Мужской зигзаг

Глава 12

После двух недель дождя и тумана природа вдруг расщедрилась: за окном светило солнце и сияло безоблачное небо. Такой подарок в ноябре, да еще в субботу, нужно как-то отметить… Джемма решила пойти с Мартином поиграть на берегу: после пяти дней занятий в школе ребенку не помешает порезвиться как следует.

Положив сыну на тарелку тост и отварное яйцо, она шепотом поделилась с ним своими планами.

— Ура! Вот здорово! — завопил Мартин, подпрыгивая на стуле от радости. — А Блейк с нами пойдет?

Блейк положил газету на стол и вопросительно приподнял бровь.

Джемма улыбнулась. После некоторых трений отношения между ними наладились, и все складывалось намного лучше, чем она смела надеяться.

— Вряд ли Блейк захочет с нами играть.

— Потому что взрослые не любят играть, да? — спросил Мартин. — Мама Дэвида Ризборо говорит, что ты ведешь себя как ребенок.

Джемма покатилась со смеху.

— Прямо так и сказала?

Мартин кивнул и нахмурился.

— Откуда ты знаешь? — спросила она.

— Дэвид сказал. А мне не надо было тебе говорить, да, мам?

Джемма прижала сына к себе.

— Мне нравится, Марти, что ты честный.

Мартин заулыбался.

— А я сказал Дэвиду, что его мама толстая и…

— Шшш! Больше ни слова. — Джемма прижала к губам сына палец. Честным быть хорошо, но тоже в меру. Над этим еще предстоит поработать. Она покосилась на Блейка: тот снова развернул газету, но она заметила, что плечи у него трясутся от смеха. — Мы с Мартином идем на пляж играть в пиратов. Если хочешь пойти вместе с нами, оденься во что-нибудь старое.

— Ладно. — Допив чай, Блейк встал и вышел.

Минут через пять вернулся в свитере и слаксах. Джемма отвела глаза: иной раз желание охватывало ее с такой силой, что становилось тошно. Особенно когда Блейк, приходя с работы, менял деловой костюм на джинсы и тенниску.

— Я же сказала — старое, — пробормотала она, с сомнением глядя на дополнявшую его костюм фирменную, ветровку.

Блейк пожал плечами.

— А это и есть старое.

— Мам, пошли скорее! — Схватив за руку, Мартин потащил ее к двери. Как только они перешли дорогу, он вырвался и помчался по песку, как сорвавшийся с цепи щенок. — А вы меня не догоните! — кричал он, шлепая по мелководью.

— Надеюсь, в правила игры не входит купание в одежде? — поинтересовался Блейк, глядя на Мартина.

— Если хочешь, можешь искупнуться, — хохотнула Джемма, — а мы с Мартином довольствуемся беготней. Правила такие. Море — это дом. Там живет капитан Хук. Когда ты у него дома, тебе никто не страшен.

— А вы меня не поймаете! — Выскочив из воды, Мартин пулей промчался мимо них.

Джемма со всех ног бросилась за ним. Догнать сына было не так просто: он бегал как борзая. В конце концов она его осалила и побежала к морю. Вода обожгла холодом ступни, но Джемма не обращала внимания: надо было передохнуть и расслабиться.

Она с интересом следила, как Мартин носится по пляжу за Блейком. Побегав вволю, тот нарочно споткнулся, рухнул на песок, и Мартин, визжа от восторга, навалился на него. У Джеммы перехватило дыхание. Глядя на них со стороны, можно было подумать, что у них обычная семья. Блейк на удивление естественно ведет себя с сыном, и, наверное, Мартину не верится в такое везение: наконец нашелся мужчина, который готов играть с ним так, как никогда никто не играл. Даже родной отец…

Заметив, что сын начал уставать, Джемма схватила его за руку и потащила с пляжа.

— Все! Пора домой! — объявила она под аккомпанемент его протестующих воплей. — Да, я строгая и злая мать! — добавила Джемма, когда Мартин уперся и ей пришлось чуть ли не волоком тащить его по песку. — Не хочу, чтобы ты простудился и заболел.

Блейк с интересом следил за ними.

— Будешь себя хорошо вести, — вмешался он, — прокачу на плечах:

— Клево! — Мартин вырвался от матери и бросился к Блейку.

Тот посадил его на плечи и пошел к дому.

Через час, румяные после душа и прогулки на морском воздухе, они сидели на кухне и ели сандвичи с ветчиной.

— Вкуснотища! — Блейк потянулся за следующим сандвичем и откусил изрядный кусок.

Джемма усмехнулась.

— Таким образом мы свели на нет весь благотворный эффект физической нагрузки. Ну и пусть! Живем один раз…

Блейк поднял кружку с кофе — на этот раз с растворимым, поскольку готовила Джемма, — и, подмигнув, согласился:

— Ну и пусть! Кстати сказать, завтра я ужинать не буду.

— Уезжаешь по делам? — Джемма потянулась за календарем, где она помечала его приезды и отъезды.

— Нет. Устраиваю вечер для сотрудников по случаю переезда офиса в Саннертон.

— Ясно. Ну и как общее настроение по поводу перемещения в наши северные широты? Приподнятое?

Блейк сморщился как от зубной боли.

— Скажем так, я постарался его максимально поднять. С помощью звонкой монеты.

— Ну и как, стоило того? — спросила Джемма. Покосившись на Мартина — тот полез в холодильник за апельсиновым соком, — Блейк буркнул:

— Стоило. И деньги тут ни при чем.

Услышав, что к дому подъезжают машины, Джемма включила духовку разогреть пиццу и пирожки и стала открывать пакеты с чипсами, орешками и прочими вкусностями. Блейк попросил на всякий случай приготовить закуску: вдруг кто-нибудь из гостей после ужина заедет в особняк. Правда, он на это не рассчитывал, но Джемма как следует постаралась, и, как выяснилось, не зря. Судя по скоплению машин на подъездной аллее, мало кто отказался от приглашения заехать взглянуть на дом босса изнутри.

— Джемма, ты просто чудо!

Кивнув на подносы с едой, Блейк заключил ее в объятия, и Джемма, уловив запах спиртного, насторожилась. Слишком свежи еще были воспоминания об Адриане…

— Ты что, сам вел машину? — спросила она, отталкивая его от себя, но Блейк держал ее за талию мертвой хваткой.

— Нет, я доверил руль жене Алекса. — Он улыбнулся.

— Блейк, куда прикажете проходить? — Клайв Барлетт засунул голову в дверь кухни и понимающе ухмыльнулся.

— В гостиную. — Блейк махнул рукой в неопределенном направлении. — Я скоро буду. Будьте любезны, Клайв, выясните, кто что будет пить.

Клайв удалился.

— Я по тебе скучал.

Джемма не успела сообразить, что происходит, а Блейк уже прижал ее к себе и поцеловал с такой нежностью, что она, прекрасно осознавая, что причина его поведения кроется в большой дозе выпитого, не нашла в себе силы противиться.

— Джемма ты такая красивая… — Он вздохнул, отстранился и взял ее лицо в свои ладони.

— Ты пьян, Блейк, — устало сказала она. Если бы он не был пьян… Если бы этот поцелуй был вызван чувством, а не выпитым виски…

— Есть немного. Не сердись.

— А я и не сержусь. — Наконец она нашла силы оттолкнуть его от себя. — Блейк, у тебя гости. Пора к ним.

Придя в себя, Блейк взял поднос с закусками и буркнул:

— Извини, Джемма.

— Я тебе помогу, — предложила она, взяла другой поднос и пошла за ним.

— Нет, не надо. — Он преградил ей путь. — Спасибо, что приготовила закуску, а с остальным я управлюсь сам.

Опешив, Джемма молча смотрела на него, пока до нее не дошло, почему он не хочет, чтобы она подавала еду гостям. Разумеется, ее затрапезный вид — старый мешковатый свитер, джинсы — не соответствует столь высокой чести…

— В чем дело, Блейк? — спросила она напрямик. — Ты что, меня стесняешься?

— Не глупи!

— А в чем же тогда дело?

— Иди спать, Джемма.

— Блейк, придется тебе раскошелиться! Купи мне униформу горничной, — съязвила она. — Белый фартучек с оборочкой, платьице с кружевным воротничком и все такое прочее…

— Вот поэтому я и не хочу, чтобы ты выходила к гостям! — зашипел он, подойдя к ней вплотную.

— Не понимаю.

— Ну раз так, придется все тебе разжевать. — Затворив дверь, он прислонился к ней спиной. — Джемма, ты мать моего ребенка. И только по этой причине работаешь у меня домработницей. Не хочу, чтобы ты крутилась среди гостей, подавала выпивку и закуску — словом, выступала в роли обслуги. Понятно?

— Ах вон оно что! — Джемма недоверчиво смотрела на него. Она ожидала чего угодно, но только не этого. Она думала, что Блейк не упустит возможности лишний раз ее унизить, хотя она, доведись ей обслуживать его гостей, и глазом бы не моргнула. Почувствовав запах сыра, Джемма выключила духовку. — Не забудь про пирожки и пиццу.

— Не забуду. Спокойной ночи, Джемма. — Блейк поцеловал ее в щеку, открыл дверь и пошел в гостиную.

Джемма провела кончиками пальцев по щеке. Щека была теплая-теплая… Словно во сне, она вышла из кухни и отправилась наверх, к себе в спальню.

У туалета на первом этаже собралась очередь.

— На втором этаже есть еще один. Третья дверь налево, — сказала Джемма.

Сегодня днем, угробив на уборку туалетов целый час, она навела там идеальный порядок. Пусть попользуются, не зря же она старалась…

Придя к себе, сбросила туфли и упала на кровать. Какой смысл раздеваться? Все равно вряд ли скоро уснет… Что нашло на Блейка?

Полез к ней целоваться… Неужели наконец-то перестал обижаться на нее за то, что она скрывала от него Мартина? И впервые Джемма осмелилась задать себе вопрос: может, им еще не поздно попробовать начать все сначала?

Схватив подушку, прижала ее к себе. Последнее время Блейк вел себя с ней не так настороженно, и постепенно она тоже расслабилась. Хотя Блейк не отличается кротким нравом, работать на него одно удовольствие. Будучи аккуратным, он все убирает за собой сам и на удивление неприхотлив в еде. Во всяком случае, он по-прежнему нахваливает ее стряпню. Поначалу Джемма настраивала себя на подвиги на ниве домашнего хозяйства, но все оказалось намного проще, чем она предполагала. Она сделала для себя открытие: работать домработницей на человека, который ценит твои усилия, намного приятнее, чем приходить усталой с работы домой и обслуживать мужа, который воспринимает все как должное.

Неужели все это только игра? Может, Блейк старается быть милым и приятным только из желания произвести впечатление на сына? Наверное, так оно и есть, но как тогда объяснить этот поцелуй и нежные слова? Да, он выпил, но вел себя вполне разумно и изъяснялся абсолютно внятно. Джемма поверила, когда он сказал, что выпил совсем немного; алкоголь лишь помог устранить стену отчуждения, которую Блейк старательно воздвигал между ними. Как говорится, что у пьяного на языке…

Джемма легла на спину и посмотрела на потолок. Мастера восстановили лепнину во всей ее первозданной красе, и теперь она ласкает глаз. Джемма лежала неподвижно, прислушиваясь к себе, и внезапно поняла, что с ней происходит.

Она счастлива! Просто она так давно не испытывала этого чувства, что не сразу его узнала.

И сын счастлив. Стоит Мартину после уроков войти в дом, как он спрашивает: «А Блейк вернулся?». А когда Блейк уезжает по делам, в доме становится пусто.

Джемма широко улыбнулась. Возможно, между ними еще не все кончено…

— Ох уж эти гости! Последний вымелся в три часа утра! Можно подумать, своего дома нет…

Блейк посмотрел на яичницу и тосты, и его замутило. Нет, рисковать не стоит! Он отодвинул тарелку от себя.

— Джемма, будь милосердна, выключи радио! — взмолился он. Как правило, радио его ничуть не раздражало, но сегодня каждый звук отдавался в голове гулкой болью.

— Да у тебя, никак, похмелье?

Джемма плеснула в стакан апельсинового соку и поставила перед ним. Нет, не поставила, а с нескрываемым удовольствием грохнула стаканом об стол, и у Блейка в голове бухнуло рикошетом.

— У нас есть парацетамол? — рявкнул он и залпом выпил сок. Ему так хотелось пить, что он мог выпить хоть ведро.

На стол перед ним все с тем же грохотом опустился пузырек с таблетками. Блейк подождал, пока перед глазами прояснилось, протянул руку и схватил таблетки.

— Отрадно, что ты пьешь не слишком часто. Тот поднял голову и увидел немой укор в ее глазах. Только этого еще не хватает! Да он сто лет не напивался! И вчера бы не напился, если бы чертовы гости убрались вовремя восвояси. Сейчас он нуждался в сочувствии, а не в проповеди. Громко ругнувшись, Блейк стащил пиджак со спинки стула и выскочил из дома.

На полпути свернул на придорожную стоянку, откинул голову на подголовник и прикрыл глаза. А перед глазами все стояло потерянное лицо Джеммы, когда он, выскочив из-за стола, побежал мимо нее к двери. Только сейчас до него дошло, почему она так себя вела сегодня утром: ведь Адриан любил заложить за воротник! Ему стало стыдно за сцену, которую он устроил за завтраком, а Джемма наверняка насмотрелась таких картинок до тошноты.

Черт! Блейк грохнул кулаком по рулю. Какая же он скотина! Интересно, что вытворял Адриан в состоянии подпития… То, что он гулял налево, ни для кого не было секретом. Может, в пьяном угаре он бил ее или принуждал к сексу? Блейк снова грохнул кулаком по рулю и нажал на кнопку, чтобы опустить оконное стекло. Внезапно перехватило дыхание: казалось, еще чуть-чуть — и он задохнется.

А вдруг, когда он вскочил из-за стола, Джемма подумала, будто он собрался ее ударить? Блейк набрал в легкие кислорода. Хотя какой уж тут, на трассе, кислород!.. Неужели она считает, что он в состоянии поднять на нее руку? Даже после всего, что она с ним сотворила, на такое он не способен.

Может, решила, раз Мартин ушел в школу, он станет ее домогаться?! Блейку стало не по себе. Ну конечно! Ведь он вчера поцеловал ее! Помимо воли от одной мысли об этом у него разгладилось лицо. Да, он не смог удержаться! Весь вечер его окружали женщины, которые потратили полдня на макияж и все такое прочее, а его потянуло к женщине без капли косметики на лице, одетой в свитер, который давно пора отправить в благотворительный фонд. Потому что она прекраснее всех.

Для него Джемма прекраснее всех. Какая же это мука жить с ней в одном доме! Он чувствует себя шестнадцатилетним юнцом — постоянно пребывает в состоянии спермотоксикоза. Интересно, Джемма догадалась, почему он все время носит футболки навыпуск, а не заправляет в джинсы? Блейк тяжко вздохнул: даже сейчас, несмотря на головную боль, тошноту и прочие «радости» похмелья, от одной мысли о ней он возбудился.

Закрыв глаза, Блейк усилием воли сосредоточился на работе — он собрался купить склады на берегу реки, — и желание отступило. Он невесело хмыкнул: скоро станет крупным специалистом по обузданию взбесившихся гормонов. Взглянув на часы, повернул ключ в замке зажигания. Сегодня он опаздывает, впрочем, вряд ли он один… Вчера вечером почти все его сотрудники погуляли на славу. Вырулив на шоссе, Блейк влился в поток машин. Надо будет прислать Джемме цветы с извинениями за свое безобразное поведение за завтраком.

А что он вытворял вчера? Вспомнив, как он держал в объятиях ее мягкое, податливое тело, Блейк не мог сдержать улыбки. Пожалуй, за это извиняться не стоит. Алкоголь притупил его бдительность, но больше это никогда не повторится. Пусть Джемма спокойно спит в своей кровати: он лезть к ней не собирается. Хотя каждая клеточка его тела стремилась обладать этой женщиной, он постарается противиться желанию. Джемма слишком опасна. Больше он не допустит ее в свою жизнь. С него хватит!