Наиглавнейшая проблема Академии Драконов

Глава 7

До общежития я добралась еще не скоро — мы долго обсуждали, что станем делать с тем, что узнали от Томаса.

Вернувшиеся Джерри и Эджей одобрили мой план, после чего отправились в очередной раз побеседовать с Томасом. Декстер решил осмотреть ту самую беседку, но пообещал, что будет осторожен и ни в коем случае не станет выковыривать артефакт, если он его найдет.

Эйдан пошел к нашему декану, решив выпросить для себя и кузена разрешение отлучиться завтра из академии по «важным» делам — они собирались подыскать подходящую для нашего замысла таверну, — а Кайден почему-то решил проводить меня до общежития.

Мог бы открыть портал, но не стал. Вместо этого молча шагал рядом со мной и даже не мешал мне думать.

Но продолжалось это недолго.

— Ты очень изменилась, Эйви! — внезапно произнес он. — Стала другой. Резкой и уверенной в себе. Я с трудом тебя узнаю.

Пожала плечами.

— Ты сам меня изменил, Кайден! На том острове.

А теперь он пожинал результаты, и мне было все равно, нравились они ему или нет.

— И еще ты стала колючей и холодной и больше не подпускаешь меня к себе. А ведь когда-то мы…

— Что тебе нужно, Кайден? — повернувшись, спросила у него, обрадовавшись тому, что общежитие уже рядом. И если моя бывшая пара станет совсем уж навязчивой, то сбежать от Кайдена не составит труда — мы были почти возле крыльца.

— Что мне нужно? — переспросил он. — Чтобы все стало как раньше, Эйви! Чтобы ты наконец-таки простила меня и вычеркнула тот остров из нашей жизни. Забыла о проклятом разговоре и моей ошибке, словно этого не было и в помине.

— Но ведь оно было, Кайден! А провалами в памяти, слава Богам, я больше не страдаю.

— Разве? — удивился он, а я запнулась, с сожалением подумав, что совсем уж некстати проговорилась.

Не хотела этого делать, но неосторожные слова сорвались с моего языка.

Впрочем, что это меняло? Пусть Кайден думает, что я вспомнила, откуда взялись мои татуировки, — я все равно не собиралась посвящать его в курс дела.

— Я знаю, кто ты такая, Эйви! — понизив голос, неожиданно произнес он, но я ему не поверила.

Кайден не мог знать всей правды — она была слишком огромной, и даже я не до конца понимала все ее аспекты.

— Ты не представляешь, о чем говоришь, — возразила ему.

— Это неважно, — внезапно пошел он на попятную. — Ты расскажешь мне обо всем, когда будешь готова, а сейчас… Просто позволь мне быть рядом, Эйви! Помочь тебе и защитить тебя от всего.

Его голос был таким же, как раньше, — мягким и успокаивающим, а в голову, непрошенные, полезли воспоминания — о том, как Кайден заботился обо мне, как он меня целовал и защищал. Как мы сидели с ним на крыше общежития, обнявшись и дожидаясь мою драконицу, а я доверчиво клала голову на его плечо, гадая, как все будет, когда она прилетит.

Ну что же, теперь я это знала — потому что, разгоняя приятные воспоминания, перед глазами встали совсем другие.

Яркое солнце Суши и вкус морской воды на губах… И еще моих слез, текущих по щекам.

Я помнила все, что говорил мне Кайден, — каждое его слово. И еще то, как он бил и казнил меня этими словами, единолично вынеся приговор и приведя его в исполнение.

А теперь он предлагал мне обо всем забыть. Вычеркнуть произошедшее из головы и довериться ему. Но как мне это сделать, если он может предать меня в любую секунду⁈

Точно так же, как предал на том проклятом острове!

— Мне нужно идти, — ровным голосом сказала ему. — Я устала, Кайден! Сегодня был длинный день. Поговорим в другой раз.

А еще лучше — никогда.

— Иди, — кивнул он, но стоял рядом, не делая ни малейших попыток уйти с моего пути.

Ну что же, я его обошла, на миг почувствовав тепло, идущее от его крепкого тела. Но изгнала все воспоминания и прошлые мечты о том, как однажды мы могли бы…

Нет, сказала себе. Мы не смогли, и больше ничего между нами не будет!

Пусть я его простила, но вычеркнуть воспоминания о предательстве у меня не получалось.

И уже скоро я распахнула спасительную дверь женского общежития и скрылась за ней, понадеявшись, что это мое убежище.

Но, оказалось, в убежище тоже было неспокойно.

Потому что по лестнице как раз мне навстречу спускалась Селия Винслер под ручку с… Долорес Кортес. Да, с той самой девицей, которую день назад я видела в лазарете, и та с удовольствием вылила ведро помоев на меня и на Риз!

Я вытаращила глаза, гадая, как она здесь очутилась.

В том, что Долорес Кортес могла оказаться подругой Селии, не было сомнений — подобное притягивает подобное. Но что она забыла в нашей академии?

Но она все-таки что-то тут забыла.

Вместе с Селией спускалась по ступеням — обе разодетые, с умело наложенной косметикой на лицах, пахнущие дорогими духами. И вряд ли они направлялись в библиотеку за знаниями или же в общественную столовую — скорее всего, в их планах было приятно провести этот вечер вне стен академии.

Уставились на меня, и Долорес тотчас же наморщила маленький носик. Презрительно скривилась, а я подумала, что от меня, наверное, пахнет зверинцем и гулями.

Теми самыми, с которыми мне придется выступать на арене на Играх Содружества.

— Ну и вонь! — во всеуслышание возвестила Долорес. — Она хоть иногда моется?

— Очень редко, — скорбным голосом отозвалась Селия. Но при этом держалась от меня подальше, потому что однажды уже познакомилась с моими кулаками. — Ты же знаешь, Долли, эти люди с Суши — они все живут, как свиньи.

— Что-то ты излишне осмелела, Селия! — усмехнулась я. — И разговорилась не по делу. Кажется, пора напомнить, как ты ходила неделю с синяком, а твою лучшую подружку выставили с позором из академии?

— Гляди-ка, а она еще и огрызается! — картинно удивилась Долорес. — Ничего, кузина, не бери ее в голову. Нас ждут на ужине, а я позже сама с ней разберусь.

Обойдя меня далеко стороной, две подруги покинули общежитие, а я неожиданно вспомнила, что именно мне не давало покоя.

Ужин, ну конечно же!

Нет, вовсе не тот факт, что сегодня я успела только позавтракать, — до этого мне не было никакого дела. Зато мне было дело до того, что я пообещала гулям ужин, а не в моих правилах разбрасываться словами!

Именно поэтому я решила немедленно отправиться в столовую. Подумала, что Кайден уже ушел либо его захватили в плен Селия с Долорес, а переодеваться все равно нет смысла, так как впереди ждал еще один визит в зверинец.

Но сразу же уйти не удалось, меня заметила комендантша.

— Эйвери, детка, тебе письмо! — выйдя из своей каморки, возвестила она, потому что у нас с ней сложились самые дружеские отношения.

В лазарете, откуда я улетела с бомбами в руках, в тот день находился кто-то из ее семьи, и комендантша прониклась ко мне симпатией.

— Курьер хотел отдать его лично, но я сказала, что ты на ужине, а тот у вас до восьми вечера, так что ему придется прождать целую вечность. Он собирался уйти, но я уломала все-таки отдать твое письмо мне. Вот! — и протянула даже не конверт, а сверток, на что я…

На это я искренне ее поблагодарила, после чего сунула сверток во внутренний карман куртки. Решила, что не стану при ней разворачивать, а посмотрю попозже.

Времени оставалось всего ничего — большие часы над каморкой показывали без пятнадцати восемь, и если бы я очень поспешила, то, теоретически, еще могла успеть в столовую, а потом отнести ужин гулям.

Судя по разбросанным по их клеткам обглоданным костям и черепкам кувшинов, их все же кормили и даже пытались поить, но я решила, что обещанное все-таки стоит исполнить.

К тому же мне не мешало к ним присмотреться. Посидеть рядом с клетками, чтобы осознать, насколько все плохо.

Потому что внутренний голос твердил, что все очень и очень плохо, а память угодливо подсовывала картинки с похорон тех, кого на нашем острове и в общине убил гуль.

Растерзал и выпил кровь.

Я знала, что бывали и те, кто выживал после укусов гулей, — но на их месте я предпочла бы смерть, потому что выжившие были обречены. Лекарства и исцеления не существовало — стоило заразе попасть в кровь, как несчастных ждала страшнейшая трансформация, превращавшая людей в кровожадных монстров.

И я побежала — прочь от воспоминаний! — по полутемным аллеям академии, сперва в опустевшую столовую, в которой повара, переговариваясь и смеясь, прощались со своими коллегами до завтрашнего утра.

Но меня все-таки впустили, пожурив за опоздание, и я, подбежав к полутемной стойке раздачи, с трудом отдышавшись, попросила… много мяса! Да, как можно больше!

— Проголодалась, деточка моя! — жалостливым голосом произнесла повариха, после чего бухнула мне в глубокую тарелку огромную отбивную.

На отварной картофель, который она положила с горкой.

И подливу. И салат из тертой моркови, на что я попросила вторую отбивную…

— А можно мне еще две отбивных и поменьше салата? — сделала я жалобные глаза, пообещав вернуть тарелку и две вилки, которые сунула в карман, к завтрашнему утру.

— А как же десерт? — раздалось мне в спину, но я, спешно поблагодарив повариху и отказавшись от сладкого, уже выбежала в коридор.

Понеслась по нему, стараясь не растерять по дороге отбивные.

Еще через несколько минут добежала до зверинца. Поставила тарелку на землю, сказав выбравшемуся из кустов и начавшему шумно принюхиваться серому дракону, что это не для него.

И вообще — нечего на меня так смотреть и жалобно вздыхать! Можно сказать, это моя добыча, а он если проголодался, то пусть отправляется на охоту — туда же, куда улетела Лойрин.

Стоило о ней подумать, как она тотчас отозвалась, прислав мне картинку ночного водопада, в котором она, сытая и довольная, вот-вот собиралась купаться.

И Зигурт, конечно же, был рядом.

Судя по всему, Лойрин даже охотиться не пришлось — он все сделал сам и принес ей добычу, после чего прилетел за ней на водопады. Теперь он был где-то неподалеку и сторожил свое сокровище.

На это я собиралась показать ей картинку амбарного замка на дверях зверинца, который я в очередной раз думала взломать, но решила, что Лойрин переживет и без этого знания.

Пожелав ей хорошего вечера, закрыла глаза, сосредотачиваясь, и уже скоро открыла дверь, после чего, подхватив тарелку, шагнула внутрь.

В зверинце было темно и стояла привычная жуткая вонь.

Я запустила в воздух пару светлячков, слыша, как громко стучит мое собственное сердце. Настолько сильно, что оно отдавалось в уши, а заодно я слышала свое хриплое и напуганное дыхание.

Мне было не по себе, хотя я прекрасно понимала, что никакая опасность мне не угрожает. Гули сидят под замком, на волю из-за решеток им не вырваться и до меня не добраться.

А больше никого опасного в зверинце и нет.

Вообще никого нет, потому что Академия Эльрена не специализируется на магических существах, а гули у нас оказались по странному стечению обстоятельств — потому что всадников попросили помочь в охоте и наш декан решил, что это будет отличная практика для старшего курса.

Пока я размышляла о том, как мы с Эджеем станем выступать и что это может превратиться в кровавое побоище на арене, мой взгляд наткнулся на пустую клетку, в которой когда-то сидела Деви.

Тогда я ее выпустила, а сейчас…

Сейчас — стоило о ней вспомнить, как она тотчас же отозвалась у меня в голове, хотя, скорее всего, находилась за много сотен километров отсюда, где-то далеко в Кхемере.

Но Деви угодливо открыла свое сознание, устанавливая контакт, о котором я ее не просила.

Не успела я решить, хочу я этого или нет, как связь образовалась сама по себе, и я замерла — с тарелкой в руках, рядом со скребущимися и завывающими гулями, учуявшим, что я пришла в зверинец с чем-то вкусным.

И еще с чужим присутствием в моей голове — пусть я не видела того, с кем у меня установилась ментальная связь, но я его узнала.

Это был тот самый мужчина, что явился ко мне во сне, а теперь через Деви он спрашивал, как у меня дела.

«Что тебе нужно?» — спросила у него.

Сперва думала разорвать наш контакт, но потом не стала. Внезапно обрадовалась тому, что в зверинце я больше не одна. И пусть я не видела своего собеседника, но в то же время чувствовала его далекое присутствие.

К тому же мне было довольно жутко видеть две уродливые головы гулей, их огромные желтые клыки, которыми они вгрызались в решетку, пытаясь поскорее добраться…

То ли до меня, то ли до тарелки в моих руках.

А еще я думала о том, что за пару минут в зверинце уже успела порядком насмотреться на гулей. Мне этого вполне хватило, но при этом я понимала, что на арене такое не пойдет.

Мне придется выйти туда вместе с Эджеем, после чего выпустят этих монстров, и нам нужно будет продемонстрировать то ли чудеса дрессировки, то ли искусство боевой магии.

Быть может, на этом и построить наш «номер» — выйти на арену с гулями и убить их раньше, чем они прикончат нас?

«Тебя что-то тревожит, — произнес мужской голос в моей голове. — Покажи мне!»

«С чего бы мне это делать? — спросила у него. — Вернее, как тебе показать?»

Пусть смотрит, решила я. Мне нисколько не жаль. Потому что я тоже смотрела, но уже не на гулей, а на тарелку в своих руках.

Это была незадача, о которой я не подумала в столовой.

Тарелка одна, а гулей двое.

Можно, конечно, было просунуть за решетку один ужин на двоих, и пусть они дерутся, выясняя, кто из них станет сегодня есть, но я…

«Просто позволь мне посмотреть. Дай свое согласие, и я смогу увидеть все твоими глазами».

Хотела было сказать, что раньше он не был настолько щепетильным, когда пролез в мой сон, а теперь в мою голову.

Но, опять же, не сказала.

«Хорошо, смотри!» — разрешила ему, тогда как сама уставилась на грязную тарелку в центре одной из клеток и порядком задумалась.

«Гули опасны!» — встревоженно заявил голос в моей голове.

«Спасибо, что ты об этом сообщил, — отозвалась я язвительно. — То-то я без тебя не знала! Но мне нужно что-то придумать, потому что мне выступать с ними на Играх».

И пусть ему необязательно было об этом знать, но мой невидимый собеседник оказался единственным, кому я могла пожаловаться на происходящее.

С остальными в академии я собиралась держаться уверенно и не показывать свою слабину — иначе парни в моей команде могли начать нервничать, впасть в отчаяние и наделать глупостей.

Да и жалость мне была не нужна.

Если только стоящий совет, который вряд ли даст магистр Йоршир, потому что во взрыве на стадионе у него погибла невеста. Он продолжал ее оплакивать, заливая горе крепким алкоголем, но все закрывали на это глаза. Понимали и сочувствовали.

Так что вряд ли он станет толковым наставником для нас с Эджеем.

«Значит, гули на испытании, — произнес незнакомец. — И в этом испытании участвуешь именно ты. Можно выбрать других существ?»

«Нельзя. У нас других нет, академия на таком не специализируется. От испытания отказаться мы тоже не можем. Все давно уже решено и согласовано в столице. Наш куратор играет против нас».

Вернее, против меня. Но говорить об этом не стала.

«И вообще, зачем я тебе все это рассказываю?» — удивилась самой себе, после чего снова уставилась на гулей.

Их вой и скрежет зубов о решетку стали совсем уж невыносимыми.

«Хорошо. Значит, будем разбираться с тем, что имеем», — произнес собеседник, и я в очередной раз удивилась: ему-то какое дело до моих проблем?

«И как же мы будем разбираться?».

«Я тебе помогу».

Усмехнулась.

Это прозвучало совсем уж неожиданно. И еще это было невозможно.

«И как же ты мне поможешь?».

«Подойди к клетке с гулями так близко, как только сможешь. Я помогу тебе настроиться, а потом скажу, что делать дальше».

«О чем ты говоришь⁈»

«Доверься мне. Просто подойди и посмотри одному из гулей в глаза».

«Которому из них? Их же двое!»

«Зачем ты все время задаешь мне глупые вопросы?» — удивился он.

«Затем, что я девочка!», — огрызнулась в ответ, и он неожиданно смирился.

«Конечно, ты права. Выбери любого из двух. Затем я покажу тебе настройку, а дальше ты все будешь делать сама».

«Значит, подойти и посмотреть…»

«Но не слишком близко, чтобы ты не попалась им в когти».

«Думаешь, я настолько глупа?»

«Я просто предупредил. — Смешок. — Вспомнил, что ты девочка».

Насупившись, я сделала шаг к клетке, затем уставилась в глаза тому, что победил соперника в борьбе за Томаса Хансена.

Болотного цвета бородавчатая кожа, ужасные зубы, ужасные когти, коричневое тряпье на массивном, но при этом сгорбленном теле…

«Я выбрала, — сообщила своему невидимому собеседнику. — Он довольно жуткий, но и второй не лучше. Итак, что мне делать дальше?».

Оказалось, нужно без страха и сомнения уставиться монстру в глаза, перед этим мысленно отринув все то, что я о нем знала.

Страх, ненависть и презрение к гулям — это должно остаться за стеной моего сознания.

«Помни, теперь ты — чистый лист. Но при этом в вашей связке ты главная, и они должны подчиняться твоим приказам».

«Не понимаю, — честно сказала ему. — Как мне это провернуть?».

«Я покажу».

«Но как?»

«Просто позволь мне».

Я позволила, и уже через секунду внутри меня начало что-то меняться — а затем я смогла посмотреть на гуля совсем другими глазами.

Без страха, отвращения и каких-либо других эмоций и желания анализировать, сопоставляя все с тем, что я знала до сегодняшнего дня.

Вместо этого я увидела сгорбленное, одетое в грязные и заляпанные засохшей кровью обноски существо ростом с человека, с искривленным позвоночником, неестественно длинными руками и с выросшими на месте ногтей острейшими когтями.

Внезапно подумала, что подобная трансформация вряд ли прошла для него безболезненно.

Затем посмотрела на деформированный череп гуля, утративший какие-либо намеки на волосы, с вытянутой нижней челюстью, в которую с трудом помещались длинные клыки.

А заодно, глядя ему в глаза, я почувствовала мучавший его постоянный голод и страшнейшую жажду, которую можно было утолить лишь… кровью.

И плотью.

Но кровь намного вкуснее.

Дернулась, разрывая мысленный контакт с гулем, но со своим собеседником не стала. К тому же он почувствовал, что я на грани, и помог удержать нашу связь.

«Нельзя отступать, — сказал мне. — Ты уже на половине пути, так что продолжай. Смотри ему в глаза и не отводи взгляд. Прими его таким, какой он есть».

«Я не могу… Меня сейчас стошнит!».

Но мой собеседник был неумолим.

«Помни о том, что не сам он выбрал этот путь и он не пошел по нему добровольно. Таким его сделал яд, который проник в его кровь вместе с укусом другого гуля. Но до этого он был обычным человеком, и судьба его поистине трагична».

Незнакомец снова что-то со мной сделал, и приступ прошел — я внезапно успокоилась и вновь посмотрела на гуля, но уже другими глазами.

Заодно догадалась:

«Погоди, ты влез в мою голову и теперь меняешь меня изнутри? Это что, ментальное воздействие?».

Хотела возмутиться, но не стала. Мне очень была нужна его помощь, и я чувствовала, что сейчас находилась на правильном пути.

Потому что теперь могла посмотреть на гулей именно так, как он меня учил.

Как на жертв, а не как на хищников, хотя это нисколько не отменяло моего к ним отношения. Я прекрасно понимала, что гули не должны расхаживать на свободе, удовлетворяя свою жажду крови. Но при этом осознавала, что с ними случилось страшное несчастье, и в чем-то даже им сочувствовала.

«Я не меняю тебя изнутри, а всего лишь синхронизирую наш дар. Он у тебя такой же, как и у меня. Но так как до Игр осталось всего ничего, то у меня нет времени рассказывать тебе азы».

Я вновь уставилась на гуля.

«И что теперь? Допустим, я вижу его человеческую сущность. Что мне делать дальше?»

«Спроси, как его зовут».

Меня вновь передернуло, но я, собравшись с мыслями, послушала и все же спросила.

«Как тебя зовут?»

«Ты должна была спросить это у гуля».

«Я хочу знать и твое имя. Или это тайна?»

«Нет, это не тайна. Меня зовут Видар».

«Значит, Видар. А дальше?»

Молчание. Значит, это было уже тайна.

«Итак, Видар из Кхемера», — произнесла я мысленно.

Затем добавила уже вслух, обращаясь к гулям, пытаясь не потерять то состояние ума, которое помог мне обрести Видар, по его словам, синхронизировавший наш дар.

— Давайте знакомиться, а затем мы будем ужинать. И нет, ужинать вовсе не мною, а этими тремя отбивными. Я поделю их пополам. Итак, полторы отбивных каждому из вас. Но сперва мне хочется узнать имена своих гостей, а потом получить от вас тарелку. Ну да, чтобы я смогла положить на нее угощение. Эту отдать не смогу. Я пообещала вернуть ее в столовой, иначе еду нам с вами больше не дадут.

Уставилась в глаза сперва первому гулю, затем второму, чувствуя, как Видар продолжает что-то менять у меня в голове.

«Сложно, — сказал он мне. — Тут нужна магия».

«Мне что, ударить по ним заклинанием, чтобы их расплющило по стене?» — вежливо поинтересовалась у него.

Гулям такое вряд ли навредит, если только порядком их разозлит. Мерзкая зараза, попавшая в их кровь и вызвавшая подобную трансформацию, делала гулей малоуязвимыми к подобным ударам.

«Не стану я этого делать, — сказала я Видару. — К тому же я пообещала накормить их отбивными, а не делать отбивные из них».

Заодно я не спускала глаз с ближайшего гуля, в голове которого, как мне показалось, происходила мыслительная работа.

«Другая магия. Сейчас я попытаюсь настроить…»

— А-дрр! — внезапно прорычал тот.

— Что⁈ — растерялась я. А затем обрадовалась: — Это ты… Погоди, ты что-то мне сказал? Или же просто рычишь⁈

— А-друррр!

— О, тебя зовут Адрур! — догадалась я.

— Адрур! — повторил он. — Адрур! — и в его голосе, мне показалось, были радостные нотки.

— А меня зовут Эйвери. Но если для тебя это сложно, то зови меня Эйви.

«У меня получилось, получилось!.. Спасибо, Видар! Он заговорил!»

«Еще рано радоваться, — отозвался тот ворчливо. — Гули смертельно опасны, и тебе не стоит этого забывать».

— Тарелка, Адрур, — напомнила я гулю. — Я дам тебе отбивную. Вернее, полторы отбивных, картошку и немного салата. Если что, салат сегодня с морковью.

Хотела спросить, любил ли он морковь, но решила, что слишком много говорю.

Поэтому, закрыв рот, стала смотреть, как Адрур отправился вглубь клетки, а затем перевела взгляд на второго гуля.

— А ты? — спросила у него, улыбнувшись. — Давай уже знакомиться!

Но тот лишь угрожающе зарычал.

Вернулся Адрур. Он шел, пытаясь распрямить спину, хотя я знала, что гули намного быстрее передвигаются на четвереньках, опираясь на длинные руки.

Зато сейчас Адрур выглядел так, будто бы обнаружил внутри себя человеческий стержень.

Протянул мне тарелку, повернув ее таким образом, чтобы просунуть через решетку. Я же, поставив угощение на пол, сделала шаг к клетке, все еще с опаской поглядывая на когтистую руку Адрура.

Тут на гуля накинулся его сородич.

Адрур разжал ужасную руку, но я успела подхватить тарелку. Затем смотрела, как он набросился на второго гуля, и эти двое покатились по грязному полу зверинца рычащим и зубастым комком.

— Друррр! Друрр! — наконец, прохрипел второй гуль, когда первый, усевшись на него сверху, принялся его душить.

— То есть тебя зовут Друр, — кивнула я. — Адрур, отпусти своего сородича, и давайте уже поужинаем. Если честно, я очень хочу есть.

И мы поужинали.

Вчетвером.

Два гуля, потому что Друр принес мне свою тарелку. Такую же грязную, как и тарелка Адрура, но я вытерла обе краем туники. Положила на каждую отварного картофеля, разделив поровну, и по полторы отбивных каждому.

Подливу тоже разделила, а салат оставила себе. Сперва предложила его гулям, но на их ужасных лицах промелькнуло такое отвращение, что я философски пожала плечами.

— Не хотите, как хотите, — сообщила им. — Погодите, а как же вилки?

Но гули обошлись без вилок, а я достала из кармана прихваченную в столовой.

И еще на нашем ужине присутствовал некий Видар из Кхемера, который очень сильно мне помог, за что я была ему премного благодарна. И еще за то, что он оказался приятным собеседником, а когда нужно, умел понятливо молчать и не мешать своим присутствием.

В общежитие я вернулась уже после десяти часов вечера. Тихонько проскользнула мимо задремавшей комендантши. Взбежала на второй этаж и открыла дверь, приложив к ней руку — магический замок был настроен на наши с Риз отпечатки ауры.

Оказалось, подруга до сих пор не вернулась, из-за чего я даже немного расстроилась. Судя по всему, магисса Левковски была настроена серьезно, и попавшие к ней в рабство обрести свободу могли…

Неизвестно когда.

Возможно, если только ближе к Играм, а ведь мне столько всего нужно было рассказать Риз!

Вздохнув, принялась стаскивать с себя одежду, решив немедленно отнести ее в стирку, что дальше по коридору, после чего осмотреть рану на плече, намазать ее тем, что оставила мне Риз, и отправиться в душ.

Хотя нет, сперва лучше сходить в душ, а потом уже разбираться с раной!

Пока я размышляла над последовательностью действий, снимая лётную куртку, из-под нее выпало письмо — вернее, сверток, который мне доставил курьер, но передала комендантша.

Я уставилась на него озадаченно, потому что совершенно забыла о его существовании.

Ну что же, пришло время вспомнить!

Усевшись на кровать, я зажгла светлячок, приблизив его к свертку, чтобы получше разглядеть почтовые отметки. И мое сердце тотчас же заколотилось с удвоенной силой, а ладони вспотели, потому что это было… послание от мамы!

Миранда Лисс — стояло в графе с именем отправителя. Значит, мама, кто же еще⁈

А получатель — Эйвери Таккер, Академия Магии Эльрена.

Письмо срочное, заказное. Отправлено…

Штемпель острова мне был незнаком, но, судя по характерным завитушкам, откуда-то с Суши. Причем послали письмо два дня назад.

— Мама! — вновь пробормотала я, почувствовав, как к глазам начинали подбираться слезы, заодно скребя горло.

Я прекрасно понимала, насколько она рисковала, отправляя это письмо. И пусть ее вымышленного имени кроме меня никто не знал, но все-таки…

Значит, случилось что-то важное!

Чувствуя, как подрагивают руки, я развернула сверток, из которого выпала склянка с темной жидкостью. Поймав ее на лету, я уставилась недоуменно, гадая, что это может быть, но затем решила, что пояснения будут в письме.

'Эйвери, дорогая, я не застала тебя там, где оставила. Мне жаль, что ты меня ослушалась, но я уверена, что ты вернулась в академию, куда я и отправлю это письмо.

За последние дни многое произошло, о чем тебе следует узнать. Нам нужно обязательно поговорить, но встречаться с глазу на глаз слишком опасно как для тебя, так и для меня, поэтому я предлагаю иное решение.

Мы можем найти друг друга в мире сновидений.

Оправляю тебе пузырек со средством, которое поможет нам выйти на контакт. Я пыталась сделать это много раз, но магия племени, которую я изучала и практиковала, ослабела вдали от своих истоков, и у меня перестало выходить что-либо путное.

Но я уверена, с этим средством у нас с тобой все получится.

Выпей чайную ложку и ничего не бойся.

Я приду к тебе во сне.

Твоя Миранда Лисс'.

Уверена, она хотела подписать «Твоя мама», но не рискнула. Так же как сообщить мне важные новости в письме или договориться о личной встрече.

Но мама сделала умнее — пользуясь своими новыми способностями, о которых она мне рассказывала, она собиралась встретится со мной в мире сновидений.

Совершенно безопасный способ!

И уже скоро, кое-как вымывшись в душе, высушив волосы и перевязав рану, не забыв перед этим нанести заживляющую мазь, я натянула сорочку. Затем, не удержавшись, все же выглянула в окно, пытаясь высмотреть возвращающуюся в общежитие Риз.

Но подруги нигде было. Зато ночь мне ответила трескотней сверчков и зевком чьей-то драконицы в ближайших кустах, поэтому я закрыла окно, залезла под одеяло и…

Чайной ложки в комнате у нас с Риз не было, поэтому я просто сделала глоток чудо-снадобья. И тотчас же закашляла, с трудом переведя дыхание, — ну какой же мерзкий вкус оказался у этого зелья, даже отвратительный!

После этого поставила пузырек на прикроватный столик и почти сразу же провалилась в глубокий сон.

Мама меня уже ждала.

Мне показалось, что в моем сновидении — или это был наш с ней общий сон? Как это вообще работает? — мы очутились на том самом острове, где она прожила все эти годы.

Потому что я вспомнила и тот мыс, к которому так долго шла после того, как Кайден улетел, и те горы с уступчатыми вершинами, на которые я смотрела, пытаясь определить, есть ли на этом острове люди или я осталась здесь одна.

Тут мама меня обняла.

— Эйви, детка! Как же я рада, что у нас все получилось! — выдохнула она счастливо. Но ее голос тотчас же стал встревоженным: — У нас с тобой мало времени. Моя магия ослабела, а мне нужно так много тебе рассказать! Я решила, что ты обязательно должна узнать обо всем, что произошло двенадцать лет назад, после чего сделать свой выбор.

Услышав ее слова, я порядком удивилась. О каком выборе она говорит? К тому же я давно уже его сделала.

— Я тоже рада тебя видеть, — сказала ей. — Прости, что не смогла остаться и дождаться тебя в том отеле, иначе я бы сошла с ума. Но ты права, сейчас я на Эльрене, получила твое письмо и присоединюсь к тебе, как только смогу.

Но в этом как раз была загвоздка.

Потому что я попала в команду академии, а это подразумевало не только доверие тех, кто меня выбрал, но заодно и ответственность, которую я на себя добровольно приняла, согласившись с их выбором.

Раньше я бы не колебалась ни секунды, зато сейчас задумалась.

Разве я могу бросить своих ребят, если до Игр осталось всего ничего?

Кто тогда будет писать экзамен по математике и перечислять все реки и вершины Суши на Теории Мироздания? Или же кто, в конце концов, выйдет на арену с гулями, которых зовут Адрур и Друр?

Они растерзают любого либо погибнут сами, тогда как у меня появился призрачный шанс обойтись без кровопролития.

— Это слишком опасно, Эйви! — к моему облегчению, произнесла мама. — Тебе еще рано ко мне присоединяться. Но ты должна знать, что я не сижу на месте, а собираю вокруг себя людей, в ком я полностью уверена.

— И кто же эти люди?

Она колебалась лишь мгновение, затем произнесла:

— Мое старое звено из академии. И вот еще, я слышала, что Пэрри Аллавей сейчас на Эльрене. Так что думаю и о нем.

Он-то был на Эльрене, но…

— Только не Перри Аллавей! — воскликнула я и, кажется, сделала это слишком громко.

Наверное, даже вслух, потому что едва сама себя не разбудила. По крайней мере, почувствовала, как я поворачиваюсь на другой бок, лежа в собственной кровати.

Это было странное ощущение — я почти проснулась, но при этом продолжала пребывать одновременно в двух мирах. Но тут мама прикоснулась к моей руке, затем снова обняла, помогая остаться рядом с собой, в сновидении.

В реальном мире я повернулась на другой бок и продолжила спать.

— Пэрри Аллавей не подходит для твоего плана, — сказала ей. — Не знаю, каким он был двадцать лет назад, когда вы с ним встречались, но сейчас он полнейший тюфяк и сразу же тебя сдаст, как только об всем узнает. Потому что он собирается жениться на Маделин Кортес, а та веревки из него вьет.

Мама поморщилась, затем пробормотала что-то вроде: «Вот же змея, все-таки добилась своего!». Затем перевела разговор на другую тему:

— Эйви, у меня есть четкий план, и я знаю, что мне делать дальше. Но при этом я видела монумент в свою честь, а заодно услышала… Я много о себе узнала и поняла, что в Нерлинге есть люди, которые считают меня предательницей.

— Нет же, мама! — поморщилась я. — Ничего подобного в Нерлинге не говорят! По крайней мере, я ни разу не слышала.

Но она покачала головой.

— Я хочу, чтобы ты узнала обо всем, что произошло в тот день. Сперва я собиралась рассказать тебе на словах, но затем решила, что тебе стоит увидеть это своими глазами. Вернее, я покажу свои воспоминания, а потом мы поговорим.

— Хорошо, — сказала ей. — Да, мама! Конечно же, я хочу во всем разобраться, а после этого мы решим, что нам делать дальше.

Но уже после Игр Содружества, потому что я не собиралась подводить команду.

— Возьми меня за руку, — произнесла мама. — Вот так, детка! А теперь закрой глаза…

— Я и так уже сплю, — возразила ей.

— Эйвери, послушай меня! Постарайся все-таки закрыть глаза. Да, в своем собственном сне…

И я постаралась.

Сжала мамину руку, затем закрыла глаза еще раз, но уже во сне, не понимая, как это может сработать. И старалась я так долго, пока не увидела…

— Я очень боюсь, Власт! Безумно боюсь тебя туда отпускать! — твердила она, расхаживая по пушистому азайскому ковру.

Огромной редкости, которая когда-то порядком ее радовала.

Но сейчас Эйлин ничего не было мило в собственном будуаре, потому что ее давно уже снедала тревога. Разъедала изнутри, не давала спать последние ночи, и она лежала, уставившись в темный потолок, прислушиваясь к спокойному дыханию Власта.

Но муж нисколько не спешил ее утешать. Сказать ей, что он передумал.

— Но почему именно ты, Власт⁈ — вопрошала Эйлин. — Почему туда не могут отправиться твои советники? Уилл Мастерс, например! Думаю, он отлично подойдет для этой роли.

Первый советник никогда ее не любил, но ему пришлось смириться с тем, что Эйлин МакГилл — истинная пара Власта и королева Туманного Предела.

Вот и Эйлин тоже смирилась с тем, что Уилла Мастерса с поста ей не сдвинуть и он всегда будет играть важную роль как в жизни ее мужа, так и в управлении королевством.

Но натянутость между ними оставалась до сих пор.

— Думаешь, мне стоит послать своего советника на встречу к королю Эленвара и его посольству? — усмехнулся король. — Чтобы Уилл вел переговоры вместо меня и заключил мир? О нет, Эйлин! Уилл, конечно, хорош, но туда должен отправиться именно я. Все слишком серьезно!

Эйлин сжала виски руками. Она понимала, что Власт прав.

Он прав, и его уже не отговорить, но при этом Эйлин терзала непреходящая тревога.

Вернее, это больше походило на предчувствие. Ощущение того, что ее жизнь вот-вот серьезно изменится, и эта перемена будет только к худшему.

…Одна из Туманных Гряд — та, что в восточной оконечности королевства, которую они никак не могли преодолеть, — пала. Исчезла, словно ее не было и в помине.

Невероятно, но это произошло, и теперь им предстояло жить, исходя из этого факта.

Из того, что их мир внезапно расширился, потому что за павшей Грядой находилось королевство Эленвар, и теперь у них стало на одного соседа больше.

Грозного, опасного и непонятного соседа.

Соседа, ушедшего намного дальше Туманного Предела как в магии, так и в своем техническом развитии. И если бы эленварцы только захотели…

— Они могут захватить тебя в плен, а потом на нас напасть. Это может быть ловушка, Власт! — произнесла Эйлин. — И не смотри на меня так… осуждающе! Я всего лишь жена, которая беспокоится за своего мужа.

— Но при этом ты — королева Туманного Предела. И мать нашей дочери, — спокойным голосом отозвался тот.

— Власт, они опасны!

У них уже была пара осторожных контактов с эленварцами, которые не переросли в стычки. Наоборот, им удалось договориться, что два посольства, возглавляемые королями, встретятся на нейтральной территории.

Там, где когда-то стояла Туманная Гряда.

Встретятся и попытаются договориться. А заодно — если получится, то заключить мирный договор.

— Эленварцы опасны, — внезапно согласился с ней Власт, но свою мысль развивать не стал.

Не захотел опровергать или подтверждать ходившие по Туманному Пределу слухи о том, что Эленвар вот-вот нападет и сейчас лишь выжидает лучшего момента, чтобы это сделать.

Затем им придется туго.

Потому что страшные новые соседи напустят на Туманный Предел свои Тени, которые станут высасывать из людей души и кровь, а потом придут войска, против которых их летающие маги и драконы бессильны.

— Эйлин, — Власт уставился жене в глаза, — если что-то случится… — Он взял ее за плечи. — Послушай меня внимательно!

— Я слушаю тебя, Власт! — едва не плача, произнесла она.

— Я хочу, чтобы ты спасла Эйвери любой ценой. Сейчас у нас гостит посольство из Нерлинга. Видят Боги, только по твоей просьбе я не выставил их пинком под зад. Особенно этого заносчивого Винслера.

— Но ты их все же не выставил!

— Да, я их не выставил. И если что-то случится… Если Эленвар все же нападет… Обрушится на нас со всей своей мощью, а эта встреча лишь прикрытие для объявления нам войны, то ты должна взять нашу дочь и вывезти ее за пределы королевства. Что бы ни произошло, вторую Туманную Гряду — ту самую, которая граничит с Нерлингом, — эленварцам не преодолеть.

— Хорошо! — сказала Эйлин. — Я это сделаю. Обещаю, Власт! Я спасу нашу дочь, но затем вернусь в Туманный Предел и буду сражаться с тобой плечом к плечу.

Он еще немного посмотрел ей в глаза, затем кивнул.

— Я пришлю тебе письмо, Эйлин! Но поклянись мне, что все сделаешь именно так, как я тебе скажу.

Он не спускал с нее давящего взгляда.

— Да, Власт! — едва не плача, произнесла Эйлин. — Я клянусь, что выполню все, что будет в твоем письме.

Затем он ее поцеловал. Еще и еще раз.

Целовал ее заплаканные глаза, ее мокрые щеки. Нашел ее губы и…

Тут мама разорвала наш контакт, потому что мне не стоило видеть того, что было дальше.

Хотя я поняла одно — она любила моего отца, Теодора Власта, а тот любил ее. И меня, свою дочь, он тоже любил и хотел спасти любой ценой, потому что над Туманным Пределом нависла серьезная угроза.

Отец отправился на встречу с посольством некоего Эленвара, перед этим взяв с мамы слово. Если нам что-то будет угрожать, она должна тайком вывезти меня за пределы королевства.

Преодолеть Туманную Гряду и спрятать меня в Нерлинге.

— Но это еще не все, Эйви! — произнесла мама, потому что мы снова очутились на ее острове. — Ты должна знать, что произошло через несколько дней после того, как твой отец отбыл с посольством ко второй Туманной Гряде. Эйви!.. Эйви, ты меня слышишь?

— Да, мам! Конечно, я тебя слышу!

— Эйви, проснись! — раздался совсем другой голос, и пляж с мысом и горными уступами начал бледнеть и разваливаться на части. — Немедленно просыпайся! Сейчас же, Эйвери Таккер!..

Мамин образ побледнел окончательно, и я заморгала, пытаясь прийти в себя.

Оказалось, я находилась вовсе не в королевском будуаре в Туманном Пределе, не была я и на золотистом песке Суши. Вместо этого таращилась в полумрак, лежа в своей кровати в общежитии Академии Эльрена, а Риз трясла меня, пытаясь разбудить.

Лицо у подруги было встревоженным, даже напуганным, а она в руках держала пузырек маминого зелья.

— Эйви, что это такое? Зачем ты это выпила⁈ — вопрошала Риз. — Сейчас же скажи мне, как ты себя чувствуешь!