МИМ-1. Оникс

Глава 6. Просто огонь

Это было так же глупо, как и предсказуемо. Я, в общем-то, и не ждал ничего другого. К этому моменту всё, что происходило, уже вышло за пределы понимания моих одноклассников. Они даже забыли, что собирались устроить мне «показательную порку».

Теперь их интересовала только одна мысль — как поскорее закончить с этим. Желательно так, чтобы не возникло снова что-то непонятное, от чего станет обидно. Ради этого даже можно пойти на грязные трюки вроде удара исподтишка, со спины.

Что ж… Тем хуже для них. Чем больше в человеке подлости, тем приятнее этого человека раскатать по асфальту…

Ватрушкин ударил изо всех сил, вложив в удар всё, что у него было. Силы ему не занимать, но бедняга не понимал, что сила — это не всё. Если применять её неправильно, то она не имеет смысла. Вот и сейчас, когда я отклонился назад, его удар прошёл в сантиметре от моего носа. Для моего мозга, привыкшего к ловушкам древних гробниц, этот удар был похож на медленно падающее конфетти после взрыва хлопушки.

Пока Ватрушкин наносил один удар, я мог бы успеть ответить ему тремя или четырьмя, но я не стал. После того, что он сказал, я не собирался быстро с ним расправляться. Он не заслужил быстрой расправы. Поэтому я просто отступил назад и сложил руки на груди:

— С тобой всё в порядке? Тебя что-то пошатывает.

И правда, его немного покачнуло, когда удар не достиг цели и он сам потерял равновесие.

— Я тебя сейчас пошатну! — пообещал Ватрушкин, разгибаясь и замахиваясь снова. — Так, что не поднимешься!

Он снова ударил, на этот раз сбоку, но я легко увернулся, как будто поднырнул под натянутую верёвку. У меня опять возник соблазн ответить ему, прописав короткий апперкот в печень, но я опять сдержался и просто отдалился.

Я, в отличие от него, знал, где закончится его размашистый удар. Он снова не попал в цель и, как и прежде, потерял равновесие, врезавшись в крышку ближайшего мусорного бака.

Бам! — гремела крышка, когда его кулак с силой ударил в неё. Крышка покосилась, угрожая упасть, а сам Ватрушкин схватился за руку, издавая странные звуки. Хорошо, что хотя бы не закричал — я бы тогда потерял к нему последние капли уважения. А с противником, которого ты не уважаешь, и драться-то неприятно.

— Чёрт… — прошипел Ватрушкин, глядя на меня.

— Приятно познакомиться, Оникс, — вежливо ответил я. — У тебя, похоже, что-то с рукой. Как же тебе повезло, что рядом больница, вот прямо рукой подать! Ах да, ты же уже подал…

— Я тебя!.. — снова бросился вперёд Ватрушкин, но его остановил Укропов, положив руку ему на плечо:

— Дай-ка я. Ты уже… того.

— Уже чего? — не понял Ватрушкин.

— Уже его, — ответил Укропов, оттаскивая друга назад. — Ну что, Стрельцов, думал, что всё кончилось? Всё только начинается.

— Ну так давайте уже поскорее, — я притворно зевнул, делая шаг вперёд, сокращая дистанцию. — А то мне скоро обед принесут, а я тут с вами нянькаюсь.

— Обязательно, — пообещал Укропов. — Мы уже закончили, считай.

Это звучало не так эмоционально, как у Ватрушкина — у Укропова всё же был хоть какой-то ум, и большинство идей исходило от него. Я не сомневался, что он задумал что-то недоброе, поэтому немного отступил, готовясь к защите и атаке, и поднял руки.

Но Укропов не бросился на меня, как Ватрушкин. Вместо этого он поднял руку, сложил пальцы в форме пистолета и направил их на меня.

— Ты что?! — закричал Ватрушкин. — Ты что задумал? Перестань! Нельзя!

Но Укропов, похоже, понимал, что делает, и не собирался останавливаться.

— Ку-а-дзё! — смешно выкрикнул Укропов, и, когда из его пальца вылетела тонкая струя огня, я почти не удивился.

Огненный шнур стремительно потянулся ко мне, и я не успевал увернуться.

Камень в моей груди внезапно резко нагрелся, словно эта нить плазмы уже коснулась его и моментально раскалила докрасна! И тогда, подчиняясь какому-то наитию, я сделал единственное, что пришло в голову. Вытянул вперед ладони, отгораживаясь ими как щитом.

Тонкий огненный шнур, от которого почему-то совершенно не ощущался жар, уперся в мои ладони, и на этом всё закончилось. Он просто остановился, не причиняя никакого дискомфорта, и между мной и Укроповым остался натянутый огненный трос, с которого уже капали горящие капельки на асфальт.

— Что это… — не понял Укропов. — За ерунда?!

— Прекрати! — закричал Ватрушкин, забыв про свою руку. — Ты же знаешь, нельзя использовать магию на улице! Тем более нам, мы еще даже не студенты! А если ты его покалечишь?!

— Да я только припугну! — с азартом и злостью выплюнул Укропов, поднимая вторую руку, тоже сложенную в форме пистолета.

В меня ударил второй огненный шнур, но его постигла та же участь, что и первого — он просто уперся в мою ладонь, не причинив никаких последствий. Не хочется даже думать, как именно он собирался меня припугнуть и насколько на самом деле горячие эти струйки пламени. Судя по остающимся на асфальте обожженным следам в тех местах, куда капали пылающие капли — очень горячие!

— Да что такое! — сжав зубы, процедил Укропов. — Какого хрена происходит?! Прекрати сопротивляться, вошь!

— Вошь, говоришь? — усмехнулся я. — Какой же ты слабак, если даже с вошью справиться не можешь! Тебе самому-то от себя не противно?

Я, уже не опасаясь его огненных лучей, которые, по ходу дела, были простой фикцией, вытянул правую руку в сторону, схватил с мусорного бака крышку, которая покосилась от удара Ватрушкина, перехватил её за край и метнул вперёд, как фрисби!

Укропов что-то закричал и быстро присел, прикрывая голову руками, и в этот момент оба огненных шнура исчезли. Он-то присел, а вот Ватрушкин, стоящий за его спиной, не успел понять, что происходит, и толстый край стальной крышки прилетел ему прямо в лоб.

Бам! — уже второй раз за последние две минуты загремела крышка, подскакивая после удара и переворачиваясь в воздухе. Ватрушкин же просто рухнул на асфальт, моментально отключившись.

— Э! — запоздало обернулся на него Укропов.

Я двумя длинными шагами сократил дистанцию до него, всё ещё сидящего на корточках, поднял ногу и просто толкнул его в грудь, роняя сначала на задницу, а потом и на спину.

Поймал в руки крышку бака раньше, чем она упала на асфальт, я перехватил её двумя руками и приставил ребром к горлу валяющегося на спине Укропова, слегка надавив.

— Э… Кх! — выплюнул он, задыхаясь.

— Вот как-то так, — назидательно произнёс я, глядя в его прищуренные глаза, которые явно не собирались сдаваться. — Не переживай, я только припугнуть. По крайней мере, так изначально и задумывалось. Так что лучше не дергайся, на всякий случай, а то металл — штука твёрдая, можешь случайно повредить себе горло и потом всю оставшуюся жизнь будешь звучать как старая поцарапанная виниловая пластинка.

Укропов ничего не ответил, только скрипнул зубами и вцепился пальцами в край крышки, пытаясь отодвинуть её от своей шеи.

— Ну ладно тебе, — почти расстроился я, слегка добавляя нажима. — Я думал, мы договорились. Хотя о чём с вами договариваться, вы же по степени умственного развития примерно на уровне этой самой крышки.

Укропов продолжал тяжело дышать, и я с удивлением заметил, что там, где он держался руками за крышку, металл заметно потемнел и потянуло чем-то подпаленным. Этот придурок что, пытается нагреть крышку своей магией?

Я хмыкнул и слегка повернул крышку так, чтобы нагретый участок попал на шею Укропова. Металл ещё не успел как следует разогреться, но Укропов от неожиданности коротко взвизгнул и снова попытался отодвинуть крышку.

Я ему этого, конечно же, не позволил, но ещё немного повернул её, чтобы убрать нагретый участок с шеи.

Так получается, те огненные шнуры это тоже никакая не иллюзия была, а самое настоящее адовое пламя? Ведь если бы все было обманом, то и сейчас бы Укроп не заверещал, когда нагретый край коснулся шеи!

— Убью… — процедил Укропов. — Порешаю!

— Математические задачки порешай, убогий, — усмехнулся я. — Может, тогда до тебя дойдет, что такое вероятности и как их просчитывать. Впрочем, ладно, объясню по-простому: если вы двое или кто-то из ваших знакомых попробует сделать что-то подобное ещё раз, так легко ни вы, ни они не отделаетесь. А вы сейчас отделались легко, поверь мне. Больше такого не будет. Вторых шансов я не даю. Ты меня понял?

— Понял! Понял!.. Чёрт…

— Вот и отлично. Надеюсь, ты не забудешь об этом, когда вы очнётесь.

— Очнёмся? — на мгновение удивился Укропов.

— Ага, — улыбнулся я. — Ты же не оставишь своего кореша в таком состоянии в одиночестве, правда?

И я резко дернул крышку мусорного бака к себе, вырвав её из рук Укропова, и тут же ударил его по лбу металлическим краем.

Укропов отключился так же быстро, как и Ватрушкин — просто упал и расслабился, как медуза, выброшенная на берег.

Я вернул крышку на место, убедился, что со мной всё в порядке и моя одежда не пострадала от магии одноклассника, и даже не испачкалась, и вышел из переулка. Не то чтобы я сильно переживал за одежду, но, если я заявлюсь обратно в больницу не в том виде, в каком выходил из нее, возникнут ненужные вопросы.

Надеюсь, эти парни придут в себя раньше, чем кто-то их найдёт. Хотя, может, и хорошо, если кто-то наткнётся на них — так быстрее придут в чувство.

Я совсем не боялся, что они меня сдадут. Они сами пострадают от такого шага. Их выдуманная репутация, которая существует только в их головах, для них важнее всего. Если кто-то узнает, что их двоих отправил в нокаут один лишь Стрельцов, да ещё и успешно противостоял их магии при этом — ох, проблем им не избежать.

Не говоря уже о том, что они рискнули использовать магию в городе, что, судя по крикам Ватрушкина, было запрещено или нежелательно… В общем, они вляпались по полной, и теперь пусть сами разбираются с последствиями. Если у них такое фирменное развлечение — создавать самим себе проблемы и потом героически их разгребать, то это как-нибудь без меня. А я, пожалуй, пойду пообедаю. Думаю, уже пора.

Я вернулся в больницу, мило улыбнулся встревоженной сотруднице, той самой, которая пыталась меня удержать от выхода, и развёл руки в стороны, показывая, что я жив и здоров:

— Как видите, я своих слов не нарушаю. Говорил, что вернусь, и вот я здесь.

— Что ж… Я рада, — вымученно улыбнулась девушка.

— Радость красивых женщин — это то немногое, что радует и меня в этом мире, — подмигнул я ей и направился к лестнице.

Остаток времени до обеда я провёл, копаясь в телефоне, который нашёл в тумбочке, запихнутом в самый дальний угол. Судя по тому, что он отозвался на мой отпечаток пальца, это был мой телефон. Как и следовало ожидать, контактов в нём было очень мало — после смерти родителей меня не тянуло общаться с людьми. Зато я смог использовать телефон как точку доступа в интернет, чтобы выяснить, что это за мир и чем он отличается от моего.

Оказалось, что отличий не так много, но все они важные. Меня в первую очередь заинтересовала магия и разломы. Интересно, что они появились одновременно, и многие строили теории о том, что они связаны. Хотя, казалось бы, это очевидно — конечно, они связаны! Как еще могут возникнуть порталы, ведущие в другие миры и изрыгающие потусторонних тварей, если не с помощью магии?!

Так или иначе, двести лет назад разломы начали появляться по всей планете, и одновременно с ними появились люди с магическими способностями, которые в первых рядах встали против тварей, вылезавших из этих разломов. С ними, в общем-то, можно было сражаться и без магии, используя обычное оружие — как холодное, так и огнестрельное. Даже простыми вилами и топорами иногда удавалось справиться с тварями. Но случаи, когда крестьяне из села население в пятнадцать человек отбивали атаку тварей тракторами и граблями, были редкостью. Намного чаще случалось такое, что хорошо подготовленные отряды несли потери в процессе бойни.

А все потому, что никогда не узнаешь заранее, сколько тварей выйдет из разлома и какими они будут. Это может быть рой мелких комаров, которые высосут всю кровь, а может быть одна огромная гидра с тысячей голов.

А может, даже целая туча гидр…

Я не успел прочитать всё, что было интересно, как принесли обед. Я ожидал, что это будет доктор Мила, но пришла незнакомая, хотя тоже очень симпатичная, белокурая девушка. Она была застенчивой и тихой. Даже не глядя мне в глаза, она оставила на тумбочке поднос и исчезла из комнаты так быстро и тихо, что я даже не заметил этого момента.

На обед был огненно-красный борщ с большими кусками мяса и снежным островком сметаны, конечно же, чёрный хлеб и классическая пюрешка с котлеткой. Это напомнило мне о том, как в десять лет я был отправлен в детский лагерь на месяц благодаря стараниям родителей.

Обед оказался выше всяких похвал, и, так как после дружеской разминки с одноклассниками мне нужно было восстановить силы, я с удовольствием всё съел. Только задумался, чем заняться дальше, как открылась дверь, и в палату вошла доктор Мила, прижимая к груди планшет с ручкой. Она словно пыталась прикрыть ими свое чарующее декольте, но на самом деле лишь сильнее подпирала «подружек», отчего они чуть не вываливались наружу.

— О! — она с порога посмотрела на опустошённые тарелки. — Пациент, я вижу, ваш волчий аппетит не проходит!Надо же, уже не «больной», а «пациент»! Социальные мосты налаживаются, я смотрю!

— Что поделать, если у вас тут такие красивые женщины разносят такую вкусную еду, — картинно развёл я руки. — Никогда бы не подумал, что буду хвалить больничную еду!

— У нас и больница не самая обычная, она для особенных… пациентов.

— Для магических, как я понимаю?

— Верно, — кивнула Мила.

— Хорошо, что мы затронули эту тему, — щёлкнул я пальцами. — И мне не пришлось выдумывать сложные словесные конструкции для подведения к теме. Завтра последний день работы приёмной комиссии университета магии, верно?

— Хм… — доктор Мила слегка нахмурилась. — Предположим. И что?

— Ну как что? Я тоже обладаю некоторыми способностями и даже подал туда документы на поступление. Так что завтра мне нужно быть на экзамене.

— Ах вот что вы имеете в виду, — брови доктора Милы поднялись. — И на что именно вы намекаете? Что я должна выписать вас прямо сегодня?

— Завтрашним днем тоже устроит. Тем более, что я не прочь провести лишние полсуток в вашем обществе, доктор, — обольстительно улыбнулся я. — Главное, чтобы я успел на экзамен.

— Нахал! — рассмеялась она. — Впрочем, раз ваше чувство юмора на месте, может, и правда всё не так плохо, как мы боялись.

— Определённо, нет, — заверил я её, не вдаваясь в подробности последнего часа. — Чувствую себя вполне здоровым и готовым к новым свершениям.

— Вот как?

Доктор Мила тоже улыбнулась уголком губ и подошла ко мне, бесшумно ступая по кафелю своими мягкими тапочками. Она села на мою кровать, почти вплотную, и положила свой планшет с какими-то бумагами на тумбочку:

— Что ж, в таком случае… Думаю, я могла бы выписать вас досрочно. Дело-то… серьёзное.

— Серьёзнее некуда, — заверил я её, глядя в глубокий вырез её едва застёгнутого халатика.

— Только сначала мне нужно удостовериться, что вы… готовы, — продолжила доктор, наклоняясь ещё ниже и почти подсовывая декольте мне под нос. — Что вы действительно сильны… и… выносливы.

— Собираетесь это проверить? — улыбнулся я, поднимая взгляд и глядя ей прямо в глаза. — Прямо всерьез?

— О да, — хищно улыбнулась она и провела языком по зубам, огибая выпирающие клыки. — Я же обещала вам контрольные исследования!