Министр сталинских строек

18. Милицейские проблемы

Охрана общественного порядка силами милиции всегда являлась одной из проблем, которая требовала и требует к себе постоянного внимания со стороны руководства Министерства внутренних дел. Особенность этой проблемы состоит в том, что органы милиции наиболее тесно связаны с повседневной жизнью населения и постоянно находятся на виду у всех. В результате любое неправомерное действие хотя бы одного стража порядка тут же негативно распространяется досужими разговорами на всю систему в целом. С другой стороны, именно работникам милиции постоянно приходится защищать нас от неприятностей, выручать из беды, иметь дело с бытовыми скандалами, сражаться, порой рискуя собственной жизнью, с преступными элементами и контактировать со всеми «отбросами общества». На такую работу далеко не всегда соглашаются порядочные люди, рассчитывающие на собственный успех в иных сферах деятельности. Вот поэтому в милицию часто и попадают лица, не обладающие достаточно высокими моральными качествами. Это, безусловно, отражается на авторитете данного правоохранительного органа. Помню, еще в детстве мы, если бывали недовольны кем-то, говорили ему: «Ты кто — человек или милиционер?»

В послевоенные годы в стране возникла сложная криминальная обстановка, что пришлось учитывать в соей повседневной работе наркому — министру внутренних дел Круглову С.Н. Прежде всего это было связано с изменением социально-психологического климата, когда величайшее физическое и нравственное напряжение в период войны привело к серьезным изменениям в сознании общества в целом. А после того как многие посмотрели на жизнь в Европе, появилось настроение немедленно, любыми путями повысить свой уровень жизни. С другой стороны, в среде огромной массы населения ощущалась острая нехватка продуктов питания, одежды, обуви. В результате резко возросла уголовная преступность, выразившаяся в воровстве, грабежах, спекуляции, коррупции, стяжательстве, в том числе и среди высших должностных лиц. В центральные органы власти, в редакции газет шел поток писем с «острыми сигналами» граждан о неблагополучном положении дел в Новосибирске, Саратове, Москве, Пензе, Никополе, Днепропетровске, Подольске, Архангельске, Челябинске, Владимире и многих других городах. «За последнее время, — сообщалось в одном из таких посланий, — в Новосибирске распоясались преступные и уголовные элементы. Пользуясь беспечностью и благодушием ряда милицейских работников, преступники так обнаглели, что совершают кражи и грабежи не только в ночное, но и в дневное время». Повсеместно шайки бандитов орудовали безнаказанно, терроризируя местное население. С наступлением темноты люди боялись выходить на улицу. В ряде городов (Саратов, Архангельск и другие) пустовали кино и театры, срывались культурно-массовые и политические мероприятия. Детей, учившихся в вечерних сменах, родители не отпускали в школу. Студенты, проживавшие далеко от своих учебных заведений, не посещали вечерних лекций. Кроме улиц, бандиты орудовали в поездах пригородного и дальнего сообщения. Воры помимо оружия были снабжены бритвами и ножами, которыми вспарывали вещи пассажиров, а в иных случаях «гуляли» ими по «физиономиям пассажиров». Граждане возмущались тем, что органы милиции бездействовали или ограничивались фиксированием фактов о случившемся. Пострадавшие не встречали защиты и тщательного расследования преступлений. Бывали случаи, когда даже пойманные с поличным жулики и хулиганы не несли должного наказания. Большое беспокойство вызывала детская преступность. Трудящиеся требовали наведения порядка, «суровой кары бандитам и преступникам», создания нормальных условий для работы и отдыха.

Проверка статистических данных уголовных преступлений по Владимирской области показала, что по социальному положению наибольшее количество преступлений совершали рабочие (40–50 %), колхозники (20–28 %), военнослужащие (5–6 %) и лица без определенных занятий (до 20 %). Молодежь среди привлеченных к уголовной ответственности составляла 65–70 % [65].

Некомплект личного состава милиции, нехватка юридически грамотных специалистов для борьбы с этим явлением, плохие условия для несения службы и бытового устройства, а порой и недисциплинированность самих работников охраны правопорядка, взяточничество и связь с преступным элементом требовали принятия неотложных мер. Интересно, милицейская статистика показывала, что перед войной, в 1940 году, уголовная преступность была гораздо выше, чем в послевоенные годы, причем почти в три раза. Тогда официально было зарегистрировано 1 253 947 происшествий криминального характера [65].

Начальниками Главного управления милиции Министерства внутренних дел в то время являлись комиссар милиции I ранга Галкин А.Г. (с 1941-го по 10 марта 1947 год), затем генерал-лейтенант Леонтьев А.М. (до марта 1953 года).

В связи с тем, что кадровая проблема в милиции являлась самой острой, а решить ее в общегосударственном масштабе на том этапе не представлялось возможным, по заданию правительства стали предприниматься шаги для улучшения положения в отдельных регионах. Сначала меры по совершенствованию охраны общественного порядка и борьбе с преступностью органы внутренних дел начали реализовать в столице, а затем перенесли накопленный опыт в наиболее крупные и оживленные центры. 2 марта 1946 года правительство приняло постановление по Москве, касавшееся технического оснащения милиции, улучшения материально-бытового положения ее работников, строительства для них жилья, повышения окладов денежного содержания и др. В том же месяце вышло решение об улучшении работы милиции в курортных городах. Затем постановлением Совета Министров СССР от 9 августа 1947 года позаботились о материально-бытовом положении работников милиции в 12 городах страны: Москве, Ленинграде и их пригородных районах, Киеве, Минске, Риге, Таллине, Вильнюсе, Кишиневе, Одессе, Архангельске, Мурманске и Владивостоке. В названных городах младший начальствующий состав и милиционеры комплектовались теперь из «наиболее дисциплинированных и проверенных военнослужащих Советской Армии и войск МВД», отслуживших действительную службу и имевших общеобразовательную подготовку не ниже семилетки. В начальствующий состав набирались лица, окончившие офицерские школы МВД или милиции. Министру внутренних дел предоставили право присваивать сотрудникам милиции этих городов такие же офицерские и сержантские звания, какие были установлены в МВД СССР. Для «привилегированной» милиции ввели новую форму одежды, а оклады по должности и званию, нормы продовольственного снабжения приблизили к тем, что имелись в войсках МВД и МГБ. В последующие годы «особый список» городов существенно расширился.

В связи с возникновением больших проблем с охраной железных дорог, подвижного состава и контроля пассажиропотока с конца 1945 года серьезное внимание стало уделяться укреплению транспортной милиции. Решением правительства от 16 ноября 1945 года при окружных управлениях железных дорог были созданы отделы транспортной милиции. Для обеспечения общественного порядка и борьбы с хулиганством и уголовной преступностью стали формировать маршрутные оперативные группы для работы в поездах и на станциях. Весной 1946 года выдача пропусков на проезд по железным дорогам (кроме запретных и пограничных зон) была отменена, что привело к некоторому сокращению административного аппарата. Однако по решению правительства постановлением Совета Министров от 20 января 1947 года Транспортное управление милиции со штатом в 33 тысячи человек было передано из МВД в ведение МГБ [10].

Одной из первоочередных задач в послевоенное время являлось повышение общеобразовательного уровня работников милиции. Проблема оказалась весьма острой, поскольку подавляющее большинство сотрудников имели «низшее образование», а значительная часть являлись вовсе малограмотными. В связи с этим на места были посланы директивы, в соответствии с которыми местные органы народного образования обязывались «на свои средства и за счет своих фондов обучать и снабжать учебными пособиями работников милиции». Весь начсостав милиции, не имевший семилетнего образования, обязан был обучаться по школьной программе. Обучение организовывалось «за счет вечернего рабочего времени» из расчета 8 часов в неделю.

Поскольку заметного улучшения в работе с кадрами не происходило, 10 января 1947 года министр внутренних дел Круглов С.Н. подписал директиву «О мероприятиях по закреплению кадров на работе в органах милиции». В документе говорилось о том, что за годы войны милиция пополнилась новыми кадрами, квалификацию которых необходимо повышать. В то же время политотделы и политчасти неудовлетворительно проводили политико-воспитательную работу, в результате чего общеобразовательная подготовка работников оставалась слабой, забота о материально-бытовых условиях была неудовлетворительной. В качестве мер по улучшению состояния дел предлагалось для вновь принимавшихся в милицию ввести письменное обязательство прослужить не менее трех лет. Работников, уволенных по отрицательным мотивам, выселять из предоставленных им квартир. Предписывалось наладить снабжение сотрудников милиции топливом и овощами, открыть для них столовые по низким ценам. С целью закрепления кадров на длительные сроки для рядовых милиционеров ввели разряды с существенной разницей в оплате: первый разряд — для прослуживших 6 и более лет, второй — для прослуживших от 3 до 6 лет, третий — для всех остальных. За особые заслуги, подвиги, героические поступки предусматривался досрочный перевод в следующий разряд. Перед политорганами министр поставил задачу: «Довести до понимания каждым работником милиции почетной роли милиции, в повседневной работе укреплять личный авторитет рядового милиционера, повышать в каждом из них чувство ответственности за надлежащее выполнение своего служебного долга» [11].

В связи с тем, что пополнение рядов стражей правопорядка сталкивалось на местах со значительными трудностями, министр внутренних дел Круглов С.Н. издал очередной приказ «О повышении требований к вновь поступающим на работу в органы милиции», который предписывал принимать «на должности начальствующего, оперативного состава и участковых уполномоченных, как правило, только с семилеткой». Следует отметить, что после войны на службу в милицию пришли бывшие партизаны, демобилизованные офицеры и солдаты, в числе которых были даже 24 Героя Советского Союза. Это обстоятельство благоприятно сказалось на укреплении дисциплины, повышении строевой выучки, боевого мастерства личного состава, но решающего улучшения качественного состава кадров не произвело, поскольку число этих закаленных в боях воинов было невелико, да они к тому же не были знакомы со спецификой оперативно-служебной деятельности.

Прекрасно понимая, что без повышения уровня образования сотрудников милиции невозможно наладить четкую и грамотную работу этого ведомства, министр Круглов С.Н. продолжал предпринимать усилия по организации профессиональной подготовки кадров. «Работать и учиться, учиться и работать!» — стало девизом тех лет. Применялись различные формы проведения занятий, при этом комплектовались учебные группы с учетом служебно-отраслевой специфики. Помимо активного обучения вновь принятых на службу была создана система переподготовки и повышения квалификации кадров. Начальствующий и оперативный состав занимался в процессе командирской учебы, рассчитанной на два года.

В 1947 году министр внутренних дел Круглов С.Н. подписал два приказа, в которых намечался широкий комплекс мер по развитию системы подготовки и переподготовки руководящих и оперативных кадров. В качестве недостатка было отмечено, что существовавшие школы не стали основной базой подготовки квалифицированных оперативных работников, выпускники не имели среднего юридического образования, теоретическое обобщение опыта оперативной работы не проводилось. Приказами предусматривалось в течение 4–5 лет охватить системой школьного и заочного обучения весь руководящий и оперативный состав, включая наряду со специальными дисциплинами юридическую подготовку.

В этом, 1947 году и мой отец, работая в центральном аппарате Министерства внутренних дел и имея генеральское звание, поступил в Высшую офицерскую школу МВД, чтобы после долгих и непростых лет заочного обучения к своему среднему техническому образованию добавить диплом юриста.

В связи с тем, что органам охраны правопорядка одним, без помощи общественности сложно было держать ситуацию под контролем, принимались меры, направленные на укрепление бригад содействия милиции (БСМ), которые в предвоенные годы положительно зарекомендовали себя в охране общественного порядка и борьбе с преступностью. В приказе наркома внутренних дел от 17 января 1946 года «Об усилении борьбы с преступностью» говорилось о развитии организационных форм связи милиции с общественностью. Руководители местных органов внутренних дел стали принимать меры по организации на предприятиях и в учреждениях широкой сети БСМ. В работу активно включился комсомол, для дежурства и патрулирования улиц привлекались молодежные активисты, демобилизованные воины Советской Армии, бывшие бойцы истребительных батальонов, что превратило бригады содействия милиции в работоспособные формирования. Одновременно бригадмил явился одним из источников комплектования кадровой милиции.

В директиве министра внутренних дел об усилении борьбы с уголовной преступностью, хулиганством и нарушением паспортного режима ставилась задача не оставлять не раскрытыми не только тяжкие преступления, но и кражи, «какими бы мелкими они ни были». Этому должны были способствовать усиление паспортного режима, постановка на учет не работавших более 3 месяцев, введение в наиболее напряженное с оперативной точки зрения время суток патрулирования улиц. Усилиями сотрудников уголовного розыска и других служб милиции удалось ликвидировать воровские, грабительские шайки, которые действовали в Ленинграде, Краснодаре, Ростове, Казани и ряде других городов. С помощью общественности органы милиции организовали изъятие оружия у населения и сбор военного имущества на полях сражений, что предотвратило многие разбойничьи нападения.

В то время уголовный розыск, как важнейшая составная часть милицейской службы, переживал наибольшие трудности, поскольку из его рядов в период войны ушли много квалифицированных специалистов. В 1947 году Министерство внутренних дел пересмотрело штаты отделов уголовного розыска в направлении увеличения их численности и приняло меры к возвращению на прежнюю работу оперативных сотрудников, оказавшихся в других подразделениях милиции. Улучшилась информационно-аналитическая работа, что позволило аппаратам уголовного розыска обобщать данные о состоянии преступности, вскрывать основные причины возникновения антиобщественных явлений. Для совершенствования подготовки личного состава уголовного розыска во всех республиканских, краевых и областных управлениях милиции были созданы криминалистические музеи, явившиеся базой для накопления опыта оперативной работы и проведения занятий. Помню, в школьные годы наш класс с большим интересом побывал в таком московском музее. В результате принятых мер в относительно короткие сроки удалось добиться заметного укрепления уголовного розыска, улучшения его материально-технического и бытового обеспечения.

Послевоенная разруха, усугубленная неурожаем 1946 года, предопределила основные направления деятельности аппаратов по борьбе с хищениями социалистической собственности (БХСС). В августе 1946 года министр внутренних дел направил на места директиву, обязывавшую активизировать оперативно-разыскную работу по борьбе с кражами и разбазариванием хлеба. В связи с тем, что не повсеместно были приняты необходимые меры, правительство возложило на МВД ведущую роль в этом вопросе. Силами оперативного состава была организована систематическая проверка сохранности хлеба, выделены работники для обслуживания перевозок урожая.

Большую опасность представляла тогда спекуляция, которой чаще всего занимались лица, нигде не работавшие, но получавшие «товар» от работников торговых и снабженческих организаций либо просто похищавшие государственную и личную собственность. Наиболее распространенными видами спекуляции были скупка и сбыт сельскохозяйственных продуктов, скота и промышленных товаров. Часто предметом кражи и незаконной торговли являлись продуктовые и промтоварные карточки. Милиция выявляла спекулянтов, преграждала им путь на рынки. В ходе денежной реформы 1947 года увеличилось число случаев изготовления и сбыта фальшивых денежных знаков. 28 июля 1947 года министр внутренних дел Круглов С.Н. издал приказ «О мерах по усилению борьбы с фальшивомонетничеством», в соответствии с которым ставились на учет все ранее судившиеся за этот вид преступления, а также заподозренные или могущие по характеру своей деятельности быть причастными к такому делу.

Тяжкими последствиями войны явились детская беспризорность и безнадзорность и высокий уровень преступности в среде несовершеннолетних. Неурожай 1946 года и вызванный им голод обусловили в ряде регионов значительное увеличение бездомных детей. Работой в данной области в той или иной мере занимались все службы милиции, но прежде всего подразделения, специализировавшиеся на детском вопросе.

4 февраля 1948 года министр внутренних дел Круглов С.Н. представил на имя Сталина И.В., Молотова В.М., Берия Л.П., Вознесенского Н.А., Жданова А.А. и Кузнецова А.А. докладную записку, в которой сообщил «о состоянии уголовной преступности по Союзу ССР за 1947 год и о проделанной органами МВД работе по борьбе с уголовной преступностью». Указывалось, что в 1946 году было зарегистрировано 546 275 уголовных преступлений, а в 1947 году — 453 165, или на 17 % меньше. Наиболее распространенными являлись «простые кражи» (то есть без предварительного сговора, организации банд и т. п.), затем шли «кражи квалифицированные», за ними следовали кражи скота, карманные кражи и невооруженные ограбления, дерзкие формы хулиганства, бытовые убийства и мошенничество. Наиболее тяжкими являлись убийства с целью ограбления и вооруженные ограбления. Если квалифицированные и карманные кражи, а также уличное хулиганство в 1947 году удалось сократить, то количество убийств с ограблением и скотокрадство даже возросли. За совершенные преступления в течение отчетного года к уголовной ответственности привлекли 567 897 человек, из которых были арестованы 419 320 человек. Среди несовершеннолетних преступность сократилась на 37 % (а по сравнению с предвоенным годом — на 60 %). Отмечалось, что почти половину преступлений совершили дети, находившиеся на иждивении родителей.

В докладе министра указывалось, что в 1947 году Министерство внутренних дел провело следующие мероприятия по борьбе с преступностью. В республики, края и области, наиболее неблагополучные в криминальном отношении, выезжали группы руководящих и оперативных работников МВД и Главного управления милиции. Оперативная работа органов милиции направлялась в первую очередь «на предупреждение уголовных преступлений, отрыв из-под влияния преступных элементов лиц, ранее не судившихся, и на повышение раскрываемости совершенных преступлений». В борьбе с уголовной преступностью стали более широко использоваться служебно-разыскные собаки. С целью предотвращения краж из магазинов, складов и баз проверялась сторожевая охрана. При этом были отстранены от работы более 12 тысяч сторожей, в числе которых были обнаружены ранее судимые, а также «престарелые и имеющие серьезные физические недостатки, препятствующие несению сторожевой службы». В отношении должностных лиц, не принимавших должных мер к обеспечению сохранности товаров и ценностей, направлялись сообщения в местные советские и партийные органы. Во всех городах страны была улучшена постовая служба милиции, усилено конное и пешие патрулирование на улицах и в окраинных районах в ночное время. Введено обязательное круглосуточное дежурство дворников и домовой администрации. В общественных местах около театров, кино, клубов выставлялись милицейские посты и группы из бригад содействия милиции. Значительно усилилась работа по поддержанию паспортного режима, для чего были проверены более 45 миллионов домов, бараков и общежитий, а также 60 тысяч предприятий, учреждений и организаций. В результате удалось выявить 1385 тысяч нарушителей (50 тысяч из которых привлекли к уголовной ответственности) и почти две с половиной тысячи должностных лиц, управляющих домами и комендантов, способствовавших нарушителям. Была проведена большая работа по изъятию у преступного элемента и населения нелегально хранившегося оружия: за год конфисковали 6582 пулемета и автомата, 89 799 винтовок, 76 434 револьвера и пистолета, 17 229 единиц холодного оружия и большое количество боеприпасов.

В результате проведения в жизнь указанных мероприятий Министерству внутренних дел удалось, начиная со второго квартала 1947 года, добиться повсеместного и последовательного снижения уголовной преступности [65].

По окончании Великой Отечественной войны в народное хозяйство поступило значительное количество автомобилей как за счет расформирования воинских частей, так и в результате производства их промышленностью. Органы милиции проводили работу по поддержанию должного порядка в автохозяйствах и обеспечению безопасности движения на дорогах, а также пресекали попытки использования транспорта в корыстных целях.

Вместе с тем руководство страны решило органы внутренних дел, перегруженные другими многотрудными задачами, освободить от выполнения, пожалуй, самой главной функции этого ведомства по поддержанию общественного порядка и постановлением Совета Министров СССР от 13 октября 1949 года произвело передачу из МВД в МГБ пограничных войск и милиции [11].