Моя Оборона! Лихие 90-е. Том 4 (СИ)

Глава 11

— Тормозни-ка, — сказал я, оглядываясь на тело Коряги.

Егор молча сбросил скорость, остановил машину на обочине. Я вышел сразу же, он подождал открывать дверь, пока мимо не пронеслась большая синяя фура.

— Видать, потеряли этого, — отметил Егор, подходя ко мне. — Жмурика нашего

— Корягу. У него погоняло, Коряга было.

Я открыл заднюю дверь, полез к трупу, стал хлопать его по карманам. Егор заглянул следом. Задумчиво осмотрел тело. Кратко отметил:

— Похож. Такой же кривой весь. Подходящая кликуха.

Я достал телефон: видавший виды сотовый кирпичик Motorola TeleTac 250. Телефон светил зеленой подсветкой, непрестанно пиликал. К моему удивлению, вместе с ним нашлось разрешение на ношение сотового телефона. Под тусклым светом салонной лампочки я прочел имя: Андрей Васильевич Калякин.

— На, избавься. Есть чем? — протянул я карточку Егору.

Тот молча взял ее, стал жечь зажигалкой.

Телефон не унимался. Даже когда время вызова кончалось, почти тут же звонок возобновляли. Думал я недолго. Просто сбросив вызов, я достал из телефона батарейку, выкинул в кювет. Бросил Моторолу под ноги, растоптал каблуком.

— Надо ехать, — обернулся я к Егору. — Времени уже много, а мне еще домой добираться.

В это время, где-то в Армавире

Горелый повел перевязанным плечом. Вата под бинтами уже пропиталась сукровицей, на поверхности перевязи выступило небольшое красное пятно.

— Дозвонился? — Спросил он у водилы по имени Семен, который с задумчивым лицом приложил к уху телефон.

— Не-а. Отключились. Этот сукин сын вырубил трубу.

Горелый раздражено засопел и встал со стула, пересел на кресло у небольшого, облезшего от лака столика. После стрелки мясуховские разбежались по нескольким пустующим, обычно, квартирам, которыми владели в районе мясокомбината. Как только Горелого привезли на эту, тут же вызвали врача — бывшего военного хирурга, работавшего на главаря мясуховских.

Рана оказалась несерьезной. Пуля прошла навылет, и, вычистив рану, хирург наложил повязку, ввел обезболивающее и ушел в соседнюю комнату, где ждал Логопед.

Старая квартира была полупустой: облезшие обои, сырые от плесени стены, потолок в желтых пятнах. В этой комнате было кресло, пара стульев, да столик.

— Короче, так, — начал авторитет. — Бери пацанов и езжайте обратно на бетонку.

— Обратно? — Удивился Семен.

— Обратно, — передразнил его Горелый. — Трупы убрать, Горца с Вовой привезете на мясокомбинат. Остальных прикопать. А потом будете искать Корягу.

— Эта сука могла уже из города свалить. С тремя десятками зелени-то, — развел руками Сема.

— Ну тогда будем искать в другом городе! — Наорал на него Горелый. — Никакая падла у меня бабло воровать права не имеет. Надо наказать. Понял?

— Понял, босс, — угрюмо покивал Семен.

Тремя часами позже

Егор въехал во двор дома, где жил в комнате у своей подруги Веры. Старый особняк дореволюционной постройки стоял в центральной, низкоэтажной части города. Отсюда до Кубани было рукой подать. Если бы не стены плотно стоящих друг к другу старых домов и жактов, Егор был уверен, что с этого места можно было бы рассмотреть, как Кубань несет свои воды под старостаничный мост.

Егор въехал во двор, поставил машину под зеленевшим от молодых листьев старым орехом. Он втиснулся между двумя другими авто: соседской семеркой, и черной БМВ, которую раньше тут никогда не видел.

Егор чувствовал себя очень усталым и поначалу не придал чужой иномарке особого значения. Когда он высадил Летова в Заветном — небольшом армавирском пригороде, сам поехал прочь из города.

Он выехал на трассу Дон, добрался до первого поворота на промзону. Съехав в небольшой пятачок, Егор выбрался из машины, открыл багажник. Потом, под светом маленького китайского фонарика, он разобрал винторез, проверил, спилены ли серийные номера.

Когда все было готово, киллер поехал дальше. Миновав промзону, он погнал в низину, к реке Кубань. По пути Егор останавливался тут и там, у плотных посадок и глухих оврагов. Выкидывал фрагменты автомата.

Это продолжалось, пока он, проехав несколько маленьких хуторков, не добрался до обширного леса, выросшего на берегах полноводной реки. Там Егор достал труп и, в темноте, при свете садящегося фонарика потащил его в чащу. Найдя подходящее место: яму под двумя поваленными деревьями, упавшими одно на другое, бросил Корягу там. Он вынул из карманов бандоса все содержимое, снял и сжег одежду, а вместе с ней и коврик из своего салона. Труп забросал лесной подстилкой, плотно закидал ветками. Когда закончил, вернулся на свет автомобильной фары.

Через две недели насекомые, звери и влажная весенняя погода сделают свое дело. Если даже труп когда-нибудь отыщут, в чем Егор очень сомневался, его будет уже невозможно опознать.

Покосясь на БМВ, Егор направился к деревянному крыльцу — входу в общую прихожую. Не успел он дойти до ступеней, как дверь распахнулась, и на свет уличного фонаря вышел… Косой.

— О, — Удивился он и даже не стал скрывать своих эмоций, — здорова, Автомат.

— Привет, Косой, — Егор изобразил добродушную улыбку. — А ты чего здесь?

Увидев бандита, бывший киллер напрягся. Что-что, а его он не ожидал найти у себя дома.

— Как ты узнал, где я живу? — Хмыкнул Егор.

— Опыт, как говориться, не пропьешь, — улыбнулся в ответ Косой. — Я тебе звонил весь вечер. Где ты был?

— На конторе у Летова, — солгал Егор. — Я ж нанялся к нему ремонт делать. Ну и че-то заработался. Упахался. Только вот закончил.

Косой хмыкнул.

— Видок у тебя и правда запаханный.

— Ну а то ж. Дел там непочатый край.

Косой помолчал немного. Егор быстро догадался, что бандит оценивает его, ищет любую деталь в его образе и одежде, которая могла бы сказать, что киллер лжет.

— Че ты, подрался? — Косой взглядом указал на гематому, оставшуюся после удара прикладом.

— Да гопники какие-то наехали, прикинь? Тачку пытались вскрыть, пока я один торчал в прачечной. У меня ж там, в салоне, борсетка, документы остались. Хорошо, хоть покурить вышел, увидел. Ну и давай их разгонять, а они быканули. Пришлось дать пацанам п#зды.

— Понятно. Ну, как? Втерся к Летовским в доверие? — Спросил Косой.

— Втираюсь, — Егор пожал плечами. — Летов осторожный, как лиса в чужом дворе. Всех вокруг подозревает, перепроверяет. Но меня, вроде, ни в чем не заподозрил. Вон, на работу взял к себе. Это уже прогресс. Мож, еще неделька другая, и станем мы с ним кентами. Бухнем пару раз, на шашлыки съездим, в баньку. Ну а там уже, считай, буду среди обороновцев своим.

— Хорошо, — холодноватым тоном сказал Косой.

— А ты чего звонил-то, Слава?

— Есть информация.

Косой спустился со ступеней, подошел к Егору ближе, чем нужно было бы.

— Горец сегодня вышел из СИЗО.

— Да? Очень хорошо, — Егор изобразил сдержанное удивление. — Где он сейчас?

— Где-то у мясуховских. Чуть позже я разузнаю для тебя, где его можно будет найти. А ты, Автомат, пока продолжай работать. Производить, так сказать, внедрение. Когда со всем закончишь, расскажу, где можно подкараулить Горца. Ну и вторая часть лэве будет твоя.

Ничего не ответив, Егор кивнул.

— Ну ладно, погнал я.

Косой протянул Егору широкую ладонь. Киллер пожал. Косой пошел было к машине, но вдруг обернулся.

— Кстати, а девчонка твоя, Светка, ниче такая. Даже удивительно, как ты умудрился такую кралю подцепить.

— Нравится? — Егор не выдал беспокойства. — Это все моя природная харизма. Во.

— У тебя с ней все серьезно?

— Более-менее.

Косой улыбнулся одними губами.

— Ну ты, это, береги ее. Город у нас неспокойный.

— Да уберегу уж как-нибудь, — Егор добавил в голос легкую угрожающую нотку.

— Ну бывай, Автомат.

— Давай. Удачи, Слава.

Егор проводил Косого взглядом, подождал, пока он сядет в БМВ и уедет. Выезжая за ворота, бандит кратко подсигналил Егору. Тот, в ответ, поднял руку в прощальном жесте. Когда машина выехала на дорогу, Егор поторопился домой.

— Егор к тебе приходили, — встретила его чуть не на пороге Света.

Это была невысокая, но очень стройная девушка двадцати трех лет. Блондиночка, аккуратненькая, словно куколка, она была очень красивой. Лицо ее, маленькое, с правильными чертами, почти детское, напоминало Егору лица куколок Барби, которых так любили покупать свои детям бандитские жены.

— Ой, а че ты такой грязный? Елки зеленые… А с лицом что⁈ Побили⁈

— Работал, кафель от стены отдирал, ну и осколок в лицо попал, — пояснил Егор. — Свет, этот мужик разговаривал с тобой?

— Ну… ну да, — покивала девушка.

— Что-то говорил? Что-то спрашивал?

— Только о тебе. Говорил, звонил весь вечер, но трубку никто не брал. Меня ж тоже не было. Я только час как со смены. Пришла, и он почти тут же приехал.

В Светиных глазах заблестели непонимание и испуг.

— Скажи, Витя, а этот… он бандит, да?

— Бандит. Короче, так. Сегодня ночью мы уезжаем из города.

— Что? — Удивилась Света. — Уже сейчас? Но как? У меня ж послезавтра смена… я ж не могу бросить…

— Света, ты же знала, на что идешь, когда мы познакомились, — перебил ее Егор. — В тот раз я все рассказал тебе честно. Помнишь, что ты потом ответила?

— Что… — девушка замялась. — Что буду с тобой, несмотря ни на что…

— Да. Нам надо уезжать. Тут стало небезопасно. Не переживай, бабки на первое время есть. Собирай вещи, Света.

С Заветного до центра города я доехал на попутках. Потом пришлось пройти еще минут двадцать пешком. Когда я добрался до квартиры Степаныча, мужики все вместе ждали меня там.

— Витя! Витя пришел, мужики! — Крикнул всем Фима, когда застал меня на пороге. — Вернулся, прикиньте?

Степаныч выглянул из комнаты. За ним и Женя.

— Да нормально все, — сказал я, снимая обувь.

— Ну вот, я говорю ж, подождать просто надо было, — меланхолично заметил Женя. — А ты, Степаныч, поехали да поехали.

— Куда поехали? — Хмыкнул я.

На лице Степаныча возникло что-то напоминающее смущение. Он отвернулся, спрятал глаза.

— Да Степаныч, как за восемь часов перевалило, разбегался по квартире, как квочка, — рассмеялся Фима. — Все рвался на бетонный ехать. Машину твою хотел взять. Ходит, ворчит, типа, взяли вас там, похерилась операция, и все в своем дедовском духе.

— Ой, да замолчи ты, — отмахнулся от него Степаныч. — Ну а че, Витя, как все прошло? Удачно? Целый, не ранен?

— Во, — снова хохотнул Ефим. — Я ж говорю, как квочка.

— Да иди ты… в кухню, Фима, — зло огрызнулся старик. — Давай, пожрать Витьку разогрей чего-нить.

— Так, я тоже послушать хочу, че там было, — запротестовал Ефим.

— Мы щас придем на кухню, — сказал я.

Потом я зашуршал пакетом, встал, носком подвинул снятые ботинки в сторону.

— А че там у тебя за пакет? — Спросил Женя. — Че притащил-то?

— Пойдемте, мужики. Щас все расскажу.

Все вместе мы пошли в кухню. Я и Степаныч сели за стол. Женя подковылял к окну, приоткрыв форточку, закурил. Фима гремел чем-то в холодильнике.

— Короче, — я взял пакет и вытряхнул на стол пачки денег, — Короче, вот.

— Еб твою ма-а-а-а-ть… — протянул Степаныч.

Женя аж закашлялся, поперхнулся затяжкой.

— Че такое? — Обернулся Фима и, увидев бабло, удивленно расширил глаза.

— Откуда это? — Степаныч взял пачку зелени, — сколько тут?

— Давайте по порядку, — немного устало вздохнул я.

Все слушали внимательно, не перебивали. Когда я закончил рассказ, первым заговорил Женя:

— Вить, ну, нахера ты их взял? — Спросил он мрачно. — Если дело выгорело, надо было просто уходить, и все. Бандитского бабла не трогать. Ладно, замел ты следы с этим Корягой, но че будет, если нас все же вычислят? Короче. Я считаю, что от денег надо избавиться. Выкинуть куда-нибудь или вообще сжечь. Это бандитская капуста. Ничего хорошего от нее ждать не надо.

— Поздно выкидывать, — в угрюмой задумчивости проговорил Степаныч, подперев подбородок ладонью. — Уже поздно. Деньги мы взяли. А че с ними потом будет, бандосам уже не важно. Главное, что взяли. Сколько тут хоть?

Степаныч поплевал на пальцы, стал пересчитывать купюры.

— Ну и че теперь делать? — Спросил Женя, закуривая вторую.

Старик быстро посчитал бумажки, потом пачки.

— Двадцать семь кусков, — выдал он.

— Что теперь делать? Да, то же самое, что и раньше, — ответил я. — Работать, мужики. Работать.

Через два часа в доме Косого

Косой снял очки, устало протер здоровый глаз. Больной свербел от усталости, и бандит подумал, что пора капать лекарство. Хотя в третий раз, он, обычно, делал это перед сном, сегодня придется пораньше. От усталости старая рана давала о себе знать гораздо быстрее, чем обычно.

К слову, Косой был доволен тем, как идут дела после смерти Седого. Он расправился с предателями, которых оказалось немного. Большинство из бойцов, как только ветер переменился, встали на сторону Косого. Пройдет еще два-три дня, и Косой со всеми основаниями сможет назвать себя новым черемушенским авторитетом. С Кулымом по этому поводу он уже связался, да только ответа от старика еще не было.

Часов в десять вечера раздался звонок на сотовый телефон.

— Да, — ответил Косой. — Слушаю.

— Здорова, босс, это Леня Махно.

— Новости от Кулыма? — Догадался Косой.

— Ага. Кулым, кажись, очукахлся. Готов перетереть с тобой, Вячеслав Евгенич.

— Хорошо. Когда?

Косой записал в тетрадь дату, время и место, хотел было уже положить трубку, но Махно вдруг сказал.

— Босс, ты слыхал, че сегодня вечером было?

— А что было?

— Короче, Мясуховские с армянами на стрелке пальбу устроили. Куча народу полегло с обеих сторон. У мясуховских двух авторитетов там завалили, прикинь?

Косой удивился внезапной новости, но не выдал этого.

— Откуда информация?

— Мужик знакомый рассказал. Таксист. Возил сегодня кого-то из мясуховских подлатать. К местному докторишке одному. Ну и услышал из ихних разговоров, что ни с того ни с сего начался у них на стреле форменный п#здец. Никто не понимает, кто и почему первым начал стрелять. Да только теперь, видать, между армянами и мясуховскими война. Там важных людей насмерть положили.

— Кого? — Тут же спросил Косой.

Услышав эти новости, Косой немедленно увидел во всем произошедшем возможность. Возможность, которую можно использовать на свое благо.

— Короче, Вову Меньшего и Горца. Ну и еще кого-то поменьше уровнем. Много раненых со стрелы ушло.

В следующее мгновение быстрый разум Косого прострелила одна-единственная мысль. Мысль неприятная, выводящую из душевного равновесия.

— Горец мертв? — переспросил Косой. — Это точно? Сто процентов?

— Точно, Босс. Умер он. Застрелили на месте.

— Сука, мля… — Выругался Косой. — Махно, перепроверь, мне надо знать, что это не пи#дежь.

— Да праверено-переправерено, Вячеслав Евгенич. Информация сто процентов правдивая.

— Ну тогда я тебя поздравляю, Махно. Собирай людей. Возьми с собой четверых. Нет, лучше пятерых.

— Че, щас прям? Зачем? — Удивился бандит на том конце.

— Да, Леня, прям щас. Может быть, еще есть время.

— Да че случилось-то? Куда едем?

— К Автомату, — выдохнул Косой, — пока этот хитрый мудак не соскочил с нашего с ним договора.