Михалыч. Стратегия. Цикл Забытые Острова. Становление.

День 18. Часть 2

Ровно через час, отложив очередной надутый шарик, я обратился к доктору.

— И что Вы решили?

Однако, очень неожиданно первой подала голос Ирина:

— Я не хочу покидать компанию, где все девчонки и вступать, Алексей Викторович, — официально так произнесла она, — в Вашу недо-группу! Отдельно от всех мы никогда не выживем!

Это я её попросил так говорить, стараясь хоть таким образом заставить упертого Дока вступить в наше сообщество.

— Ира, да ты что такое говоришь? Мы же вчера договорились жить вместе! — сразу возмутился Док.

— Ничего страшного, просто Ирина подталкивает Вас сделать то же самое.

— А если я не хочу этого?

— Значит, это ваше окончательное решение, Алексей Викторович?

После небольшой паузы Док все-таки сказал:

— Да.

— Советую прислушаться к Ирине, и не пороть горячку, как говорится, гордыня — плохой советчик.

— Нет — и это уже окончательно!

— Хорошо, принято. Тогда собирайтесь и пошли на Сахалин.

— Зачем???

— Поскольку Вы, доктор, решили жить отдельно, я выделяю из своих владений в пользование целый и практически отдельный остров! Гордитесь — вы и целый Остров! А здесь, на ЭТОМ нашем Изумрудном, могут находиться только члены нашей группы. Я вам с самого начала, с момента вашего появления это толкую, да вы все никак не уясните. Пора бы уже понять! И не забывайте, что Ваша плита находится там же, на том острове. Мы ее не трогали — и она ваша, мы на неё даже не претендуем, заметьте это! А вот если Вы пропустите еще и сегодняшнюю поставку, то останетесь на сутки голодным, и кормить мы Вас не будем. Более того, если вы не объявитесь около неё в самое ближайшее время — та вполне может вообще "схлопнуться" и навсегда перестать работать.

Честно говоря, вовсе не уверен в этом — так ли это на самом деле, или нет, но припугнуть строптивого "докторишку" как-то надо… Почему бы и не таким вот образом? Но, как я вижу, ему — уже хватило.

— Как? Вы же должны…

— Должны были ТАМ, всем живущим — дерьмократы и дерьпуатаны, воры на должностях и мздоимцы-взяточники, а именно тут Я и наша группа ничего Вам не должны! Хотите жить отдельно, флаг вам в руки и барабан на шею. И пинок животворящий ради ускорения и стимуляции мышления под самый зад! Могу отдать те продукты, что Вы заказывали вчера, и бутылку коньяка в придачу — и заодно обговорим одну идею, КАК нам соседствовать и жить дальше. Нина, сложи пожалуйста в пакет продукты доктору, а Вы не спите, а собирайтесь, сейчас сразу и пойдем.

Демонстративно поправляю кобуру с тотошкой, потом забираю пакет у молчаливой Нинель и сую его в руки доктору.

— Готовы? На выход! Сейчас дам указания и выйду вслед за Вами.

Дождался когда закроется дверь и он отойдет подальше и начал выдавать ЦУ.

— Так, я освобожусь где-то через час-полтора, практически перед самим заказом. Так что будьте добры, обдумать и составить список всего необходимого нам. Ты, Света — подумай, может стоит брать понемногу патроны для тренировочных стрельб? Если решишь, что они нужны — пиши. Марка, производитель, комплектация — все что вспомнишь, мне тогда намного проще будет. После обеда я опять уйду в поиск, некогда тут рассиживаться и задницу греть. И не забывайте об охране, а то мало ли что может быть, — и киваю при этом на дверь, а затем сразу ухожу. Похоже, меня правильно поняли — дружно мотают головами в ответ.

— Пошли, — командую стоящему снаружи Доку, — а поговорим по дороге, если вы этого захотите, конечно. Шустрее топайте за мной — нет лишнего времени, чтобы его так бездарно тратить.

Только мы немного отошли, как хлопнула дверь, и оглянувшись я увидел мелькнувшую за дом Светлану с карабином на плече, и арбалетом в руках.

Не хочу изображать из себя конвой, хотя, по технике безопасности, я должен был бы идти сзади. Но расстроенный выдворением доктор молча идет за мной, и это уже достижение — общее решение впечатлило и его. Хорошо, если бы так он вел себя и дальше, но нет и через некоторое время интелегент хренов не выдерживает, первым начиная неприятный для обоих разговор:

— Ну вот зачем Вы изгоняете меня? Вам что, врач вообще не нужен? Вы что, совершенно не понимаете мою ценность и уникальность?

— Если Вы про себя, то не такой уж вы и ценный специалист, если хорошо подумать.

— Это почему же? Я могу многое, доктор наук все-таки! — в его голосе чувствуется и удивление и обида одновременно.

— Не сомневаюсь. Вполне возможно что вас и неплохо учили. Когда-то. Однако есть несколько очень интересных и важных моментов: ведь вы работали в Склифе, это если говорить на вашем жаргоне. Тогда вы, естественно, должны знать — сколько людей работает на то, чтобы Вы, как "уникальный" специалист, сделали одну, слышите, всего одну удачную операцию. Много! Это не считая врачей со Скорой, специалистов в приемном покое — а ведь только у операционного стола, не учитывая вас, есть врач-ассистент, и часто, не один, операционные сестры и вам в помощь, и им, по количеству, ну и анестезиолог естественно. Может еще есть кто, но я в подробностях этого не знаю, как вы поняли, не медик-специалист, читал только общедоступные сведения, или видел в фильмах. В том же самом, знаменитом на всю страну “Склифософском”.

Так вот, видите сами, чтобы вам выполнить свою работу, сколько людей объединяют свои усилия? И это не считая самого здания, которое надо было построить, обслуживать, заказать оборудование, инструменты, халаты, перчатки, да то же мыло, которым вы моете свои руки перед операцией. Сколько людей работает в больнице на ваш результат — вы это знаете лучше меня. А здесь всего этого нет, и не предвидится. Ни-че-го! Случись что, тьфу-тьфу-тьфу, неизвестно, сможете ли вы вообще провести операцию в полевых условиях, вы ведь, насколько успели сами о себе рассказать, не военный хирург. Такая вот петрушка получается. И еще — там был большой город, в котором каждый день что-нибудь случается, различные аварии и другие ЧП, что всегда подкидывают Вам работу. А здесь народу практически нет, и будет ли возможность продемонстрировать ваше мастерство, еще не известно. А без практики любой профессионал деградирует, теряет навыки, и очень быстро, это не мне вам объяснять. Тем более в таких диких условиях. Вы ж видите — электричества у нас нет, и вряд ли скоро будет. Даже освещение в вечернее время — весьма ограничено. Банально — нет людей, кто в этом хоть что-то понимает! А устраивать Вас надо, как вы требуете и уже сейчас.

— И что же вы тогда предлагаете?

— Я не предлагаю, а советую, вначале устроить на Сахалине лагерь для попаданцев, так сказать — карантинный. Неизвестно в каком состоянии они придут к нам, может, и будет нужна ваша помощь. Есть и другие мысли, но это пока преждевременно, пока же ваша задача — обжиться и присмотреть место для обустройства такого лагеря.

— И все это на мои 1,5 кило?!? Да вы в своем ли уме?

— Ну почему же? На ЭТИ деньги, тьфу ты блин, килограммы, вы должны обустроить тут прежде всего свою собственную жизнь. Помните про стартовое равенство для попавших сюда, вот и считайте это сдачей личного экзамена на попаданца. Получится — значит хорошо, и вы уже сможете не только обеспечить самих себя, но и при необходимости, организовав для этого других, пришлых, обеспечит их быт и жизнь с уже дополнительными килограммами. А нет — то просто сдохнете! И винить, подыхая с голоду, будете в таком печальном результате только себя, а не нас. Мы для этого шанс предоставляли — но вы им не воспользовались. А теперь у вас есть некоторое время обдумать, что нужно заказать первым делом, и я в этом уже подсказывать не буду.

Остальное время мы прошли молча. Ко времени заказа пришли минут за тридцать.

— Жить пока будете в том жилище, которое видели вчера, ничего иного пока предложить не могу, а все остальное зависит от Вас. Приходить сюда буду сам, и ко мне на остров Вам ход запрещен — увижу, пристрелю. Почему так — объясню завтра. И желаю только удачи!

Развернулся и ушел прочь — теперь уже решать проблемы своей группы…

Ну что же, и сегодняшний выход в море не прошел даром! Каждый раз я выбираю новое направление, обследуя окрестности все больше и больше, тщательно осматривая все попадающиеся мне скалы, что торчат над водой. Ну и столблю их все своим глупым слоганом, что так сильно въелся в голову:

— Это земля принадлежит “Гудвину, Великому и Ужасному”!

Зачем это? А мне просто здорово понравились те бонусы, что за это выделяются! Или могут даваться. Например вот такой:

“За расширение подконтрольной территории”.

Вот и этот выход не обошелся без находок — уже на обратном курсе, как моряки гутарят, выскочила из крохотной бухточки очередного островка лодка. Какая-то очень узкая-низкая-длинная, в которой сидело двое, и махало в такт непонятными мне веслами — не так, как у нас, в разные стороны нараспашку, а одна часть вверх, а вторая резко вниз, и наоборот. Как узнал немного позже — это, оказывается, было каноэ, или каяк, а весла называются байдарочными, а вот в чем разница, до меня так и не дошло. Тогда. Дома мне эти термины растолковал Кира — он, как оказалось, был фанатом и парусных и вёсельных гонок. Любил их смотреть и по телеку, и сам со старшим братом пару штук малых яхт с этими, парусами — вот, вспомнил, успел сам смастерить, так что небольшой опыт в этом был.

— Не уходите! Подождите нас! — донесся до меня девичий голос.

А я уже и сам поворачивал своё неуклюжее судНо в их сторону.

Этими найденышами оказалась пара подростков — восемнадцатилетний парень и его юная семнадцатилетняя подруга. Что вышли на своем дутом плавсредстве на водную гладь Кубани, решив с раннего утра пройтись от одного поселка к другому. Они просто жили невдалеке друг от друга, точнее их родители, и парень её всегда отвозил, когда она ночевала у своей тёти. А потом внезапно попали в полосу утреннего густого тумана, а выйдя из него, внезапно оказались уже тут. Пристав я, как и обычно, вышел на берег их островка, произнес свои, уже немного приевшиеся самому себе слова о Гудвине и, рассказав немного о нашей группе, предложил им присоединится к нам. Они ни минуты не раздумывая, согласились на это, и потом повторили вслед за мной:

— Мы согласны вступить в сообщество острова 'Изумрудный'!

Ну а дальше все повторилось, как в случае с Кироем — сразу пришло подтверждение, одновременно и им на коммуникаторы, и мне. Они сами собрали всё, что приобрели за это время, забрали с собой плиты, загрузив это в лодку, и привязав её на буксир к 'Каракатице', мы двинулись к дому. Уже совместному теперь нашему общему “Дому”.

Растет наше сообщество — каждый день кого-то привожу! И при это горжусь собой немного — что не дал пропасть хорошим людям. Неплохие ребята! И пока все, ну кроме конечно упертого дока из его любезнейшего Склифа, встречались вполне адекватные. Без разных дурных закидонов и дешевых амбиций и лишних проблем и мне и остальным не приносят. Дай-то Бог, чтобы так было и дальше. Тьфу-тьфу-тьфу, чтоб не сглазить!

— Мы хоть и живем в Краснодарском крае, но по национальности казахи, — рассказывает в пути их историю парень, Бернар.

Кстати — интересный перевод его имени — Бер значит поручить, дать силу, а нар — сильный. То есть — ему дали силу, и глядя на него, это так сразу и было видно. Высокий, выше среднего роста, с рельефно развитой мускулатурой, красиво сложенный молодой человек. Он, окончив ещё в том году школу, не смог с первой попытки поступить в институт, а метил в автодорожный, на инженера по ремонту и обслуживанию автотехники. Так он, приехав домой, и устроился на СТО ремонтником на окраине Краснодара, набираться практического опыта, ну и одновременно подтягивая теорию, и готовится ко вступительным экзаменам уже на этот год.

Его подруга, Ажар — что в переводе с казахского значит красавица, вернее не так, а — красивая, симпатичная, милая, и правда, полностью соответствовала своему имени. Глядя на неё, просто любуешься и фигурой и лицом, она только в этом году рассталась со школой, и готовясь к поступлению, гуляла последние свои школьные каникулы. Она рассказывает, что хотела идти в медицинский, уже поработав два года в станичном медпункте учеником медсестры, негласно конечно, ну и бесплатно, что и естественно. Вот такое пополнение я сегодня нам нашел.

— Принимайте гостей, — придя к дому, представил я своим “старичкам», вернее "старушкам" молодое пополнение.

И до полной темноты все с ними знакомились — мы рассказывали о своем видении проводимого над нами эксперимента, о становлении сообщества, а они о своем житье-бытье, и ещё там, дома, и тут, за эти две с половиной недели. А я, толкнув незаметно Свету и Нинку, и прислушиваясь к тихим советам, писал с их подсказками черновик заказа на завтра — ведь эта молодежь практически голая. У неё только купальник, а у парня плавки, ну и в пакете была легкая одежда, что они там сняли — шорты и футболки, с легкими летними обувками сеточкой. И всё! А сколько им ещё всего нужно! А сам вспоминаю наш разговор с ними во время перехода на остров Изумрудный.

Интерлюдия

(Ажар и Бернар — русские казахи)

— Бернар, а меня немного смущает вот такой интересный вопрос: насколько я помню ещё из школьного курса истории СССР, Казахстан мусульманский, то есть, насколько я знаю — ваше национальное вероисповедание это ислам. А весь мир знает, что мусульманским девушкам ходить в раздетом виде даже перед мужем строжайше запрещено. А вы с Ажар, мало что в пляжной (и сам всё время, что они со мной, старательно от девочки отвожу взгляд — её верхние “глаза”, минимум третьего размера, просто выводят из себя, конечно в лучшем смысле этого слова) одежде, так и одни отправились в речной поход. Не развеешь мое недоумение?

— Игорь Михайлович — у вас, скорее всего просто неполные данные о нашем мире. В общем-то ничего удивительного — у многих так. Меня не раз спрашивали и именно в таком смысле, поэтому могу разумно ответить. О самом Казахстане и казахах и я сам очень многое узнал только из книг — в семье почти не ведут разговоров о родине предков, и причин этого я не знаю. Вот фраза, которую я недавно вычитал, и запомнил:

"Религиозная специфика Казахстана состояла и состоит в том, что на его территории исторически соприкасались крупные мировые конфессии, такие как христианство и ислам. Кроме того в стране граждане исповедуют иудаизм, буддизм, индуизм." То-есть, не так все однозначно.

А именно мой прадедушка, тот кто казах, со стороны мамы — христианин. Да-да, не удивляйтесь! Как мне помнится из его рассказов, которыми он нас, своих правнуков, развлекал в далеком детстве, прожив больше ста лет, и только в две тысячи седьмом умер — я в школу должен был идти, а встретил первое сентября с траурным известием. Героический старик — и я им горжусь! Он служил ещё в первую мировую в Русской армии, в кавалерии, потом вступив в партию, участвовал в становлении революции, а после уже был откомандирован на родину в составе кавалерийской дивизии в отряде Чанышева. Гонял по степям байских пособников, басмачей — как в моем любимом фильме “Офицеры” с Лановым. А в двадцать пятом его тяжело ранило, и он после госпиталя, в котором он лечился в славном городе Киев, попал на дальнейшее излечение и восстановление в небольшой поселок Седово, что недалеко от города Жданов, его в Мариуполь сейчас переименовали. Он уже тогда был офицером, вернее командиром, ну вы меня поняли. Там и познакомился с местной девушкой, русской медсестрой, женился, и там же родились все наши родственники — двоюродные и бабушки и дедушки, семья у прадеда была большая, детей девять человек. С него и пошло — все мужчины в роду военные. Дед учился уже после войны, той, второй Мировой, нашей — Великой Отечественной, в Харькове — он танкист, и бабушка, его жена, харьковчанка. А уже моя мама родилась в Сибири, где после войны дед службу нес. Ну, вот примерно так шла наша длинная родословная.

— А Ажар как же? Как вы тогда вместе оказались?

— И мой папа о Казахстане только знает — у дедушки там были какие-то нелады в роду, и он ушел из него очень и очень давно, только придя со службы. И да, он тоже из той части казахов, что православные. Так что — нам никто и никогда не запрещал так ходить, и к тому же, вы разве не видите, что после достаточно длинной череды русских предков в нас ничего не напоминает о национальности.

И правда — я знаю о казахах только то, что они круглолицы и с узкими слегка раскосыми глазами, а что Бернар, что его подруга красавица Ажар, имеют полностью наши, русские черты лица. Ну а имена… Да как только родители своих детей сейчас не называют!

— А почему вы так назвались — казахи?

— Это единственная память о своей бывшей родине, которую наши предки всегда соблюдают, — ответил Бернар.

— А откуда вы попали, конкретнее, ну или точнее — мне это теперь ещё интересней стало?

— Мы из Адыгеи, это в Краснодарском крае, — начала рассказывать Ажар, — живем, ну уже, если точнее — жили, буквально невдалеке от нашей столицы, самого красивого для меня города — Краснодара. Я в ауле Хаштук — и напротив нас, но уже на той стороне Кубани, это родная речка, станица Елизаветинская, ставшая сейчас уже пригородом Краснодара, мы оба там в школу ходили. А Бернар жил немного дальше, в ауле Псейтук — и между нами, в реке есть островок, туда многие из молодежи, кто уже с парами, ходят на лодках отдохнуть. И мы к вечеру собирались на отдых-пикник, на все выходные, но не удалось. Обидно. Там и палатка уже наша поставлена, и ждала своих обитателей, и мясо замоченное на шашлыки, на краю омута в воде ведро стояло, чтобы на жаре не пропало. А мы вот тут…

И на лице такое выражение, обижено-слезливое появилось — Бернар сразу, как только увидел его — аккуратно перебравшись поближе, стал её ласково и нежно успокаивать.