Моя невеста - интроверт! [СИ]

Глава 4

Император Арэллин поморщился собственным мыслям, наливая себе из высокого графина вино. Он сидел в кресле, вытянув ноги и размышлял о том, куда вредная ведьма могла запрятать его избранную. И куда ее мог поселить ректор.

— Вот ведь, пропасть Тартарова! — прошептал в сердцах мужчина, делая глоток терпкой жидкости.

Он даже не знал, на каком она факультете! Все его надежды на то, что он ее легко отыщет, не увенчались успехом. Первым делом, как император поселился в академии, он запустил поисковое заклинание. Ничего! Абсолютно. Могильная тишина, словно она до сих пор была в ином мире!

Тогда Арэллин решил самостоятельно обойти здание. Привязка избранных хоть и не работала так, как должно, но тем не менее должна была дать подсказку… Однако, все безуспешно. Он бродил около часа по академии под восторженными взглядами студентов и без толку. Только лишь расплодил новые слухи, к которым особенно не прислушивался. А зря, как подумал он сейчас. Хотя бы потому, что краем уха он услышал, как низкорослый оборотень с лисьими ушками рассказывал своему другу о том, что по академии бродит призрак. Не стоило верить подобным рассказам, конечно же, но проверить информацию стоило. К тому же, на какой-то миг Арэллину показалось, что он что-то почувствовал. Дуновение ветра, запах… Да. Именно запах, удивительно приятный и нежный. Медом, орехами и мятой. Так могла пахнуть только одна девушка — его избранная. Потому что за то, чтобы еще хоть раз ощутить его, император мог бы продать душу дьяволу.

Следующая пара по «Восполнению магического резерва» стояла в расписании сразу же после прогулянного мной обеда. Начиналась она вполне себе прозаически, и я даже позволила себе расслабиться на какое-то время, размышляя о том, где бы достать печенек или вафелек, не привлекая к себе особого внимания… Препод запаздывал, студенты над чем-то активно смеялись, а я наслаждалась собственной невидимостью. Вот красота! Сидишь себе, всех слышишь, всех видишь, а тебя никто не замечает… Вот она — свобода!

Все изменилось, когда старикашка, прокашлявшись, все же вошел в кабинет, а затем начал лекцию. Во-первых, случилось непредвиденное. Он взял список и начал перекличку. И самое ужасное, что мое имя в списке было! И он его отчетливо назвал, получив в ответ могильную тишину от белой, словно моль, меня.

Не услышав ответа, старый хрыч во всеуслышание назвал меня лентяйкой, прогульщицей и «Букашкой с мозгами клопа». Я сглотнула обиду, начав заметно нервничать. По залу прошелся шепоток, что такой студентки как Римма Верещагина никто не знает. К тому же раса — человек. Как вообще должны выглядеть люди?

Я бы показала, как! Но вот только не могу! И не хочу! И вообще, букашка я… Отстаньте от меня!

Борясь с собственными противоречивыми эмоциями, я все же решила дослушать лекцию до конца. Но это было неверное решение. Потому что злобный старикашка-препод начал клонить в сторону практического занятия.

— Представлюсь все же, прежде чем вы разнесете этот кабинет! — пафосно сообщил он. — Меня зовут Фредрегах Гархильд! И я не позволю превращать свои занятия в теоретический балаган. Практика и только практика! Сегодня мы познакомимся с тем, как восполнить магический резерв, если он исчерпан. Кто у нас обладает достаточной магической силой и будет добровольцем?

— Я! — поднял руку высокий короткостриженный парень в очках.

Я даже мысленно похлопала смельчаку. Чувствуется, ему адреналина не хватает в крови… Я бы к этому старикану даже и без боязни людей не вышла бы!

— Представьтесь, пожалуйста! — попросил тем временем растроганный от подобного рвения учитель.

— Меня зовут Люк Грэм. Я — оборотень, — начал парень. — Моя вторая ипостась — волк. От рождения я единственный в клане обладаю достаточным количеством магии. Это магия основана на понимании всех живых существ, на каких бы они языках не разговаривали и не мыслили…

— Значит, еще и эмпат! — хмыкнул преподаватель.

Оборотень кивнул.

— Что ж, подойдите сюда! — старикашка жестом пригласил Люка пройти на подиум.

Препод сделал какие-то пассы руками, а затем, выудив из-под своего одеяния какой-то медальон на цепочке, навесил его на шею Люку.

— Попробуй применить свою магию! — потребовал учитель. — Я буду говорить на разных наречиях и языках, а ты будешь переводить. Постепенно мы доведем твой магический резерв до критической отметки…

— Мне нужно будет перекинуться, чтобы мои способности проявились лучше… — заметил Люк.

— Можешь начинать! — махнул рукой старикашка.

Оборотень кивнул, а затем зачем-то стянул с себя свитер и, встав на четвереньки, протяжно завыл.

От неожиданности я уронила челюсть. Вот это мужиииик! Ему бы в оперу, на подпевки! Ауууу… Ауууу! Ауууу-уу-у-у!

Но то, что произошло с следующий миг, повергло всю аудиторию в шок, и быстро развеяло мое веселье. Отчаянный крик, душераздирающий.

С парнем явно творилось что-то не то, его выгибало мостом, он корчился в судорогах и отчаянно сипел, пытаясь дышать.

— Стой! Прекрати перекидываться! — закричал преподаватель, но было уже поздно.

Ученик хотел перекинуться и не мог. Медальон, видимо, дело было в нем, не давал ему это сделать. Снова послышались крики, студенты зажали уши, повскакивали со своих мест, кто к выходу, а кто, наоборот, к парню. Среди этой суматохи и паники, никто не мог понять, что происходит, и что нужно делать.

— ВСЕМ МОЛЧАТЬ! — рявкнул преподаватель.

Когда все стихло, старикашка заговорил вновь.

— Всем сесть на свои места. Здесь вам не шоу. Видите, он не смог перекинуться, амулет выпил его силу раньше! Но то, что он ранен… Такого не должно было произойти! Быстрее, зовите целителей! Сам он не сможет регенерироваться, его магический резерв на нуле. Восполнять его пока он истекает кровью, мы не можем. Вместе с кровью будет уходить магия… К тому же протокол запрещает что-либо делать без лекарей…

Будучи медиком, пусть и бывшим, я цинично понимала, что лекари тут уже вряд ли успеют. Парень лежал на полу в неестественной позе, а из артерии на бедре фонтаном била кровь.

— Оставь все, как есть, Римма… Просто не вмешивайся… — прошептала я себе.

Но нет! Моя тяга к неприятностям, и к болящим и немощным опять взяла свое… Дурацкая медицина въелась в меня, словно клещ. Недолго думая, я метнулась к парню внизу. Оторвала у мантии подол и закрутила толстым жгутом. Перевязала ногу и затянула, стараясь по привычке запомнить на часах время.

Меня никто не замечал. Кровь на какое-то мгновение перестала течь, а я с облегчением отошла от раненого. Тот сипло дышал. Вокруг царила звенящая тишина.

Я посмотрела на свою заляпанную форму, на свои руки, окрашенные красной искрящейся кровью оборотня, и со вздохом поползла к выходу из аудитории. Как всегда, Римма. Как всегда! Почему я просто не могу пройти мимо? У меня же боязнь общения! Я вообще ненавижу людей!

Уже на выходе через меня прошли двое эльфов в синих облачениях, видимо, лекари.

— Что произошло? — кинулись они к пострадавшему. — И кто остановил кровь? Здесь кто-то перетянул ногу! Наложил жгут! Если хотели остановить кровотечение, почему не сделали это магией?

— Чтоооо!? — глаза у старика-преподавателя полезли на лоб. — Мы ничего не делали! Он лежал, а била кровь. Мы знаем, что по протоколу мы ничего не имеем права делать, пока не появятся лекари, вот и послали за вами!

Один из эльфов горько усмехнулся.

— Если бы ему не перетянули ногу, он бы умер! Кровопотеря колоссальная. А вам, господин Гархильд, похоже предстоит непростой разговор с ректором. Вас ведь всего неделю назад приняли на ставку лектора, кажется? Вести практические занятия Вам было вообще запрещено!

— Но я… — начал оправдываться он, однако, его перебили.

— Это призрак! — раздался чей-то крик. — Это призрак остановил кровь!

Я остановилась у выхода из аудитории как вкопанная, ища глазами того, кто меня выдал. Оказалось, что кричит тот самый мальчишка с лисьими ушками, что видел, как в моей комнате сама собой открывалась дверь. Вот ведь, а! Запомнил, зараза!

— И правда, призрак! — подхватил кто-то.

— Да-да, точно призрак, мы слышали эту легенду!

Гул с каждым мгновением разрастался все сильнее. И ровно пропорционально ему во мне прорастала паника. Я зажала уши руками. Только не это. Люди. Ненавижу людей!

Я кинулась к выходу из зала, рывком рванув на себя ручку двери, не замечая, что снова привлекаю внимание к себе и не замечая, что на ручке остался кровавый отпечаток моей ладони.