Мойра. Я найду твою судьбу

Глава 77

Калиста

Из тонкой, почти невидимой нити, что тянулась от самого сердца Николетты, возникли две души — Иерофей и Лютия. Они мягко, тепло и успокаивающе сверкали в воздухе. Их появление было подобно первым лучам рассвета, пробивающимся сквозь темноту ночи.

Я чувствовала каждого из них и была благодарна предкам Коко за то, что откликнулись.

— Души предков, — произнесла я громко, склонив голову в поклоне. — Ваше присутствие здесь, среди нас, напоминает о вечной связи, соединяющей поколения.

Король с королевой учтиво поклонились мне в ответ. И природа вокруг откликнулась на это чудо. Цветы на кустах затрепетали, словно приветствуя древних духов, а деревья слегка покачивались, создавая шепот, похожий на далекую мелодию. Ветер стих, и воздух наполнился ароматом цветущих растений.

— Вы оставили нам наследие, которое мы бережем и чтим, — продолжила я, указывая ладонью сначала на Николетту, а затем на Гая и короля. Мужчины замерли. Принц не скрывал своего удивления, что читалась в его широко распахнутых глазах, а король… Он все еще был сдержан и закрыт. Однако я видела, что он так же впечатлен происходящим, как и сын, хоть и пытался скрыть сей факт.

Тем не менее Иерофей и Лютия удостоили нынешнего правителя благородным кивком и теплой улыбкой. А потом их взгляд переместился на Юстиса. Вот уж кто точно был подобен каменному изваянию, встретив врагов из далекого прошлого. Сердце мое сжалось, и я всей душой хотела поддержать своего мужчину. Но, как оказалось, он прекрасно владел собой. Не стесняясь всех, кто собрался на этой небольшой площадке, демон опустился сначала на одно колено, потомна второе и склонил голову. Ему не требовалось ничего говорить, все и без слов было понятно.

— Но он делает? — за моей спиной раздался взволнованный голос Коко, но я подняла руку, моля ее не рушить момент.

Юстис сделал очень важный шаг для того, чтобы примириться с внутренней тьмой. Оставалось дождаться ответа от духов. Иерофей стоял на месте. А вот Лютия, кинув быстрый взгляд на мужа, сдвинулась с места и подошла вплотную к мужчине. Возложив руки ему на голову, она нежно, почти по-матерински провела пальцами по его волосам, заставляя поднять голову.

Медленно Юстис подчинился, и его глаза встретились со взглядом королевы прошлого. С той, кого он некогда собирался лишить жизни.

— Я… Я не должен был… — начал он дрогнувшим голосом, но Лютия поспешила приставить палец к его губам.

— Т-ш-ш-ш. Мы знаем, Юстис Таурис Бездушный. Мы все о тебе знаем. Твоя жизнь была темной пеленой, в которую вплетались кровавые узоры и боль. Ты стал демоном, явив миру свою душу, — рядом громко вскрикнула Лия. Я же смотрела на Юстиса, понимая, что лишь так могу поддержать его. — Но сейчас твой мир наполнился красками и светом. Ты идешь верным путем. И мы прощаем тебя!

Птицы замолчали, уступая место торжественной тишине, и даже солнце как будто засияло ярче. Из глаз Юстиса покатилась одинокая слеза. Слеза очищения и прощения.

— Спасибо!

Лютия улыбнулась демону. И когда я перевела взгляд на Иерофея, то тот тоже позволил уголкам губ изогнуться. Прошлое, наконец, даровало Юстису освобождение. И я была безмерно счастлива лицезреть сей момент в первых рядах.

— Но мы ведь здесь по иной причине? — теперь королева смотрела в мою сторону.

— Вы здесь из-за нее, — я указала на Коко. — Этой девушке нужна ваша помощь.

Иерофей, что находился рядом с Николеттой, обернулся к ней и, протянув ладонь, приподнял девичий подбородок. Девушка дернулась от неожиданного прикосновения, однако быстро взяла себя в руки.

— И чего же ты хочешь, дитя? — мужской голос полнился теплом и многовековой любовью. Я видела, как Николетта похожа на своего предка, как много она на самом деле унаследовала от рода Аастриксов.

— Вы можете признать меня своим потомком? — едва слышно спросила девушка, благоговея от одного вида своего дальнего родственника.

— Зачем же нам это делать? — Лютия подошла к Коко и встала рядом. Духи как будто и правда не понимали, в чем смысл подтверждать очевидное.

— Затем, — подал строгий голос нынешний правитель Халдриса. — Что в это не верю я.