Музыкальный подвал

СМОТРИНЫ

Кто-то колотил в дверь, словно хотел, чтобы она слетела с петель. От неимоверного грохота затряслись стаканы на столе.

— Это еще что такое? — испуганно подумала Наташа.

Стук не прекращался. Наоборот, теперь в дверь барабанили две пары рук.

— Кто там? — не выдержав напряжения, прокричала Наташа.

— Свои! — донеслось с лестничной клетки. — Соседи мы! Пришли знакомиться! Вы чего там, уснули, что ли? — Голос принадлежал тете Клаве.

— Господи, тетя Клава, ты меня напугала! — сказала Наташа, открывая дверь.

Соседка, необъятных размеров женщина послебальзаковского возраста, была не одна. Помимо толстушки на пороге стояли два мужика, один из которых держал в руках жухлый букетик несвежих гвоздик.

«Ничего себе, это что-то новенькое, — отметила про себя девушка. — Не иначе как тетя Клава опять выходит замуж… Но не за двух же сразу… Хотя с нее станется, она особа загадочная, романтичная».

— Привет, старушка! — весело сказала тетя Клава. — Мы к тебе.

— Да уж вижу, — улыбнулась Наташа, делая шаг в сторону и пропуская гостей в квартиру.

— Ребятки, раздевайтесь! — скомандовала соседка. — Ботинки, ботинки свои снимайте, нечего грязищу в дом нести. Натаха, я пельмешек принесла, сейчас пировать будем! — Она стремительно сбросила с себя старенькую, изъеденную молью кофточку, скинула сандалии и босиком направилась на кухню.

Мужчины находились в крайней степени смущения. Они долго копошились со своей одеждой, затем шарили тапочки в тумбе для обуви, не проронив при этом ни единого звука. Наблюдая за пришедшими, Наташа не могла сдержать улыбки.

«Какой же из них? — размышляла она. — Маленький, в кепке, или тот, что с цветами, худощавый и более интеллигентный? Впрочем, какая разница? Жених долго не протянет, он обречен…»

— Н-наташа, это в-вам, — заикаясь от стеснения, «более интеллигентный» протянул Наташе цветы.

— Спасибо… — Девушка сделала что-то наподобие реверанса. Она уже успела отвыкнуть от подобных знаков внимания, а потому была потрясена. Никак не ожидала…

— И это тоже вам… — второй кандидат в женихи положил на Наташину ладонь ириску. — «Кис-кис» называется… Ешьте, дамам сладости полезны. Вот… Калорий много…

Она развернула фантик и сунула ириску в рот. Мужчины завороженно смотрели, как она жует конфету. А Наташе было приятно… Сама не знала почему, но на душе стало чуть-чуть теплее и спокойнее…

«Казалось бы, такая ерунда… А подарили от души, от чистого сердца… — подумала Наташа. — Забавные мужички…»

Девушка оказалась права. Вскоре выяснилось, что тетя Клава действительно в который уж раз за последнее время приняла твердое решение вступить в брак. И конечно же это знаменательное событие нельзя было не отметить.

Из съестного в доме практически ничего не оказалось, хоть шаром покати — Наташа в последнее время почему-то потеряла аппетит и о еде совсем не думала. Обедала она в студенческой столовой, и то не всегда, а, возвращаясь с занятий, могла только выпить чашку чая с сушками, не больше.

Тетя Клава не растерялась, сбегала в свою квартиру и принесла оттуда немного колбаски, гречневой каши, бутылку столового вина и баночку затвердевшей красной икры, которая предназначалась для какого-нибудь праздника. Такой праздник наступил.

Женихом оказался не тот, что пришел с цветами, а другой, низкорослый мужичок с двумя выбитыми передними зубами, по имени Виктор.

— Можно Витек. Не люблю официальщину, — так отрекомендовался он.

Витек суетливо накрывал на стол и смотрел на тетю Клаву полными любви глазами. Наташе его стало жалко… Второго гостя звали Валентин. Его функции девушка определить так и не смогла, но все равно была благодарна ему за гвоздики. Валентин не принимал участия в приготовлениях, а молчаливо сидел на стуле в углу и ковырял в ухе.

Тетя Клава оказалась великолепным кулинаром. Из скудной провизии она умудрилась приготовить самые настоящие деликатесы. Особенно удались пельмени, которые тетя Клава не сварила, а обжарила в масле — получилось просто фантастическое кушанье. Пальчики оближешь.

Началось пиршество. Тетя Клава, как всегда, балагурила, рассказывала мужицкие анекдоты и напевала частушки. В основном старые, которые Наташа слышала уже десятки раз, но попадались и свеженькие.

Витек чуть под стол не упал, так ему было смешно. Но, надо признаться, если бы тетя Клава сказала самую несмешную вещь в мире, Витек и тогда бы пришел в восторг. Ничего не поделаешь — любовь…

Все бы хорошо, но только на протяжении всего последующего разговора Клавдия нет-нет да умудрялась намекнуть, что, дескать, сейчас Наташеньке несладко приходится, что крепиться ей надо, не падать духом, хоть и без мужика осталась. Соседка тем самым совсем не хотела обидеть или унизить девушку. Наоборот, она считала, что своими стенаниями и сопереживаниями сможет хоть как-то обнадежить, поддержать Наташу. И хотя Наташа все время повторяла: «Не надо, тетя Клава», — та не унималась:

— Не горюй, Натаха, мы с тобой еще повоюем! — озорно говорила толстуха. — Ты бери пример с меня. Я вот никогда не унываю. А поди куда старше тебя. Я своего первого мужа лет пятнадцать назад пинками в зад выперла. И живу себе припеваючи! Пока еще не умерла. У тебя еще все впереди, старуха! Ты еще благодарить Бога будешь за то, что он тебя от такого дурня уберег. Ох и настрадалась бы ты с Андрюхой! Ох, сколько бы слез с ним пролила! И вообще, выбрось этого поганца из головы, не мучай себя, не грызи!

— Да бросьте вы, теть Клав, — уже раздражаясь, сказала Наташа. — Все нормально…

— А то я не вижу, нормально или нет! — воскликнула соседка. — Ты в зеркало на себя когда в последний раз смотрела? Кожа да кости, синяки под глазами. Небось ночами не спишь?

— Сплю… — вяло ответила девушка. Она готова была провалиться сквозь землю от стыда.

— Ага, так я и поверила… — тетя Клава уронила пельмень на стол и никак не могла подцепить его вилкой. — Говорю тебе, слезами горю не поможешь. Мужайся, любовника себе заведи, чтоб не скучно было.

— Хорошо, заведу.

— Вот ты думаешь, что я шучу. — Клавдия отхлебнула винца. — Ан нет, я серьезно, как на духу. Заведи себе кого-нибудь. По собственному опыту знаю, полегчает. С мужиками вообще нужно как со зверьми обращаться. Даже хуже. Собаку или кошку жалко становится, а мужиков жалеть нельзя. Противопоказано, опасно для жизни. Чем с ними лучше, ласковее, тем больше они наглеют и понятие теряют. Потому как они самые натуральные звери! Мелкий рогатый скот. Витек, я права?

— Абсолютно. Ты всегда права, — согласился Витек и приставил указательные пальцы к голове, изображая рожки. — Бе-е-е…

— О, вылитый козел! — констатировала тетя Клава.

«Лучшая подруга… — думала Наташа. — Говорят, так часто случается, сколько раз в книгах читала… Но это же пошло… Пошло и несправедливо…»

— Ты меня совсем не слушаешь, — голос Клавдии вывел Наташу из горестных раздумий. — Неинтересно, да?

— Я слушаю. — Наташа почему-то покраснела. — Вы пошли в кино. А что было дальше?

— Да что с тобой? Сколько можно? Все, конец света? Американцы бомбу бросят? Забудь про него! Я тебя умоляю, плюнь и разотри! А то совсем съедешь. Еще, чего доброго, руки на себя вздумаешь наложить. Ты смотри у меня, Натаха. А хочешь, я ему, паскуднику, хрен оторву на хрен? Вот прямо сейчас поеду и оторву!

— Теть Клав… — Наташа почувствовала, что постепенно начинает закипать.

— Что «теть Клав»? Я уже тридцать лет «теть Клав». — Соседка оперлась локтями на стол и наклонилась совсем близко к Наташе. — Гад он… Я еще, когда в первый раз его увидала, сразу подумала — гад…

— Теть Клав, я вас прошу…

— Только самая последняя сволочь может уйти от такой девки, как ты, — Клавдия перешла на громкий шепот. — Ты же такая куколка, ты же святая…

— Да никакая я не святая, прекратите вы!

— Не спорь! — не унималась тетя Клава. — Да любой мужик просто счастлив за тобой будет. Не пьет, не курит, не гуляет, в университете… Чего еще нужно?

— Я полностью согласен с доводами Клавдии, — вдруг подал голос Валентин. — Нельзя отчаиваться…

— А с чего вы взяли, что я отчаиваюсь? — удивленно спросила девушка. Ей было даже забавно, что мужчина, подаривший ей цветы, наконец, открыл рот.

— Ну, я не знаю… — смутился тот. — Это как-то сразу бросается в глаза… Не отчаивайтесь, Наталья…

— Хорошо. Не буду… — улыбнулась Наташа, желая поскорей прекратить этот дурацкий разговор.

— Ведь всегда найдутся люди, которые… которые придут на помощь в трудную минуту… — Валентин с трудом подбирал слова. — Безвыходных ситуаций не бывает… Все люди братья… Я вот, например, мог бы вам продукты покупать…

— Зачем? — Наташа решила, что она чего-то недопоняла.

— В магазине… — Валентин вытер вспотевшую лысину скомканным носовым платком. — Вы голодаете…

— Да не голодаю я. — Наташа уже не знала, плакать ей или смеяться. Нелепая какая-то вечеринка получилась. К чему он все это говорит?

— Мне несложно… — продолжал Валентин. — После работы у меня много свободного времени… Я в научном институте работаю. Инженером… С женой развелся пять лет назад. Дочурка подрастает… Я ее люблю… Алименты плачу исправно. Зарплата у меня хорошая, оклад недавно повысили… Вот… А как рабочий день заканчивается, так я и свободен… Футболом увлекаюсь… На стадион часто хожу… Наталья, а как вы относитесь к футболу?

— Я что-то не понимаю… Погодите… Так вы?.. Тетя Клава, ваша идея? Это вы мне жениха привели?

— А почему бы и нет? — пожала плечами тетя Клава.

— А что в этом плохого? — подхватил Витек.

— Да я, собственно, именно поэтому… Вот… — закончил Валентин.

— Именно поэтому?! — Наташа вскочила и сжала кулаки. — Именно поэтому?! А ну, проваливайте отсюда!

— Ты чего, Натаха, спятила? — Клавдия опешила.

— Убирайтесь! Тоже мне убогую нашли! — Наташа вынула из стеклянной банки букетик и кинула их в лицо Валентину. — Здесь вам что? Бюро брачных знакомств?

— Я не хотел вас обидеть, — начал оправдываться ухажер. — Если вы меня неправильно поняли, то я прошу прощения…

— Я все правильно поняла! — кричала Наташа. — Катитесь к чертям. Не могу вас больше видеть. Надоело! Тоже мне утешители! Да нет у меня никакого горя! Я плевала на всех! Не лезьте не в свои дела! Это моя жизнь! Моя! Моя! Моя!

— Ребятки, сматываемся, — испуганно скомандовала тетя Клава, и гости поспешно ретировались. Не прошло и минуты, как послышался стук закрывающейся входной двери.

Наташу вдруг начало выкручивать изнутри, все тело заколыхалось какой-то нервной, напряженной дрожью. К горлу подкатил омерзительный горький комок, стало тяжело дышать, резвой каруселью закружилась голова, ноги подкосились… Чтобы не упасть, девушка схватилась за подоконник.

«Опять, опять эта тошнота, — Наташа судорожно хватала воздух ртом. — Все, нужно завязывать со студенческой столовой… Или пельмени несвежие… Гадость, плохо-то как… Как будто глазит кто… Нервы… Денисова, держи себя в руках… Все хорошо… Ты спокойна… Ты счастлива…»

Наташа кое-как доползла до умывальника и подставила голову под тонкую струйку воды, сочившейся из ржавого крана. Через минуту полегчало. Тошнота отпустила, сердце билось уже не так учащенно.

— Ты чо, девка? — раздался голос тети Клавы.

Наташа чуть не потеряла сознание от неожиданности и испуга. Соседка, оказывается, никуда не уходила.

— Я же заикой могла стать… — Наташа опустилась на табуретку.

— Извини, не хотела… — тетя Клава напряженно всматривалась в Наташины глаза. — Тошнит, да?

— Тошнит… — кивнула девушка. — Всегда так бывает, когда понервничаю… В последнее время.

— Вот и я заметила, что в последнее время… — Толстуха задумалась на мгновение. — Солененького хочется?

— Иногда…

— У врача давно была?

— У врача? Зачем?

— Ну и правильно. Чего ходить, и так все ясно. — Тетя Клава шмыгнула носом.

— О чем вы, теть Клав? — Наташа ошарашенно смотрела на соседку.

— Так ты же беременная, Натаха… Не поняла?