Нарисуй мне в небе солнце (СИ)

Часть 12

Всю дорогу она молчала, вернее, отвечала на вопросы Кости и не разговаривала с Яром. А он думал и понимал, что объясняться с матерью вовсе не хочется. Что то тепло которое, как ему показалось, было при их встрече, пропало. Что он скажет матери? Правду? Так он всегда говорил правду, но она не верила. У неё был принцип — все дети врут. Значит, и он врал. Только зачем?

Он никогда не доставлял проблем родителям. Хорошо учился, много читал. А что ещё было делать одному дома? Телевизор надоедал, а книги никогда. Отец же работал, всегда много работал.

Такси остановилось у его дома, Ярослав расплатился, вышел и помог выйти матери.

— Ну вот, здесь я и живу. — Он отпер калитку, пропустив своих гостей вперёд. — Участок большой, покажу потом. Там вон сад. Яблоки ещё не все снял. А так у меня в погребе ящик. В дом проходите.

— Она тут с тобой жила? — Мать оглядела прихожую, которая являлась одновременно и кухней. — Убого и грязно у тебя, однако. Я думала он купил тебе дом, а это халупа, иначе и не назовёшь.

— Я живу один, полы мыл позавчера. Мама, мы, кажется, договаривались?

— Ну конечно, тебе же слово сказать нельзя, всё в штыки. Так что там с ребёнком? Ты к ней сюда приехал, так? Как вы познакомились? Где? Она в Москву к тебе ездила? Ты потому бросил Леру?

— К кому я сюда приехал? К Марине, что ли? Мама, я видел её сегодня на вокзале второй раз в жизни.

— А ребёнок? Она же сказала, что у вас с ней ребёнок? Не лги мне!!! — Её голос срывался, она злилась.

— Так получилось, что я её нашёл, когда она рожала, вот и принял роды. А она ребёнка бросила. Ну, это так, коротко если.

— Конечно бросила, по ней же видно, что шалава. А ты ему имя дал, своего отца имя, так? — В её словах слышался сарказм, но Ярик привык к такой манере разговора, а потому решил высказать всё, что думал.

— Я его усыновить хочу.

Мать всплеснула руками и уселась на стул.

— Что за бред?! Яр, ты с ума сошёл? Всё! Я немедленно звоню твоему отцу, и мы забираем тебя домой.

Она раскрыла сумочку, вынимая айфон.

— Мы сегодня есть будем? — раздался недовольный голос Кости. — Хотела увидеть своего сыночка и голодать весь день — оставила бы меня дома.

— Костя, не говори глупостей, Ярик твой единственный брат. Вон он тебе какие наушники подарил на день рождения. Дима говорит, что крутые.

— Не я подарил, а отец мой от моего имени, потому что… Да какая вам разница почему, главное, что подарок по душе пришёлся. Руки мойте да за стол садитесь, сейчас будет вам завтрак.

Мать спрятала айфон. Вымыла руки и ждала, пока Ярик сделает яичницу с колбасой, луком и помидорами и поставит перед ними тарелки.

Ели молча.

После завтрака Костя изъявил желание погулять. Мать просила не ходить за ворота. Он усмехнулся, пробормотал: «Достала. Что в такой глуши делать?», и вышел на крыльцо.

Мать тяжело вздохнула, своей рукой легонько сжала кисть сына.

— Яр, ты мне всё-таки объяснишь, почему ты решил приехать именно сюда? — Она смотрела на него по-доброму, ласково даже. И он растаял в очередной раз.

— Название города понравилось, расположение, природа, озеро, в конце концов. И близость к Москве. Тебе здесь не нравится? — Очень хотелось услышать что-то согласное с его восприятием.

— Деревня деревней. Что тут нравиться-то может? Яр, ты сам, что ли, не видишь? — Мать всем своим видом выражала недоумение. — Хорошо, допустим, я поверю, что та шалава не имеет к тебе никакого отношения. Про её ребёнка я и думать не хочу. Но ты порвал с хорошей милой девочкой. Она переживает, и её можно понять. Порядочные люди не поступают так, как ты обошёлся с ней. У неё были планы, девочка рассчитывала на тебя, собиралась сделать карьеру, а ты её оставил у разбитого корыта. Это непорядочно.

Яр унёс в раковину тарелки, помыл посуду, налил чай себе и матери и снова сел за стол.

— Лера и у тебя побывала?

— Да, она искала понимание и защиту. Что в этом плохого?

— Нашла? Я вижу, что нашла. Мама, а ты сама, когда за отца замуж выходила, его любила?

Она рассмеялась, потом лукаво глянула на сына.

— Хочешь знать правду? Скажу. Я была выгодной партией для него. Красивая, умная, молодая. Андрей тоже очень интересен внешне. Рост, фигура, лицо, интеллект — всё при нём. Кандидат наук, в то время старший научный сотрудник, ведущий врач, и я — лаборантка после института. Он всегда любил девушек много моложе себя. Правда, в него были влюблены все женщины, вне зависимости от возраста и должности. Он выделил меня, и я решила, что с его помощью смогу многого добиться. Но у него иные взгляды на семью. Ему нужна прислуга, которая бы убирала, стирала, готовила, растила его ребёнка, вычитывала тексты статей, помогала в систематизации материала. Я на своих плечах вынесла все тяготы его докторской диссертации. Он был личностью, а я его тенью. Я не отрицаю, Андрей много работал, дежурил, читал лекции. Но не зарабатывал. А моя молодость уходила. Знаешь, сынок, седина красит мужчину, женщину она старит.

— Ты хочешь сказать, что Дима дал тебе больше, чем отец?

— Да, он меня устроил в министерство, я заведую отделом. Я смогла собой гордиться. От меня зависят люди. Но, что интересно, после нашего развода Андрей ушёл в бизнес с головой. Он выкупил акции клиники, стал совладельцем, а затем и владельцем. Когда мы были вместе, я подумать не могла, что такое может произойти. В результате Даше досталось всё. Ей, в отличие от меня, не нужно считать копейки, а о будущем она не думает. Пустышка, что с неё взять. Рожает вон безостановочно. А умрёт Андрей, на что она детей поднимать будет? Вот тогда я над ней посмеюсь. Богатство-то быстро промотает, мозгов нет у неё.

— У тебя прям как в том еврейском анекдоте: «Сара, когда один из нас умрёт, я перееду в Израиль». Мама, у отца крепкое здоровье, я очень надеюсь, что он сам вырастит своих детей.

— Не кипятись. Яр, я знаю, насколько ты его любишь. Ты его идеализируешь. А он тебе вот эту халупу купил, как избавился прямо. И мне твердит, что у тебя свой путь. Конечно, ему так удобней, ты не мешаешь, на Дашку не заглядываешься.

— Оставь отца! Я уже слышал все твои инсинуации на эту тему. Так ты и Диму не любила?

— Я родила ему сына, наследника. О чём ещё он должен был мечтать? Какая разница, кого я любила? Ярик, я хорошая жена и замечательная мать. Вон двух сыновей каких вырастила. Кто может мне слово плохое сказать? Я тебе желаю добра, пойми ты это. Лера для тебя хорошая партия.

Яр усмехнулся. Это ж надо такое заявить. Это она хорошая мать? И она вырастила двух сыновей, выходит, и его тоже? И ведь ни тени сомнения в словах матери он не заметил. Она уверена в том, что говорит. А Лера во даёт-то! Объяснились же, все точки над «i» поставлены, так нет — и к отцу, и к матери заявилась. Зачем Ярослав так ей нужен? Планы у неё на него. Не чувства, а планы! Или мать так всё переиначила, может, Лерка всё-таки о чувствах говорила?

— Мам, почему ты считаешь, что Лера мой человек? Ты ведь не знаешь её.

— Иногда, чтобы понять, кто что собой представляет, много времени и не нужно. У меня за спиной жизнь и опыт общения с людьми. Да я любого человека после нескольких слов насквозь вижу. Лера сильная, целеустремлённая и цельная личность. Тебе, как ведомому и более слабому, такая женщина и нужна. Она будет тебя держать в руках и не позволять делать глупости типа усыновления ребёнка первой встреченной шлюхи.

Ярослав расстроился, почему-то он очень надеялся на то, что сможет уговорить мать, и будет возможность усыновить Андрейку без отказа Марины. Та записка, в которой она дарила ему ребёнка, хранилась среди документов, и он рассчитывал… Но ему все и везде, во всех инстанциях, говорили, что ему это не нужно. Почему — он не понимал. По сути, он дал жизнь ребёнку. Не мать его, а он, потому что не дал убить. Яр ещё раз решил попросить мать.

— Значит, ты мне с усыновлением не поможешь? Неужели так трудно? Для тебя это один звонок.

— Глупость! Самая большая глупость из всех, что я от тебя слышала. — Она стукнула кулаком по столу и повысила голос. — Я запрещаю тебе даже думать об этом! Надеюсь, ты меня понял! — Отвернулась, оглядела комнату и увидела спящего на диване кота. На её красивом и холодном лице читалось сначала изумление, а потом брезгливость. — Мне кажется или там кошка?

— Не кажется, это мой кот Людовик, — со злостью ответил Ярослав. — И это не обсуждается. Так всё-таки, что хочет Лера? Какие планы я ей разрушил?

Мать вздохнула, но перечить не стала.

— Она любит тебя. И потом, ей уже двадцать пять лет. Для женщины это достаточно много. Ей необходимы стабильность, семья, положение. А ты поматросил и бросил. Два года её жизни прошли впустую.

— Я ей предлагал ехать со мной сюда, она отказалась. Честно, я не вижу смысла в её движухе то к тебе, то к отцу. Что она хочет? Чтобы я вернулся в Москву?

— Здравая мысль.

— Я не вернусь. И потом, мы с ней всё обсудили.

— Сын, ты с ней спал. Сколько времени — год, два, больше?

— Мама, я, по-твоему, должен быть девственником в двадцать четыре? И если уж так откровенно — спрос рождает предложение. Ты приехала похлопотать за Леру? Миссия провалилась.

— Знаешь, сын, я передумала, я не останусь у тебя до завтра. Проводи нас на вокзал.

— Хорошо, сейчас вызову такси.

Они опять молчали всю дорогу до станции. Подсолнечная встретила тучами. На душе у Яра тоже было паршиво. Мать периодически демонстративно всхлипывала, промакивала платком глаза и просила Костю не быть столь же бессердечным, как его брат. Костя же радовался возвращению в Москву.