Наковальня

ЦУРЗ

Дневник Элспет:

— Это не имеет никакого смысла, — объявила Чуен, потрясая ноутбуком.

Резко проснувшись, Изадора обнаружила, что тонет в алфавитном супе. Она с досадой убрала голову с голоэкрана и покосилась на дисплейные часы — 01:56. Во рту был такой вкус, будто она жевала заплесневелую губку для лица. Где же Габриел?

Раздался тяжелый удар — Изеки скатился с дивана и теперь вставал, бормоча проклятия. Протрезвляющие таблетки очистили голову полисмена, но нисколько не улучшили его настроение.

Изадора поморщилась, когда Чуен повторила громко:

— Это не имеет смысла.

— Ну, что?

— Это. — Чуен помахала ноутбуком, как знаменем. — Эта мешанина в папках Элспет.

— Ой, хватит, Чуен, я тебя умоляю! — Изадора с трудом выбралась из кресла.

— Вот-вот, — согласно проворчал Изеки. Они стукнулись локтями у автомата с напитками.

— Мне, пожалуйста, воды, — попросила Изадора. Изеки взял из автомата две чашки и, передав одну Изадоре, лениво чокнулся с ней:

— Будем.

— Будем.

— Из, ты не послушаешь меня? Это важно. — Чуен все так же отчаянно размахивала ноутбуком.

Изадоре страшно не хотелось ничего слушать. Она и так уже видела и слышали чересчур много. Да и жалкие семь часов сна за трое суток давали себя знать. Но женщина лишь тяжело вздохнула:

— Ладно, Чуен, что у тебя там?

Изеки гулко рыгнул, но Чуен даже не посмотрела в его сторону.

— Здесь указаны объемы продаж, доли акций. Одна компания распродает свои активы и покупает другие, так?

— Ну, так. — Пошатываясь, Изадора вернулась к своему креслу.

— Хорошо. Я в этом не специалист, дорогуша, так что не ссылайся на меня, но… — Чуен помолчала. — Насколько я могу судить, компания, о которой идет речь, — это «Байрон Системс».

— Угу. Значит, «Байрон Системс» покупает и продает имущество… слушай, Чуен, не тяни, я устала как собака… Ну?

— Все, что она продавала, находится здесь, на Торе, а все, что она покупала, находится на других планетах — в основном на Гелиосе.

— Ты выудила это оттуда? — скептически поинтересовалась Изадора. — Тебе удалось разобраться во всем этом?

— Нет-нет, — нетерпеливо ответила Чуен. — Я не финансист, я только прошлась по заметкам — у Элспет по всему файлу остались заметки…

— Погоди секунду. — Изадора чувствовала, как начинает болеть голова. — Это «Байрон Системс». «Байрон Системс»…

— Я знаю…

— Нет! «Байрон Системс»! «Байрон» не… зачем «Байрон»… подожди, неужели никто бы не заметил, если бы «Байрон Системе» продавала свое имущество на Торе?

Чуен непреклонно покачала головой:

— Нет, это делалось медленно, в течение нескольких лет, через подставные компании. И в каждой сделке они прятали головы под Законы о неприкосновенности частной жизни.

Изадора уже поняла, куда это ведет, но не хотела этому верить.

— Да нет, не может быть…

— Дайте ей закончить! — неожиданно вмешался Изеки. Он сидел выпрямившись на диване, глаза настороженно буравили женщин.

Изадора сдалась:

— Ладно, Чуен, скажи нам, как много они продали? Чуен заколебалась, кусая губу, как будто и сама не верила в то, что намеревалась сказать.

— Все, Из, — глухо проговорила она. И повторила: — Все.

— Чуен, они не могли продать все! А как же Рейнер-парк?

— Нет! Тыне понимаешь, Из, в этом-то вся суть! «Байрон Системс» не оплачивала Рейнер-парк. Мы оплачивали! Город. И другие конгломераты, ты же знаешь! Рейнер, возможно, организовал строительство, и, возможно, «Байрон Системс» оплатила львиную долю его стоимости, или, во всяком случае, самую крупную по сравнению с долями остальных компании. Я помню… как же его имя? Работал в офисе… Джеролд! По-моему, он подсчитал, что Рейнер с «Байрон Системс» внес… где-то семь процентов от общей суммы. Это гроши. Но парк получает его имя и… оп!

— Ловкость рук, — пробормотала Изадора.

— Возможно.

— Ловкость рук. Помнишь их лозунг во время строительства? — Изадора наморщила лоб, пытаясь вспомнить точную формулировку, но так и не вспомнила. — Что-то вроде… «Вложение в Наше Будущее!» Правильно. Одним пальцем «Байрон Системс» вкладывает деньги в наше будущее, а остальными девятью сгребает все, что может, на других планетах и обеспечивает, чтобы никто об этом не знал.

— Вопрос — зачем?

— Так, все ясно. — Изеки встал с решительным видом. — Слушайте…

Чуен — Изадоре:

— Затаи дыхание, дорогая, сейчас ты услышишь еще один перл мудрости от алкогольного оракула…

— Хватит! — прикрикнул на нее Изеки. — Просто молчи и слушай. Это больше не мелочи. Чего мы, по-ващему, добьемся, сидя в этой квартире? А? Если у вас что-то есть… а я думаю, что, возможно, есть! — Он повысил голос, чтобы Чуен не перебила. — Я думаю, что, возможно, есть. А раз так, пора идти с этим к кому-то. — Алли-мать-его-луйя, — выдохнула Чуен.

— «Кому-то» — это к кому?.. — спросила Изадора. — Вы лично знаете кого-нибудь, кому мы можем доверять?

— Возможно. — Изеки тяжело дышал. — Возможно. Слушайте, может, вы не любите цурзовцев — я сам этих типов терпеть не могу, — но не все они грязные. Возможно, я знаю пару человек, которыми мы можем поговорить. Но это дело вне сферы муниципальной полиции.

— Отлично! — воскликнула Чуен. — Если Он знает, к кому идти, тогда, ради Макка, пошли!

— Подожди, Чуен. — Изадора поманила Изеки и перешла к настольному терминалу. — Я хочу показать вам кое-что.

Чуен следила за ней с непониманием.

— Из…

Но та только отмахнулась.

— Две вещи. Во-первых, я просмотрела файлы информационных агентств — не найдется ли где упоминания об этом бегуне по крышам, приятеле Габриела, Лазарусе Уайте. Они нашлись, и еще какие! Он стал главной новостью того дня: человек, выжженный фабианой. Тридцать пять лет назад мистер Уайт был студентом, выпускником Кьярского Сетевого Университета, входил в первые два процента того года. Двойная специализация по истории и транссистемной экономике. После выпуска он с двумя богатыми однокурсниками отправляется в Большое турне: Денуб, Гелиос, Земля, Веселая Погода, даже Левиафан…

— Большое турне? — перебил Изеки, — Что за Большое турне?

— Студенческий жаргон, — презрительно фыркнула Чуен. — К некоторым это не относится.

— Это путешествие для завершения образования. Традиция среди тех, кому это по карману, — объяснила Изадора. — Посещаешь столько из Семнадцати Планет, сколько можешь посетить за год. На самом деле это праздный вопрос: уже давно подсчитано, что, с учетом времени на дорогу, максимум это девять планет. Но так или иначе, — продолжала она свой рассказ, — однажды ночью, шесть месяцев спустя, он возвращается. Шпики Красного сектора находят его в сточной канаве в бреду от передозировки фабианы. На самом деле ему повезло, что он остался жив. Его привели в порядок и отправили домой. Но… — Изадора почесала голову. — Три месяца спустя его арестовали за попытку подложить самодельную магниевую бомбу в одну из церквей Рога Изобилия. Некий голос, называемый… по-моему, Кил… якобы сказал ему, что он должен вернуть миры Человечества и Небес обратно к земле.

— Гм, — хмыкнул Изеки. — У нас бывает по три таких чокнутых в неделю.

— Это еще не самое интересное, — продолжила Изадора. — Агентства опубликовали имена студентов того выпуска. Одним из однокурсников Уайта был молодой человек по имени Саксон Рейнер.

— Они знали друг друга! — воскликнула Чуен.

— Вместе совершали Большое турне.

— Черт побери.

— Выжженный фабианой? Хм, — размышлял Изеки. — Однако я не понимаю, в чем проблема. Почему нам нельзя идти к начальству?

— Сейчас поймете, — равнодушно ответила Изадора, зная, что при нормальных обстоятельствах она испытывала бы триумф из-за того, что обскакала Чуен, но сейчас она не чувствовала ничего. — Два часа назад, когда я просматривала наши файлы, я кое-что обнаружила. Кое-что, что мы с Чуен пропустили. Меня заинтересовала комиссия, расследующая катастрофу с «Далеким Криком». Это была совместная комиссия УКД-ЦУРЗ. Угадайте, кто стоял во главе ее цурзовской половины? Половины, отвечающей за расследование возможной диверсии или… или… чего угодно! Читайте!

Она щелкнула клавишей. Изеки прочитал:

— Тамара Леннокс.

— А ныне комиссар ЦУРЗ Тамара Леннокс, — уточнила Изадора.

Глаза Чуен округлились.

— О, черт меня раздери…

— Почему вы Сразу не сказали? — спросил Изеки. Изадора уныло ответила:

— И что бы было? Я надеялась… не знаю, я надеялась, что, может, найду что-то, указывающее на что-нибудь другое. Я подумала, может, Габриел или… — Она махнула рукой на Чуен с ее ноутбуком.

— Нам конец, — констатировала Чуен.

— Нет, нам не конец, еще нет. Еще нет. — Изеки провел дрожащей рукой по волосам.

— Нам конец, — повторила Чуен.

— Чуен! — одернула ее Изадора.

— О, и ты тоже скажешь мне, что нам не конец? — Чуен не повышала голос. — Они владеют всем, Из. Конклавом, каждым предприятием в этом городишке, а теперь и проклятым ЦУРЗ.

— ЦУРЗ им не принадлежит… — начал было Изеки.

— Вы что, читать не умеете? — пронзительно завопила Чуен. — Принадлежит им этот проклятый ЦУРЗ со всеми потрохами!

Изеки лукаво переспросил:

— Вы? Не «Он»? Наконец-то вы ко мне обращаетесь?

— Чуен, ты только что сказала, что «Байрон Системс» не владеет ничем на Торе. Они не могут владеть всем и ничем одновременно. Даже «Байрон Системс» такое не по зубам! Так то или это?

Чуен не успела возразить, так как прозвенел входной звонок.

— Габриел. — С приливом облегчения Изадора бросилась открывать. Изеки больно схватил ее за руку:

— Подожди! Два часа ночи, ради Макка! Функция! Показать коридор.

Все три головы повернулись к терминалу. С экрана на них смотрел брат Изеки.

Офицер произнес одно-единственное слово:

— Исаао!

Страх согнал краску с его лица. Двумя большими шагами Изеки перенесся к двери и открыл ее.

Исаао стоял один в коридоре, спиной к противоположной стене. Лицо его было странно растерянным.

— Исаао, что случилось? — хрипло спросил Изеки. Исаао не ответил. Казалось, он даже не видит брата. Он моргнул, очень медленно, и его левый глаз засветился ноготковым светом. Изеки протянул руку к его плечу, но пальцы сомкнулись на пустоте, и в ту же секунду Исаао стал Прозрачным и совсем исчез, оставив только желто-оранжевое свечение в глазу.

Слишком поздно офицер сообразил, что происходит. С глухим хлопком свечение исчезло. Изеки отскочил назад, резко вдыхая. Его ноздри наполнились запахом ядовитого меда, и он вдруг понял, запоздало понял, что ничего не понял вовсе. Пол и потолок скользнули куда-то вниз, и что-то охватило его спину и голову, швыряя его в темноту.

Застыв от ужаса, подруги смотрели, как Изеки с мягким стуком рухнул на пол. В ту же секунду незнакомый мужчина шагнул в дверь, тщательно обойдя распростертое тело Изеки. Он наставил на женщин правый кулак, и Изадора услышала два щелчка. Со вторым щелчком что-то ужалило ее в грудь. Она ухитрилась сделать один шаг вперед и открыть рот, как вдруг тело перестало ее слушаться, и Изадора повалилась лицом вниз, будто срубленное дерево. Второй глухой удар сказал ей, что Чуен тоже упала.

Парализация была полной. Изадора могла моргать — еле-еле, — но глаза уже не двигались. И только по звуку шагов она догадалась, что нападавший подошел к Чуен, присел возле нее. Потом раздалось резкое «пип». Через минуту, холодея от ужаса, Изадора услышала, что бандит идет к ней. Его прохладное дыхание зашевелило волоски на ее щеке. Он аккуратно перевернул Изадору на спину, и женщина смогла наконец разглядеть его. Волосы у бандита были пепельные, кожа — бледно-дубового цвета, а черты лица настолько непримечательные, что даже становилось страшно. Изадора поняла, что никогда не сможет точно описать его или даже выделить из толпы. Его зелено-карие глаза выражали слегка беспокойную сосредоточенность человека, очищающего яблоко. Пальцы бандита опустились в нагрудный карман. С деликатностью любовника он закрепил на шее Изадоры узкий гладкий ошейник из прозрачного пластина. Ошейник был отвратительно теплым от его тела и пощипывал. Затем что-то металлическое коснулось ее челюсти. Второе «пип», и еще один комариный укус.

Бандит встал, оставаясь на линии ее взгляда. Он спокойно заговорил короткими, четкими фразами:

— Через десять секунд вы сможете двигаться. Вы будете выполнять мои приказы. Ободки у вас на шее вызывают паралич голосовых связок. Дробинки у вас под кожей наполнены статрексом. Он воздействует непосредственно на сердечную мышцу. Если вы не подчинитесь, я нажму на это. — Он показал что-то серое, похожее на сглаженную морем гальку размером со спичечный коробок. — Вы умрете прежде, чем упадете на пол.

«Мы все равно умрем», — с отчаянием поняла Изадора.

Когда Изеки открыл глаза, квартира была пуста, входная дверь по-прежнему открыта. Офицер встал на четвереньки. Стены вздымались и опускались вокруг него как бурные волны.

— А-а… черт. — Он рыгнул и застонал. Череп был налит расплавленным свинцом. Пришлось крепко сжать рукой запястье, чтобы разглядеть наручные часы. К его удивлению, прошло всего несколько минут после того, как… что?

Исаао!

Качаясь, Изеки подполз к входной двери и обеими руками схватился за косяк, когда коридор перед его глазами закрутился спиралью. Не осталось и следа от того удушающего облака патоки, которое окутывало его. Желудок Изеки завязался узлом при этом воспоминании.

Слава Макку, рефлексы заставили его отскочить. Вдохни он полные легкие этой дряни, он был бы еще без сознания. Или даже мертв.

Спотыкаясь на каждом шагу, Изеки потащился к лифту. Стены и пол кренились и ползли, как в доме-аттракционе. Сердце громко бухало в груди.

«Исаао».

Двери лифта раздвинулись на семнадцатом этаже, и внутри у Изеки все оборвалось: дверь в квартиру брата была открыта.

«О, Макка, прости меня! — взмолился офицер. — Прости меня за мою глупость! Только бы они не пострадали».

Он добрался до квартиры и едва не упал на колени от облегчения. На полу в центре гостиной сидел Исаао в пижаме, обеими руками сжимал голову и стонал. Заметив Изеки, он жалобно сказал:

— Голова болит.

Сзади него Айша опиралась на стол, потирая лицо тыльной стороной руки, как только что разбуженный ребенок.

— Черт! — задыхаясь, проговорил Изеки. — Черт! Слава Макку, ты цел!

— Нет, голова болит, — укоризненно настаивал Исаао.

— Какого черта ты открыл дверь?.. — Изеки не договорил. «Какого черта ты открыл дверь совершенно незнакомому человеку в два часа ночи?». Его собственное поведение тоже не отличалось большим умом. Изеки выставил палец. — Оденься, запри эту дверь и никому не открывай. И не уходи отсюда, пока я не скажу! Ты понял?

Убедившись, что Исаао запер дверь, Изеки привалился к ней спиной, зажмурил глаза и на минуту задержал дыхание. Потом шумно выдохнул. Хватит! Пора делать то, что ему следовало сделать еще несколько часов назад!

Открытая дверь. Если бы не эта мелочь, квартира выглядела бы совершенно нормально. С растущим страхом Габриел осмотрел пустые стаканы на столе и подлокотнике кресла, призрачные слова, парящие на терминальном экране, включенные Окна в дюжину далеких миров. Не было ни следов борьбы, ни признаков поспешного бегства. Но дверь была открыта, и тут не надо быть гением, чтобы понять, что что-то неладно. Из соседней комнаты доносилась возня животных. Попахивало гелиосской лаской и… чем-то еще. Чем-то сладким.

«Я должен был остаться! Нельзя было оставлять их! Не с Изеки, пьяным, как удачливый старатель».

При первых звуках шагов из коридора Габриел замер. Потом расслабился, узнав знакомую тяжелую поступь. Изеки.

Когда землянин вышел в коридор, офицер уже выхватывал шоковый пистолет из наплечной кобуры.

— Изеки, что случилось…

Огненная вспышка ударила Габриела в грудь, и мир взорвался в бледно-малиновую боль. Крик Габриела сбился в безнадежный, животный вопль, тело стало жестким и выгнулось, а глаза закатились. Боль была настолько сильной, что он даже не почувствовал, как голова стукнулась о пол. Острые льдинки рубили по его раскрытым нервам, застывшие костяшки пальцев дробило камнями, бумага резала мясо под сорванными ногтями, — не жгучая, но холодная боль, опаляющая все его тело. Его мозг пронзительно кричал: «Боже, пусть она прекратится, пожалуйста, пусть она прекратится, пусть она прекратится, пусть она прекратится, пусть она прекратится!»

И она прекратилась. Через секунду. Габриел лежал на спине, и только пот покрывал его тело холодным блеском. Руки и ноги дергались, корчились в судорогах, вздрагивали от боли, которой больше не было, но которая все еще наполняла его ужасом. Придя в себя, землянин почувствовал влагу вдоль ног и кислый запах мочи и понял, что его мочевой пузырь опорожнился.

Изеки стоял над ним, его толстые щеки тряслись, а глаза округлились от ужаса. Шоковый пистолет, все еще нацеленный на Габриела, дрожал.

— Я не хотел… я не хотел… — Слова будто вырвались из его живота! Офицер вдруг завозился со своим пистолетом, царапая ногтями руку, которая сжимала его. Затем Габриел увидел, как он сдвигает рычажок переключателя с «нервного шока» на «оглушение», и понял, что Изеки собирался лишь привести его в бессознательное состояние. Слабое утешение.

— Зачем? — ухитрился выдохнуть Габриел.

— Нет! — Голос Изеки сорвался. — Нет! Хватит! Хватит! — Офицер лихорадочно потер лицо, меся свою плоть, как будто хотел оторвать ее от черепа. Но пистолет в его дрожащей руке ни на миг не отклонился в сторону. Голос его был далек, он говорил с кем-то за стенами коридора. — Надо держаться своих. Надо держаться со своими близкими, понимаешь? Надо заботиться о себе. Как ты.

Габриел прошептал:

— Изеки, где Изадора? Где Чуен?

— Надо… Нет. — Изеки взял себя в руки. — Нет. — Он схватился за воротник, активировал фон. — Управление ЦУРЗ, Фиолетовый сектор, добавочный Т6-11… — Он снова сфокусировался на Габриеле, его голос звучал умоляюще. — Дело не в тебе. И не в них… не в этих женщинах, понимаешь? Ничего личного. У меня просто нет выбора, ты пойми… — Его извинения прервал ответивший фон. — Алло?.. Дайте мне Пелема Лила… Да, я знаю, который час, соедините нас или дайте мне его домашний номер!.. Он на дежурстве? — Изеки удивился. — Так поздно? Тогда перестаньте, черт побери, тратить мое время и дайте мне его!

— Все в порядке, лейтенант, — раздался вкрадчивый голос. — Это не понадобится.

Габриел проследил за ошеломленным взглядом Изеки к лифту, где с благодушной улыбкой фокстерьера стоял Пелем Лил. Мягкой походочкой он медленно пошел по коридору к ним.

— Так-так-так. Стало быть, все мы, ночные птицы, в сборе. — Оловянные серые глаза скользнули вниз и впились в Габриела. — Мистер Кайли. Вот так сюрприз. Должен признаться, я ожидал найти здесь некую Изадору Гацалуменди с ее коллегой, но не вас.

Габриел вздрогнул при упоминании Изадоры.

— Где они? Что ты с ними сделал? Лил притворился изумленным.

— Я, мистер Кайли? Вы думаете, я все еще был бы здесь, если бы, как вы деликатно выразились, «сделал» что-нибудь с ними? Я пришел найти их.

Капитан повернулся к Изеки:

— Полагаю, это мой арестованный? — Дождавшись неохотного Кивка Изеки, он помахал Габриелу двумя пальцами. — Встать. Вы не подержите его под прицелом, лейтенант?

Когда Габриел встал, Лил сделал круговое движение пальцем, чтобы землянин повернулся лицом к стене.

— Руки.

Габриел положил ладони на стену. Лил грубо пнул его по ногам, раздвигая их в стороны.

— Тю! — воскликнул он. — Похоже, у нас случилась небольшая авария, мистер Кайли?

Габриел вспыхнул от унижения. Затем его руки были вывернуты за спину. Что-то тонкое окружило их и затянулось.

— Типы наручников меняются от мира к миру, — услужливо объяснил Лил. — Здесь это заключенная в пластин бритвенная проволока. Потяните достаточно сильно, и вы разрежете оболочку и отрежете себе кисти. Так что постарайтесь не тянуть, — холодно добавил он.

— Изеки, ради всего святого… ох. — Зверский удар в почки не дал землянину договорить. — Изеки, — проквакал он, — что случилось с женщинами?

— Сожалею, мистер Кайли, — небрежно сказал Лил. — Это просто маленькое… э… предостережение. Теперь можете повернуться.

Габриел повернулся, с ненавистью глядя на Организацию, которая ответила ему ехидным взглядом. Землянин понял. Он теперь уже не человек, а просто корм для скота. Организация снова поставила на него свой штампик, свое драгоценное украшение, и Габриел теперь в ее власти.

Лил не моргнул, а только воспитанно прикрыл рукой зевок.

— Извините, — застенчиво проговорил он. — У меня давно не было ночной смены. Учитывая ресурсы, которые мы бросили на ваш розыск, мистер Кайли, я удивлен, что вы так неблагоразумно пришли сюда. Но кажется, предчувствие офицера Изеки не обмануло его, хотя на самом деле… — Лил с обиженным видом повернулся к лейтенанту, — вы могли бы известить меня, что уже реквизировали женщин в качестве приманки. Это избавило бы меня от массы хлопот… не говоря уж о прерванном ночном сне. На минуту я даже подумал, что вы нарушили наше маленькое соглашение.

Габриел не верил своим ушам. С молчаливой яростью он посмотрел на Изеки, который упорно отказывался встретить его взгляд.

— Как вы узнали, что они здесь? — Муниципальный офицер обрел наконец голос.

Лил пожал плечами:

— Во всем есть свои отрицательные стороны. Опасно впускать клещей в свою гостиную — они всегда норовят откусить руку, когда предложен палец. На вашем месте я бы внимательно изучил ваш следующий счет за пользование Сетью.

Лицо Изеки выразило отвращение.

— Сеть. Вы пометили что-то, что они искали в Сети.

— Ну-ну-ну, — запротестовал Лил. — Я не сказал, что это я пометил. Но очень полезно иметь знакомых в отделе по борьбе с преступлениями в киберпространстве, не так ли?

— Послушайте, Лил… — начал Габриел.

— Для вас — офицер Лил, мистер Кайли. — Лил осторожно удалил соринку из внутреннего уголка глаза.

Габриел стиснул зубы. «Ну же, парень, не искушай Организацию». Он вымучил из себя слова:

— Офицер Лил. Если вы не арестовали Изадору Гацалуменди и Ли Чуен, то, значит, их жизнь в опасности. Кто-то уже пытался убить Изадору. Заприте меня в тюрьму, делайте что хотите, но только найдите их.

— Непременно, мистер Кайли, непременно. Как только вы будете в надежном месте. — Офицер ЦУРЗ сделал приглашающий жест к лифту. — Прошу.

Габриел взмолился:

— Изеки, прошу тебя…

— Заткнись! — Изеки выпятил челюсть, его глаза метались, как светлячки, куда угодно, только не на Габриела.

— Послушай меня…

— Нет! — отрубил Изеки. — Я сказал тебе — нет! Я слушал. Но больше не слушаю. Хватит.

Пальцы Лила сомкнулись на плече землянина.

— Идите, мистер Кайли. Габриел попытался вырваться.

— Изеки…

Лил крепче сжал его плечо.

— Мистер Кайли, или вы пойдете, или я попрошу офицера Изеки применить его оружие и прикажу ИИ-модулю подняться сюда и вынести вас.

ИИ-модуль. У Лила внизу оловянный солдатик.

— Если вы это сделаете, вы никогда не узнаете, где голубой ящик, — заявил Габриел.

Эти слова застали капитана врасплох. Нервно облизнув губы, он взглянул на Изеки. Землянин тут же подумал: а знает ли Лил, что муниципальному офицеру кое-что известно о голубом ящике? Габриел не стал терять времени.

— Вы замуруете меня и ничего из меня не вытянете. Лил протянул задумчиво:

— Существуют способы…

— Нет. Легальных способов не существует. А вы всегда стараетесь играть по правилам, не так ли, Лил? Как только я окажусь в тюрьме, единственным средством вытянуть из меня что-нибудь будут наркотики или психозонд. Но использовать их на мне там без разрешения суда — это вам с рук не сойдет. И думаете, я не знаю, каковы ваши шансы получить разрешение? Лил молча рассматривал землянина, а потом хихикнул:

— Мистер Кайли, неужели вы искренне верите, что я начну торговаться с вами? Здесь, в коридоре, в полтретьего утра? Даже если вам есть что предложить за вашу свободу — что тоже сомнительно.

— Я знаю, где голубой ящик. Веселье Лила нисколько не потускнело.

— Значит, вы знаете, мистер Кайли. Значит, вы знаете. Габриел понял, что Лилу действительно наплевать. Он взмолился:

— Я прошу не для себя! Послушайте, Ли… офицер Лил, все, что я от вас прошу, это вызвать подмогу и найти Изадору Гацалуменди и Ли Чуен! Я не знаю, как давно они исчезли, но чем больше времени вы тратите на меня, тем больше вероятности, что они окажутся лицом вниз в какой-нибудь сточной канаве!

— Мой опыт говорит, что несколько минут редко имеют значение.

Краем глаза Габриел заметил, как Изеки беспокойно переступил с ноги на ноги. В землянине вдруг проснулась надежда. Что, если женщин нет всего несколько минут? Тогда еще есть шанс.

— Изеки, как давно они исчезли? — спросил он.

— Думаю, с меня хватит, мистер Кайли. — Лил наконец показал нетерпение. Он, как когтями, впился в руки Габриела и стал толкать его по коридору. С бритвенной проволокой на запястьях землянин не посмел вырываться слишком сильно и в панике закричал:

— Пусти! Изеки! Изеки!

— Тихо! — рявкнул Лил.

На гладком полу не за что было зацепиться. В отчаянии Габриел подогнул ноги и упал на колени. Тщетно Лил пытался поднять его. Было ясно, что капитан ЦУРЗ вот-вот утратит свое заученное хладнокровие.

— Вставай с колен, Кайли. Вставай… с колен, тебе говорят! Габриел едва не вывернул голову, чтобы увидеть Изеки.

— Изеки, как давно их нет?

Проволока на его руках внезапно затянулась, и голос Лила прошипел у него над ухом:

— Мистер Кайли, еще один рывок, и я оставлю вас без кистей.

Габриел почувствовал, как что-то острое врезалось в его левое запястье. Лил все больше и больше злился, и землянин вдруг понял почему. Габриел Кайли покушался на достоинство Пелема Лила. Он заставлял уважаемого капитана ЦУРЗ выглядеть глупо перед нижестоящим чином из муниципальной полиции.

— Ну, давайте, режьте. Надеюсь, у вас найдется при себе аптечка, чтобы я не дал дуба, пока вы не вернетесь в управление? — глумливо поинтересовался Габриел.

Лил быстро задышал. На секунду он еще больше затянул наручники, но потом отпустил руки своего заключенного и потянулся к его волосам. Этого землянин и ждал. Он бросился вбок, тут же перекатился на спину и ударил ногами в Лила.

Капитан наклонился, чтобы схватить Габриела за плечо, но вынужден был отступить под бешеными ударами его ног. Обойти землянина Лил тоже не мог — коридор был слишком узок.

— А ну встать! Встать… черт побери! Встать с пола! — Лицо Лила стало красным от подавляемой ярости. Габриел не смел отвести от него глаз, чтобы оценить реакцию Изеки на эту дешевую фарсовую сценку.

— Как давно их нет, Изеки? — пропыхтел Габриел. Голос Изеки сочился презрением.

— Лил, их похитили меньше пятнадцати минут назад…

— Ты! Ни слова! — заорал Лил, тыкая пальцем в муниципального офицера. Он уже полностью утратил сдержанность. — Кайли, с меня довольно. Через несколько минут здесь будет дюжина агентов…

— Об этом я тебя и прошу, ты, безмозглый полосатый зануда! — издевательски откликнулся Габриел.

Лил глубоко вдохнул и прошипел сквозь сжатые зубы:

— Изеки, поднимите его.

— Помнится, вы сказали, что это ваш арест, Лил. Хотите теперь поделить его?

Презрение Изеки подействовало на Лила даже больше, чем насмешка Габриела.

Он пролаял в свой фон:

— Лобо, поднимись сюда! — Потом вырвал из кобуры свое оружие, и во второй раз за какие-то пять минут Габриел уставился в дуло полицейского пистолета. Костяшки пальцев, сжимающих рукоятку, были белыми. — Ладно, мистер Кайли, — тяжело дыша, проговорил Лил, — выбирайте. Или вы идете, или я стреляю.

— Думаете, я умею ходить во сне, как лунатик?

— Встать, Кайли! Габриел крикнул:

— Эй, Изеки, ты говорил мне, что ты не такой грязный, как большинство. Чем ты собираешься отмыться, если Изадора и Чуен окажутся мертвы?

— Ладно, мистер Кайли, довольно.

Очень-очень медленно капитан перевел рычажок на своем оружии в положение «нервный шок». Мышцы Габриела непроизвольно дернулись, и он услышал собственный голос:

— Нет, не…

В глазах Пелема Лила сверкнул триумф.

— Передумали?

«Еще как», — мысленно ответил Габриел, но вслух не сказал. Глубоко вдохнув, он закрыл глаза и прошептал:

— Нет, только хотел спросить, почему бы вам не опустить руки по швам и не сосчитать до двух на самых старых счетах этого мира?

Лил вскипел:

— Ну, как хотите.

Раздался плевок выстрела, а за ним… ничего. Габриел открыл глаза. С изумленным видом Пелем Лил трогал пальцами три малиновые точки, появившиеся на его щеке. В следующую секунду капитан ЦУРЗ осел на пол, будто пустой костюм. Изеки, с лицом, подергивающимся, как мушиные крылышки, убирал в кобуру свой пистолет.

Подсунув руку под плечи Габриела, лейтенант поднял его на ноги.

— Скорее, пошли!

Он потащил землянина к открытой двери квартиры.

— Полегче, полегче, — взвизгнул Габриел, когда резкая боль и густая, липкая прохлада, потекшая по пальцам, сказали ему, что проволока наручников все глубже врезается в его запястья. Сзади зачирикал лифт, и офицер втолкнул Габриела в квартиру. Не было времени закрыть дверь; Изеки бежал обратно к распростертому телу Лила, когда лифт открылся и оттуда вышел Лобо.

— Северные лифты, бегуны по крышам, быстро! — выпалил Изеки, тыкая большим пальцем через плечо. Он опустился на колени возле Лила, сделал вид, будто щупает пульс. Взмокнув от напряжения, Изеки намеренно не смотрел вверх, пока робот подходил. Только когда лейтенант понял, что Лобо стоит над ним, он поднял голову.

Коридор загибался колоколом в пустом зеркальном лице оловянного солдатика. И в центре его белело крошечное пятно — лицо самого Изеки.

— Что здесь произошло? — спросил Лобо.

— Шоковый пистолет. Выстрелили ему в лицо, но он оправится, а теперь прикрой этот чертов северный конец, сейчас же! — Изеки вложил в приказ всю свою властность.

Лобо не двинулся, но в его полированном лице что-то шевельнулось. Изеки сразу понял — что. Лил просыпался. Лейтенант не смел посмотреть вниз.

Наконец в зеркальном отражении мелькнули коридорные лампы, и Лобо ушел к северным лифтам. Изеки рискнул оглянуться и увидел, что робот задержался перед его открытой дверью. Лейтенант молился, чтобы у Габриела хватило ума спрятаться. Затем шаги робота забухали вдали. Изеки еще раз выстрелил в упор, чтобы Лил остался без сознания еще на несколько минут.

Когда лейтенант вбежал в квартиру, Габриел ругался, тщетно пытаясь открыть коленом кухонный ящик.

— Пошли, пошли, пошли! — Изеки потянулся к руке землянина, но тот отдернулся:

— Нет! Перестань меня хватать! Мне надоело, что меня хватают!

Изеки протянул обе руки ладонями наружу, его лоб блестел от пота.

— У нас полминуты, чтобы убраться отсюда. Лил на дежурстве, а это значит, что в Центральном контролируют его жизненные показатели. Там уже знают, что в него стреляли, и все цурзовцы в этом проклятом секторе уже стекаются сюда на пирушку. Будешь спорить?

— Черт! — Габриел повернулся задом и протянул ему запястья. — Тогда сними с меня эту адскую штуковину, я же не могу с ней бежать!

— Не могу, она заперта на код, а он есть только у Лила… если не хочешь подождать, когда вернется Лобо.

Габриел исступленно ударил бедром по ящику:

— Тогда срежь их с меня!

— Я не могу! Бритвенную проволоку не перерезать ножом!

— Проклятие! — Габриел в отчаянии огляделся. Затем вспомнил. — Вибронож!

— Вибронож?

— Здесь! Здесь! Вибронож! У меня в кармане, в брюках! — Он повернулся к Изеки передом.

С брезгливой гримасой полицейский извлек вибронож из влажного кармана Габриела.

— Кустарное производство, — хмыкнул он.

Раздалось завывание, и Габриел почувствовал, что наручники ослабли. Ему хватило ума не дергать руками, а дождаться, когда Изеки вытащит проволоку из его запястий и отбросит в сторону.

— Теперь бежим!

Они помчались по коридору к лифту. Изеки со всей силой хлопнул по пластинке. Двери не открылись.

— Что за шутки! — завопил полицейский. — Кому еще не спится в этот час?

— Ты не сломал пластинку? Вдруг ты ее сломал?

— Да не сломал я ее! Черт побери! Нет, я поверить не могу! Сзади послышался равномерный топот. Лобо. Видно, робот разгадал обман и возвращался.

Тут лифт открылся, и они бросились внутрь.

— Первый этаж. — Изеки выудил из кармана свое удостоверение и прижал к сканирующей пластинке. Это не даст Лобо остановить лифт и поймать их в ловушку.

— Изадора… Чуен… — выдохнул Габриел.

— Не все сразу, сперва надо выбраться отсюда!

— Подожди… — Лифт открылся на первом этаже, но Габриел схватил Изеки за лацканы. От его порезанных запястий на куртке офицера остались темные, липкие пятна. — Изеки, их убьют.

— Пусти! Слушай, у нас еще есть время. Может, их захотят допросить…

— Нет! Ты не понимаешь! Их убьют! Их уже пытались убить.

— Ради Макка… а, черт!

Двери начали закрываться, и Изеки заблокировал их своим телом. Спокойный бесполый голос промурлыкал:

— Пожалуйста, освободите дверь. Полицейская необходимость. Пожалуйста, освободите дверь.

Габриел заорал:

— Изеки, их убьют! Я знаю это! Ты знаешь это! Их повели туда, где их не найдут! Ну, куда?

Изеки уставился на него бессмысленным взглядом.

— Немедленно освободите дверь. Полицейская необходимость, — потребовал автоматический голос.

Внезапно глаза Изеки расширились.

— Быстрофермы, — выдохнул он.

Быстрофермы? «Ну конечно!» — сообразил Габриел. Быстрофермы — это не только главный пищевой производитель, но и единственный потребитель удобрений, как химических, так и органических. Все городские органические отходы стекались туда для переработки.

Включая человеческие останки.

— О дьявол!

Они разом повернулись и бросились к главному входу.