Мир Печатей. Аристократ по обмену (СИ)

Глава 35 Да пребудет с нами сила

Я проснулся от того, что кто-то усиленно тряс и периодически пинал меня.

— Ну, вставай же. Вот же ж ты, что за…

Только услышав ругательства на латинском, я кое-как продрал глаза. Надо мной склонилась Орма с перепуганным лицом. Видимо, я всё же заснул. Несмотря на грядущую опасность. Несмотря на стойкое убеждение — не спать. Несмотря на… Ай, ладно. Зелёная здесь, зомби поблизости нет, поднимаемся и валим.

— Встаю-встаю, не ори, — я кое-как поднялся и тут же почувствовал все прелести спанья где попало. Руки-ноги категорически отказывались выполнять мои команды. И в придачу ко всему голова болела.

— Надо бежать, совсем плохо! Они рядом. Они подходят!

В голосе Ормы звучал ничем не прикрытый страх.

— Кто? — ещё не до конца проснувшись, я не улавливал посыл рабыни.

— Мёртвые. Они восстали. Они идут сюда. От Ноктис. Они голодны.

Я присвистнул. Значит, зомби поблизости есть. Осечка вышла.

— Гару внизу? — я взял орку за руку и двинулся к выходу.

— Нет. Я отправила его к Ставросу.

Я замер.

— В карете?

— Нет, украли лошадь у Фиоре. Карета ждёт на дороге. Да давай быстрее же! — Орма потянула меня вперёд. Я лишь порадовался сообразительности рабов.

— В доме тихо? — у лестницы я остановился и прислушался.

— Все у конюшни.

— Кто все?

— Стерлядь, дворецкий, конюхи… — принялась перечислять Орма.

— А Фиоре?

— Финэ, — раздалось за спиной. — Господарь Финэ. Тёмный властелин. Лорд семи домов славного рода Фи.

От этого голоса мне стало не по себе. Я зажмурился и тряхнул головой. Нет. Нет-нет-нет. Не может быть этого!

Орма обернулась раньше меня и вскрикнула.

— Милорд Ставрос!

— Нет, Орма. Не Ставрос, — я обернулся вслед за оркой и встретился взглядом с герцогом. В истинном его обличье. Он склонил голову вправо и внимательно рассматривал меня, чуть прищурившись.

— А ты, Хармес, не так уж туп, как тебя представляла мне Дарэлла.

— Жизнь такая, что поделать, — пожал плечами я. — Приятно познакомиться с вашим истинным лицом. Стоит сказать, я поражён таким сходством с моим родственничком. Не поделитесь секретом, как вам удалось провернуть такой трюк?

Герцог продолжил разглядывать меня, как какую-то забавную зверюшку. Мне хотелось развернуться и бежать отсюда со всех ног. Но что-то подсказывало мне, что это не самая разумная затея.

Орма впала в оцепенение. Она с глазами полными ужаса стояла и таращилась на герцога. Тот как будто и вовсе не замечал её существования. Пауза становилась театральной. Не знаю, сколько бы мы ещё так простояли, если бы снизу не раздались ругательства.

Фиоре скривился как от зубной боли.

— Неотёсанные болваны, — процедил он. — Идём.

— К-куда? — я попятился назад.

— О, не разочаровывай меня. Я только решил, что ты не так уж туп. Со мной идём. Со мной.

— А куда с вами? — я сделал ещё один шаг по направлению к лестнице. Орма пятилась рядом.

— Покорять непокорённых, — как-то недобро усмехнулся герцог.

Я резко развернулся, схватил Орму за руку и кинулся к лестнице, мысленно приказав орке бежать со всех ног. Не знаю, приказ сработал или это Орма такая сообразительная была. Но рванули мы с места в карьер. Точнее — вниз по лестнице. В холле, увидев наше бегство, прямо на нас кинулся дворецкий Ноктис. Растопырив руки, выпучив глаза — он выглядел обезумевшим. Впрочем, как и все мы сейчас.

Орма среагировала мгновенно — перехватила мужика за руку, поднырнула и перекинула через бедро. Тот хлопнулся на спину и громко выдохнул. Я успел мысленно поаплодировать орке. И рвануть к выходу.

Во дворе нас ждали четверо. Двое — те конюхи, которым я улыбался накануне. Ещё двое — мои старые знакомые. Бур и Дим, кажется? Первых двух взяла на себя Орма. Мои же несколько мгновений таращились на воинственную орку. Я воспользовался моментом, схватил стоящее рядом с Буром пустое ведро и, размахнувшись как следует, приложил его к лицу моего похитителя. Раздался характерный звон, который тут же сменился воем. Бур схватился за сломанный нос, от души матерясь. Дим как-то медленно, неторопливо повернулся в мою сторону. Я не придумал ничего лучше, как швырнуть в него файерболл. Это было единственное из боевых заклинаний, которое я научился призывать. Времени раздумывать над тем, что я могу заживо сжечь человека, не было. На войне, как на войне. Или как там? Тем более, что неподалёку стояла кадка с водой. Жить захочет — не меня ловить будет, а полыхающий зад тушить.

Я рассчитал всё как нельзя лучше. Огненный шар встретился с волосами — те полыхнули, Дим взвыл. Огонь перекинулся на рубаху — Дим взвыл ещё сильнее.

Орма, успевшая раскидать тех двоих, подскочила и потянула меня в сторону ворот. И уже у забора я услышал так ненавистное мне:

— Ab igne ignem.

И почувствовал, как цепенеет тело. От подступающего страха.

Раздалось шипение. Мне не надо было оборачиваться, чтобы понять — Фиоре вышел из дома. Это их со Ставросом огненное заклинание, наверное, было родовым эльфийским трюком. Как только я слышал эту фразу — огонь гас. А поблизости оказывался остроухий.

— Значит, мой дорогой Аарон, по-хорошему вы не хотите, да?

Шаги Фиоре были тихими, едва уловимыми. Несмотря на повисшую тишину. Я медленно обернулся:

— Видимо, не хотим. Да и зачем оно мне? Я человек простой. Поесть. Поспать. Погулять. Власти мне не надо. Денег своих хватает. Так может это, разойдёмся, а? Я уже понял, что дочери вашей я не пара. Так давайте останемся хорошими незнакомыми. Будем делать вид, что никогда друг друга и не знали. А? Кстати, тут прохладно. Не против, если я приоденусь? А то как-то приболел я давеча. Насморк. Хвори там. Тоска.

Я демонстративно достал меховой плащ из Тайника и завернулся в него.

Фиоре покачал головой:

— Все-таки я вас переоценил, мой друг. Видите ли, в чем беда. Мне нет никакого дела до судьбы Саяны. Мне нет никакого дела до денег. Мне нужно лишь одно.

— Ч-что же? — сглотнул я, примерно представляя, что сейчас услышу.

— Смерть. Много смертей. Я хочу утопить столицу в крови. А ты, мой прекрасный маркиз, мне в этом поможешь.

— Я? Я не убийца! Обратитесь к Цацам! Они мастера в этом вопросе! А если нет, есть же в Гильдии другие образцы! Я видел! Я знаю!

Я потихоньку пятился к воротам. А Фиоре медленно наступал. Медленно и неотвратимо.

— Дело в том, что только у тебя есть то, что поможет мне завладеть всей Империей. О, да. Я говорю про твою Печать. Точнее — две. Точнее, насколько я знаю — три.

— Три? Какие три? Не было трёх!

— А ты посчитай внимательно. Одна для хозяина, — Фиоре загнул изящный указательный палец. — Одна — для подчиненца — ещё один палец. На этот раз большой. — И ещё одна для того, кто готов восстать из глубин Тьмы и занять тело императора!

Он повернул ко мне средний палец и загнул его.

Я посмотрел на орку. Провёл глазами в сторону ворот. Та едва заметно кивнула. Я склонил голову, делая вид, что внимательно рассматриваю палец Фиоре. Сам же, как можно незаметнее старался вытянуть из Тайника бутыль с Кровью аристократа.

— Так что скажешь, Аарон? Я тебя убедил быть благоразумным?

— Я скажу, милорд, что нравится мне вот этот палец! Там, откуда я родом он означает дословно — пошёл ты на…

Я выкинул одновременно вперёд руку с бутылью. И вторую — с выставленным в сторону Фиоре средним пальцем. Бутыль просвистела и приземлилась прямо у ног герцога. Раздался звон стекла. А в следующий миг туда же прилетел огненный шар. Он сорвался как раз с кончика пальца. Попал в центр содержимого. И вызвал целый огненный вихрь. Вышло эффектно. Наверное.

Я этого уже не видел. Едва Фиоре шарахнулся от внезапной огненной вспышки, мы с Ормой со всех ног дёрнули дальше.

Путь до ворот оказался на удивление чист и спокоен. Эти две сотни метров мы пролетели за какие-то мгновения. За воротами, как и говорила Орма, чуть в стороне, стояли две наши кобылы. Кареты не было.

— Некогда было вывозить. Так помчим, — бросила Орма, вскакивая в седло.

Я не стал говорить, что я и «помчим верхом» — не очень совместимые понятия.

— Ну давай же! Это не сложно! Залазь! — Орма поняла, что вызвало мой ступор. — Нас двоих кобыла не выдержит — сдохнет через два перегона!

Я мысленно перекрестился. Помолился великому Анунаху. И вскарабкался в седло. Плащ заметно усложнял процесс. Но остаться без него — верная смерть от переохлаждения.

Лошади такое неучтивое обращение явно не понравилось. Она дёрнулась. Присела на задние ноги.

— Знак! У тебя есть Знак! — Орма поняла, что может произойти дальше.

Я не стал спрашивать, что именно за знак, как его активировать и все такое. Просто послал запрос в своё Всезнающее Око. И добрая система тут же предложила мне:

Желаете активировать знак?

Да желаю я, ЖЕЛАЮ!

То, что все прошло гладко, я понял по поведению зверя. Кобыла перестала взбрыкивать и храпеть. И спокойно встала, дожидаясь, пока я наконец усядусь.

— Орма! Я молодец! Я готов! Помчали!

Я кое-как потянул за поводья и, на всякий случай, приказал лошади шагать.

Кобыла послушно поравнялась со своей подругой по карете. Но её всадница как будто не услышала меня. Да что там — не услышала. Вовсе не заметила.

— Орма! Э-эй! Ты помнишь, что сзади старый злобный эльф жаждет моей души?

— А спереди толпа мертвяков жаждет твоей плоти, — внезапно охрипшим голосом отозвалась Орма.

— Что? Каких мертвяков. Я ничего не вижу! Не выдумывай! Помчали.

— Поздно. Мы в окружении. Мы покойники!

— Вот ещё! — фыркнул я. — У меня ещё есть порох в похеровницах! В смысле огонь в пальцах! Мертвяки боятся огня. Раскидаем-прорвёмся!

— Мастер, — покачала головой Орма. — Их там три сотни. Слышишь? Три!

Я замер и прислушался.

Тишина.

Вот, что было настораживающим. Как будто всю местность накрыли колпаком. И птицы не поют, и деревья не растут. В смысле — не шелестят.

А потом я услышал. То самое. Рычание. Шарканье ног. Нестройное. Вразброд. Вразброс. И вшатание. Хотя такого слова, наверняка, не было в местной языковой системе.

Орма тихо заскулила.

— Тихо! Мы выживем! Нас не сожрут!

— Только если вернёмся за ограду. Туда они не пройдут, — покачала головой Орма. — Я слышу их, забыл? Я всё знаю.

Я несколько мгновений раздумывал, как быть. Попробовать прорваться? Пойти с Фиоре на столицу и сбежать при первом удобном случае? Перспектива стать обедом для толпы мертвяком меня не впечатляла.

— Орма! Ему нужен я и моя Печать! Нас не сожрут! — после раздумий изрёк я.

Орма как-то странно хихикнула.

— Тебя не сожрут. Твои рабы не имеют к тебе никакого отношения. Умрёт хозяин — умрёт и раб. Но не наоборот, понимаешь?

Я замер. Спокойная безысходность в голосе Ормы припечатала меня с размаху о реальность этого мира.

Я медленно слез с лошади. Подошёл к кобыле Ормы. Взял девушку за руку и потянул вниз.

— Пойдём. Мы не станем поздним ужином для толпы мертвяков.

Орма спрыгнула с лошади и как-то обмякла. Я почувствовал, какая ледяная у неё ладонь.

— Эй, так дело не пойдёт. Держи, — я накинул на неё свой плащ и зашагал назад, к воротам.

Каково же было моё удивление, когда я увидел их закрытыми. По бокам стояли потрёпанные нами же Дим и Бур.

— Мы передумали, — заявил я. — Мы идём с герцогом. Открывайте ворота.

— Не велено, — осклабился Дим.

— Мне всё равно, что велено, что не велено! Говорю тебе — открывайте!

Мордовороты сделали вид, что разом оглохли.

Я сделал медленный и глубокий вдох. Протянул руку, готовый рвать-тянуть-грызть эти прутья. Но руку тут же обожгло. А ладонь в месте соприкосновения покрылась волдырями.

— Крапивина вязь, — пропищала Орма.

Система тут же выдала пояснение на мой немой запрос. Ещё один вид охранных систем местного масштаба. Я зашипел, матерясь на своём родном. Но даже поругаться как следует я не успел. Орма вскрикнула и кинулась на прутья ворот.

Я не успел схватить её. Орка вцепилась в них, силясь хоть немного разогнуть.

— Орма!

Я почувствовал запах тлеющей плоти.

— Орма! Брось! Это приказ!

Руки орки разжались, и я успел заметить огромные кровавые волдыри на ладонях и на левой щеке.

Но голодный рык сзади заставил меня вздрогнуть и обернуться.

На дорогу, шатаясь, волоча за собой ноги, капая на землю зловонной слюной, вышли первые мертвяки. Не скажу, что я был впечатлён. Скорее — наоборот. Наши гримёры и художники порой выдавали такие картинки в фильмах про зомби, что эти в сравнении значительно проигрывали. Бонус у этих был только один. Они были настоящие. Что ни на есть. Вонючие. Тупые. И голодные.

— Если ваш хозяин не получит Печать, он очень расстроится! — бросил я через плечо.

— Не хозяин, мой дорогой. А хозяйка!

Услышать Дарэллу сейчас я ожидал меньше всего.

— А ты что тут делаешь? Я думал, тебя уже отослали домой!

— Ну что ты. Как же мои малыши без мамочки. Кстати, как они тебе?

— Вот ты ворота открой, впусти, оттуда и оценю. Издали видно лучше, знаешь ли.

Я одним глазом посматривал через плечо на Дару, другим следил за мертвяками. Первые остановились от нас в сотне метров. И я порадовался, что ветер дует не в нашу сторону. Остальные потихоньку подтягивались и останавливались. Те, кто потупее — не останавливались. И напирали на товарищей. Несколько передних уже упали под натиском. И теперь копошились, рычали и плевались, пытаясь скинуть с себя сотоварищей и подняться.

— Видишь ли, мой ненаглядный, — задумчиво протянула Дара. И тон её мне совсем не понравился. — Я бы смогла забыть все твои грехи. Я бы впустила тебя. И мы бы смогли провести ещё несколько последних мгновений вместе до того, как герцог расправится с тобой. Но… Зачем?

— М-м-м… Дай-ка подумать. Может быть затем, что вы хотите от меня эти чудесные Печати?

Я достал из Тайника те, что делал для Гильдии, и показал их Даре, не оборачиваясь. Точнее, не поворачиваясь к мертвякам спиной. Так и стоял, вполоборота — ни туда, ни сюда.

— А может быть оттого, что вы мечтаете ещё и об этой? — теперь я достал ту самую Печать. Острым эльфийским слухом я расслышал, как у блондинки дыханье спёрло. От восторга, наверное.

— Отдай их мне! — резко приказала Дара.

Я сделал вид, что замер. Потом медленно развернулся и потянул руку к Даре. Вот рука с Печатью почти коснулась прутьев. Дарэлла подалась вперёд, вскидывая руку, чтобы забрать Печать.

В последний момент я убрал разработку старого лорда в Тайник и, наклонившись к лицу Дары, прошептал:

— А вот хрен тебе!

Выпрямился и продолжил:

— Либо ты пропускаешь нас, либо вы остаётесь без Печатей.

— Что? Как? Что ты сделал? — Дара выглядела не просто потрясённой. Обескураженной. Обалдевшей. Явно не рассчитывавшей на такой исход.

— О, в чем дело, моя прелесть? Ты думала, что сейчас активируешь свои чёрные символы, я тебе подчинюсь и всё отдам. А после ты отправишь меня с блаженной улыбкой и гимном во славу твою на корм мертвякам?

Судя по выражению лица Дарэллы, именно это она и думала.

— Радуйся, душечка, что не сделала этого. Без моей руки вы не активируете ни одну Печать. Что бы сделал с тобой твой герцог, если бы узнал, что ты скормила его единственную надежду на победу своим монстрикам?

Кажется, от злости Дара заскрипела зубами. Зомби, чувствуя состояние хозяйки, тоже занервничали. А может быть это оттого, что их становилось всё больше. А ближайшая добыча была в зоне видимости. Но пока недоступна. Орма едва дышала от страха. Даже в темноте при свете пары факелов и редких звёзд, было видно, что она бледна.

Я же порядком замёрз. Или это была нервная дрожь? Так или иначе, это придало мне наглости.

— Ну же! Я замёрз! — капризно протянул я.

— Что ты сделал с моими Печатями? — наконец пришла в себя Дара. И стала той самой фурией, которой, по сути, и являлась.

— Убрал. Они мне надоели, — для картинности я пожал плечами и откинул прядь волос назад.

— Печать Отрёкшихся невозможно убрать! — зашипела блондинка.

— О! Я знаю точно, невозможное возможно! Сойти с ума, влюбиться так неосторожно. И что-то там ещё. Бард один пел. Слышала?

Дара от злости топнула ногой. От этого движения шубка, накинутая на тонкие плечи, сползла. Дара попыталась её подхватить, не теряя своей грациозности. В результате же усугубила ситуацию и осталась стоять в одном лёгком платьице.

Я покачал головой:

— Свет очей моих, давай закончим этот спектакль! Запускай нас. Тащи ведро чая. И обсудим всё по-семейному у камина. Клянусь, я не буду ревновать тебя к герцогу!

Дара что-то прошипела, подхватила шубу и бросила Диму:

— Запустить.

Я проводил её взглядом и обернулся посмотреть. Нет, не насчёт не обернулась ли она. А как там наши дружочки мёртвые себя чувствуют.

Едва хозяйка ушла, мертвяки пришли в движение. Сначала один — самый сообразительный — двинул ногу вперёд. С каким-то удивлением посмотрел на ногу. Двинул ещё чуть дальше. Перенёс на неё вес тела и притянул вторую. Постоял, оглядываясь, на то место, где он только что был. И то — куда только что встал. Затем проделал ту же самую манипуляцию ещё раз. Его сосед стоял, покачиваясь, и наблюдал за действиями собрата. Второй сосед не наблюдал. Он просто стоял и пялился в одну точку. Дальше, по цепочке, тоже как-то не проявляли признаков движения. Но вот первый прошёл уже два шага. Затем отделился от общей массы ещё на два шага.

— Вы это, открывайте быстрее, — поторопил я мордоворотов. Но те особо не торопились.

— А че? — протянул Бур. — Ну сожрут вас. Подумаешь. Скажем — не успели зайтить!

— Зайтить? — я обернулся и посмотрел тупой деревенщине прямо в душу. — Если ты не понял, Фиоре тебя на кол посадит, через нос кишки вытащит и заставит их сожрать, если не получит меня с Печатями. Ну, так вы шевелитесь?

Бур, видимо, представил всю последовательность и таки потянулся к воротам. Те подались со скрипом. Еле-еле.

В толпе мертвяков уже несколько особо умных поняли, что могут двигаться дальше. И двинулись.

Я не стал дожидаться, пока их станет больше. Или пока они подойдут слишком близко. Схватил Орму и протолкнул в образовавшийся узкий проход. Гостеприимно распахивать ворота передо мной никто не собирался.

Оказавшись в относительной безопасности, Орма выдохнула:

— Он знал!

— Кто? Что? — не понял я.

— Фиоре. Он знал, что если мы вырвемся — не сможем уйти. Поэтому и не кинулся за нами!

— Знал-не знал, какая разница. Пойдём. Может быть, солнечные лучи сожгут этих тварей.

— Не сожгут, — с грустью ответила Орма.

— Завтра видно будет. Пошли в дом. Я замёрз как черт.

Орма согласно кивнула и молча двинулась к дому. Уже возле двери она остановила меня, осторожно взявшись за локоть.

— Спасибо, что не бросил.

Я какое-то время молча смотрел на орку. Потом улыбнулся и подмигнул ей:

— Будешь должна.

Орма фыркнула и ничего не ответила. В приподнятом настроении и полном молчании мы вернулись в домишко Фиоре.