Море житейское

ХОРОША СТРАНА БОЛГАРИЯ

Два чувства испытал я в Болгарии, в которой только что побывал. Одно - глубокой печали, другое - сильной надежды.

Тридцать лет назад - вечность - впервые я влюбился в нее. И она отвечала взаимностью. Но сколько же страданий принесла мне моя возлюбленная: перешла Болгарская Церковь на григорианский стиль, убив тем самым всенародное празднование Дней славянской письменности и культуры. И многое другое, не хочется вспоминать, хотя раны свежие (тот же газопровод), лучше скажу о той радости и надежде на то, что наше славянское единение не будет порушено и возродится во всей полноте.

А как мы дружили! Истинно братски! Выходили совместные журналы, люди из России ехали в благодатные болгарские просторы. Даже шутка была: «Курица не птица, Болгария не заграница». Даже, это очень немногие знают, тем более нынешняя безпамятная молодежь, бегущая, задрав штаны, в новый мировой порядок, - не знают, что в 1973 году Болгария обратилась к правительству СССР с просьбой войти в состав нашей страны на правах союзной республики. Наши тяжелодумы из ЦК КПСС ничего умного придумать не могли, кроме как сказать, что у нас нет общей границы. Ну и кто они после этого? Если нет границы с Калининградской областью, так что она, не Россия?

Нет уже многих из тех, с кем мы вместе радовались дружбе. Оставшиеся, конечно, не молодеют. И видел я, что они испытывают чувство вины за перемены в отношениях. Но разве они виноваты, виновато их болгарское правительство, которое не смеет ослушаться мирового правительства и рвет межславянские связи?

С одной стороны, чем выше забор, тем лучше соседи, истина выстраданная. Но с другой, именно славяне любят ходить в гости, любят родню. И это чувство помогло болгарам сохранить памятники русско-болгарской дружбы, особенно памятник Алеше в Пловдиве. Помню, мы приехали к нему, неожиданно пошел снег, а у памятника стояли девочки и мальчики в одних рубашечках и кофточках. И как запели! «Немало под страшною ношей легло безымянных парней, но то, что вот этот Алеша, Алеша, Алеша, но то, что вот этот Алеша, известно Болгарии всей». До сих пор при воспоминании прошибают слезы.

Уже и заряды были подведены под постамент, но всколыхнулось славянство. Отголоски Шипки-Шейново зазвучали, со всех сторон поехали в Пловдив и ветераны и молодежь и встали в оцепление, защищая русского парня Алешу.

И еще обнадеживающее известие: Болгария сохранила кириллицу, славянское написание букв алфавита. А ведь уже все было готово для закабаления болгарского письма холодной бездушной «латиницей». Даже и ученый Велико-Тырновского университета, который обосновывал необходимость перехода на латиницу, уже был награжден правительственным орденом (да, вот такое было недавно у болгар правительство). Обосновать эту продуманную диверсию было очень легко: надо начать болтовню об интеграции в мировое сообщество, о повышении всяких экономических радостей и тому подобное. Много ли надо гражданам, у которых желудок первичнее головы (а таких в любой стране большинство), и чуть было страшное предательство предков не свершилось, но забастовал Велико-Тырновский университет, один из самых древних и знаменитых в Европе. Ученый совет вуза лишил ретивого «латиниста» всех ученых степеней и, как ни уламывали власти страны руководство вуза, не сдался.

И сохранилось великое славянское наследие - наша письменность.

Еще одно отрадное событие было прямо при мне. В Болгарию приехали русские дети. В Камчии, так называется место недалеко от Варны, московское правительство выстроило Центр культуры и отдыха для детей России и Болгарии. И вот встречаются дети болгарские и русские. Русские не знают болгарского языка, болгарские - русского. Более того, болгарские отроки не знают, что есть такой город Москва и такая страна Россия. Но они же дети, им же хочется общаться, и они разговаривают друг с другом... на английском языке. Мировое правительство может радоваться: славяне забывают себя.

Но нет, сильны славянские корни. Уже на второй-третий день радость мирового правительства угасла: дети стали понимать друг друга, обходясь без английского посредника. Очень же много общих слов, одни совпадают, другие одинаково звучат. Да и много ли надо для начала: завтрак, молоко, море, купание, футбол, обед, игры, пение, танцы... Дальше - больше.

Так что английский может отдыхать. Мы родные, в этом все дело.

Маслина, отпавшая от ствола, легко может привиться к нему обратно. Она по природе принадлежит стволу, она не чужая.

Язык и религия идут из глубины веков и крепко связывают нас, и эта связь необорима.