Миф о Христе. Том I

ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА К ТРЕТЬЕМУ НЕМЕЦКОМУ ИЗДАНИЮ

После выхода второго издания настоящей книги прошло слишком мало времени дай тога, чтобы в третье издание можно было внести какие-нибудь существенные изменения. Кое-где, впрочем, все-таки внесены стилистические исправления, многим выражениям придана большая острота и определенность, а, главное, пресловутое место на Тацита, равно как и отрывок из «Первого послания к коринфянам» (11, 23 и т. д.) подверглись более подробному разбору, так что их бездоказательность для гипотезы исторического Иисуса выявлена более отчетливо, чем раньше. После дискуссии, разгоревшейся по поводу «Мифа о Христе», каждому Непредубежденному человеку должно было стать ясным, что Павел в действительности отнюдь не является свидетелем в пользу исторического Иисуса, и что его совершенно неправильно считали за «камень веры» в историчность Иисуса. Даже газета «Протестантский Листок» вынуждена сейчас признать, что мы не в состоянии «ясно постигнуть исторический образ личности Иисуса» (6, 1910). Как же обстоит дело с девятью «основными столпами» Шмиделя? Ни одному из аргументов, выставленных в защиту отстаиваемого мною положения, богословы до сих пор не придавали большого значения; в дебатах же по поводу «Мифа о Христе» они продолжали очень Категорично называть их опорой и фундаментом подлинно научного жизнеописания» Иисуса. Но, ведь, совершенно очевидно, что эти «девять основных столпов» вообще нисколько не задевают защищаемого мною взгляда на происхождение псевдоисторического образа Иисуса. А утверждение, будто бы в них «заключаются исторические воспоминания об Иисусе», которые, по мнению «Протестантского Листка», гранитной скалой стоят под атакой моих аргументов!, является чистейшей богословской иллюзией.

Наиболее значительные возражения встретило мое признание существования дохристианского культа Иисуса. Произошло это главным образом потому, что относящиеся к этому вопросу исследования американца Смита и англичанина Робертсона почти неизвестны вашим богословам, который вообще мало интересуются этими «чужестранцами, не являющимися к тому же специалистами». Но, ведь, еще Гункель подготовил почву для таких воззрений, которые высказаны мною, когда в своей книге «к религиозно-историческому изучению нового завета» заявил, что «в иудейско-синкретических кругах существовала вера в смерть и воскресение Христа задолго до Иисуса». Гипотеза существования дохристианского культа Иисуса может быть без дальних слов отброшена только теми, кто привык искать следы этого существования не там, где следует, или кто считает «доказанным» только то, что непосредственно с полной очевидностью преподносят нам источники. При этом забывают, что речь идет о тайном культе, существование которого может быть обнаружено лишь косвенными путями; что гипотеза дохристианского культа Иисуса, предложенная кем-нибудь со стороны, Не может быть без дальних слов отвергнута из-за одного только несоответствия ее с господствующими воззрениями или из-за отсутствия такого исчерпывающего количества доказательств, которые поставили бы эту гипотезу вне всяких сомнений. В такой области, где все предположительно, Ненадежно и покрыто мраком, как область изучения раннехристианской эпохи, следует приветствовать и испытывать наделе всякую гипотезу, которая кажется способной пролить хоть немного света на столь темную проблему, с какой-нибудь новой стороны подойти к вопросу. «Ибо в науке, — как говорит Дункман в своем симпатичном и дельном разборе настоящей книги, — приходится мириться о шероховатостью и даже натянутостью наших догадок и заключений по той простой причине, что источники наши слишком скудны и противоречивы. Гипотезы наши (всегда будут в таких случаях смелыми, отважными и поражающими, если только они в основе своей верны, т. е. необходимо обусловлены методом исследования» («Исторический Иисус, мифологический Христос и Иисус Христос», 1910). Даже если бы гипотеза дохристианского культа Иисуса не нашла себе подтверждения, То это вовсе не означало бы еще, что Не существовало дохристианского Иисуса, по крайней мере, как комплекса мифических представлений, а, ведь, этого одного вполне достаточно для объяснения причины появления Павловой христологии и так наз. иерусалимской «первообщины». Так что я лично вижу |в стараниях моих противников во что бы то ни стало опровергнуть гипотезу дохристианского культа Иисуса не что иное, как одурачивание публики. Противники делают вид, что этим они лишают мое воззрение на Иисуса его фундамента.

Буря, (которая поднялась по поводу моей книги в богословских кругах и в печати, которая привела даже в массовым собраниям протеста в цирке Буша и берлинском соборе, показала мне, что выводы мои попали в самую точку, задев действительно больное место нашего новейшего христианства. Средства, которыми ведется борьба, те способы и приемы, которыми противники пытаются умалить значение книги и унизить ее автора, попытки подорвать сомнениями в душевных способностях автора его Научную честь и служебное положение (Борнеман, Бет), — все это меня только укрепило в намерении продолжать начатую мною работу. (Все это доказывает, что мой «Миф о Христе» отнюдь не так уже «ненаучен», что он отнюдь не такая уже невесомая величина, как это силятся представить мои противники.

Те приемы, которые применяются моими противниками, точь в точь похожи на те, которые пускались в ход когда-то очень усердно, но совершенно тщетно против «Жизни Иисуса;» Давида Штрауса. Я поэтому отношусь в выпадам моих противников с полным спокойствием и С верою в то, что истина пробьет себе дорогу, что книга, подсказанная чисто-идейными мотивами, написанная с полным игнорированием личной выгоды, не пропадет зря, что книга эта все же послужит прогрессу человечества. Все те возражения, какие мне пришлось встретить в брошюрах (Борнемана, Ф. Содена, Дельбрюка, Бета) и в газетах, меня Ничуть не поколебали в основном моем убеждении. Однако, я всегда готов, как я доказал это теми исправлениями, которые внес в третье издание настоящей книги, внимательно прислушаться к дельным [возражениям и исправить кое-какие недостатки, если мне таковые будут указаны. Меня занимает исключительно самый вопрос, Исследуемый в моей книге, как таковой. Не лишне еще раз указать, что вопрос этот является чисто-Научным. За всякие научные указания и советы я буду всегда благодарен. Всякие же личные оскорбления и поношения, анонимные угрозы, ханжеские увещевания и наставления, инсценированные церковниками собрания протеста, с громом литавр и гимнами, равно как и рев толпы, нафанатизированной ее «духовными опекунами», меня нисколько не трогают. Все это является чем угодно, только не опровержением!

Карлсруэ. Март 1910 г.