Мир под крылом дракона

Глава 14 За расставаньем будет встреча

Перед отлетом я зашел в больничный павильон. Линн еще спала — алая голова драконы пламенела на белом полу. Мне показалось, что она улыбается во сне. Поврежденное крыло парило в воздухе в двух локтях от пола. Я проверил, как идет заживление. На разорванных участках уже нарастала новая ткань, пока еще бледно-розовая, хорошо заметная на фоне красной чешуи. Она постепенно потемнеет, а потом чешуя покроет кожу, и крыло будет выглядеть, как прежде.

Я сел на корточки возле любимой: уходить, не попрощавшись, не хотелось, но меня ждут дела, которые, к сожалению, невозможно отложить. Я погладил дракону по голове и встал — пора улетать.

— Вот ты где! А я тебя ищу. — Отец протянул мне довольно тяжелый сверток из темной ткани, перевязанный желтой лентой — мама заворачивала. Я взял поломанные часы, положил их в сумку на длинной ручке через плечо и перебросил её на спину. Оглянувшись на спящую дракону, посмотрел в глаза отца:

— Передай ей, что хотел с ней попрощаться, но не смог.

Папа кивнул, соглашаясь, но, когда я грустно улыбнулся в ответ, все-таки ответил:

— Хорошо, мой мальчик, я ей скажу, что ты весь день сторожил её сон, но злой папа вынудил тебя оставить пост и улететь. И заверю, что ты скоро вернешься!

— Не издевайся, я пока сам не разобрался, что к чему.

— Но в том, что ты влюбился, я уже не сомневаюсь. Идем, сын, все будет хорошо!

Обратный путь занял намного меньше времени. Отец перебросил меня к куполу, дальше нельзя — купол искажает магию, и можно оказаться совсем не там, где предполагалось.

Не успел я приземлиться за воротами, как ко мне подбежал волчонок и потребовал его покатать, со словами: "Я три дня об этом мечтаю!" Пришлось катать! Мы облетели замок, потом, на бреющем, промчались над прибоем, распугав чаек, которые тут же отомстили единственным доступным им способом. Уточнять, я надеюсь, не надо? Серый, смеясь, попросил приземлиться, и мы долго плескались в еще довольно холодной воде, смывая "птичью месть". Сергей бегал по песку, разгоняя крабов.

Солнце уже опустилось за горы, но последние лучи давали достаточно света, чтобы ребенок успел одеться и залезть ко мне на спину. На обратном пути я залетел на пастбище, где мы поужинали, мальчик для этого обернулся волком, и пешком пошли в замок. Гуляющий дракон и бегающий вокруг него волчонок — дивная компания! У ворот нас встречала суровая Марфа с дубинкой в руках.

— Ты где был, негодник? Я тебя уже три часа ищу! А Вы, мастер, как Вы могли увести ребенка, никого не предупредив?

Я, на всякий случай, сделал два шага назад, вспомнив рассказанную Роном историю. Ему досталось за меньшее. Серёжа обернулся, подбежал к Марфе и, не обращая внимания на её грозный вид, дернул за рукав, привлекая внимание:

— Мама, мама, я на драконе катался! Это было так здорово! А еще мы в море купались и крабов видели! Ты только не ругайся, Повелитель за мной присматривал.

Марфа повернулась ко мне, недвусмысленно постукивая палкой по ладони левой руки. Кажется, пора смываться. Вот это женщина — никого не боится!

— Марфа, — прогудел я. — Вам вредно нервничать. Это я, как врач, заявляю! Успокойтесь, всё хорошо! Ребёнок захотел покататься на драконе — что в этом такого? Неужели стражники Вам не сказали, что Серый со мной?

Я посмотрел вокруг в поисках стражи. Мы стояли возле распахнутых ворот, но, кроме нас, никого больше не наблюдалось. Марфа фыркнула, выбросила палку и круто развернулась, одновременно цепляя мальчика за воротник рубашки. Я проследил, как они вошли во двор, и превратился.

Сразу за воротами моё внимание привлекли стоны. В живописных позах на земле сидели два охранника — один, качаясь, держался руками за голову, на которой уже вздулась здоровенная шишка, а второй баюкал левую руку, ругаясь сквозь зубы.

— Что здесь происходит?

— Повелитель, — медленно вставая на ноги, проговорил раненный в руку охранник. — Мы стояли, а она подлетела и как закричит! — При этом второй стражник вздрогнул. — Где ребёнок, куда вы его дели! Мы пытались её пос…., простите, ей ответить, а она на нас напала.

— И вы не смогли удержать беременную женщину?

— Как можно, Повелитель! — оба дроу изобразили возмущение.

— Я подозреваю, что ей не очень понравился ваш ответ на её вопрос. В следующий раз, когда увидите госпожу Марфу, отвечайте вежливо и останетесь целы. А как ребёнок оказался один за воротами?

— Хозяин короля привел, вот малый и проскочил, когда они входили.

— Мой сын с ним прилетел?

— Так точно, Ваше Величество! Причем королю, — дроу усмехнулся, — было не очень хорошо. Укачало его, беднягу, аж позеленел.

Тут они оба заржали, но, поймав мой суровый взгляд, вытянулись по стойке смирно.

— Вольно! Ты к голове что-нибудь холодное приложи, а ты покажи руку, — я прощупал предплечье. — Ушиб, перелома нет. Будете так охранять замок — уволю.

Я нашел Рона в малой гостиной.

— О, папа, привет! Как слетал?

— Здравствуй, Рон. Нормально слетал, тебе привет от бабушки с дедушкой. А, кстати, совсем забыл!

Я полез с сумку, достал сверток и протянул сыну. Рон взял его у меня и задумчиво повертел в руках:

— А что это?

— Часы, которые я подарил бабушке, но твой дед пытался понять, как они устроены.

— И что с ними случилось?

— Больше не работают. Отдай их завтра в починку, у меня времени не будет.

— Понятно, очень на деда похоже. Папа, ты голоден? — спросил Рон, пристраивая сверток на каминную полку.

Я прислушался к себе:

— Вроде нет, мы с Серым коровой поужинали. Славный парень, мне нравится.

Рон стукнул себя легонько ладонью по лбу:

— Я совсем забыл, что обещал его покатать!

— Конечно, я понимаю, ты очень занят, но в следующий раз постарайся выполнять свои обещания. Мне это было несложно, даже интересно пообщаться с ребенком, но ты поступил некрасиво, сын.

— Папа, я всё понял. Исправлюсь.

— Ладно, забыли.

Я бросил пустую сумку на пол, снял куртку и опустился в кресло.

— Рон, попроси Клима принести попить. Чай или сок. — Пока сын разговаривал с дворецким у дверей, я расслабился и закрыл глаза. Вернувшись, Рон не стал меня беспокоить, за что я был ему благодарен — прошлая бессонная ночь и перелет, в самом деле, меня утомили. Только когда принесли чай, я очнулся и открыл глаза. Сын протянул мне чашку.

— Папа, если ты устал — иди спать.

— Чай допью и пойду. А где Шон? Мне сказали, что ты с ним прилетел.

Рон засмеялся:

— Его, несчастного, укачало. Теперь он лежит, стонет, а его жена прыгает вокруг с мокрым полотенцем и тазиком. Я хотел, было, его подлечить, но не стал нарушать идиллию. Пусть пообщаются. Из их комнаты раздаются такие звуки, что лучше туда не заглядывать.

— Спасибо, что предупредил. И долго это продолжается?

— Уже часа три, — Рон посмотрел на часы, — с того самого момента, как мы прилетели.

— У Шона есть три дня на прощание с Анной, я договорился с отцом, что привезу её к ним. Не хочешь со мной слетать?

— Хочу, но не могу. За Дмитрием присматривать нужно, да и занятия еще не закончились. Вот на каникулах я его туда обязательно возьму, ему понравится.

В гостиной, где мы сидели, уже давно стемнело. И только отблески пламени из камина давали немного света. Я налил себе еще полчашки чая и сделал глоток, несладкий чай хорошо утоляет жажду.

— Ты Шону не говорил, кто телохранитель Дмитрия?

— Нет.

— Кент сам должен решить — это его право. А вот причину, по которой эльфы охотятся за детьми, королю сказать нужно и должно. Конечно, не сейчас, а утром. Ты его специально укачал? — спросил я, прекрасно зная, что мы можем летать так, что пассажиры ничего не почувствуют.

— Это еще что! Я по дороге решил подкрепиться, попалась славная кобыла, так бедному Шону пришлось любоваться картиной "жуткий дракон поедает лошадь вместе с потрохами". Под конец ему уже было не до шуток, — Рон засмеялся, вставая, и стал подбрасывать дрова в камин.

— Злой ты, недобрый! Он же, наверное, впервые дракона так близко видел, а ты ему сразу такое!

— Ничего, переживет! Мне тоже не очень приятно было, когда он меня шантажировать вздумал. Ему жена успокоительный массаж делает, так что Шону сейчас лучше всех. Пап, какие у тебя планы на завтра?

— С утра поговорю с Шоном и Анной, потом решу, что делать с эльфом. Появилась у меня одна умная мысль….

— Поделиться не хочешь?

— Я, пока летел, подумал о том, что изначально тайлы служили телохранителями эльфийских правителей и их ближайших родственников. А Дима нас кто? Внучатый племянник Правителя Великого леса! Так что, король завтра напишет письмо Правителю с просьбой предоставить Диме охрану или разрешить использовать в качестве телохранителя нашего пленника. Уважительная причина у нас есть — нападение. Заодно дадим эльфам знать, что мы в курсе их планов. Может, это их слегка остудит. В противном случае, придется туда слетать и немного пошалить.

— Неплохо придумано. А эльф согласится?

— Это мы узнаем утром. А теперь — спать! У меня уже глаза слипаются. Спокойной ночи, сын, завтрак, как обычно, в восемь?

— Да. Спокойной ночи, папа!

Мы встали и разошлись по своим комнатам. Слуга, идущий впереди со свечой в руке, вошел в мою спальню, зажег свечи на столе у кровати, поклонился и вышел, аккуратно прикрыв дверь.

Покрашенные темно-синей краской стены терялись в полумраке комнаты, и только высокий белый потолок давал представление о размерах помещения. Два широких окна, выход на балкон между ними, белые матовые шторы. Ночной ветерок залетел сквозь распахнутую дверь и надул их парусами. Кровать на возвышении, но без балдахина — терпеть не могу эти пылесборники. В спальне тепло — окна выходят на запад, и заходящее солнце прогрело воздух, оставив легкий запах весенних цветов. Линн тоже за цветами летала, глупая! Разве можно летать в горы одной, тем более, весной, когда так высока опасность схода снежных лавин! Боги, что со мной происходит, я опять думаю о ней. Интересно, она согласится прилететь сюда? Со мной. Если не согласится — украду! Папу попрошу помочь….

С этой мыслью я уснул.

Утро выдалось пасмурное. Тучи затянули небо, и накрапывал мелкий дождь. Погода, по-весеннему, неустойчивая — то солнце, то ненастье. Вставать не хотелось, каким-то чудом один из котят пробрался ко мне на постель, и теперь спал на подушке, свернувшись клубочком. Полежав ещё пять минут, я встал, умылся, и, прихватив котенка, отправился на кухню. Там уже кипела работа: на плите шипела сковородка, возле которой колдовала высокая румяная от жара дроу, поварята чистили овощи, а главный повар месил тесто на столе. Первая партия готовых булочек уже стояла на краю. Повар приветствовал меня легким поклоном, не отрываясь от дела: его руки продолжали мять и переворачивать тесто.

— Доброе утро! Можно этому зверю молока налить?

— Доброе утро, Повелитель! — раздалось в ответ, и помощница, переставив сковороду на холодное место, взяла у меня котенка.

— Ой, какой хорошенький! Рыжий… Можно, я его себе оставлю?

— Я не против, ты только у Сергея спроси, это его котята.

Стащив несколько еще теплых булочек, я попросил принести мне кофе. У меня сегодня дел невпроворот. Жуя на ходу — булочки оказались с сыром — я направился в столовую. Время приближалось к восьми, скоро Рон подойдет. Прямо в дверях я столкнулся с королем.

— Доброе утро, Шон. Как спалось?

Он недоуменно на меня посмотрел. Ах, да! Он же меня не знает. Буквально следом за мной вошел слуга и поставил на стол поднос с кофейником. Жестом пригласив Шона присаживаться к столу, я налил себе кофе, добавил молока и сделал первый глоток. Божественно! Теперь можно и поговорить:

— Прости, я не представился. — Шон все еще стоял и внимательно за мной следил. — Валериан, Повелитель дроу, — а что еще я должен был сказать? — Да ты не стой, как столб, садись, налей себе кофе и обязательно попробуй булочки — повар Рона, как всегда, постарался на славу. Ты моего сына еще не видел? И руку с кинжала убери, не стесняйся. Как себя чувствует Анна?

— Вы и это знаете? Что я её Анной назвал?

— Давай, я тебе кое-что объясню, чтобы ты себя свободнее чувствовал. И кофе себе все-таки налей, да и мне заодно. Ты ближе сидишь.

Я протянул ему чашку. Король, наконец, сел и стал разливать кофе.

— Вот вы где! Доброе утро! — В столовую вошел Отерон, — Шон, и мне налей.

Я доел очередную, кажется третью, булочку, и решил, что хватит издеваться над Шоном.

— Ладно, перейдем к делу. С тобой, Шон, я уже давно знаком — ты меня знаешь, как мастера Валериана. — Король покраснел, ага, дошло! — Я также был лучшим другом твоего отца, он вам обо мне рассказывал. Так что я знаю вас достаточно хорошо. Одно время я даже работал конюхом в королевской конюшне и учил вас с Кентом верховой езде.

— Вы же были стариком!

— Иллюзия, мой друг, иллюзия! Друг попросил научить вас некоторым вещам, и я не смог отказать. Так что тебя и Кента я знаю с детства.

— Простите, Повелитель, я не могу так, сразу…. Ух, удивили Вы меня, — король встал и подошел к окну. Я давно заметил у него эту привычку, еще в детстве — ему так легче думается. Мы с Роном переглянулись, я кивнул, давая сыну возможность самому посветить короля в некоторые тонкости последних событий.

Рон подождал еще минуту, запил кофе последний кусочек булки и сказал:

— Шон, я должен рассказать тебе, почему эльфы охотятся за Дмитрием.

Король повернулся. Сжатые челюсти и кулаки выдавали напряжение, в котором он находился. В глазах…. А вот в глазах — тоска, застаревшая, беспросветная. Недешево, видно, обошлось тебе, король, предательство. На родного брата руку поднял, этого никакой "любовью всей жизни" не оправдать. И нет возможности исправить, забыть или вымолить прошение. Ищи брата, король, ищи! Близнецы — они как две части целого, только вместе обретают силу. Похоже, ты это уже понял, король.

Пока Рон просвещал Шона, я слушал их диалог, допивая кофе. Наконец, на все вопросы были даны ответы, и я вступил в разговор.

— Шон, в настоящий момент все тихо, но расслабляться не стоит. Анну я через три дня увезу к драконам, ей просто необходима помощь. Ты возвращайся к себе, и если будут новости от эльфов, дай нам знать. Не забудь написать эльфам об охране Дмитрия, Рон уже все объяснил, тебе осталось только красиво изложить. Тайла я сейчас заберу с собой в Академию. Пусть пока поживет в моей квартире. И, прямо сейчас, напиши, пожалуйста, записку для твоего часовщика. Мне нужно срочно часы отремонтировать.

— А как долго Анна пробудет в Драконьем крае?

— Пока не знаю — это не от меня зависит. Но я могу гарантировать, что обижать её никто не будет. Так что у вас есть три дня, чтобы попрощаться.

— Понятно…

— А сейчас, прошу меня извинить, я должен вас покинуть. Рон, не забудь о часах. До завтра!

Я спустился в подвал. В коридоре горел один-единственный факел возле двери в камеру эльфа. Стражник, по моей просьбе, открыл дверь и отошел в сторону, освобождая проход.

Эльф встал, когда я вошел в комнату.

— Доброе утро, Ларсель! Как ты себя чувствуешь?

— Доброе утро, Повелитель! Спасибо, мне уже лучше.

Я подошел, заглянул ему в глаза. Краснота ушла, и зрачок нормального размера.

— Тогда одевайся, я тебя забираю. У меня есть для тебя работа.

Эльф напрягся.

— Да ты не бойся, убивать никого не нужно. Надевай сапоги, я тебя подожду за дверью.

Через две минуты эльф вышел, и я смог его критически осмотреть. Одежда с чужого плеча висела на нем, как на вешалке. От природы стройный эльф за последние дни еще больше похудел и стал похож на скелет. В таком виде показывать его людям не годится.

— Следуй за мной.

Я провел тайла через портал в мою квартиру в Академии.

— Присаживайся, — я указал ему на диван. — Подожди меня здесь, я подберу тебе более подходящую одежду.

Я выбрал для эльфа штаны и рубашку, и проводил его в ванную, правда, пришлось объяснять, как открывать воду и пользоваться всем остальным. До Великого леса цивилизация еще не добралась. Отмытый до блеска эльф вышел из ванной минут через сорок, не меньше. Я уже давно приготовил обильный завтрак — поджарил гренки, сварил кашу с молоком и нарезал кусок копченого мяса. Ларсель замер в дверях.

— Садись за стол, не стой в проходе. Кушай, это все тебе.

Сначала он ел медленно, словно опасаясь, что я могу осудить его за хороший аппетит, но потом вошел во вкус, и процесс поглощения пищи ускорился.

— Пока ты ешь, я тебе кое-что расскажу. Но сначала ответь мне на один вопрос: ты веришь в богов?

— Да.

— Кому ты молишься?

Ларсель проглотил последнюю ложку каши и ответил:

— Великому Альдиниру Светлокрылому, спасителю иллинов.

Надо будет папе сказать, что он все еще пользуется популярностью у остроухих.

— Все правильно. Ничего не изменилось, вы, эльфы, всегда были приверженцами традиций.

Ларсель пожал плечами и протянул руку за поджаренным хлебом. Я налил ему стакан молока и продолжил:

— Альдинир не является вашим создателем. Вы создания его брата, Альвира. Он погиб, не знаю подробностей, но с ним умирал и его мир. Альдинир, в память о брате, спас ваш народ и перенес в свой мир. Так вы оказались здесь. Вы живете долго, но не бессмертны. Память о переходе постепенно стерлась, и вы стали считать этот мир родным. Произошло это почти шесть тысяч лет назад.

— Как вы можете знать такие подробности? — поинтересовался эльф. — Вы же мой ровесник.

— Отец рассказал, вчера. Я и не знал, что эльфы в нашем мире — пришельцы, пока он меня не просветил. Это не являлось секретом, по всей видимости, отец просто забыл нам об этом сказать.

— А кто ваш отец?

— Ага, тебе стало интересно! На самом деле, все очень просто — я сын Альдинира, и вчера был у него в гостях.

Ларсель неожиданно встал, сделал шаг в сторону и опустился на одно колено.

— Это еще что такое, вернись за стол, я тебя очень прошу.

Эльф склонил голову:

— Я хочу принести Вам клятву.

Я тяжело вздохнул. Отказаться не получится, придется вставать. Коленопреклоненный эльф на своем певучем языке произнёс длинную фразу, которая, если убрать половину цветистых оборотов и восхвалений, звучала, приблизительно, так:

"Дающему жизнь светлокрылому богу земли и неба, воды и воздуха клянусь служить силой моей и душой моей, и верой моей, до последнего вдоха"

Нет, я не издевался над ошарашенным эльфом, но улыбку сдержал с трудом. Я принял его клятву, в общем-то, так мне тоже спокойнее будет оставлять на его попечение Дмитрия.

В том, что клятву Ларсель не нарушит, я не сомневался.

— Принимаю! А теперь вставай, и я скажу, какую работу для тебя приготовил.

Эльф легко поднялся и замер по стойке смирно: солдат, ничего не поделаешь. Жесткая дисциплина с раннего детства приучила его к субординации.

— Так вот, согласен ли ты охранять моего внука? Подожди, я еще не закончил! Учти, что твоими противниками, вероятнее всего, окажутся тайлы. Чувствуешь ли ты, что сможешь противостоять им? Ведь тебя назовут предателем свои и врагом — чужие. Не сломаешься ли ты? Награды не будет, платить тебе будут, как и другим телохранителям. Ты сможешь жить с ними в одной комнате и есть за одним столом? Решай, если откажешься, я найду тебе другое занятие. Спокойнее и подальше отсюда. Но если согласишься — обратного пути не будет.

Пока я говорил, эльф несколько раз порывался ответить, но я ему не дал. Пусть подумает. Я глянул на часы и навел иллюзию, через полчаса начинается первая лекция. Мне пора идти. Ларсель на меня удивленно посмотрел.

— Не удивляйся, здесь, в Академии, меня знают, как декана факультета боевой магии, мастера Валериана. Я ухожу, у меня занятие. Пойдешь со мной?

— Я…. останусь здесь, если вы не против.

— Хорошо, я вернусь часа через четыре, ты пока отдыхай.