Мир животных: Млекопитающие, или звери

В отряде слонов, или хоботных, два вида, по мнению некоторых зоологов — три. Прежде слонов, мамонтов и мастодонтов было побольше: пять семейств и сотни видов. Некоторые вымерли совсем недавно: мамонты в ледниковую эпоху, десять— пятнадцать тысяч лет назад, а американские мастодонты, по-видимому, лишь перед самым приходом в Америку первых людей. Древние слоны обитали на всех континентах, кроме Австралии и Антарктиды. Водились даже в Англии.

У иных было по две пары длинных и прямых бивней.

У современных слонов бивней только одна пара — удлиненные верхние резцы, эмаль покрывает только самые концы их и быстро снашивается. Нижних резцов и клыков нет. Ложнокоренных и коренных зубов по шесть в каждой челюсти. Но они никогда не присутствуют в полном наборе, и каждый новый зуб вырастает после того, как старый износится и выпадет, обычно по кускам. Растут новые зубы, вытесняя старые, не снизу вверх, как у других зверей, а сзаду наперед. Обычно функционируют примерно по шесть — десять лет только четыре жующих зуба (по одному в каждой челюсти справа и слева), иногда и второй, новый зуб, вытесняющий старый, частично принимает участие в пережевывании пищи. За жизнь смена зубов совершается шесть раз. Поэтому можно считать, что у слонов вместе с бивнями 26 зубов.

Скелет массивный, 12–15 процентов от веса зверя. Толстая кожа покрыта редкими волосами, в основании которых нет сальных желез, смазывающих волосы у большинства зверей. Слонята рождаются с более длинными и густыми волосами. Между глазом и ухом у слонов выводной проток особой железы, которая функционирует, по-видимому, как сексуальный стимулятор.

Самая удивительная морфологическая особенность — хобот: сросшиеся воедино нос и верхняя губа. Хобот сложен из одних мышц и сухожилий, ткань его так упруга, что нож разрезает ее с трудом. Сила в хоботе огромная: слон поднимает бревно весом в тонну и с такой силой выбрасывает струю воды, что может потушить костер.

Подвиги ратные

Почти до самого начала нашей эры и почти во всех крупнейших битвах древности участвовали слоны. Соответственно обученные, с металлическими щитами на лбах, с укрепленными на спинах башнями, в которых прятались стрелки из луков, предварительно разъяренные и опоенные алкоголем, всесокрушающей лавиной устремлялись они в бой. Боевой слон был своего рода живым танком древности. Управлял им один корнак. Он сидел на шее слона, прислонясь спиной к башне, и заостренной железной палкой с крюком у конца — ангом — гнал «танк» на прорыв вражеских фаланг или когорт. А на случай, если раненый и взбешенный слон выйдет из повиновения, что часто и бывало, корнак имел в запасе железный клин, который молотком вбивал в затылок слона, чтобы умертвить его и избавить своих солдат от разрушительной ярости потерявшего управление «танка».

Погонщиков часто называли «индами»: в этом видно прямое указание на ту страну, где слонов впервые ввели в боевые действия. Индийцы во все времена были лучшими корнаками. Их часто призывали на службу полководцы и цари других стран.

Долго велись споры между историками военного искусства: были ли все боевые слоны древности, даже в войсках африканских и европейских народов, родом из Индии или для военных целей приручались и африканские слоны. Окончательно этот спор еще, по-видимому, не решен. Однако скорее всего правы те, кто доказывают, что карфагеняне, например, да и римляне вывозили слонов из Нумидии и более близких окрестностей Карфагена. В ту пору слоны там еще водились.

Карфагеняне почти ни одной крупной войны не вели без слонов. В Карфагене было триста слоновников — больших отлично оборудованных помещений, где содержались боевые слоны. В войнах с Римом карфагеняне даже в Европу везли слонов. Но при переходе через Пиренеи все слоны Ганнибала, как известно, погибли от холода и голода, что, однако, не помешало ему побеждать римские легионы на их же земле.

А может быть, именно поэтому (без слонов!) он и побеждал? Вопрос, возможно, несерьезный. Но есть, однако, какая-то парадоксальная непонятность в истории боевых слонов: они часто наносили большой урон своим войскам, а не вражеским! И все-таки многие крупные полководцы древности стремились приобрести боевых слонов. Даже Цезарь, который отлично обходился и без них.

Слоны участвовали во многих крупных битвах. В сражении при Тапсе, у небольшого североафриканского города, в одной из последних войн Цезаря, живые «танки» предприняли свое последнее и опять-таки неудачное наступление.

Обычно в бой вводили несколько десятков слонов, но иногда и почти полтысячи: например, в сражении при Ипсе в 301 году до нашей эры, где слоны и решили исход битвы. Но не всегда так получалось. Чаще пользы от слонов для своих войск было мало, а вреда много: так решили историки.

«Ни в одном достоверном описании сражения мы не находим ничего существенного, совершенного слонами, наоборот, сторона, имевшая в своем распоряжении больше слонов, терпела в большинстве случаев поражение… Не указано ни одного примера, где бы слоны прорвали фронт сомкнутой пехоты» (Ганс Дельбрюк).

Слоны успешно действовали там, где встречались с солдатами, которые видели их впервые или плохо знали, как с ними бороться, были плохо обучены и недисциплинированны. Лошади, заранее не приученные к виду слонов, тоже их пугались, и потому конница, как правило, отступала перед слонами.

«Мне стыдно, что мы обязаны своим спасением этим шестнадцати животным», — сказал сирийский царь Антиох I, когда в его страну вторглись галаты и он в критическую минуту неожиданно ввел в бой шестнадцать боевых слонов. Кони врагов в панике кинулись на свою же пехоту и смяли ее колесницами. В честь слонов, героев триумфа, царь приказал на монументе победы высечь изображение слона.

Трудовые подвиги

Такова военная история слонов. Едва ли стоило бесцельно калечить их на полях сражений. Но в мирной жизни в сельском хозяйстве и даже в промышленности, на охоте помощь от слонов всегда была большая и весьма реальная. В Индии, на Шри-Ланке, в странах Индокитая слон приручен давно. Он умен и послушен, силен и добросовестен. Он складывает бревна в штабеля так тщательно и аккуратно, как редкий человек сумел бы это сделать. Он с одинаковой легкостью идет с тяжелым грузом по непроходимым джунглям, горам и болотам. На лесоразработках таскает бревна, которые не под силу и десятку людей. Запряженный в плуг, пашет не хуже трактора и, как недавно подсчитали индийские специалисты, экономичнее его. Он и как транспортное средство экономичнее, а главное, проходимее автомобиля. Одно только неудобство — тряская походка, и многих непривычных езда на слоне укачивает. Да и скорость невелика — шесть-семь километров в час. И еще беда: ночью на неосвещенных дорогах и улицах происходят столкновения автомобилей со слонами. Поэтому в Индии новые правила уличного движения обязывают «водителей» слонов зажигать в сумерках на своих толстокожих «вездеходах» яркие фонари.

Когда слону исполнится восемь лет, начинается его трудовая жизнь. Сначала на спину ему кладут небольшие ноши, и с ними он переходит вброд реки, взбирается на холмы (гимнастика и первые уроки производственной дисциплины). Учат собирать хворост и складывать в кучи. Помогает он, как может, и взрослым слонам: распутывает, например, цепи, застрявшие в кустах и бревнах. Подает человеку на слоне топор с земли. Он знает уже многие команды, которые рабочий слон не должен забывать. Потом наука будет сложнее, а работа тяжелее.

Примерно с девятнадцати лет и до самой смерти слон работает по восемь часов в сутки с небольшими перерывами на обед и купание. Не всегда эта работа изнурительна, особенно в небольших крестьянских хозяйствах, где слонов любят и берегут, как членов семьи. Но на лесоразработках и лесопильнях, например, труд тяжелый, принудительный и без всякого вознаграждения, потому что часто даже пропитание слонам приходится добывать самим (по ночам в окрестностях леса).

На лесопильнях Рангуна, Моулмейна, Мандалая слоны таскают бревна, подают их под пилы, уносят и очень аккуратно скадывают штабелями распиленные доски, сдувают с них опилки. Но как только колокол возвестит о конце рабочего дня, ни один хобот не пошевелится ради производства. Свои трудовые права слоны знают точно и умеют их твердо отстаивать.

Обычно слонов содержат в огромных стойлах, подобных карфагенским элефантериумам, иногда сотнями, а бывало, и тысячами. У каждого слона выжжен особый знак или номер, на каждого заведена «рабочая книжка», в которую вносятся его трудовые заслуги.

Вот, например, краткий послужной список слона № 895:

1897 — Родился в ноябре.

1903 — Обучен. Выжжен знак «С» на обеих сторонах крупа.

1904–1917 — Работал как вьючный слон.

1918–1921 — Транспортировал бревна на Му-Ривер.

1922 — Переведен в леса Гонго.

1932 — Ранен в драке с диким слоном. Год не работал. Потом совсем поправился.

1933 — Переведен в леса Киндаб.

1943 — Переносил бревна для постройки моста.

1944 — Переведен в долину Сурум. Убежал и целый день где-то пропадал. Обнаружен на плантации ананасов, где съел приблизительно тысячу фруктов. Тяжелые колики. Выздоровел.

1945 — Переведен на лесопильный завод Витока.

1951 — 8 марта. Погиб. Застрелен неизвестным у Витока.

Нельзя сказать, что слонов на лесопильнях безжалостно эксплуатируют. О них заботятся здесь, пожалуй, больше, чем о людях. День слонов строго нормирован. После двух часов утренней работы — первый перерыв: купание в реке или озере, затем обед в стойлах — бананы, сено, сахарный тростник. Это в самую жару, которую слоны не любят. Потом колокол или сирена снова зовут их на работу, и так до темноты.

Слоны работают с июня по февраль, обычно лишь по двадцать дней в месяц и восемь часов в день. Три самых жарких месяца Бирмы — у них отпуск. В среднем рабочий слон трудится 1300 часов в год.

Это почти на 500 часов меньше, чем у человека в странах с нормированным рабочим днем. Прокормить слона стоит, казалось бы, очень недешево: в зоопарках он съедает больше ста килограммов разных растительных кормов в день, а на воле аппетиты у крупных слонов вдвое выше — 225 килограммов травы, листьев, кореньев, плодов, древесной коры. Когда слон работает, кормить его надо еще обильнее. Расчет примерно такой: 365 килограммов сена, бананов и прочего на каждого рабочего слона. Да и сам он стоит недешево — от 600 до 3000 долларов. Цены сильно колеблются, влияют на них местная и общая экономическая конъюнктура и рабочие способности живого товара. Напрашивается вопрос: рентабельно ли заставлять слона работать вместо людей и машин?

Оказывается, рентабельно. Тут важно учитывать следующие обстоятельства: дорогая в наших широтах пища в тех тропических странах, где трудятся слоны, растет вокруг в изобилии. Во-вторых, слонов-самцов, которые составляют основной рабочий контингент, специально держат на полуголодной диете, чтобы они были послушнее и, главное, чтобы никакие сексуальные мотивы не отвлекали их от труда, не раздражали, не ссорили друг с другом и с людьми. В-третьих, многих слонов, самых послушных, на ночь отпускают кормиться в окрестные джунгли.

Слон уходит обычно не дальше десяти километров от дома. Утром корнак (его действительный хозяин либо наемный, нанятый владельцем лесопильни) идет в джунгли по следу своего слона, который он не спутает со следами тысяч других. Он отлично знает все его привычки, вкусы и повадки и всегда направляется именно туда, куда слон ушел. Корнак знает и помет своего слона и, рассмотрев его, определяет по содержанию, что ел ночью слон и, следовательно, где его искать — в зарослях бамбука, в камышах у реки, в гуще лиственного леса или (это просто беда!) на плантациях ананасов. Когда человек чувствует, что слон рядом, он зовет его. И умный серый великан послушно и даже радостно, сокрушая растительные препятствия, идет к своему другу. Сгибает колени, чтобы тот мог забраться на него, или поднимает к себе на спину хоботом — как у кого принято. Тут не обходится, конечно, без обычных в таких делах упреков: «О, Гати, зачем так далеко ушел? Я изодрал все ноги, пока искал тебя, и очень беспокоился».

Грузный зверь на ласку его голоса довольно помахивает ушами, маленькие глазки излучают дружелюбие и добродушие. Они не сердятся друг на друга, просто один старый товарищ немного ворчит, другой слушает его с мудрой иронией умного существа — оба соскучились, и оба рады вновь обретенному соучастию в приятной компании.

Профессиональные навыки у слонов весьма разнообразны: они таскают бревна на лесоповалах тиковых деревьев в Бирме, и не по дорогам, а часто через, казалось бы, совершенно непроходимые джунгли. Тут слон в зависимости от местности то несет бревно в хоботе, поддерживая его клыками, то волочит по земле сквозь узкие проходы между деревьями. Нередко ему приходится вставать на колени и толкать лбом ствол тяжелого дерева, втрое более прочного, чем дуб, через завалы и сплетения лиан. Слоны подносят свои ноши к ущельям и обрывам и точно сбрасывают вниз, чтобы потом по крутой тропе спуститься и, подхватив бревно, нести его дальше — к реке и лесосплаву. Работают и на лесосплавах: если случится затор, входят в воду и хоботами разбирают запруду, направляя бревна точно вниз по реке.

Они пашут. Собирают хворост для очага и фрукты для обеда. Возят людей. Для одних такая поездка — удовольствие, даже выспаться, говорят, можно, плавно покачиваясь в такт неторопливым шагам. Для других — чистое мучение: укачивает, как в шторм, и тряско.

«Между верблюдами попадаются хорошие и плохие для езды: слоны все плохие.

Поездка на слоне — самая несносная поездка в мире. Шкура слона никуда не годится. Она так широка для него, что скользит и свисает при каждом его движении. Кроме того, поступь слона — пытка для наездника. Поездка в маленькой лодке по бурному морю не так губительна для пищеварения. В цирке женщины, которые ездят на слонах, посылая публике воздушные поцелуи, требуют добавочной платы: они ее заслуживают» (Чарлз Майер).

Однако для охотника, особенно на крупного зверя, слон, укачивает он стрелка или нет, — отличный передвижной довольно безопасный махан.

В былые времена тысячи слонов отправлялись с магараджей на такие охоты. Да и сейчас еще охота на слонах не вышла из моды. Слоны идут через джунгли и луга широким фронтом, охватывая флангами в полукольцо особенно добычливые места. Охотники стреляют всех вылетающих и выбегающих из кустов и травы птиц и зверей: фазанов, павлинов, оленей, кабанов, леопардов. Но самая желанная добыча — тигры. Прежде на одной охоте их убивали десятками, и нередко охотничьи слоны всей своей мощью принимали и сокрушали яростные атаки раненых или загнанных, что называется, в угол полосатых хищников.

«Мне не приходилось наблюдать ни одного слона, который, заслышав рев тигра, остался бы на месте… Очень интересно наблюдать за самками с детенышами: торопясь убежать от тигра… они буквально несут малышей перед собой, поддерживая под брюхом» (Кеннет Андерсон).

Тигр — единственный естественный враг, которого слон если и не очень боится, то во всяком случае опасается и старается уйти с его пути. Поэтому для охоты на тигров слонов приучают заранее. Подводят к тигру на привязи или в клетке, понукают подойти ближе, добивают тигра на глазах у слона, чтобы тот воочию убедился в могуществе человека даже и над тигром.

Сражение при Тапсе было последним, в котором приняли участие боевые слоны. Однако события недавних лет внесли существенную поправку в эту историческую справку.

На вооружении 14-й британской армии, действовавшей в начале второй мировой войны в Бирме, было много сотен слонов. Они работали на строительстве дорог и мостов, перевозили военное снаряжение и пушки. Семьдесят километров пути по бездорожью в день и по полтонны груза на каждого слона, в горах не больше 350 килограммов, — такова была норма труда на оборону.

Когда началось отступление английских войск, японцы среди других трофеев захватили много слонов вместе с их корнаками. Из добычи они извлекли двойную выгоду: слонов использовали для перевозки военного снаряжения, а их бивни пустили для продажи. Отпилили их у самцов до самого основания, отчего, конечно, рабочие качества слонов понизились.

А когда британцы начали контрнаступление, впервые в истории на поле сражения встретились живые «танки» древности и боевая техника наших дней. Английские пикирующие бомбардировщики атаковали японские транспорты, и в одном из таких налетов погибло сразу сорок слонов.

Для захваченных в плен раненых слонов англичане, ценя прежние их заслуги и будущие выгоды, устроили полевой лазарет. Врачи, работавшие в нем, скоро убедились в исключительной способности слонов быстро излечиваться от тяжелых ран.

К концу войны подсчитали, что из множества слонов, мирно трудившихся прежде в Бирме, на востоке Бенгалии, уцелело только четыре тысячи. Одни погибли, другие разбежались и вернулись к вольной жизни в джунглях, присоединившись к стадам диких слонов. Тогда-то некоторые оставшиеся без слонов и, следовательно, без работы корнаки решились на смелый план: по двое, по трое на ручных слонах вторгнуться в стадо диких. А там, заметив слона с тавром на крупе, подойти поближе, быстро пересесть на его спину и затем управлять им по своему усмотрению, так как надеялись, что одичавшие слоны не забыли старых команд. Ведь память у них изумительная и дисциплина примерная.

«Об удаче или неудаче этой экспедиции в джунгли ничего не известно» (Ганс Бауэр).

Как ни абсурден на первый взгляд такой план, он в принципе возможен. Ведь ловят же диких слонов с помощью ручных.

«Но почему, когда загоняют дикое стадо, слоны не стаскивают людей с ручных слонов?

Этот вопрос я часто задавал сам себе. Я не могу на него дать ответа. Все, что я знаю, — это что человек, который сидит на спине ручного слона, остается посреди дикого стада в полнейшей безопасности» (Чарлз Майер).

Ручные слоны в неволе размножаются редко, поэтому, чтобы пополнить их число, приходится ловить диких, обычно полувзрослых, но нередко и вполне взрослых, которые, однако, как это ни странно, быстро привыкают к человеку и бывают так же послушны, как родившиеся в неволе.

Ловят диких слонов разными способами. На больших охотах загоняют дикое стадо в крааль, заранее сооруженный из толстых бревен, связанных лианами. А затем въезжают в него на прирученных слонах: те стискивают с боков дикого слона и держат его, пока люди, накинув петли на ноги дикарю, привяжут его к дереву или врытому в землю столбу. Дикарь особенно и не сопротивляется. Возможно, тут играет роковую роль развитое у слонов товарищество и взаимопомощь. Ведь часто так, зажав с боков и поддерживая своими телами, уводят слоны раненых или больных товарищей. Это не охотничьи басни: многие заслуживающие полного доверия биологи видели своими глазами эти трогательные сцены звериного товарищества, которые особенно в обычае у африканских слонов. Но странно: самцам помогают самцы и самки, но самцы самкам, по-видимому, никогда.

Знакомство с трудовыми буднями слонов на Шри-Ланке побудило некоторых бельгийских чиновников заставить слонов работать так же производительно и на берегах Конго. Но первоначальный проект был такой: привезти из Азии и акклиматизировать в Африке индийских ручных слонов.

И вот в гавани Бомбея четырех слонов погрузили на корабль, а 1 июня 1879 года выгрузили в порту Дар-эс-Салам. Слонам предстояло пересечь поперек всю Африку.

«Но ни одно животное не достигло цели. Все погибли в пути на новую родину. Путешествие протекало при драматических обстоятельствах, которые дали бельгийскому писателю Бюрто материал для романа» (Ганс Бауэр).

Однако позднее, в 1909 году, сначала в Апи, на севере бывшего Бельгийского Конго, затем в Ару и других местах были основаны экспериментальные станции по приручению африканских слонов. Распугивая выстрелами и шумом стадо, ловили молодых слонов, связывали их, затем приручали, дрессировали. Станция в Ару функционирует и до сих пор, там около пятидесяти прирученных слонов, которые работают на плантациях. Но большой практической пользы из этого опыта пока не извлекли.

Таланты и поклонники

Европейское имя слона «элефант» с разными местными и национальными вариациями в произношении ведет начало свое от древнего санскритского названия слона «ифа». Семиты прибавили к нему свой артикль «эль», и получился «эль-ифа». В греческом языке свершилось новое небольшое преобразование — «элифас», а в латинском — «элефантус». В таком виде это слово и вошло в науку и европейские языки (с небольшими изменениями). В обиходной речи европейцев оно встречается очень часто, так же как слова «убивать», «исчерпать», «изготовить», «действие», «резина». Из названий неевропейских животных только лев превосходит слона по популярности в народном лексиконе, а из европейских — лишь лошадь и собака. Но слово «кошка» встречается реже, чем «слон».

Сколько раз был уже упомянут слон и на страницах этой книги. И с «расовыми» определениями «индийский», «африканский». Пора представить того и другого читателям, интересующимся зоологией.

Максимальный рост самцов африканского слона до четырех метров, вес до семи тонн. Средний вес три — пять тонн, а самок — две тонны. Самая высокая точка тела — плечи. Рост индийских слонов до трех метров и вес до пяти тонн. Самая высокая точка — макушка головы.

У африканского слона уши огромные: Карл Экли из одного уха сделал стол. Диаметр его был два с половиной метра, за ним удобно могли разместиться восемь человек! Уши у индийских слонов сравнительно небольшие.

У африканских слоних есть бивни, правда, менее крупные, чем у самцов. Бивни самцов огромны — двух-трехметровые. Рекорд — 4,1 метра (весили они 148 килограммов). Длина и вес бивней не всегда соответствуют друг другу: самые тяжелые бивни были у слона, убитого в 1898 году у Килиманджаро, — 225 килограммов в обоих клыках! У индийских слоних нет бивней, а если у некоторых есть, то снаружи они не видны. У самцов бивни длиной метр-полтора.

Два хватающих «пальца» на конце хобота африканского слона, у индийского — один такой «палец» сверху над ноздрями.

У степных африканских слонов обычно четыре пальца с копытцами на передних ногах и три — на задних. У лесных — на каждой ноге на один палец больше. На передних ногах индийских слонов пять пальцев с копытцами, на задних — четыре.

Во времена исторические, около двух тысяч лет назад, жили африканские слоны в лесах и степях всей Африки, от севера до юга, даже в Египте и других пограничных с ним странах. Сейчас в Южной Африке, кроме парка Крюгера, слонов нет, нет их и севернее Южного Судана.

Дикие индийские слоны живут в джунглях Индии, Шри-Ланки (тут их осталось, по-видимому, не больше тысячи), Индокитая, Юго-Восточного Китая, а также на Суматре. Очень немного слонов на Калимантане — сюда завезли их, очевидно, несколько столетий назад. Обитали слоны и в Передней Азии, но давно там истреблены.

Живут слоны стадами. В стаде 15–30 слоних со слонятами, молодые слоны и обычно один старый слон. Вожаки, как правило, старые слонихи. Такое стадо — одна большая семья, в нем все близкие родственники. В Африке стада иногда собираются вместе до нескольких сот и даже тысяч слонов. Старые слоны часто коротают жизнь в одиночестве. А молодые иногда бродят — слонихи со слонихами, а слоны со слонами.

У индийских слонов определенного сезона размножения нет. Слонихи рожают в любое время года одного, реже двух слонят. Они очень крупные — весом около центнера, ростом в метр. Сосут молоко и пьют воду первое время ртом, а не хоботом. Растут долго: первые три года пять — восемь сантиметров в год, затем по 20–25. Это в высоту. Только в восемь — двенадцать лет они сами могут стать родителями. А полный рост и возмужание — к 25 годам.

У африканских слонов слонята появляются обычно в июле — августе. Стадо, окружив новорожденного, дня два ждет, не снимается с места, пока он не окрепнет. Первые дни слоненок ходит под брюхом у матери. Когда надо быстро убегать, она подхватывает его хоботом и несет. А если мать нерадивая, неопытная, малыша усыновляет старая слониха, у которой есть и свой детеныш. Так как сосут слонята до пяти лет, то в стаде всегда найдется кормящая опытная мать, если молодая не хочет или не может воспитывать свое дитя. Продолжительность жизни у слонов, как у человека.

Каждая слониха за 50–70 лет четыре-пять раз бывает матерью. Беременность у слоних 21–23, а то и 25 месяцев. Кажется, ни у кого дольше не бывает, даже у китов. Соски у слоних на груди, и, чтобы малыш мог до них дотянуться, матери приходится первое время кормить его, встав над бугорком. Ведь слонихи кормят и рожают стоя.

В обычае у слонов и спать стоя. Особенно у старых. Молодые нередко спят лежа на боку, вытянув ноги и хобот. Но индийские слоны спят или дремлют и лежа на животе, вытянув передние ноги вперед. Старый африканский слон, когда спит стоя, тяжелые бивни кладет обычно на суки деревьев или термитник. В неволе упирает их в стену или в проемы решетки. Спят слоны мало: два-три часа в сутки, обычно в самые жаркие полуденные часы, часто пробуждаются, чтобы принюхаться, прислушаться. Спит не все стадо: одни лежат — эти спят, другие дремлют стоя. Потом караульные лежаться, и на вахту встают другие, которые до этого спали лежа.

После человека и человекообразных обезьян, пожалуй, самое умное существо на земле — слон. Так утверждают многие. Но правильно будет, наверное, не делать категорических заключений, поскольку точных экспериментальных данных об испытании интеллектуальных способностей животных еще мало. Лучше зачислить слона, как это мы сделали с медведем, в первую пятерку самых умных зверей: обезьяна, слон, собака, медведь, дельфин (или кошка, свинья, лошадь, крыса вместо дельфина, как доказывают другие эксперименты).

Рассказов об уме слонов, равном или почти равном человеческому, очень много. Еще древний грек Элиан уверял, будто слоны способны изъясняться по-латыни и на других языках, изображая хоботом нужные знаки алфавита. Экспериментальных данных о психических способностях слонов, к сожалению, мало, в этом плане исследовали их значительно реже, чем собак, дельфинов, крыс, обезьян или даже кур и дождевых червей. Но то, что мы знаем о жизни слонов на воле и в неволе, бесспорно, доказывает: слон — животное умное. Цирковые трюки, которые они проделывают неуклюже, но умело (ездят даже на водных лыжах за катером!), трудовые навыки рабочих слонов (правда, здесь к уму слона следует прибавить ум дрессировщика), их товарищество и взаимопомощь, удивительная память и умение целесообразно действовать палкой или камнем говорят о многом.

Память у слонов великолепная. Даже музыкальная: из двенадцати чистых тонов, на которые его дрессировали, один слон и через год узнавал девять! Человека, который обошелся с ним плохо или хорошо, помнят всю жизнь. Помнят даже ситуации и местность, в которых с ними приключились несчастья или, наоборот, приятные происшествия.

Слоны, например, часто болеют расстройством пищеварения и простудой. В таких случаях в цирках и зоопарках их нередко лечат довольно крепким грогом с сахаром. Напиток этот им нравится, и, чтобы получить его еще раз, слоны симулируют отдельные симптомы болезни, при которых, они помнят, их поили сладким грогом.

Как-то, дело было перед второй мировой войной в Дрезденском зоопарке, у африканского слона Джамбо заболел живот. Его перевели на строгую диету, но он всегда ухитрялся вырвать лакомый кусочек у одной из индийских слоних, которые жили вместе с ним. Заметив это, доктор Ганс Пецш сделал так: в горбушку хлеба вложил горькое лекарство и протянул ее слонихе. Джамбо быстро подошел, вырвал горбушку, проглотил и… пришел в бешенство. С тех пор доктору нельзя было показаться злопамятному слону. Он сейчас же собирал хоботом камни и швырял их в своего обидчика удивительно метко и сильно.

Слоны любят купаться, плавать и нырять. Когда нет достаточно обширного водоема, способного вместить гигантскую тушу, слоны строят запруды, перегораживая ручьи камнями и корягами. А если нет поблизости даже маленького ручейка и в глубокие ямы, которые роют слоны, не набежала подпочвенная вода, а слону жарко, очень жарко, и огромные уши, которые он раскинул навстречу ветерку, не охлаждают, тогда слон рискует принять душ, «черпая» воду из своего неприкосновенного запаса. В носоглотке слона (полагают некоторые исследователи) есть особый резервуар, в котором на всякий случай хранится немало воды. Так вот, засунув в рот конец хобота, слон набирает из «запасника» воду и поливает себя.

Ямы, которые в засуху роют слоны в ложбинах и на дне пересохших озер, спасают от гибели многих диких животных Африки. Тут африканский слон — благодетель и спаситель страдающего от жажды дикого зверья саванны. Слоны пьют много: 100–200 литров в день (во всяком случае в зоопарках). Воду набирают в хобот, литров десять — двадцать, и выливают ее в рот. Но слонята первый год жизни хоботом пить воду не умеют и сосут ее ртом, встав перед водоемом на колени.

Реки слоны переходят вброд по дну, выставив над водой лишь концы хоботов, точно перископы. Но и плавают отлично.

В Индии ручных слонов нередко перегоняют с места на место не по суше, а вплавь по реке. Широкое устье Ганга они переплывают без труда, а вниз по реке плывут часами. Волны океана их тоже не страшат. Пролив между Африкой и Занзибаром слоны переплывали не раз. Одного такого пловца, сообщали недавно газеты, разорвали акулы.

В 1906 году старому слону, видно, наскучило развлекать дачников в парке курортного острова к югу от Нью-Йорка, и, отдавшись на волю волн, отправился он на континент и переплыл пролив шириной в 70 километров.

Большую часть жизни слоны проводят на ногах и почти всегда в пути. Неторопливо бредут, объедают ветви деревьев и кору (ее, обсосав, выплевывают). Только в полдень остановятся, чтобы провести жаркие часы дня под тенью баобабов и акаций. В полночь обычно отдыхают у водопоев. И опять идут. На ровном месте лошадь может обогнать слона: резвее 45 километров в час он не бегает. Но в местности, сильно пересеченной, никакой скакун не угонится за ним.

С удивительной легкостью этот неуклюжий на вид зверь идет по равнине, карабкается по крутым горам (слонят взрослые заботливо поддерживают хоботами!). Слон на «подбитых каучуком» подошвах — его ступни опираются на подушки эластичной ткани — пробирается через чащу бесшумно, как кролик (лишь громкое бурчание в животе часто выдает его). Горящая степь для него не преграда и снега Килиманджаро — тоже: видели, как слоны спокойно маршировали через то и другое. По болоту он ходит едва ли не лучше всех других животных. Ноги его устроены очень хитро. Когда слон опирается на ногу, она набухает, «полнеет». А когда он ее вытаскивает, освобожденная от тяжести тела нога сжимается и легко выходит из топи. Поэтому слон может погрузиться в болото хоть на метр: засасывание, страшное для других животных, не мешает ему идти.

Бесспорно, слоны — удивительные, умные и благородные животные. Но судьба их, кажется, предрешена. По-прежнему убивают слонов! Сейчас в Африке немало заповедников, национальных парков; ограничена, а местами и запрещена охота на слонов. Но есть там и браконьеры. Драгоценные бивни — по 100 фунтов стерлингов в среднем за пару продавали их прежде — стали проклятьем рода толстокожих. Часто, убив слона, берут только бивни, а мясо остается гиенам.

В умело организованном охотничьем хозяйстве с планомерным, без невосполнимых потерь для стада отстрелом старых самцов доход от слона был бы немалый. Чистого мяса — около двух тонн, слоновой кости — 30–50 килограммов, шкура — 35 квадратных метров отличного материала для шлифовки ювелирных изделий и деталей точных механизмов.

Старая английская статистика оценивала среднюю продолжительность жизни профессиональных охотников на слонов в два года. Слона стрелять нужно умело, метко, спокойно и с близкого расстояния. По существу у него только два убойных места: между глазом и ухом (мозг) и чуть за лопаткой (сердце). Стрелять в иные места — что в кучу песка: слон будет ранен, но успеет расправиться с охотником.

«Когда над человеком потрудится слон, врачу делать нечего. Впрочем, бывают исключения… Охотники предполагали, что животное убито наповал. Вдруг слон поднялся на ноги, обвил Кэтрама хоботом и швырнул его. Он кинулся вслед за Кэтрамом, но охотник забился в траву. Не найдя его, слон стал яростно топтать упавший с его головы шлем. Кэтрам воспользовался моментом и подобрался к самому хвосту слона. Слон стал кружиться на одном месте, охотник же старался не потерять этот своеобразный якорь спасения, пока не подоспели спутники Кэтрама и не пристрелили слона» (Карл Экли).

Однако и в древние времена, и в наши дни — всегда находились и находятся смельчаки, готовые, рискуя жизнью, добыть драгоценную слоновую кость. Тысячелетиями украшали ею инды и персы, троянцы и греки, римляне и китайцы свое оружие, дворцы, сбрую коней, статуи богов. Сейчас из слоновой кости режут различные безделушки, табакерки, ларцы, книжные закладки, ножи для бумаги, рукоятки для ножей, а главное — бильярдные шары и клавиатуру.

В двадцатые годы нашего века лишь в одной Германии было больше двух тысяч профессиональных резчиков по слоновой кости, которые перерабатывали в год 100 тонн этого материала, вся Европа — 250 тонн, а весь мир — 600 тонн. Чтобы удовлетворить сейчас полностью мировой спрос на слоновую кость, нужно убивать ежегодно около 45 тысяч слонов! Такие потери в своих рядах слоны не смогут восстановить.

Загадки и отгадки

Кроме человека, у слона почти нет опасных врагов. Тигр может убить лишь отбившегося от стада слоненка. Но и эта победа не всегда ему легко дается. В Бирме один привязанный к дереву совсем юный слон двадцать минут боролся с тигром и отбил все его атаки, пока не подоспели на помощь люди. Имя дали тому храброму слону многозначительное и почетное: «Его не смог победить тигр».

Случилось в Африке: гиены заели увязшего в иле годовалого слоненка. Гибнут слоны и от змей. Даже от укусов пчел! Один по ошибке, не разглядев толком, запихнул в рот вместе с ветками осиное гнездо и позднее умер с распухшим ртом. Другой сломал сук, а на нем было огромное пчелиное гнездо. Пчелы накинулись на слона всем роем, он с ревом кинулся в джунгли.

«Злейший враг слонов в наших зоопарках и цирках — серые крысы. Много уже здесь слонов погибло от крысиных укусов. Крысы грызут — слоны этого не чувствуют — кожу на подошвах у спящих на полу или стоя толстокожих… Из-за этих крохотных ранок слон может умереть от потери крови, если служитель вовремя не обратит на них внимания. Карл Гагенбек за одну ночь потерял так трех африканских слонов» (Ганс Пецш).

Страх и ужас, паника и трубный рев — истеричная реакция слонов, оставленных один на один с мышами и крысами. Об этом написано много. Но странно, ни в Африке, ни в Индии — нигде как будто бы никто и не слышал о мышебоязни, приписанной молвой толстокожим исполинам. И некоторые эксперименты эту молву опровергают.

Серую мышь, привязанную за хвост, Бернгард Гржимек подсунул однажды прямо под головы пяти слонам. Паники никакой не случилось. Правда, слоны сначала от неожиданности слегка отпрянули назад. Подошли затем и обнюхали мышь. Потом одна слониха убила мышь. В другом случае слон, правда, осторожно и нерешительно, но без страха пытался раздавить задней ногой белую мышь, которую Гржимек пустил к нему во двор.

Молва уверяет, что мыши еще потому будто бы страшны слону, что способны заползти в хобот и натворить там разных неприятностей. Но ведь стоит слону посильнее дунуть, и мышь пулей вылетит из хобота, если ей вздумается испытать такое невероятное приключение.

Английский зоолог Бенедикт, желая проверить и эту версию, посадил мышь прямо на хобот слону. Не только страха — вообще никакой эмоции слона на эту диверсию он не заметил. Однако подметил другое: всякие шорохи и шуршание, которые производят мыши, бегая, например, по бумаге, пугают и настораживают слонов. Но такова их реакция на всякие подозрительные шумы.

Так опасны ли мыши и крысы слонам? Возможно, именно потому и опасны, что слоны не знают страха перед ними, и грызуны, пользуясь этим, калечат сонных богатырей, обгрызая подошвы ног.

Еще одна нерешенная загадка — внезапное безумие или просто бешеная ярость, которая порой одолевает слонов. И тогда такой слон-амок, или, как называют его в Индии, роуг, одержимый неукротимой жаждой разрушения и убийства, сметает все на своем пути. Он врывается в деревни, ломает дома, сокрушает заборы, убивает всех людей и животных, которые попадутся. Один бешеный слон бросился в лобовую атаку на паровоз и разбил свою буйную голову.

Прежде некоторые роуги буйствовали годами: жители тех мест покидали деревни, дороги пустели. Теперь слон-амок, объявленный вне закона, как и тигр-людоед, быстро сходит со сцены.

Бешеные слоны появлялись и в Африке, но гораздо чаще — в Индии и на Шри-Ланке. Действительное ли это бешенство, причиненное вирусом, опьянение некоторыми алкогольными или ядовитыми растениями, ярость ли от боли после укусов змей и пчел, или его вызывают иные причины — пока еще не ясно.

Белые слоны — еще одна тема для размышлений. Рассказов о них много, но науке белые слоны, что называется, неизвестны. Более светлые, телесного цвета, с пятнами блеклой окраски попадались на глаза зоологам, но чисто-белые никогда. Однако в храмах и королевских дворцах Таиланда и других стран Южной Азии жили, как уверяют, белые слоны. Издалека они действительно вроде бы белые. По-видимому, дело не обошлось здесь без разных подделок и ухищрений жрецов и других людей, кого быт и профессия обязывают поддерживать веру в мнимую белизну священных животных. Когда поймают в диком стаде светлого, «розоватого» слона, частично альбиноса, его припудривают, подкрашивают, «отбеливают» тамариндовой настойкой и другими способами. В этом, очевидно, и отгадка тайны белых слонов.

Две другие нерешенные загадки — реальные или мнимые кладбища слонов и слоны-карлики.

Животные редко умирают естественной смертью. Многие кончают жизнь в когтях у хищников, многих губят болезни. Редко кто доживает до глубокой старости. Но и тут ему не дают спокойно умереть: даже львов, когда они стары, бывает, рвут гиены, тигров — дикие собаки, а медведей — волки. Если лев еще силен, хотя и стар, и на живого гиены напасть не решаются, то они сидят невдалеке и ждут, когда он умрет. И грифы его уже заметили и давно кружат, требуя своей доли. Когда он умрет, вся эта веселая компания набросится на него и съест.

Вот почему и еще потому, что, умирая, они забиваются в чащу, ущелья, норы, трупы диких животных редко попадаются людям на глаза.

Потому-то и странно, что иногда находят целые, можно сказать, залежи костей, например, слонов. Не древние кости, не ископаемые, а именно свежие «залежи».

Впечатление такое, будто слоны умирают не где попало, а в определенных местах. О кладбищах слонов сочинено немало разных историй, легенд, былей и небылиц. Но что в них правда, а что ложь — я решать не берусь.

В 1900 году немецкий зоолог Пауль Мачи описал новый вид африканского слона, круглоухого. Уши у него были менее угловатые, без сильно вытянутой вниз «мочки», кожа темнее и не такая морщинистая, как у обычного африканского слона. Бивни небольшие, более темного, голубовато-серого оттенка, направлены не косо вперед, как у длинноухого слона, а почти вертикально вниз: круглоухие слоны низко носят голову. И вообще они более «сутулы»: крестец у них выше переда. У обычного, длинноухого, или, как его еще называют, степного, слона плечи выше крестца. И сам степной слон заметно крупнее круглоухого, или лесного. Последний выше трех метров не бывает, а средний его рост два с половиной метра. Длинноухие слоны обитают в саваннах, степях, в камышах по берегам рек и озер, в перелесках — в общем на открытых пространствах и в негустых лесах.

Круглоухие — жители сырых, больших тропических лесов и не любят длинных путешествий: корм в изобилии растет вокруг. На границах больших лесов и саванн встречали и смешанные стада этих разновидностей слонов, но бывают ли между ними помеси — неизвестно.

На каждой ноге у лесного слона на один палец, вооруженный копытцем, больше, чем у степного слона. Но интересно: у эмбрионов степных слонов число этих пальцев такое же, как у лесного слона. Поскольку, следуя известному биогенетическому закону «филогенез — в онтогенезе», каждое животное в своем эмбриональном развитии как бы в сокращенном виде проходит некоторые стадии предшествующего развития своих предков, доктор Инго Крумбигель считает, что большие степные слоны произошли от низкорослых лесных. Он полагает также, что круглоухие и длинноухие слоны принадлежат к разным видам. Другие специалисты (их, кажется, большинство) эти два типа африканских слонов считают лишь подвидами одного вида.

Давно уже из Африки приходят сообщения о слонах-карликах, которые якобы водятся в глубине ее девственных лесов. Эти «игрушечные» животные еще мельче круглоухих слонов.

Палеонтологи установили, что на островах Средиземного моря — на Мальте, Кипре, Сицилии и Сардинии — миллионы лет назад действительно жили слоны-карлики.

Звероловы не раз привозили и из Африки карликовых слонов в зоопарки Европы и Америки (например, в Берлинский, Антверпенский и Нью-Йоркский). Странные животные жили в неволе годами, и даже в самом зрелом возрасте рост немногих из них чуть превышал два метра.

В разное время и в разных местностях Африки было обнаружено и описано еще 12 видов и подвидов слонов. Разобраться в этой невероятной путанице круглоухих, длинноухих, лесных, болотных, водяных, южных, северных и прочих слонов стало не под силу и искушенным специалистам.

Нужна была серьезная, как говорят зоологи, ревизия, то есть пересмотр всех описанных видов. Инго Крумбигель в 1943 году произвел такую ревизию, которой доказывал, что в Африке лишь два вида слонов — слон степной, длинноухий, и слон лесной, круглоухий.

А как же слоны-карлики? Крумбигель считает их подвидами лесного слона. В западных и восточных районах зоны тропических лесов Африки образовалось два высокорослых и два карликовых подвида лесных слонов.