Прошло уже две недели, а Эля все так же упрямо отказывалась общаться с другом. Нет, вела она себя прилично и здоровалась всякий раз, когда он появлялся у них дома, но неизменно после этого скрывалась в своей комнате, не выходя оттуда до тех пор, пока он не отправлялся домой.
Даже брат заметил холодок в их отношениях.
— Из-за чего Элька бесится? — спросил он как-то, наблюдая, как огненная шевелюра сестры исчезает в коридоре, ведущем в родительскую спальню.
Стас задумчиво посмотрел на него. Рассказать ему? Но тогда придется рассказать и про тот случай в парке. А Эля ему этого не простит! Да и сам Ден потом будет пользоваться этим при каждом случае.
— Заказала мне сиреневого медведя с синей бабочкой и скелетом в лапах, а теперь дуется, что я не тороплюсь исполнять желание, — хмыкнул он.
Ден от неожиданности икнул и округлил глаза.
— Чего?
Стас, смеясь, повторил.
— Ну дает! — восхищенно протянул Ден. — Мне даже фантазии на это бы не хватило!
— Она умеет удивлять! — согласился друг.
— Ага, — подтвердил ее брат. — Недавно заявила, что уйдет после девятого класса и поступит в девчачий кадетский корпус!
— Куда?.. А такие вообще существуют? — задумчиво потер он подбородок.
— Существуют, — вздохнул Ден. — Она даже список маме принесла, мол, выбирайте.
Стас, ухмыльнувшись, покачал головой.
— Ну и как, отпустило? — уточнил он.
— Да, — кивнул Ден и сделал вид, что смахнул пот со лба. — Но не прошло и двух недель, как она захотела уйти работать в цирк.
— О Боже! — держась за живот, смеялся Стас. — Бедный ее будущий муж!
— Да уж, — согласился ее брат. — Потреплет она ему нервы!
Прошел еще месяц. Несколько дней подряд лили дожди, напоминая, что осень не за горами, а за ней и серая зима.
Эля металась по дому, не имея возможности хоть куда-то выйти и изнывая от скуки.
Ден уехал в начале недели куда-то с друзьями, Стас, правда, остался с матерью, но и они вчера уехали в другой город к какой-то родственнице.
Родители пропадали целыми днями на работе.
В общем, рядом не было никого, кто бы мог развеять ее грусть.
Девушка почитала книжку, послушала музыку, поиграла в компьютерную игру и даже убралась в комнате, — а безжалостные часы показывали только два часа дня!
Включив какой-то нудный фильм на телевизоре, расстроенная Эля упала на свою кровать и вскоре задремала под заунывные речевые выверты о любви двух подростков…
Стас гулял по рынку, выпровоженный мамой и теткой, желающими посекретничать наедине. Абсолютно довольный таким поворотом, парень едва ли не бегом припустил подальше от теткиного дома, боясь, что они передумают и заставят его сидеть с ними до самой ночи. Но теперь он был предоставлен сам себе, наслаждающийся полным одиночеством.
Спокойно обходя ряд за рядом, он рассматривал различные товары: шмотки, поделки из дерева, домашние соленья, вязаные носки и шали, — пожалуй, список можно оглашать бесконечно…
Неожиданно взгляд зацепился за яркое пятно среди общей массы, и Стас резко остановился, не веря своим глазам! На прилавке сидел огромный сиреневый плюшевый медведь с синей бабочкой! Правда, лапы его были пусты… Просто не веря своей удаче, парень подошел к торговой палатке и окликнул продавца — выходца из ближнего солнечного зарубежья.
— Сколько? — спросил он, указывая на сиреневое чудо.
Тот посмотрел на Стаса глазами, полными недоверия и ожидающими какого-то подвоха.
— Тибе прафда нравится этот странный игрушка? — с сильным акцентом спросил он.
— Мне не очень, — смеясь, признался, Стас. — А вот моей одной знакомой, думаю, понравится!
— Защем обижаль девушку? Возьми лючше нормальный подарок! — искренне посоветовал продавец и даже потянулся за очень милым белым зайчиком, сидящем полкой выше.
— Нет, — помотал головой парень. — Мне нужен именно этот медведь.
Не совсем русский мужчина окинул его сожалеющим взглядом, в котором открытым текстом читалось, что он не самого лучшего мнения о своем покупателе.
— Ню как знаш! — вздохну он и потянулся за медведем. — Держи!
Стас подкинул игрушку на руках, радуясь, словно ребенок, представляя Элькины глаза, когда он его подарит. Протянул деньги забавно сморщившемуся продавцу и окончательно ввел его в ступор своим вопросом.
— А скелет у вас есть?