На Дороге

Глава Восьмая

Сны дракона. Трубадур.

Музыкант застыл. Само время застыло. Она его смогла остановить. Пусть на миг… Ее магия становилась сильнее. Сильвия понимала это, со страхом догадываясь о причине…

Она заглянула в огромные, широко распахнутые, по-детски наивные карие глаза… Еще через мгновение — Лиро их закроет и…

Поцелуй влюбленного юноши — разве это не волшебно? Это пьянит. Дорога, свобода и … Что ей стоит влюбиться в словоохотливого музыканта? Жизнь потечет, как быстрый горный ручей, легко и свободно.

Надо только закрыть глаза и…

Самые радужные картины рисовались в голове. Из открытого сундука памяти заплясали цветастые образы детства: чрезмерно яркие, оттого и нереальные, картонные, наивные девичьи мечты и представления о мире — она чихнула от пыли, защекотавшей нос. В мечтах не было мальчика-трубадура!

Сначала в них был Некто, герой из фантазий и снов, а потом в памяти проявилось лицо вполне конкретное и некогда очень любимое…

Прошлого не было? Ей снова пятнадцать? Она свободна?! Отчего же тогда бежит? Отчего прячется? Чего боится до смертельного ужаса?! А главное, если всего не было, то почему юноша напротив покорно замер?!

Элладиэль обомлел. Сильвия легко остановила время. Он видел, как замер занесенный кулак Алеона, видел искаженное яростью лицо полукровки.

Она дракон и этого не изменить.

Клятва должна быть исполнена.

Сильвия должна умереть.

Зачем медлить? Все, что сейчас нужно, это выйти из временной ловушки, пнуть человеческого щенка в строну, и…

Даже в ловушке Элладиэля передернуло.

Может, и правда, отдать ее полукровке? Ведь он убьет. Убьет, как чумную собаку. За все свои обиды. И тогда будет легко убить и самого полукровку.

Надо просто отойти на полшага в сторону…

Как же долго она держит время! Неужели боится объятий трубадура?

Как же он ненавидел их всех: себя, её, полукровку, даже этого бездарного самонадеянного Короля Дорог.

Почему трубадур так слаб и жалок? Обратись они с Алеоном в реальность, он убежал бы, скуля и поджимая хвост… Чертов Алеон, ревнивый идиот, несчастный музыкантишка, — он презирал и ненавидел обоих. Почему именно ему, Элладиэлю, надо оборвать её жизнь?

И что, никто не встанет поперек?!

Сильвия осторожно отодвинулась. Не будет никакой свободы, если Лиро поцелует! Разве не так было с Алеоном? Разве не так было с Сигом? Разве не так было с Владыкой?! Каждый из них манил обветшалыми пестрыми картинками, и каждый давал клетку. Так будет и сейчас! Она и не заметит, как станет не Свободной Сильвией, а той девчонкой, что с музыкантом.

Сильвию передернуло. Она не заметила, как отпустила временной узелок.

Лиро нашел губами только сочную траву. Сильвия быстро вывернулась из объятий и отскочила на несколько шагов. Музыкант посмотрел недоуменно.

— Лиро, давай лучше отрепетируем номер. У меня не получается несколько па.

— Сильвия, почему ты оставила меня одного? — в голосе слышалась обида. Сильвия скрипнула зубами.

— Мы ведь уже говорили об этом, Лиро, разве нет? Ты помнишь?

— Да, помню! Но неужели ты не видишь, как сильно я люблю тебя! — возмутился Лиро.

— Любишь? — у Сильвии затряслись руки, она потемнела лицом.

— Господи, Сильвия, ну что ты такая нудная! Живи здесь и сейчас! Лови момент! Я хочу тебя, тебе понравится со мной, поверь… не было еще разочарованных. Мы будем вместе искать твое Море. Ты будешь танцевать, а я — петь и играть на флейте. Под ногами будет дорога. Мы будем свободны. Вместе, но свободные! Что тебе еще надо?

— Вместе, но свободные? Это как? — если до того в Сильвии еще горели крупицы сожаления и любопытства, то теперь они угасли.

— Вот ты дикая! Ты живешь в плену предрассудков. Клятвы, обещания, верность. Ты рождена свободной, отчего кто-то должен эту свободу забирать?

— Лиро, ты знаешь, что бывает от близости между мужчиной и женщиной? — прищурив глаза, спросила Сильвия.

— Что-что, удовольствие! Демоны, это же как стакан воды выпить! Почему у тебя все так сложно!?

— Лиро, от этого удовольствия рождаются дети. Такие маленькие орущие создания, которые подчиняют всю твою жизнь, всю твою хваленую свободу себе.

— Можно и без них! Немного мастерства…и вуаля!

— А если не выйдет твое «вуаля»? Кто будет заботиться о «случайности»?

— Да откуда мне знать?! Я никогда не ошибался!

— Вот как? Ты никогда не ошибался, или никогда не узнавал о последствиях своей «свободной любви»? Ты часто возвращался к своим оставленным возлюбленным? Как они живут теперь, свободны ли? Может, ты давно отец, а твоя былая возлюбленная — мать? А что, если твои дети уже осиротели? Или так хорошо жить сиротой, слоняясь по дорогам? Лиро, ведь у тебя была мать или кормилица — кто-то, кому ты был нужен! Кто-то, кто был не безразличен к тебе. Сколько умирают, будучи такой вот «ошибкой»?

— Да причем тут дети! Демоны, ну ты и… тьфу! — он картинно отвернулся и сплюнул. — Я-то думал, ты горячая, как огонь, а ты… ты тухлая, как рыба на базаре к вечеру, и кислая, как утреннее молоко на полуденной жаре. Ты убьешь любое желание! Не буду я ничего репетировать. Надоело! Сиди одна, раз так хочется прозябать в лесу, а я пойду к людям.

Он подхватил кошелек и пошел в сторону города. Сильвия стояла растерянная, чувство вины и неловкости едва не заставили догнать юношу и раскаяться:

— Лиро, ты вернешься? — робко крикнула она в спину.

Он пожал плечами и ускорил шаг.

Сильвия смутилась окончательно. Может, зря она так с Лиро? Может, он прав? Может, она стала тухлой селедкой, а жизнь проще?

Она потерянно села на траву, где прежде обнимал трубадур, и обхватила себя руками.

Узелок отпустили. Алеон ударил по Элладиэлю так, что едва не отшиб Владыке печень. Оба даже не думали вставать в оборону, с острой яростью, не прикрываясь, били на поражение. Важнее всего стало уничтожить противника, загрызть. И не было магии. Никакой. Алеон был резче и острее, Элладиэль — сокрушительней. Отголоски беседы между Сильвией и Лиро только раззадоривали злость.

Голоса стихли. Элладиэль брезгливо отбросил Алеона и взглянул на поляну. Почему-то Сильвия осталась одна. Удивленный Элладиэль быстрее допросил пространство, желая услышать весь разговор. Алеон тоже остыл. Вытирая разбитый нос и собирая чарами кровь, он взглянул на поляну.

Элладиэль посмотрел на полукровку с горьким презрением:

— Щенок, ты здесь только для того, чтобы продлить ей жизнь хотя бы на миг! Если это больше не так, уходи! Я отпускаю.

Элладиэль отошел и от поляны, и от полукровки. Он сел возле дерева и закрыл глаза, стараясь больше ни о чем не думать.

Когда слепая волна ревности и ярости отступила, Алеон смог взглянуть на Сильвию. Она так и сидела, чуть раскачиваясь. Он слышал ее диалог отголосками. Дети? Когда это вдруг для Сильвии были важны ее дети? Она легко бросила Алиона, а теперь даже не вспоминала о детях степняка.

Сильвия вздохнула, надо было выстирать и высушить вещи. Свои и Лиро. Она собрала белье, взяла щелок и ушла к реке. Слова музыканта слышались справедливым упреком. Да что она знает о любви?! «Что, если Лиро прав? Может, любовь как птица? Может, все проще?», — чувство вины крепчало. От холодной воды пальцы замерзли, Сильвия тщетно пыталась согреть их дыханием.

— Она стирает ему вещи?! — от изумления Алеон сказал это в слух, явно желая удостовериться в реальности происходящего. — Он унизил её, а она стирает ему вещи!?

— Может, свои подкинешь? Думаю, она и их простирнет! По старой памяти и привычке, — съязвил Элладиэль. А потом зло добавил. — Какая покорность… долго дрессировал?

— Мне она вещи не стирала! — огрызнулся обескураженный Алеон.

— Да…только *** с тобой, чтоб погасить нефрил. А потом… напомни-ка, что было потом? — продолжил скептично светлейший Владыка. — И это после того, как ты оставил ее степняку. Слушай, может, она и мои вещи простирнет перед тем, как я ее обезглавлю?

Алеон опасно зарычал.

— Уймись, утомляешь! — раздраженно бросил Элладиэль.

Сгущались сумерки, Лиро так и не появился. Сильвия очень замерзла в реке, быстрое плавание и бег не помогли согреться. Но она боялась разводить костер — огонь манил и притягивал. Что, если драконам нужен огонь, чтобы проявлять себя? Стремясь найти остатки тепла, Сильвия сжалась клубком под старым дырявым одеялом, недавно выбитым от блох. Так и уснула.

Глубоко за полночь вернулся Лиро.

Он был пьян и зол, раздраженно пнул давно остывшие угли костра. Что за баба такая, не может огонь поддержать?! Что сложного подкинуть пару веток? Холодно же! А, черт бы с ним. Лиро посмотрел на сжавшуюся под одеялом Сильвию, и шальная мысль посетила голову: «почему бы и нет?». Он быстро залез под одеяло.

Связанный Владыкой, Алеон едва не разорвал путы. Элладиэль оставался невозмутимым, но что-то темное промелькнуло в его глазах. Алеон понял — Карающий в миге от правосудия.

Сильвия проснулась — кто-то дерзко лез под юбку. Она подскочила, сжимая нож степняка. Лиро в ответ пьяно расхохотался:

— Сильвия, нам будет хорошо, я обещаю! Обиженных не было!

— Не смей! — прорычала Сильвия, до конца не веря происходящему.

Но Лиро и не думал отступать, он попробовал поймать, крепко схватив за руку. И тут Сильвию замутило. Она едва успела отвернуться. Лиро брезгливо отскочил:

— Тьфу, да ты в край долбанутая! — он взял свое одеяло и подстилку и перелег на другой край поляны.

Сильвию чудовищно знобило, от холода свело нутро, мутить перестало, зато сильно заболела голова. Было стыдно и горько. Терпя боль и холод, она свернулась клубком прямо на земле. Неожиданно стало тепло, словно бы ее кто-то укрыл. И Сильвия заснула.

Путы Владыки отпустили. Алеон тихо подошел. Как и в ночь у стен города, он осторожно укутал Сильвию в свой плащ. Нежно провел по коротким волосам со странными красными прядями:

— Что же ты делаешь, Сил?! — тихонько произнес он, осторожно прижимая к себе и утыкаясь лицом в волосы.

Рядом сидел Элладиэль. Он бережно поправил теплое одеяло из воздуха, вместе с боевыми чарами сна укутавшее Сильвию в самый отчаянный момент. Теперь одеяло можно было снять — его маленькую драконицу кутал плащ Алеона.

Сильвия проснулась еще до зари: снова тошнило, голова болела нестерпимо. Но, несмотря на внезапный недуг, ночью было тепло и очень спокойно, казалось, что во сне обнимали… очень нежно. Лиро?

Но Лиро так и оставался на другой стороне поляны.

Сильвии все еще казалось, что на плечах лежит плащ, она даже растерянно провела рукой. Нет, плаща не было. Но было по-прежнему тепло.

Через несколько часов проснулся и Лиро. Сильвия старалась не попадаться на глаза музыканту. Похоже, Лиро тоже мутило, да и голова у него болела. Может, она вчера что-то не то приготовила?

Первым заговорил Лиро:

— Сильвия…ты…это, прости за вчерашнее. Я, кажется, перебрал.

— Лиро, может, тебе лучше отказаться от винопития? — робко заметила Сильвия.

— С чего бы? — смурно и не без труда отозвался Лиро, держась пальцами за виски.

Алеон сладко улыбнулся. Элладиэль хмыкнул. Полукровка доводил боль трубадура до предела — Лиро согнуло в судороге:

— Ох…, раньше я так любил этот кабак. Они что, теперь болиголов в эль добавляют?

— Нет, у меня тоже болит голова.

— Ты-то здесь причем?! Или ты тоже пила вчера у старухи Мот? — Лиро залез в сумку с вещами. — Сильвия, где мои новые портки?

— Постирала, они сохнут.

— Постирала? Зачем?! Они ж новые были! Я носил их всего-то с месяц.

— Вещи надо стирать! И мыться тоже надо, да еще и с щелоком! И, хорошо бы, каждый день!

— Как ты, что ль? Неее, это у тебя болезнь какая-то, вместе с занудством. Боюсь заразиться!

— Лучше б ты других хворей боялся, — фыркнула Сильвия.

— Каких ещё хворей? Что ты каркаешь? Да ко мне ни одна зараза не пристает! — осклабился Лиро.

Алеон и Элладиэль расхохотались чуть не в голос. Самонадеянность мальчишки, как и его глупость, разве что не умиляла.

— Что в городе? Нам ведь нужно сегодня работать?

— Да… знаешь, я тут поиздержался. Боюсь, тебе придется много танцевать сегодня…

— Поиздержался?! У нас позавчера были деньги на коня?! — возмутилась Сильвия, все-таки деньги были общими.

— Были… да сплыли. Ну что, пошли?

— Идем, — вздохнув, согласилась Сильвия. Путники быстро собрали вещи и покинули поляну. Впереди был город. Хорошо бы, в нем была благодарная публика. Сильвия жалела, что не приберегла нескольких монет.

Поднебесье. Митраэль и Метео.

Лорд Митраэль уже уходил из резиденции Наследника, когда встретил Метео.

— Стратиг, вы не уделите мне минуту? — Попросил темный Советник.

Метео, думая, что речь пойдет о безопасности дворца, начал быстрый отчет о расстановке сил, Митраэль внимательно слушал.

— Госпожа очень встревожена. Но мы не дадим её в обиду! — Закончил Метео подробный и детальный доклад.

— Принцессу легко понять, Лорд Алион и правда неадекватен, он напал на безоружную девушку прямо в Соборе, — согласился Митраэль.

— Темная Фея не такая, чтобы ходить без оружия, — с ноткой восхищения заметил Метео, — и все же, она хрупкая девушка, у неё немудрено выбить кинжал.

— Выбить кинжал? — Митраэль улыбнулся — Метео не так давно в столице, что он знает о Черной Смерти Поднебесья? О самом изощренном и опасном убийце, чьего визита боялись даже лорды? Рука Митраэля невольно коснулся места, куда во время похорон только чудом, благоволением Всевышнего, не угодил кинжал.

— Да, Лорд Алион обезоружил, прежде чем напасть. Я уже отдал оружие обратно. Принцесса была признательна. Кинжал — то немногое, что осталось от дома Аарона.

— Несомненно. Благодарю вас, стратиг. — Митраэль крепко пожал руку начальнику охраны. — И прошу, в целях безопасности принцессы, сообщать мне лично о каждом её шаге. Наследник не переживет, если что-то случится с нашей Темной Феей!

— Да, ваше Сиятельство! — отрапортовал Метео.

Митраэль легко сложил отсутствие кинжала и Солео. Так ли неправ был Лорд Алион?