Мораль ментального мага

Глава 7. Постороннее вмешательство

Яман, приободрённый примирением, неожиданно сам предложил сходить куда-нибудь вдвоём. Исса не возражала, но идею на корню убил целитель. Повреждение оказалось достаточно серьёзным, но он категорически запретил несколько дней нагружать ногу, о чём обещал сообщить в деканат, чтобы освободить её от некоторых пар. Только тогда тугой повязки и исцеляющего заклинания вполне хватит, чтобы достаточно быстро восстановиться, в противном случае на быстрое восстановление рассчитывать не приходилось. Охрометь на полгода Иссе не улыбалось, поэтому от прогулки пришлось отказаться. Яман хотел донести её на руках — до лазарета-то справился! — но змея свела всё к шутке и настояла остаться в университете. Не та погода.

Кентавр приятно удивил: не ограничился сидением в комнате или на одной из галерей, а предложил полюбоваться зимним садом. Исса проглотила колкий вопрос, откуда он вообще знает о существовании этого места, и согласилась. Следом пришлось проглотить ещё десяток не менее едких замечаний о пользе столкновения с менталистом, ревности кентавра и его неожиданной готовности ради девушки забыть про любимые тренировки.

Исса и сама толком не понимала, почему так сердится и буквально исходит ядом. Яман хотел как лучше, откуда всё это недовольство?

До нужного места змея тоже решительно хромала сама, опираясь на его локоть и небрежно отмахиваясь от более существенной помощи: она и сама не понимала, почему упрямится. На ходу обсуждали дело: провальную для Иссы игру и проблемы линии поведения, выбранной её командиром. Кентавр рассказал, что уже сталкивался с Лином, поэтому прекрасно знал, что он паршивый тактик, индивидуалист и выезжает обычно на дурной силе, дал несколько дельных советов.

Змея не могла сказать, что ей не интересно, слушала она увлечённо, задавала вопросы. Но всё равно внутри точило неприятное чувство. Что-то шло неправильно, не так, хотя вроде бы — как обычно. Может, в этом и проблема?..

В зимнем саду было людно, но без толпы. На входе сидел привратник, который занимался наискучнейшим делом: следил, чтобы не проносили ничего лишнего, и подсчитывал входящих и выходящих, причём больше с помощью установленных на входе заклинаний, чем собственными силами. Вместимость зимнего сада ограничивали принудительно, чтобы защитить растения от излишнего внимания.

Выложенные камнем дорожки разбегались в почти лесу, кое-где красовались плотные газоны, на которых разрешалось сидеть, отдельные растения ограждались персональными заборчиками, возле иных — стояли яркие предупреждающие таблички, местами подкреплённые и магическими контурами. Студенты, в основном парочки, прогуливались или сидели на скамейках, кто-то в одиночестве читал под сенью пальм. На них с завистью поглядывали те, кто в этой теплице подрабатывал.

Под стеклянными сводами было тепло и влажно. Яман расстегнул пару пуговиц рубашки и закатал рукава, а Исса наслаждалась, представляя, что на некоторое время вернулась домой.

Они дошли до дальнего края зимнего сада, где в отдельном стеклянном павильоне находился орхидариум. Яман неодобрительно поморщился, но Исса шагнула внутрь: там никого не было, а сейчас хотелось побыть вдалеке от чужих глаз.

— Давай присядем, отдохнём.

— Давай. В общем, что касается Лина, не дай Всеотец оказаться с ним на службе в одном отряде, а то и под началом. Он-то тоже в поля рвётся. Боевик, — поморщился кентавр.

— Ну не бросать же специальность, — рассеянно отозвалась Исса, оглядываясь по сторонам, — тем более на последнем курсе. Тем более если ему нравится.

Взгляд скользил по кожистым зелёным листьям, толстеньким воздушным корням и ярким лепесткам всех цветов радуги. После однотонной местной зимы глаза отдыхали и радовались пестроте, насыщенным краскам и жизни. Пахло прелостью и влагой.

— Но это же не повод подводить остальных! Если он за столько лет не научился осмотрительности, — Яман скривился и махнул рукой. — Из-за такого боевого товарища и погибнуть можно!

— Ну сразу командовать его никто не поставит, разберутся.

Блуждающий взгляд Иссы зацепился за знакомые очертания, и она несколько мгновений рассматривала стрелку с несколькими некрупными цветами, пытаясь понять, что с ней не так. Потом сообразила: её цветомагический цветок изображал именно такую орхидею, но был гораздо крупнее, в несколько раз.

— Только до этого он займёт чьё-то место, — проворчал парень. — А тоже ведь будет отбираться на Туманную гряду! Так что у меня все шансы с ним встретиться.

— На Туманную гряду? — Исса с усилием оторвала взгляд от цветка и, нахмурившись, посмотрела на парня. — Это же на Седой голове, — припомнила она уроки землеописания и заснеженный полуостров, расположенный к востоку от Драконьих островов. Туманная гряда отделяла этот неприютный кусок земли от остального мира.

На Седой голове в древности существовало государство — то ли Торния, то ли Торания, тут историки спорили. Говорили, что раньше там было теплее, что именно там жили люди, не имевшие других обличий, что именно оттуда началось расселение народов... В общем, много существовало теорий, но мало доказательств.

Неопровержимым являлось одно обстоятельство: вдоль Туманной гряды и дальше к северу была разбросана масса мелких и крупных поселений, отданных на откуп Пустоте. Для боевых магов это было самое горячее место и самое престижное для службы. Там больше платили, тамошние гарнизоны пользовались огромным уважением не только в среде боевиков, но и за её пределами.

— Ну да, и что? Самое лучшее место для службы. Мы же обсуждали это. Я закончу и уеду туда, потом ты через год присоединишься, не думаю, что будут проблемы с отбором…

— Подожди, — нахмурилась Исса. — Мы не обсуждали переезд на Туманную гряду!

— А что с ней не так? — удивился Яман.

— Там холодно.

— Да уж не холоднее, чем здесь, — развеселился кентавр.

— Я готова потерпеть несколько лет учёбы в университете, но не продолжать выживать в снегах всю жизнь, — недовольно продолжила Исса.

— Ну так уж и всю жизнь, — улыбнулся он. — Лет пять от силы…

— Яман, я не буду это обсуждать. На Туманную гряду я не поеду.

— Ладно, — через несколько мгновений отступил он. — Давай о другом поговорим. Всё равно это если и будет, то нескоро.

Такой ответ змее не понравился, но ссориться не хотелось, так что она охотно поддержала смену темы, а вскоре Яман вовсе подгрёб её к себе под бок, ещё через минуту поцеловал, и все рассуждения и неприятные вопросы из головы вылетели. Целоваться с ним было гораздо приятнее, чем спорить.

***

В понедельник о том, что у Иссы ограничения от целителя, знали все их преподаватели. Взволнованный куратор перехватил старосту после завтрака и дотошно расспросил, нехотя удовлетворившись в конце обещанием поберечься. Заодно поинтересовался другими новостями группы, а после — осторожно уточнил, что там с менталистом. Вдаваться в подробности не хотелось, поэтому она отмахнулась коротким «прорвёмся».

К среде нога окончательно прошла, спасибо целителям, и Исса смогла вернуться к тренировкам. Конечно, память о травме была ещё жива, и девушка осторожничала, но преподаватели-практики относились с пониманием.

Цитрин больше не шокировал подарками, и змея позволила себе робкий оптимизм, что история эта закончилась не начавшись, старательно игнорируя собственную досаду, разочарование и вовсе уж неуместную обиду. Эгоистично и подло пользоваться расположением и вниманием мужчины, если не собираешься отвечать на его чувства, и нечего потворствовать собственному самолюбию.

После занятий соседки решили пойти прогуляться втроём. Хотелось посидеть в кафе, съесть вкусное пирожное и на пару часов выкинуть учёбу из головы. Середина недели — самое время для этого!

Планы нарушил незнакомый тип в элегантной синей форме с непонятными нашивками и знаками различия. То ли военный, то ли следователь — так с ходу и не понять, но определённо он был хорош собой. Высокий жгучий брюнет с собранными в хвост волнистыми волосами и узким лицом хищной птицы — тёмные глаза, высокие скулы, впалые щёки и нос с горбинкой. Он встретился у выхода из общежития, окинул цепким взглядом и безошибочно обратился к Иссе:

— Госпожа ас-Брусла, как я понимаю?

— Верно, а вы? — девушки озадаченно переглянулись, а Айнур уставилась на красавца с интересом.

— Аметист Горняк, служба защиты ментальных магов, — представился он и предъявил удостоверение. Раскрытое, оно под восхищённо-озадаченными взглядами продемонстрировало объёмную, прекрасного качества и детализации иллюзию государственного герба.

— Очень приятно, — осторожно ответила Исса, хотя в собственной искренности сомневалась. — Вы что-то хотели?

— Я хотел поговорить о ваших отношениях с Цитрином Книжником.

— Каких отношениях? — опешила она. — У меня нет с ним никаких отношений! Или вы там в своей службе тоже сплетнями занимаетесь?

— Именно об этом я и хотел поговорить. О причинах отсутствия у вас с ним отношений.

— Что? — в недоумении вытаращилась змея. — Вы издеваетесь? Вам-то какое дело?!

— Моё дело — обеспечить господину Книжнику спокойную и гармоничную среду, трагические любовные переживания в эту концепцию не входят, — невозмутимо пояснил он.

— Безумие какое-то. С ним и разговаривайте! — недовольно фыркнула Исса.

— И всё же я настаиваю, — всё с той же акульей благожелательной улыбкой продолжил он. — Госпожа ас-Брусла, вы же не хотите скандалить посреди коридора? Давайте пройдём куда-то в более располагающее место. К вашему куратору, например, чтобы вы не обвиняли меня в нарушении ваших прав.

— Я не хочу никуда с вами идти, у меня планы.

— Не заставляйте меня применять силу и магию. Я всего лишь хочу поговорить.

— Засуньте свои угрозы себе… — взвилась Исса, но её тронула за плечо, прерывая, встревоженная Велица.

— Исса, может, лучше поговорить с Топазом? В конце концов, он тоже дракон.

— Послушайте вашу подругу, госпожа ас-Брусла, — поддержал Аметист. — Если, конечно, не желаете посвятить в подробности разговора весь университет.

— Он и так посвятится, — пробурчала змея. Глубоко вздохнула. — Ладно, идёмте, может вы после этого отвяжетесь!

Исса с драконом ушли, а соседки остались в растерянности перед дверью общежития.

— Ну и жук этот менталист! — возмущённо выдохнула Айнур. — Самого послали, так он к этим надзорным обратился?!

— Думаешь, это он? — нахмурилась Велица.

— А кто ещё? Фу! Вот с самого начала он мне не понравился. Не похож на мужика, и по поведению тоже! Может, Яману сказать?

— Ну да, он дров наломает и вылетит из универа, — рассудительно возразила Веля. — Нет, Ямана точно звать не стоит.

— Ну а кого? Декану жаловаться? — проворчала Айнур.

— А пошли с менталистом поговорим! — решила Веля.

— О чём? Что ты ему скажешь? Что он сволочь и так с людьми нельзя? А то он не знает! Знает, только плевать ему, менталист же!

— А мне он не кажется сволочью. Ну и вообще, хуже от этого не будет. Если он надзор вызвал, ничего нового мы ему не скажем, а если я окажусь права и он не такой плохой — может, сумеет разобраться, что это за ерунда.

— Ну… ладно, что-то в этом есть. Только где его искать?..

Им повезло: когда непривычные к физическим нагрузкам девушки добежали до кабинета Книжника, тот обнаружился на рабочем месте. Стащил друг к другу две парты, разложил на них какие-то схемы и с сосредоточенным видом черкал на листочке. Меньше всего он сейчас походил на несчастного влюблённого, которому требуется помощь в починке разбитого сердца.

Листы шевелил сквозняк, протянувшийся между дверью и приоткрытым окном. В выстуженном кабинете Цитрин явно чувствовал себя прекрасно, а девушки от неожиданности закашлялись, хлебнув стылого воздуха.

— Что случилось? — поднял на них растерянный взгляд менталист.

— Господин Книжник! — выдохнула Веля, первой ввалившись в кабинет. — Можно к вам? По личному делу!

— По личному? — изумился Цитрин, отложил блокнот. — Ну проходите. Да, окно… сейчас, минуту. — Он пошёл закрывать створку. — Рассказывайте!

— Зачем вы так с Иссой? — выдала Айнур.

— Как? — ещё больше растерялся он.

— Что от неё надо этому типу? — отдышавшись, присоединилась и Велица. — Это вы их вызвали, да? Или нет? А он правда может как-то надавить?

— Погодите, я ничего не понял, — дракон тряхнул головой, и вид у него в этот момент стал совсем уж несерьёзно-взъерошенный, как у весеннего воробья. — Девушки, давайте по порядку. Что случилось с Иссой и почему в этом виноват именно я?

Перебивая друг друга, они вывалили на дракона полезную информацию и ещё груду бесполезной. Цитрин слушал молча, не перебивая и ничего не уточняя — и о надзоре, и о том, как Исса переживала, и о Ямане, и даже личное мнение девушек выслушал, не дёрнув глазом.

— Значит, надзор решил поучаствовать в моей личной жизни? — отстранённо проговорил он.

Подруги, которым было ещё что сказать, неожиданно для самих себя притихли и тревожно переглянулись. Перед ними стоял всё тот же менталист — невысокий, щуплый, больше похожий на тихого студента-отличника, чем на опасного взрослого мага, — но обеих вдруг одолела странная робость. Да и изменившийся взгляд дракона наглядно напомнил, что перед ними всё-таки не мальчишка, а человек, много лет проживший при императорском дворе, причём занимался он там явно не прожиганием жизни.

— Где найти этого куратора? — со всё той же морозной невозмутимостью уточнил он.

— В корпусе боевого факультета, второй этаж…

— Третий, какой второй? Там ещё плакат информационный на входе.

— Нет, ну второй, из перехода…

— Пойдёмте, проводите, — велел менталист.

Айнур всё порывалась припустить рысью, но Цитрин шагал невозмутимо. Да, быстро, но уверенно и без суеты, кивал попадающимся навстречу студентам в ответ на приветствия, даже улыбался уголками губ. Только всё равно от него словно бы веяло той стужей, которой дракон напитался от зимнего сквозняка. Странно, что встречные этого не чувствовали. Или, наоборот, ощущали, и испуганный оттенок в любопытных взглядах кентавриде не чудился?

Тревога за подругу подгоняла, но обеим девушкам не хватило наглости поторапливать менталиста.

— Не суетитесь, — ровно велел он через пару минут, уже в переходе. — Несколько минут ничего не изменят. Никакие документы Иссу подписывать не заставят.

Красиво очерченные губы менталиста скривила однобокая усмешка, настолько злая и неприятная, что остаток пути Айнур предпочла на него не оглядываться.

Нужную дверь Цитрин толкнул без остановки и без стука, выплеснув в коридор злой возглас Иссы.

— Да вы надоели уже со своим менталистом! Я вам крыса подопытная или кобыла племенная? Ах вот он, явился и сам! Что, тоже будете угрожать моей семье?

Цитрин, влетевший в кабинет, словно напоролся на стену. Айнур с Велей, не сговариваясь, прошмыгнули следом, не замеченные даже подругой. Разъярённая змея стояла посреди кабинета, стискивая кулаки, дракон из надзора — сидел за письменным столом, совершенно невозмутимый, а куратор, скрестив на груди руки, стоял позади него, сбоку, мрачный и недовольный.

— Угрожать? — медленно, по слогам выцедил Цитрин, слепо нашаривая на руке браслет.

— Ну как же? Менталистов же принято сводить, какая разница, что они об этом думают, так? — разъярённо шипела Исса, наседая уже на преподавателя. На коже её проступала чешуя, зрачки пожелтевших глаз вытянулись в ниточку. — Вы же не слышите, что вам говорят! Вам же только ваше мнение важно!

— Ас-Брусла, прекратите немедленно! — сытая лощёность сползла с Аметиста, словно змеиная кожа во время линьки. Он подскочил с места, не отрывая напряжённого взгляда от менталиста.

А тот с каждым словом становился всё более тусклым и бледным, словно стремительно терял кровь. Нащупав, наконец, браслет, рванул его с силой, не пытаясь искать застёжку. Бусины градом рассыпались по полу, а Цитрин, судорожно втянув ноздрями воздух, дёрнулся, словно его ударили. Скулы дракона очертила серебряная чешуя.

— А то что? — ничего не замечая в ярости, Исса обернулась к Аметисту. — Заставите? Посадите?!

Только представитель надзора даже не смотрел в её сторону. Не отрывая взгляда от менталиста, он мелко дрожал всем телом, на лбу выступили капли пота, а в глазах плескался ужас. Настолько отчётливый и безысходный, что даже змея осеклась. И вздрогнула, услышав скрежещущий, жуткий, совершенно чужой голос Цитрина.

— Если кто-то из вас ещё хотя бы раз в жизни посмеет приблизиться к тем, кто мне дорог, — менталист скользящим медленным шагом двигался к представителю надзора, не отпуская его взгляда. Голос, расширенные огромные зрачки, восковая маска вместо красивого лица — меньше всего он походил сейчас на того обаятельного улыбчивого типа, к которому успел привыкнуть университет. — Его жизнь превратится в кошмар. Извинись.

— П-простите… Это больше никогда… Поступила жалоба…

— Не передо мной, — оборвал дракон. — Перед госпожой ас-Бруслой. На коленях.

— Я н-не хотел обидеть… Простите!

Исса пыталась и не могла ответить, возразить, окликнуть Книжника — неважно как, но прекратить этот кошмар. Волны парализующего страха растекались по кабинету, выплёскиваясь за его пределы, и никак не выходило стряхнуть это противоестественное ощущение. Айнур с Велицей подались друг к другу, крепко сцепившись ладонями.

Все эти метаморфозы напоминали нелепый жуткий сон. От чудовища, в которое вдруг обратился милый менталист, веяло могильным холодом. Высокий красивый дракон с хищным лицом в какое-то мгновение стал трясущимся, жалким существом, которое послушно бухнулось на колени.

— Неубедительно, — каркнул Цитрин, по-птичьи склонив голову к плечу. — Больше старания. Видишь, девушка тебе не верит?

Сковывающий всех страх пропал вдруг. Топаз, на которого в горячке скандала никто не обращал внимания, в отличие от остальных, сохранил способность не только мыслить здраво, но и действовать. Он успел незаметно подступиться к менталисту сзади и без всяких реверансов шарахнул кулаком по затылку. Поддержал, когда Цитрин осел без сознания.

— За целителем, бегом! — рявкнул он на стоящих ближе всего к двери девушек. Они ошарашенно переглянулись, ещё не отойдя от ментального удара, и куратор подхлестнул: — Быстро, у него срыв! Очнётся — мало не покажется, — пробормотал себе под нос, потому что девушки наконец вняли и помчались за помощью. — Исса, ты как? — Проверив пульс Цитрина и уложив того прямо на полу, куратор вскинул взгляд на змею.

Девушка судорожно вздохнула и закашлялась, только теперь сообразив, что в какой-то момент задержала дыхание. Теперь, когда наведённый ужас отступил, во рту поселился гадостный привкус, а в голове — противная слабость.

— Не понимаю… Что?.. Что это было?!

— Нечего орать на менталиста такого уровня, — прохрипел Аметист. Не поднимаясь с колен, он дёрнул воротник кителя, ослабляя, словно тот его душил, нашарил в кармане носовой платок и утёр лоб. — Чудо, что он никого не убил…

— Нечего лезть в мою жизнь! — огрызнулась Исса.

— А нечего вертеть мужчиной, если он тебе так противен, — буркнул надзорный как-то удивительно нормально, словно ментальный удар выбил из него всю самодовольную спесь, за которой оказался обычный человек. Может, даже не очень мерзкий.

— Он не противен, просто… — змея запнулась, пытаясь сформулировать, а Аметист продолжил.

— Что уж там у вас — я не знаю, но сорвало его от твоих обвинений и, видимо, эмоций, — едко возразил он, тяжело поднялся, опираясь на стол. — До того, как артефакт снять, он злился сознательно.

— Но я не… — начала она сконфуженно и осеклась.

Исса не помнила, что вообще сказала менталисту, и уж тем более — что чувствовала в этот момент. Перед глазами сразу вставал его мёртвый взгляд, и вспоминался удушающий страх, от которого сердце колотилось медленно и неровно.

— Зато вы можете радоваться. Думаю, господин Цитрин сделал выводы о вашем отношении и больше не станет надоедать, — продолжил Аметист, игнорируя вялые попытки оправдаться. Он быстро приходил в себя — пригладил ладонями волосы, одёрнул китель, поправил пуговицы. Движения были всё ещё резкими и дёргаными, но самообладание к дракону явно возвращалось. — Если придёт в себя.

— Если? — севшим голосом спросила Исса.

— А вы думаете, ментальный срыв — это вроде простуды, что ли? Головой надо думать, когда с менталистом заигрываешь, а не другими местами!

Бессмысленный диалог прервало появление целителей из лазарета, сразу троих. Зато — раскрасневшихся и запыхавшихся от бега. Двое старших сразу кинулись к лежащему Цитрину и принялись в четыре руки оплетать его какими-то чарами, самый младший взялся осматривать остальных. Много времени это не заняло, несколько сканирующих импульсов — и довольно.

Следом за ними прошмыгнули подруги, молча подошли к Иссе. Веля обняла её за плечи, Айнур встала рядом, тревожно хмурясь и разглядывая мужчин с непонятным выражением лица.

Повисла напряжённая тишина, нарушаемая лишь целителями, которые перебрасывались командами и профессиональными терминами. Вряд ли такое беспокойство у них вызвал удар по голове, нанесённый Топазом.

Исса боялась смотреть на распростёртого на полу дракона — он казался неживым, сломанным манекеном, а не тем человеком, которого она успела немного узнать. В голове сухим горохом пересыпались злые слова Аметиста.

Неужели и правда всё из-за неё? Она же не хотела! И уж точно не желала менталисту зла.

Всё этот дурацкий инспектор виноват, чтоб ему пусто было! Требовал чего-то, давил… Она и разозлилась. А как тут можно не разозлиться?

Боги, а если Цитрин и правда не выдержит?!

Блуждая взглядом по кабинету, Исса зацепилась за лежащую почти под ногами чёрную бусину. Опустилась на корточки, осторожно взяла двумя пальцами. Часть артефакта слабо кольнула магией, но никакой опасности не представляла. Недалеко обнаружилась основная часть бус, взгляд нашарил следующую горошину…

Бездумный поиск бусин отвлекал от накатывающей паники, и змея постаралась сосредоточиться на нём. К ней присоединились подруги. Залезать под шкафы и мешаться целителям девушки не стали, но что попалось на глаза — собрали. Куратор наблюдал за этим всё так же молча, но не возражал, хотя и помочь не пытался. То ли понимал, что это нервное, то ли — не видел ничего ужасного даже в сознательных поисках. Горсть найденных бусин змея сунула в карман.

Старшие целители вскоре закончили. Разобрать, что они навертели вокруг дракона, Исса даже не пыталась. Сложная целительская магия слишком мало походила на боевые плетения, чтобы хотя бы примерно предположить назначение. Один из них махнул рукой, и младший развернул вокруг дракона зыбкий воздушный кокон носилок, в отличие от всего остального вполне знакомый девушке.

— Скажите, с ним всё будет хорошо? — всё-таки порывисто шагнула она к старшему из целителей, который двинулся к выходу последним.

Кругленький, невысокий, с бородкой, он одновременно выглядел почтенным авторитетным специалистом и каким-то совершенно несерьёзным. К счастью, взглядом он девушку одарил вполне дружелюбным, осмотрел остальных присутствующих и ответил коротко:

— Мы стабилизировали и сделали что могли, а дальше уже от него зависит. Но он мальчик сильный, не первый раз, выкарабкается. — Он ободряюще похлопал Иссу по локтю и вышел.

В какой момент и куда испарился Аметист, девушка не обратила внимания, но, не обнаружив его сейчас, облегчённо вздохнула. Запоздало кольнуло беспокойство, а простит ли он ей собственную слабость или пожелает отомстить — винить в чём-то менталиста дракон явно не собирался.

Снова воцарившуюся тишину нарушил хмурый Топаз.

— Исса, на пару слов задержись. Девочки, вы молодцы. Подождёте снаружи? — попросил подруг. Айнур насупилась, явно готовая протестовать, но Велица взяла её за локоть и потянула за собой к выходу. Препираться они начали ещё на ходу, но дверь быстро отрезала все звуки.

— Ты как, рыжая? — дракон подошёл к студентке, аккуратно сжал её плечо.

— Не знаю, — прерывисто вздохнула она. — Я не хотела, чтобы всё так вышло!

— Никто не хотел, — согласно кивнул Топаз.

— А теперь он в лазарете и может не выжить… — пробормотала Исса, не слушая. — И всё из-за меня! Ну зачем этот инспектор явился?!

— Не реви, — неловко обнял её куратор, похлопал по спине. — Ты боевой маг. Не реви! Оклемается он. Да и вообще, нет худа без добра. Может, этот Аметист прав и Книжник оставит тебя в покое. Ты же хотела избавиться от его внимания!

— Но не такой же ценой! — вздох сквозь упрямо текущие слёзы вышел совсем уж судорожный, почти с подвыванием, так что змея сама поперхнулась воздухом.

— Бывают ситуации, когда любое действие и бездействие делают хуже, — сочувственно проговорил Бант. — Может, отпросить тебя на завтра? И Ямана.

— Издеваетесь? — Исса аж шарахнулась от такой перспективы, мгновенно забыв плакать, и вскинула на куратора взгляд. — Вот только Ямана мне сейчас не хватало! И отпрашивать не надо, я изведусь в комнате…

— Ну ладно, ладно, не горячись, я просто предложил! — усмехнулся он. — Но ты хоть встряхнулась! Умыться бы тебе, да тут негде…

— В Пустоту, — отмахнулась она. — Скажу, это вы меня до слёз довели придирками.

— Ну-ну, — ухмыльнулся он и кивнул на дверь. — Иди, подруги ждут.

— Угу. Спасибо, что вырубили Цитрина. Мне кажется, было бы хуже, если бы вы не успели…

— Это я всегда пожалуйста, если кого-то вырубить надо, — криво усмехнулся дракон. — Проваливай уже, сил моих на вас больше нет! Очень хочется выпить, но не при студентах же.

До комнаты Исса продержалась. Подруги не расспрашивали на ходу, только быстрым шагом тащили к общежитию и отмахивались от встречных, на вопросы которых змея не реагировала.

Она всё слышала, понимала, даже сознавала, что строить загадочную физиономию — поздно, поздно улыбаться и отмахиваться от подозрений, потому что глаза у неё совершенно заплаканные. Лучше было придумать какое-нибудь разумное объяснение и запустить сплетню. Но на это не хватало сил. Исса чётко сознавала: если она попытается с кем-то что-то обсуждать, непременно сорвётся. Или в скандал, или в истерику. И лучше точно не станет.

До комнаты они почти добежали. Щелчок закрывшейся двери словно послужил командой: с ним девушку разом оставили все силы, она рухнула на край кровати и разрыдалась. Сразу взахлёб, словно сорвало какой-то предохранитель внутри.

Айнур молча села рядом, крепко обняла подругу. Та вцепилась в неё в ответ, судорожно всхлипывая. Велица глубоко вздохнула и принялась потрошить свои запасы трав. Было у неё безобидное увлечение — составлять сборы на все случаи жизни, совсем немагические, но действенные. Успокаивающий среди них точно был.

Несколько минут Исса просто рыдала, не в силах сказать что-то связное. Когда истерика пошла на убыль, с другой стороны ней подсела Веля и буквально силой сунула в руки кружку с отваром, разведённым холодной водой. Захлёбываясь, змея послушно выпила, частью пролив на себя, но большая часть всё-таки попала внутрь. Вцепившись в кружку и зажмурившись, она, порой всхлипывая, посидела ещё с минуту, потом распахнула глаза и пробормотала, глядя на свои руки.

— Спасибо…

— Получше? — участливо спросила Айнур. — Может, Ямана позвать?

Исса только скривилась, за неё ответила Велица:

— У твоего Ямана чуткость кирпича, ну его в Пустоту. Только хуже сделает.

Змея подтвердила несколькими мелкими отрывистыми кивками.

— Зато у менталиста её полно. — Кентаврида поёжилась. — Жуть. Я теперь его в кошмарах видеть буду! Всё-таки этих ментальных магов надо как-то отдельно от нормальных людей селить, всем спокойнее будет. Он же вроде давил-то только на этого инспектора, а прилетело всем! Как этот дракон прямо там не помер… Наверное, их специально таких отбирают, устойчивых. А может, артефакт какой?

— Это я во всём виновата, — пробормотала Исса. — Не надо было на него ругаться, не он же инспектора вызвал! А я…

— Виноват этот надзорный, — резко возразила Веля. — Без него тут всё было нормально, и с Цитрином вы уж как-нибудь договорились бы мирно, он же вон всё понял, перестал подарки слать. А тут этот…

— Ну ладно, зато теперь Иссе точно ничего не грозит! — оптимистично решила Айнур. — Менталист этот вряд ли полезет после всего…

— Тебя Топаз укусил, что ли? — пробормотала змея, недовольно поморщившись. — Лишь бы Цитрин очнулся… Как сказывается срыв на менталистах? Если его стабилизировать пришлось…

— Не паникуй, — сжала её плечо Велица. — Я думаю, всё будет хорошо. Что тебе там этот инспектор наговорил в наше отсутствие, что ты взорвалась?

— Да я толком не помню, — скривилась она.

— Угрожал? — предположила Айнур.

— Ну… Да не то чтобы прямо… — неуверенно проговорила Исса. — Да он меня больше разозлил даже не словами, а поведением, — добавила она со вздохом, сосредоточенно нахмурившись. — Топаз ему объяснял, что мы сами разберёмся, что ничего с ментальным магом не случится, а он заладил — подумайте о будущем, император будет благодарен… Если бы Цитрин не пришёл, я бы его сама побила! Кто вообще по доброй воле на такую работу идёт?!

— Мне показалось, у менталиста какие-то давние счёты с этой службой контроля, — заметила Веля.

— Наверное, — кивнула змея. — Но его можно понять, в мою жизнь вон один раз вмешались, а ему наверняка пришлось побороться за право решать самому. Если всю твою сознательную жизнь кто-то стоит над душой и пытается указывать, что делать, поневоле взорвёшься.

— Как-то он не тянет на бедного-несчастного, — скептически пробормотала Айнур. — То есть жалко, конечно, что ему плохо, — поспешила заверить она под озадаченными взглядами подруг, — но в остальном-то он вполне нормально жил, не бедная сиротка.

— Наверное, да, — медленно проговорила Исса, всё больше успокаиваясь. Всё-таки Айнур права. С чего она вообще начала хоронить Цитрина? Он обязательно оклемается! — Но надзор всё равно мерзкий. Зачем он вообще нужен? Вон и отец говорил, они маме досаждали…

— А при чём тут твоя мама?

Змея сообразила, что забыла рассказать подругам эту новость, пришлось исправляться. Заодно прояснила для них, почему надзор так вцепился и заинтересовался её личной жизнью.

— Кошмар, конечно, — подытожила Веля. — Бедные менталисты, врагу не пожелаешь! С одной стороны, дар сложный, психика нестабильная и жить куда сложнее, чем простым людям, а с другой — такой контроль.

— Надо будет завтра зайти в лазарет, узнать, как он, — неуверенно предположила Исса.

— Лишним точно не будет!

— То есть мне одной, что ли, в его сторону теперь даже дышать страшно? — недоверчиво уточнила Айнур. — Вас вообще не проняло?!

— Я тоже, если разозлюсь, могу спалить полкорпуса, — поморщилась змея.

— То стихия, от которой можно защититься! А то — давление на разум!

— Тебе что Цитрин на парах говорил? — поддержала Веля. — Практиковаться надо и учиться закрываться. Топаз вон не менталист, однако его не пришибло до потери самообладания. Значит, это возможно! А в нормальном состоянии Книжник на людей не бросается.

— Ладно, но… Исса, ты точно уверена, что тебе стоит с ним встречаться? — зашла кентаврида с другой стороны — Да, жаль, что люди пострадали, и он тоже. Но, может, оно и правда к лучшему? А ты сейчас опять его обнадёжишь. Если и правда влюбился, а не просто заинтересовался, это жестоко.

Веля бросила на подругу сердитый взгляд, но Исса с длинным вздохом признала:

— Ты права. И Топаз прав. Всё вроде бы разрешилось, пусть и вот так, и лучше к нему совсем не лезть. Только хуже сделаю.

Но сказать это было гораздо проще, чем сделать. До конца дня подруги самоотверженно отвлекали и развлекали Иссу, позже к этому благому делу привлекли и Морозня — он немного играл на гитаре, а Велица хорошо пела, так что эта пара могла принести умиротворение не только личным примером гармонии в отношениях, но и музыкой.

А потом пришла ночь и с ней вместе — мысли, от которых змея старательно отвлекалась весь вечер.

Цитрин Книжник. Чужой человек, к которому стоило относиться со спокойным равнодушием. Он гораздо старше, по собственному же признанию — прирождённый манипулятор, и не стоит проникаться к нему тёплыми чувствами. Уважать как преподавателя — определённо, можно даже немного восхищаться силой ментального дара и железной волей, позволяющей держать его под контролем. Исса практиковалась на факультативе совсем немного, но уже успела оценить, сколько усилий нужно приложить, чтобы развить этот талант даже немного, а уж дотянуться до такого уровня…

Если бы всё было так просто! Явление «Цитрин Книжник» для неё не исчерпывалось двумя гранями — хорошего преподавателя и талантливого мага.

Он любил и умел танцевать, и явно не научился этому вот прямо сейчас, чувствовалась богатая практика. Просто совпал с ней в этом интересе. В танцах, в любви к цветомагии. Даже, пожалуй, в самом стремлении к красоте — если можно назвать это качеством.

Мама всегда с весельем говорила, что при создании Иссы боги что-то напутали или были настроены на эксперименты, потому что ей досталась душа художника, нрав боевого мага и — ни капли творческого таланта. С Цитрином, если продолжать, у них вышла куда более жестокая шутка, потому что к характеру и склонностям художника они щедро сыпанули ментального дара.

Солнышко, так его называла Лазурна. Безумно странно — встретить кого-то ещё, кого зовут твоим домашним прозвищем. Гораздо более странно, чем тёзку. И ведь ему оно, кажется, шло больше! К улыбке, к лёгкому нраву — независимо от того, была ли это маска, да ко всему! Можно назвать огромное множество его черт, к которым это слово тоже подходило.

Он ухаживал, ничего не прося взамен. Дарил красоту и маленькие радости. Старался ничем не задеть. Наблюдал издалека. По совести, ей вообще не в чем было его упрекнуть! Не в слишком же порядочном поведении, правда? Да, очень хотелось списать на тонкую манипуляцию все эти шаги, но…

То, что случилось сегодня, перечеркнуло все эти подозрения. Как бы он себя ни вёл и чего бы ни добивался, он был искренен. Аметист сволочь, конечно, но он прав: это именно Исса сделала или сказала что-то такое, чего он не смог выдержать. Она не помнила, что думала и говорила в тот момент, но сейчас вспомнила, как Цитрин смотрел за мгновение до. Не до удара Топаза; до того, как на месте Солнышка оказался разъярённый до невменяемости ментальный маг.

Исса злилась на себя и испытывала к себе чувство, больше всего похожее на отвращение, смешанное со стыдом. За то, что обидела и не могла вспомнить чем. За то, что старательно отталкивала — а сама не могла перестать о нём думать. За то, что всё равно пойдёт завтра узнавать, как он себя чувствует, несмотря на то, что Айнур права: так нельзя.

За то, что из-за всего этого почти перестала видеться с Яманом — и не жалеет об этом.

Заснула девушка в слезах, и снился ей изящный серебряный дракон с янтарными гребнем и изнанкой крыла, кружащийся над корпусами университета. Хорошо, что сон вылетел из головы ещё до того, как она открыла глаза.