Начало

Глава 30 Сказки на ночь

Дождь нещадно поливал Холлоу Хиллс и всех его обитателей, ничуть не заботясь о нашем благополучии. Я сидела на диване, лицом к лицу с сестрой, ожидая, когда она заполнит пробелы в истории, которых там было больше, чем дыр в решете. На улице истошно завывал ветер, так громко, будто за окном собралась армия бестелесных призраков и молила нас дать им приют и укрыть от бури.

— Я не идеальна, — начала Тесса. — Я совершила множество ошибок в своей жизни, за которые расплачиваюсь по сей день, и я смирилась с этим. — Она подняла подбородок, демонстрируя свою отвагу. — Но я очень надеялась, что мне никогда не придется вести этот разговор с тобой. Что ты никогда не окажешься в ситуации, когда тебе понадобится узнать что-нибудь о моих ошибках, однако, теперь этого не избежать. Я просто не знаю, как еще защитить тебя сейчас.

Она еще ничего не рассказала, а мне уже хотелось бежать со всех ног к двери.

— Два года назад, я решила сделать кое-что, чтобы помочь моему другу, хоть и знала заранее, что поступлю неправильно. — Ее глаза впивались в меня с нарастающей силой. — Чтобы помочь моему Стражу.

— Мы говорим о Линли Макартур? — Я повернулась к Габриэлю и все лампочки в доме резко вспыхнули. — Она тот Страж из будущего? — Страж из его истории.

Габриэль кивнул.

— Я так и знала, — самодовольно вырвалось у меня.

— Она была больше, чем просто моим Стражем, она была для меня сестрой.

Я удивилась, услышав столько эмоций в голосе Тессы, голосе, который всегда был таким невозмутимым, спокойным и сдержанным, даже в самых напряженных ситуациях. Временами это даже раздражало.

— Все началось в выпускном классе, когда одним вечером мы отправились на Истонский Осенний Фестиваль. Линли решила, что было бы забавно погадать на таро у какой-нибудь цыганки-шарлатанки в салоне предсказаний, — Тесса пренебрежительно махнула рукой. — Оказалось, что никакая она не шарлатанка. Вероятно, в ней была толика крови Предсказателей, — с грустью добавила она.

Я вздрогнула от прогремевшего над нами раската грома.

— Она прочитала Линли, рассказав ей подробности о ее семье, которые никто посторонний не мог знать. О том, кто она. О том, что она одаренная, что она отличается от других. Все, что она говорила, было правдой на сто процентов, и Линли была в восторге. Мы обе были. — Взгляд Тессы скользнул к Габриэлю, прежде чем снова вернуться ко мне. — Пока она не вытащила карту Смерти.

— Карту Смерти? — прошептала я, придя в ужас от самой возможности существования такой штуки. Я не хотела знать подробностей, но все равно не смогла удержаться, чтобы не копнуть поглубже. — Что это такое? Что это значит?

— Это значит, что она предрекла смерть Линли. Она знала, что близится нечто ужасное и неестественное. — Взгляд Тессы был устремлен куда-то вдаль, когда она заново переживала тот момент. — На следующий день, Линли отправилась на встречу с Советом и рассказала им о случившемся. Она потребовала, чтобы один из Старейшин прочитал ее, чтобы опровергнуть предсказание. Она требовала этого, глубоко в душе уже зная, что всё правда.

— И они это сделали? — Я сглотнула ком в горле. — То есть, подтвердили?

Она угрюмо кивнула.

— С той ночи уже ничего не было, как прежде. В течении следующих нескольких месяцев, Линли стала одержима своим будущим, одержима тем, как его изменить.

— Но я думала, что нельзя остановить Смерть? Она ведь, вроде как, предопределена? — Я не хотела, чтобы это прозвучало так жалко.

— Верно. Встреча со смертью ждет нас всех, и не важно, кто мы или откуда. Линли понимала это лучше, чем кто-либо, но еще она была не тем человеком, чтобы отказываться от желаемого, даже если это шло вразрез с законами природы. Тогда она больше всего хотела найти способ вернуться обратно.

— Что значит вернуться обратно? — выпалила я, немного опешив от этого. У меня сложилось впечатление, что она хотела именно остановить свою смерть, а не вернуться с того света. — Неужели Линли хотела стать Воскрешенной?

— Нет.

— Что тогда? Я не знала, что есть другие варианты.

— Их и не было. Вернее, доступных, и в этом-то состояла проблема, — объяснила Тесса. — Она знала, что ее семья отречется от нее, если она добровольно примет кровь Воскрешенного в свое тело, а поскольку семья значила для нее все, об этом не могло быть и речи. Ей нужно было найти другой выход, и она поклялась не сдаваться, пока его не найдет. Линли была невероятно упрямой.

— Ей удалось что-нибудь найти? — поинтересовалась я, не в силах сдержать свое любопытство.

— Как тебе сказать, — пренебрежительное выражение Тессы дало понять ее отношение к вопросу. — Она зациклилась на том, чтобы воссоздать некромантическое заклинание, создавшее Первых Воскрешенных, и использовать его вариацию на себе.

— Но разве не это заклинание превратило их всех в злобных, кровожадных убийц?

— Она была уверена, что если сделает кое-какие ключевые изменения в исходном заклинании, заменив кровь демона кровью высшего существа, то сможет вернуться обратно.

— Разве такое возможно? — спросила я, поворачиваясь к Габриэлю, будто он был экспертом во всем, что касалось воскрешения.

— Полагаю, нет ничего невозможного, но… — Он покачал головой.

— Шанс на это ничтожен, — сказала Тесса. — Но прежде, чем ей удалось бы проверить свою теорию, ей нужно было заполучить текст заклинания, который можно было найти в рукописи Истинного Писания и, конечно же, Бессмертный Амулет, использованный в Первом Воскрешающем Заклятии. Писание было разбросано по всему миру и тщательно охранялось, а от Амулета осталось всего несколько частей. Это была невыполнимая задача, но Линли никогда не пасовала перед трудностями.

Похоже, она была сорвиголовой.

— В общем, порывшись в различных источниках, она выяснила, что Ордену принадлежала копия Писаний, за сохранность которых были ответственны Стражи Хантингтоны. К сожалению, она также узнала, что они трагически погибли при пожаре двумя годами ранее. В фатальном пожаре, уничтожившим Писания и убившем обоих братьев Хантингтонов… Габриэля и Доминика.

У меня отвисла челюсть.

— Что? — Я повернулась к Габриэлю. — Вы с Домиником погибли при пожаре?

Он склонил голову и его темные волосы упали на глаза.

— Так мне сказали, хотя у меня нет воспоминаний конкретно об этом промежутке времени.

— Потому что мы изменили его, — пояснила Тесса, заправляя за ухо прядь волос. — Мы отправились в прошлое и изменили события. Мы предупредили Габриэля, остановили пожар и все предотвратили. Но все пошло не так. Мы не должны были ничего менять. Когда мы вернулись назад, другая реальность уже была стерта — для всех, кроме нас с Линли. Все шло, как будто ничего не случилось, и было намного проще сказать, чем все исправить. Габриэль был жив из-за того, что мы…

— Но ему суждено было умереть, — воскликнула я неестественно высоким голосом. — Он не хотел этого, он не хотел быть Воскрешенным!

Как она могла не вернуться назад и не исправить свою ошибку? Как она могла позволить Доминику обречь Габриэля на приговор вечной жизни?

Взгляд Тессы стал более суровым.

— Мы не всегда получаем то, что хотим, Джемма. Такова жизнь, нравится это тебе или нет. — Холод ее голоса прокатился по комнате.

— Значит, вы даже не пытались? — спросила я дрожащим голосом. Я не хотела в это верить. Я не хотела верить, что моя сестра просто бросила Габриэля влачить жизнь существа, которое он ненавидел больше всего на свете. И все из-за ее опрометчивых решений.

— Конечно же, мы пытались. — Похоже, ее раздражали мои вопросы. — Мы вернулись обратно, как только поняли, что происходит, что Доминик стал Обращенным, но уже было слишком поздно. У него были свои планы и он постарался, чтобы мы не встали у него на пути.

— Я не понимаю.

— Она ничего не могла сделать, — вступился за нее Габриэль. — Доминик использовал Связывающего Духа, чтобы никто больше не смог вернуться обратно к тому моменту во времени и изменить случившиеся события. Тесса и Линли пытались, но они не смогли пробиться через защитный барьер. Никто бы не смог.

Было ясно, что он не держит на них зла за случившееся. Так почему же тогда меня это так разозлило? И что это еще за Связывающий Дух?

— Мы не могли ни к кому обратиться за помощью, — продолжила Тесса. — Наши Законы суровы, и мы нарушили почти каждый из них наихудшим образом. Мы были между молотом и наковальней. То, что мы с Линли сделали… — Она помотала головой. — Линли была бы Связана или еще что похуже, и один бог знает, что сделал бы со мной Совет за задумку всего этого.

Я вспомнила о Трейсе и его страхе быть Связанным Советом. Что бы это не значило, такая жизнь была бы для них невыносимой.

— Так что же случилось с Писаниями? — спросила я, после короткого отступления. — Линли удалось их достать или все это было зря? — я не могла представить себе силу отчаяния, необходимого для такого, не говоря уже о том, какого это было вернуться с пустыми руками.

— Их там не оказалось, — сухо ответила она. — Линли обнаружила хранилище пустым. Должно быть, их забрали еще до того, как мы туда добрались, но мы не могли знать наверняка. К тому же, тогда меня волновали более насущные проблемы.

Я нахмурила брови, гадая, что могло быть важнее Писаний, за которыми они отправились в прошлое.

— Например, сборище Воскрешенных в гостиной, — уточнила она, увидев замешательство на моем лице.

— Точно. Девушка Доминика. — Я почти забыла.

— Его девушка? — осклабилась Тесса. — Она была Воскрешенной, как и остальные. Ничего более.

— Выходит, это ты ее рассеяла, — дошло до меня. — Ты упокоила девушку Доминика, а Габриэль тебя прикрыл, верно? Поэтому Доминик тебя ненавидит. Поэтому он рассказал это все о тебе.

Она уверенно кивнула.

— И я без вопросов поступила бы так снова.

— А как насчет Амулета? Кого тебе пришлось убить, чтобы заполучить его? — В ту же секунду, как слова вылетели изо рта, мне захотелось отмотать время назад и не дать им прозвучать. Одного выражения ее лица было достаточно, чтобы мне захотелось повеситься.

— Как легко судить меня со своей беспечной колокольни, — огрызнулась Тесса. — Количества крови, что я пролила, хватило бы затопить стадион, но знаешь что, сестренка? Скоро твои руки тоже будут по локоть в крови, как и мои.

— Тесса. — Габриэль потянулся ее успокоить, но она оттолкнула его руку. — Перестань.

— Не указывай, что мне делать, — предупредила она, ее глаза обрели мертвенную серость. — Я провела последние три месяца в бегах, пытаясь уберечь этот Амулет, и я рискнула всем, чтобы прийти сюда ради Джеммы…

— Три месяца? — Габриэль резко вскочил на ноги. — Амулет был в твоем распоряжении целых три месяца?

— Днем больше или днем меньше, — сказала она, отряхивая руки о джинсы. — Неужели так важно, сколько он у меня был? — Ее голос внезапно стал слабее. Видимо, его вопрос заставил ее обороняться.

— Почему ты не пришла ко мне?

— А ты как думаешь? Господи, Габриэль. Меня везде преследовали всевозможные люди, люди, которые с радостью вырезали бы собственные семьи, лишь бы заполучить в свои руки Амулет. Я не могла рисковать. На моем месте, ты сделал бы то же самое.

Взгляд Габриэля заострился.

— Чьи люди?

— Сейчас это неважно…

— ЧЬИ ЛЮДИ? — прогремел он.

Я вздрогнула, тут же выпрямив спину, будто по стойке смирно. Я никогда не слышала, чтобы он говорил таким громким и приказным тоном, и просто не знала, как еще на это реагировать.

Тесса с презрением посмотрела на него.

— Энгеля.

— Дерьмо. — Габриэль закрыл глаза, взявшись за переносицу, и направился на кухню.

— Кто такой Энгель? — У меня пересохло во рту от волнения.

— Энгель — это моя проблема и я о нем позабочусь. — Тесса встала и сделала несколько шагов к Габриэлю. — Послушай, у меня есть план. Он сидит у меня на хвосте уже несколько недель и никак не может меня поймать. Он находится там, где мне и нужно. Если бы ты…

— И где же это? — перебил Габриэль. Он стоял на кухне, оперевшись руками о кухонную тумбу. — Мы говорим об Энгеле, Тесса. Четыре поколения Воинов пытались его умертвить и потерпели неудачу. Тебя это не смущает?

— Пытались и потерпели неудачу? — подскочила я, дрожа каждой клеточкой тела. Моя сестра собиралась противостоять вампиру, которого не смогли рассеять четыре поколения Воинов, а она считала, что это мне нужна Защитная Преграда?

Да какого черта! Я подняла руку и сорвала ожерелье у себя с шеи.

— Какого черта ты творишь? — рявкнула Тесса, заметив меня краем глаза. — Разве я не сказала тебе не снимать это ожерелье, пока я не позволю? Что из этого тебе не понятно?

Я покачала головой.

— Я не одену его, когда Энгель-Убийца-Воинов идет за тобой! — Я протянула ожерелье в ее сторону. — Тебе оно нужно больше, чем мне. Я смогу управится с Домиником.

— Ты не можешь справиться с несчастным рулем от велосипеда, не то что с Домиником Хантингтоном. — В ее словах не было и намека на юмор. — У меня и без того забот по горло, чтобы вдобавок еще переживать, в безопасности ли ты или нет.

Об этом я не подумала. Но все равно…

— Сейчас же одень амулет. Я не собираюсь просить тебя дважды, поэтому помоги мне Господь. — Ее левый глаз нервно дернулся, намекая на последствия.

Я нацепила ожерелье обратно и заняла свое место, пока она не успела сказать мне что-нибудь еще.

Она переключила свое внимание на Габриэля, загнав его в угол на кухне.

— Ты нужен мне в этом деле. — Ее голос был низким, даже строгим. — Это наш шанс, Габриэль. Единственная попытка.

Он покачал головой.

— Это самоубийство.

— Нет, если мы будем заодно, — настаивала она.

Он все равно сомневался.

— У нас сейчас на руках все козыри. По какой-то причине, он следил за мной неделями, но боялся действовать. Все, что нам нужно сделать, это нанести удар первыми.

— Добраться до него раньше, чем он доберется до тебя, — заметил он, скрещивая руки.

— Именно. Он даже не успеет понять, что происходит. — Уголок ее рта искривился в дьявольской ухмылке. — Я заманю его в изолированное место за городом, заставив думать, что он загнал меня в угол и я там совсем одна. Он не сможет устоять. Энгель придет, а мы подождем, когда он объявится, и покончим с ним.

Габриэль задумался.

— Это могло бы сработать.

— Это сработает. Должно сработать. — Она шагнула к нему ближе и подняла руку, будто собиралась коснуться его, но затем передумала. — Я устала убегать, Габриэль. Это мой шанс, мой выход, но мне нужен ты. Мне нужна твоя помощь. Ты сделаешь это? Ты поможешь мне?

— Да, — ответил он без малейшего колебания или беспокойства за собственную жизнь. — Все, что тебе понадобится. Все, что ты захочешь. Я сделаю это.