Моя двойная жизнь

Глава 11

Я схватила Гранта за руку и потащила его направо.

— Хочешь чего-нибудь выпить? — спросила я. — Пойдем в кухню.

Мы прошли через комнату с панорамным окном, выходящим на лужайку.

— Это моя комната для чтения, — угадывала я. — Здесь я читаю письма от поклонников.

В комнате было две двери. Я провела его через ту, что была в задней части помещения, и мы вошли в комнату, уставленную полками с фарфоровыми куклами и антиквариатом.

— А эта моя, гм, комната с коллекцией кукол, и ты видишь, что у меня много керамических кошек, потому что их никогда не бывает слишком много.

Комната оказалась тупиком. Я потащила его обратно. Он вопросительно поднял бровь, но не спросил, почему я заблудилась в собственном доме.

— Я подумала, что могла бы провести тебе экскурсию, раз уж ты здесь, — сказала я, пытаясь объяснить. — У меня не много посетителей, поэтому я люблю хвастаться домом, когда у меня есть такая возможность.

Потом я потащила его через другую дверь в комнате для чтения. Мы оказались в коридоре. Я не слышала, чтобы Кари шла за нами, но это не значило, что мы не наткнемся на неё в любой момент. Я взглянула на дверь, но не зашла внутрь.

— Это мой кабинет, — сказала я.

Он вежливо заглянул внутрь:

— Красивый.

Я потащила его дальше по коридору.

— Здесь гостевая спальня, — мы прошли еще несколько футов. — И еще одна гостевая спальня. — Потом мы достигли конца коридора с дверьми на обе стороны. — И еще две гостевые спальни.

Он заглянул в каждую.

— Для кого-то, у кого не бывает много гостей, у тебя очевидно много места, чтобы разместить их.

— Ну, керамическими кошками можно наполнить только несколько комнат.

— Ты избегаешь разговора о нас?

Я потащила его обратно по коридору.

— Нет, совсем нет. Ну, может быть, немного.

Где эта глупая кухня? Я производила достаточно шума, чтобы Кари либо держалась от меня подальше, либо появилась в коридоре с топором наперевес. Или, может быть, дом был настолько большим, что она даже не знала что кто-то зашел внутрь. Закричит ли она, если внезапно увидит нас? И как я объясню своего кричащего двойника в собственном доме?

Я добралась обратно до первого коридора, и на этот раз пошла в противоположном направлении. Он перешел в большую гостиную с колоннами в романском стиле и арочным потолком. Вазы, полные красных роз Майкла, стояли на журнальном столике, столах и вообще повсюду. Я заметила кухню с другой стороны комнаты, и все горизонтальные поверхности тоже были ими покрыты.

— Как я понимаю, тебе нравятся красные розы, — сказал Грант.

— Да, — я не стала больше ничего объяснять и повела Гранта в кухню. — Я не знаю, что у меня есть выпить, — сказала я и стала решать следующую проблему.

Я не знала, где были стаканы, и еще хуже, я нигде не видела холодильника. Нас окружали ряды сервантов и шкафов вишневого дерева, и огромный остров с черной гранитной столешницей стоял посреди комнаты. Но у неё должен был быть холодильник, разве нет? У всех есть холодильники. Я повернулась один раз, потом другой. Может быть, он был в другой комнате?

Он сделал шаг ко мне и наклонил голову, изучая выражение моего лица.

— Ты из-за меня волнуешься?

— Нет, нет. Я попросила служанку всё переставить и я не помню, куда сказала ей поставить стаканы.

Он подошел и взял меня за руку.

— Тне не нужно ничего пить. Я просто хочу поговорить с тобой.

— Хорошо, — это на самом деле не было хорошо. Я держал его за руку и от этого мое сердце ускорилось, и я должна была сказать ему, что я хотела, чтобы Майкл был моим парнем, что было сложно сделать убедительно, поскольку я почти поцеловала Гранта в ресторане. Подумает ли он, что я лицемерка, или просто дразню его?

Я заставила себя посмотреть в его голубые глаза и попыталась не утонуть в их глубине. Я должна быть сильной. Кари хотела Майкла, и это всё. Алексия Гарсия не имела права выбора. Такой человек как Грант никогда бы не заинтересовался бедной девушкой из Западной Вирджинии.

Потом я снова услышала шаги, а этот раз они приближались к кухне.

Я взглянула наружу через раздвижные стеклянные двери и увидела огромный бассейн, распростёртый на заднем дворе.

— Давай поговорим снаружи, — я потащила его туда, тянув за дверь до тех пор, пока она не открылась.

Мы вышли на тёплый двор и я закрыла дверь. Это, как я поняла, было идеальным решением моей проблемы. Когда Кари пройдет и увидит нас, закрытая дверь приглушит её вскрик или злой возглас, или какой будет её нормальная реакция на то, что твой двойник проводит время с другим подростковым идолом у бассейна. Если внимание Гранта будет приковано ко мне, он не будет смотреть назад в дом. И когда Кари увидит, что мы здесь, она поймет, что надо прятаться до тех пор, пока Грант не уйдет.

Я неторопливо прошла несколько футов до бассейна. По всей своей длине он был поразителен. Воду окружали тёсаные камни, как будто земля разверзлась и создала для неё озеро. По обеим сторонам шумели водопады, большая джакузи пузырилась в углу. Один из водопадов испускал только тонкую струйку воды и бедный мужчина стоял рядом, наблюдая за ним с неудовлетворением.

Грант заметил его:

— Ты уверена, что это лучшее место для разговора?

Но я не собиралась вести Гранта обратно в дом, зная, что Кари разгуливает внутри.

— Я скажу ему, что он может уйти, — сказала я. Я оставила Гранта и подошла к мужчине средних лет. Я не подходила слишком близко, на случай, если он сможет отличить меня от Кари. — Извините меня, но вы можете придти в другой раз?

Мужчина посмотрел мимо меня на Гранта и кивнул.

Он говорил с сильным акцентом, поэтому я догадалась, что английский для него — не родной.

— Ладно. Если вы хотите, я приду завтра. Тогда я исправлю и уровень хлора. Хорошо?

— Да. Спасибо большое.

Мужчина подобрал ящик с инструментами и канистру с реактивами, потом пошел вдоль дома. Я знаком показала Гранту следовать за мной к группе из нескольких шезлонгов. Я села на один. Он сел на другой.

— Теперь мы можем поговорить, — сказала я ему.

Он положил локти на колени и наклонился ко мне. Я заметила, как свет играл на его каштановых волосах и как его глаза казались на тон светлее на солнечном свете.

— Я знаю, что это для нас обоих неожиданно, — сказал он. — Если бы кто-то сказал мне неделю назад, что мне понравится Кари Кингсли, я не поверил бы ему. Но теперь я узнал тебя, и ты совсем не такая, как я думал. Ты умная и забавная и ты была так добра к детям в больнице. Персонал, кстати, уже устал слушать твой диск. Дети хотят, чтобы играл только он. Они попросили меня узнать, когда выходит твой следующий альбом.

— Недостаточно скоро для того, чтобы они сохранили рассудок.

Он улыбнулся и взял меня за руку, нежно лаская мои пальцы.

— Я хочу узнать тебя лучше. Думаю, нам обоим это понравится.

Я бы ответила ему, но мужчина, обслуживающий бассейн, вернулся из-за угла дома, и быстро пошел к водопаду.

— Я думала, вы уходите, — крикнула я ему.

Он не посмотрел на меня. Он бросил ящик с инструментами на землю и встал на колени рядом с механизмом.

— Я иду к машине и ты кричишь на меня что я не закончил работу. Теперь я закончу работу. Я починю водопад, потом отрегулирую уровень хлора, чтобы он не жег тебе глаза.

Он открыл механизм, взял ключ и что-то яростно повернул.

Грант посмотрел на мужчину, потом перевел на меня вопросительный взгляд.

Я понизила голос и пожала плечами.

— У него проблема с выпивкой, но я держу его потому что он проходит терапию.

— Мы можем пойти обратно внутрь, — сказал Грант.

Я покачала головой, и на этот раз перешла на испанский, разговаривая с мужчиной.

— Мне действительно жаль, что я продолжаю просить вас уйти, я не могу объяснить вам, но возвращайтесь обратно в грузовик, и если я снова буду на вас кричать, напомните мне, что у меня гость у бассейна, гость, которого надо держать в тайне.

Мужчина остановился с поднятой рукой и уставился на меня:

— Ты говоришь по-испански? — спросил он.

— Да, — сказала я.

— Хорошо, — сказал он и добавил по-испански. — И, гм, я сожалею о том, что говорили мои люди, когда приходили чистить твой бассейн. Они не знали, что ты понимаешь.

Он подобрал ящик с инструментами, все еще извиняясь за то, что сказали его работники, потом помахал на прощание в моем направлении и пошел вдоль дома.

Обернувшись к Гранту, я обнаружила, что он смотрит на меня с удивлением.

— Я думал, ты не умеешь говорить по-испански. Это в первой главе — твой папа никогда не знакомил тебя с твоими культурными корнями.

— Нет. Но это не значит, что никто этого не делал, — лучше было пожать плечами и сказать: «Ну, не нужно верить всему, что написано в книге Лорны». Но лгать ему становилось всё труднее. Я сменила тему разговора, прежде, чем он смог спросить, где я выучила испанский. — В любом случае, о чем мы говорили?

— Ты говорила мне, что собираешься бросить Майкла и дать нам шанс.

Я улыбнулась ему:

— Я не думаю, что так говорила.

— Однако, ты об этом думала. Я догадался.

Может быть, я так и думала, но я не могла этого сказать. Я взглянула на небо, набираясь сил, наслаждаясь последними минутами, прежде чем между нами воцарится неловкость. Наконец, я снова повернулась к нему, гладя в глаза того же цвета, что и небо.

Он улыбался и ждал моего ответа.

Я сказала:

— Тебе за всю жизнь ни разу не отказывала девушка, да?

— Не-а, — он лениво провел своими пальцами по моим. — Не разрушай мою счастливую полосу.

Он сказал это таким обычным тоном, так уверенно, доказывая еще раз, что знаменитости жили над всеми остальными, получая всё, что захотят и выбирая, когда любить, а когда оттолкнуть нас.

— Тебе никогда не отказывали?

Он пожал плечами.

— В первом классе была Хейли Пауэлл. Я попросил её выйти за меня замуж, и она показала мне язык. Отбила у меня желание делать предложение.

— Х-м-м-м-м, — сказала я, пытаясь выглядеть, словно я обдумываю это. Это было сложно. Он притянул мою руку к себе, заставляя меня склониться ближе.

Звяканье ящика с инструментами разрушило момент. Мужчина, обслуживающий бассейны, подбежал к механизму и бросил свои инструменты с драматическим лязганьем.

— Я сейчас позабочусь о водопаде! — кричал он. — Видишь? Теперь ты не играть в твои маленькие игры. Это потому что Энрике сказал: «Ella cree que su caca no huele». Поэтому ты пытаешься свести меня с ума, нет?

Я сказала на испанском:

— Разве вы не объяснили…

— Да, я объяснять, — сказал он. — Но тогда ты мне сказала, что не говоришь по-испански.

Ох. Думаю, мне стоило ему упомянуть, что с Кари нужно говорить на английском.

Я повернулась обратно к Гранту.

— Я думаю, он перестал принимать лекарства. Может быть, нам стоит дать ему закончить и продолжить беседу в другой раз.

Я собралась встать, но Грант сжал мою руку и понизил голос.

— Нам не нужно ждать другого раза. Просто скажи да.

— «Да» чему?

— «Да» нам.

Я наклонилась ближе, держа взгляд на его руках, чтобы мне не пришлось смотреть ему в глаза.

— Это не так просто. Сейчас всё достаточно запутанно, запутанно так, что я не могу объяснить. Но ты мне нравишься, я говорю тебе правду. Просто… — я подняла взгляд и увидела Кари, стоящую за стеклянной дверью с открытым ртом. Уперев руки в бока, она смотрела на нас. Грант сидел к ней спиной. Но увидев моё потрясенное выражение лица, он повернул голову, следуя за моим взглядом.

— Грант! — позвала я, снова приковывая его внимание к себе.

— Что? — спросил он.

Я должна была что-то сделать. Я не могла позволить ему снова обернуться. Поэтому я наклонилась к нему, поставив колено на его кресло, чтобы сохранить равновесие. Я взялась за его плечи и поцеловала его. И это был не лёгкий поцелуй, это был поцелуй «не смей открывать глаза» — полноценный поцелуй.

Только я держала глаза открытыми, потому что Кари беззвучно говорила:

— Что ты делаешь?

Одной рукой я помахала в направлении Кари, говоря ей уйти, поскольку в этот момент я действительно не могла ничего произнести. Но я перестала махать, когда Грант обхватил мою спину руками.

Кари сердито взглянула на меня, потом повернулась на пятках и исчезла из вида. Она не была этому рада, но, по меньшей мере, она знала, что нужно прятаться до тех пор, пока Грант не уйдёт.

Это значило, что мне можно было перестать целовать Гранта. Только я чувствовала, как его руки медленно двигаются вниз по моей спине, и это заставило сердце в моей груди подпрыгнуть. Я не хотела двигаться. Я закрыла глаза, расслабилась в его объятиях и не заканчивала поцелуй еще несколько секунд. Наконец усевшись обратно в свое кресло, я могла только смотреть на него и тяжело дышать. Я не знала, что сказать.

— Я полагаю, это было «да», — сказал он.

Это был неизбежный вывод, разве нет? Как я теперь могла сказать «нет»? Я посмотрела на пустую стеклянную дверь.

— Нам нужно быть осторожными. Никто не должен о нас знать. Никто не должен видеть нас вместе.

— Правильно, — сказал он. — Пусть папарацци пристают к кому-нибудь другому.

Я совершенно забыла о мужчине, обслуживающем бассейн, до тех пор, пока он не крикнул:

— Я закончил. Всё хорошо, — потом он помахал гаечным ключом и застенчиво улыбнулся. — Я теперь понимаю, почему я думал, что схожу с ума. Я видел вас двоих вместе… — он, очевидно, не мог вспомнить слово «близнецы» на английском и сказал на испанском «Gemelas». Потом он направился обратно вокруг дома на этот раз уверенной легкой походкой.

Грант наблюдал, как он уходит.

— Gemelas?

— Gemini, — сказала я. — Ну знаешь, знак зодиака.

Строго говоря, это было правдой. Gemini — это знак Близнецов.

— Близнецы сводят его с ума? — Грант моргнул в замешательстве. — Я — Весы.

Я пожала плечами:

— Некоторые люди просто несут бессмыслицу.

Он взял мою руку, словно это не стоило его раздумий, и снова поцеловал меня.

Сердце кувыркнулось у меня в груди. Может быть, я заставлю это работать. Может быть, я смогу найти способ быть с ним, и он никогда не поймет правду. Или может быть, после того, как я буду уверена, что ему нравлюсь я, не Кари, я смогу рассказать ему правду обо всем. Было слишком много «может быть», бегающих вокруг, как мыши под ногами, но это всё, что у меня было.

Он отстранился, улыбаясь.

Я улыбнулась ему в ответ.

— Я бы хотела, чтобы ты мог остаться еще, но у меня сегодня днём всё расписано.

— Всё хорошо, — казал он. — Мы сможем встретиться завтра или послезавтра. Когда у тебя есть время?

Я встала и взглянула на дверь. Всё еще никого.

— Я проверю расписание и позвоню тебе, — я была свободна после обеда, и могла видеться с ним, не сообщая Марен. Он встал и мы прошли через дом, держась за руки, в этот раз, к счастью, не заблудившись.

Он в последний раз поцеловал меня около выхода, потом мы попрощались и я закрыла дверь. Как только я это сделала, вошла Кари, уперев руки в бока.

— Это было совершенно отвратительно. Я не могу поверить, что увидела себя, целующуюся с Грантом Делреем.

— Сожалею, — сказала я, хотя на самом деле я не раскаивалась, ну я не жалела о поцелуе, в любом случае.

— Знаешь, когда ты сказала, что принесешь книгу, я не поняла, что ты приведешь еще и моего врага.

— Это получилось случайно. Он хотел отвезти меня домой, и я не поняла, что он знает, где ты живешь. Потом он вошел внутрь, потому что хотел поговорить, и кстати, почему у тебя в кухне нет холодильника? У тебя четыре гостевые спальни, и комната с керамическими кошками, но нет холодильника?

— Он у меня есть. Он встроенный.

Я не понимала, что она имеет в виду.

— Встроенный что?

Она вздохнула.

— У него деревянная панель сверху, поэтому он сливается со шкафами.

Это казалось бессмысленным: прятать холодильник.

— Ты шутишь.

— Они есть в многих дорогих кухнях, — она уперлась одной рукой в бок. — Ты достала копию книги Лорны?

Я кивнула на антикварный сундук, где я оставила её, войдя. Я хотела прочитать её перед тем, как отдал Кари, но теперь, когда она её увидела, я не смогла бы вырвать книгу из её рук.

Она взяла её и пролистала несколько страниц.

— Это прекрасно! Я скажу Марен, чтобы она дала тебе за это премию.

— Спасибо, — сказала я, но это было не искренне. Внезапно мне стало казаться, что я использовала Гранта.

Она пролистала еще несколько страниц, на её лице было выражение ледяной решительности.

— Теперь, когда мы это получили, Грант нам больше не нужен. Ты должна будешь порвать с ним. Я очень не хочу с ним отношений.

Я не ответила, но она, казалось, этого не заметила. Она пошла в сторону гостиной.

— Я собираюсь это сейчас прочитать.

Я последовала за ней.

— Я вероятно тоже должна знать, что в ней. Это исследование. Ты можешь отдавать мне прочитанные страницы.

Так мы оказались на её диване и большая часть дня прошла за чтением в порядке очереди. Она не сильно отреагировала на слова об её отце, но я прочитала и перечитала это. Он отвёз Кари на Гавайи на всё лето, когда ей было семь лет. Мне было почти пять в это время и я жила в дешевом доме, в котором не было даже двора, на котором можно поиграть.

Действительно страшной частью в рукописи была пометка Лорны, говорящая о том, что интервью с менеджером Алекса Кинсли откладывается. Я смотрела на это предложение в течение минуты, позволив другим страницам лежать кучей на диване рядом со мной. Моя мать позвонила его менеджеру и сказала, что она была беременна. Вспомнит ли он об этом? Упомянет ли?

Наконец, я перешла к более взрослым годам Кари, в текст были включены цитаты друзей по школе. Ну, возможно, «друзья» было неправильным словом. Друзья бы не стали говорить о ней такого. Я представила, что Лорна нашла версию Терезы и Приспешников из жизни Кари и взяла у них интервью. Я догадывалась, когда Кари читала новый рассказ. Иногда она кричала: «Это не правда!» или «Любой человек бы что-нибудь бросил после того, как журнал People написал, что его вечернее платье выглядело как ожившая занавеска» Она также много ругалась, не смотря на всю шумиху о том, что она была объектом для подражания молоденьких девушек.

Книга рассказывала, что в подростковом возрасте Кари выпивала, что она целыми днями ходила по магазинам, и что после её заявления о том, что она не делает ничего, чтобы быть зелёной, и не празднует День Святого Патрика, она отказывалась выходить в люди в течение двух месяцев. Книга также говорила о парнях в её жизни: рок-звёздах, актёрах телевидения, спортсменах. Это заставило меня задуматься о том, чего Грант ожидал от своей девушки.

Я положила рукопись на колени.

— Кари, ты бы когда-нибудь стала встречаться с кем-нибудь, кто не знаменит?

Её внимание было приковано в бумагам.

— Конечно. Парень не должен быть знаменит, чтобы проводить со мной время, если он, ну знаешь, действительно богат и влиятелен.

— Ты бы стала встречаться с обычным парнем?

Она пожала плечами.

— Какой в этом был бы смысл?

— Может быть, у вас было бы много общего.

— Нет, если он не богат и не знаменит.

Ох. Я вернулась в рукописи, читая её теперь менее внимательно, и думая, ответил ли бы Грант так же.

Мы почти закончили чтение, когда передняя дверь открылась и мужской голос закричал:

— Кари?