Мир под крылом дракона

Глава 1 Одноглазый Черт

Три года назад

Больно, больно…. Никаких других чувств, никаких желаний. Я выплывал из беспамятства в океан боли и тонул опять.

Чьи-то руки касались моего лица, не всегда нежно. Я вырывался — но меня крепко держали, а потом просто стали привязывать, чтобы в беспамятстве я не сорвал повязку с пекущей огнем глазницы. Временная прохлада — мокрая, пахнущая травами тряпка на лице — не могла облегчить мои мучения или перебить запах гнилой соломы, мочи и пота. Дважды в день меня кормили кашей, в которой иногда попадались куски мяса: не умрешь, но и не насытишься.

Как долго это продолжалось — неделю, две, три — не знаю, но наступил момент, когда с лица сняли повязку, и я дотронулся до лица — шрам, начинаясь от линии волос, пересекал лоб и доходил до середины щеки. Дрожащими пальцами провел я по пустой глазнице…

В бараке без окон, где жили пять десятков рабов, всегда царил полумрак. Даже в солнечный день пробивающиеся сквозь неплотно прилегающие доски лучи не давали достаточно света, но мне и этого было достаточно. Брошенный прямо на земляной пол в углу барака соломенный матрас служил мне постелью.

Кто-то дал мне воды и, укрывая рваным одеялом, сказал:

— Жить будет. — А ему ответили:

— Лучше бы умер.

Но я решил — буду!

Я смирился с запахом грязи, с набитым соломой матрасом вместо постели. Со временем боль прошла, остались только шрамы, но они меня мало волновали, увидеть своё лицо я все равно не мог. Первое время очень кружилась голова, я передвигался, как старик, периодически останавливаясь в поисках опоры, и на несколько минут закрывал глаз, чтобы дать ему отдых. Человек, который ухаживал за мной, стал выводить меня на воздух, но открытое пространство и яркий свет меня пугали, и я стремился поскорей вернуться в барак. Но он заставлял меня выходить каждый день, пока я не привык делать это сам. И, как только надсмотрщики поняли, что я вполне в состоянии держать кирку в руках, меня, вместе с остальными рабами, отправили работать. Мы строили дорогу.

Я не помнил, кто я — имя в таком случае неважно. Когда нет прошлого — можно отзываться на любое. Я словно родился заново, но родился рабом. Зачем рабу имя? Кто-то сказал обо мне:

— Живучий, черт!

Так я получил имя. Черт.

Я практически не разговаривал — просто не знал о чем. Мне всё было безразлично, и первое время я больше походил на животное, чем на человека. Мой мозг спал, остались только самые примитивные инстинкты: еда, сон, работа. Интерес к тому, что меня окружает, стал просыпаться постепенно, и я чувствовал себя, как пробудившийся от долгого сна.

Когда ударили морозы, и земля стала тверже камня, которым мы мостили дорогу, нас перевезли в старый бревенчатый барак, где мы прожили до весны. Тот, кто ухаживал за мной, в начале зимы пропал, и на его место поселили молодого веселого парня, по глупости попавшего в рабство. Захотелось легкой наживы, и он, в компании таких же любителей чужого добра, решил ограбить охраняемый всего несколькими дроу обоз, но дроу им оказались не по зубам. Кто выжил, теперь работают здесь. Вот он и поведал мне, что страна темных эльфов, или дроу, называется Дрейя, людских государств несколько, и ближайшее из них — Левония. Еще дальше на юге Иллинадор — земля эльфов, а на западе, за непроходимыми горами, лежит недосягаемый для людей мир драконов.

Наступившая весна растопила снег, и, как только земля подсохла, мы продолжили строить дорогу.

Надсмотрщики, темноволосые остроухие дроу, строго следили, что бы никто из рабов не отлынивал от работы. К ним мы должны были обращаться уважительно — мастер. Несколько раз верхом на лошадях, приезжал со своей свитой хозяин замка, к которому и вела строящаяся дорога. Как-то раз, уже летом, махавший киркой рядом со мной мужик остановился на минуту и тронул меня за рукав:

— Черт, гляди, принц ихний приехал, хозяин наш. Говорят, его отец, Повелитель дроу, самый что ни на есть настоящий дракон.

Я поднял голову и посмотрел принца.

Наследный принц Отерон, проверял, как строится дорога к его новому дворцу. Он свысока поглядывал на почтительно склонивших головы надсмотрщиков, стараясь не приближаться слишком близко к облаку пыли, в котором трудились рабы.

Иногда ветер менялся, и в сторону высокомерного темного эльфа летело облако пыли, смешанной с запахом давно немытых тел. Тогда принц еле заметно морщил нос и отворачивался. Рабы его не интересовали, важен конечный результат.

Одни рабы расчищают участок земли под дорогу, кирками разбивая сухой грунт, выкорчевывая кусты и деревья, расшатывая и вынимая мешающие камни. Другие разгружают подводы с квадратными каменными плитами, ежедневно прибывающими из каменоломни, где такие же рабы пилят и обтёсывают каменные глыбы, придавая им нужную форму. Третьи — укладывают плиты на уже ровную землю, подгоняя и утрамбовывая их так, чтобы не было щелей.

Все знали, что дроу любят использовать рабский труд, тем более что в соседнем человеческом государстве люди плодятся, как тараканы. Сотней больше, сотней меньше — они и не заметят. Те, кто сюда попал, уже никогда не вернутся на родину.

А пока принцу надоело стоять на солнцепеке. Пусть рабы трудятся, им солнце не мешает. Уже собираясь развернуть коня, Отерон бросил последний взгляд на людей. В этот момент один из них, высокий, бородатый с изуродованным шрамом лицом, разогнулся и посмотрел своим единственным глазом на принца. Отерон замер, словно вспоминая, где он мог видеть такой цвет глаз, придержал коня и что-то быстро сказал начальнику надсмотрщиков.

Я услышал, как надсмотрщик называет принцу мое имя. И тут же ко мне подошли двое, вырвали кирку из рук и потащили за собой. Мне связали руки и перебросили поперек седла. Свита и телохранители окружили наследника и поскакали обратно в замок. Сквозь предусмотрительно распахнутые ажурные ворота кавалькада влетела на дворцовую площадь. Легко спрыгнув с коня, Отерон вбежал вверх по лестнице.

— Раба помыть, одеть, накормить и привести ко мне, — сказал принц, проходя мимо дворецкого. Меня спустили на землю и через вход для прислуги повели в замок.

Зеркало нельзя винить в том, что оно отражает. Работа у него такая. Подсказывать, намекать, подчеркивать недостатки и говорить правду.

Лесть зеркалу несвойственна. Его, конечно, как и любого другого, можно попытаться обмануть. Например, замазать гримом шрамы, припудрить морщины, увеличить глаза с помощью сажи или надеть парик на лысую голову. Но пройдет совсем немного времени, и зеркало разоблачит обман самым безжалостным образом. Покажет потрескавшийся грим, подчеркивающий морщины, потекшую от слез сажу и съехавший набок парик.

Не пытайтесь обмануть зеркало. Лучше смиритесь со своим обликом.

Можете даже сказать зеркалу спасибо. Потому, что, если вы все еще видите свое отражение — значит, еще живы.

Я смотрел и думал о том, что вижу себя впервые. Высокий, худой мужчина, скорее жилистый, чем мускулистый. Черные волосы до плеч, пробор справа, левая сторона лица прикрыта волосами, не способными скрыть ни жуткий шрам через всю щеку, ни пустую глазницу. Бороды больше нет, сбрили.

Только сейчас я осознал, как много потерял. Человек в зеркале был мне абсолютно незнаком. Он был чист — под слоем грязи оказалась чистая, загорелая кожа. Одет — в белую рубаху и черные кожаные штаны, немного свободнее, чем нужно. Сыт — его накормили жареной курицей с хлебом. И даже слегка пьян — пиво с непривычки оказалось слишком крепким.

Я сглотнул — отражение дернуло кадыком.

— Вот ты какой….Ну, здравствуй, Черт. Вот ты и родился в третий раз.

Меня проводили в полутемную комнату, где горел камин, освещая стоящие на ковре темно-красные кресла, в одном из них сидел принц дроу со стаканом в руке.

— Огонь завораживает, не правда ли? На него можно смотреть часами. Присаживайся, прошу. Ты любишь смотреть на огонь?

— Не знаю, я это делаю впервые.

— Мне сказали, ты ничего не помнишь. Это правда? — принц повернул голову и внимательно посмотрел в мою сторону. В его глазах отразилось пламя. — Похоже на удар сабли. Как ты умудрился подпустить врага так близко? Нужно будет проверить, сохранил ли ты навыки. Раньше ты неплохо сражался. До меня тебе, конечно, далеко, но для человека ты был весьма неплох. Да, не удивляйся, мы были с тобой знакомы, в той, прошлой жизни, о которой ты ничего не помнишь. Меня зовут Отерон. Выпьешь? Неплохой бренди.

— Тот факт, что я ничего не помню, не означает, что я поверю всему, что Вы мне расскажете.

— Не доверяешь? Хорошо, хоть в этом ты не изменился. Это значит, что у тебя правильные инстинкты и есть надежда, что ты все вспомнишь.

— Я Вас правильно понял? Я и раньше Вам не доверял? — тихо спросил я.

Дроу засмеялся.

— Кое-что остается неизменным. И говори мне ты. Мои друзья зовут меня Рон.

Мелькнула мысль, что это правильно, ему подходит имя Рон. Кажется, я именно так его и называл. Я налил себе бренди в стакан, стоящий вместе с графином на маленьком столике между креслами. Понюхал, запах мне понравился. Ну что, теперь попробуем на вкус. Маленький глоток обжёг нёбо, и рот моментально наполнился слюной. Напиток, определенно, был мне знаком. Я удобно сел, вытянул ноги к камину и посмотрел на огонь сквозь грани хрустального стакана, на дне которого плескался золотистая жидкость.

Кто мне этот дроу? Хозяин, друг или враг? С одной стороны он спас меня, а с другой, то ли ненавидит, то ли опасается. Уверен, что в комнате присутствуют несколько его телохранителей, вероятно, в темноте за моей спиной, готовые убить меня по первому его слову. Так что, сиди, Черт, и не рыпайся. Смотри на принца, как на источник информации, которая тебе сейчас так необходима.

Дроу молчит. Слышно, как трещат дрова в камине. Со стороны может показаться, что двое друзей просто отдыхают после напряженного дня.

Отерон встал, пошевелил щипцами угли и подбросил свежие дрова в огонь. Пламя вспыхнуло с новой силой, осветив лицо хозяина, когда он повернулся ко мне:

— Я не уверен, что могу сейчас точно сказать, кто ты. Я понимаю, насколько этот вопрос важен для тебя, но мне нужны доказательства, и я подумаю, как мне их найти. Тебе придется потерпеть еще немного. А пока советую тебе отдохнуть, — дроу щёлкнул пальцами и из темного угла появился его телохранитель.

— Проводи моего гостя в его покои. Спокойной ночи, Черт!

Первый раз за последний год я спал в нормальной постели, наслаждаясь свежестью белья. Я старался не думать о том, что меня ждет впереди, год рабства приучил меня жить одним днем. Отсутствие воспоминаний о прошлом только помогло мне выжить. Я не знал, что потерял, и до сих пор не знаю, поэтому и не страдал о потерянной жизни, как другие рабы.

Строить планы на будущее еще слишком рано, сначала нужно разобраться с принцем. Что он скрывает? Почему-то мелькнула мысль о том, что этого конкретного дроу всегда окружала тайна.

Я откинул простыню, резко встал с кровати и, не замечая собственной наготы, подошел к окну. Я вспомнил, нет, не самого принца, а скорее свои чувства от общения с ним в прошлом. Должно быть что-то еще, что-то очень важное и для меня, и для него. Не могу вспомнить! От усилий заныл висок.

"Так, стоп, успокойся. Сначала умойся, побрейся, оденься, поешь — а там решишь, что делать. Спешить тебе некуда" — подумал я.

Одежда, которую мне приготовили сегодня, лежала на стуле возле постели. К таким же, как вчера, штанам и рубашке, только уже моего размера, мне выдали еще серую куртку и высокие сапоги, кажется, в такой форме здесь ходят охранники. Закончив с водными процедурами и одевшись, я, в сопровождении вчерашнего телохранителя, прошел в столовую, где меня ждал накрытый для завтрака стол.

— Его Высочество принц Отерон просил передать, что ждет вас в Оружейном зале, и поручил мне проводить вас. Приятного аппетита.

— Спасибо! — ответил я и приступил к еде. Мне хотелось попробовать буквально все, вкус некоторых блюд помог вспомнить, как они называются. Я взял поджаренный хлеб, кусочек козьего сыра, ветчину, которую съел с особым удовольствием, и налил… кофе? Да, это он. Через десять минут, почувствовав, что сыт, я с удивлением заметил, что правильно использовал столовые приборы. Это дает надежду, что и другие навыки сохранились.

Стражник проводил меня в оружейную палату и остался стоять за дверью.

Я вошел в просторный зал, стены которого были увешены самым разнообразным оружием и остановился недалеко от входа. Дроу стоял у стенда с мечами, спиной ко мне. Некоторое время я молчал, рассматривая оружие, и ждал, что он заговорит первым.

— Нравится моя коллекция? — спросил Отерон, полуобернувшись. Я не успел ответить, как он, резко выбросив руку, метнул в меня деревянный тренировочный меч. Я инстинктивно поймал его левой рукой за рукоятку.

— Это необходимо? Или дроу, таким образом, говорят доброе утро?

— Значит, ему это все-таки удалось…, - прошептал принц и грустно улыбнулся. — Да, это более чем необходимо. Это проверка, теперь я знаю, кто ты.

Я замер. Спокойно, Черт, не торопи его, пусть сам скажет.

— Идем, прогуляемся. В твоей истории есть вещи, о которых лучше не знать никому.

Рон нажал на стену в определенном месте и стенд с оружием отъехал в сторону, открывая зев потайного хода. Принц снял со стены факел и, дунув на него, зажег. Магия?

— Прошу за мной.

Замок построен совсем недавно, поэтому ни пыли, ни паутины в проходе не оказалось. Через пятнадцать минут дроу открыл еще одну дверь, и мы вошли в пещеру. Через узкую щель в скале пробивался солнечный луч, дающий достаточно освещения, чтобы осмотреться. Факел, за ненадобностью, потушили. В углу я увидел шерстяные одеяла, несколько деревянных ящиков, наверное, с припасами, и запас дров.

— Что стоишь, помоги отодвинуть.

Мы вдвоем поднатужились и сдвинули плоский камень, загораживающий выход наружу. Солнце ворвалось в пещеру. Пахнуло водорослями, я услышал шум прибоя и крики чаек.

— Я пойду первым, ты за мной, — сказал Рон и протиснулся в щель.

Перепрыгивая с камня на камень, мы спустились на берег. Крохотную бухту с полукружьем песка с обеих сторон надежно скрывали скалы. Я оглянулся и не увидел вход в пещеру — его скрыли кусты, растущие на склоне.

Я вопросительно взглянул на принца. Он улыбнулся.

— Что, нравится? Мне тоже. Хорошее место.

Рон сел на камень, я последовал его примеру. Глядя вдаль, принц начал говорить:

— Мы с тобой знакомы уже давно. Эта история началась двадцать шесть лет назад. Я тогда сбежал от отцовской опеки и поступил в Академию Левонии. Люди всегда боялись нас, дроу, и найти друзей мне очень не просто. Но мне это удалось. Я познакомился в трактире с двумя парнями, братьями — близнецами, их звали Кентор и Шонтар. Началось все с банальной драки, потом мы долго убегали от стражи, пока наконец не приземлились в какой-то грязной забегаловке, в припортовом районе, где выпили и разговорились. Ребята оказались сыновьями правившего тогда короля и тоже учились в Академии.

В трактир они попали, сбежав от охраны, приставленной к ним отцом. Один из них являлся наследником престола. Но кто, знал только их отец, мать умерла при родах. Да, я забыл сказать! Они были зеркальными близнецами: один — левша, другой — правша. Их учили одинаково владеть обеими руками, чтобы никто не мог их различить. Оба высокие, черноволосые с пронзительно синими глазами — наследство бабушки — эльфийки.

Мне тогда только исполнилось двадцать пять, а им — по восемнадцать.

Мы сблизились, может быть потому, что все были королевской крови, а может потому, что даже внешне походили друг на друга. Если ты заметил, мы с тобой одного роста, и волосы почти не отличаются по цвету. Втроем мы поставили Академию на уши, — принц улыбнулся своим воспоминаниям, — славное было время, все девушки были наши. За пять лет учебы мы многое узнали друг о друге, но, как оказалось, не все.

На пятом году обучения мы все умудрились влюбиться в одну девушку. Полуэльфийку — полудракона, племянницу эльфийского Правителя, которую почему-то прислали учиться в Академию вместе с другими эльфами. Потом оказалось, что она уже помолвлена с одним из вас, с наследником, но по известной только ей причине, выбрала меня. То ли экзотики ей захотелось, то ли, в самом деле, влюбилась, но страсти кипели нешуточные.

Однажды ночью ты увидел, как я спускаюсь по стене из окна её спальни в общежитии, но в темноте ошибся и решил, что это твой брат. Вы подрались, ты поломал ему руку — правую. Он был вынужден в течение месяца пользоваться левой рукой, и к тому моменту, когда рука зажила, различить вас стало сложно даже мне. Через полтора месяца мы закончили Академию. С Этери я расстался без скандала, она решила выполнить свой долг перед родственниками и выйти за тебя замуж, а меня уже достал отец с требованием вернуться домой. Через месяц ты, как наследник, женился на Этери. Я не знал, что она ждет ребенка. Моего ребенка. Ты, вероятно, считал, что Этери забеременела от твоего брата. Еще через семь месяцев Этери родила сына, которого объявили твоим наследником. Но я об этом узнал совсем недавно, всего около года назад. Потом она родила тебе еще троих детей. Вы жили тихо и мирно, твой брат стал герцогом, правил третьей частью страны и часто приезжал к вам в гости. Через несколько лет умер ваш отец, и ты стал королем, Кентором Вторым из династии Армидовых.

— Отерон, остановись, не говори больше ничего. Дай мне прийти в себя! — Я сжал кулаки, пытаясь успокоиться, в голове опять пульсировала боль.

Я встал, снял одежду, вошел в море и нырнул. Вода, не по-летнему прохладная, остудила голову и вернула способность мыслить. Вынырнув, лег на воду, раскинул руки и закрыл глаза. Стало немного легче.

— Эй, Кент, ты там не утонул случайно! — закричал Рон через какое-то время.

Он стоял и смотрел, как я плыву назад.

— Ну вот, я из-за тебя сапоги намочил. Выходи уже.

— Не бойся, топиться не собираюсь. Ты лучше скажи, сколько мне лет?

— Сорок четыре, кажется, — прокричал дроу в ответ. — Одевайся, нам пора возвращаться.

Я слегка обсох и натянул штаны, ткань противно липла к мокрому телу. Сел на камень и стал носками отряхивать песок с ног, чтобы одеть сапоги.

— Ну, что, стало легче?

— Да, можешь продолжать.

— Я уже почти закончил, идем, расскажу по дороге.

Вернувшись в пещеру, Рон зажег факел, и мы вошли в туннель.

— Немного больше года назад твой брат прислал мне письмо с просьбой о встрече.

Мы встретились в вашей столице. Не буду пересказывать весь разговор — он был не из приятных. Короче, твой брат меня шантажировал. Подозреваю, что Шон все эти годы спал с королевой, притворяясь тобой, когда ты отсутствовал. Этери рассказала ему, что Дима — мой сын, и, следовательно, не может претендовать на престол. Честно скажу, я тогда еле сдержался, чтобы не дать ему в рожу. Только сознание того, что кругом его люди, помогло мне сдержаться.

Он потребовал у меня дроу, чтобы помочь ему занять твое место. В случае моего отказа грозился устроить международный скандал, с участием моего отца, тебя, твоей жены и моего сына. И в первую очередь, обвинить Этери в измене. Она, конечно, сучка, но дети в этом не виноваты. Единственное, что я не знаю — это была ли она с ним заодно или до сих пор считает, что он — это ты.

Я дал ему пять дроу. Вы встретились, не знаю, как все произошло, но герцог исчез, о чем объявили официально, и дроу, которые ему помогали, не вернулись.

Шон замел все следы и стал королем. До сегодняшнего дня я даже не был окончательно уверен, что ему все удалось. Ты, как вчера выяснилось, попал в рабство, а он спокойно правит вместо тебя и спит с твоей женой.

Теперь я понял, почему ты так близко подпустил врага к себе — это был твой брат. Он изуродовал тебя.

— Скажи мне, Рон, почему ты кинул мне меч?

— Проверял твои инстинкты. Наш вчерашний разговор подсказал мне, где искать доказательства. Ты всегда будешь ловить меч или мяч левой рукой, а твой брат — правой. Я это заметил еще, когда мы учились.

— А какая тебе выгода помогать мне. Ни за что не поверю, что ты это делаешь бескорыстно.

Дроу рассмеялся:

— Вот теперь я полностью уверен, что это ты — Кент. Ты всегда был слишком умным и осторожным. Да, у меня есть свой интерес. Во-первых, я виноват перед тобой, но извиняться за то, что сделал больше двадцати лет назад, не стану, не жди. Во-вторых, я очень не люблю, когда меня шантажируют. Не скрою, хочу отомстить твоему брату. Ну, а в-третьих, я хочу, чтобы Дмитрий узнал, кто его настоящий отец. Это еще не все, но я не был бы дроу, если бы все тебе рассказал.

Мы рассмеялись и вошли обратно в Оружейную.

После обеда Рон отправился по своим делам, предварительно оставив мне охрану. Я мысленно прокручивал наш разговор и так, и этак. Я чувствовал себя ребенком, которому рассказали страшную сказку с его участием. Мне нужно решить, что делать дальше. А для этого нужно что? Информация! И если я пока не могу вспомнить, что знал раньше, я в состоянии выучить это заново.

Я приказал проводить меня в библиотеку. Перевязав глаз черной лентой, чтобы не пугать слуг, я отправился на охоту за знаниями.

Заодно проверю, не разучился ли я читать.

И только, выходя из спальни, на минуту закрыл глаза: "Брат мой, Шон, как ты мог…"

Неделя пролетела незаметно. С утра мы тренировались. Мои руки и тело помнили гораздо лучше, чем голова. Я делал успехи в фехтовании, Рон даже несколько раз похвалил меня.

Врач осмотрел мой глаз, но ничего утешительного не сказал. Глаз не вернуть, а шрам можно сделать менее заметным с помощью мази.

Каждый день несколько часов я проводил в библиотеке. Учил историю, экономику, географию. Оказалось, что я не совсем безнадежен. Знание языков осталось, забыто только то, что связанно с моей жизнью. Постепенно, то ли от спокойной, сытой жизни, то ли потому, что я постоянно тренировал свои мозги, заучивая наизусть целые страницы из книг, память начала возвращаться.

Сначала мне стали сниться сны. Мое лицо без шрама — мой брат. Он зовет меня на помощь, а я не могу его найти и просыпаюсь в ужасе. Потом мне приснились дети. Они бежали по полю, на бегу превратились в драконов, взлетели и оставили меня на земле. Разные сны, знакомые и незнакомые лица, чьи-то голоса, мучили меня по ночам несколько недель. А потом, в одно прекрасное утро, я проснулся и понял, что память вернулась.

Я вспомнил брата и то, как лишился глаза. Вспомнил жену, которую уже давно не люблю, и которой частенько изменял. Вспомнил детей: хулигана Димку, везунчика Антона и неразлучных близнецов — Ваську и Василису.

Мне сложно воспринимать Отерона как отца Димы. Это я его отец! Это ко мне он прибегал с разбитыми коленками. Я его учил читать и писать, следил, как он растет и постепенно становится мужчиной, красавцем, умницей и любимцем женщин. Но я понимал, что уже не смогу отказать Рону в желании познакомиться с сыном.

Вторая проблема — обезопасить Антона, как вероятного наследника престола. Пока ему еще нет двадцати, есть время придумать что-нибудь.

Память вернулась, но облегчения мне это не принесло. Жить во дворце Рона становилось опасно. Я прекрасно знал, как работает наша служба безопасности — сам ее создавал. Я ограничил до минимума общение с прислугой, но шанс, что меня узнают, все равно существовал. В государстве дроу действовала целая сеть наших шпионов. И хотя принц уверял, что в его замке безопасно, знать наверняка он не мог. Если в доме есть люди — рабы, то хотя бы один из них работает на нас. Этот секрет я выдавать принцу дроу не собирался.

Способов вербовки существует великое множество. Кто-то становиться шпионом из идейных соображений, кого-то интересуют деньги. А рабами шпионы становились из мести или обещанной королем помощи родным и близким.

— Так что ты решил? — Спросил Рон, когда мы сидели у камина в его гостиной.

— Я не хочу стать источником проблем для тебя. Я благодарен тебе за помощь и помогу встретиться с сыном. Боюсь только, что он еще слишком молод для того, что бы правильно оценить ситуацию. Пока он еще учится, я бы посоветовал тебе подождать. Конечно, есть несколько способов познакомить вас официально, но это может вызвать противодействие со стороны моего брата. Но у меня есть одна идея.

И чем дальше, тем больше она мне нравится.

— Поделись, а то я уже голову сломал над этой задачей.

— Спокойно, дроу, мы пробьемся!

Можно прожить полжизни и не научиться разбираться в людях. Как это случилось со мной. До двадцати трех лет мы с братом были неразлучны, но я даже не заметил, что он страдает. Еще и обвинил его в том, что он переспал с моей невестой. Устроил позорный мордобой. Мне нужно было отойти в сторону, ведь я никогда не любил ее так, как он. Я был плохим братом и, вероятно, не очень хорошим королем, если не рвусь занять трон обратно. Этери это понимала. Но тот факт, что она спала с моим братом за моей спиной…. Не могу пока простить. Слишком мало времени у меня было на осмысление произошедшего.

Я решил уйти, скрыться от всех и дать себе время разобраться. Одно я знаю точно: я не буду мстить брату и возвращать себе трон. Мне не нужна жена, которая спит с моим братом, как бы похожи мы не были. Да и внешность моя не вызовет восторга у моих близких и друзей. Слишком часто я ловлю брезгливые взгляды.

Есть у меня один домик в лесу, на границе с Драконьим краем, где я никогда не был, его построили по моему указанию, но все упоминания о нем я уничтожил лично. Вот туда я и отправлюсь. Но сначала напишу брату письмо.