил. Не страшно. Еще одна в пять отходит, сказал себе студент, провожая Светлану до дома.

Не так уж и важно когда он прибудет в столицу. Главное не забыть к врачу и Беркутову на прием записаться. Если даже его догадки истинны, парень предпочел бы их услышать из первых рук.

— Эй, Валь, давай я что-нибудь вкусненькое на ужин приготовлю? Точно, как насчет курицы с картошкой в духовке? Ты ведь у меня любишь курочку?

В животе заурчало от одной лишь мысли о нарезанной кругляшами картошечки, с лучком, да пропитанную куриным соком. Ободрившись этим, девушка повела его в сторону одного из магазинов, по дороге перечисляя, что им необходимо купить, как парень встал на полпути.

— Нет Свет. Я до подъезда, а потом на вокзал.

— Да ладно тебе — надулась девушка напоказ, продолжая легонько дергать за рукав — До защиты же еще больше недели. Ты сам говорил. Некуда спешить!

— Золотые слова — вмешался в их разговор третий голос — Никуда в этой жизни не стоит спешить. Тем более мы так и не поговорили.