Глава 41

Квинн

День седьмой


Сердце Квинн подскочило к горлу. Ее легкие сжались. Все вокруг стало медленным и отрывистым, настолько ярким и светлым, что образы пронзили ее веки.

Майло начал приподниматься. Инстинктивно она толкнула его обратно.

Все произошло так невероятно быстро. Ее мозг не успевал вычислять сигналы, проходящие через синапсы, осмысливать сцену, разворачивающуюся прямо перед ней.

Фигуры с оружием ничего не говорили. Они не выдвигали требований, не выкрикивали оскорблений или угроз.

Они просто подняли оружие и открыли огонь.

В церкви начался шум и хаос. Треск и грохот выстрелов. Панические крики и вопли раскололи воздух.

Пули врезались в каменные стены. Разбивали витражные окна. Пробивали деревянные скамьи, подбрасывая в воздух щепки. Какофоническое «рат-а-тат» разрывало барабанные перепонки. Так громко, невозможно громко.

И тела. Тела дергаются, как марионетки на ниточках. Тела дергаются, падают, заваливаясь.

Она едва могла слышать сквозь звон в ушах, паника захлестнула ее. На какое-то ужасное застывшее мгновение Квинн не могла пошевелиться. Она сидела, держась одной рукой за Майло, с открытым ртом в шоке, в безмолвном ужасе, когда смерть объяла все вокруг.

Люди бежали, перепрыгивая через скамьи, падая и ползя на четвереньках к боковому выходу. Темноволосый мужчина, бегущий по центральному проходу, внезапно упал вперед, его застрелили в спину. Шея женщины свернулась в сторону. Она была мертва еще до того, как упала на ковер.

Мужчина вскарабкался на помост к большому деревянному кресту, как будто только это могло его спасти. Его ноги не слушались. Он полз, опираясь на руки, а за ним тянулся кроваво-красный след.

Фигуры в черном выходили из задней части церкви. Двое шли по центральному проходу. Еще двое заняли дальние проходы. Последние двое охраняли двери.

Люди в масках продвигались вперед, целясь и стреляя во все, что двигалось.

Латиноамериканка за пять скамей перед ней повернулась лицом к Квинн. Их испуганные глаза встретились.

Квинн узнала в ней парадонтолога, работавшую в стоматологии «Брайт Смайлс», которая чистила зубы Квинн как по часам два раза в год и всегда делала комплименты ее синим волосам.

Женщина открыла рот, словно собираясь что-то сказать Квинн, предупредить или дать важный совет — может быть, секрет, как выжить в грядущем, как спастись от этого чудовищного ужаса, который схватил их в свои челюсти.

Что бы она ни собиралась сказать, Квинн так и не услышала.

Тело женщины дернулось, когда пули разорвали ее туловище. Ярко-красная кровь брызнула из головы, когда она упала набок.

Ужасное зрелище вывело Квинн из шокового состояния. Она пригнулась к скамье и прижалась к Майло. Как будто тонкий клин полированного дерева мог спасти их от пули.

Скатившись со скамьи, она опустилась на ковер. Потянулась вверх, схватила Майло за руку и повалила его на пол. Он упал на нее сверху, его костлявый локоть уперся ей в живот, а нога ударила по голени.

Она протиснулась в сторону, наполовину под соседнюю скамью, и притянула его к себе. Пространство между скамьями не отличалось большими размерами, но Квинн удалось втиснуться в него, как и Майло. В спертом воздухе пахло немытыми ногами и пылью.

Она почувствовала, как в носу свербит. Зажав рот и нос одной рукой, Квинн поборола желание чихнуть.

Сердце колотилось в груди, пульс гулко отдавался в ушах. Они должны выбраться отсюда.

Лицо Майло находилось в нескольких дюймах от ее лица. Его зрачки казались огромными, маленькая грудь гулко билась.

— Не смотри, — прошептала она ему на ухо. — Не шуми. Это похоже на игру. Ужасная игра. Но мы собираемся выиграть ее. И способ выиграть — не смотреть.

Майло кивнул, глаза расширились и стали испуганными.

Она перевернулась на живот и продвинулась вперед на фут, чтобы видеть между скамьями прямо перед собой. Повернула голову, чтобы заглянуть под скамьи по обе стороны.

Выходная дверь находилась в левой передней части церкви. А вот она сама оказалась на правой стороне. Квинн не могла видеть дверь отсюда, но последнее воспоминание о ней еще свежо в ее памяти — мертвые, окровавленные тела, лежащие перед все еще закрытой дверью. Никто не смог выбраться. Не этим путем.

Ее тело покрылось испариной, когда адреналин хлынул в кровь. Во рту пересохло. Мысли приходили паническими, бешеными рывками. «Думай, черт возьми, думай!»

Если они побегут, нападавшие увидят их и перестреляют. Их слишком много. Они ни за что не пропустили бы девочку и маленького мальчика, бегущих в безопасное место.

Но и просто сидеть здесь и ждать, пока их убьют, они тоже не могли.

Сердце зашлось в груди, Квинн вывернула шею, прижалась щекой к ковру и повернула голову, чтобы посмотреть в другую сторону, на заднюю часть церкви — фойе, вход с двумя дверями.

Она видела их ноги. Черные ботинки. Нападавшие двигались медленно, методично, проверяя каждый ряд, прежде чем двигаться дальше.

Они все еще находились в пятнадцати или около того скамьях. Шквал выстрелов замедлился до редких очередей.

Потому что все остальные уже мертвы.

Она не стала отгонять эту мысль или пытаться игнорировать ее. Она использовала тошнотворный страх, бурлящий в животе, чтобы заставить себя двигаться.

Квинн тронула Майло за плечо. Когда он посмотрел на нее, на его маленьком лице отразился ужас, она прижала палец к губам.

«Абсолютная тишина. Никаких разговоров».

Майло кивнул. Он понял.

Двое нападавших что-то кричали друг другу, но ее измученный мозг не мог сосредоточиться на их словах. Все ее внимание сконцентрировалось на том, чтобы выбраться наружу.

Она толкнула Майло под скамью перед ними. Извернувшись, проползла рядом. Майло был маленьким и легко протиснулся под скамью.

Квинн была сильной, но тощей для шестнадцати лет, и это спасало ее сейчас, когда она извивалась вслед за Майло, повернув голову набок, царапая щекой шершавый ковер и прижимаясь всем телом. Она вцепилась ногтями в пол, используя только руки и кисти, чтобы тянуть себя вперед.

Одна скамья. Потом две. Три.

Кто-то застонал. Раздался выстрел, и все стихло.

Шаги позади них, все ближе. Как далеко они сейчас? Двенадцать рядов? Десять?

Они двигались быстрее, чем она и Майло могли ползти.

Пахнущая медью кровь заполнила ее ноздри. Кровь пропитала ковер. Она просочилась в ее брюки, на толстовку, скользкая и мокрая под ее голыми руками.

Она протиснулась вперед Майло, слегка повернувшись, чтобы заслонить ему вид на то, что ждало впереди. Они добрались до тела парадонтолога. Пораженная, Квинн заставила себя протянуть руку и прижать два пальца к горлу женщины.

Она была мертва. Они все погибли.

Рядом с женщиной лежало еще одно тело. И еще одно, и еще. Стеклянные, остановившиеся глаза. Истерзанные, окровавленные туловища и конечности. Забрызганные кровью лица, застывшие в гримасе ужаса.

Тела преграждали им путь вперед. Она и Майло застряли между двумя скамьями, их головы и туловища виднелись между рядами, а ноги скрывались скамьей позади них.

Ее разум отчаянно бился. Но она не могла остановиться. Она не могла остановиться на отвратительных образах, пронзивших ее мозг.

Она и Майло должны выжить. Это все, что от них требовалось. Она сделает то, что должна сделать.

Она все еще частично закрывала Майло обзор своим телом. Снова потянулась к телу женщины, затем коснулась его плеча.

Когда он повернулся, чтобы посмотреть на нее, она размазывала кровь по его щекам и лбу. Его глаза расширились, встревоженные и растерянные. Он открыл рот, но с его губ не слетело ни звука.

Кто-то вскрикнул. Еще один выстрел.

Ближе.

Времени оставалось все меньше. В панике она протянула руку под скамью и коснулась головы мертвой женщины. Липкая влага, осколки костей и кусочки мозговой ткани, только скользкая жижа там, где должны быть череп, кожа и волосы.

Ее желудок судорожно сжался, а в горле разлилась противная кислота. Она размазала кровь по лицу. С трудом повернувшись на бок, провела мокрыми руками по груди и животу. То же самое проделала с Майло.

Квинн надеялась, что он понимает, ненавидя, что не может объяснить ему. Если бы он мог понять, если бы мог выслушать ее и сделать то, что она от него требовала, возможно, они смогли бы пережить следующие пять минут.

На большее у Квинн планов пока не было.

Загрузка...