Мой ангел-хранитель (СИ)

Глава 25

— Здравствуй, моя хорошая! — улыбнулась Инга Сергеевна, широко открыв дверь.

Увидев понурое лицо Эли, женщина нахмурилась, но выспрашивать ничего не стала. Молча откатившись на своем кресле назад, она пропустила в квартиру сына и его подругу.

— Мам, Эля побудет у тебя пару дней? — спросил он, наклонившись к матери и поцеловав ее щеку. — Вам же девочкам веселее вдвоем будет, пощебечете, почитаете что-нибудь…

— Я только рада гостям, — улыбнулась мама Стаса, но беспокойство в глазах все же не исчезло, когда она смотрела на Элю. — Проходи, моя девочка, — улыбнулась ей она.

Эля привычно наклонилась, чтобы обнять женщину для приветствия. Ее плечи тут же ласково обвили руки Инги Сергеевны, даря материнское тепло.

— Проходи, пойдем на кухню, заварим наш с тобой любимый чай с жасмином.

— Эль, я загляну позже, — вслед сказал Стас. — Привезу вещи.

— Спасибо, — обернулась девушка и постаралась улыбнуться, но у нее вышла только жалкая улыбка, от которой Стасу стало не по себе — он никогда не помнил Элю такой опустошенной.

Нахмурившись, он вышел из квартиры матери. Неожиданно он, никогда не выяснявший правду на кулаках, пацифист и миротворец, захотел как следует вмазать этому придурку Роме! Так подло поступить с Элькой! И с удовольствием сейчас поехал бы и врезал, но Эля потом не простит! Стас это прекрасно знал, очень хорошо изучил подругу за все годы. Если она попросила не вмешиваться, то это может означать только одно: она решит все сама и сделает так как считает нужным.

Стас уважал ее решение, хотя порой это давалось с трудом. Набрав Дену, он сообщил, что увез его сестру к своей матери. Друг был зол не на шутку, и его эмоции отражали все то, что чувствовал Стас. Но в отличие от рационального друга, Ден уже ехал в квартиру Ромы. Стас, чертыхнувшись, вжал педаль газа в пол, стараясь успеть перехватить друга, но все равно опоздал. Когда он въехал во двор, машина Дена уже стояла у подъезда, а во всех окнах бывшего Элиного дома горел свет.

Перепрыгивая через две ступеньки, Стас метнулся вверх. На шестом этаже он понял, что переоценил свои силы и, нажав на кнопку вызова лифта, согнулся пополам, пытаясь восстановить дыхание.

— Надо возобновить походы в спортзал! — сделал заметку для себя он и быстро вошел в лифт, одновременно нажимая кнопку с цифрой «14» и снимая укороченное пальто.

Дверь в квартиру была открыта. Из гостиной доносился злой приглушенный коридором разговор.

— Ты хоть понимаешь, что ты наделал⁈ — рычал Ден. — Ты моей сестре жизнь сломал! Как ты вообще мог столько лет со спокойной душой ложиться с ней в постель, зная что где-то неподалеку обитает твой ребенок⁈ Как ты вообще посмел подойти к Эле, пытаться завести с ней семью, хотя уже бросил сына⁈ Какой же скотиной надо быть??? — голос Элиного брата стал громче. — Но вЕрхом твоей наглости оказалось то, что ты, делая предложение моей сестре, попутно заводил второго ребенка с женщиной, которую ты уже бросил с одним!!! У меня в голове не укладывается! Ты вообще спокойно спишь⁈

Рома молчал. Стас не на шутку встревожился, а вдруг он без сознания? Быстрым шагом войдя в комнату, он оглядел разгромленную мебель, диванные подушки посреди комнаты, цветочные горшки со сломанными растениями и вываленной на светлый ковер землей. И мужчину, сидящего на полу в обреченной позе. Под левым глазом Ромы наливался огромный фиолетово-синий синяк, губа была рассечена, и опухло левое ухо. Ден все же не сдержался. Хотя Стас его прекрасно понимал, но не смог удержаться от осуждающего взгляда.

На Дене же не было ни царапины — только перепачканная и порванная рубашка. Видимо, он попросту первым налетел на Рому, а тот либо не успел либо вообще не стал отбиваться.

— Что, тоже пришел постоять за честь…Кем она тебе там приходится? — зло посмотрел Рома на Стаса одним глазом. — Ни-кем, — по слогам произнес он, отвечая сам себе. — Но ты упорно таскаешься за ней, типа друг. Ну давай, бей, типа друг, — и нагло рассмеялся.

— Не буду. Но лишь по двум причинам. Во-первых, не хочу об тебя марать руки; а во-вторых, я пообещал Эле тебя не трогать! А отчитываться перед тобой, кто мы друг другу я не считаю нужным!

— Так может и я рога носил? — хмыкнул угрюмо он. — Может мы с Элькой одного поля ягодки-то, а?

Ден не успел даже моргнуть, как Стас подлетел к сидящему на полу Роме, сгреб остатки его рубашки одной рукой и приподнял его тело над землей, приблизив свое лицо к нему.

— Лучше заткнись, — очень тихо, но оттого еще более жутко, произнес Стас, глядя прямо в глаза Роме. — Если я еще когда-нибудь услышу от тебя что-то подобное в Элин адрес, то, клянусь, я поступлюсь всеми своими принципами и обещаниями — и по стенке тебя размажу! Усек? Даже не смей ее равнять с собой! — и он брезгливо отшвырнул от себя Рому, скривившись.

— Стас, дружище, успокойся, — примиряюще сказал Ден, видя, что друг хоть и откинул Рому, но сам не отходит, а смотрит на бывшего жениха его сестры так, будто прикидывает, куда лучше ударить. — Давай, раз уж тут, захватим Эльке вещи. Пошли, — потянул он его за локоть, ошалев от того, что видит Стаса впервые в таком состоянии.

Сколько бы он, Ден, не пережил стычек в жизни и на льду, почти всегда дело разруливал миролюбивый Стас. Не терпящий крови и насилия, парень находил такие слова, которые могли успокоить буянов. Правда, несколько раз слова не помогли, но это были единичные случаи.

Сейчас же глаза друга просто светились едва сдерживаемым бешенством, руки беспокойно сжимались в кулаки, будто он еще не решил, отступить или все же физически закрепить эффект от своих слов.

— Если ты будешь ей названивать или навязывать встречу, я за себя не ручаюсь, — напоследок сказал Стас и, круто развернувшись, вышел из комнаты.

Выйдя на лестничную площадку, он перевел дух. До сих пор желание вернуться и хорошенько врезать этой скотине не отпускало его. Мужчина понимал, что оставаться здесь — большое искушение, но уйти без друга не мог.

Однако Ден и не заставил себя долго ждать. Меньше чем через десять минут он вышел на лестничную клетку с Элиной спортивной сумкой — той самой, которую Стас собирал ей в больницу.

В молчании мужчины на лифте спустились вниз и остановились на крыльце.

Ден протянул сумку Стасу.

— Отвези Эльке. Она с ума сойдет, когда увидит меня такого, — он махнул рукой на порванную рубашку.

— Или голову открутит за то, что ты сделал, — неожиданно весело хмыкнул Стас.

— Мне — да, — признал друг. — А тебе ничего не доспеется, она постоянно тебя жалеет.

— Считаешь? — как-то странно посмотрел на него Стас.

Ден окинул друга долгим оценивающим взглядом, будто впервые видел этого человека.

— Уверен, — ответил он наконец.

— Ладно, — вздохнул Стас. — Прикрою тебя, — и он спустился быстрым шагом с крыльца, сел в машину и уехал — под пристальным взглядом Дена.

— А вот и я, — хмыкнул Стас и помахал рукой открывшей маме дверь. — Эля не спит еще?

— Не знаю, — ответила она, отъезжая вглубь коридора. — Она в комнате, но там тихо.

Стас разулся, скинул пальто и прошел по направлению своей бывшей комнаты, куда мама махнула рукой. Замявшись на секунду у закрытой двери, он тихонько стукнул два раза и вошел, аккуратно повернув ручку. В комнате царила темнота. Решив, что поставит просто сумку на стул, он сделал шаг в комнату, перешагнул через одну скрипучую половицу, чтобы не разбудить девушку, и подошел к стулу, стоявшему, как он помнил, у кровати, протянул руку и отпустил ручки своей ноши. Через мгновение сумка громко грохнула об пол. Стула на привычном месте не оказалось.

На кровати подскочила, охнув, Эля.

— Тшшшш, это я, — быстро сказал Стас, пока она не успела закричать. — Эль, это я, Стас.

Послышался вздох облегчения.

— Ты спала? — спросил он, на ощупь пытаясь найти кровать.

— В темноте только это и остается, — услышал он ее голос прямо перед собой одновременно с тем, как руки нащупали ее колени. — Ты зачем меня за коленки трогаешь? — грозно спросила она.

— Прости, я не вижу ничего, включи, пожалуйста, свет, — попросил друг.

Эля протянула руку, взяла его за локоть и потянула, направляя, к кровати.

— А нету света, — шмыгнула носом она. — Лампочка перегорела, а запасной нет.

— Вот же… — почти слетело с его губ ругательство, но он сдержался.

— Что так громыхнуло? — спросила Эля.

— Сумка с твоими вещами.

— Что? Ты… А ну-ка, — она потянулась куда-то в сторону и через пару секунд комнату разрезал неприятный резкий свет фонарика в телефоне. Направив его на Стаса, Эля пристально осмотрела друга. — Все в порядке? — с непонятной интонацией произнесла она.

— Если ты хочешь спросить, бил ли я его, сразу отвечу, что нет, — поморщился от яркого света Стас и отвел ее руку своей ладошкой, направляя фонарик им под ноги. — Но… — лучше, если он расскажет ей о стычке Дена и Ромы.

— Что — но? — требовательно спросила Эля. Фонарик перестал гореть, телефон два раза булькнул и потух. — Черт, батарея села!

— Зарядка в тумбочке, — сказал Стас. — Я всегда держу тут запасную.

— Ты мне зубы не заговаривай! — отложив телефон в сторону, вновь присела рядом с ним Эля.

— Когда я поехал отсюда, позвонил Дену, хотел поговорить с ним насчет вещей да и в целом было, что обсудить. Но он уже направлялся к Роме. Я летел как мог, клянусь, но чуток все же опоздал.

— Они подрались, — глухим голосом констатировала Эля.

— Не совсем, — все-таки решил говорить правду до конца друг. — Ден ему навалял.

Он замолчал, ожидая, что она сейчас развопится, будет кричать, что они лезут в ее жизнь, а она сама разберется. Но она смогла его удивить!

— Так ему и надо! — в сердцах сказал Эля и… заплакала.

Растерявшийся Стас, услышав первые всхлипы, даже не поверил, что она действительно плачет. Не понимая, плач это или смех, он в темноте нащупал ее острые локотки и как слепой провел по ним вдоль узких рук и тонких запястий, поняв, что она закрыла ладошками глаза.

— Эль, — потянул он за запястья, пытаясь отнять руки от лица.

Услышав более громкий всхлип, он уже разобрался, что девушка действительно плачет, и неловко подсев ближе, дезориентированный темнотой, Стас прижал ее к себе. Эля тут же уткнулась ему в грудь, вначале все так же прижимая ладони к лицу, но потом доверчиво прижалась к другу, обвив руками его шею.

— Как же так, Стас? Ну вот как? — сквозь слезы расслышал он ее голос. — Неужели я такая дура, что меня легко можно было обманывать столько лет? Неужели я так плоха, что со мной даже не считались?

— Эль, успокойся, — погладил он ее по голове. — Ты не плохая, просто тебе козел попался, вот и все! От этого ни одна девушка не застрахована! А ты у нас хорошая, очень хорошая! Вон какая умница! И школу с медалью окончила, универ — с красным дипломом! На работе тебя ценят, начальство хвалит. Ну где же ты плохая? — как мог, пытался успокоить девушку друг, прижав ее к себе покрепче и гладя по волосам. — Пусть он живет так как позволяет ему его совесть, а ты будешь жить так как считаешь нужным! Может, все к лучшему, что сейчас все вскрылось, а не когда ты замуж за него вышла…

— Ты хотел мне все сегодня рассказать? — через несколько минут тихо спросила Эля, почти успокоившись.

Еще были слышны тяжелые дрожащие вздохи и громкие всхлипы, но слез почти уже не было.

Стас отметил, что несмотря на то, что она выплакалась, не отодвигается. И неожиданно от этого осознания в груди разлилось непонятное тепло.

— Да, — со вздохом признался он. — Только я не знал, что она беременна. Я нашел ее, поговорил, просил, чтобы она встретилась с тобой, но вначале она наотрез отказалась. Однако приехала следом за мной и сама во всем призналась, — он покачал головой, задевая короткой щетиной ее волосы. — Я сам поразился, увидев ее в кафе.

— Как так можно? Он ей столько гадости сделал, на аборт отправил, чтобы она избавилась от его же ребенка — а она все равно его любит? — пораженно вздохнула Эля.

— Есть такой тип женщин, их жизнь — сплошное страдание. И не потому, что так сложились их жизни, а потому, что они сами их так сложили! Они не могут без страданий, без душевной боли… Своеобразная форма зависимости и мазохизма.

Эля притихла на его груди, о чем-то молча размышляя. Стас тоже не спешил больше заговорить, перебирая ее волосы на макушке. Она не плакала, и это уже хорошо. Он просто не был готов к такому, Эля всегда была стойкой девушкой… А тут ее слезы вышибли из него всю уверенность. Стас не любил ситуации, когда не знал, как нужно действовать!

Потянувшись к изголовью, он взял и подложил себе под спину подушку и облокотился на нее, перекатившись с Элей в более удобное положение. Теперь голова девушки лежала на его груди, а сама она разместилась клубочком у него под боком.

— Спасибо, — тихо прошептала Эля через какое-то время.

— За что? — почти сонно спросил Стас, убаюканный мирной тишиной и ее дыханием.

— За все, — было слышно, что она улыбнулась. — Вечно вы с Деном решаете мои проблемы, прикрываете… Я, наверное, и правда ходячая катастрофа! — горько хмыкнула она.

— Прекрати, — вновь погладил ее по голове Стас. — Если мы тебя и называем так, то совсем не в том смысле, в котором сейчас это делаешь ты! Прекрати! — строго повторил он. — Мы же друзья. Хорошие, проверенные временем и разными событиями! Неужели ты, имея возможность помочь мне, не сделала бы этого?

— Конечно же, сделала! — возмутилась Эля.

— О чем я и говорю. Придет время, и ты, возможно, выручишь меня. Так сказать, оптом, за все детство! — хмыкнул он.

— Договорились, — сказала она и неожиданно зевнула. — Прости!

— Ничего, — улыбнулся Стас. — День был долгий и трудный.

— Ты посидишь со мной? — неожиданно попросила она.

И Стас, не задумываясь, ответил:

— Конечно, посижу!