Моя Оборона! Лихие 90-е. Том 4 (СИ)

Глава 28

— Серун этот? — Удивился Моргун. — А ты чего спрашиваешь, а, Летов?

Главарь пацанов с кирпичного посмотрел на меня с каким-то подозрением. Сдвинул брови к кривой переносице.

— Хе-хе, — тупо хихикнул Фима. — А почему серун?

— Да он задолбал. Не успели в тачку посадить, как стал проситься по большому. Ездит с нами, сил, говорит нет, — недобро ухмыльнулся Моргун. — Все из машины просится. Типа, диарея у него какая-то. Живот жестко крутит. Ну я подумал, ничего. Потерпит. Стрелка же. Ну а если засрет машину, заставим его все это дело голыми руками вычерпывать.

Я переглянулся с Женей. Мы с мужиками уже обсуждали тот случай, когда этот детектив приставал ко мне с вопросами о Брагине. Тогда все мы пришли к общему мнению, что не стоило распространяться о таких вещах, и я правильно поступил, что не стал рассказывать Вадиму о Сереже.

Когда наши с Женей взгляды кратко соприкоснулись, я ясно прочитал в его глазах, что Корзун был против того, чтобы я сейчас поднял эту тему с Брагиным и вопросами этого Вадима.

Однако я хотел узнать, что это за человек и почему он крутится в городе, чего хочет. А еще, чем его действия могут обернуться для меня и остальных обороновцев.

— Я знаком с ним, — решился я сказать. — Он некоторое время приставал ко мне с кое-какими вопросами. И вот внезапно с вами приехал.

Моргун задумался, с хрустом почесал короткую, но жесткую щетину.

— К нашим тоже подходил, — сказал он. — приперся в один наш автосервис. Ну и давай расспрашивать всякое. Благо, Вовчик, хозяин тамошний, додумался нам позвонить. Мы как раз на стрелку собирались. Ну и заехали, взяли этого. Вот, теперь сидит.

— Я хочу с ним поговорить. В прошлый раз он помалкивал. Ну а раз прижали, грех не воспользоваться.

Моргун, по своему обыкновению, думал долго. Потом сказал:

— Ты, вроде, парень нормальный, Летов. Ровный. Ну пойдем поговорим. Посмотрим, как он запоет.

Когда мы пошли к БМВ, в которой сидел Вадим, я мельком обернулся на Женю. Уловив мое движение, он едва заметно отрицательно покачал головой. Видно было, что Корзун не рад, что я решил полезть во все это дело.

Ну что ж. Если я пытался предвосхищать появление проблем, Женя был человеком, только реагирующим на них. Он всегда считал, что решать проблемы нужно по мере их поступления, и не лезть вперед батьки в пекло. А раз уж сейчас, по его мнению, все идет нормально, и ввязываться никуда не стоит. Ну что уж тут поделать. В этом наши с ним взгляды не совпадали.

Главарь кирпичников приблизился к задней пассажирской двери бэхи, со скрипом открыл ее.

— Ну вот он, Джеймс Бонд сраный, — сказал Моргун, указывая на Вадима, сидевшего внутри.

Детектив сжался и посмотрел на меня очень удивленно. Странно, но болезненным он совершенно не выглядел.

— Здравствуйте, — с ухмылкой проговорил я.

Будто опомнившись, Вадим скрывался и сжал живот.

— Приветствую, Летов. Очень неожиданная встреча. Да и обстоятельства так себе.

— А по мне, так очень даже удачно получилось.

— Летов хочет кое-что у тебя спросить, — сказал Моргун строго. Считай, тебе повезло. Потому что сейчас тебя будут спрашивать культурно. А потом уж и мы с тобой поболтаем. Но уже по-другому.

— Я бы с радостью ответил на все ваши вопросы культурно, но только бы мне сначала отлучиться, а? Можно? Куда я денусь?

— Потерпишь, — буркнул Моргун.

— Да вот… Кажется мне, не потерплю. Очень мне хреново. Прям очень.

— Выпусти его, — сказал я. — Пусть пойдет, просрется. Только отправь с ним кого-нить из своих. Вон, Мухтара.

— Еще чего, — буркнул здоровяк, стоящий за нашими с Моргуном спинами. — Еще б я за дрестающими сыщиками не смотрел.

— Ну или он загадит вам всю машину, — пожал я плечами.

— Загажу, — серьезно подтвердил Вадим с таким лицом, будто его и правда сейчас прорвет. Причем сильно.

— Ладно, — согласился Моргун. — Мухтар! Пойди отведи его в кусты. Только подальше. А то ветер как раз на нас.

Мухтар, ругаясь матом, протиснулся между нами с главарем, злобно зыркнул на меня.

— Пойдем, — грубо схватил он Вадима за руку. — Выходи!

— Ты осторожнее, а то мало ли, — предостерег его Вадим, натянувший лицо настоящего страдальца.

Оба они направились к обрыву, заросшему прошлогодним бурьяном. Потом дальше, к кустам.

— А че он у вас спрашивал? — Проговорил я, провожая Вадима и Мухтара взглядом.

— А че? — Хрипловато ответил вопросом на вопрос Моргун.

— Да вот, интересно мне. Вопросы к нам били разные или одни и те же.

Моргун засопел, упер руки в боки, наблюдая, как два отделяющихся мужика скрываются в кустах.

— Спрашивал про барыгу одного. Тот одно время с нами работал, а потом пропал. А у тебя?

— Меня просил узнать одного человека по фотографии, — сказал я. — Сунул фотку, а я его и в глаза не видел. Говорит, ищет этого, с фотографии. Денег он должен какому-то его заказчику.

Понятно. Значит, Моргун тоже работал с Брагиным. Ну, это не удивительно. Поставщик продавал оружие всем бандитам подряд. Даже тем, кто друг с другом не в ладу. Интересно, а сами бандюки в курсе, что их пичкал армейским добром один и тот же человек? Вряд ли.

Спустя минут семь молчания, главарь вдруг засопел.

— Че-то Мухатр долго, — с подозрением в голосе проговорил Моргун, глядя вниз, на развернувшийся там Армавир.

— Проверить бы, — сказал я.

— Ну че, Федр Михалыч! — Крикнул вдруг один из бойцов. — Чего не едем⁈

— Обожди, Вася, — бросил ему Моргун, не отрываясь от видов города.

— Пошли глянем, — сказал я, направляясь к дорожке, что промяли Мухтар с Вадимом в бурьяне.

Моргун пошел следом молча. Его снова окликнул кто-то из своих, главарь пацанов с кирпичного отмахнулся: сейчас вернусь, мол.

Мы прошелестели сухим бурьяном, влезли в заросли дикого крыжовника. Дальше, прошли в рощу, которой холм форштадта порос по всей своей длине.

Мухтара мы увидели не сразу. Первым его заметил я:

— Вон он!

Мы тут же перешли на аккуратный бег, избегая веток, норовивших тут и там ударить в лицо или зацепить за одежду.

— Вот падла… — Зло прошипел сквозь зубы Моргун.

Здоровяк Мухтар лежал под небольшим, кривеньким деревом дикой барыни. Привалился у самых Корней, сжавшись в позу эмбриона.

— Миха! — Тут же припал к нему Моргун. — А… сука… У него башка разбита!

Я опустился рядом.

— М-м-м-м… — Проявил Мухтар признаки жизни. — Че такое?

— Его ударили по голове, — сказал я, встав и оглядываясь. — А этот Вадим — хитрая рожа. Ушел.

Роща была довольно густой. Трава, обильно растущая под апрельскими дождями, уже доходила тут почти до щиколоток. Молодые листья деревьев перекрывали обзор.

— Сука… Найду… Ноги повыдергиваю… — зло сказал Мухтар, пока Моргун помогал ему подняться.

Раненый бандит повис на плече у своего главаря.

— Надо прочесать холмы… — с трудом проговорил Мухтар, утирая со лба кровь. — Найти эту суку и прибить!

— Хлеборезку закрой, у тебя, видать, сотряс, — хмуро сказал Моргун. — Щас ты его уже тут не найдешь. Летов верно говорит. Ушел. А ты, сука, как умудрился отхватить от мужика со спущенными штанами?

— Да он… Я не помню… — Мухтар потрогал лоб. — То ли камнем он меня огрел. То ли дубиной… Сука…

— Вот этой, видать, — сказал я, опустившись на корточки у толстой сухой ветки, валяющейся на земле. — Дал по голове и сбежал.

— Пойдем, — Моргун подтянул Мухтара, чтобы удобней подхватить. — Далеко не уйдет, сукин сын. Все равно всплывет сегодня в городе. А мы его будем ждать.

Вечер того же дня. Ресторан У Сома.

— Так что, будете брать? — Спросил мужчина, назвавшийся именем Александр.

Однако Горелый знал, что вряд ли его на самом деле так зовут. Во всяком случае, сам мясуховский авторитет на месте этого барыги армейским оружием, не спешил бы раскрывать своей настоящей личности. Да и на Александра он был похож не очень сильно. Скорее на Аслана или Каймета.

На смугловатом лице мужчины, хоть короткие волосы его и тронула обильная седина, отчетливо виднелись типично адыгейские, или даже черкесские черты — тонкие скулы, черные глаза, ну и, собственно смуглая кожа. Да и говорил он с характерным для черкесов пережевыванием некоторых слов и слогов. Горелый выкупил это еще в тот, прошлый раз, когда Александр приходил к нему поговорить о схронах и том, готовы ли мясуховские покупать оружие и дальше.

— Сколько там? — Горелый выловил из чашки с ухой самый большой кусок рыбы, отправил в рот.

— Много. Лучше показать на месте, — сказал Александр. — Сделка у нас сорвалась. Прошлые покупатели оказались, скажем так, очень неосмотрительными.

— Понимаю, — хмыкнул Горелый. — Это дело частое. Дураков хватает.

Наверно, пытались просто завалить армейцев и забрать все за так. Видать, очень тупые оказались пацаны, раз уж решили, что смогут развести этих серьезных людей.

— Тащить груз обратно — довольно затратная затея, — пожал плечами Александр. — Я бы даже сказал убыточная. Бензин, взятки дорожным инспекторам. Сами понимаете.

— Понимаю, — Горелый улыбнулся. — Ну, почему б не посмотреть? Деньги у нас есть. А ваш товар нам очень даже нужен. Времена нынче тяжелые.

С этими словами Горелый вспомнил о немалой партии гашиша, которую они умудрились вырвать из лап армяней. Реализация такого добра обещает принести хорошие барыши. Сами того не ожидая, армяне компенсировали мясуховским многие потери от этой войны.

— Как поживает Маленький Чоба? — Слегка улыбнулся Александр, словно прочитав мысли Горелого.

— Пока поживает, — Горелый утер губы от нажористой юшки. — Да только добра не наживает. А ты че не ешь-то? Я угощаю!

Александр опустил взгляд в горячую сковородку, обильно наполненную свининой и жареной картошкой.

— Свинину не люблю. Я больше по говядине. Или баранине.

— Так что ж ты раньше не сказал⁈ — Наигранно удивился Горелый. — У Сома есть отличный Халяль! Нет-нет! Давай я тебе чего-нибудь посоветую, я много че пробовал. Все у них вкусно. Кроме борща. Только борщ почему-то здешний — говно.

— Ну и как ты думаешь? — Спросил Женя Корзун, разминая зажившую, но все еще побаливающую ногу. — Нашли они его?

— Думаю, нет, — я включил поворотник и замедлился. — Этот Вадим — хитрая харя. Так, просто до него не доберешься.

На следующий день у нас выдалось время, наконец, заняться моей старой пятеркой жигулей, которая все это время простаивала во дворе Степанычева дома. Утром я попытался завести ее, и, ожидаемо, машина не сдвинулась с места. Судя по тому, что стартер отказывался работать, сдох аккумулятор. Ну да ладно. Машину я все равно планировал продать, а деньги пустить на дело Обороны. Вот только сначала ее стоит привести в божеский вид. Как минимум, заменить лобовое, которое мы с Женей тем же утром купили на местном авторынке, с рук, у каких-то армяней.

Теперь нужно было найти хорошего мастера, и я решил наведаться к старому знакомому, живущему за городом, в небольшом хуторе близь станицы Красная.

— М-да… И начерта ты туда полез, Витя? — Вздохнул Женя. — Ну отвалил этот детектив от тебя. Ну и надо было тебе успокоиться.

— Я предпочитаю контролировать то, что твориться вокруг меня, — сказал я, заворачивая на узенькую трассу, покрытую застарелыми выбоинами.

«В прошлый раз, когда я пустил все идти своим чередом, — промелькнуло у меня в голове, — Шелестов кинул нас, и все вы погибли. Больше такой ошибки я не совершу».

Погода была чудесной. Ясное синее небо распростерлось над нами. По левую руку открылось широкое, поросшее зеленой травкой сельскохозяйственное поле. По правую тянулась зеленеющая посадка. Было тепло.

— А че это там? — Прищурился Женя и подался немного вперед, отчего лицо его на миг скривилось. Видать, ногу прострелило.

Я тоже прищурился. Вдали, из посадки, торчала грязно-зеленая, сильно задранная вверх задница уазика-буханки. Большую часть машины скрывали деревья.

— В аварию что ли попал? — Озаботился Женя. — Посмотрим?

— Посмотрим, — решил я и сбавил скорость.

Внезапно по пологому подъему кювета, на котором носом вниз и застряла буханка, взобрался человек. Он выбежал на дорогу, стал махать нам левой рукой.

— Раненный, — первым заметил Женя. — У него кровь.

Спустя секунду это увидел и я. Правая у мужика висела плетью. Был он весь помятый и грязный, а из-под влажных волос на лоб и лицо сочилась яркая кровь.

Когда мы оказались ближе, я рассмотрел лицо этого человека.

— Мирон, — мрачно проговорил я.

— Что? Тот мясуховец? — Удивился Женя.

Мирон, прихрамывая, побежал навстречу машине. Скорость уже была совсем не большой, и сквозь открытое окно я услышал его приглушенный ветром крик:

— Мужики! Докиньте до города! Я заплачу вам! Бабла дам!

А потом Мирон изумился, поняв, кто за рулем. Он застыл в нерешительности, будто бы и не зная, что же делать дальше.

— Мирон, — сказал я, остановив машину у обочины, рядом с бандитом.

— Летов? А ты, черт тебя дери, тут откуда взялся? — Сказал он, тяжело прислонившись к моей двери.

Он схватился за почти опущенное стекло, и тут же оставил на нем следы крови.

— Что случилось? — Спросил я.

— Тут… Я… Короче… — Растерялся Мирон.

— Отойди, — сказал я, и бандит отпрянул от двери, словно от огня.

Мирон явно был в шоке.

— Суки… налетели… — Пробормотал он и заговорил себе что-то под нос очень тихо.

Когда мы вышли, то смогли рассмотреть все развернувшееся перед нами великолепие.

Буханка ушла в кювет не сама. Ей помогли. Белая девятка протаранила машину с другого, закрытого от нас бока, и та улетела в посадку. Потащила девятку за собой, и теперь та, жопой вверх, застряла на спуске, уперлась рылом в землю. Но и это еще было не самым веселым.

Вокруг машин, в зеленой прогалине между деревьями и подъемом дорожной насыпи, лежали тела. Буквально недавно тут состоялась перестрелка.

— Вот сука, — сплюнул Женя. — Еб твою…

— Налетели они… Мы даже сделать ничего не смогли… — пробубнил Мирон. — Наши опоздали и…

Он недоговорил, схватился за голову здоровой рукой и прислонился к моему пассату.

Мы с Женей спустились по склону. Тел тут было человек девять. Двое или трое, раненные, еще дышали. Перестрелка явно была короткой, интенсивной и велась, считай в упор.

— Тут мясуховцы есть, — сказал я, разглядывая трупы. — Их я уже видел с Горелым. Остальных не знаю.

— Витя! — Крикнул Женя, топтавшийся у распахнутых им задних дверей буханки. — Короче, попали мы.

— Что? — Я поднялся от одного из тел. Мужчина еще дышал, но прямо на моих глазах испустил дух.

— Тут, в кузове, стволы, цинки с патронами. Армейская упаковка!

Не ответив, я только нахмурился.

— Едут! — Вдруг заорал Мирон и оторвался от пассата, замахал рукой. — Едут, сука, мля! Я думал, наших всех постреляли! А они едут!

Мы с Женей тут же посмотрели на дорогу, бегущую вдаль. Там, со стороны хутора, куда мы и держали путь, бежали белые жигули.