Моя мачеха - землянка 2

Глава 37

— Что это? — выглянул из-за Айка мой сын.

Я выставила ладонь, чтобы они оба оставались на месте, а потом с трудом отодрала от себя перепуганное животное.

— Барсилий, не трясись. Ты же храбрый кот!

— А я не от страха дрожу, — недовольно отозвался Котовский, — а от нетерпения узнать, что это.

— Кажется, я знаю, — задумчиво проговорил Луин. — И вам это не понравится.

Сердце замерло в груди, меня охватило душащее чувство приближающейся беды. Убедившись, что дети стоят на месте, я поставила Барсилия на землю и осторожно приблизилась к тому, что вылетело из вены Сусайи. Бесформенное нечто золотисто-алого цвета было похоже на палки, на которые натянута ткань.

А потом я заметила коготь и, прижав ладонь ко рту, сдержала крик.

«Это крыло!»

Переглянулась с Луином, который молча пожал плечами. Мол, я предупреждал.

Я поверить не могла, что окровавленная конечность дракона принадлежала Кнэссэ. Как? Почему? Что случилось? Впрочем, пара версий у меня была.

— Когда я была драконом, — тихо поделилась с целителем, — то при виде иха испытала почти неконтролируемую ненависть. Я так боялась не сдержаться и напасть на Такета! Никогда бы не хотелось повторить это.

— Думаешь, она подралась с иха? — с интересом прищурился Луин. — Тогда почему это попало сюда?

— А мне не понять, как они умудрились оторвать ей крыло, — покосившись на мальчиков, едва слышно прошептала я. — Она же дракон! Даже одну каплю крови добыть невероятно сложно!

— У иха, — цинично хмыкнул целитель. — Но драконы на Сусайе слабые. У них нет такой быстрой регенерации. Лини обладали кое-какой магией, но по сравнению с силами звёздных драконов это было как меч против магии. Как, думаешь, эта планета опустела? Не все лини добровольно покидали её. Некоторым помогли принять правильное решение. А если девушка противилась, то уничтожали всю её семью.

— Как это жестоко, — в ужасе выдохнула я.

Луин равнодушно пожал плечами. Для него это была обыденность. Я же едва сдерживала слёзы.

— Надо было её остановить, — кусая губы, пробормотала я. — Хотя бы предупредить… Что, если она мертва?

— Тебе жаль ту, что едва тебя не убила? — саркастично скривился он.

— Мне и тебя было жаль, — буркнула я и быстро смахнула непослушную слезу.

А потом опустилась на колени перед окровавленным крылом и потянулась, чтобы погладить. Или попрощаться… Но стоило кончикам пальцев коснуться чешуи, как что-то вспыхнуло. Крыло замерцало синим, как и сердце сорея. В середине призрачного облака пульсировала золотистая магия.

По пещере раскатился жалобный голосок Кнэссэ:

— Роза, я у него… Помоги!

А потом крыло перестало существовать, полностью обратившись в серебристо-синее облако. Оно поплыло к магии планеты и через секунду впиталось в неё, оставив меня в полном недоумении.

— Что это было? — настороженно спросил Айканар. — У кого лини Кнэссэ?

— Разве не понятно? — горько улыбнулась я. — У Валанте. И он хочет выманить меня отсюда, послав такую страшную… подсказку.

— Как поступим? — деловито поинтересовался маленький глава клана Орьил. — Нас мало. Не победить.

— Знаю. — Я покосилась на притихшего Ника и нервно прикусила кончик ногтя.

Я очень надеялась, что дети не успели понять, что именно выпало из сорея. Но, судя по поведению Айканара, один точно догадался. Мальчик собрался и будто стал выше. Взрослее. Сердце защемило от мысли, что у него отобрали детство так же, как некогда у Такета.

Жернова жестоких порядков Луниана перемололи и выплюнули немало судеб. И даже планета Сусайя опустела из-за жажды власти и силы иха. Валанте ни перед чем не остановится. Он уже знает, что я на планете. И про Доминика тоже. Слабая женщина с ребёнком. Так говорил Луин, когда спрашивал, какая правда мне нужна?

Я осторожно посмотрела на сына. Как мне защитить его? Мы с Айканаром можем попытаться сбежать, но он не покинет эту планету. Откуда-то я знала, что сердце планеты не преобразит его, как меня или Кнэссэ. Сорей вдыхали только женщины. Обычные становились провидицами, а высшие — драконицами.

— Какое тебе дело до надменной и завистливой женщины? — подал голос Луин. — Она бесполезна.

Я сжала губы, сдерживая крепкое словцо. Этот человек неисправим! Когда гнев отпустил, постаралась объяснить:

— Она попала в беду из-за меня.

— Это преувеличение, — возразил он.

— Её нельзя бросить, — продолжала я.

— Кто сказал? — выгнул целитель бровь.

— Я! — Попыталась придавить его взглядом, но Луин лишь усмехнулся. Тогда я подалась к нему и зло процедила: — Если мы останемся, то он сбросит в сорей ещё…

Осеклась, ощутив, как затылок стянуло льдом лишь от предположения. В том, что Валанте именно так и поступит, я не сомневалась. Поэтому решительно заявила:

— Я не могу позволить сыну увидеть то, что могла бы предотвратить!

— Говоришь как Такет, — фыркнул невозможный человек, которому не было веры.

Или всё же была?

У меня мурашки побежали по телу от неожиданно возникшей идеи. Опасная, она могла изменить противодействующие силы и даже привести к смене власти, но…

«Другого выхода нет», — обречённо вздохнула я.

Поступать, как предлагал Луин, нельзя. Отсиживаться в пещерах, зная, что Кнэссэ мучительно убьют, я не могла. Неторопливо приблизившись к Айканару, положила ладонь на плечо мальчика.

— О тебе они не знают. Лети на Луниан и передай Такету то, что я скажу…

— Ты всё ещё моя семья, Роза! — Перебив меня, он глянул исподлобья. — Хали моего отца! И я счастлив назвать твоего сына братом. Если ты решила сражаться за жизнь лини Кнэссэ, я буду биться вместе с тобой!

— Ты такой смелый. — Я обняла Айка и закрыла глаза.

По щеке скользнула горячая слеза.

Шепнула на ухо:

— Я была бы счастлива назвать тебя сыном. А ещё ты весь в отца! Сначала думаешь о подданных, затем о близких и в последнюю очередь о себе. Поэтому ты послушаешься и полетишь.

Я не собиралась вступать в борьбу. Это было бы самоубийством. Одна слабая лини и подросток не выстоят против десятка сильнейших иха.

Поэтому я решила сдаться.