МИМ-1. Оникс

Глава 9

Свет внутри разлома становился все ярче, накапливая волну тварей, но, прежде чем он выплюнул новую порцию монстров, к нам подбежали оставшиеся в живых маги. Один из них был моим экзаменатором, который уже не держался за раненую руку. Рукав он оторвал полностью и было видно, что конечность уже почти зажила.

Вторым магом был экзаменатор Ватрушкина — седой, но еще не старый мужчина в темно-фиолетовом, почти черном, сюртуке. Его борода срасталась с усами, которые были закручены в кольца. Он выглядел как человек, который вошел в машину времени, но случайно пропустил свою остановку и вышел слишком поздно.

С ним подошел и сам Ватрушкин, который уже не выглядел как табуретка, но все еще нервно оглядывался по сторонам.

— Где подмога?! — истерично спросил он, подходя к нам. — Почему до сих пор никого нет?! Почему никто не пришел?!

— Абитуриент, вы в своем уме? — спокойно спросил мой экзаменатор. — Прошло всего пару минут! Хорошо, если кто-то вообще успел узнать, что здесь открылся разлом!

— А… Разве никто не сообщил? — Ватрушкин уставился на него с недоумением.

— Конечно, сообщили! — нервно передразнил его маг. — Но помощь прибудет не раньше чем через пять минут. И это в лучшем случае.

— Тогда бежим! — закричал Ватрушкин.

— Хорошая идея, — кивнул седой маг. — Для вас. Бегите, студенты. Укройтесь в здании. Но нам нельзя бежать. Если мы тоже побежим, монстры разбегутся по округе, и их потом придется ловить целую неделю. Мы должны их остановить… Или хотя бы замедлить.

— Или закрыть разлом. Тогда все исчезнет само собой. Но закрыть его можно только уничтожив всех монстров, которых он выпустит, — добавила девушка с золотыми глазами. — Внимание.

«Внимание» — потому что из разлома снова выпрыгнули несколько тварей, которые начали осматривать поле боя.

— Молодые люди, отходите, — сказал седой маг, но с уважением. — Мы вас прикроем.

— Обязательно, — хмыкнул я. — На самом деле нет. Вы что, правда думаете, что вам не нужна помощь против такого количества тварей?

— Нет, не думаю, — покачал головой старец. — Я уверен, что помощь понадобится. Но защитить вас — наша главная задача. Стражи должны защищать мирное население, и вы пока что относитесь к этому населению.

Я кивнул, показывая, что понял, и повернулся к девушке:

— Как тебя зовут?

— Ада, — коротко ответила она. Я снова кивнул и представился:

— Оникс.

Брови Ады, тоже с легким золотистым отливом, недоуменно поднялись, как будто она не верила, что я не шучу.

— Я остаюсь, — сказал я, глядя ей в глаза. — Ты?

— Конечно, — она слегка пожала плечами. — Это то, чем я буду заниматься в будущем. Раньше начну — лучше будет получаться в будущем.

— Точно. — улыбнулся я. — Может, мы еще не Стражи, но мы уже точно не мирное население!

— Молодые люди, мы начинаем, — сказал старец, как будто объявлял о смене блюд на ужине. — И помните, наша задача — не закрыть разлом, а продержаться до прихода помощи. Не геройствуйте.

Дальше разговоры закончились, потому что монстры напали на нас, как муравьи на жука. Первые двое прыгнули на магов, но их быстро остановили заклинания и они рассыпались в дым. Но за ними пришли еще три, потом пять, потом шесть…

Разлом выплевывал монстров волна за волной, и каждая следующая была больше предыдущей. Тварей стало так много, что они начали атаковать не только магов, но и нас тоже. Я отмахивался от них той же ножкой стола, которая уже покрылась вмятинами от ударов и принимал на левую руку шары фиолетового огня, когда им приходило в голову плюнуть

Ада продолжала плести золотистые нити. В отличие от других магов, она делала это молча и без заклинаний. Трюков с возвращением фаербола хозяину она уже не проворачивала — слишком мало место вокруг было, обязательно зацепила бы кого-то из нас.

Мой экзаменатор не атаковал монстровнапрямую, он произносил короткие заклинания, складывая пальцы в сложные фигуры, и твари взлетали в воздух. Земля под их ногами поднималась, как будто ее подталкивали снизу, и монстры улетали за пределы видимости. Некоторые падали обратно, но больше не поднимались.

Седобородый продолжал джедайствовать, нисколько не поменяв тактики. В правой руке длинный сияющий меч, в левой — небольшой щит, которым он одинаково успешно отбивал и когти и огненный плевки тоже.

Я не видел, куда делся Ватрушкин — может, он снова превратился? В травинку например? Или сбежал, как и собирался?

Это уже было неважно. Важно то, что сейчас, когда мы стояли спина к спине и защищались только с одной стороны, сражаться с монстрами было намного проще, чем тогда, когда они застали нас врасплох, разрозненными. Мы прикрывали уязвимые места друг друга, и твари не могли даже подойти к нам, не говоря уже о том, чтобы укусить или поцарапать.

Но, похоже, монстры поняли, что что-то не так, и резко сменили тактику. Новые уродцы не бросились на нас, а прижались к земле и начали надувать щеки.

Я уже знал, что это значит. Вспоминая, как разрушительно действовал плевок даже одной твари, я понял, что залп из целого десятка не оставит от нас мокрого места.

Поэтому я выскочил вперед, заслоняя остальных своим телом, и закричал:

— Все за меня! Быстро!

— Молодой!.. — начал было старец, но мой экзаменатор громко и решительно вмешался:

— Делайте! Все за него!

Твари плюнули, и их магические снаряды, слившиеся в одну фиолетовую волну, понеслись к нам с огромной скоростью. Я выставил вперед левое плечо, снова пряча за спиной импровизированный ледоруб. Хотелось закрыть глаза — так ярко сияло надвигающееся на меня фиолетовое цунами, — но я сдержался.

Я должен видеть.

И я увидел. Волна разбилась об меня, как о бетонный волнорез, разлетелась в стороны, рассыпаясь на мелкие капли. Они моментально истончались и растворялись в воздухе… Но часть из них, попавшая на мою кожу, не исчезла. Они впитались в поры, заставляя их на мгновение засиять фиолетовым светом, а потом пропали. Словно так и должно было быть.

Твари , нисколько не удивленные тем, что мы пережили их атаку, перешли к ближнему бою. Им нужно было время на перезарядку плевка, прежде чем они смогут исполнить его снова.

Теперь главное было выжить.

Эта атака была самой мощной и, к счастью, последней. Я справился как минимум с четырьмя тварями, одну за другой, а всего, по-моему, их было около двух десятков. Мой экзаменатор, который не успел закончить заклинание, снова пострадал — тварь разодрала ему бедро, а старца, который отмахивался энергетическим клинком, задели, но не сильно — оторвали один из усов. Мы же, кого преподаватели старались держать позади, остались почти без повреждений, если не считать мелких царапин и ссадин.

Мой «ледоруб» после очередного удара согнулся буквой «П» и стал совсем бесполезен. Надо будет купить себе нормальный, прочный. Надеюсь, тут такие есть.

А если нету — то сделать.

Наконец, монстры закончились. Разлом начал медленно стягивать свои края, зарастая и схлопываясь. Фиолетовые кристаллики на его краях встречались друг с другом, шевелились, пытаясь уместиться на уменьшающемся пространстве, но в итоге не выдержали и начали осыпаться, падая на землю. Я ожидал, что они исчезнут, как убитые монстры, но нет — они остались лежать, только стали чуть более тусклыми.

Я обернулся к преподавателям — старший уже занимался раной более молодого, и ему явно не было дела до нас. У моего экзаменатора, побледневшего и сжимающего бедро обеими руками, явно что-то не ладилось с магией, и он не мог справиться с раной.

Поняв, что им сейчас не до нас, я подошел к кристаллам, чтобы изучить их поближе. Я уже знал, что это такое, потому что в Виварии упоминались не только разломные твари, но и все, что с ними связано — в том числе и кристаллы.

Манолит — так они называются. Это кристаллизованная мана, а мана — это то вещество, которое позволяет людям творить магию и которое есть не у всех. Кристаллы манолита можно хранить и использовать как запасные источники магии, чтобы восполнить свой запас маны, или просто поглотить, чтобы увеличить его навсегда. Правда, эффективность такого метода не очень высока.

Манолит также использовали как источник питания для артефактов, но я пока что не углублялся в этот вопрос. Сейчас было важнее другое — манолит довольно редкий и ценный ресурс, а по традиции тот, кто закрывает разлом, собирает его. Это и было основной мотивацией для всех Стражей — закрывая разломы, они становились сильнее.

И было у меня предчувствие, что если сейчас к нам прибудет помощь, то я не увижу этих кристаллов больше никогда.

Хотя я еще не совсем маг и не до конца понимал, как эти кристаллы могут мне пригодиться, лучше иметь их при себе, чем потом жалеть, что не собрал.

Я присел рядом с манолитом и толкнул ножкой стола ближайший кубик, самый большой. Он покатился с грани на грань и остановился в слегка наклоненном положении.

Я отложил бесполезный предмет и взял кубик манолита в руки. Он был очень твердым, но грани не были острыми — по ним словно прошлись, сгладив углы. Он не был ни холодным, ни теплым — казалось, что он такой же температуры, как и мое тело.

— Отлично, — раздалось у меня за спиной. Это была Ада, которая тоже взяла кубик. — Ты здорово придумал. Надо скорее забрать свою долю, пока преподаватели не пришли.

Я посмотрел на девушку, быстро разделил манолит на четыре части и забрал две из них. Но это было не все. Разлом продолжал сжиматься, и когда он стал крошечной светящейся точкой, она вдруг вспыхнула так ярко, что ослепила на мгновение. Когда свет погас, на его месте появилось что-то похожее на неправильное человеческое сердце, вырезанное из камня.

Это был артефакт. Магический предмет, который иногда остается после разломов. Он может сам создавать заклинания, без помощи мага. Заклинания могут быть неизвестными или даже представлять собой смесь нескольких заклинаний, что невозможно сделать обычным способом. При этом нет связи между тем, насколько сложным был разлом, и насколько мощным окажется артефакт. А видов артефактов было столько же, сколько и видов разломных тварей, если не больше. От самых простеньких, вроде вечной лампочки, до феноменально мощных, сравнимых с атомной бомбой.

Этот артефакт был довольно простым и распространенным. Он назывался «антиграв» и уменьшал вес предмета, к которому его прикрепляли. Ничего особенного, в общем-то.

Но я все равно протянул руку и взял артефакт. Он оказался неожиданно теплым, как настоящее сердце.

Я повернулся к Аде, которая внимательно смотрела на артефакт в моих руках. Но прежде чем я успел что-то сказать, она произнесла:

— Да, это твое. Если бы не ты, мы бы все погибли. Так что преподавателям мы ничего не скажем.

Я не хотел спорить, поэтому кивнул и убрал артефакт в карман. Он немного выпирал, но никто не заметит, особенно если в этот же карман засунуть руку.

Оставив манолит, мы вернулись к преподавателям и как раз вовремя — к ним уже пришло подкрепление из школы.

Магов начали осматривать, нас тоже, но мы дали понять, что в порядке.

— Осталось только понять, что с нашим поступлением, — заметил я, меняя тему.

— Какие вопросы! — отреагировал старший маг, окруженный пятью коллегами. — Конечно, вы приняты! Безоговорочно! После того, что вы здесь сделали, иначе и быть не может!

— Отлично, — кивнула Ада. — Тогда, с вашего позволения, я пойду отдохну.

Мы вышли со стадиона через те же двери, через которые пришли. Даже Ватрушкин нашелся, живой и невредимый, по крайней мере внешне. Он сидел на лавочке у входа, завернутый в одеяло, и смотрел перед собой, как будто в трансе.

Не трогая его, мы прошли мимо и направились к выходу из школы.

— Да, я не ожидал такого экзамена, — задумчиво сказал я по пути.

— И не говори, — вздохнула Ада. — Кошмар какой-то.

— Ты неплохо держалась, — заметил я. — Как будто тебе не впервой.

— Это от стресса, — коротко ответила Ада, явно не желая больше ничего объяснять.

Мы вышли из здания школы и быстро перешли дорогу, чтобы не привлекать внимание толпы будущих абитуриентов, которые тянули шеи, пытаясь увидеть, что происходит внутри, и перешептывались, пуская слухи.

— Вся эта история разбудила во мне дикий аппетит, — задумчиво сказала Ада, глядя на сладости в витрине кондитерской, возле которой мы оказались. — Или, проще говоря, я ужасно голодна! Может, сходим куда-нибудь?

Она вдруг изменилась в лице, хлопнула себя по плечу, потом по другому, и закатила глаза: — О нет! Я забыла сумку внутри!

— Что, серьезно? — удивился я. — Как ты могла забыть?

— Я же сняла ее! И оставила там!

— Зачем?! — не понимал я.

— Так с сумками не пускают на экзамен! — Ада развела руками. — Вдруг кто-то пронесет артефакт, всякое такое…

Да, действительно, просто так артефакт в кармане не пронесешь — я сам знаю, как он выпирает. Если знаешь, что искать, и если человек не прячет руку, как будто у него что-то болит, то заметишь без проблем. А вот с сумками обыскивать не принято.

— Короче, мне нужно вернуться за сумкой, там деньги, телефоны и все такое… — продолжала Ада, словно пытаясь убедить меня.

— Да иди уже, — махнул я рукой. — Я подожду здесь. Только не ввязывайся ни во что, и смотри, чтобы преподаватели не поймали с вопросами.

— Ты за кого меня держишь? — рассмеялась Ада, как будто звенели кристаллы манолита на краях разлома. Она снова побежала через дорогу.

Я прислонился плечом к двери кондитерской и начал наблюдать за другими абитуриентами, которые постепенно стягивались к школе. Они кучковались группами, переговариваясь и делясь впечатлениями о том, что произошло внутри, хотя, конечно, никто из них ничего не мог знать точно. Некоторые из выглядели взволнованными, другие — напуганными, а кто-то, наоборот, пытался казаться круче, чем он есть. И, судя по тому, что через минуту ожидания, вся эта толпа пришла в движение и скрылась в здании школы — экзамен не отменили. Даже несмотря на происшествие.

Одно было ясно — его проведение было очень важным для магов. Настолько важным, что даже открывшийся прямо на экзамене разлом с человеческими жертвами и ранениями не стал причиной его отмены.

Я отметил, как некоторые абитуриенты, двигаясь к школе, бросали тревожные взгляды на здание, словно опасались, что что-то подобное может произойти снова.

Мой взгляд переместился на улицу, на машины, которые проезжали мимо. Они были яркими и современными, с блестящими кузовами, отражающими солнечные лучи. Некоторые из них были украшены магическими символами, которые светились, когда машины проезжали мимо. Прохожие спешили в разные стороны, их лица были сосредоточенными, а шаги быстрыми. Я заметил, как один человек, одетый в строгий костюм, нервно проверял часы, а другая женщина с сумкой через плечо, казалось, искала кого-то в толпе.

В одну сторону я видел все это просто глазами, глядя перед собой, а в другую — наблюдал за неясным отражением в витрине, которая показывала все, что происходило у меня за спиной. Есть у меня такая привычка — всегда следить за тем, что происходит сзади, используя для этого любую отражающую поверхность.

И поэтому для меня не стало неожиданностью, когда в скрытой под полой серого пиджака руке одного из прохожих мелькнул пистолет. Он выглядел неуместно среди всей этой суеты и радости, словно черное пятно на ярком фоне. Я почувствовал, как сердце забилось быстрее. Прохожий выглядел напряженным, его глаза были сощурены, словно он уже смотрел через прицел на свою цель.

И я знал, кто эта цель.

Конечно же, я.