Моя Оборона! Лихие 90-е. Том 4 (СИ)

Глава 2

— Я тоже, — Сказал я, уперев в Косого ледяной взгляд. — Неужели ты уже разрушил все дела в своей ОПГ, Косой?

Бандит казался совершенно спокойным. Одетый в дорогой костюм и широкий серебристый галстук, Косой подготовился. Новоявленный авторитет закрыл больной глаз кожаной повязкой, и теперь очень сложно было распознать его настоящие эмоции. Тем не менее я был почти уверен, что он нервничал и под кожей глаз дергался, словно одержимый.

— По большей части да, — не стесняясь ответил Косой. — Остались так, мелкие неурядицы, которые я очень скоро устраню.

Лгал ли Косой, или говорил правду, я не знал. Однако я склонялся к тому, что все же бандит брешет. В такой ОПГ, как Черемушки, быстро не решить подобных проблем.

— Ну что же вы, присаживайтесь, — фальшиво улыбнулся важный мужчина, которым, насколько я понял, был тот самый Нойзман.

Говорил он с едва уловимым акцентом, и был, видать, америкосом. Хотя сначала я думал, что Кондратенко, упоминая его имя, говорит о каком-нибудь еврее. М-да… Далеко же завела Нойзмана судьба. Не думаю я, что американцу самому хочется прозябать в маленьком Армавире, когда в Москве его коллеги делят главный приз холодной войны.

— Вы из Америки? — Спросил я.

— О, боже мой! — Нойзман всплеснул руками. — Признаюсь, не все могут догадаться так сразу. Мне казалось, что я провел в СССР достаточно времени, чтобы сойти за своего.

— Я слышу акцент.

— О да. Я когда-то работал над тем, чтобы избавиться от него, но бросил. Не так это оказалось просто. Джорж Майкл Нойзман, — протянул он мне руку, — Садитесь, что вы стоите?

— И как вам тут? — Ухмыльнулся я.

— Тут? — Удивился американец.

— Тут, в Армавире. Сложно представить вашего брата на Кубани.

— О да! Деловая поездка, — разулыбался он, показав неестественно белые зубы.

— Долгая, я полагаю?

— Ну да. Довольно-таки долгая, — согласился Нойзман. — Я представитель холдинга, владеющего комбинатом. Сейчас слежу за переоборудованием производства, а потом буду надзирать за основной его работой.

— Звучит как ссылка, — беззаботно пожал я плечами.

Нойзман на мгновение переменился в лице. Деланно добродушное выражение сменилось удивлением, а потом и явной неприязнью. Я заметил, как на лбу мужчины запульсировала жилка.

— Ссылка? Что вы имеете в виду? — Американец сделал вид, что не понял меня.

— Да так, ничего. А вы, Кондратенко? Как дела у вас? Мне казалось, что я пришел на личную встречу по поводу заключения договора, а не на совещание.

— Не кипятитесь, Летов, — как-то засмущался директор комбината. — Прошу вас. Я вам сейчас все объясню. Пожалуйста, сядьте.

— Вот, — нервно смеясь, Агарков подставил мне стул с мягкими сидушкой и спинкой.

Потом зам начальника, сторонясь моего взгляда, отбежал в сторону, застыл, не зная, что делать с руками.

Я опустился на стул, окинул всех присутствующих взглядом.

— Ну что ж, — начал американец. — Вячеслав Евгеньевич пришел немного раньше вас, потому мы ввели его в курс дела. Позвольте мне теперь рассказать вам нашу с Валентином Сергеевичем задумку.

— Слушаю, — сказал я, холодным тоном.

Несколько мгновений Нойзман будто бы прощупывал меня взглядом, оценивал, анализировал. Потом заговорил:

— У нас с Валентином Сергеевичем возник некий конфликт интересов. Вы уже знаете, что мы ищем охрану для комбината. И у нас разные взгляды на то, кто должен ей заниматься. Я думаю, что дело стоит поручить профессионалам. Валентин Сергеевич убежден, что подойдет даже такая молодая и совсем неопытная в таких делах организация, как ваша Оборона, Летов.

— Хотите нанять бандитов, я понял, — кивнул я.

— Профессионалов, — подчеркнул Нойзман.

— Можете говорить как хотите, сути это не меняет.

— Меня очень обижает твое пренебрежение, Виктор, — Хмуро бросил Косой.

— Я что-то пропустил? — Я изобразил удивление. — Когда это братки стали обижаться на то, что их называют братками?

— Язвишь, как всегда, — ухмыльнулся Косой, мастерски скрыв настоящие свои эмоции.

— Пакс! Пакс! Мир, то есть, — заумничал Нойзман, подняв обе руки. — Господа, ну мы же все деловые люди. Даже господин Летов, несмотря на юный возраст.

— Господин Нойзман, — подался я вперед. — А можно задать вам вопрос?

— Да, конечно, — он притворился заинтересовавшимся. — Я непременно отвечу на него, если смогу.

— Раз уж мы с вами, в скором времени будем деловыми партнерами, я должен знать, с кем работаю.

После этих моих слов, Косой наградил меня снисходительным взглядом, еще посмотрим, мол, с кем из нас он будет работать.

— Я вообще привык понимать, что на душе у тех, с кем я веду дела, — продолжал я. — Так ответьте мне, за что вас сослали сюда, в Армавир, город на краю страны, о котором, я уверен, вы узнали не так давно?

Нойзман на миг помрачнел. Кажется, мой укол попал в мясо, я бы даже сказал, прямо в нерв.

— Я работал в посольстве, Летов, — сказал он, снова натянув улыбку. — И обладаю некоторыми сведениями и информацией, которая не должна покидать его стен. Так что сожалею, но на ваш вопрос я не могу ответить. Меня сковывают некоторые юридические обязательства. Но проницательности вам не занимать.

— Ну как хотите, — пожал я плечами. — Так что нам надо сделать, чтобы вы выбрали одного из нас? Станцевать ламбаду?

— Нас интересует легальная фирма, — сказал Нойзман. — Благо и Вячеслав Евгеньевич, и вы, Виктор, имеете соответствующие лицензии. Поэтому этот вопрос отпадает. Валентина Сергеевича немного смущает специфический род длительности Вячеслава Евгеньевича…

— Не немного, — перебил его директор.

— … Смущает род деятельности Вячеслава Евгеньевича, — поправился Нойзман. — Но для меня на первом месте стоит способность организации сохранить имущество комбината. Думаю, если отбросить все формальности, Валентин Сергеевич согласится, что именно это и является нашей главной целью.

Американец многозначительно посмотрел на Кондратенко.

— С этим соглашусь, — сказал директор.

— Ну вот, — одобрительно кивнул Нойзман. — Тем более, если учесть, что с недавнего времени у комбината появились, скажем так, недоброжелатели.

— Ну и что? — Спросил я.

— Убедите нас, что именно вы сможете организовать охрану таким образом, чтобы исключить любые посягательства на имущество комбината, — сказал Нойзман похолодевшим тоном.

— За мной стоит три десятка человек, — деловито начал Косой. — Они тренированы, мотивированы и лично преданы мне, потому что зависят от меня. Отлично обращаются с оружием. Многие — в прошлом профессиональные военные. Есть ветераны. С документами и лицензиями вопрос мы решим быстро. Этого хватит, чтобы организовать охрану. Думаю, даже с головой хватит. Люди имеют боевой опыт. Опыт применения стрелкового оружия. Опыт охранения. Что вам еще нужно?

Нойзман сопровождал рассказ Косого одобрительными кивками. Потом состроил скучающее выражение лица, перевел взгляд на меня.

— А что у вас, Летов. Какой штат?

— Периметр охраняемой территории? — Спросил я.

— Что? Ну… — Замялся Нойзман, потом посмотрел на Кондратенко.

— В районе полутора километров, — сказал директор.

— Сколько КПП? Сколько основных и запасных входов на объект? Сколько окон в конце концов? Из чего сконструирован периметр? Металл? Бетон? А само здание? Какие коммуникации? Есть ли на территории силовые установки? Хранятся ли взрывоопасные вещества?

— Как-то много вопросов, — растерянно рассмеялся Нойзман.

Кондратенко и Агарков затихли, внимательно слушая меня.

— Организация охраны — непростое дело, — сказал я. Это целый комплекс мероприятий, правильно осуществить который могут только профессионалы.

— По словам Вячеслава Евгеньевича его люди — вполне себе профессионалы.

— Профессиональные бандиты, — кивнул я. — Но не охранники. Крышывать они могут. Обеспечить грамотную охрану — нет.

Все в кабинете переглянулись. Косой, казалось, не испытывал по поводу происходящего никаких эмоций.

— Главный принцип в организации охраны — принцип необходимой достаточности. Ну и о здравом смысле не будем забывать, — сказал я. — Вот возьмем простейший пример. Объект периметром два километра. Один КПП, одно кирпичное строение внутри, один вход. Ограждения — железобетонный забор ПО-2, как на вашем комбинате. И что мы имеем? Один человек — КПП, один человек — главный вход. Минимум трое постовых, патрулирующих периметр. Связь, ГБР, на крайний случай. Это еще как минимум трое.

— Не такое большое количество людей, — улыбнулся Нойзман, — не понимаю, к чему вы клоните.

— Это в смену. Таких смен требуется не менее трех, если они круглосуточные. Круглосуточные же? — Обратился я к Кондратенко.

Тот покивал.

— Таким образом, уже больше половины оттого, что есть у Вячеслава Евгеньевича. Это я еще не упомянул множество нюансов: количество строений, наличие зон, которые требуется определить как особо охраняемые, защищенность и укрепленность самого объекта. Криминогенную обстановку, в конце концов. А в нашем городе она обострена. Так что двадцати четырёх часовую смену лучше разделить на две двенадцатичасовых, чтобы не выматывать охранников. А это дополнительный штат.

— У Вячеслава Евгеньевича вполне достаточно людей, — сказал Нойзман, сверля меня взглядом, полным неприязни.

— У Вячеслава Евгеньевича есть также и основной род деятельности. И чтобы ему им заниматься, тоже нужны люди. Кроме того, в его, скажем так «организации», сейчас серьезные проблемы. Думаю, вы очень удивитесь, когда половина вашей охраны снимется с постов, если они вообще смогут их организовать, и уедет на стрелку.

— Привлеку еще, — буркнул Косой. — Не так сложно найти новых людей.

— И все будут «профессионалы» с боевым опытом, ветераны войны и бывшие военные? Или проще взять какой-нибудь сброд, которого у тебя под крылом и так немало?

Не ответив, Косой хмыкнул.

— Можете нанять этот «Скорпион», — пожал я плечами. — Который создавали, в первую очередь, не для охранной деятельности, а чтобы дать бандосам возможность легально и свободно носить оружие. Не бояться, что за жопу возьмут, когда не надо. А так, показал ксиву, написанную от балды, и гуляй себе спокойно. Это ненадежные люди. Так что, если у вас со склада пропадет что-нибудь дорогое, не удивляйтесь. Знали, кого нанимали.

— Что-то мне подсказывает, что юный Летов лучше справится с организацией охраны, чем Вячеслав Евгеньевич, со всем к нему уважением, — сказал Кондратенко.

Впрочем, он был прав. Косой явно когда-то служил в спецслужбах. Он несомненный мастер в оперативной работе: слежке, вербовке, сборе информации, шпионажу. Но охранная деятельность другая. С наскока нельзя так просто раз и грамотно взять даже средних размеров склад под надежную охрану. Тут тоже есть правила, которые, впрочем, современные охранники еще только напишут. Напишут, зачастую, собственной кровью.

— Возможно, вы и обладаете некоторыми профессиональными знаниями в этом направлении, — с сомнением сказал Нойзман. — Но достаточно ли у вас людей, чтобы удовлетворить нужды хотя бы склада в охране? Я уже не говорю обо всем комбинате.

— Достаточно, — без сомнения, сказал я.

Тут, конечно, пришлось слукавить. Естественно, нужных людей не было. Их только предстояло нанять. Причем только после тщательного осмотра объекта, чтобы можно было рассчитать, сколько трудочасов понадобиться для организации охраны. Там уже станет плюс-минус понятно, какое количество народу понадобится. И здесь поможет Степаныч с его связями.

В любом случае, я так просто не отдам склад Скорпиону. Эта работа нам нужна. Нужен стабильный заработок.

Нойзман молчал. Косой казался совершенно спокойным. Я подозревал, что он почти сразу оставил попытки как-то убедить словами руководство комбината. Возможно, Косой надеялся на другой, более привычные ему, как бандиту способ. Ведь не будь нужна ему эта работа, его бы тут не было. Косой не из тех, кто станет тратить время напрасно.

Кондратенко стоит опасаться этого человека, которого так легко впустил сюда, в кабинет, его «коллега» Нойзман.

— Ну, я думаю, будет странно продолжать этот разговор, — директор легонько хлопнул ладонью по своему столу. — Извините, Вячеслав, но нам сподручней будет с Летовым.

— Ничего страшного, я понимаю, — кивнул Косой спокойно.

Нойзман же, по-прежнему молчал. Я решил, что он прекрасно понимал, что после всего сказанного здесь, будет выглядеть совсем уже странно, если он продолжит безосновательно поддерживать Косого с его Скорпионом. Тем не менее, я видел, что американец — скользкий тип. С ним нужно держать ухо востро.

— Я подготовил договор, — Кондратенко достал напечатанный на машинке бланк, положил перед собой. — Не хотите ли ознакомиться Виктор?

Я согласился и подошел к столу, возвысился над сидящим перед Кондратенко Нойзманом. Тот задрал голову, посмотрел на меня снизу вверх.

— Позволите? — Спросил я с едва заметной ухмылкой.

— Ой, простите, — спохватился Нойзман. — Да, конечно.

Он встал, жестом предложил мне сесть на свое место. Присев, я стал читать договор, который, к моему удивлению, был уже заполнен на нашу Оборону. Я поднял взгляд на Кондратенко. Он едва заметно улыбнулся и кивнул.

Я слышал, как Нойзман, за моей спиной подошел к Косому. О чем-то с ним тихо заговорил. Спустя полминуты мужчины попрощались и вышли из кабинета.

Агарков, простоявший весь разговор у стеночки, опустился на стул Косого. Облегченно вздохнул.

— Вы солгали мне, — поднял я глаза на Кондратенко. — Затащили сюда обманом.

— Я побоялся, что вы не придете, зная правду, — признался он.

— Вы меня плохо знаете.

— В таком случае, извините, меня. Просто Нойзман припер меня к стенке. Пришлось согласиться на весь этот спектакль. Ну, может, хоть теперь он успокоится? — Спросил Кондратенко.

— Посмотрим. Ну, давайте обсудим цену наших услуг?

— Давайте, — кивнул директор армавирского масложиркомбината.

— Простите, что вам пришлось выслушать все это, — извинялся Нойзман, пока они с Косым шли по коридору.

— Ничего страшного, — ответил Косой. — Скажите, вы и правда намереваетесь нанять Летова?

С этими словами он приостановил Нойзмана за локоть. Мужчины застыли посреди коридора.

— Как я уже сказал, — вздохнул американец. — Для меня главное, чтобы имущество комбината осталось в целости. Чтобы профессионал занялся организацией охраны. Летов звучал, как профессионал.

— Вот как, — Косой ухмыльнулся. — Забавно вы выразились. «Звучал». Ну теперь вам остается только смотреть, как этот мальчишка проявит себя на деле. И молитесь, чтобы вы не пожалели о своем выборе.

Когда мы подписали договор, и Кондратенко заверил его своей подписью и печатью, я взял копию, отпечатанную калькой.

— По условиям вам дается три дня, чтобы организовать охрану. — Сказал Кондратенко. — Справитесь?

— Я помню. Я читал договор. Если бы меня не устроил этот срок, я бы попросил внести изменения.

— Понимаю.

К некоторым пунктам договора у меня и правда были вопросы. Касались они в основном сроков и порядка оплаты услуг. А также обязанностей стороны и ответственности за неисполнение. Все же, я не профессиональный юрист, но с подобными, по сути, договорами дело уже имел. И видел некоторые подводные камни.

Кондратенко не настаивал, и бедный Агарков бегал в свой кабинет, чтобы перепечатать текст. Потому просидел я на Комбинате часов до восьми вечера.

Пока ждали Агаркова, мы с Кондратенко успели поболтать о том о сем, познакомиться немного поближе. Даже выпили коньяка из его личных запасов.

— Ладно, Валентин Сергеевич, бывайте. Пойду я.

— До свидания, Виктор, — сказал Кондратенко.

На лице директора читались явные сомнения. Пусть он и победил американца в этот раз, пусть отделался от бандита Косого, но он явно не был во мне уверен на все сто процентов. Ну ничего. Посмотрим, как заговорит, когда я возьмусь за работу.

Покинув кабинет, я направился к выходу во двор. Спустился на первый этаж. Пошел к широким дверям. Неожиданно, дверь в какой-то кабинет, что была тут, распахнулась чуть не у меня перед носом. Ко мне вышел Нойзман.

— О, Летов, — удивился американец. — Вы еще здесь?

— Вы тоже здесь. Поздновато уже для работы.

— Все никак не отделаюсь от привычки засиживаться допоздна. Какой смысл возвращаться в пустую квартиру, в которой никто не ждет, верно? Лучше уж заняться работой лишний часок, — рассмеялся он.

Я только пожал плечами.

— Ладно. Бывайте, Нойзман, — сказал я и попытался обойти американца.

Он меня остановил.

— Подождите, Виктор.

— Что?

— Можно ли вас на пару слов?