Мусорщики "Параллели" VI

Глава 5 "Человек в чёрном"

— Как же спать хочется! — недовольно пробурчал один из стражей, стоя по левую сторону от лифта. Впереди горели огоньки казарм и военных полигонов, окружённые фиолетовой тьмою. — Поскорей бы уже утро. И что это вдруг Хмурый решил усилить меры безопасности?

— Хватит ныть, Тоши! — раздался сердитый голос второго стража, скрытого хамелеоном-плащом, с другого края лифта. — Главнокомандующий всё правильно сделал! Ведь всегда могут найтись умники, что посчитают: если сегодня у нашей организации праздник, то мы всё пустим на самотёк!

— Да, но я понимаю усилить периметр и прочее от внешних атак. Лифт с лестницей, так вообще заблокированы. Поэтому я и не понимаю: мы зачем с тобою здесь торчим, Вонг?

— А то, что враг может сюда прорваться, ты не подумал, дубина? — тяжело вздыхая, ответил Вонг. Его плащ чуть шелохнулся, искривив пространство. — Лифт позади нас не пространственный! Его можно и взорвать, если это того будет стоить. А впереди нас что? Сущий пустяк, на которое и время не нужно тратить?

— Ага, будто мы с тобой сможем что-то сделать, если сюда прорвётся кто-то на подобии Камо.

— Не упоминай этого монстра при мне! — шипя, пригрозил Вонг. — Я, в отличие от тебя, видел на что он способен! До сих пор страшно вспоминать. Но ближе к делу. Ты говоришь, что мы сможем сделать? Да хотя бы успеем предупредить о враге или даже задержим его. Мне и без этого недоедает выслушивать чушь о том, что мы — стражи, из-за того, что не имеем настоящего боевого опыта, не способны дать отпор сильному противнику! Разве мы были бы сегодня здесь? Или, по-твоему, утверждённые господином Акером обязательные ежемесячные учения не несут в себе прока? Да такое не каждый миротворец или разведчик Абрафо выдержит!

— Да понял я, понял, Вонг! Не злись ты. Просто наша элита не слишком ли задерживается, на вечеринке своей? Мы здесь сохнем от скуки, а они отплясывают.

— Как будто тебе не выплатят сверхурочные! И вообще — заткнись! Иначе я тебя ударю! А ты знаешь: я могу очень больно ударить!

Тоши недовольно забормотал себе под нос что-то нечленораздельное, но вдруг он замер. Его взгляд всё это время быстро двигался из стороны в сторону, а слух и боковое зрение следили за тем, что происходило или должно было произойти вокруг него.

Но вот пространство у основания лестницы искривилось, расслоилось и расширилось, образовав подобие проёма, открывая миру таившиеся внутри себя тени и мистические образы. Оттуда повалил серый густой дым.

— Что за?! — выдавил из себя Тоши, прищурясь и пытаясь лучше разглядеть то, что было внутри образовавшейся прорехи.

— Заткнись! — грозно приказал Вонг. В его голосе были подозрение и страх. — Прижмись к стене, замри и старайся не дышать!

Тоши не стал спорить с более опытным Вонгом. Он и сам понял, что к ним идёт кто-то опасный. И это был чужак!

Как только стражи полностью скрыли своё присутствие, из дыры вышел человек. Он казался неказистым, щуплым и маленьким. Незнакомец был одет в лёгкую чёрную броню, а на плечи он накинул плащ с капюшоном, старательно натянув его на голову. Человек посмотрел вверх, и стражи увидели, что его лицо скрывала металлопластиковая маска с узкой прорезью для глаз.

«Разведчик? — удивлённо подумал Тоши, не расслабляясь. — Чего здесь забыл разведчик? Почему он оглядывается словно вор? Погодите-ка! Он что, прорезал подпространство? Погодите, погодите! Такое здесь, особенно возле лифта, проделать нельзя!»

В это же время, таинственный вторженец начал медленно подниматься к лифту. Когда он достиг середины лестницы, Тоши медленно потянулся к висевшему на левом боку плазменному пистолету и снял его с предохранителя. Другой рукой он ухватился за кинжал, висевший у него на поясе, и чуть выдвинул его из кобуры. То же самое сделал и Вонг. Тоши это почувствовал кожей. У обоих в этот момент огненные зрачки глаз расширились до предела, а веки покрылись тонкой сетью алых линий.

«Он не может нас видеть, даже при помощи ПНВ, — уверено подумал Тоши. — Даже если он и шпион, и ему известно, что здесь должны скрываться, как минимум двое стражников, он нас не сможет засечь! А мы его видим, как на ладони. И поэтому!»

Вдруг незнакомец сделал быстрое движение рукой. Что-то блеснуло и рассекло воздух. Тоши успел направить на врага пистолет, когда почувствовал страшную боль в районе плеча, и его рука с оружием самопроизвольно опустилась. Он бросил короткий взгляд на плечо и увидел, что его пронзил шип, длинной сантиметров пятнадцать. Тоши выругался про себя и вновь устремил пистолет на врага, что по-прежнему не спеша поднимался по лестнице, как вдруг! Щелчок и конец шипа заискрился и взорвался, оторвав Тоши руку. Весь его левый бок превратился в фарш, оставив на лице стража глубокий ожог. Тоши взревел от боли, но устоял на ногах. От тела начал исходить пар регенерации, но тут произошло то, что окончательно шокировало Тоши, который лишь благодаря лицензии ещё не потерял сознание. Из раны полыхнуло пламя: яркое, кроваво-красное с прожилками чёрных бликов.

— Вот проклятье! — только и успел прохрипеть страж. Сила жара была настолько мощной, что Тоши в тоже мгновение воспламенился.

— Тоши! — прокричал Вонг, резко повернувшись к другу, но затем он вынужден был отпрянуть назад, вдоль площадки лифтовых колодцев, прикрываясь руками от жара пламени. Хоть ему и удалось отпрыгнуть достаточно далеко, но жар всё равно обжог ему руки, защищённые бронёй, до костей и подпалил ему плащ. Тот в мгновение вспыхнул, и Вонг, ругаясь, как можно быстрее снял его с себя.

Вонг, в отличие от своего напарника, не собирался атаковать сразу. Он хотел выждать ещё хотя бы чуть-чуть, чтобы оценить возможный потенциал врага. Вонг был полностью сосредоточен на нём, но при этом не заметил атаку, направленную на Тоши. Поэтому, когда сбоку от него что-то заискрилось, это сбило его с толку. В чувство его вернула только страшная погибель товарища.

Вонг дотронулся рукой до виска и вызвал Паутину, но когда он попытался связаться с кем-либо, в ответ прозвучал лишь стрекот помех. Выругавшись, Вонг бросил быстрый взгляд туда, где погиб Тоши, и увидел, что от него ничего не осталось, даже праха. Лишь раскалённые оплавленные пол и стены. Если бы не Лицензия, то ему бы сейчас тоже было нелегко: руки почти зажили, а броня начала медленно восстанавливаться.

Краем глаза он успел уловить подозрительную вспышку и увернулся от атаки. Он отменил предвиденье, так как оно почему-то не работало на чужаке, и усилил рефлексы, и это оказалось правильным решением. Последовала вторая атака и Вонг вновь увернулся. Враг продолжал медленно подниматься по лестнице, и был близок к её вершине. Вновь что-то блеснуло со стороны вторженца. Вонг вновь увернулся, но в этот раз он почти одновременно контратаковал, выстрелив из плазменного пистолета. Незнакомец сделал очередное молниеносное движение, и луч плазмы ушёл в сторону.

«Что? — удивился Вонг. — Барьер? Нет! Он его отбил! Это их способности!»

Он бросил пистолет в сторону, достал кинжал, глубоко вдохнул, задержал дыхание и бросился в сторону врага, виляя из стороны в сторону с бешеной скоростью.

Они встретились, когда незнакомец уже поднялся на верхнюю площадку и остановился. Он ничего не предпринял, но Вонг не стал это воспринимать, как приступ вражеской самоуверенности. И поэтому, когда расстояние между ними сократилось до полуметра, Вонг не удивился, услышав щелчок и увидев искры. Успев уйти от взрыва и последующей обжигающей вспышки, он на бешеной скорости обошёл противника и нанёс удар в спину, усиленный жизненной энергией. Раздался сильный хлопок, плащ чужака заходил ходуном, как от сильного ветра, но враг устоял, лишь слегка пошатнулся. На лице Вонга проступила улыбка, но она почти сразу исчезла, так как кинжал не проткнул врага. Более того, его оружие даже не коснулось его. Между кинжалом и плащом было расстояние не больше миллиметра. Следы барьера отсутствовали. Вонг дёрнул оружие назад, но оно не поддалось ему.

Вонг выругался, сделал мощный прыжок назад, и вдруг почувствовал страшную боль во всём теле. Потеряв равновесие, он упал на спину. Проехав вниз с несколько ступенек, Вонг с трудом поднялся и понял, что его колотит от жара. Он сильно потел, горло жгло, а его кожа (Вонг это чувствовал, хоть и не видел) покрывалась язвами.

«Лицензия! Если бы не она, я уже был бы мёртв!»

Но даже она с трудом справлялась с неожиданно навалившейся на него болезнью. Ноги Вонга подкосились, и он снова упал. Страж поднялся на дрожащих руках и вгляделся почти слепыми глазами в чужака со странными и не сочетаемыми способностями.

«Не сочетаемыми?!»

— Быть того не может! — прошептал Вонг ослабшими высохшими губами, во все глаза смотря на противника. — Ты?!

— Лучше бы ты молчал, — раздался из-под капюшона механический голос. — Теперь я должен тебя окончательно убить.

Человек в плаще щёлкнул пальцами, и Вонг почувствовал, как внутри него что-то воспламенилось, а через несколько секунд он закричал от нестерпимой боли, покрывшись чёрным пламенем с белыми всполохами. Ещё через несколько секунд, пламя потухло, полностью поглотив человека и лизнув напоследок несколько рядов уничтоженных ступенек в обе стороны.

Вторженец с несколько секунд молча смотрел, как поднимался дым от раскалённого и изуродованного камня, а затем повернулся на месте и направился к лифту.

Он стукнул несколько раз себя по виску, и через секунду изнутри маски раздался ритмичный треск из длинных и коротких сигналов. Прошло ещё с несколько томительных секунд, в лифте что-то клацнуло, и его створки разошлись в стороны. Войдя внутрь, вторженец нажал на тускло горевшую перевёрнутую «4». Лифт дрогнул и начал опускаться.

Человек в чёрном снова дотронулся до виска, и начал медленно по нему стучать, выдерживая определённый ритм коротких и длинных звуков. Когда он закончил это делать, ему снова из пустоты ответило потрескивания в том же ритме. Обмен сигналами повторился несколько раз, а потом человек в чёрном раздражённо щёлкнул языком. Он просунул руку под плащ и достал оттуда небольшой пластмассовый цилиндр. Выждав ещё с минуту, вторженец надавил на кнопку цилиндра и подкинул его вверх. Когда предмет почти достиг потолка лифта, он лопнул, и из его внутренностей вырвался густой дым, состоявший из мелкой взвеси чёрных блестящих крупиц. Они начали слегка потрескивать и через несколько секунд заполнили собой всё пространство лифта, сильно уплотнившись и окружив замершего на месте человека в чёрном.

Лифт возвестил о том, что они прибыли на четвёртый цокольный этаж. Когда его створки лишь слегка приоткрылись, нежданный гость резко направил руки вперёд. Клубившийся вокруг него дым на долю секунды замер, а затем на огромной скорости устремился в коридор. Когда створки полностью открылись, коридор уже был полон непроницаемого чёрного дыма. И только-только створки открылись, незнакомец, всё ещё держа руки вытянутыми, щёлкнул пальцами, и всё пространство заполнилось молниями и искрами. Ещё через мгновение произошло множество вспышек и взрывов, а следом расцвели первые языки красно-чёрного пламени. За доли секунды огонь заполнил собой весь коридор, при этом не коснувшись (ни пожирающими языками пламени, ни обжигающим дыханием жара) лифтов, в одном из которых всё ещё стоял вторженец. Почти одновременно с этим, коридор наполнился холодящим душу криками и воплями, а в алом пламени появились нечёткие извивающие, словно в агонии, тени. Через несколько секунд они растворились в языках всепожирающего пожара.

Прошло ещё с несколько секунд, и человек в чёрном опустил руки. Пожар, скукожившись, исчез, издав хлюпающий звук, обнажая порождённое им пепелище: стены, медленно дымясь, с шипением, потрескались и искрились, а металл и камень светились слепящими алыми прожилками. С потолка сыпался пепел и сажа, падая на вздувшийся и полопавшийся пол.

Человек в чёрном небрежно одёрнул руку назад и в коридор хлынул поток ветра, вновь разжигая недавно потухшее пламя, но теперь это была лишь тень недавней катастрофы. Жуткие тени удлинились, а языки возрождённого пламени осветили путь к дальней двухстворчатой двери.

Чужак осторожно вышел из лифта и осмотрелся по сторонам. Вдоль коридора шёл ряд комнат. Двери, прикрывающие их, сгорели дотла или, искривившись под силой жара, теперь валялись на полу. Пожар должен был проникнуть и туда, пожрав всё, что там было. Человек в чёрном, чуть постояв, медленно, но уверенно направился к противоположной от него двери.

Когда он прошёл с полпути, чужак резко остановился и напрягся. Обычной зеркальной двери не было. Вместо неё была сплошная металлическая стена. Чужак ещё раз встрепенулся, сделав шаг назад, и в это мгновение из трёх разных комнат одновременно вырвались трое стражей: на их оплавившейся броне развивались опалённые лоскуты хамелеон-плащей, а вперёд себя они выставили почерневшие лезвия рапир. Двигаясь на бешеной скорости, стражи за считанные мгновения достигли врага. Трое стражей, не сговариваясь, нацелили свои клинки в одну точку: в центр солнечного сплетения. Они словно знали, что их рапиры не пронзят врага, поэтому ободряющие выкрикнув подобие клича, стражи провели мощный всплеск жизненной энергии от самых своих желудков до кончиков пальцев и дальше через клинки в тело вторженца. Трижды усиленная атака отбросила человека в чёрном далеко назад. Он болезненно охнул и, перекрутившись в воздухе, приземлился на четвереньки.

Сзади послышалось движение, чужак резко поднялся, обернулся и увидел перед собой грубое сосредоточенное лицо ещё одного стража. Он не был вооружён ни пистолетами, ни рапирами, ни чем-либо ещё. Страж атаковал противника голыми руками. Сила была таковой, что сзади вторженца, во все сторону поднялась гарь и пепел, образовав непроницаемую для зрения взвесь. На обожжённом лице стража появилась злорадная ухмылка, но почти сразу она исчезла, уступив выражению неверия и страха. Незнакомец не издал звука боли, не отлетел назад и даже не упал без сознания. Он лишь глухо, механически усмехнулся. Страх хотел отпрыгнуть назад, но лишь сейчас понял, что враг крепко держит его за запястье, да так, что не было возможности освободиться. Он замахнулся другой рукой, но человек в чёрном сделал молниеносное движение. Страж почувствовал резкую боль в направленном на противника кулаке и резко отдёрнул руку. Он увидел, что у основания кисти торчал длинный шип. Враг щёлкнул пальцами, жало заискрилось, и руку стража разорвало в клочья до самого плеча. Он пронзительно вскрикнул от боли. Не обращая внимания на вопли дёргавшегося от боли противника, человек в чёрном, задумчиво произнёс, обращаясь к себе:

— Сжигать вас себе дороже, поэтому…

В этот момент, разрывая взвесь, появились трое первых стражей с рапирами наготове, но вторженец уже стоял с поднятой свободной рукой.

Никто из них так и не увидел, как чуть ранее, когда они отбросили врага в руки своего союзника, тот, незаметно для них, бросил один из своих шипов в сторону лифтов. Оружие незаметно пробило цифровой индикатор этажей одного из лифтов. Вторженец щёлкнул пальцами поднятой руки и на кончике жала, вспыхнула и расцвела молния. Чуть дёргаясь из стороны в сторону, она устремилась к державшему своего создателя врагу. Страж лишь успел испугано оглянуться, перед тем, как молния пронзила ему голову насквозь. Затем она прыгнула на ближайшую из трёх вражеских рапир, а оттуда устремилась на хозяина оружия. Она прожгла тому глаз и, выскочив наружу через затылок, прыгнула на вторую рапиру. Заряд прошёл через висок второго стража и направился к последней цели. Третий солдат, почуяв неладное, выбросил клинок и попытался скрыться в ближайшей комнате, используя обострение. Но молния нацелилась ему в шею, на которой висел крохотный медальон, и пробила ему гортань насквозь.

Атака длилась считанные секунды, и все трое стража замертво упали на обожжённый пол, подняв облачка пепла. Человек в чёрном отпустил четвёртого мёртвого стража, а потом дотронулся до каждого из убитых им солдат, тихо обратившись к ним, от чьих тел начал подниматься пар регенерации:

— Я не позволю вам мне мешать, но так уж и быть. Живите и мучайтесь от боли в своих аквариумах, жалкие вы рыбёшки.

Тела стражей вздулись, потемнели и в мгновение ока разложились, испуская зловоние и обнажая кости, но и те, обуглившись, превратились в прах. Человек в чёрном двинулся дальше.

Дойдя до противоположного края коридора, он внимательней всмотрелся в сплошную металлическую стену, издававшую лёгкий стрекот. Чужак дотронулся до неё и сразу отпрянул от двери, словно его обожгло.

— Адамантий покрытый тонким слоем прозерпина. — задумчиво произнёс чужак в чёрном, поглаживая свою руку. — Не дурно, Хмурый, очень даже.

Вторженец вздохнул и начал выбивать на виске ритм из длинных и коротких сигналов. Ему вновь ответил треск таких же сигналов. Через минуту томительного ожидания, заграждение, зашипев, ушло вверх, открывая взору двухстворчатую зеркальную дверь. Человек в чёрном дотронулся до неё. Стекло потемнело, пошло трещинами и рассыпалось пеплом, издавая неприятный скрежет и треск.

Вторженец медленно вошёл в Диспетчерскую, дошёл до края верхней площадки, остановился и посмотрел вниз. Там, скрываясь за мерцанием энергетического барьера, стояли два диспетчера во главе с Па Джехути. Если его помощники дрожали, спрятавшись за спины старшего диспетчера, то Па смотрел на чужака с вызовом из-под бровей. Несмотря на своё косоглазие и сутулость, он умудрялся выглядеть достойно.

— Ммм, это и всё? — протянул Человек в чёрном. — Я ожидал от паранойи Хмурого куда большей эффективности.

Па робко улыбнулся. В его глазах, переливающих всеми цветами радуги, притаилось неловкое превосходство.

— Простите, но кто вам сказал, что это всё? — вежливо ответил он.

— Не всё? — склонив голову на бок, подозрительно переспросил человек в чёрном. Но он ещё до конца не завершил свой вопрос, как со стороны плотно закрытой двери кабинета Гарибальди послышался быстро нарастающий по амплитуде звук. Что-то зашипело, и якобы закрытая дверь замерцала помехами. Через неё прошёл плотный ярко-белый луч, устремившийся во вторженца. Человек в чёрном резко повернулся к смертельному лучу и небрежно его отбил к потолку: оттуда посыпались искры, куски перекрытий и осколки взорвавшейся лампы. Но в тот же момент, когда вторженец только-только отбил лазер, что-то круглое врезалось ему в центр солнечного сплетения и, оторвав от земли, отнесло к противоположной стене. Вторженец с глухим звуком, не издав и звука боли, ударился об стену, сфера лопнула, и оттуда вырвалась и расплелась липкая сеть, прижав его к стене.

Человек в чёрном попробовал пошевелить руками и ногами, но бесполезно. Затем он посмотрел в сторону якобы закрытой двери кабинета Гарибальди. Через неё прошёл, пригибаясь, высокий, более двух метров, человек, закованный в силовую броню. Он, держа в руках тяжёлую винтовку с подствольником, из которого поднималась тонкая струйка дыма, остановился и внимательно всмотрелся в чужака.

— Хосе, ты был прав, — наконец заговорил воин, не убирая взгляда с пленника. — Наш враг осирисиец! Энергетическое оружие против него бесполезно.

Мужчина бросил на землю винтовку, и направился к вторженцу, снимая на ходу шлем. За маской скрывался одинсонец: лицо изрытое шрамами, одного ухо нет. Сквозь дверной проём вышло ещё двое солдат, ростом ниже первого. Оба нацелили на вторженца обычные автоматы.

Одинсонец дошёл до главной двери, посмотрел вглубь коридора, ужаснулся и грязно выругался.

— Что там, босс? — настороженно спросил один из солдат.

— То, что паранойя Хмурого сегодня сбылась, вот что! — холодно ответил одинсонец. — Дэнзел, что там со связью?

— Глухо! Я испробовал всё что умею! Хотя, если у Па ничего не вышло, то, что говорить о нас?

— Очень плохо, — протянул одинсонец, а затем с ненавистью посмотрел на вторженца. — Я не знаю, кто ты на самом деле, Тчи, но ты заигрался!

— Ммм, — пропустив мимо ушей слова одинсонца, механическим голосом протянул человек в чёрном. — Беру свои слова назад. Хмурый, больной ублюдок! Пригласить сюда трёх тяжёлых пехотинцев был не плохим ходом! Особенно самого Эрика Ханса, позывной — «дикарь».

— И я не думал, что я сегодня буду ловить настоящее чудовище, — с холодной яростью ответил Эрик, прищурив взгляд. — Чудовище, способное уничтожить пятнадцать опытнейших стражей за пару минут! Мы с ними не очень-то ладили, но я всегда уважал их силу, а ты взял их и испепелил!

— Я не просто испепелил их. Я всех их, кроме четверых везунчиков, полностью уничтожил плюс ещё двое сверху. Беднягам не повезло встать у меня на пути.

— Встали у тебя на пути?! — сжав кулаки и сделав шаг в сторону вторженца, яростно прорычал Эрик, выпучив глаза. — Нет, ты не простое чудовище, Тчи! Ты — больной ублюдок!

— Тчи? Извини, не хочу тебя разочаровывать, но я не Тчи. — голос вторженца сквозил сарказмом. Ярость Эрика резко утихла, уступив место удивлению.

— Тогда кто ты такой, мразь?

— Кто я, тебя не должно волновать, а вот на счёт своего чутья, ты бы побеспокоился, Дикарь.

Сеть, сдерживавшая вторженца, рассыпалась в труху. Не успел он ещё приземлиться на землю, как тут же направил вперёд руки и сжал кулаки. Дэнзела и Хосе резко отбросило назад. Они ударились об противоположную стену, охнули и сползли вниз. Эрика, с ужасом и неверием на лице, даже ещё не успевшего поднять автомат, словно кто-то невидимый силой усадил на колени, а руки плотно прижал к туловищу, а оружие упало на землю. Вторженец повернул кулаки вокруг своей оси, и броня одинсонца, затрещав, начала сжиматься и скукоживаться, сдавливая тело воина. Эрик, скрепя зубами, болезненно промычал, но затем, злобно посмотрев на врага, начал сопротивляться нахлынувшему на него давлению. Поднимаясь на дрожащие ноги, он с большим усилием прокричал:

— Хосе, Дэнзел! Это необычный осирисиец! Сбросьте броню и не вздумайте стрелять обычным пу… Ах ту ублюдок!

Человек в чёрном ещё сильнее сжал кулаки, и из тела солдата хлынула кровь. Он закричал не своим голосом, вновь упал на колени и изогнулся назад. Ещё чуть и враг сломал бы ему позвоночник, но вдруг из-за спины Эрика выбежал темнокожий Дэнзел в трико. Он нацелил во врага пистолет из чёрного углепластика. Чужак недовольно цокнул языком и резко направил на него левую руку. Эрика, как тряпичную куклу, бросило в сторону Дэнзела, и тот, выругавшись, вынужден был отпрыгнуть в сторону. В это же время, чужак шевельнул пальцами обеих рук, вспышка света, и в них появилось по четыре шипа в каждой из ладоней. Вторженец, не раздумывая, запустил все снаряды в не успевшего сменить манёвр Дэнзела. Но вдруг из-за спины Дэнзела появился седеющий, но ещё нестарый сильвиец Хосе. Закрыв собой своего напарника, он скрестил руки перед собой и остановил шипы за несколько миллиметров до того, как они должны были его проткнуть. Сильвиец с большим усилием, подбодрив себя волевым криком, направил иглы обратно во врага. Человек в чёрном небрежно махнул рукой, и шипы разлетелись в разные в стороны. Вторженец, меж тем, поднял правую руку вверх и уже собирался щёлкнуть пальцами, как теперь из-за спины сильвийца появился Дэнзел. Вновь прицелившись во врага, он выстрелил короткой очередью. Первая из пуль попала в поднятую руку вторженца, и та сразу обмякла. Вторая пуля попала в другую руку, третья прямо в сердце, четвёртая в гортань. Человек в чёрном, издав хриплый протяжный звук, сделал несколько неловких шагов спиной к стене, повалился на неё и медленно сполз вниз.

Дэнзел перезарядил пистолет и, не спуская глаз с поражённого врага, направился к нему, подняв перед собой оружие. Хосе, нервно посмотрев на обезвреженного противника, подбежал к покрытому паром регенерации Эрику, который, болезненно вздыхая и откашливаясь, с трудом сел.

— Командир, как вы? — озабоченно спросил Хосе. Опустившись на одно колено возле одинсонца, он испугано осматривал заживающие на нём раны.

— Хотелось бы сказать, что бывало и хуже, но настолько плохо не было. Надо же, полукровка, да ещё небывало сильный, — слабо произнёс Эрик, смотря на то, как Дэнзел аккуратно дотронулся пистолетом до подбородка врага и чуть приподнял ему голову. От него также исходил пар регенерации.

— Ты посмотри, и правда — один из нас, — обращаясь к самому к себе, мрачно произнёс Эрик. — Дэнзел! Будь осторожней! Я уже просчитался! Лучше всади в него ещё магазин, так, на всякий случай, а уже потом делай с ним, что хочешь.

— Так точно, сэр! — джитукуанец поднялся, сделал шаг назад и прицелился во врага, но вдруг замер на месте, а через секунду его начала бить дрожь. После Дэнзел уронил пистолет, хрипло закричал и начал сдирать со своей груди трико, и вдруг из него хлынуло чёрно-белое пламя. Джитукуанец упал на спину и задёргался в конвульсиях, пожираемый внутренним огнём.

— Дэнзел, нет!!! — взревел Эрик, с ужасом смотря на то, как за несколько секунд его подчинённый превратился в прах.

— Ни осирисиец, ни сильвиец на такое не способны! — между тем, произнёс Хосе, доставая из вспышки света пистолет с ядовитыми иглами. С трудом оторвав взгляд от догоравших останков своего друга, он уже собирался выстрелить во всё ещё не подававшего признаки жизни врага, как вдруг раздался звук похожий на щелчок языка. Брошенные ранее вторженцем шипы, теперь торчавшие в разных углах Диспетчерской, задрожав, ожили и, выскочив пробками, на бешеной скорости полетели в Хосе. Слишком сосредоточенный на враге и ослеплённый гневом, он не заметил нависшей над ним опасности. Поэтому когда ближайший из шипов принизил ему лодыжку, заставив его упасть на колено, он неловко захлопал глазами и посмотрел на полученное ранение. Когда второй шип проткнул ему насквозь правое плечо, Хосе, наконец, понял, что происходит, но было поздно. Третий шип пронзил ему левое плечо, четвёртый попал в голень второй ноги, пятый пронзил левое запястье, шестой проткнул ему живот, седьмой оказался в шее, а восьмой проткнул ему голову.

— Хосе! — вновь взвыл Эрик с трудом поднимаясь и попытавшись добраться до своего подчинённого, но вновь щелчок языка. Шипы заискрились, и прозвучал взрыв, что, не успев разорвать сильвийца на кусочки, сразу превратился в красно-чёрное пламя. Оно поглотило Хосе за одно мгновение. Эрик упал на ягодицы, пытаясь руками заградить себя от удушающего и пожирающего жара.

От стены поднялся человек в чёрном (из его тела посыпались пустые капсулы из-под яда). Эрик, увидев выросшую тень врага в свете пламени, яростно обернулся и, взревев подобно льву, бросился на вторженца на пугающей скорости. Не смотря на ещё не зажившие раны и тело, скованное искорёженным доспехом, одинсонец нанёс врагу мощный удар в живот, а затем в челюсть. Вторженец пошатнулся и упал на спину. Эрик тут же сел на него, схватил за руки и сломал их, а потом схватил врага за горло и начал его душить. Но вторженец ничего не предпринимал, ни просил о милосердии или кричал от боли. Он молчал. Когда шейные позвонки вторженца угрожающе захрустели, Эрик неожиданно замер, а после начал быстро покрываться язвами и капельками пота. Одинсонец открыл рот, и оттуда полилась кровь. Резко поднявшись, смотря на врага во все глаза, харкая кровью, он сделал несколько шагов назад, но его ноги подкосились, и Эрик упал.

Человек в чёрном не спеша поднялся, а его сломанные руки с неприятным звуком вновь стали целыми. Вторженец, хрустнув шеей и дёрнув плечами, разочарованно вздохнул и произнёс:

— Вы — одинсонцы, весьма проблемные соперники из-за вашей силы и способности на одном адреналине делать немыслимые вещи. Однако когда сохраняешь спокойствие, вас легко обвести вокруг пальца. Впрочем, признаюсь, сделать это было очень непросто. Когда тебя душат, ломая заочно шею, не очень получается сохранять спокойствие и здравомыслие.

— Да кто ты такой?! — прохрипел Эрик, тяжело дыша, выплёвывая кровь и слюни.

— Тебя это не должно волновать, — спокойно ответил вторженец, поворачиваясь к барьеру, отделявшего его от дрожавших от страха диспетчеров. Старший диспетчер Па смотрел на происходящее с каменным лицом, но его руки были сжаты в кулаки.

Эрик взвыл раненным псом и в отчаянной попытке снова бросился на уходящего от него врага, но из его рта вырвались языки чёрного пламени. Он упал, и огонь стал поглощать его со страшной силой. Эрик вновь поднялся и прокричал:

— Предатель! Ты предал его идеалы!

Человек в чёрном на несколько секунд замер и, посмотрев через плечо, с холодной злобой произнёс:

— Узнал, значит? Что ж, ещё одна причина полностью тебя уничтожить, Дикарь!

Однако Эрик не услышал вторжеца, так как пламя поглотило его, и тело превратилось в прах. Человек в чёрном презрительно хмыкнул и вновь пришёл в движение, но сделав несколько шагов, вновь замер. Его незримый взор был устремлён на пустые баки Сестёр.

— Где они?! — неожиданно взревел вторженец, резко посмотрев на диспетчеров.

— Они? — удивился Па, не обратив внимания на то, что его помощники, вскричав, сильней прижались к нему, а затем он робко улыбнулся. — Вы о Сёстрах спрашивайте? Извините, но сегодня госпожой Синой и госпожой Яирам было предпринято одна рискованная идея и, кажется, она спасла Сёстрам жизнь. Кажется, в конце концов, вас постигла неудача.

— Неудача? — холодно протянул человек в чёрном, вновь начав спускаться к барьеру. — Сёстры были лишь частью плана. Так сказать, необязательным дополнением к основной миссии. Это, правда, лично меня не устраивает, но что поделаешь.

— Тогда зачем вы сюда пришли? — спросил Па, выставляя перед собой дрожащие руки (барьер стал сиять чуть сильнее).

— А разве ты не догадываешься? — Полностью восстановив спокойствие, с насмешкой ответил вторженец и одним взмахом руки разрушил барьер. Па, охнув, отлетел назад, врезался в стену между портальными капсулами и сполз на землю. Его помощники, истерически закричав, спотыкаясь, попытались убежать, но их настигли шипы. Они упали с проткнутыми спинами.

— Раньше нужно было играть в труса, — издевательски произнёс вторженец, но больше ничего им не сделал. Он подошёл к Па, который, окосев сильнее обычного, смотрел себе под ноги и что-то бормотал. С его лба стекала кровь, а сам он тяжело и часто дышал. Человек в чёрном сел рядом с ним. Приблизившись к его уху, вторженец вкрадчиво протянул:

— Получается, что защищали не Сестёр, а тебя, так ведь, Па?

— Я здесь лишь для того, чтобы следить за стабильной работой Диспетчерской, — продолжая отводить взгляд, пробормотал Джехути.

— Врать ты никогда не умел, Па, однако, видишь в чём дело, мне нужно узнать кое-что от тебя. Понимаешь о чём я? О! Сразу бормотать перестал. Знаешь ведь! Мне нужно попасть в центральный сервер Диспетчерской, и ты хорошо об этом осведомлён. Где он?

— Лучше убей меня!

— Ты не переживай, я это обязательно сделаю, но сначала ты мне поведаешь, где сервер.

Человек в чёрном сделал небрежное движение правой рукой, и в ней появилась длинная коробочка обтянутая синим бархатом. Открыв крышечку футляра, вторженец приподнял её перед глазами Па, и он видел, что в коробочке лежал старомодный стеклянный шприц и маленькая капсула с кристально чистой жидкостью внутри.

— Скажи мне, Па, что ты перед собой видишь? — в механическом голосе вторженца появились нотки садистского веселья.

— Плазма Каина, — сглотнув, бросив на предмет мимолётный взгляд и вновь отвернувшись, без охоты пролепетал Па, а потом добавил. — По-другому: жидкий довод, или проще говоря: сыворотка правды.

— Молодец, хороший мальчик, — продолжал издеваться вторженец. Он достал капсулу и надломил её. Пока шприц наполнялся ядом, человек в чёрном продолжал. — Эта водичка когда-то была создана по заказу четвёртого главнокомандующего — Бена Гури. Сейчас она, конечно, запрещена по всей Башне, что не мешает многим организациям использовать её в своих целях. Я не был этому свидетелем, но поговаривают, что немногие пережили действие сыворотки. Сходили с ума. Хо-хо, полегче, парень!

Вторженец резко отскочил назад, так как Па набросился на него с откуда-то взявшимся у него ножом. Чужак выбил его ногой, а затем каблуком заехал по носу диспетчера. Па крякнул, вновь ударился об стену и сполз.

— А я ведь хотел по-доброму, Па. Думал, вколю самую малость, а теперь придётся всадить всё разом.

— Подождите! — жалобно раздался голос одного из помощников Па. Он медленно полз к человеку в чёрном: вся его спина была залита кровью, а шип валялся в стороне. — Я всё расскажу, только отпустите старшего диспетчера Па!

— Надо же, а ты не совсем трус, а трус способный на благородство, — в очередной раз издевательски протянул вторженец. — И ты, жалкая сошка, знаешь, где он находится?

— Знаю, но попасть туда я не смогу.

— Заткнись, Жан! — выпучив глаза, не своим голосом прокричал Па.

— Но у нас нет выбора! — жалобно пролепетал диспетчер. — Вы не должны погибнуть. Вы тот, кто нужен «Параллели»!

— Браво, Па! — захлопав в ладоши, протянул вторженец. — А я думал, что тебя здесь никто не уважает. Хотя, здесь, в этом душном подземелье, и так собрались одни изгои и отщепенцы! Ладно, я слушаю тебя, Жан.

— Он скрыт за капсулами Сестёр! Напрямую попасть туда может только главнокомандующий и госпожа Хоппер!

— Напрямую, значит, не попадёшь, — задумчиво протянул человек в чёрном, а потом он подошёл вплотную к стене, между двух крайних портальных капсул. Вторженец прислонился к ней ухом и постучал кулаком в нескольких местах. Затем он перешёл к пространству между двумя другими капсулами и вновь начал стучать по стене, и так повторялось несколько раз, пока вторженец не добрался до противоположного края, где сидел обессиленный Па, всё это время следивший за действиями врага с широко открытыми и испуганными глазами.

— Ага, — удовлетворённо произнёс вторженец. Он небрежно схватил Джехути за шиворот и отбросил его в сторону первого яруса. Не обратив внимания на болезненное мычание проехавшегося по полу Па и обеспокоенный крик диспетчера Жана, вторженец сделал шаг назад. Он дотронулся руками до стены, глубоко вдохнул, задержал дыхание секунд на десять и, воскликнув, резко выдохнул. Жан, что через силу полз к Па, резко остановился и вгляделся во врага, словно что-то предчувствуя. Старший диспетчер, приподнявшись на локтях, с ещё большим страхом стал ждать последствия прикосновений человека в чёрном.

Некоторое время ничего не происходило, и Па даже понадеялся, что у вторженца ничего не выйдет, но вот выкрашенная в зелёный цвет стена обуглилась и рассыпалась на мелкие кусочки.

— Быть того не может! — пробормотал шокированный Жан. — Она была из адамантия! Чистокровный сильвиец на такое не способен, а он полукровка!

— Древние сильвийцы, времён праматери Рей Сильвии, могли и не такое! — пробормотал Па, смотря на спину врага исподлобья. В его глазах не было страха или удивления, лишь любопытство и понимание. — И он не полукровка.

— Да-а-а! — тяжело вздохнул человек в чёрном, поворачиваясь к диспетчерам. В его руках блеснули шипы. — Что-то слишком много людей узнают меня. Надо будет подумать над маскировкой как следует, если я захочу здесь подзадержаться. Ну, а что же на счёт вас двоих, то я подумывал оставить вас в живых, как предупреждение, но теперь я вынужден вас убить.

— Что! — ужаснулся Жан, — Но вы же обещали, что…

Шип вонзился ему в голову. Щелчок, искры и взрыв: во все стороны разлетелись кровь, кусочки черепа и мозги Жана. Обезглавленное тело диспетчера повалилась на бок. Па, измазанный ошмётками и кровью Жана, сжав кулаки и поджав губы, с отвращением покосился на останки своего помощника. Человек в чёрном, который был на несколько голов, ниже старшего диспетчера, подошёл к нему, наклонился и всадил ему в шею шип, но диспетчер от этого не умер, даже кровь не пошла. Зато Па почувствовал, как его парализовало, ниже шеи. Затем вторженец схватил его за шиворот и небрежно потащил к сделанному им проходу в серверную залу.

— А как… же, сыворотка… правды? — с трудом выговорив, спросил Па.

— Я только и хотел узнать от тебя, где находиться сервер, но благодаря твоему глупому помощнику я прилично так сэкономил время.

— Тогда… почему… я… ещё жив?

— А как же идентификации? Или ты скажешь, что старик, не позаботился о дополнительной защите?

— Но он… не оставил… бы… тогда… меня здесь!

— Конечно, оставил, так как ты его надежда, ты его будущий наследник на место Главного диспетчера и поэтому он мог доверить лишь тебе защиту Башни.

— Главнокомандующий… меня… не любит… Он не раз… отвергал… мои предложения… Орёт… на меня… постоянно, — по щекам диспетчера потекли слёзы.

— Вообще-то Хмурый кричит на всех, при этом всё время приговаривает, что не любит того или этих. Однако внутри он очень сентиментальный человек. А ещё он умеет признавать свои ошибки. Разве он не стал относиться к тебе значительно теплее, после того, как ты помог поймать Фебоса? А ещё я слышал, что именно он нашёл тебя в каком-то сиротском приюте, где тебя все боялись и ненавидели.

— Откуда… ты знаешь?! — ошарашено спросил Па. — Я просил… его… не говорить… ни кому!!

— Ты не прошёл обряд посвящения, — спокойно ответил вторженец, постучав себе по лбу. — А значит: ты или бессептовый или тот, кого лучше было скрыть. Тот, кто опозорит благородный род. Урод по крови или по физиологии. Я думаю, многие догадывались, что ты сирота, но все предпочли не обращать на это внимание. Хотя то, что тебя взял из приюта именно Хмурый, было простым предположением. Не думал, что это действительно так. Наконец, пришли.

Они спустились глубоко вниз, прошли через длинный коридор, а остановились, казалось бы, у сплошной стены. Вторженец осторожно дотронулся до гладкой, чуть стрекочущей поверхности, но почти сразу убрал руку, будто дотронулся до раскаленного металла.

— Что б, тебя, Хмурый, — раздражённо пробормотал человек в чёрном, тряся рукой. — Не поскупился на ещё одну пластину адамантия с прозерпином. И здесь не переместиться, ни дождаться помощи Тчи.

Вторженец грубо опустил Па на землю и задумался, нервно постукивая правой ногой и скрестив руки на груди. Но это продлилось недолго. Он щёлкнул пальцами и непринуждённо сказал:

— Тогда у меня нет другого выбора, как воспользоваться им.

Человек в чёрном согнулся и что-то начал искать внутри правого сапога. Спустя несколько секунд, он достал оттуда чёрный матовый шарик с неприятно мерцающей красной лампочкой.

— Что?! — в ужасе округлив глаза, кое-как пролепетал Па. — «Разрушитель…металла»? Откуда ты… его взял? Эта… бомба давным-давно… запрещена, а её… схема создания… уничтожена!

— Я не меньше тебя хотел бы узнать, — мрачно пробормотал вторженец, крутя шарик меж пальцев, — как Тчи удалось воссоздать эту вещицу. Впрочем, он меня заверил, что на данный момент это единичный экземпляр, и поэтому использовать его я должен лишь в самом крайнем случае.

— Но… если ты им… воспользуешься, то… ты разрушишь здесь… всё под чистую! — Па тяжело дышал и прилагал немыслимые усилия, чтобы пошевелиться, но всё в пустую. Чужак, меж тем, мрачно усмехнулся и приложил шарик к металлической преграде, вместе с этим сообщая:

— К сожалению — нет. Тчи слишком рационален, чтобы уничтожать всё здесь подчистую. Поэтому заряд, заложенный в этот шарик, так сказать, наноскопический.

Сказав это, человек в чёрном, надавил на красную лапочку и резко убрал руку, а затем быстро схватив Па за шиворот несколькими длинными прыжками отскочил далеко назад, вытянув вперёд руку.

Поначалу ничего не происходило, но вот послышался неприятный треск, и от сферы во все стороны молнией разошлись трещины. Раздался мощный хлопок, пол вздрогнул, сверху посыпались куски перекрытия, заискрились обрывки проводов и обломки труб. Адамантий, подобно хрусталю, разлетелся вдребезги. Вместо пластины теперь зияла огромная дыра, которая затронула стены, пол и потолок на метр в каждую из сторон: края металла покрывала ржа, воняло чем-то кислым.

— Ну, вот, видишь? — небрежно сказал человек в чёрном, перепрыгнув через образовавшуюся яму, неся на плече Па. — Разрушения минимальны. Даже крайние терминалы не пострадали.

Он стоял на краю лабиринта состоящего из гудящих сочленений малых серверов, маршрутизаторов, кабелей и прочей сетевой электроники. Помещение было наполнено тёмно-зелёным насыщенным светом, повсюду гудели и стрекотали машины и мигали индикаторы. Здесь было прохладно, из угла в угол гулял лёгкий ветерок. В конец лабиринта, в глубине стены, тихо гудел центральный сервер, защищённый алмазным стеклом. Вторженец подошёл к серверу и дотронулся до стекла, а потом стукнул, и оно со звоном рассыпалась, будто хрусталь.

— Ну,… пришло время проверить, насколько тебе доверял, Хмурый, — сказал вторженец, небрежно бросив на пол Па. Он достал из тайника в сапоге иглу памяти, подключил её к серверу и вызвал голографический дисплей. Затем он схватил диспетчера за руку, приподнял и приложил ладонь к датчику идентификации. Защита одобрительно пискнула. Вторженец мрачно усмехнулся, а затем сказал. — Как видишь: он в тебя искренне верил. Но даже если это было не так, то на этот случай у меня уже были заготовлены все необходимые «ключи». Как с данными Хмурого, так и Хоппер. Впрочем, как и твои. Но если ты уж столь удачно мне подвернулся, то почему бы этим не воспользоваться? Ах, да, если вздумаешь играть в молчанку, то можешь не переживать по этому поводу. Тчи смог синтезировать и твой голос. Ну, тогда продолжим!

После того, как его опознали по крови Па, вторженец окончательно утерял интерес к диспетчеру и вновь бросил его на пол.

Сервер из враждебно красного загорелся доброжелательно зелёным, а чужак начал активно стучать себе по виску, а ему в ответ приходил стрекот.

— Ах, вот… значит,… что вы… затеяли! — задохнувшись, закусив губу, выдавил из себя Па.

— То, что мы задумали, а может и нет, тебя не касается, — равнодушно произнёс человек в чёрном. Минуту спустя свет в серверной на секунду потух, а затем она окрасилась красным. Свет угрожающе моргал, а ему начал вторить сигнал тревоги.

— Прощай, Па Джехути, один из лучших диспетчеров «Параллели» и тот, кого я не хотел убивать, но ты узнал меня, прости.

Па увидел, как мимо него промелькнули сапоги человека в чёрном, а потом, спустя несколько секунд, комната наполнилась чёрной взвесью. Где-то вдалеке послышался щелчок. Тёмная пыль заискрилась и превратилась в тёмно-красное пламя с чёрными проблесками.

Умирая, Па думал лишь об одном. О том, чтобы его простил главнокомандующий Гарибальди за то, что он не выполнил поставленные перед ним задачи.

«Или я ещё могу быть полезным?» — вдруг подумал диспетчер. Его окружил барьер, но при этом в нём, у лба, сияла крохотная дырочка. Па, напряг своё заплаканное и вспотевшее лицо и через эту дырочку устремился тонкий плотный луч обжигающего пламени, и диспетчер начал выжигать на своё лбу одно единственное слово, позабыв про боль и жар.