Нарисуй мне в небе солнце (СИ)

Часть 28

— Андрей! — Голос Дмитрия раздался совсем рядом, а его рука легла на плечо Андрея Петровича. — Я говорил с лечащим врачом Ярослава, прогноз обнадёживающий. Завацкий и Трофимов подъедут для консультации. Я их просил, так что не удивляйся. Всё-таки они ведущие специалисты в травматологии и нейрохирургии. Лишний взгляд и авторитетное мнение не помешают. Конечно, лучше бы перевести Ярослава в Склиф или к тебе, ты бы смог обеспечить надлежащий уход и лечение, но не сейчас, увы.

— Спасибо, Дима. Я думал ты Ларису привёз.

Дмитрий смутился и несколько растерялся. Взял стул и сел напротив Андрея.

— Я в шоке, честное слово, просто в шоке. Лариса сказала, что не может видеть сына в таком состоянии, а потому не приедет. Ко многому за столько лет привык, но такого не ожидал. — Он помолчал, как бы взвешивая, стоит ли говорить что-то дальше. — Ты знаешь, она была у него вчера в гостях, с невестой его вместе ездила. Кстати, мне девица совсем не нравится. Нагловатая такая, ушлая, впрочем, чем-то на саму Лару похожа, даже внешне. Не пара они с Ярославом, я так думаю.

Андрей Петрович недоумевал. Сказанное Дмитрием противоречило той действительности, о которой он знал.

— Дима, Лариса знакома с Надей? Удивлён. Я считаю Надю хорошей девочкой, рад был, что Яр встретил такую. И внешне они совсем не похожи.

Пришла очередь удивиться Дмитрию.

— Да нет, её точно не Надя звали. Кажется, тоже Лариса или как-то созвучно. — Он усмехнулся. — Она пару раз у нас дома была, они с Ларой дружат вроде, но я с ней не общался. Хотя она недвусмысленно намекала на более близкое знакомство. Меня на таких молодых не тянет, я не понимаю союзы с огромной разницей в возрасте. — Дмитрий спохватился, что сказал не совсем то. — Не бери на свой счёт. Я считаю вас с Дарьей идеальной парой, что бы окружающие про вас не говорили.

Андрей Петрович не понимал, о ком говорит Дмитрий. Невеста, надо же! Какая ещё невеста может быть у Яра кроме Надюши? Но в день аварии Лариса ездила к сыну с кем-то, точно не с Надей. Это факт. Яр мать в свои планы не посвящал, да и сам Андрей с Ларисой о сыне не говорил. Тогда почему она вдруг поехала с некой «невестой» в Солнечногорск, что хотела от Яра?

И тут он вспомнил.

Это было за день до новогодних праздников. Он приехал в министерство поздравить нужных людей, к Ларисе не зашёл, передал презенты ей и Косте через Диму. Так вот, разговор с одним таким «нужным» человеком происходил в его приёмной в присутствии секретарши. Тот человек спросил про Ярослава, приедет ли к отцу на Новый год, ещё пошутил, что из ссылки. А Андрей Петрович ответил, что сын женился и теперь он отдельно праздники празднует. Тот ещё посетовал, что на свадьбу его не пригласили, потому как Ярослава с самого детства знает.

Скорее всего, тот человек и передал Ларисе разговор или поздравил с женитьбой сына, а может, и секретарша передала наш разговор, вот Лариса и решила вмешаться. С Димой отношения у неё далеко не супер, это видно невооружённым глазом, хотя Дмитрий молчит на этот счёт. Но что она рассчитывает получить от Яра? Квартиру? Так её нет, не купил Андрей Петрович Ярославу жильё в Москве. В Солнечногорске Лариса жить не сможет. Да и домишко там что есть, что нет — только крыша над головой да печка. Не её уровень. Странно всё это.

А ещё более странно, что Лариса не появилась в больнице, узнав об аварии. Дмитрий и то вон гораздо человечней оказался.

Мысли о Ларисе были прерваны появлением профессоров Завацкого и Трофимова в сопровождении практически всех травматологов и нейрохирургов больницы. Они даже оттеснили Андрея Петровича вместе с Дмитрием к стенке. После доклада лечащего врача много говорили, строили прогнозы, высказывали предположения, тактику лечения всё же выработали. Андрей Петрович с ней был согласен. Продолжили консилиум в ординаторской. Дима отправился с ними, а Андрей остался с сыном.

Время тянулось медленно. День сменился вечером, а дневной свет сумерками.

В палату вошёл незнакомый врач.

— Андрей Петрович, вы ели?

Вопрос удивил. Нет, он не ел, да и не пил весь день. Не до того.

— Я? Почему вы спросили?

— Потому что выглядите плохо. А давайте я вам чаю принесу с печеньем!

— Нет, спасибо, мне не хочется.

Молодой улыбчивый реаниматолог чем-то напоминал Яра. Тоже был из тех врачей, что одним своим видом лечат.

— Так я не спрашиваю, я ставлю вас в известность: сейчас, после того как сделаю обход, мы с вами будем пить чай. Я понимаю, что вы не согласитесь пройти в ординаторскую, следовательно, чаёвничать мы будем здесь.

— По принципу «если гора не идёт к Магомету…»?

— Совершенно верно. Не надо себя изводить голодом и жаждой. Вы ещё пригодитесь сыну, не говоря об учениках и пациентах, а мне не нужен ещё один больной, даже столь именитый.

На душе потеплело. Вот на таких врачах медицина держится.

Они действительно пили чай с домашним печеньем и говорили. Обо всём: о состоянии медицины, о платных клиниках, о скорой, о хирургах и аппаратуре. О дефиците кадров и о том, что даже самые совершенные приборы не заменят знаний и опыта врача. А ещё доктор проговорился, что в таком состоянии они намерены держать Ярослава до конца недели, потому что организму надо дать время восстановиться, а искусственная кома лучше, чем постоянные обезболивающие.

Интересно, что этому молодому парню Андрей Петрович верил больше, чем главному травматологу страны.

После того как дежурный врач ушёл, страх начал отступать, а в душе поселилась надежда.

Он снова остался наедине с сыном, но теперь рассказывал ему о планах, о том, как много хочется сделать вместе.

А потом так и уснул, сидя на стуле и держа Яра за руку.

Проснулся от вибрации телефона в кармане. С экрана глянуло смеющееся лицо Ромки, и из трубки раздался его звонкий голос.

— Папа, ты передай Ярке, что кота мы нашли. Я его домой везу. И за мишку спасибо тоже передай

— О чём ты говоришь, сынок? — Андрей Петрович недоумевал: зачем искать домашнего кота и что ещё за мишка?

— Ну как же, папочка! Кот Яркин, Людовик, помнишь? Мы его часа два с мамой искали, а он у соседки в курятнике сидел. Грязный весь, в какашках от куриц, — мальчишка захихикал, — но я его вымою, ты не думай.

— Рома, с папой поговоришь из дома, — услышал он голос жены. — Андрюша, я сейчас Ромку с котом домой отвезу и к вам с Яркой приеду, мы из Солнечногорска возвращаемся.

— Папа, слышал маму, да? Я тоже к вам с Яркой хочу. Почему мне нельзя? Я не маленький, я большой. Папа, скажи маме, что я большой и самостоятельный! — В голосе ребёнка послышались слезливые нотки.

«Ещё один самостоятельный», — подумал Андрей Петрович с гордостью за сыновей.

Даша появилась в палате только утром. Муж запретил ей снова садиться за руль в таком состоянии и ехать на ночь глядя в Химки. Бессонная ночь, переживания за Яра и его самого, дорога в гололёд, общение с главврачом Солнечногорской больницы, поиски кота и собственные дети вымотали её до полного изнеможения.

Зато Дашин рассказ оказался очень интересен и проливал на многое свет.

Итак, первым делом по возвращении домой Даша позвонила заведующей дома малютки, но та находилась в отпуске. Исполняющая обязанности удивилась решению четы Поляковых взять ребёнка и сообщила, что документы на усыновление Андрейки уже оформляются другими претендентами. Пришлось в срочном порядке ехать туда.

— Андрюша, я не понимаю, почему такой ажиотаж вокруг именно этого малыша? — говорила Даша мужу.

— Искусственный ажиотаж. Думаю, это дело рук Ларисы. Мальчика хотел усыновить Яр, вот она и старается. Я решу проблему. Ты Андрейку-то видела?

— Да. Поцеловать успела. — Даша улыбнулась. Нет не мужу, а внутреннему воспоминанию, материнскому чувству по отношению к мальчику. — Андрюш, я их шантажировала, — продолжила она, лукаво поглядывая на мужа и явно гордясь собой, — сказала, что наша клиника прекратит оказывать помощь их дому малютки, если они отдадут ребёнка не нам.

— Серьёзное заявление! — улыбнулся Андрей, но тут же опять стал серьёзным. — Но мы будем продолжать их финансировать и после усыновления. Погоди, они ещё и про мой возраст скажут, напомнят, что я старый и ребёнка вырастить не успею. Ничего, с этим мы разберёмся. Кстати, насчёт клиники… Тебе придётся занять моё место на время.

— Мне? Андрей, у меня даже сертификата нет, о чём ты!

— И тем не менее. Будешь звонить, если что не ясно, я помогу. А когда переведём Яра к нам, станет легче. Так ты Надю-то нашла? И как ты оказалась в Солнечногорске?

Даша глянула на показания приборов, ей подумалось, что они должны как-то измениться при упоминании о Наде, о доме и городе, уже ставшем Яру родным. Но сердце Ярослава стучало ровно.

— Он нас слышит? — Даша озвучила волнующий её вопрос. Ей не хотелось волновать Ярку не очень приятными вестями.

— Нет, это ошибочное мнение, что человек в коме воспринимает голоса. Но я говорю с сыном, несмотря ни на что. Врачи обещали к концу недели перестать давать ему пропофол. Продолжай, я тебя внимательно слушаю.

— Дозвониться до Нади мне не удалось. Я поехала в деканат, но сессию она сдала и в университете больше не появлялась, в общежитии её видели последний раз тринадцатого вечером. Комендант сказала, что выходила она с дорожной сумкой. Я уже собралась в Солнечногорск, как мне позвонили из детского сада с просьбой забрать Ромку. Он плакал, потому что переживал за Яра. Отказался заниматься и играть с детьми. Вот и пришлось взять его с собой. Первый сюрприз ждал меня у главврача ЦРБ. Виктория Павловна, после того как я представилась, отнеслась ко мне холодно и даже с некоторым презрением. Правда, узнав о состоянии Ярки, несколько оттаяла, выразив сочувствие мне и его жене, которая не вышла на работу, потому что явно находится с ним рядом. Вот тут я не смогла скрыть своего удивления и сказала, что приехала сообщить Наде о случившемся. Дальше мы поделились имеющейся информацией и выработали план.

— Погоди, Даша. Расскажи всё про так называемую «жену». У меня начинает складываться картинка.

— Лера это. Понимаешь, там была рассказана трогательная история о «декабристке», отправившейся в Сибирь — ну, чуть ближе, в Солнечногорск, — за своим возлюбленным. Она ради этого на рентгенолога выучилась, столь нужного местной ЦРБ, и заявление на работу написала, а Лариса её протежировала, даже из Клина телефонограмма была с согласием. Ни вчера, ни сегодня Лера не вышла на работу, да не одна, а вместе с Яром. И не предупредили они никого. Представь, что местные во главе с Викторией Павловной думают по этому поводу. А потом, Яр-то с Надей жил, выходит — он подло обманул девушку. Вот такие дела. Конечно, ситуация с аварией всё кардинально поменяла. Мы с Викторией Павловной решили никому пока ничего не говорить и не объяснять. Вот придёт Яр в себя, и сам решит, что кому сообщать и как свои планы на жизнь корректировать. Дальше я поехала к нему домой. Взяла ключи из тайника, дверь открыла. А там тоже всё не по его. Первое, что в глаза бросилось, это серьги с кольцом небрежно на стол брошенные, те самые, что ты для Нади покупал. Кольцо Надя носила, почему сняла? Вывод один: с Ларисой и Лерой встретилась. А он, видимо, за ней-то и рванул на машине, может, в аэропорт. В его состоянии мать родная виновата. Кстати, где она? Почему я её не вижу здесь?

Андрей Петрович смотрел в пол, как будто соринки выискивал.

— Дмитрий вчера был, говорит, что Лариса в таком состоянии сына видеть не может. Но, похоже, она просто меня боится. Ты дом-то заперла?

— Нет. Я ключи соседке оставила. Мы к ней с Ромкой пошли, когда кота искали. Ты представляешь, эти… кота выкинули! В доме его не оказалось, а чашки для еды и воды Ромка под крыльцом обнаружил. Если бы ты знал, как он плакал. Мы всю округу обошли — и звали Людовика, и у людей спрашивали. Кот-то приметный. В мешке с мусором его туалет нашли. А сам он в курятник забился соседский, к Ромке на голос его вышел. Вот тогда я соседке и сказала, что Яр пока у нас поживёт, а дом я закрываю. Она мне и говорит, что если дом не топить каждый день, то к весне один фундамент останется, помещение промёрзнет, плесенью пойдёт. Я ей дрова показала, заплатила за то, что топить будет. Вещи Яркины, деньги, документы, Надин набор я забрала. А ещё три пакета с мишками Тедди и конфетами, Ярка их явно нашим детям дарить собирался. Вот такие дела. Самое ужасное, что если Надя улетела к деду с бабушкой, то она уже не вернётся… Как он переживёт?

— Он бы в себя пришёл, а там… Давай не будем загадывать.