Мораль ментального мага

Глава 5. Безвыходная ситуация

Ночью Исса опять маялась сомнениями, плохо спала, а наутро проснулась с твёрдой убеждённостью: так больше продолжаться не может. Совет Вели неплох, и, если бы удалось расслабиться и принять ситуацию как есть, это был бы самый лучший вариант, а раз простейший способ не работает, надо постараться переломить ситуацию.

Покопавшись в себе, змея поняла, что главным препятствием для неё является неопределённость. Действительно ли интерес дракона ограничивается тёплым приятельством или простирается дальше? Ошибки от высидевшего каменное яйцо на придворных интригах дракона можно было дожидаться очень долго и в итоге не дождаться, на это не хватало терпения. Исса понимала, что ещё немного — и она сорвётся, закатив скандал. А так тоже нельзя.

Самым логичным шагом показалось посоветоваться с кем-то более опытным. Первым делом подумав о родителях, Исса эту мысль отбросила. Такие вещи надо обсуждать лично, денег на портал у неё сейчас не было, да и банально жалко тратить — это ведь не экстренная ситуация. К тому же она не могла предсказать реакцию отца. Он взрослый и сдержанный змей, но в такой неоднозначной ситуации мог и обозлиться и сотворить какую-нибудь глупость. Зачем до этого доводить? Она не хочет ругаться, хочет спросить совета и найти компромисс, а не ещё большие проблемы. А, кроме отца, посоветоваться как будто особо и не с кем…

Неожиданное озарение пришло к ней за завтраком с появлением куратора. Топаз был в отличном настроении, оживлённо и весело обсуждал что-то с парой молодых преподавателей, с которыми, кажется, дружил. На роль советчика он подходил идеально. Тоже дракон, того же возраста, с юности знает менталиста и понимает, чего от него ожидать. Опять же, мужчина, у которого явно нет проблем с противоположным полом. Конечно, будь он женат, подошёл бы ещё лучше, но и так неплохо.

На боёвке после завтрака девушка сосредоточенно обдумывала идею, отчего была рассеянна и отработала плохо, нарвавшись на замечание преподавателя, но это сейчас беспокоило меньше всего. Из всех аргументов против обращения к Топазу змея смогла найти только общее смутное беспокойство, за которое наверняка стоило благодарить собственное смущение: обсуждать такие вопросы с посторонним мужчиной непривычно и странно.

На второй паре куратор, который её вёл, заметил рассеянность старосты, подозвал её к себе в перерыве и поинтересовался, всё ли нормально. Исса решила, что это знак.

— Не совсем, — осторожно призналась она. — Я бы хотела с вами посоветоваться по одному личному делу, можно подойти после пары?

— А сейчас не успеешь? — удивился он и рассмеялся. — Я заинтригован. Подходи, конечно, обсудим. Если вдруг что — будем считать, я тебя задержал.

Топаз проявил редкую чуткость и после пары сам позвал её на разговор, пригласил в «тренерскую» — соседствующий с преподавательской раздевалкой кабинет, в котором сейчас не было никого из коллег. Следующую пару здесь вёл он же, так что случайного появления кого-то из коллег можно было не бояться.

— Ну рассказывай, что стряслось? Чаю, может?

— Нет, спасибо, так только дольше получится, — махнула рукой Исса. — Я хотела поговорить о Цитрине Книжнике.

— О менталисте? — растерялся Топаз. — А почему со мной? Что он натворил?

— Вроде бы ничего, но…

Отчаявшись внятно и коротко сформулировать, что именно её беспокоит, Исса просто вкратце пересказала факты и признание Цитрина, постаравшись удержаться от собственных домыслов.

— Так. Про Книжника я понял. А от меня ты чего хочешь? — хмурясь, спросил дракон.

— Совета, — неуверенно улыбнулась она. — Я не понимаю, что ему от меня надо и что со всем этим делать.

— То есть как — что надо? — озадачился куратор.

— Его интерес дружеский или всё-таки нет?

— Пф-ф! — длинно фыркнул Топаз. — Вроде большая девочка, умная. С мальчиками гуляешь. Учишься с ними. А в детские сказки — веришь…

— В какие детские сказки?

— Взрослому здоровому мужику от красивой яркой девушки нужна именно дружба. Конечно. Ничего кроме.

Исса подчёркнуто медленно выдохнула, стараясь удержать себя в руках. Вроде бы она что-то такое подозревала, но невнятные подозрения, озвученные другим человеком, впечатлили гораздо сильнее. А больше — явная уверенность мужчины.

— Ладно, извини, — заметил её реакцию Топаз. — Это было грубо. Ну и в любом случае я не думаю, что его интерес ограничивается тем, чтобы, ещё раз прости за грубость, затащить тебя в постель. Я не очень хорошо его знаю, но, если доверять чутью на людей и помнить, что Книжник — менталист, он бы не стал так обхаживать девчонку из любви к искусству.

— Странно он обхаживает, — проворчала Исса. — Если бы он что-то такое допустил, я бы…

— Потому и не допускает, — усмехнулся куратор. — Не дурак же он. Менталист к тому же. Девушку надо заинтересовать, приручить, увлечь… А тебя ещё и у другого отбить! Драконы вообще терпеливые и упорные, а он…

— Менталист, — вздохнула змея. — Но что мне делать?!

— Ну… Если ничего не делать, то к концу семестра, думаю, мы будем отмечать твою свадьбу. Хочешь замуж? — осклабился Топаз.

— Да ну вас! Какое замуж?! Тем более за него!

— А чем он тебе не нравится? — продолжил дразнить дракон. — Хорошая партия. Ценный специалист, с императором близко знаком…

— Да он в два раза меня старше! — возмутилась Исса и тут же опустила взгляд, сообразив, что драконы — ровесники. — Извините… — Но Топаз не обиделся, а рассмеялся, и она продолжила увереннее: — Почему замуж? Меня же никто не может заставить! А я не хочу…

— Если он упёрся, а он упёрся, то — захочешь, — куратор невозмутимо пожал плечами.

— Но как? Он же не станет на меня влиять!

— В том смысле, о котором ты подумала, конечно, не станет, — заверил собеседник. — Книжник правильный, как… До тошноты, в общем. Но есть и непроизвольное, слабое воздействие. Ему хочется определённой твоей реакции — и тебе это чувство понемногу передаётся. Предваряя твой следующий вопрос, никакой артефакт такие мелочи не заглушит. Это даже не магия, флёр. Немного магии, много опыта и психологии, настойчивость и ещё несколько мелочей — и никуда ты не денешься. Собственно, не делась бы и без влияния, — уточнил он.

— Но я не хочу! Я пыталась говорить с ним, но… Бесполезно. Он как будто не слышит!

— Тут могу предположить только одно объяснение. Значит, чувствует, что есть шансы. Он же тебе нравится?

— Ну… так… — неопределённо повела плечами Исса.

— Вот потому и не отвяжешься, что «ну так», а не «да вы с ума сошли!».

— И что? Как быть?!

— Честно? Понятия не имею! — он выразительно развёл руками. — Одна идея, впрочем, есть, но ты вряд ли ею воспользуешься. Пожаловаться проректору. Ну да, будет скандал, только он в любом случае будет. Ты же понимаешь, что рано или поздно всё тайное станет явным. Книжник, наверное, искренне старается тебя не скомпрометировать, ему это пока меньше всего надо, но кто-то что-то заметит, кому-то расскажет — вопрос везения. А начальство после этого хотя бы не станет тебя в чём-то обвинять.

***

Топаз неплохо успел её изучить и предполагал верно: идея пойти жаловаться проректору показалась Иссе дикой. Что она ему скажет?! Это куратору можно поплакаться наедине, он почти свой, а идти к начальству… С чем? Скажут, что девушка дурью мается, на том всё и закончится.

Странно, но уверенность Банта, что всё тайное станет явным, не напугала, а обнадёжила, и разоблачения змея ждала почти с нетерпением.

Но остаток недели прошёл спокойно. На острова пришла оттепель, в седмицу Яман опять вырвался с друзьями в горы, и совместный поход куда-нибудь вдвоём не состоялся. Зато не подвели подруги, и соседки втроём отправились погулять и развеяться на Рыбный. Болтовня, магазины, в которых вроде бы ничего не нужно, но так интересно побродить и обсудить…

Велица из них трёх меньше всего любила подобное занятие, поэтому любой подобный выход они начинали с попыток подобрать ей что-то из одежды: пока не устала и не разворчалась. Исса и Айнур с гораздо большим удовольствием занимались покупками, поэтому порой выбирались в город без третьей сообщницы, исключительно пройтись по знакомым магазинам и посмотреть новинки или, наоборот, греющие душу скидки.

Потом — вкусная еда и кофе в одном из немногочисленных, но приятных кафе городка, и жизнь снова стала простой, прекрасной и увлекательной. Вечером Исса ложилась спать в отличном настроении, с предвкушением чего-то чудесного, необычного.

Почти угадала, только чудо вышло недобрым.

Начался день вроде бы заурядно, первые пары прошли спокойно, а вот по дороге с обеда Иссу поймала восторженно-оживлённая Чичек, соседка по блоку, вцепилась в её локоть и с горящими глазами спросила:

— Это правда, что у тебя что-то с новым менталистом?

— Чего?.. — растерянно переспросила Исса. В горле собрался ледяной комок, сердце замерло и рухнуло куда-то вниз, между лопаток продрало холодом. — Что у меня с менталистом? — с трудом смогла выдавить она.

— Вас на Рыбном вместе видели на прошлой неделе, и это же он тебе подарки шлёт, да? — охотно вывалила подробности соседка.

— Да нет у меня с ним ничего! — наконец смогла собраться и возмутиться она. — На Рыбном мы встретились случайно, а кто мне подарки шлёт — я понятия не имею!

— Ну вот, теперь имеешь! — радостно улыбнулась Чичек. — Информация проверенная! Но я тебя понимаю, он такой душка!

— Да нет у меня ничего с преподавателем! — проворчала Исса и высвободила руку из цепких пальцев соседки. — Но за информацию спасибо, теперь хоть буду знать, кому возвращать подарки.

Когда Исса думала о том, что история выплывет на поверхность и это пойдёт на пользу, она совсем не ожидала столь стремительного развития событий. Вот ведь как сердцем чувствовала, не хотела она тогда с ним идти!

Группа отреагировала на свежую сплетню разнообразно. Ло невозмутимо пожала плечами и сообщила, что она тоже вряд ли устояла бы, да и остальные девушки, к изумлению старосты, если не одобрили, то, по крайней мере, не осуждали и отнеслись с пониманием. На лекциях они даже подсели поближе, устроив этакий девичий островок. Исса напряглась, ожидая закономерных расспросов, но одногруппницы болтали о своём. Ситуацию прояснила Ло: шепнула, что они решили держаться поближе на случай, если кто-то из парней начнёт дурить.

Те, правда, не выказывали претензий, хотя шушукались неодобрительно. Больше не из-за менталиста как такового, а из-за того, что это некрасиво по отношению к Яману, на что змее и возразить было нечего.

А Илкер вообще неожиданно заявил, что «Яман сам дурак» и надо больше внимания девушке уделять. Ещё более неожиданным оказалось то, что он не один так думал.

Конечно, во всей этой ситуации не было ничего приятного, но всё складывалось гораздо лучше, чем могло бы.

Стоило немного привыкнуть к изменившейся действительности, как на смену тревоге, смущению и растерянности пришло странное злое удовлетворение. Теперь Исса с полным правом может заявить Цитрину, что его поведение недопустимо. Отказываться от факультатива не хотелось, но теперь выхода нет, придётся — и это усиливало чувство облегчения. Слава всем богам, скоро история закончится, а сплетни… стихнут сплетни, никуда не денутся.

Повторять свои ошибки и сбегать с занятия тайком змея не стала, в установленное время пришла к кабинету, где проходил факультатив. Запоздало испугалась, что кто-нибудь любопытный может подкараулить, чтобы понаблюдать за главной скандальной темой дня, но коридор был привычно пустым. Немногочисленные студенты спешили по своим делам, большинству из них и дела не было до какого-то там преподавателя и заурядной студентки. Это обнадёжило ещё больше.

— Добрый день, — подоспел менталист. — Давно ждёте?

— Господин Цитрин, я хотела сказать… — начала Исса и запнулась, глянув мимо него на спешащего от ближайшей лестницы парня. — Яман? Что ты тут…

— Я тебе покажу, как к чужим девушкам подкатывать! — угрожающе прорычал тот и обеими руками сгрёб преподавателя за ворот рубашки.

— Яман, ты с ума сошёл?! — возмущённо ахнула змея.

— Не лезь! — огрызнулся кентавр. — Исса — моя девушка!

Он потянул преподавателя вверх, едва не отрывая от пола. Сейчас, в таком положении, было особенно отчётливо видно, насколько дракон мелкий и щуплый — и сам по себе, и тем более в сравнении со здоровенным будущим боевым магом.

Змея беспомощно заозиралась, судорожно соображая, как прекратить безобразный скандал. Была бы водником — можно было полить обоих и охладить, а она… Не поджигать же!

А впрочем...

— Рабства в империи нет, — неожиданно невозмутимо проговорил менталист, чем шокировал змею ещё больше, чем появление злого кентавра. — Госпожу ас-Бруслу я не компрометировал, а остальное не ваше дело.

— Да я тебе!..

Но сделать кентавр ничего не успел.

За дальнейшим Исса наблюдала, едва не открыв рот от изумления.

Цитрин действовал чётко и быстро, словно по учебнику. Словно в пособии по самообороне. Для девушек.

Удар в нос основанием ладони. Противник вскрикнул и от неожиданности разжал руки, схватился за лицо.

Удар под колено. Добивающий — ребром ладони в кадык дезориентированного матерящегося кентавра.

— Чтоб тебе пусто было! — выдохнул Цитрин через мгновение, отступив на шаг от побеждённого противника, мучительно кривясь, лелея правую руку и сжимая и разжимая пальцы. — Почему никто не говорит, что это так больно?! Деревянный он, что ли… Надеюсь, не сломал, — пробормотал, потряс ладонью, ойкнул и ругнулся. И только после этого наконец вновь обратил внимание на хрипящего кентавра, не способного продолжать драться и даже ругаться. — А вам, молодой человек, советую думать, прежде чем делать.

— А вы не лезьте к Иссе! — просипел он.

— Дурак, — вздохнул преподаватель. Попытался одёрнуть рубашку обеими руками, но поморщился и справился в итоге одной левой, отставив оберегаемую правую. — Девушку гораздо сильнее оскорбляет вот такое, чем мелкие подарки. Исса, простите за эту сцену, — сдержанно поклонился он змее. — Боюсь, сегодня с факультативом не получится. И если позволите, я бы дал совет: ступайте в комнату. Этот молодой человек не в себе, и мне бы не хотелось, чтобы он сорвал злость на вас.

Сейчас дракон выглядел очень непривычно, ново. Спокойный, сдержанный, немного высокомерный, кажущийся выше ростом и совсем не забавный, несмотря на растрепавшийся хвост. Вот такого его очень легко было представить среди ближайшей свиты императора.

Девушка медленно кивнула, переводя взгляд с него на злющего кентавра.

— Вы правы, — вздохнула мрачно. — Только одно… Господин Цитрин, пожалуйста, не надо за мной ухаживать! Слухи поползли, и вот это...

— Не волнуйтесь, Исса, — мягко улыбнулся он. — Это всего лишь дружеское участие и ничего больше. Я знаю этикет и умею им пользоваться.

— Не сомневаюсь, но… А другие-то его знают?

— Прекрасный повод для самообразования, — не смутился Цитрин.

Змея окинула взглядом его, массирующего шею и зло сверкающего глазами Ямана, который, однако, не спешил опять бросаться на Книжника…

— Да провалитесь вы оба в Пустоту! — устало всплеснула она руками и зашагала в сторону общежития.

— Исса, стой! — кентавр всё-таки поймал за локоть.

— Отвали, Яман, я неясно выразилась?! — огрызнулась она и толкнула парня свободной ладонью в солнечное сплетение.

Не ударила, обозначила, но он понял и выпустил. Конечно, сейчас кентавр повёл себя как идиот, но Цитрин зря предупреждал, дальше ворчания он не зайдёт. Горячий дурак — может быть, но не подонок, способный со злости ударить девушку.

Парень послушался и преследовать её не стал. Может, остался продолжать разборки, но в этот момент исход стычки двух упрямых мужиков Иссу не волновал совершенно, ушла она ни разу не обернувшись.

Внутри всё кипело от возмущения и злости. Отвратительная ситуация! Причём и вступиться особо не за кого, «хороши» оба. Особенно Яман со своей дурацкой внезапной ревностью, что на него нашло?! Сроду никогда не пытался с кем-то подраться, а тут на ровном месте… Кто ему там и что наболтал, если кентавр так сорвался? Впрочем, нет, совершенно не интересно! Если он поверил — то вдвойне придурок.

И Книжник со своим упрямством! Этикет он знает и умеет пользоваться! Зла не хватает. Ну вот чего он прицепился и почему именно к ней? Столько девушек вокруг хороших!

Но всё-таки… Всё-таки именно сейчас менталист вызывал больше симпатии, чем кентавр. Какое у Ямана было ошарашенное лицо, когда хлипкий дракон нейтрализовал его в три удара! Простеньких, «девчачьих», но оттого не менее эффективных. Да, в нормальной драке Цитрин бы и пяти секунд не продержался, но Яман сам дурак, недооценил противника. И сейчас победил не он. Неожиданно.

А ещё достойно уважения, что преподаватель не стал пользоваться своим положением. Пенял только за недостойное поведение с девушкой, а не за нападение на преподавателя, которое могло кончиться заслуженным исключением. Возможно, это ещё не конец, но Исса не сомневалась: дракон не пойдёт никому жаловаться и оставит эту историю между ними тремя. Потом, возможно, последуют разборки, но только если Яман не вернёт голову на место и продолжит дурить.

Как бы Цитрин ни относился к неписаным обычаям, но сейчас поступал благородно и следовал именно им, отделяя личное соперничество от университетских правил. И змея была за это благодарна.

Даже злиться на него так, как следовало, не выходило. Чувство больше походило на досаду, щедро разбавленную… восхищением? Сложно держаться спокойно в стычке с противником, который по всем статьям тебя превосходит. Сложно выйти из этой стычки победителем. А уж мужества и благородства не пнуть и не попытаться унизить поверженного после победы и вовсе хватило бы у единиц. Исса прекрасно понимала, что сама бы на месте Книжника от пары издёвок бы не удержалась.

Навязался же на её голову! Такой безупречный, что тошно.

До комнаты девушка буквально добежала, взвинченная, почти не разбирая дороги. К счастью, подруги оказались на месте, в курсе ситуации и очень хорошо её знали, так что не стали с ходу приставать с расспросами.

Айнур оторвала от сердца припрятанные на чёрный день шоколадные конфеты, Велица заварила вкусный травяной сбор с мятой и смородиной, а там слово за слово — и змея сама рассказала всё.

Некоторое время они спорили между собой. Кентаврида предсказуемо ругала менталиста и болела за Ямана, который молодец и правильно сделал, а Велица искренне поддержала змею, что взбучки честно заслужили оба, и никого не жаль. Однако обе подруги сошлись на том, что пойти к проректору и попросить вмешательства — идеальный вариант.

Исса упиралась до конца чая, но потом её сумели убедить и, несмотря на возражения, решили отконвоировать до нужного кабинета, не откладывая важное дело на потом, когда пропадёт запал. То есть называлось это, конечно, «проводить и поддержать». Раздувать угли Иссе не хотелось, но подруги дело говорили: проблема уже есть, она стала достоянием общественности и сама собой не разрешится, и лучше явиться добровольно, пока не вызвали из администрации для разъяснений. Потому что роман преподавателя со студенткой — это скандал всегда, даже если романа на самом деле нет.

Как любая нормальная отличница, Исса не то что проректоров — она и ректора в лицо не знала. Видела портреты, но вряд ли узнала бы при случайной встрече. И уж конечно, понятия не имела, где находятся кабинеты всего этого высокого начальства.

То ли дело декан, с которым она часто виделась по долгу старосты! Он проводил торжественные встречи в начале и конце года, он гонял и распекал должников, за которых Исса заступалась. В общем, свой человек, неплохой, с чувством юмора, и змея предпочла бы решить вопрос с ним, чем искать кого-то незнакомого. Однако Велица была права, этот вопрос вне его компетенции.

Проректор по воспитательной работе оказался пожилым кентавром самого скучного вида. Невысокий, грузный, с залысинами, усталым лицом и тусклым взглядом, и один уже его вид не внушал доверия. Впрочем, судить по внешности Исса не стала: он сразу принял студентку и согласился выслушать, отложив какие-то бумаги, что характеризовало его с лучшей стороны.

Кабинет был под стать хозяину — небольшой, удобный, но скучный. Забитые папками стеллажи, новенькая пишущая машинка с магической начинкой, стационарный переговорник — устройство для приёма и отправки магических весточек. Судя по всему, магом проректор не был, если пользовался таким приспособлением. С другой стороны, у него, наверное, много рабочей переписки, и это более разумно — привязывать её к аппарату в кабинете, а не к личности...

Исса села на предложенный удобный мягкий стул и принялась рассказывать, что её беспокоит. Вдаваться в подробности было неловко, поэтому вся проблема уложилась в пару минут.

— М-да, — пробормотал проректор. Поднялся. Прошёл к тумбочке, на которой стоял кувшин с водой, наполнил стакан. Сделал несколько больших глотков. — М-да… — вздохнул тяжело. — Цитрин Книжник, стало быть. Проявляет внимание, стало быть. М-да. Уж простите за дотошность, а что именно он натворил? Оскорбительное что-нибудь? Неприличное?

— Да я бы не сказала, — подобного вопроса Исса ждала меньше всего и растерялась. — Он ведёт себя… корректно.

— Корректно. М-да. — Показалось или на этот раз его «м-да» прозвучало с облегчением? — Корректно — это хорошо.

Он сел, немного помолчал, с непонятным выражением разглядывая Иссу. Снова вздохнул.

— Что-то не так? — осторожно спросила она.

— Я, видите ли… М-да. Понимаю, что вас беспокоит. Всё же интерес преподавателя к студентке — это неправильно. Неэтично. Нехорошо вообще-то… Но не беспокойтесь, со стороны администрации у вас никаких проблем не будет, никаких намёков на отчисление, можете спокойно учиться!

— Это радует, — пробормотала девушка, — но я не только поэтому пришла. Что мне делать?!

— Учиться спокойно. Вы же хорошо учитесь? Ну вот и продолжайте.

— А Книжник? Я пыталась поговорить с ним и убедить оставить меня в покое, но он очень упрямый. Я надеялась, что, может, вы сможете на него повлиять!

— М-да. Повлиять, — вздохнул он. Вновь поднялся. Налил ещё воды. — Не в этом случае. М-да, — проговорил, глядя в стакан, который держал в руках.

— В каком смысле? — опешила Исса.

— В таком. Он же менталист! — развёл руками проректор. — Друг императора к тому же.

— И что?

— И если он не позволяет себе ничего оскорбительного, я не могу вмешаться. Видите ли, менталисты на особом счету.

— Но…

— У меня вполне конкретные указания на его счёт, — признался мужчина. — Несмотря на то, что мне тоже совсем не нравится эта ситуация, я не могу вмешаться. Велено никоим образом его не травмировать и не задевать, уж простите.

— И что, эти особые указания заставят меня принять его ухаживания? — насупилась Исса.

— Ветер унеси! Конечно, нет! Это указания для нас. Вмешательство администрации тут… М-да. Давайте сойдёмся на том, что мы закроем глаза на его статус преподавателя, а ваш — студентки. И вы как-нибудь сами. Личным порядком.

— Ах вот как! — выцедила она. — Значит, и я могу поступать без оглядки на то, что он преподаватель? В рамках закона. И не бояться, что в случае отказа он может отказаться ставить мне зачёт? При наличии знаний, разумеется.

— Да, конечно! — облегчённо выдохнул проректор. — За это можете не беспокоиться, в крайнем случае зачёт примет комиссия!

Перспективу комиссии сложно было назвать радужной, но хоть что-то. Ещё бы проректор не отступился от своих слов в критической ситуации! Она не подозревала всерьёз, что Цитрин пойдёт на подлость, но любая страховка не лишняя.

***

Подруги бездействию проректора возмущались даже больше, чем сама змея. Исса насилу сумела их успокоить и убедить, что это не самый плохой вариант: главное, ей разрешили действовать на своё усмотрение и никто не пытался выдать замуж. Не пытался свести, как говорил Книжник про своих родителей, — до чего же мерзкое слово!

На это змея в итоге и отвлекла подруг: чем впустую ругаться, лучше придумать толковый способ отделаться от нежеланного внимания и попыток мужчины сблизиться. Может, Цитрин и не вызывал неприязни, а в чём-то даже был симпатичен, но общая ситуация и давление со всех сторон настолько возмущали, что даже обсуждать это не хотелось.

Вариантов выходило всего два: либо жёсткий и решительный, может даже оскорбительный отказ, либо прятаться от менталиста и прогуливать не только факультатив, но и пары. Второй змее претил, потому что не хотелось жертвовать знаниями, а первый к тому же вызывал чувство гадливости. Да, дракон хорошо её просчитал, да, это предсказуемо, но… как можно сделать гадость в ответ на что-то безобидное?! На заботу, участие, дружелюбие и благородство? Исса знала примеры и не хотела им уподобляться.

А третьего решения они не находили даже всей комнатой.

Вечером змея отправила весточку отцу: может, хотя бы в письмах получится спросить совета! Но тот оказался слишком занят и попросил потерпеть до завтра, если это возможно. Исса не стала настаивать, несколько часов вряд ли изменят ситуацию.

С мамой она списывалась куда чаще, едва ли не каждый день обмениваясь мелкими сообщениями, но беспокоить её столь серьёзным вопросом не стоило. Рисса непременно распереживается, расстроится и даже, может быть, примчится в панике, только вместо помощи от этого получатся одни проблемы. Исса любила маму, но прекрасно знала, насколько та неприспособленная к обычной жизни. И всё же девушка ей написала, пусть и на отвлечённую тему, — просто чтобы напомнить себе, что не одна, у неё есть не только подруги, но и семья. Даже если придётся уйти из университета, это будет грустно, обидно, но — не конец жизни.

Споров, в кого из родни пошла Исса, в семье никогда не возникало: все давно уже сошлись на прабабке по материнской линии. Из чистокровных гремучников, она, по семейным преданиям, была боевой, решительной и очень сильным огненным магом. Даже как будто рыжей, но яркую масть могли передать и другие родственники.

Мама, несмотря на то, что тоже уродилась гремучницей, не походила не только на боевитую родственницу, но вообще на весь свой народ. Хрупкая, очень уязвимая и нежная — тепличный цветок. Средняя из трёх детей, при старшей сестре и младшем брате, она не могла вырасти такой из-за особого отношения родных, да и её родители говорили, что Рисса с самого детства была «слабенькой и бледненькой». Не болезненной, на здоровье мама не жаловалась; психологически слабой. Это не мешало ей быть матерью семьи, в своём доме Рисса не боялась ничего, лечила болеющих детей, не впадая в истерику, но — почти не выходила на улицу.

Она всегда повторяла, что ей невероятно повезло встретить Сурта в юности. Он был старше на пять лет, она вышла замуж в девятнадцать и всю себя посвятила дому. К счастью, её мужу именно такая возлюбленная и требовалась, так что пара жила душа в душу, не пытаясь друг друга изменить, а принимая целиком.

Отец семейства отличался рассудительностью, сдержанностью и честностью, благодаря чему двигался по служебной лестнице, может, медленнее некоторых своих коллег, но без падений. Таким же он был и дома: ответственный, заботливый, надёжный. Настоящий мужчина, сила которого проявлялась не в железных кулаках и мощном магическом даре, а в характере. Надёжная опора и защита для своей семьи. Быть похожей на маму Исса не хотела даже в детстве, а вот собственное несходство с отцом иногда расстраивало.

Мама ответила быстро. Дома всё было спокойно. Брат учился и немного бедокурил, но, в сравнении с взрослением Иссы, мелкий был идеальным, покладистым ребёнком. Как раз он очень походил на отца. Во всяком случае, сейчас, а пока рос — крови сестре попортил изрядно. Изрисованные тетрадки, постоянные ябеды о каждом неловком шаге, любопытный нос во всех делах и бесконечные провокации, за которые в итоге доставалось именно старшей… Зато сейчас Крас оказался отличным парнем, особенно если видеть его нечасто и недолго.

Отец не просто так сослался на дела: оказалось, его отправили в командировку. Сурт служил в региональном управлении городского строительства, обычно спокойно, — в городе его знали и редко пытались спорить с упрямым принципиальным змеем, если что не так — куда чаще лезли через начальство. Но иногда, если с какими-то объектами не ладилось аж до суда, приходилось отправляться и в командировки, в том числе в столицу, и бывал в такие моменты отец напряжён, взвинчен и очень сосредоточен.

Перед сном Исса постаралась коротко сформулировать вопросы к отцу, чтобы не мучиться с этим завтра, но ничего путного в голову прийти не успело. Вымотанная напряжением последних дней, девушка наконец уснула очень быстро.

Утро началось с неожиданного вопроса одной из соседок по блоку: правда ли, что Исса разбила лицо Яману из-за менталиста? Кентавра со сломанным носом видели многие, сознаваться, кто его повредил, парень наотрез отказался, и молва пришла именно к такому выводу.

Когда успели, только вчера всё случилось!

Змея попыталась объяснить, что она никого не била, где Яман сломал нос — понятия не имеет. Настаивать соседки не стали, но, кажется, не поверили.

Не верили и остальные, отчего Исса злилась всё сильнее. К счастью, дело до этой истории было далеко не всему университету, но и нескольких десятков любопытствующих хватало за глаза.

— Исса, на минуту! — окликнул её куратор на выходе из столовой.

— Нет, я не била Ямана! — проворчала она, подходя к дракону.

— А что, заслужил? — изумился тот.

— Извините, — вздохнула она. — Меня сегодня все спрашивают, думала, и вы по тому же вопросу.

— Я просто хотел спросить, как ты, — усмехнулся он. — Судя по всему, не очень…

— Ну... Всё не так плохо, как могло быть, — оптимистично проговорила она. — Надеюсь, скоро сплетня приестся, и народ переключится на кого-нибудь ещё.

— Ты говорила с начальством?

— Говорила, — скривилась Исса. — Сказали, что он менталист, поэтому они не будут вмешиваться, пока он не переходит черту. Но хоть пообещали не выдвигать мне претензий! Почему с ними так носятся?! Ну ладно беречь от сильных потрясений, а тут-то какое потрясение? Если только у меня.

— А вдруг женится и оставит ценное потомство? — с усмешкой предположил Топаз.

Исса только выругалась себе под нос. Ну да, сама ведь о подобном варианте думала, на какой ещё ответ рассчитывала?

— Хоть из университета уходи! — тяжело вздохнула она.

— Придумала тоже. Пойти ему, что ли, в морду дать?

— Вы издеваетесь? — возмущённо ахнула змея. — Ещё чего не хватало!

— Не издеваюсь, а шучу, — возразил он. — Ты, рыжая, конечно, красотка, но я не настолько тебя люблю.

— И хвала богам! Тут поможет, если только я сама ему лицо разобью, а у меня рука не поднимается, — пробурчала раздражённо.

— Выйди замуж за другого, — продолжил ехидничать Топаз.

— Что-то я не уверена, что даже это поможет!

— Ну… Да, не исключено. Ладно, не расстраивайся. Как-нибудь всё разрешится.

Не считая раздражающего шушуканья одногруппников, порой прорывающегося бестактными вопросами, день дальше пошёл привычно. К счастью, хотя бы преподаватели не пытались поучать и воспитывать, даже самые вредные. То ли считали ниже своего достоинства, то ли понимали ситуацию, то ли не интересовались — Иссу одинаково устраивали все варианты.

Шаткое спокойствие разрушилось в конце третьей пары, перед самым обедом: Иссу вызвали к декану. Ничего хорошего девушка от этого разговора не ждала, но к начальству шла в боевитом настроении. Пусть только попробуют предъявить претензии!

— Папа? — не сдержала Исса возгласа, войдя в приёмную декана. — Здравствуйте, — опомнилась и обратилась к секретарю, с которой отец минуту назад пил чай.

Эта пожилая язвительная женщина занимала свой пост на протяжении уже третьего декана, знала как облупленных и студентов, и преподавателей, многих из которых помнила молодыми и бесшабашными обалдуями, смущённо мявшимися в этом же самом кабинете перед заслуженной взбучкой, и искренне любила университет вместе со всем содержимым.

— Ты чего такая перепуганная? — усмехнулась она. — Не бойся, никто тебя не отчисляет. Отец для беседы пришёл. Хотите, переговорную открою? — предложила радушно.

— Спасибо, мы пройдёмся.

Старший змей поднялся и ободряюще улыбнулся. Иссу это не успокоило, но немного отлегло от сердца: кажется, не случилось ничего катастрофического. Но когда они вышли из кабинета, поспешила спросить о самом главном:

— С мамой всё хорошо? С Красом? У тебя?

— Не дёргайся, — мягко улыбнулся отец. — Всё нормально. Показывай, что тут интересного? Когда я ещё в такое знаменитое место попаду!

Преодолеть нервозность вот так с ходу не получилось, в голове толкалась сотня вопросов, но Исса сдержалась и повела отца на галереи: сейчас, во время пары, там не должно было быть много народу, а место красивое, можно сверху рассмотреть большую часть университета, не выходя на улицу.

Пока шли — разговаривали о простом. Отец рассказывал о доме, о родном городе, о книгах и недавнем шторме, который частично смыл новую набережную…

— Да, красота, — одобрил он, когда они остановились в почти пустом коридоре с окнами во все стены. Небо хмурилось, но вид всё равно открывался внушительный. — Ну что, рассказывай!

— Ну тут любят гулять студенты, когда…

— Да не о том, — усмехнулся он, сел, похлопал рядом с собой. Вдоль панорамных окон тянулся удобный низкий и широкий деревянный подоконник, как раз для этого и предназначенный. — Про менталиста рассказывай, Солнышко, что у тебя случилось?

— А ты откуда знаешь? — вытаращилась Исса.

— Да уж… сообщили, — он кривовато усмехнулся. — Давай, давай жалуйся. Ты мне не об этом вчера написать хотела?

— Об этом, — вздохнула девушка.

В очередной раз пересказывать было ещё легче, вышло коротко и по существу. Слушал отец с непонятным выражением, но негодовать не спешил, пару раз только кивнул задумчиво и уточнил какие-то мелочи.

— С ним всё ясно, — подытожил старший змей. — А ты что о нём думаешь?

— В каком смысле? — растерялась Исса от такого спокойствия.

— В смысле человеческих симпатий. Ну что ты на меня так смотришь недоверчиво? Прежде чем что-то решать, нужно увидеть картину целиком, разве нет?

— Ну…. Я не хочу с ним сближаться!

— Просто «не хочу» или есть более рациональные аргументы? — уточнил отец.

— У меня есть Яман! А этот Цитрин со своей настойчивостью меня уже почти пугает. И это не говоря о том, что он мне в отцы годится!

— Ну… В общем, да, учитывая, что он на пару лет меня старше, — усмехнулся отец.

— Ты как-то слишком спокойно на это реагируешь, — недоверчиво нахмурилась Исса. — Я боялась, что тебя придётся сдерживать от того, чтобы ты не пошёл его убивать… Ты к Яману-то сколько привыкал!

— Действительно, — пробормотал змей, задумчиво глядя вдаль, через противоположную прозрачную стену. — Но есть разница, — с коротким смешком перевёл он взгляд на дочь. — То непонятный мутный кентавр с сомнительными планами, а тут — знакомый, заведомо порядочный дракон с самыми серьёзными намерениями.

— Знакомый?.. И откуда ты про его намерения знаешь?!

— Да уж знаю. — Сурт рассеянно потёр ладонь о ладонь, словно они мёрзли от одного только вида снега. — Можешь подозревать меня в чём угодно, но это честное мнение: Цитрин Книжник — хороший человек.

— Погоди, ты что, мне его сейчас сватаешь?! Я не ослышалась?

— Да он сам справляется. — Отец, кажется, слегка смутился, но даже не запнулся. — Я должен тебе одну важную вещь сказать. Давно надо было, да всё как-то…

— Ты меня пугаешь. Па?.. Только не говори, что вы меня с ним в младенчестве обручили!

— С кем? — растерялся он.

— А что, было много вариантов? — нервно усмехнулась Исса.

— Не путай меня, Солнышко, — отмахнулся отец. — Ни с кем тебя не обручали. Всё гораздо хуже, — улыбка получилась странной, но девушка предпочла посчитать это за шутку. — Цитрина Книжника я знаю потому, что довелось с ним консультироваться по поводу твоей матери, ещё на заре нашего знакомства.

— Мама болела? — предположила она единственное, что хоть как-то объясняло такой контакт.

— К счастью, нет. Твоя мама — менталист, — ошарашил он. — С очень слабым, но полноценным даром.

— Ничего себе… — Исса потерянно уставилась в пространство, пытаясь привыкнуть к новому обстоятельству. — А зачем вы это скрывали?

— Скорее, не афишировали, — возразил отец неловко. — Она с детства бегала от дара, не хотела развивать, из-за этого было очень много проблем. Рисса очень не любит об этом разговаривать и вспоминать, эти способности тяготят её, ну и все привыкли делать вид, что ничего такого нет. У вас с братом дар не проявился, мы всей семьёй и решили — чего зря её тревожить! А видишь, оказывается, частично всё-таки передался…

— И о чём ты советовался с Книжником?

— Как помочь ей справиться с даром, стабилизировать его и научиться мирно сосуществовать. Она очень мягкая, нежная, а этот дар требует железной воли. — Отец грустно улыбнулся. — Я же в неё с первого взгляда влюбился и решил — даже если не ответит взаимностью, хотя бы попробую помочь. Ну а пока помогал, как-то мы с ней сблизились… — улыбка заметно потеплела.

— И что сделал Цитрин? — нахмурилась Исса.

— Он с ней несколько месяцев возился, какие-то там техники показывал, мне объяснял, как правильно с ней держаться, чтобы не травмировать ещё больше. Эмиссара от надзора пропесочил так, что они больше к нам и не совались…

— Какого эмиссара?

— Риссу пытались уговорить развивать дар и работать. В надзоре служат очень упорные и дотошные, от них сложно избавиться, если прицепились. Они действуют очень вежливо, очень корректно, но безумно утомительно. Ни у меня, ни у её родителей не выходило, а Цитрин очень доходчиво объяснил. Уж не знаю как.

— Надо же. А меня всё расспрашивал, откуда у меня мог взяться дар! Выходит, сам прекрасно знал? И ничего не сказал ведь! — она раздражённо тряхнула головой.

— Исса, это было больше двадцати лет назад, — улыбнулся Сурт. — Он наверняка уже забыл.

— Ясно. То есть ты на его стороне, и спрашивать совета, как от него избавиться, бесполезно? — змея попыталась улыбнуться, но от этого откровения стало горько и перехватило дыхание.

— Успокойся, Солнышко. — Отец слишком хорошо знал её, да и жизнь с менталисткой приучила к чуткости в достаточной степени, чтобы заметить обиду. Крепко обнял обеими руками, прижал к себе. Мгновение поколебавшись, Исса обмякла, уткнулась лбом в его плечо и зажмурилась. — Не собираюсь я тебя сватать. И рассказал я не для того, чтобы ты чувствовала себя обязанной, в Пустоту такие обязательства! Просто раз уж у тебя появились способности, глупо скрывать причину. А что до Цитрина... Ну хочешь, я попробую с ним поговорить? Если тебе настолько неприятно его внимание, должен же он понять! Может, за годы Книжник изменился, но я не думаю, что настолько.

— А это поможет?

— Не попробуем — не узнаем.

— Не надо, — поколебавшись, всё-таки решила она. — Это как-то по-детски, жаловаться папе.

— Ну ты изначально собиралась пожаловаться, нет? — поддел Сурт.

— Не пожаловаться, а совета спросить, — возразила она. Выпрямилась, немного отстраняясь; отец не стал удерживать. — Такое ощущение, что вся эта ситуация только меня и смущает. И Ямана. С чего он вдруг ревновать вздумал? Никогда за ним такого не водилось. Вот ты маму ревновал?

— Ещё как, — уголками губ улыбнулся он. — И сейчас ревную. А что Яман натворил?

— Да он дракона побить пытался! Правда, Цитрин неожиданно сумел за себя постоять и сломал ему нос… Не смешно, — проворчала она, но губы против воли тоже растянулись в улыбке. — Но да, это выглядело впечатляюще, учитывая разницу в размерах. Хотя я всё равно не понимаю, что на него нашло. Может, ему рассказали какую-нибудь гадость? И он поверил?..

— Твой Яман… — Сурт поморщился и махнул рукой. — Да ну, опять скажешь, что я тебя кому-то сватаю.

— Да говори уж! — попросила она и подбодрила, видя колебания: — Па?

— Ревнуют, когда боятся потерять. Я привык бояться потерять твою мать, и не потому, что не доверяю, а потому, что… Она слишком нежная и хрупкая для этого мира. Поэтому я ревную не только к мужчинам, а вообще — ко всему. От страха. А если раньше кентавр не боялся, а теперь вдруг начал, значит, только сейчас почувствовал угрозу. Появился человек, которому плевать на его мнение и его кулаки и который искренне восхищается тобой. Он в глубине души понимает, что сам так не может, и боится, что ты сравнишь и выберешь. Да ладно, не хмурься! Я сразу считал, что этот Яман тебя не достоин, и этот случай показателен. Согласись, тебе ведь тоже не понравилось его поведение.

— Да уж. — Спорить с этим было сложно. — А поведение Цитрина тебе нравится?

— Солнышко, давай не будем, — устало поморщился он. — Решать всё равно тебе, а ты у меня упрямая и самостоятельная, тут лезть — только вредить. Но всё же один совет дам. Поменьше думай, кто там что скажет, что прилично и правильно, а что нет. Главное, чтобы тебе было хорошо. Я очень горжусь тем, какая ты у меня выросла честная и порядочная, думающая о людях, но о себе тоже не надо забывать. — Он обнял дочь за плечи. — Бывают ситуации, когда обязательно кто-то будет несчастен в итоге. Не бери всё это несчастье себе, люди вокруг тоже способны выдержать несколько неприятных минут. Выберешь кентавра? Хорошо, мы с мамой пожелаем тебе счастья. Выберешь Цитрина? Мы порадуемся за тебя и благословим. А может, ты вообще решишь, что они оба придурки, и через пару лет найдёшь того самого, единственного и неповторимого. У тебя вся жизнь впереди, Солнышко, не надо ломать её просто назло кому-то!

— Последний вариант мне всё больше нравится с каждой минутой, — она со смешком склонила голову отцу на плечо. Прикрыла глаза, ощутила лёгкий поцелуй в макушку, вдохнула слабый лимонно-свежий запах его одеколона — лёгкий, привычный, неизменный, который обожала мама, — и улыбнулась. — Спасибо. Я очень-очень тебя люблю.

— И я тебя люблю, Солнышко. И мама тоже.

— А всё-таки, откуда ты узнал, что у нас тут происходит? — через несколько секунд заговорила Исса, вспомнив, что ещё её смутило во всём происходящем. — Не от Цитрина же!

— Да явился тут эмиссар из надзора, настойчиво просил не лезть в ситуацию и не мешать менталисту. Я, конечно, сразу же полез.

— То есть погоди… Они что, уже собрались нас с драконом скрещивать во имя одарённого потомства? — Исса выпрямилась и ошалело уставилась на отца.

— Они могут собираться что угодно делать, — поморщился он. — Только пойдут в Пустоту со своими планами. Но есть и от них польза, а то как бы ты мне всё это весточками писала? — Сурт усмехнулся.

— А они не могут устроить тебе проблемы по службе? — хмурясь, спросила девушка.

— Они могут только уговаривать, у них нет рычагов воздействия, тем более в нашем случае, — легко отмахнулся отец.

— Почему?

— Ваша мама — менталист. Твои дети, независимо от личности их отца, могут родиться одарёнными, и Крас тоже мог что-то такое унаследовать. Это не та ситуация, где они рискнут давить. Положение Цитрина, конечно, несравнимо выше, всё же к императору вхож, но тут играют роль другие факторы. Гораздо больше вероятность травмировать вмешательством маму, чем Книжника, он намного сильнее, так что не полезут. Но если вдруг попытаются — смело шли их в Пустоту. Ну да ты у нас боевая, справишься. Рассказывай, как учёба?

Больше тему менталиста они не поднимали, нашлось что обсудить и без него.