На благо чужого мира. Выходец

Глава 3

Ирк, один из основных приморских городов Империи и главный торговый порт Иркского моря каменными террасами поднимался над бухтой. Его единственные ворота открывали путнику мощеные камнем узкие улочки, дома из ракушника и горных пород поднимались будто из скалы, на которой примостился город.

Когда-то это был лишь один из немногих гарнизонов приморской линии. Но мирная жизнь, близость островов Куорто и развивающаяся торговля превратили крепость в быстро разрастающийся город. Тысячи трудолюбивых рук, тонны обработанного камня сделали возвышающуюся над морем скалу величественным городом с большим портом, складами, двухъярусным торговым рядом и вечно спешащими носильщиками. Крепкая высокая стена, единственные ворота, крепость, возвышающаяся над остальным городом и хорошо защищенная с моря бухта, делали Ирк мощным оплотом Риосской Империи на асмском побережье.

Этот портовый город с его ни с чем несравнимой атмосферой Бертону Алессоро всегда нравился больше, чем Райволас, имперская столица. Уже чувствуя свежий морской воздух, Бертон со своей группой чистильщиков въезжал в ворота Ирка.

Близился вечер. Их работа на мысе О’Мхрис закончена, следовало заехать в ближайшую почтовую контору узнать новости и, возможно, следующее задание. И, конечно же, прогулявшись по Нижнему ярусу зайти в «Рыбий Хвост» отведать свежеприготовленной морской рыбы.

Когда они проезжали пригородную таверну, со двора вышел невысокий щуплый мужчина и не спеша последовал за группой людей к воротам. Впереди себя он толкал небольшую тележку. Со стороны складывалось впечатление, что это возвращается грузчик из портового яруса, которому поручили доставить груз в таверну.

Перед въездом в город им, как и всем приезжим предложили за небольшую плату оставить лошадей в пригородных конюшнях или же заплатить «лошадиный налог» на уборку мостовых от навоза. За воротами «Аглицкие чистильщики», как их прозвали в сослуживцы, спешились и пошли друг за другом, держа в поводу лошадей, - ширина Иркских улиц не позволяла ехать как им угодно. И, хотя служащим СОУП наравне с аристократией позволялись верховые прогулки по этому приморскому городу, они не особо любили обращать на себя излишнее внимание.

Цокот копыт по мостовой сливался с людским гомоном, скрипом тележек, которые тянули носильщики и грохотом редко проезжающих двухместных колясок, снующих лишь по своим ярусам. Нужная чистильщикам почтовая контора находилась на Среднем ярусе и пришлось преодолеть крутой подъем и хитросплетение переулков и улочек чтоб пройти на нужную им улицу.

Множество всевозможных лесенок, арок и надстроек создавали замысловатую хаотичную архитектуру Ирка. На многих миниатюрных балкончиках и подоконниках красовались в горшках цветы, более зажиточные горожане могли себе позволить даже небольшую маленькую беседку на крышах своих домов, рассаживая в кадках невысокие деревца. За ограниченностью места многие местные аристократы в последнее время предпочитали строить загородные поместья, на теплый сезон перебираясь туда из своих домов Верхнего яруса.

Оставив тележку перед дверью одного из домов на ближайшей к городским воротам улице, грузчик взял из своего тарантаса дохлую курицу и пошел за чистильщиками, на ходу надевая фартук мясника и повязывая на голову замызганный платок. Следуя по переплетению улочек, Алессоро так и не заметил этой перемены.

Добравшись до нужного дома с вывеской бегущего коня на фоне пергаментного листа, Бертон Алессоро отдал команду ждать, и пока его группа располагалась поближе к стенам, зашел внутрь.

Через некоторое время уже на выходе из конторы мужчина открыл послание.

- Так, так, так…

- Что там, сэр? – обратился к Бэртону нетерпеливый Сиддер Картера.

- Похоже, ребятки, к нам земляк вывалился из Триззумской дыры, - задумавшись, ответил глава чистильщиков, все еще просматривая сообщение.

Пятеро стоявших возле ир Алессоро мужчин переглянулись. С тех пор как они попали на Варидию, солдаты не встречали еще ни одного выходца с Земли. В СОУП поговаривали, что парочка землян служит в Кхаардавских степях, один на Рульмском полуострове. Это те, кто ближе всего были к ним, но возможно, есть и другие, разбросанные по всей Варидии. И вот, наконец, предоставляется возможность пообщаться с земляком, узнать, что там, на их родине, изменилось.

- Значит так, - нарушил молчание капитан чистильщиков, - со мной отправляется Роберто, остальным пополнить припасы и отправиться в Райволас. Хоксгар, ты если что за главного. Как решу дела, догоню вас или встретимся в центральном управлении. Сегодня уже переночуем в Ирке.

- Есть сэр, - по привычке ответили солдаты и общей компанией направились к таверне «Рыбий хвост» перекусить и дать отдых лошадям.

На протяжении всего времени пребывания чистильщиков в городе, за ними словно тень, умело скрываясь в переулочках, следовал невзрачный человек. Сэмил Хоксгар, следопыт отряда все время себя неуютно чувствовал, будто какая-то незначительная деталь не давала ему покоя. По тому, как часто стал оглядываться по сторонам Лебридж, их умелец сливаться с толпой, Сэмил все больше убеждался, что неприятности ему не показались. Уже следующим утром прощаясь перед очередным заданием и предварительно переговорив с Лебриджем, следопыт все ж обратился к капитану:

- Сэр, тут такое дело… Артус и я считаем, что за нами вчера следили.

- Интересно, с чего бы, - Алессоро сразу же окинул пристальным взглядом двор таверны, где они в тот момент находились. Кроме них и мальчишки, выводившего коней, тут никто другой не присутствовал в столь раннее утро. Но это не означало что и за пределами постоялого двора, все будет тихо. – Спасибо, мы будем осторожны.

Бэртон Алессоро и его правая рука, бывший капрал Роберто Доа, выехали за ворота Ирка едва забрезжил рассвет. Капитан чистильщиков отнесся к письму со всей серьезностью и за вчерашний вечер, решив некоторые неотложные дела в Иркском управлении СОУП, собрался на утро в Триззум.

За ночь отдохнув, лошади взяли хороший темп и к вечеру чистильщики успели догнать почтовый экипаж, запряженный четверкой крепких невысоких лошадей. Так как места здесь пока еще не очень населенные, ир Алессоро вместе с капралом, как поступили бы многие разумные люди, присоединились к перевозчикам, рассчитывая ночью добраться до постоялого двора. Это полным боевым составом можно практически ничего не опасаясь разъезжать почти по всей Империи. А вот вдвоем, пусть и с таким силачом как Доа все же стоило поостеречься, тем более после недавней слежки.

Почтовые служащие компании двух вооруженных и крепких мужчин только обрадовались.

Когда совсем стемнело, кучер и охранник почтовой кареты зажгли фонари, чтоб освещать дорогу. До ближайшего постоялого двора оставалось пару часов езды, и они решили продолжить путь, желая переночевать с удобствами.

Фонари кареты и полукруг Пьорры[1] вполне достаточно освещали путь. За каменистой местностью, характерной для окрестностей Ирка, последовали возделанные поля и совсем в отдалении – особняки аристократов. Когда до трактира с незамысловатым названием «У двух дорог» оставалось всего час, начался редкий хвойный лесок, за развилкой прибрежного тракта чередующийся с редкими полями до мрачноватого Триззумского леса.

Лошади устали, краткие остановки не позволяли толком отдохнуть, и пришлось немного сбавить ход, хоть путникам и не терпелось очутиться за столом с поздним ужином, а потом и в удобной постели.

Следуя впереди почтовой кареты, Бертон Алессоро внимательно осматривал придорожные заросли. Сегодняшняя слежка за его группой стала тем тревожным звоночком для него, который теперь постоянно не давал ему покоя. Пока они с Роберто отдыхали перед отправлением, Сэмил попытался вычислить преследователя, но либо тот умело скрылся, либо уже узнал то, что ему нужно и закончил наблюдение.

А самое главное, теперь предстояло выяснить, за кем следили – именно за группой его чистильщиков, либо за ними в качестве служащих СОУП. Но какими б ни были намерения неизвестных, это многое ставило под угрозу – и их работу, и жизни, а возможно даже само существование СОУП. Сейчас угроза была сродни притаившейся в высокой траве ядовитой змеи – вовремя не заметишь, и она тебя ужалит.

Немного отвлекшись размышлениями о том, какие последствия принесет им вчерашний вечер, Бертон не заметил, как в окружающем подлеске стало слишком тихо – исчезли звуки ночных птиц и животных, лишь шелест деревьев, цокот копыт по тракту и редкое жужжанье назойливых комаров.

Однако Роберто был как всегда настороже, неспешным движением правой руки силач вынул из седельной кобуры пистоль, взвел его курок и положил перед собой на седло. После чего выразительно посмотрел на ир Алессоро. Тот же в ответ подал ему знак боевой готовности и без лишней суетливости приблизился к кучеру отдать распоряжение сбавить ход и на всякий случай приготовить оружие. Потом капитан все так же не спеша вернулся на свое место. И уже медленнее проезжая по дороге в гнетущей ночной тишине он стал еще пристальнее всматриваться в растущие за обочиной деревья, хорошо хоть дар ночного зрения ни разу не подводил его.

Именно благодаря этому он вовремя успел заметить какую-то тень и отблеск металла в зарослях впереди.

Ни секунды не задумываясь, Бертон резко поднял своего коня на дыбы, закрываясь его грудью и шеей. Одновременно с этим в ночной тишине звонко щелкнули тетивы арбалетов. Тяжелый болт, предназначавшийся ему, с глухим стуком угодил Морту в грудь и отскочил, конь зло заржал, немного дернувшись в сторону, но все-таки устоял. Другой болт, видимо тоже с тупым наконечником, угодил Роберто в грудь, однако великан не вылетел из седла, как возможно было рассчитано, а только пошатнулся в нем и грязно выругался на смеси английского и риосского.

А по карете нападавшие стреляли уже боевыми болтами – кучер начал заваливаться, страшно хрипя и заливаясь кровью, из его шеи торчал хвостовик болта. Его более расторопный или просто везучий напарник успел схватить заряженную аркебузу и укрыться под каретой.

То, что это засада специально организована на них и что именно их хотели взять в живых больше не вызывало у капитана никакого сомнения.

Оставив все размышления на потом, Бертон выхватил из седельной кобуры длинноствольный пистоль и выстрелил в копошащуюся тень спереди, скорее всего бандит пытался перезарядить арбалет. И тут же не глядя попал или нет, он левой рукой достал второй пистоль и спрыгнул с седла, чтоб не представлять из себя легкую мишень.

Из кустов, растущих по бокам дороги, начали выбегать разбойники. Бежали они молча, не выкрикивая ни слова, не подбадривая себя криками, даже не размахивая попросту оружием, сразу стало ясно, что это профессионалы.

Роберто, не переставая грязно ругаться, выстрелил в них сразу с обеих рук, попал в двух нападавших, тут же отбросил разряженные пистолеты и, не слезая с коня, вытащил еще два, на этот раз из-за пояса. Вдруг что-то глухо бахнуло из-под кареты - выживший охранник выстрелил из аркебузы и разнес череп бегущему к нему убийце. От этого звука запряженные в карету лошади испуганно заржали и начали переминаться с ноги на ногу, пятясь немного назад и грозя раздавить укрывшегося под каретой стрелка.

Все это ир Алессоро отмечал краем глаза, вытаскивая шпагу из ножен правой рукой и одновременно вскидывая зажатый в левой руке пистолет для выстрела в подбежавших к нему двоих нападающих. Разрядив пистолет в одного из них почти в упор, он резким выпадом шпаги проткнул живот второму. Так же безмолвно, как и бежали, раненый в живот враг начал заваливаться вперед на капитана, под собственным весом все больше нанизываясь на шпагу и грозя своим телом придавить его. Времени пытаться вытащить шпагу не оставалось, и англичанин просто выпустил ее из руки, отпрыгнув в сторону.

Из кустов опять выстрелили арбалеты, и снова тяжелый болт ударил в Роберто, который, не желая слазить с коня, представлял из себя отличную мишень, однако и на этот раз великан сумел удержаться в седле, другой болт попал в фонарь спереди кареты. Сразу стало темно, к тому же пороховой дым от выстрелов не спешил развеиваться в воздухе.

Два выстрела слились в одну яркую вспышку - это великан выстрелил из своих двух пистолей в то место, из которого как ему показалось, стреляли из арбалета.

- Давай свет! – закричал Бертон, доставая сзади из-за пояса два короткоствольных пистолета.

Быстро сунув свое уже разряженное оружие в уже пустые седельные кобуры, Роберто достал из поясной сумки две небольшие округлые склянки с желтоватой слегка фосфоресцирующей жидкостью, и швырнул их по очереди в кусты слева и справа обочины дороги. С негромким звоном они разбились, осветив ярким светом место попадания. Жидкость из разбитых бутылочек попав на кусты, траву и дорогу от соприкосновения с воздухом начала светиться ярким желтым светом. Это высветило двух стрелков, которые судорожно натягивали тетиву арбалетов. Быстро прицелившись, ир Алессоро выстрелил сразу из обеих рук в одного из них и как минимум один раз попал. Его мишень, схватившись за грудь, начала оседать. Второй разбойник, поняв, что дело его плохо, решил попытаться спастись бегством и бросил арбалет.

- Роберто, живьем берем! – скомандовал капитан и побежал вслед за убегающим. Одновременно с этим второй раз за вечер глухо выстрелила аркебуза, разбойник упал. Вспышка выстрела осветила охранника, который, видимо, вылез из-под кареты, успел перезарядить свое оружие, и подобрался с боку к последнему противнику.

Все было кончено так же внезапно, как и началось.

Оглянувшись, капитан заметил в стороне своего Морта, живого и практически невредимого. Подойдя к коню, он осмотрел его и лишь на груди заметил большую шишку и ссадину.

Проверяя свою теорию, чистильщик прошелся там, где стояла карета. На земле валялся арбалетный болт с обмотанным и утяжеленным наконечником, такое оружие должно было оглушить человека, но не убить. Значит их или, по крайней мере, его хотели взять живьем.

Никому из нападающих убежать не удалось и, отдышавшись, Бертон Алессоро пошел считать трупы, предварительно взяв уцелевший фонарь с экипажа. Их насчиталось восемь. Захватив запасной фонарь у охранника, подошел Роберто и начал помогать осматривать тела. Как и следовало ожидать – никаких опознавательных знаков: ни татуировок, ни одинаковых медальонов, почти никакого личного имущества, только оружие и немного денег. Единственное что характеризовало убийц – отсутствие языков и практически все они были из разных стран Варидии, а это указывало на то, что они являлись наемниками, при чем, не принадлежащими к известным СОУП бандитам и прочему сброду.

На всякий случай чистильщики прошлись по зарослям, но ни костерка, ни скатанных одеял и прочего имущества, указывающего на долгое ожидание, не было. Значит, наводка была точной и убийцы рассчитывали, что жертвы здесь проедут в скором времени. Пообещав себе в дальнейшем путешествовать и ездить по делам лишь группой с полным составом, Бертон так ничего и не выяснив направился к стоящей карете.

- Эй, уважаемый! – наконец обратил он свое внимание на молчаливо сидящего охранника, привалившегося к заднему колесу. – Как тебя зовут?

- Иглим Трум, ллойд.

- Вы перевозили что-то важное?

- Что вы, ллойд. Откуда ж таким маленьким людям знать об этом, – сокрушенно развел руками мужчина, но тут же сморщился от боли и схватился за бок.

- Я не аристократ, «ир[2] Алессоро» вполне достаточно будет вместо «ллойда»[3]. Ты ранен?

- Всего лишь стукнулся боком, когда под карету закатывался.

Бертон удовлетворенно кивнул и, не желая раскрывать своих догадок о нападении этому малознакомому человеку, сказал Роберто так, чтоб Иглим услышал:

- Наверно, почтари доставляли важный груз, кто-то решил перехватить его.

- Не наше это дело, ир Алессоро, не стоит любопытствовать, своих дел хватает, - подыграл ему Доа и пошел осматривать почтовых лошадей.

На удивление, все лошади оказались целы, разве что Морт капитана несколько прихрамывал, а почтовые лошадки все еще нервничали, чуя запах крови.

Трупы не следовало оставлять вот так на дороге и Роберто с охранником оттащили их на обочину, немного прикрыв срезанными с кустов ветками. Пусть лучше так полежат до приезда имперских ищеек, чем пугать проезжих. Труп кучера пришлось погрузить в карету, немного потеснив посылки и письма, его решили довезти хотя б до ближайшей таверны.

Сделав все необходимое, Бертон привязал Морта за повод к закоркам экипажа, сам же сел на место кучера. К его неудовольствию пришлось ехать еще медленнее, чем до нападения. Морта так вообще придется на несколько дней оставить в ближайшей таверне, его следовало подлечить – такими лошадьми не разбрасываются, их наравне с боевыми конями для офицеров и аристократов обучали специально для служащих СОУП.

Расположившись до утра на постоялом дворе, Бертон попросил у хозяина бумаги и чернил. Пока Роберто занимался Мортом, делая ему лечебные припарки, капитан писал отчет для серогвардейцев[4], за которыми послали в Ирк. У него сейчас нет времени разбираться с ними и смотреть на их кислые физиономии. Набросав ту же версию событий, что он упомянул для ушей выжившего почтаря, Бертон достал печать СОУП, приколотую с внутренней стороны куртки и, обмакнув в чернила, поставил штамп в нижнем углу доклада. Отдав письмо хозяину трактира, он попросил его предупредить гвардейцев, что если им понадобится свидетель, пусть обращаются к Иглиму или ждут возвращения чистильщиков из Триззумского леса.

Уже когда капитан, договорившись о запасном коне, поднимался к себе в комнату, его окликнули. Бормоча себе под нос о том, что его никак не оставят в покое, он обернулся. Как оказалось, Бертона звал почтарь.

- Что вам, уважаемый? – несколько невежливо буркнул ир Алессоро.

- Я это… просить вас хочу… многоуважаемый ллойд… - мужчина мял в руках шапку от испытываемого волнения.

Скривившись от услышанного к нему обращения «ллойд», Бертон все же набрался терпения и спустился со ступеней, чтоб дальше его выслушать. Свет масляных ламп позволял рассмотреть собеседника куда лучше, чем каретные фонари. Почтарь был седовласым мужчиной лет пятидесяти-пятидесяти пяти, стриженный «под горшок». Несмотря на кажущуюся неуклюжесть, в нем проглядывала солдатская выправка. «Городской стражник в отставке что ли?», - рассеянно подумал капитан, рассматривая его. Над слегка полноватыми губами нависали пышные седые усы, как было на то время в имперской моде. Морщины вокруг невыразительных серых глаз говорили о том, что этот человек возможно весельчак по натуре.

Немного стушевавшись под пристальным и не очень дружелюбным взглядом этого худощавого и чуть властного человека, почтарь замолчал.

- Ну? – не выдержал Бертон Алессоро. - Что ты хотел?

- Мне б это, служить у вас, - словно испугавшись, что его сейчас недослушают, затараторил Иглим, - я видел ваше мужество в такой тяжелой ситуации, вы вероятно привыкли командовать. У меня работка не очень, я лишь временно нанялся охранять почтовые экипажи. Вы не смотрите что я такой старик, я еще крепкий и могу послужить вам. Еще я много чего умею, и обувь латать, и с лошадками, и с оружием еще ого-го как…

Что-то в этом пожилом человеке понравилось капитану, хоть он и не любил, когда перед ним лебезили. Похоже, что он всего лишь хотел найти себе работу получше, несвязанную с разъездами по стране, посчитал капитан.

- Ну что ж, возьмешь расчет в Райволасе, а сейчас будешь присматривать за Мортом, пока я не вернусь. Позже решу, куда тебя пристроить.

На том и решив, Бертон Алессоро, наконец, отправился отдыхать. Позже в комнату зашел Роберто.

- Вот ведь! Опять синяков нахватался, - пробурчал здоровяк, снимая верхнюю одежду, чтоб осмотреть ушибленные места.

- Скажи спасибо, что не боевыми стреляли, - вздохнув, ответил ир Алессоро, подпер дверь стулом и проверил ставни единственного в комнате окна.

Когда они укладывались спать, каждый положил по заряженному пистолету у изголовья кровати. Несмотря на победу в маленьком вечернем сражении, капитану все еще было неспокойно.

[1] Пьорра – один из спутников Варидии, второй намного меньших размеров - Айв

[2] Ир - вежливое или официальное обращение к мужчине; ер - аналогично к женщине.

[3] Ллойд - обращение к мужчине благородного происхождения; ллейн - к благородной даме.

[4] Серая гвардия - имперская полиция.