Моя юношеская романтическая комедия оказалась неправильной, как я и предполагал 14

Глава 3. Наверняка есть пора года, которая в памяти всплывает при каждом вдохе этого запаха.

Комната в караоке около станции.Через стену слышны басы соседней комнаты. Я посмотрел на потолок, прижавшись затылком, из-за чего басы стали ещё более отчётливыми. К тому же больше ничего не слышно.

Странно, ведь в этой комнате находится семь человек. Комната соответственно не маленькая, но ни мелодий, ни разговоров не слышно, только вздохи, прихлёбывание напитков и всё. Кроме этого можно заметить только звук стучащего пластика. Это Миура Юмико недовольно стучит пальцем по смартфону. По бокам от неё сидят Эбина Хина-сан и Юигахама, а чуть дальше от Юигахамы на П-образном диване – я, Займокуза, брат Сагами и Хатано. Я чувствую себя Моисеем, сидящем на границе парней и девушек, но из-за этого мне видно всех. Недовольная Миура, безучастно выглядящая Эбина-сан и неловко улыбающаяся Юигахама. Напротив – Займокуза и двое из клуба игр не знают, куда деть взгляд, и смотрят по сторонам.

По идее, мы должны бы праздновать успех псевдо-прома, но в этом помещении нет ни капли веселья, мы мыслями где-то в другом мире.

Мы вроде бы нормально общались в клубе игр, а сейчас – гробовая тишина. Чего вы такие грустные? Какими-то угнетающими наркотиками закинулись, что ли? Что-то не то съели?

Впрочем, если учесть, что они видят друг друга впервые, ничего удивительного. Мы, человеки, смотрим на новых знакомых сверху вниз, но вот по отношению к девушкам мы начинаем робеть. В моём же случае та же ситуация и при второй, и при третьей встрече, вечный новичок на работе.

В итоге они так ни разу и не сказали ничего при Миуре и Эбине-сан.

В этой тишине, где никто не поёт, Юигахама дёрнула меня за рукав.

– Х-Хикки… Как-то неловко… – прошептала она мне на ухо. Её сладкий шепот и цитрусовый запах немного стесняют меня.

– Вот-вот, – согласился я, как, наверно, не соглашался никогда в жизни, и согнулся. Мне же стыдно! Что ты делаешь при людях! Смотри, Миура и Эбина-сан посмотрели в нашу сторону. Но так-то я не против, только давай в другой атмосфере.

Под давлением взгляда Юигахамы я отодвинулся. Она на секунду сделала подозрительный вид, но сразу поняла причину моего поведения и стыдливо отвела взгляд. Всё, теперь можно успокоиться. Я облегчённо вздохнул, но Юигахама опять дёргает меня за рукав, но уже гораздо слабее, и пододвинулась ко мне снова. Зачем?..

– Хикки, сделай что-нибудь…

– Что я тут сделаю? – сказал я, спокойно, но, криво улыбнувшись, отцепил пальцы Юигахамы и слегка отклонился вперёд, сев в позу Гендо12. Если такой шут, как я, начнёт публичное представление, ничего это не изменит. Буду, как великий Ёкодзуна13: останется только врезать Займокузе и уйти.

– Кстати, а как ты им объяснила?

– Э? Караоке с Хикки и что-то такое, – сказала она словно само собой разумеющееся, слегка склонив голову.

– И они после этого пришли? Миура, оказывается, безгранично добрая девушка…

– Хикки, а ты ведь чуням ничего не сказал.

– Они бы не пришли.

Даже сейчас Займокуза, брат Сагами и Хатано прожигают меня взглядами. Но нельзя же вечно так сидеть… Я протянул руку за пультом от караоке, как вдруг её схватили уже с другой стороны… Это Займокуза – он смотрит на меня взглядом брошенного щенка огромных размеров.

– Х-Хачиман…

– Помолчи, Займокуза, не мешай, сиди тихо.

– Куда уже тише? Я же ни слова не сказал! Тут ужасно неловкая атмосфера! – тихо сказал Займокуза, но я его всё-таки расслышал, наверно, потому что у него зря пропадающий хороший тембр голоса. Поэтому и Хатано, и брат Сагами осторожно повернулись в мою сторону.

– Вот уж точно. Это что, всеночная? Уверен, спроси у ста человек – 108 подтвердят.

– С налогами14, что ли?

– Опять растут, кстати.

Хатано и брат Сагами с постными лицами тихо согласились. О, смотрите, на два человека больше, теперь вас 110, опять налоги выросли!

Но это продолжалось недолго, поскольку тяжелая атмосфера комнаты заглушает все смешки. Сухие улыбки сменились вздохом, и парни посмотрели напротив. Миура сидит, сложив ноги одна на другую и слегка покачивая ими. Даже не пытается скрыть скуку – играется со своими кудряшками. Парням от этого стало ещё хуже.

Но хоть её поведение и кажется на первый взгляд вызывающим, с определённой точки зрения её можно назвать доброй. Её поза явно испускает ауру, запрещающую с ней заговорить, поэтому вопросов, как с ней себя вести даже не возникает.

Но Юигахама переключила на неё внимание, пододвинувшись к ней поближе. Она прислонилась к Миуре и начала что-то искать на пульте от караоке.

– Юмико, что ты будешь петь?

– М… – трудно было не реагировать на Юигахаму, которая толкнула её плечом, поэтому она вяло ответила и опустила взгляд на пульт. Постепенно их лица стали ближе, и настроение Миуры улучшается. Она усмехнулась и шлёпнула Юигахаму по бедру. Какой благородный пейзаж: девушки весело общаются. Ну, Юигахама занялась Миурой, значит проблема вот тут. Я мельком глянул на Эбину-сан. Она вроде бы и с нами, но её улыбка непроглядна, а эмоций в глазах не видно. Люди, ведущие себя как взрослые – это жуть, никогда не понимаешь, о чём они на самом деле думают. Я уж было начал переживать, как вдруг она заговорила.

– А Клуб игр чем занимается, в игры играют?

– А, да, – робко ответил, дрогнув, Хатано. Брат Сагами ничего не произнёс, а просто энергично кивнул. Увидев реакцию, Эбина-сан улыбнулась и продолжила.

– Хм… А какие игры, например?

– Ну, настольные игры.

– Настольные… Я тоже иногда играю.

– О, правда?

– Они довольно популярны.

– Ага.

– Оборотень, например.

– Понятно.

– И про лабиринты ещё

– А-а.

По сути, Хатано и брат Сагами просто поддакивают Эбине-сан, прямо как популярные в 90-х подпевания фраз в песнях. Благодаря страданиям Эбины-сан формальное общение более-менее налажено, но атмосфера всё равно стоит напряжённая. Я кожей ощущаю, как атмосфера постепенно становится менее тяжёлой.

Я посмотрел в сторону Займокузы – он сидит с раскрытым ртом, как золотая рыбка, то закрывая, то открывая его. Понимаю, понимаю – появляется чувство, что не хватает кислорода. Я посмотрел на него, и наши взгляды на какой-то миг встретились.

– Это не проблема?

– Проблема.

– Стоит продолжать разговор?

–Добьёшься только боли, – мы перебросились парой слов, едва шевеля голосовыми связками, и умолкли вновь, согласившись друг с другом глубоким вздохом. В чём-чём, а в тишине мы с Займокузой профессионалы. В странном собрании, похожем на групповое свидание, можно только сидеть, прикрыв глаза, и ждать, пока всё закончится.

– Круто, настолки – это весело. А чем ещё занимаетесь? – слегка улыбнувшись, спросила Эбина-сан. Хатано и брат Сагами переглянулись и их очки сверкнули. Займокуза, увидев это, испуганным тоном очень тихо прошептал: «С-стой!» – едва заметно махнув рукой, из-за чего его посыл не достиг ребят из клуба игр. Брат Сагами слегка поправил очки.

– Мы не ограничиваемся самыми ходовыми играми, такими как Catan и Scotland Yard. Часто играем шахматы, сёги и реверси. А если не хватает компонентов – можем играть в игры наподобие паззлов, развивающих нестандартное мышление.

– Конечно, мы часто бываем в Gamers, и покупаем новые игры. А ещё TRPG. Из последних – CoC, ну, который Call of Cthulhu. Наша основная цель – дизайн, поэтому мы не играем во всё подряд. Если интересно – в клубе очень много игр, которые можно играть прямо сейчас, – сказал Хатано, поправив очки. Его неловкие ответы до сих пор по сравнению с этим полноценным предложением кажутся нереальными.

И почему мы такие разговорчивые, когда дело заходит о чём-то, в чём мы разбираемся? Стоит только собеседнику показать брешь в обороне, намекнуть, что он тоже хоть немного, но интересуется этим же вопросом, как мы начинаем загружать собеседника своими монологами. Дурная привычка.

Ребята из клуба игр задрали нос и довольны, а я и Займокуза схватились за головы от стыда. Но Эбина-сан… Похоже, она понимает, из какого теста мы сделаны, и не просто поддакивает.

– Ага, – говорит Эбина-сан, слегка улыбаясь. А вот Юигахама и Миура сидят с раскрытыми от удивления ртами.

– Как быстро он говорит…

– Ого…

Они говорят мало слов, но по их лицам явно видно, что они в шоке. А в случае с Миурой это явно видно из её позы. Может, не надо так?

Хатано и брат Сагами заметили это, натянуто улыбнулись, чтобы скрыть смущение, и опустили головы. В результате атмосфера в комнате начала опять ухудшаться. Похоже, тут всё закончится. Как вдруг в дверь постучали. Это наш заказ принесли? Я посмотрел на дверь, и она нагло открылась без нашего вмешательства.

– Уи!

– Йей! – это Тобе Какеру влез без стука, вскрикнул, и за ним красивым голосом повторил Тоцука Сайка. Они вроде бы сказали почти одно и то же, но почему у Тоцуки так мило получилось? Тоцука чересчур мил? Ай-ай-ай!

Пока я об этом думал, сзади показался Хаяма Хаято с подносом. Похоже, он принёс какие-то напитки из бара.

– Привет, Хачиман, извини что опоздал.

– О, Тоцука, привет, – сказал я и подвинул Займокузу, чтобы Тоцуке было, куда сесть. Я преклоняюсь пред его обличьем. Тоцуку я, конечно, приглашал, а вот те двое… Я подозрительным взглядом посмотрел на Тобе и Хаяму, севших напротив, рядом с Миурой. Тоцука, похоже, понял.

– А, мы встретились после клуба, и когда я сказал Тобе о караоке…

– А-а, понятно.

Тобе держится ближе к Эбине-сан и смущённо теребит заднюю часть шеи.

– О, Юмико и Эбина-сан тоже здесь? Хех, не знал. Какое совпадение.

Какое до боли неумелое представление! Но в этой ситуации я тебе готов воздать похвалу. Миура стала чувствовать себя спокойней благодаря вашему приходу. С другой стороны, ребятам из клуба стало неудобно, но по сравнению с изначальной тяжелой атмосферой дела идут весьма неплохо.

Ребята начали разговаривать, началось оживление, и тут Юигахама постучала меня по плечу.

– Скажешь тост?

– Я?..

– Тебе явно это не нравится…

Я специально сделал недовольный вид, и Тоцука рядом натянуто улыбнулся.

– Это должны делать те, кто подходит на эту роль, – сказал я и посмотрел в сторону того, кто подходит на эту роль. Хаяма, похоже, слышал наш разговор, посмотрел в нашу сторону и опустил плечи. Но после этого он просто вернулся к разговору с Миурой! Какой ты неласковый, Хаяма-семпай.

Хотя причина, по которой мы тут собрались – успех плана псевдо-прома, который придумал я. По логике благодарить всех послуживших осуществлению этого плана должен я, включая всякие благодарности и тосты.

– Ну, скажу пару слов… - сказал я, и Юигахама в ответ улыбнулась и кивнула, а Тоцука слегка хлопнул в ладони на уровне груди. Поражённый его добротой, я специально кашлянул и взял стакан в руку.

– Разрешите сказать пару слов.

Юигахама и Тоцука настроились слушать и похлопали. Все остальные тоже переглянулись и, подумав, что что-то начинается, похлопали. Сложно, конечно, от непривычки, но я начал.

– Эм… Спасибо за встречу…

– Это говорят в самом конце, – Хаяма разочарованно произнёс. «Тихо ты, я же говорю», – показал я ему взглядом, и кратко продолжил.

– Спасибо всем за помощь. Благодаря вам всё прошло успешно. Спасибо большое. Будем!

Все воскликнули в ответ на мой простой тост и ребята стукнули бокалы.

Похоже, атмосфера стала похожей на празднование, и я, довольно вздохнув, сел на софу, мол, дальше вы уже сами.

***

Нам люкс-отель и на вечеринке15. Да, вечеринка в самом разгаре. Сначала клуб игр и девушки не находили общий язык, но с приходом Хаямы всё восстановилось, между сторонами образовался кое-какой разговор. Тобе решил начать петь, за ним, стесняясь, продолжил Тоцука, и так все по очереди. Естественно, очередь дошла и до клуба игр с Займокузой, но Хаяма и тут помогал. Он включал песню из аниме от известной для жителя Чибы музыкальной группы, включал первые несколько секунд и вручал микрофон, спрашивая, знает ли он эту песню. Займокуза нерешительно взял его, а за ним присоединился и клуб игр. В итоге у нас образовалась атмосфера, где все могут петь. Отличная техника, кстати, показать, что ты в курсе о наклонностях собеседника, чтобы позволить Займокузе и клубу игр насладиться разговором. Хаяма, как обычно, внимателен ко всему. Я бы даже сказал, что он гений, что смог навязать им поверхностные приятельские отношения.

Я смотрел на него наполовину уважительно, наполовину поражённо, но, оказалось, я не один такой был.

– Хаяма-семпай такой крутой.

– Кажется, я впервые встретил человека, которого могу назвать семпаем.

Хатано и брат Сагами смотрят на Хаяму с почтением, с полными слёз глазами. После чего бросили на меня с Займокузой взгляды, полные презрения и унижения. Но я и так знаю, насколько мы с Хаямой разные, поэтому не чувствую злости. Но, как бы это сказать… Не очень приятно, когда это говорят прямо в лицо. Неправильно это, что ли. Дать им поучение, как должен сделать семпай? Как семпай. Семпай ведь должен наставлять! Я постучал по плечу брату Сагами, который случайно оказался рядом.

– Х-м, так тебе нравится Хаяма? Твоей сестре тоже. Вы так похожи.

В ответ брат Сагами громко цыкнул, и его лицо исказилось. Да-да, точь-в-точь её лицо. Вот что я хотел увидеть. Я зловеще ухмыльнулся, а Займокуза опустил плечи и разочарованно вздохнул.

– Хачиман, в этом-то и есть твоя проблема.

Ох, меня Займокуза учит… Так, вообще-то тебя тоже не приняли за семпая.

Впрочем, я на самом деле напал на младших кохаев и спустил на них раздражение; само собой, что я чувствую себя плохим человеком. Так что и поучения ожидать вполне естественно.

Пока я думал, как бы сгладить эту ситуацию, Тоцука легко коснулся моего бедра. Из-за этого я чуть было не издал пошлый звук, но сдержался, используя все свои силы, и вопросительно на него посмотрел.

– Я схожу за напитками, – сказал он и показал мне пустой стакан. То есть он хочет, чтобы я его пропустил. И тут я понял.

– Да я пойду, и заодно всем возьму.

– Уверен? – робко спросил Тоцука, при этом намекая, что пойдёт со мной, поэтому я показал, чтобы оставил это мне, и подмигнул.

– Ну, это заодно, – сказал я и быстро встал, чтобы никто ничего не успел сказать, взял пустые стаканы со стола и ушёл.

Осторожно шагая с подносом в сторону бара, по дороге я заметил, как перед автоматом с кофе стоит, покручивая пальцами свои золотые локоны, Миура. Похоже, не может решить, что выбрать. Она тоже меня заметила, но ничего не говорит, просто бросила взгляд. Хотя я тоже ей ничего не говорю!

Я подошёл к расположенному сбоку диспенсеру и начал наполнять стаканы. Миура стояла на полшага позади меня, как вдруг протянула руку и нажала на этикетку «капучино». Автомат начал с гудения, издал звук наливания кофе, и затем – звук пара. Я бросил в ту сторону взгляд и увидел белоснежную пенку поверх чёрного эспрессо.

– А ты… – обронила Миура. Неясно, к кому она обращается, но это было слишком громко, чтобы решить, что она говорит сама с собой. Может, это она ко мне? Я глянул на неё, но она всё ещё смотрела на автомат, в котором всё так же стояла чашечка кофе. Белая пенка покрывает поверхность, и всего лишь пара капель стекает с краника.

– Ты… что ты думаешь?

– О чём? – ответил я, поняв, что она всё-таки ко мне обращается. Но смысл её слов ускользает от меня. Я переспросил, поставил полный стакан колы и начал наливать следующий.

Кажется, что здесь слишком тихо, хотя и кабельное телевидение включено, и песни в комнате неподалёку поют, диспенсер шумит и стаканы.

– Я о Юи, – сказала она, совместив со вздохом. От неожиданности я перестал набирать колу, точнее, мои руки остановились.

– А-а, – ответил я, просто чтобы заполнить пустоту. Но тут же об этом пожалел – можно было спросить с невинным видом, о чём она, или же просто проигнорировать. Но я так не поступил, потому что что-то меня зацепило. Наверно, поэтому меня и удалось застигнуть врасплох. Миура беззвучно вздохнула, словно ждёт, пока я что-то скажу. Но мне нечего сказать, в том числе и потому, что я пытался выглядеть достойно.

Хотя я и понимаю, что молчать в этой ситуации подло, но и спрашивать у Миуры напрямую не менее подло.

Увидев, что я молчу, Миура грубо схватила чашечку и поставила на поднос, раздражённо вздохнув.

– МЫ… с тобой не друзья, Хикио, и ты мне безразличен. А Юи мне ближе.

Сначала её фразы были какими-то невнятными, но постепенно её слова начинают обретать некую ласковую форму. Из-за сухого голоса мне показалось, что она плачет, поэтому обернулся. Слёз у неё не было, даже наоборот – в её глазах горели огоньки.

– Поэтому… не веди себя безответственно. Это бесит.

Я проглотил язык из-за резких слов и жгучего взгляда. Она на меня давит. Нет, не страх и не гнев меня подавили, скорее, её доброта.

Если так подумать, то она всегда защищала своими высокомерными выпадами близких к ней людей. О Хаяме и Эбине-сан и говорить нечего, и о Юигахаме она всё это время переживала. К тому же у них с роспуском клуба помощи появилась возможность проводить больше времени вместе. Поэтому она могла увидеть немного больше.

Её взгляд направлен не на меня, но он достаточно мощный, чтобы меня поразить. Если я просто скажу что-то невпопад, меня это не спасёт – она меня видит насквозь.

– Постараюсь, – сказал я, кивнув. Это не ложь, но правды в этом нет. Я просто не придумал ничего более подходящего. Миура сверлила меня взглядом, но в итоге поправила локоны на плече и устало хмыкнула носом.

– Ладно, у меня всё.

Разговор окончен, и Миура развернулась ко мне спиной. Пока я смотрел ей в спину, у меня вырвалось:

– Хорошая девушка… – сказал я отнюдь не громким голосом, но Миура всё же услышала и, остановившись, слегка развернулась ко мне.

– Э? Что это значит? Гадость, – сказала она, как бросила, с презрением на лице. Миура ускорила шаг, теребя золотистые локоны. Я увидел её покрасневшие щёки сквозь спадающие волосы и повторил ту же фразу, но уже про себя.

***

Когда я вернулся, очередь петь была Хаямы. Похоже, Хатано и брат Сагами купили всем палочки, и все ими машут, слышны разные напевы и клики из песен, к тому же зеркальный шар блестит на всю комнату. Пафоснее не бывает. Только Тобе по какой-то причине машет полотенцем, но в любом случае всё веселятся. И только Миура самозабвенно машет фонариком. Какое счастливое лицо, словно другой человек. Ну, и то хорошо.

Не обращая внимания на обстановку, я поставил напитки на столик и сел на софу. Сложно мне в таких ситуациях, не знаю, куда себя деть. Тобе и Юигахама, само собой, влились, а Займокуза и клуб игр, наверно, привыкли в разных отаку-ивентах участвовать и веселиться, когда нужно, а я могу только коленями в такт шатать. Не то чтобы я пытался вести себя грациозно, мне скорее неловко, стыдно представить, как я так же весело шумлю, и в итоге я выгляжу странно. Хоть и понимаю, что это нужно исправлять, но исправить не так-то просто!

Всё, что я могу, это стучать в бубен и смотреть на колени Тоцуки. Увидев, что я сижу, прислонив голову к руке, и что-то пью, Юигахама подошла и села рядом.

– Здорово ведь.

– Чего? – спросил я, и Юигахама в ответ посмотрела вокруг спокойным взглядом и, смеясь, продолжила:

– Да как-то все подружились, весело ведь.

– Ну да, был бы повод. Умеренные гопники и манерные отаку обладают схожим складом ума, – сказал я, смотря на парней, но Юигахаме это не понравилось.

– Мы вообще-то не гопники… Э, похожи? Мы же противоположные!

– Много общего. В стае чувствуют себя сильнее, любят блестящее, чёрные одежды…

– Прямо как вoроны.

– Думаю, вороны превосходят интеллектом.

– Как грубо! – слегка покритиковала меня Юигахама, но, посмотрев на Тобе, который с криками «вэй-вэй» машет полотенцем, на Займокузу, который излучает свет и выкрикивает слоганы отаку, подумала видимо, что всё-таки я в чём-то, возможно, и прав. А я ведь на самом деле считаю, что у умеренных гопников и манерных отаку похожий склад ума. К тому же даже гопники часто смотрят аниме и читают мангу. Говорят, что раньше гопники отжимали у парней из социальной группы отаку мангу, которую те приносили в школу, и читали её на уроках, даже просили продолжение. Среди старших слоёв населения аниме начало проникать в игровые автоматы и подобные игровые машины.

Аниме и манга превратились в превалирующий слой поп-культуры, и даже слово «отаку» утратило свой негативный дискриминирующий смысл, вследствие чего отчуждение между двумя группами ослабело.

Очень часто основанный на аниме-продукции бизнес организовывает партнёрские дела с традиционными предприятиями, и культура отаку воспринимается всё более позитивно. Нельзя отрицать желание побольше заработать, но и тенденция на улучшение образа отаку очевидна. Думаю, прошло уже то время, когда сложно было признаться, что ты любишь игры и аниме, по крайней мере, среди молодёжи. Соцсети и видео-хостинги значительно упростили распространение различных трендов, так что кажется, что аниме-культура – это своего рода попса.

В наше время старшеклассницы, которые следят за модой, могу играть и в FPS игры, искать в соцсетях аниме-игры, а компьютерные игры становятся олимпийскими соревнованиями. Неприятие культуры отаку стремительно уходит в прошлое. Хотя восприятие аниме и моэ изначально было искажённым.

В любом случае культура аниме стала ближе к молодёжи. Особенно это заметно в музыке. Про музыкальные топы все знают, и тенденция распространяется и на лайв-концерты. Известные диджеи, композиторы, сейю и исполнители аниме-песен часто обмениваются песнями, как части одной выделенной субкультуры. Увеличилось число ивентов, связанных с аниме-песнями. Похоже, есть даже мало связанные с отаку клубные ивенты, танцполы, диджеи берутся за аниме песни, я видел видео, где они танцуют вот это «вэй-вэй».

В общем, в музыке вот эти позитивные товарищи и отаку на одной волне.

Если цель – развлечь посетителей клубов и позитивщиков, то в некотором смысле никакой жанр не удастся дискриминировать. Будут там друзья и братухи – будет весело, что бы они ни делали, такие уж они люди.

Тобе к тому же на самом деле выглядит очень счастливо. Пока я думал об этом, Юигахама пододвинулась ко мне, словно что-то хочет сказать по секрету. Я попытался отклониться, но она взяла меня за рукав. Придётся слушать.

Я подставил ухо, чтобы было слышно, несмотря на вопли Тобе и прочих.

– Приходи ко мне в субботу.

Не поверив своим ушам, я посмотрел на Юигахаму, а она гладила свою «булочку». Но я ответил рефлекторно, ещё не подумав над предложением.

– Не, не пойду, – сказал я, и Юигахама надула щёки.

– Ты ведь говорил, что свободен.

– Ну да, так-то свободен.

«Но идти мне причины нет», – хотел было дополнить я, но не успел из-за Юигахамы.

– Мы ведь говорили про подарок для Комачи-чан, испечь пирог? Вот я и подумала…

– А-а, понятно. Ну, раз такое дело, то я приду. Спасибо.

Я раньше разговаривал с Юигахамой по поводу подарка на день рождения Комачи. Из-за прома и прочих самоограничений мы задержались, но Юигахама, похоже, не забыла. Значит, я не могу сказать, мол, мне как-то неловко, поэтому я откажусь.

Я ответил, и Юигахама бодро кивнула и весело улыбнулась.

– Мама тоже будет, так что покажет нам, что к чему.

– Сложно будет идти…

Нет, ошибкой было сказать, что мне не нравится Гахама-мама, даже наоборот, нравится, но если повесить на неё табличку «мать одноклассницы», сразу появляется какое-то дурное чувство. Мне те самые счастливо-постыдные 17 лет.

Моё бормотание себе под нос было прервано внезапно раздавшимся криком «ва-й». Похоже, Хаяма уже закончил петь. Я тоже похлопал вместе со всеми. Хаяма сделал поклон, как принц, прощающийся с публикой. А он в теме!

Песня закончилась, и на секунду музыка утихла, освободив тишину и спокойствие, но тут же началась следующая песня, и Тобе начал вращать головой.

– Кто дальше, кто дальше?

– А, я пойду! – вскочила Юигахама, подбежала к Миуре с Эбиной-сан и взяла микрофон. Три девушки сели на софу и начали петь POPTUNe, а парни – медленно махать палочками. Я не понимаю этих песен, но смотреть, какая же милая поющая Миура, стесняющаяся перед мальчиками, восхитительно!

У меня в руках ничего нет, поэтому я подумал, что неплохо было бы и мне найти палочку, и тут мой взгляд встретился с Хаямой. Тот улыбнулся уголком рта, взял у брата Сагами палочку и подошёл ко мне, не сказав ни слова. Я так же, не сказав ни слова, взял её. Хоть я её и переломил, чтобы активировать, но почему-то не хочется махать.

Неловко. Спасибо, конечно, за палочку, но чего ты сел рядом?.. Ты сделал, что должен был, так что можешь идти себе дальше. К тому же мог бы не подходить, а просто кинуть её мне. Я медленно помахал палочкой, а Хаяма, не обращая на это внимания, взял свой напиток с подноса и уселся поудобнее на софу.

– Не будешь петь? – не переставая смотреть на девушек, спросил Хаяма и снова взял трубочку в рот.

– Мне не идёт.

– Несмотря на то, что ты столько бесплатной работы сделал.

– Не просто бесплатной! Я много из дому вынес, поэтому даже в минус ушёл.

Мы перебрасывались малозначительными словами, даже не смотря друг на друга. Разговор, единственная цель которого – избежать неловкости. Но вот на Хаяму что-то нашло, и он, выпрямив спину, посмотрел мне в лицо и сделал ироничную улыбку.

– И это всё тоже было из-за мужской гордости? – сказал он, и палочка в моей руке остановилась. Я спрятал лицо, словно говоря, мол, хватит, перестань.

– Не запоминай всякую ерунду, мне стыдно, поэтому забудь и не говори это больше, а то прибью, – сказал я, держась за голову и сожалея о былом. Хаяма прикрыл рот рукой, слушая меня, наслаждаясь от всей души. Ну и характер у тебя!

Хаяма перестал смеяться и посмотрел на меня ужасно взрослым взглядом.

– Ты ведь можешь восполнить недостачу.

– Вряд ли. Такого случая уже не будет, – сказал я, пожав плечами, и посмотрел вперёд, чтобы уйти от взгляда Хаямы. И, чтобы обозначить, что разговор окончен, взял стакан со стола и начал медленно пить кофе. Передо мной откуда-то появилась поющая Юигахама. Песня, похоже, достигла кульминации, и все вокруг: Тоцука, Займокуза, клуб игр – все на подъёме. Тобе тоже стучит в оставленный бубен с криками «вэй-вэй».

– А ты… – открыл рот Хаяма, несмотря на заполненный музыкой аквариум. Его практически не было слышно. Но я не собираюсь переспрашивать и по губам читать тоже и просто отвернулся. Хаяма тоже не собирается повторять – только вздохнул.

– Заткнись ты, – мои слова поглотил окружающий шум; никто моего бормотания не услышал. Слышны лишь весёлая мелодия и красивые голоса, а также бодрый темп. А мне кажется, что я слушаю это всё из соседней комнаты.

Из-за этого я вспомнил те слова, сказанные по пьяни или притворившись, что по пьяни.

Поэтому…

Я подпел к самому концу песни, завершающей наш банкет.

***

Прошло некоторое время после шумной вечеринки. Суббота.

Обычно я в это время расслабляюсь дома на диване, но сегодня всё иначе. Сегодня я нервничаю в доме у Юигахамы. Это уже второй раз я в её доме. Хотя первый раз я был только в комнате самой Юигахамы, да и Юкиношита была с нами. Но сегодня я один, притом в странной общей комнате: куча сложенной постиранной одежды, неизвестные мне искусственные растения, коробочка с салфетками с цветочным узором, полка для тарелок со стеклянными дверцами и рядом же букет высушенных цветов, горшки на веранде и издающий слабый запах древесных ноток освежитель. Всё пахнет слегка по-разному.

То есть сразу видно, что здесь кто-то живёт, своего рода запах семьи, из-за чего мне, постороннему человеку, нужно было набраться смелости, чтобы сюда зайти. Я не говорю, что мне не нужно было набираться смелости, чтобы зайти в комнату Юигахамы, даже наоборот – ещё больше нужно. Но вот общая комната – это другого рода испытание, особенно когда никого из жильцов не видно…

Постой-ка, она вроде бы говорила, что Гахама-мама должна быть? Я прошёл через комнату и смотрел по сторонам, не шевелясь. Но сколько бы я ни смотрел, так и не увидел никого, кроме Юигахамы. Стоит полная тишина. Слышно только, как Юигахама чем-то шерудит на острове на кухне. На Юигахаме было белое цельное платье в форме буквы «А» и свободные мягкие тапочки, довольно легкая одежда. Мягкая и неплотная одежда словно показывала, что сегодня выходной.

А я пришёл в оксфордской рубашке и брюках-чинос. Когда-то Комачи подобрала мне их, точнее говоря, она подобрала мне одежду, в которой ей было бы не стыдно со мной ходить. Надеть жакет – и сойдёт в классический бизнес-стиль. Не то чтобы я пытался наряжаться, но на тот случай, если столкнусь с Гахама-мамой, мне не пришлось бы выглядеть бестактно. Другими словами, я выбрал эту одежду из-за того, что настолько сильно переживал.

А Юигахама прямо моя противоположность – наливает чай, напевая что-то носом.

– Я чай налью, садись где-нибудь.

– Ага…

Как мне и было сказано, я пододвинул стул к обеденному столу, выбрав ближайший к двери стул из набора, и сел на него. Вдруг я заметил на столе учебники и кулинарные книги по приготовлению сладостей.

Причина, по которой я пожаловал к Юигахаме – приготовление сладостей. Я рассчитывал, что Гахама-мама нас выручит, но я её не вижу. Я был готов её встретить, всё-таки суббота, но, похоже, её нет дома.

Однако…

В таком случае мы ведь, получается, одни остались в доме?

Хотя у Юигахамы ведь есть ещё одно существо. Я покрутился в поисках его, как тут подошла Юигахама с чаем на подносе, села рядом со мной и начала готовить чай.

– А где Соболь?

– Гуляет с мамой. Скоро вернётся, думаю.

– Ясно.

Сидящая рядом со мной Юигахама облокотила голову на руку, начав листать страницы книги, и потянулась за печеньем к чаю. Вот что значит чувствовать себя как дома! Ну, само собой разумеется, конечно. Просто сразу становится понятно, что она часто сидит на этом месте, отдыхая.

А вот этот стул, похоже, редко используется. Из набора из четырёх предметов этот стул самый «свежий» на вид. Полагаю, родители пользуются стульями напротив. Естественно, мне на ум приходит папаня.

– Хотел спросить…

– Чего? – ответила Юигахама, не поднимая взгляд с книги, где описывался уже второй рецепт.

– А батюшка сегодня чем занимаются?

– Что за выражение? Гадость, – усмехнулась Юигахама, а вот мне совсем не смешно. Встретиться с Гахама-мамой я не против и даже рад, но совершенно не понимаю, как себя вести при встрече с Гахама-папой. Если бы я был Гахама-папой, то я бы себя убил. Кто бы я ни был, стоит лишь приблизиться к любимой дочери – и всё. Всё подозрительное необходимо искоренять.

– На работе, наверно. Понятия не имею, – сказала Юигахама, даже не подозревая о том, о чём я думаю. Вот и хорошо, а то я не знаю, как с ним поздороваться. Я облегчённо вздохнул. Юигахама со скрипом подвинула стул, я подвинулся тоже, и она тогда положила книгу посередине, чтобы можно было читать вместе.

– Я тут подумала, может, сложные рецепты не будем смотреть?

– Конечно! Нужно пробовать тот, в котором нельзя ошибиться.

Я прислонил голову к руке с противоположной от Юигахамы стороны и листаю страницы, рассматривая вкусные картинки с различными сладостями. Маффин, макарон, Тарт Татен, финансье, канеле, флорентини… И всё выглядит красиво и вкусно. Наверняка Комачи бы понравилось. Но вопрос в том, смогу ли я это сделать. Не-а, не смогу. Каким образом я должен отделить белок от желтка? Что делать с белком? Намазать? Намазать ведь, правильно?

Юигахама тоже смотрела в книгу, что-то мыча.

– Печенье? Или… Ну, может… Получится…

Как-то звучит не особо обнадёживающе. Пять раз всего, после чего слегка склонила голову вбок и бросила на меня взгляд.

– Понятно. Думаю, и я смогу это сделать, – сказал я серьёзным тоном, смотря на Юигахаму.

– Как это понимать? – Юигахама стукнула меня по плечу.

– Ай.

Мне не больно, но я всё же издал слабый звук и почесал плечо. О, кто-то смотрит через окно. Это мать Юигахамы. Похоже, она вернулась с прогулки. Она была в весеннем свитере бледного тона, длинной юбке и с любимой собакой на руках.

– Э? Мама не согласна! Лучше что-то более запоминающееся! – спокойным тоном сказала она и засунула голову между мной и Юигахамой, смотря на книгу. Из-за этого что-то тёплое мягкое с приятным ароматом, ох, мне конец… Извините за внезапность, но это правда. А ещё Соболь у меня прямо около уха, лижет и нюхает меня…

– Здравствуйте. Я сегодня у вас в гостях, – сказал я, несмотря на Соболя, и Гахама-мама широко улыбнулась.

– Обязательно! Я постараюсь!

– Мама… Я тебя позову, так что иди куда-нибудь… – Юигахама разочарованно вздохнула, и двигает Гахама-маму в сторону.

– Юи, ты ведь просила научить.

– Ну, я тебя позову, когда надо будет научить! – Гахама-мама сопротивляется давлению. Весело смотреть, как дочка с матерью играется…

– Ладно, я попрошу, если что будет нужно.

Мне показалось, что я мог бы смотреть на это вечно, и они, наверно, так бы вечно и продолжали, поэтому я нечаянно вмешался. Из-за этого Юигахама, поняв, что у неё появился союзник, явно воспряла духом.

– Вот-вот! Поэтому мама может подумать вместе с вами, – Гахама-мама широко улыбнулась и Юигахама недовольно вздохнула.

– Ну ладно. А как ты думаешь, какое лучше?

Юигахама медленно села и указала на стул напротив. Гахама-мама улыбнулась, смотря на свою дочь, и села напротив нас.

– Я думаю, нужно что-то интересное, раз уж делать самим, а не покупать.

– Интересное… – Юигахама задумалась, смотря в потолок.

– Хикки-кун, а ты чего хотел бы? – Гахама-мама приподняла Соболя с колен и слегка склонилась вбок. Соболь, соответственно, тоже. Чтобы скрыть своё умиление, я приложил руку ко рту.

– Интересное, то есть… Красивое, фотогеничное, дорогое на вид, что я могла бы показать друзьям.

– Эй.

– Это что, точка зрения домохозяйки?!

Гахама-мама напряжённо улыбнулась, а Юигахама жалеющим взглядом посмотрела на неё. Но хоть тон был укорительным, но она не отрицает этого. Страшные они, эти взрослые женщины.

– А, макарон? – смотря на Соболя, предложил я. Я смотрел только на Соболя, точно говорю! И совсем не на то, что позади него! А что само собой попало в поле зрения – ну, так уж и быть. Обстоятельства непреодолимой силы.

– Бу-бу, - когда я перевёл взгляд повыше, Гахама-мама показывала крестик пальцами. Какая же она прелесть… Она прокашлялась, и серьёзным тоном заявила:

– Макарон хорошо получать в подарок, а не дарить.

– Да, я бы с радостью получила.

– Но делается трудно.

Юигахама по-детски улыбнулась, а Гахама-мама приложила руку к щеке и вздохнула. Я посмотрел внимательно на рецепт: действительно, там описывалось, что такое макарон, но рецепт по итогу получался сложный. И ингредиенты дороговаты. Ни купить, ни приготовить.

Я наклонил вопросительно голову, мол, а что же тогда делать? Гахама-мама кашлянула.

– Мама рекомендует фруктовый торт!

– Э? Он же тоже сложный? – Юигахама сделала удивлённое лицо, и я кивнул. Ещё и название японское сложное. Да и у меня ведь опыта нет практически, и Юигахама далеко не профессионал, что за ужас у нас получится? Я вопросительно посмотрел на Гахама-маму.

А она в ответ показывает «пи-ис» пальцами, и язык высунула.

– Всё нормально будет. Основа для тортов продаётся, останется только начинку приготовить. А научитесь делать один торт – будете уметь делать все.

– Тогда и я смогу приготовить! – сказала Юигахама со сверкающими от радости глазами. Конечно, если использовать покупные изделия, сложность рецепта упадёт, полностью согласен.

– Ну да, это точно. Наверно? – просочилась в её голосе неуверенность, что даже я повернулся. Юигахама кивнула мне в ответ.

– С-смогу! Конечно, смогу! Наверно… – ответственно заявила Юигахама, но в конце опять добавила лишнего. Да-да, добавить эту штуку, это же сама неуверенность. Ты всегда добавляешь что-то эдакое, секретный ингредиент. Хотя, если я вовремя замечу, всё будет хорошо.

– Ну что ж, попробуем.

– Ага!

Посмотрев на нас, Гахама-мама улыбнулась.

– Ну что, пойдём за покупками?

Мы с Юигахамой согласно кивнули, и даже Соболь согласно гавкнул. М-м, хотя его всё же придётся оставить сторожить.

***

Мы пошли в ближайший от дома Юигахамы магазин Aeon, где было довольно людно из-за того, что уже скоро вечер. Следуя слегка позади Юигахамы и Гахама-мамы, я толкаю тележку. Там уже в несколько слоёв лежат разные продукты: рис, мясо, сладости – и толкать её уже не так просто, как пустую. Мы закупаемся не только ради приготовления торта, но и вообще продукты домой.

Гахама-мама неожиданно повернулась назад ко мне и улыбнулась.

– Извини, закупили столько всего тяжёлого.

– Ничего, я к этому привык.

На самом деле я иногда хожу за покупками с матерью и Комачи. Кажется, когда я был маленьким, часто подкидывал в тележку сладости так, чтобы родители не заметили. Вообще-то это же самое только что сделала и Юигахама!

Но вот в продуктовом супермаркете я, наверно, первый раз могу всё рассмотреть. Когда я ходил с матерью и Комачи, то в основном только слушал, что мне говорят, мол, возьми то, возьми это. А потом с меня строго спрашивали – а зачем ты это взял? Не знаю я разницы между шёлком и хлопком, всё вкусное.

В итоге с такими навыками покупок я могу помочь разве что толкать тележку, вот я и иду позади Гахама-мамы на три шага.

– Как-то всё совсем не так, когда с нами мальчик. Всё в новинку!

Такие предложения у неё иногда проскакивают. Вот мы подошли к витринам с зеленью. Здесь есть не только овощи, но ещё и различные фрукты: бананы, яблоки, апельсины и… как тебя там зовут, киви-папая-манго? Аж захотелось проверить названия этих тропических фруктов.

– Какие фрукты возьмём? – Гахама-мама стала перед полками, приставив руку к щеке, размышляя.

– Персики! – бодро воскликнула Юигахама, подняв руку вверх.

– Рано ещё для персиков, их сезон – лето, – спокойным тоном сказала Гахама-мама.

– Вот как… а я думала, что сейчас сезон.

– Ну да, похож на весну.

Фактически Юигахама уже сложила в тележку разные сладости персикового цвета. Возможно, эти сладости её и запутали. Производители продуктов, видимо, базируют свой маркетинг на этом: соки со вкусом белого персика, «Chu-Hi»16 , акции на сладости – и всё в начале марта. Из-за этого чувство сезона притупляется.

В наше время хорошо развит импорт и теплицы, что ещё сильнее сбивает чувство сезона. Мой знакомый автор сценариев сказал бы: «Японские производители продовольствия в этом виноваты!». Кто вообще придумал вкус белого персика?

Пока я раздумывал, Гахама-мама подошла к полкам.

– Сейчас сезон… Земляника! – сказала она, показывая на выделяющийся угол стеллажа. Там была гора упаковок с земляникой с крупным заметным плакатом. Настоящий земляничный праздник.

– Хе, неожиданно. Я думала, она зимой, – Юигахама слегка наклонилась вперёд, присматриваясь к землянике, нюхает и улыбается.

– Приятно пахнет.

– Тогда возьмём землянику? – протянул я руку в ту сторону, но Гахама-мама легко остановила мою руку.

– Не-а, – шепнула она мне на ушко, и я отклонился назад. Такое чувство, что не только ушам приятно, но и всему телу, находящемуся в этом разнообразии запахов. Я чуть было не издал странный звук и вместо этого вопросительно посмотрел, мол, почему нельзя-то? Гахама-мама поучительно подняла один палец вверх.

– Земляника не подходит для самодельных сладостей.

– А-а, вот оно как…

Странно. Вроде бы столько есть разных сладостей, где используется земляника. Странно… И долго она будет мою руку держать, кстати? Странно, но я совсем не против. Юигахама оттащила руку Гахама-мамы от меня и влезла между нами.

– А чего нет? По-моему, земляника содержится в куче разных сладостей.

– Как раз поэтому. Ты всегда можешь попробовать землянику. Нужно что-то запоминающееся.

Я посмотрел вопросительно на Юигахаму, и она непонимающе покачала головой. Так что же будет правильным ответом? Мы посмотрели на Гахама-маму. Но в ответ она задала другой вопрос.

– Хикки-кун, а какие фрукты ты любишь?

А я так сразу и не отвечу. Я задумался, как вдруг моментальный ответ пришёл от Юигахамы.

– Арахис!

– А почему ты отвечаешь? К тому же мы говорим о фруктах.

– Хикки, ты ведь любишь Чибу.

А ты знаешь, что арахис – это не фрукт, и не плод дерева, и не Киноми Нана17. Это бобовое растение! Я хотел было указать ей на пробел в знаниях, но она быстрее высказала недовольство.

– Ну, тогда что ты любишь?

– Если нужно выбрать что-то одно, то это будут груши. Груши из Чибы – лучшие в Японии. Нет, лучшие в мире!

– Так и знала, опять Чиба!

– Суть не в Чибе, мне на самом деле нравятся груши. Нравится ещё косуй из сока груш, и вкус и консистенция вкусны до предела! Мы обычно весной ящиками покупаем.

– Ужас какой! Подумать не могла!

Я не настолько сильную речь сказал, но Юигахама уже в ужасе от услышанного. Странно, я ведь просто ответил на вопрос.

А вот Гахама-мама не выглядит удивлённой, она о чём-то серьёзно задумалась, коснувшись подбородка.

– Для груш тоже сейчас не сезон. Хотя персики есть в банках.

– А, персики в банках – это очень вкусно! – радостно пробормотала Юигахама. Любит она персики… Уголком зрения я заметил, что и Гахама-мама кивает. Похоже, решение принято.

– Неожиданно, но это хороший выход. Если используем персики в банках, нам не нужно будет тратить время на приготовление компота.

– Неожиданно?... М я не понял, почему неожиданно, и Юигахама, похоже, тоже.

– Компот?.. Понятно… Спокойно и приятно…

– Вот-вот.

Нет, конечно! Спокойно и приятно – это называется комфорт, а не компот. Не знаю, заметила ли Гахама-мама ошибку дочери, но она улыбается и игнорирует это. Понятно, значит, это результат вот такого воспитания. Естественно, вслух я это не скажу, но воспитание довольно великодушное. Важны не только гены, среда тоже очень важна! Так и продолжайте, пожалуйста. Я по-доброму посмотрел на Юигахаму, и она, заметив это, повернулась ко мне.

– Банка персиков… Что будешь делать, Хикки?

– Мне всё равно, да и Комачи не привередливая. Думаю, персики сойдут.

В доме Хикигая летом много груш, но если говорить о Комачи, то ей наверняка нравятся и персики. Я тоже ничего против них не имею. Даже люблю в определённом смысле! Вот только есть одно замечание по поводу консервов.

– Если использовать консервированные персики, то ведь неважно, какой сейчас сезон, – сказал я и бросил взгляд на Гахама-маму. Она застыла на секунду, но тут же мягко улыбнулась.

– Сейчас да. Но пора ещё наступит, – сказала она добрым голосом, но с каким-то едва заметным грустным тоном. Смотрящая вниз Гахама-мама была очень похожа на неё в сумеречном свете, и у меня появилось чувство сожаления. Уверен, такое выражение лица бывает только у взрослых.

– Спустя годы, когда ты станешь взрослым, и однажды снова доведётся кушать персики, ты вспомнишь, что было такое время. В этом-то и прелесть домашних сладостей.

Мать Юигахамы закрыла один глаз и прошептала это, словно какое-то секретное заклинание. Даже я подумал, что в этом есть какая-то магия. И почему-то я это легко принял для себя.

– Хорошая тема! – сказала Юигахама с горящим взглядом: ей, похоже, тоже понравилось. Словив на себе почтительные взгляды, Гахама-мама приставила руку ко рту и шутливо улыбнулась, подмигнув.

– А то! Знаешь, как мальчики это любят?

– Взяла и испортила всё! Теперь всё похоже на расчёт!

Слушая это со стороны, я натянуто улыбнулся, ведь наверняка парням это очень нравится.

Сочный и свежий аромат, тающий во рту сладкий вкус напомнят об этом сезоне.

Уверен, я никогда не забуду сегодняшний день. Отличный план, Гахама-мама, отличный план. Не могу не уважать вас, мать и дочь Юигахама, да что там, я вас почти боюсь. Со страхом смотря на то, как они идут под руку лёгким шагом, я толкнул тележку вслед.

– Мама, а ты это делала?

– Ага. Папа до сих пор вспоминает, как… – начала было рассказывать Гахама-мама, но Юигахама её остановила.

– А, да, можешь не рассказывать. Как-то противно такое слушать о папе.

Бедный у вас папа…

***

Кухня у других людей выглядит совершенно иначе. Где расположена раковина, как открывается кран, выключатель нагревателя, расположение тарелок, узор кухонного пола, запах чистящих средств – всё выглядит совершенно иначе, по-новому.

Самым же новым для меня оказался фартук. Держа во рту заколку, она связала свои длинные цвета молочного чая волосы сзади, сформировала «булочку» и зафиксировала её заколкой в виде маленького цветочка, которую держала блестящими губками. После этого она протянула рукава через отверстия в украшенном оборкой фартуке без рукавов и крепко повязала его за спиной.

Я оказался зачарован её видом, ведь в нашем доме редко когда специально используют фартук. Обычно я вижу, как Комачи в неприглядной похожей на старую картофелину футболке орудует сковородой, или как мать с потухшим взглядом в обычной домашней одежде засыпает в кастрюлю какие-то ингредиенты лапши. Даже отец, который, как правило, на кухне почти не появляется, в пижаме засовывает молоко в микроволновку. А уж достижение моего уровня – орудовать на кухне полуголым. И никто не спросит, что у тебя за снаряжение такое.

Из-за такого неряшливого воспитания я не привык видеть на кухне людей в фартуке.

Так вот, значит, что такое жить правильно…

Похоже, Гахама-мама заметила меня застывшим и широко улыбнулась. После чего подошла ко мне, взяла мою руку и всучила морского цвета передник.

– Извини, у нас только папин фартук.

– Да нет, всё нормально…

Да мне и без передника нормально. Даже голым сойдёт, думал сказать я, но отказаться от фартука не смог. Раз так, то я его обмотал вокруг бёдер, и неожиданно оказалось, что он на мне хорошо сидит, притёртый. Видимо, батюшка Юигахамы часто бывает на кухне. Интересно, почему оба родителя готовят, а дочка у них – ни в какую? Я с подозрением посмотрел на Юигахаму, а она уже надела явно девичий мягкий пушистый фартук. Тот самый, который когда-то мы с Юкиношитой ей купили. Я помню, как он выглядел при покупке, поэтому понятно, что этим фартуком тоже немного пользовались, хоть и очень осторожно.

Юигахама поправила рюши и довольно улыбнулась.

– Ну как тебе, могу я готовить?

– ….

Неожиданно, но она вошла в роль в этом фартуке.

Через окошко в потолке проникает солнечный свет, отражаясь от стен, и конечный цвет очень мягкий и тёплый. В итоге атмосфера такая, что можно прямо сейчас фотографировать для каталога. Из-за этого у меня возникла сумасшедшая идея.

– Да, тебе очень идёт. А я как выгляжу? – сказал я быстро, словно чтобы прогнать эти мысли. Юигахама посмотрела, как я хлопнул по переднику на ноге, и нахмурилась.

– Ну… М-м, да, хорошо.

– Что за пауза? А?

– А, нет, просто ты на какого-то официанта похож стал. Этот фартук… – Юигахама скривилась, и продолжила с лицом, словно её тошнит. – Вонючий.

– Как жестоко! Я-то ладно, но это же твоего папы?

– Ага. Поэтому…

– Его регулярно стирают, так что всё хорошо, – смеясь, вставила Гахама-мама.

– Ну что, приступим? – мягко сказала Гахама-мама, и Юигахама бодро подняла руку вверх.

– Оу!

– О-оу, – мне тоже пришлось приподнять слегка руку, как манэки-нэко18. Какой стыд…

На кухне уже разложены ингредиенты. Главное – готовая основа для торта, консервированные персики, крем, а ещё шоколад и прочие фрукты для придания внешнего вида.

С началом готовки стало понятно, что фруктовый торт, который посоветовала Гахама-мама, не такой уж и сложный. Наверно, она подобрала рецепт с учётом того, что я новичок в готовке сладостей.

Мы выложили тонко нарезанные коржи, обмазали кремом и выложили персики. Осталось только сделать напаж и намазать этот желатиноподобный «пепелосьён», чтобы торт блестел, потому что иначе персик на воздухе меняет свой цвет.

Готовка прошла легче, чем я предполагал.

– Можно было бы на всякий случай сделать несколько разных, – посоветовала прямо у меня за плечом Гахама-мама, неслабо меня напугав, и мы решили послушаться её совета.

Казалось бы, хорошо ведь, что всё так просто, но людям, если очень просто получается, хочется приложить больше усилий. Поэтому и Гахама-сан страдает.

– О! А если намазать шоколадом, будет ещё вкуснее! – сказала она и хлопнула в ладоши, словно придумала хорошую идею. Вижу, она уже начала ломать шоколад, и не могу не волноваться.

– Зачем ты это делаешь? Ты ведь можешь как обычно это сделать.

– Э?.. Ну, так оно как-то симпатичней и вкуснее, – сказала она, в то же время посыпая горку фруктов ломаным шоколадом. В итоге персик рассыпался, и ничего симпатичного не получилось. Такое чувство, что я увидел глазами диссонанс. Из этого ничего хорошего не вышло.

– Перед тем, как что-то начать делать, нужно изучить азы.

– Ты говоришь то же, что и Юкинон…

Из-за внезапно всплывшего имени моё лицо словно окаменело.

– Ну да. Это всё-таки здравый смысл, – смог я кое-как сохранить видимость спокойствия. Но не похоже, что Юигахама что-то заметила, – она так же продолжает ломать шоколад, что-то напевая.

– Мы когда-то вместе ночевали и делали ужин. Так вот, если смешать что-то вкусное с вкусным, то, думаю, будет только вкуснее.

– Опасные у тебя представления.

– Э? Разве?

Кола и гамбургер – это вкусные вещи, но если приготовить гамбургер на коле, ничего хорошего точно не получится. Всему есть свои правила применения.

Юигахама заметила, что я замолк с открытым ртом. Она отложила шоколад, взяла кусочек персика вилкой и запустила мне в рот. Как так получилось, что она меня кормит? Эй, мама же смотрит, мне стыдно… пришлось вытереть сироп со рта и прожевать.

– Ну как, вкусно же?

– Ты это… – говоря с набитым ртом, я неодобрительно посмотрел на неё. Нет, меня всё устраивает, просто нужно же предупреждать, чтобы я успел приготовиться, придумать какие-то отговорки… хотел было сказать я, как вдруг что-то не почувствовал во рту. Свежесть персика и вкус шоколада… М-м, промах.

– Ты сначала сама пробуй, хорошо? – сделал я осторожный комментарий, как только проглотил, так как это нельзя назвать несъедобным. Но, похоже, до неё не дошло, и Юигахама непонятливо смотрит на меня.

– Э? Да ну, наверняка ведь вкусно, – сказала она и решила сама проверить. Спустя несколько секунд у неё появилось очень странное выражение на лице, она тихо кивнула и ничего не сказала. Ну же, я же говорил, что оно не сочетается! Хотя с ощущением вкуса у Юигахамы всё хорошо, но вот сам процесс… было я подумал, как вдруг заметил, как Гахама-мама улыбается, приложив руку ко рту.

– Если хочешь использовать шоколад, можно сделать так, – сказала и встала рядом, чтобы показать пример.

Она разрезала оставшуюся основу торта на правильные части, намазала шоколадом и установила фрукты. Секунда – и мини-торты готовы. Она взяла один из них и поднесла мне ко рту.

– Открой ротик…

– Спасибо большое, я сам.

Так, нужно медитировать. Игнорировать пот, стекающий под мышками и со лба, делать вид, что я спокоен. Стараясь не касаться её пальцев, я взял торт.

– М… – Гахама-мама мило насупилась, но ха-ха-ха, ох уж этот Хикигая Хачиман, может запросто заглушить все эмоции, если его предупредить, ха-ха-ха, он всё же интересный. Беспочвенное умиление напало на меня, но я его отогнал, сосредоточившись на торте.

– Вкусно, очень вкусно!

Прошлый вкус был странным, как дело про убийство в закрытой комнате на изолированном острове, а сейчас плотный торт с фруктовым вкусом персика аккуратно окружён шоколадом; я словно вот-вот почую дуновение ветра. Я не ожидал, что так сразу скажу, что думаю. Гахама-мама расслабилась и улыбнулась.

– Фух, вот и хорошо. Теперь давай ты, Юи. Открой ротик.

– А-а.

Гахама-мама положила ей торт, пока та работает, и Юигахама без задней мысли его съела. Они этим часто занимаются, значит?.. Я тепло посмотрел на них, и Юигахама, словно придя в себя, покраснела и беззвучно замахала руками. Из-за занятого рта она не может ничего сказать, но она словно пытается всё отрицать. Я ей кивнул, мол, да всё нормально, я всё понимаю, мне даже нравится смотреть на умильное подкармливание, и Юигахама, похоже, успокоилась, что-то мыча. Вдруг её глаза зажглись удивлением.

– И правда, вкусно!

– Шоколад надо наносить не на внутреннюю часть, а на саму основу. Тогда будет вкус хороший, хрустящий.

– Хе, понятно… – поняла Юигахама, и начала наносить шоколад на основу торта. Я немного удивился. Дай человеку что-то сказать, дай что-то сделать, закончить и похвали – вот и получится воспитание. Теперь я увидел это воочию.

– Ох, хорошо получилось, – пробормотал я, и Гахама-мама гордо улыбнулась.

– А как же! Я хорошо готовлю!

Не, я имел в виду вообще-то, что с дочерью момент хорошо получился… Хотя и про готовку ведь правда! И гордая улыбка выглядит очень красиво!

– У фруктового торта нет чёткого рецепта, поэтому можно делать его со всем, что тебе нравится. Иногда вкусными оказываются даже самые неожиданные сочетания.

– Так вот в чём дело?

– Ага, – сказала, улыбаясь, Гахама-мама. Но всё-таки лучше этим заниматься человеку, который твёрдо освоил основы готовки и может в уме воспроизвести тот или иной вкус.

Разговаривая с Гахама-мамой, я следил краем глаза за тем, как Юигахама что-то усердно делает с внешним видом торта. Что она туда подмешала?..

– Ну как, мам?

– Нормально, думаю. Осталось только секретный ингредиент добавить – и готово.

– Секретный ингредиент?

– Да, это ведь самая лучшая в мире приправа, – сказала она и, приставив ладонь к уху Юигахамы, что-то прошептала. Услышав это, та покраснела.

– Блин! Я тебя сейчас отправлю отсюда, если ты будешь такое говорить!

– О нет!

Гахама-мама была вытолкана сердитой дочерью и сбежала ко мне. Если она не справляется с дочерью, значит, логично предположить, кто будет следующим.

– О, Хикки-кун, а как ты думаешь, что это?

– Даже не знаю. Хе-хе, голодный желудок, наверно.

Показывая, что я занят выжимкой крема, но слушал краем уха их разговор, я ответил первое, что пришло на ум, но Гахама-мама всё ещё улыбается и не отступает.

Вот блин. Это прямо как в Dragon Quest – пока не дашь нужный ответ, дальше не пройдёшь.

– Ещё говорят, что вкусный тот обед, который тебе достался даром… - неуверенно продолжил я, и Гахама-мама приставила руку к щеке и улыбнулась, нахмурив брови. А вот Юигахама в шоке.

– Хикки, с тобой что-то не так…

– Ну да, это действительно вкусно.

– Мама, не соглашайся с ним!

Будучи отчитана дочерью, Гахама-мама кашлянула, словно решила начать сначала.

– Думай о готовке.

Лучшие приправы – это голодный живот, халявная еда во время курения травы, и рынок (есть разногласия на этот счёт). Из личных предпочтений в основном будут чеснок, спинной шпик, и адзиномото19. Однако в случае со сладостями это не может быть правильным ответом. Значит, ответ уже известен.

– Значит, искренность, – сказал я, робко улыбнувшись, а Гахама-мама улыбнулась мне вместо ответа.

***

– Ну что ж, подождём, пока остынет, – сказала Гахама-мама, закрывая дверцу холодильника. Я уже забыл, то ли мы напаж делали, то ли пассаж, но суть в том, что фруктовому торту нужно дать затвердеть. Впрочем, большинство фруктов становятся только вкуснее холодными.

Мы фактически закончили с готовкой, поэтому я снял фартук и пошёл в сторону общей комнаты. Хоть рецепт и не сложный, но с непривычки была и небольшая усталость, и чувство проделанной работы.

Я медленно шёл в сторону дивана, надеясь, что мне дадут отдохнуть, как тут мой рукав дёрнули. Там была Юигахама с Соболем в другой руке.

– Эм, сюда… – пробормотала она, закрывая Соболем рот, и пыталась куда-то меня затащить.

– А-а, ага. Я ещё вернусь, – я поклонился слегка Гахама-маме и покинул комнату, следуя за Юигахамой.

– Ага, отдыхайте. Я позову, как будет готово, – сказала она звонким голосом, улыбаясь.

Мы пришли в комнату к Юигахаме. Я сел на предложенный пуфик, а Юигахама села на кровать, всё не отпуская Соболя.

– Ну, что будем делать? – неловко спросила она. Помню, во время фестиваля она говорила нечто подобное. Поэтому я снова сказал что-то бессмысленное.

– Не знаю даже. Сходить домой?

– Не сходить! К тому же это мой дом! Это моя комната! – сказала она, почти как Соболь, когда гавкает.

– Делать ведь всё равно нечего.

– М, ну да… Можно посмотреть выпускной альбом, – Юигахама протянула руку и достала с полки у кровати альбом с вельветовой обложкой.

– И что мы будем с ним делать? Играть в «придумай прозвище уроду»?

– Нет, конечно! Ты ужасен! Как подло! – сказала она тихим голосом. А знаешь, как больно, когда обзывают тихим голосом несколько раз?

– Для парней так оно и есть. Говорят, что кому-то приходилось использовать его как каталог, чтобы познакомиться с девушкой. Прямо как онлайн знакомства.

– Это тоже подло!

Я ведь всего лишь сказал то, что слышал краем уха от Тобе или кого-то в той стороне…

– Хикки, а ты этим занимался? Просил, чтобы тебя познакомили?

– В моём случае мне бы сначала пришлось искать кого-то, кто мог бы представить меня.

– А-а, ясно…

Спасибо за понимание.

– Хотя было бы интересно посмотреть на тебя в средней школе.

– А, не надо. Забудь, мне стыдно. Не будем.

Она отпустила Соболя и засунула альбом куда поглубже.

А жаль. Я опустил плечи, как вдруг в меня врезался Соболь.

– Ой, ты чего?

Я взял подвижного лижущегося и гавкающего Соболя и начал его гладить, но с него начала сыпаться шерсть. Похоже, у него сейчас линька. Так вот почему они его убрали подальше во время готовки. Когда я это понял, я уже был весь в шерсти. Юигахама посмотрела на меня и вскрикнула.

– А-а! Извини. Соболь, иди сюда!

– Ничего, я к кошачьим волосам уже привык. Дай лучше щётку.

– А, ага.

Я взял щётку, сел в позу лотоса и начал гладить спинку лежащего у меня на коленях Соболя. Во время глажки Соболь лежал спокойно, сопя носом. Потом ко мне поближе на коленях пододвинулась Юигахама и с интересом посмотрела.

– Хе, и правда, привык.

– Если дома есть животные – хочешь или нет, но привыкнешь. Не будешь замечать волосы даже в супе.

– А вот это уже странно… – Юигахама разочарованно опустила плечи. Как вдруг она что-то вспомнила и вскочила. Она ненадолго зашла в туалет, но тут же вернулась и плюхнулась рядом со мной.

– Та-дам! Держи, – она мне что-то протянула. Это оказалась клейкая лента с валиком. В любом доме, где содержатся животные, это самый настоящий товар первой необходимости. Эта штука ведь умеет удалять волосы! И ещё, подушка воняет.

Валик используется и для обычной уборки, и для очистки одежды от волос.

– Спасибо, потом воспользуюсь.

– Я помогу.

Игнорируя мои слова, Юигахама сняла защитную обёртку и начала гонять роликом по моим плечам и спине.

– Да… да ладно, хватит, щекотно, – сказал я, сжавшись, а Юигахама хитро улыбнулась и начала работать с ещё большим усердием. И чем дальше я убегал, тем быстрее меня догоняла Юигахама и тем более садистскими методами меня чистила, явно наслаждаясь этим.

– Ну-ка, ну-ка!

Она вычистила шерсть Соболя везде, где только можно было. Несмотря на стыд, щекотку, мягкость и приятный запах. Если не проявить осторожность, непредвиденный контакт может произойти, да и на побег нужно много сил. К тому же моя симпатическая нервная система перегружена, и пот ручьём.

– Эй, хватит, я предпочитаю метёлочку, а не валик! А, ой, стой, хватит!

О не-ет! Ты же сейчас метёлочку зацепишь! И в тот момент, когда из-за моего дурного тона мои показатели снизились на семь триллионов очков, в дверь постучали. Услышав это, Юигахама резко замерла и отодвинулась.

– Юи, можно тебя?

– Ага, – ответила Юигахама спокойному голосу за дверью. В отличие от весёлого лица какой-то миг назад, её лицо никаких эмоций теперь не выражает. И взяла под руку громко дышащего опасного зверя.

Как только я чуть-чуть успокоился, дверь слегка приоткрылась, и Гахама-мама заглянула к нам.

– Хикки-кун, будешь кушать?

– Нет, я хотел уйти, пока не стемнело.

Не могу же я так сильно наглеть. Мужчина должен уметь уйти в нужный момент.

– Да? – Гахама-маме, похоже, было немного жаль, что я так ответил. Но в следующую секунду она широко улыбнулась.

– Но я уже приготовила, – мелодично сказала она и подмигнула, сделав «пи-ис».

По сравнению с матерью Юкиношиты она более спокойный человек, думал я, раньше, а оказалось, что она настоящий стратег!

***

Ночной ветер приятно обдувает горячие щёки. После того, как я поужинал у них и попрощался, на улице уже было темно. Готовка закончилась успешно, и я в руках несу коробочку с фруктовым тортом; несу очень осторожно. Юигахама вышла меня проводить и сейчас заглядывает мне в лицо, о чём-то беспокоясь.

– Хикки, ты не объелся? Как себя чувствуешь?

– В целом нормально, – сказал я, несмотря на распирающее чувство в животе. Кушать с Юигахамой и Гахама-мамой втроём было очень весело и вкусно, но я переживал, что скоро вернётся и Гахама-папа. Из-за этого я соглашался на всё и съел настолько много, что позавидовали бы персонажи японского фольклора.

Ведь Гахама-мама радовалась тем больше, чем больше я ел. Постоянно подбадривала взглядом: «Вот таким должен быть мужчина!» – каждый раз, как я набирал полный рот риса. Из-за чего я вошёл в раж и просил добавки.

В итоге всё-таки обожрался. Даже идти сложно из-за переполнения живота. Юигахама неловко сложила руки ладонями.

– Извини, мама очень рада была, что мальчики много едят.

– Да, есть такое у матерей. Я когда вернусь домой, мне с отцом тоже придётся много есть. Прямо как в Стамина-Таро20.

– Так много?! – Юигахама ужаснулась и посмотрела мне в лицо. Не могу сказать, что мне это не нравится. И бабушкина готовка, и Стамина-Таро – все готовят очень вкусно! Стамина-Таро, я тебя люблю! Так, что готов задницей раздавить «рупэ»21.

Так мы и пошли в сторону станции.

– Спасибо за сегодня.

– Это я должен тебя благодарить.

– Ага. Но мне было весело… Так весело вместе что-то делать!

– Но в одиночку эффективней, – вырвалось у меня ироническое предложение, и Юигахама надула щёки в ответ. Я ответил улыбкой.

– По ощущениям готовка не похожа на работу. И да, вместе готовить на самом деле весело.

– Ага, наверно, – Юигахама тихо улыбнулась. Я кивнул ей в ответ и приподнял коробку, чтобы посмотреть, ничего ли с ней не случилось, и медленно ответил:

– Комачи, наверно, тоже была бы рада. Она очень любит работу по дому.

Сейчас популярны различные мастер-классы, интерактивные ивенты и подобное. Может, в таком случае, было бы лучше подарить Комачи такой опыт?

Не всё ценное можно купить за деньги, а что можно – есть папина кредитка. Master NEET22. Я думал о такого рода глупых вещах, и Юигахама издала восхищённых звук.

– Точно, можно ведь сделать вместе!

– Да, поэтому вот, – сказал я и протянул ей фруктовый торт. Юигахама странно посмотрела на него и вопросительно повернула голову вбок.

– Печенье было вкусным, поэтому это своего рода благодарность. Хоть и рано ещё… – я протянул ей коробку, подбирая слова, а Юигахама слегка усмехнулась.

– Он ведь из того же сделан.

– Не совсем. Там есть ещё секретный ингредиент.

Юигахама права, всё, из чего сделан этот торт, находилось там на кухне. Но я тоже добавил туда один секретный компонент по научению Гахама-мамы.

Юигахама внимательно посмотрела на коробку и потом на меня снизу вверх.

– Хм-м. А что там?

– На то он и секретный, чтобы не говорить.

– И то верно.

Юигахама с улыбкой приняла коробку.

– Ладно, спасибо что проводила. Пока.

– Ага, увидимся в школе.

Юигахама помахала мне рукой на уровне груди, я ответил ей кивком и пошёл в сторону станции.

Пройдя немного, я почему-то обернулся назад и увидел всё ещё стоящую там Юигахаму. Она широко помахала мне рукой, и я в ответ слегка приподнял руку и пошёл дальше.

***

Холод ослаб, и много любителей ночи ходит по большой улице около станции, что говорит о конце задержавшейся зимы. Смена поры года, похоже, отразилась и на уличном освещении – все лампы, свет домов и неоновые вывески почему-то сверкают.

Возможно, это будет часть моей жизни. Я подумал о том, что можно было бы ответить Миуре. Вот если бы я мог жить, исполняя её желания одно за другим… Эта невозможная идея посетила моё воображение.