Мой Проклятый Север

Глава 18

Начались бесконечные дни, заполненные занятиями по физподготовке, командными тренировками и ночными выходами в Пустошь.

За несколько недель я сталкивалась с Тарием от силы раза три — и каждый раз, увидев меня, он спешил скрыться. Куратор не посещал столовую, не появлялся на полигоне, и кажется, даже ночевал в другом корпусе — окна его комнаты оставались темными.

Кир, который тоже отрабатывал свои штрафы в Пустоши, на все вопросы отмалчивался, лишь единожды прокомментировав, что для меня небезопасно находиться рядом с куратором. Но почему, объяснить не смог. Или не захотел.

Честно говоря, даже сердиться и возмущаться было некогда. Ни на Кира, ни на куратора.

С утра до ночи я существовала в режиме выживания, к концу дня валясь от усталости с ног. Конечно — в пять утра я уже стояла на полигоне, а обратно в комнату возвращалась после полуночи — и то, если везло с погодой. А если не везло, и проверка в Пустоши затягивалась, то вернуться могла как раз к началу утренней тренировки. Поэтому стоило мне только присесть, глаза наливались тяжестью, и я засыпала.

Держалась я лишь на целительном настое, который принесла Лейра, и на странной фиолетовой субстанции, созданной Эйджелом. Та противно скрипела на зубах, но хотя бы не воняла. И, вроде, даже работала — мышцы после стольких тренировок совсем не болели.

Ежедневные (точнее, еженочные) походы в Пустошь стали привычными и уже не пугали. Что удивительно — за полмесяца мы не встретили ни одного чудовища, а проверка магической сети, поначалу будоражащая, превратилась в рутинное и скучное занятие.

Шаг — импульс, шаг — импульс. Влить силу. И снова, шаг — импульс…

После двухнедельной отработки наказание мне продлили еще на неделю. Взвыв от несправедливости — я-то считала, что веду себя идеально — не сдержалась и высказала Дейрену все, что думаю о нем и его методах воспитания. Мужчина сухо хмыкнул, и увеличил срок до месяца. Йис, проходящий мимо, заметил выражение моего лица и отвлек Дейрена каким-то вопросом. Что ни говори, а в нашем отряде сильной стороной была не только дисциплина, но и взаимопомощь.

Зато за время работы в Пустоши я перезнакомилась с половиной отрядов Проклятых. Большинство магов относились ко мне дружелюбно (либо, что тоже было неплохо, с безразличием), но отдельные личности были настроены враждебно. Могли кинуть неприятным заклинанием или неверно сообщить координаты проверяемого участка. В такие моменты я радовалась, что у Кириса так много штрафов, что он постоянно находится рядом. Хоть какое-то знакомое лицо и Проклятый, от которого понятно, чего ждать.

Закончился октябрь, наступил ноябрь. После очередной пустошской проверки силового поля, на этот раз со своим отрядом, мне даровали передышку. Дейрен благосклонно улыбнулся на прощание и разрешил пропустить утреннюю и дневную тренировки.

— На вечернюю практику жду без опозданий, — добавил он.

Обрадовавшись неожиданному подарку, я отправилась в комнату и завалилась спать, отключив будильный артефакт. Меня не разбудил ни уход Лейры, ни слепящее сквозь окно солнце, ни громыхание дверей в коридоре — а ребята обычно так грохотали так, что стены тряслись.

Поэтому приезд столичных Одаренных я пропустила. Лишь за ужином, все еще довольно улыбающаяся и способная наконец-то поддержать разговор с друзьями не только на уровне «да», «нет» и «хрр-р», я обратила внимание на изменения.

Во-первых, на своем обычном месте, в самом дальнем от нас углу, сидел Тарий, который не появлялся в столовой уже несколько недель. Во-вторых, его окружали не Проклятые, а незнакомые маги.

— Кто это? — кивком показав на их стол, тихонько спросила я.

— Королевские Хранители пожаловали, — сообщил Гиил. — Мы на полигон шли с утра, видели, как они подъезжали. Не меньше пяти карет!

— Там не только Хранители, — добавил Эйджел, сосредоточенно протирая очки. Критически изучив стекла и увидев лишь ему заметную пылинку, он снова повозюкал по ним тканью. — Основная часть — Защитники. И пара магов из Совета. Иртон-старший среди них, представляешь? А еще ректор Брух приехал!

Я вытаращила глаза, пытаясь понять, приезду кого удивляться больше — отца Иллата или ректора нашей Академии, затворнику и не любителю путешествий. Тем более на север.

— Иллат за их столом сидит, не заметила? — подключился к разговору Нэйр. — Злой до безобразия. Даже он не знал, что его отец будет в составе делегации. А тот, не успев поздороваться, заставил Иллата проводить экскурсию по лагерю своей помощнице. Мы с тех пор еще и не общались с ним.

— Симпатичная помощница, кстати! — с ухмылкой добавил Киш. — Правда, не вижу ее, неужели на ужин не пришла?

— Тебе лишь бы о девушках говорить. Не боишься, что они устроят тебе темную? — хихикнула Лейра.

— Из-за чего? — удивился рыжий. — Всем своим девушкам я уделяю одинаково внимания!

— Всем своим двадцати девушкам, — заржав, передразнил его Мемер. — Ох и нарвешься ты однажды.

Пока ребята обсуждали похождения Киша, я снова устремила взгляд в сторону Тария. Где-то среди сидящих мелькнула макушка Иллата — парень встал, забирая поднос и помогая присесть подошедшей к их столу девушке. При виде тонкой женской фигурки с такой знакомой копной кудрявых медных волос у меня екнуло сердце.

Да нет, что только не привидится.

Но вот девушка, рассмеявшись, откинула голову назад, обнажив лицо…

Элира? Но что тут делает сестра?

Вскочив с места, я бросилась через всю столовую в сторону куратора. Что за гнатство тут происходит?

Такого не могло быть, что моя старшая сестра, лишенная магии, сидит в помещении, полном Проклятых. В лагере, всего в нескольких сотнях метров от Пустоши. От Пустоши, где плетет свои темные замыслы Аррух, укравший Элирин дар.

На полпути к моей цели возник Кирис; он цепко схватил меня за плечо.

— Одаренная, остановись.

— Пусти меня! — Я начала вырываться из захвата. — Ты не понимаешь! Там…

— Что бы там ни было, тебе туда нельзя, — твердо ответил он.

Продолжая вырываться, я параллельно рыскала глазами по столам. Где эта девушка? Мне нужно было удостовериться, что это ошибка. Что это лишь причуда природы, наградившей кого-то еще внешностью Элиры.

Наше столкновение с Киром привлекло внимания Тария. Я была достаточно близко, чтобы увидеть выражение его лица — на нем попеременно отразились боль, беспокойство, тоска. А затем мужчина сжал губы и резко взмахнул рукой.

Вокруг пары столов, где сидели прибывшие из столицы, возник непроницаемый силовой купол.

— В столовой невозможно использовать силу, — тупо произнесла я, от удивления перестав выламывать Киру пальцы в попытке освободиться.

— Верховный главнокомандующий умеет обходить блокирующие артефакты, — равнодушно пожал плечами тот.

Убедившись, что я не собираюсь бежать таранить купол, он расцепил руки и высвободил мое плечо.

— Идем, все равно уже пора выдвигаться.

— Куда? — Я продолжала пялится в сторону скрытых магическим щитом магов.

— В Пустошь, куда еще. Сегодня идем с группой Угоша, а он любит ранние выходы. Зато и вернемся не в ночи! — повеселел Проклятый.

— Кирис, — подозрительно уставилась я на него, пронзенная внезапной мыслью, — у тебя вечное наказание, что ли? Со мной-то понятно — меня Дейрен воспитывает.

Мы стояли по центру столовой, и проходящие мимо маги слегка задевали нас подносами, недовольно бурча вслух. Увернувшись от очередного спешащего поужинать бойца, Кир злобно поморщился.

— Встретимся у ворот.

— Думаю, нет у тебя никаких штрафов, — кинула я ему вслед. — Кто приказал тебе меня сопровождать?

Я не надеялась на ответ, но Проклятый развернулся и беззвучно, одними губами, сказал:

— Главнокомандующий.

С проверкой поля в Пустоши управились быстро. Отряд Угоша действовал четко и слаженно, при этом атмосфера в группе стояла теплая и веселая: Проклятые подшучивали друг над другом, втягивали нас с Киром в обсуждения, делились забавными историями из жизни лагеря.

Я поинтересовалась, в чем причина их ранних рейдов, ведь остальные отряды выходят в Пустошь сильно позже.

Проклятые переглянулись и захихикали.

— Две главных ценности в нашем отряде — это хорошо поесть и хорошо поспать, — рассмеялся Угош.

— Так вам идеально подойдет мой друг, Киш Маккейн! — воскликнула я. — Вкусно поесть и выспаться — можно сказать, его религия!

Вокруг раздалось одобрительное бормотание. Угош шикнул на ребят, почесал свою густую бороду и вздохнул.

— Ладно уж, признаюсь. На Маккейна я сразу же обратил внимание. Подождал, как он с первым зачетом справится. Запрос на его включение в отряд уже у Верховного!

— Ур-ра! — практически в унисон крикнули Проклятые.

— У Тария Оша? — переспросила я. — Разве это обязательно?

— Конечно, — кивнул тот. — Без одобрения Верховного перевод Одаренного невозможен.

Количество моих вопросов к куратору и так было огромным. А теперь добавился еще один: какого гната он позволил Дейрену забрать меня в свой отряд?!

По возвращении в лагерь я быстрым шагом направилась к корпусу. Увидев, что окна Тария темные, не стала заходить в здание, а пошла дальше по аллее, решив проверить Дворец. Пробило только десять вечера — вероятнее всего, Тарий еще работает.

Я была полна решимости: найду куратора и вытрясу все ответы!

Свернув на боковую дорожку, ведущую к правому крылу Дворца, я увидела впереди мужской и женский силуэты. Несмотря на горящие вокруг фонари, парочка нашла один из немногих темных участков.

Тария я узнала еще до того, как подошла ближе — по фигуре, по резким движениям (он что-то втолковывал девушке). А затем обратила внимание на его спутницу — невысокая, тонкая, с рассыпанными по спине кудряшками. Элира.

Прежде чем я бросилась к ним, глаза у сестры ярко вспыхнули.

Она колдовала.

Элира умело взмахивала руками, направляя дар. Взмах — и вокруг нее возник щит. Еще взмах — щит погас. Хлопок ладонями — и она застыла в метре над землей. А затем плавно опустилась.

И, шагнув к Тарию, крепко его обняла.

Должно быть, я громко вскрикнула; оба резко развернулись в мою сторону. Они стояли слишком далеко, чтобы разглядеть выражения их лиц. Все, что я видела — яркие всполохи силы.

А затем одновременно произошли два события: Тарий погасил дар и резко бросился прочь, а Элира, наоборот, подбежала ко мне.

— Аля, милая! — Она расцеловала меня в обе щеки. — Наконец-то! Дай мне разглядеть тебя, сестренка.

Продолжая щебетать, Элира потянула меня к фонарю.

Буря эмоций, разбушевавшаяся внутри, и не думала утихать. Я не видела сестру больше двух лет. С третьего курса студенты на лето могли оставаться на дополнительную практику, и два года подряд я пользовалась этой возможностью. Родители навещали меня в столице, но Элира каждый раз находила причины остаться дома, и я ее в этом не винила. Знала, что в столице к ней всегда возвращались кошмары о прошлом.

Артефакты связи позволяли нам обмениваться новостями, но чувствовалось, что с каждым годом мы все больше отдаляемся друг от друга.

Что сестра делает в лагере? Что она обсуждала с Тарием? Они познакомились здесь или давно знают друг друга? И главное, свидетелем чего я только что стала?

— Откуда у тебя дар? — жестко спросила я.

— Какой дар? — Элира непонимающе прищурилась.

— Магический. Я видела, как ты колдовала сейчас, вместе с Тарием!

— Ты что-то спутала, сестренка. — Она покачала головой и поджала губы. — Колдовал только ваш главный.

Мы повернули в сторону аллеи с жилыми корпусами и шли, не спеша, к корпусу Одаренных.

— У тебя горели глаза! — воскликнула я, не понимая, зачем Элира отрицает очевидное. Я же видела… Да? Удивленно-встревоженный вид старшей сестры заронил внутри меня сомнения. — Ты делала пассы руками!

— В моих глазах, должно быть, отражались горящие глаза Тария Оша. А пассы… я ведь повторяла за ним, разве ты не заметила?

— Зачем ты его обняла? — выпалила я следующий вопрос, все еще не решив, как относиться к услышанному.

— Вот оно что… Ты влюбилась в Проклятого, Аля? — Элира тихонько засмеялась и с улыбкой на меня взглянула. — А когда-то так рьяно убеждала родителей и меня, что Проклятым не место среди магов. И ужасно сердилась, когда я говорила, что это всего лишь подростковый максимализм, что он пройдет…

Я молчала, насупившись. За пару минут разговора с сестрой я словно вернулась обратно в детство, ощутив себя несмышленой, вспыльчивой, маленькой Алей. Альяра Райас — гордость Академии и боевой маг лагеря в Гнатской Пустоши — исчезла.

— Что же до объятия… — продолжала тем временем Элира. — Твой Тарий Ош похвалил четкость моих движений и сказал, что из меня бы вышел превосходный маг. Я растрогалась. Прости, я даже не предполагала, что это может кого-то задеть. Особенно мою младшую сестренку.

— Тарий Ош — не мой, — буркнула я, заходя в корпус. — И это ты извини. Я была уверена, что твои глаза светятся сами.

— Не скрою, вариант, что ко мне вернулся дар, мне нравится больше. Но увы, — пожала плечами она.

Я стыдливо отвела глаза, вспомнив о сделке с Аррухом. Шансом вернуть Элирин дар я не воспользовалась.

Поднявшись на третий этаж, я завела сестру в комнату. Там, внезапно, сидели почти все наши. Ребята удивленно воззрились на нас.

— Это Элира. Моя сестра.

Иллат, который полдня провел с девушкой, проводя ей экскурсию, приоткрыл рот. Нэйр дружелюбно кивнул. Киш, нацепив на лицо обаятельную улыбку, согнал Эйджела со стула, и поставил его перед Элирой. Я погрозила рыжему кулаком.

Большинство друзей знали про то, что у сестры нет дара, и теперь закидывали ее вопросами. Что она делает в Магбюро, как попала в помощницы к Иртону, как решилась на приезд в лагерь… И каково работать в окружении магов, не имея возможности колдовать.

Я присела рядом с Гиилом, обнимающим Лейру, и шепнула на ухо пару фраз. Проклятый цепко на меня глянул, а затем встал и направился к выходу. Проходя мимо Элиры, он запнулся и схватился за нее, чтобы не упасть. Восстановив равновесие, Гиил вышел за дверь, на прощание еле заметно покачав головой.

Гнат. Силы Одаренной в сестре Проклятый не почувствовал. Значит, мне все действительно показалось? А ведь я так надеялась, что по каким-то причинам Элира врет.

Около двух ночи, когда глаза у всех начали слипаться, решили разойтись спать. Проводив Элиру (она жила в другом корпусе), мы с Кишем торопливо шли обратно — утренней тренировки никто не отменял.

По привычке бросив взгляд на окна куратора, я резко остановилась. В них горел свет.

Забыв про рыжего, я взбежала по лестнице на второй этаж. Стучать не стала — куратор с таким упорством меня игнорирует, что наверняка не откроет; вместо этого уже знакомым заклинанием взломала дверь.

Он сидел за столом, устало склонившись над бумагами. Увидев на пороге меня, лицо Тария исказилось страхом.

— Альяра, уходи, — громко рявкнул куратор. — Прямо сейчас.

Его глаза вспыхнули, и мужчина, поднявшись со стула, двинулся ко мне.

— Не уйду, пока ты не ответишь на мои вопросы, — твердо произнесла я, закрыв дверь и наблюдая за его приближением.

— Что же ты наделала, девочка, — прошептал он, хватая меня за плечи и прижимая к себе.

Я застыла, сраженная неожиданной то ли нежностью, то ли грубостью — его пальцы больно впились мне в кожу и продолжали сжиматься. После стольких дней, когда куратор при виде меня без промедлений менял направление на противоположное, такой близкий контакт вскипятил кровь. Сердце быстро застучало, рассылая по телу волны тепла; во рту пересохло от предвкушения. Облизав сухие губы, я подняла голову.

Уставившись в черные глаза мужчины, ища во взгляде объяснение его недавней холодности, я перестала дышать. Тарий дышал за нас двоих, делая глубокие, сильные вдохи; каждый — чуть ближе ко мне, чем предыдущий.

Его хватка стала жестче, глаза — еще ярче; он весь резко напрягся, вытянулся, а на лице промелькнуло отчаяние.

Все случилось настолько быстро, что я не сразу поняла, что происходит что-то неправильное, ужасное.

Почувствовала лишь, как закружилась голова; а затем дар хлынул из меня рекой. Куратор тянул мою силу, и я слабела с каждой секундой.

— Тарий, остановись! — дрожащим голосом воскликнула я и начала вырываться.

Будто одержимый, тот схватил меня крепче, усилив напор. Вскрикнув от боли, я отчаянно забилась, заколотила руками по широкой груди; резко наклонившись к плечу, вцепилась в него, прокусив до крови. Слегка поморщившись, Тарий встряхнул меня, ударив о стену.

Я всхлипнула от страха. Мне не вырваться. Не спастись.

Сила таяла, ускользала с каждым вдохом Проклятого. Ритм его дыхания погрузил меня в подобие транса; голова затуманилась, и я перестала сопротивляться.

Я беззвучно плакала, куратор яростно ревел, безуспешно сражаясь с самим собой в попытке остановиться.

Молниеносным движением вжав меня в стену, он грубо впился в мои губы. Светлая Мать, неужели может быть одновременно так больно и так сладко?

Поцелуй был жестким и властным; и соленым от моих слез; и мучительно длинным; и возмутительно коротким.

Оторвавшись, Тарий сфокусировал на мне свой взгляд.

— Не могу… отпустить… — прохрипел он; его пальцы продолжали впиваться мне в кожу.

— На тебя так действует мой дар? — быстро спросила я, ощутив, что получила передышку — ни во время поцелуя, ни сейчас сила не утекала. — Это Аррух постарался?

— Его подарок, — мотнул головой куратор и ненавидяще уставился в сторону.

Глаза мужчины вспыхнули и, выругавшись, он опять начал жадно тянуть дар.

Склонившись ко мне, Тарий нашел мой рот и требовательно проник в него языком, делая поцелуй глубже, чувственнее.

По телу пробежала сладкая истома; я застонала, и от этого звука куратор на миг окаменел. А затем, зарычав, подхватил меня на руки и в два шага добрался до спальни. Нетерпеливо срывая с меня одежду, он покрывал тело поцелуями.

— Желание тебя сильнее проклятья, — шепнул он, прикусывая мочку уха.

Вздрогнув, я охнула от неожиданности; внутри полыхнуло жаром, низ живота свело, и я выгнулась навстречу Тарию, мечтая ощутить его горячие, обжигающие губы по всему телу.

Никогда в жизни я не ощущала такой сильной жажды принадлежать кому-то. Мне хотелось раствориться в этой страсти, в этом пламени, присвоить Проклятого. И отдать ему себя.

— Не останавливайся, — еле слышно шепнула я, дрожа от нетерпения.

И он услышал.

За окном уже забрезжил рассвет, и тонкие лучики солнца пробежали по комнате, а мы все никак не могли оторваться друг от друга.

Я положила руку Тарию на грудь, игриво пробежав пальцами от низа живота к ключице. Он зарычал, одним движением перевернул меня на спину, подмяв под себя, и начал целовать шею.

Единственным желанием было поддаться, продлить ласку, но я осторожно высвободилась из захвата, снова коснувшись его груди.

— Дай мне попробовать кое-что. Где ты ощущаешь проклятье, тут?

— Здесь. — Мужчина немного подвинул мою руку.

— Готов потерпеть? Я воспользуюсь даром.

— Альяра, это риск. Сейчас желание досуха высосать твою силу притупилось, но оно все еще внутри.

— Теперь мы знаем, как хотя бы на время его останавливать, — красноречиво покосилась я на наши оголенные, переплетенные тела.

Мужчина, все еще беспокойно хмурясь, ласково провел рукой по моей спине.

Восприняв это как согласие, я пробудила дар и направила короткий импульс силы в Тария. Куратор крепко сжал зубы, на щеках заходили желваки.

— Держишься?

Он кивнул.

Я продолжила запускать такие же импульсы, стараясь использовать как можно меньше дара. Так обычно действовали Целители, работая с проклятиями или опасными заклинаниями: миллиметр за миллиметром исследовали тело в поисках пораженного участка.

— Альяра, — хрипло рявкнул Тарий, раздувая крылья носа.

— Нашла! — воскликнула я. И ударила мощным потоком чистой силы по «подарку», оставленному Аррухом.

Я чувствовала, как под воздействием магии Одаренной тяжелый, отравляющий сгусток начал расслаиваться, истончаться. Но не исчез. Почему он не растворился полностью?

Усилив напор, я перевела взгляд на Тария, который в этот же момент открыл глаза. Они горели серебряным светом — таким ярким, что мне пришлось зажмуриться. Мужчина тяжело дышал, грудь резко вздымалась и так же резко опадала, губы побелели. Он явно держался из последних сил.

У меня совсем мало времени! Но гнатов сгусток так и оставался без изменений. Неужели не хватает силы? Или дело в самом заклятье, что просто так его не снять? Если цель Арруха была заставить Тария забрать мой дар, возможно, даже убить, то он наверняка поставил дополнительную защиту.

Единственное, чего не учел лидер Проклятого клана — что Тарий настолько силен. Что несмотря на стертые воспоминания и неудержимую тягу наброситься на меня, другая тяга, которая, впрочем, тоже включала в себя набрасывание (я непроизвольно улыбнулась), окажется сильнее.

— Альяра, — просипел куратор.

— Мм? — задумчиво протянула я.

— У тебя десять секунд. Беги. — Он судорожно вздохнул. — Либо так, либо я навсегда привяжу тебя к кровати.

Взвизгнув, я схватила вещи, чмокнула куратора (он мгновенно воспользовался этим, обхватив меня и прижавшись к губам), кое-как высвободилась из его медвежьих объятий и припустила на выход. На ходу натягивая одежду, прислонилась к двери и поняла, что заваливаюсь — та внезапно начала открываться.

Я выпала в коридор.

Прямо к ногам ошеломленного Ворона: потянув за ручку, тот явно не ожидал получить такой сюрприз.

— Ну какого гната нашим преподам по ночам не спится?

Ох, это я вслух сказала?!

— Так утро уже, — хмыкнул Седой, с трудом сдерживая смех от валяющейся в несуразной позе, лишь с одной надетой штаниной, меня. — Практика скоро начнется. Снова опаздываешь?

Я беззвучно прошипела ругательство, и под ехидным взглядом Проклятого — даже не отвернулся, гад! — натянула штаны чуть ли не до подмышек.

— Как я могу опоздать, если препод еще тут? — ткнула я в него пальцем.

— Сегодня Тиала, — «обрадовал» он меня.

— За что ты с нами так? — простонала я.

Ворон внезапно посерьезнел.

— У нас прорыв. Нестандартный.

— Что ты имеешь в виду?

Но Седой лишь покачал головой и прошел в покои куратора. Закрыв перед моим носом дверь.