Наследие колдуна (СИ)

23. Лишь бы успеть

Мила открыла входную дверь. На пороге стояли отец и Светлана.

— Мы к тебе на чай, — весело проговорил Михаил, но Меланья почувствовала, что за напускной весёлостью стоит что-то серьёзное.

— На чай он пришёл, — проворчала, входя в квартиру Света. — Здравствуй Милочка, Мише плохо второй день, а к врачу идти не хочет, еле уговорила к тебе обратиться, посмотри его, сердечко шалит.

— Да ладно нагнетать, что я, больной что-ли? Ну подумаешь пару раз защемило, полежал и отошло, зачем преувеличиваешь? Мил, ставь чайник, посидим, поболтаем.

Меланья не спорила, чай так чай. Вместе расположились за кухонным столом.

— Пап, дай руку, — сил совсем мало, но общее состояние считать хватит.

— Да всё нормально говорю же, а где твой Богдан?

Мила держала руку отца в своих ладонях и прислушивалась к нему. Сердце билось, но ритм был какой-то неровный. Откат, снова откат, кровь, будто не идёт потоком, как положено, а возвращается обратно. Не вся, но часть стабильно застаивается. Что это? Заглянув глубже, поняла, что дело в клапане, травами не поможешь.

— Пап, Светлана правильно говорит, нужно к врачу обратиться. Я не смогу тебе помочь, как в больнице, лишь на время поправлю, а лечить нужно серьёзно.

— Не хочу я в эти больницы, — отмахнулся Михаил. — Намотался в своё время, никакого желания туда обращаться нет. Отец, Галя, ты… Даже не уговаривайте, не пойду ко врачам. Ты мне, дочь, поправь, что в твоих силах, а я уж как-нибудь справлюсь, не старик ведь ещё, в самом рассвете сил.

— Миш, тебе даже дочь говорит, что к врачу нужно идти, ну чего ты сопротивляешься, — устало возмутилась Света. — Мы уже с ним давно боремся на эту тему, а тут видно сильно прихватило, раз к тебе согласился пойти.

— Я бы не советовала тянуть, сегодня помочь точно не смогу, силы на другое израсходовала, — говорила Меланья. — А вот завтра утром приду, не ходи на работу, дождись меня дома.

— Ладно, уговорила, дождусь, — выдохнул с облегчением мужчина. — Вот видишь, Свет, а ты всё к врачу, к врачу…

Женщина в ответ на его слова только фыркнула с недовольным видом, вот ведь упрямый какой. Чай попили, Милка дала с собой сбор сердечный, сказала на ночь обязательно выпить, на этом и разошлись. Проводив родных до дверей, ведунья вернулась на кухню, убирать со стола.

Коробочка проблем пополнилась, что ж такое. Эх, потратилась на другой мир, а тут в этом прибираться пора, вон как сыпется. Ладно, утром раненько встанет, напитается от восхода, с Богданом поговорит, Машку успокоит и к отцу сходит, поможет, всё будет хорошо, всё наладится.

***

Говорят: «Благими намерениями дорога в ад вымощена». Кто это придумал, наверняка немало в своей жизни испытал. Мила легла пораньше, думала хорошенько выспаться, но бессонница напала, да такая, что встать было проще, чем лежать и мучиться. Чем себя занять до рассвета не знала, для успокоения взяла любимую бабулину колоду и начала расклад. Запроса не было, просто хотелось отвлечься от беспокойных мыслей о том, что она будет делать утром. Карта за картой ложились на расправленную поверхность одеяла, карта за картой рисовали в её голове картины одна страшнее другой. Мила мотала головой, отгоняя плохие мысли и списывая их на недосып, но хорошо перемешанные и вновь разложенные карты выдавали совсем не радостную картину.

Она всячески пыталась обойти прямо кричащую ей в голову информацию, не хотела верить, бросала колоду, снова брала. Но, не смотря на все манипуляции, результат оставался прежним. Карты пророчили тяжёлую потерю.

Меланья посмотрела на часы, стрелки показывали половину четвёртого. Куда идти, спят наверняка. Хотя как спать, если такое подсвечивается? А вдруг уже скорую вызвали, а может она помочь успеет? В Милке основательно укрепилась уверенность в том, что нужно идти к отцу прямо сейчас, не смотря на время и своё состояние. Поспала же она немного, физические силы восстановила, а там и рассвет не за горами. Точно, надо идти.

Натянув быстро одежду, Мелана сунула ноги в кроссы и вышла из квартиры. Мир встретил её влажной прохладой и тишиной. На шоссе было тихо, во дворах ни души, небо уже посветлело. Шагая по тротуару в направлении дома Светланы, Мила молилась, чтобы успеть. Дойдя до нужного дома, щёлкнула код на подъезде и вошла. Дверь нужной квартиры источала спокойствие и сон её хозяев. Мила прикоснулась к обивке и почувствовала сквозь преграду мерное дыхание Михаила.

Там не было боли, не было перебоев, обычный спокойный сон. Неужели она зря торопилась? То, что с отцом всё в порядке не вызывало никаких сомнений. Но что же за потерю ей показывали карты. Надо было внимательнее смотреть, а она сразу на отца подумала. Домой возвращаться?

Выйдя на улицу, Мила плюхнулась на лавку возле подъезда и, откинувшись на спинку, максимально расслабилась. Небо над горизонтом уже окрасилось в розовый цвет, совсем скоро она наполнится, и всё станет ясней и понятнее. Теперь торопиться некуда, будет замедляться.

Хлопнула подъездная дверь, и вышел мужчина с большим чемоданом, вслед за ним на улицу выбежали два мальчика, на вид погодки лет пяти-шести, замыкала процессию женщина с дорожной сумкой в руках. Они встали на краю тротуара, явно ожидая такси. Наверняка на вокзал, куда ж ещё с чемоданами? Мальчишки играли в какую-то свою игру и радостно смеялись, бегая друг за дружкой на маленьком клочке асфальта.

— А мы в Москву едем, — поделился с Милой радостным событием, тот, что постарше. — А потом к бабуле в гости. А ты куда едешь?

— Я никуда, — улыбнувшись, ответила Мила.

— А зачем тогда здесь сидишь? Мама сказала, что сейчас ещё очень рано, и все спят, а ты почему не спишь?

— Не знаю, не спится что-то, — детская непосредственность во всей красе, скоро ей тоже предстоят сотни и тысячи вопросов, ответы на которые так близко и одновременно так глубоко.

— Артём, не приставай к тёте, иди сюда, вон уже такси подъезжает, — окликнула мать непоседливого сына.

— Пока! — помахал малыш Милке рукой и побежал на зов.

— Пока, — помахала она ему в ответ.

Семья ещё несколько минут грузилась в такси, а потом уехала. Розовая дымка на небе рассеивалась, уступая место золотым цветам. Тяжёлый огненный блин поднимался над тонкой кромкой земли. И пусть здесь, во дворе, за коробками многоэтажек, она не могла этого видеть, но она в полной мере чувствовала этот восход. Чувствовала силу восходящей звезды, чувствовала переполняющую благодарность этому источнику силы, чувствовала, как она до краёв наполняется и не смея брать лишнего, отдаёт обратно то, что не вместилось.

Это было восхитительно. Каждый раз, встречая рассвет, Меланья принимала эту ослепляющую волну любви и света. С ног до головы умытая чистой энергией восхода она ощущала разрывающий прилив сил. Обычно Богдан в это время спал рядом, и она делилась с ним этим теплом, изо всех сил стараясь не разбудить. А он всегда морщился и хмурил свои брови, будто солнце мешало ему. Почему? Ведь он не был тёмным магом, не творил зла, почему он выбрал сумерки?

Сегодня Богдана рядом не было, но был отец, которому нужно помочь. Решив больше не ждать, Милка отправилась в квартиру Светланы и нажала на кнопку звонка. Дверь открылась не сразу, но на пороге был Михаил, чему Мила была очень рада.

— Пап, ты сейчас ничего не спрашивай, просто обними меня и расслабься, хорошо?

Миша, зная о необычных способностях дочери, только кивнул и принял свою любимую малышку в крепкие объятия.

— Закрой глаза, — прошептала Меланья и погрузила мужчину в состояние восторга и неги.

Миша чувствовал, как в него входит что-то необъяснимое, расширяя сердце и заставляя его биться немного чаще и ровнее. Воздуха в груди становилось больше, дыхание мощными потоками раскрывало лёгкие, давая мощный заряд бодрости и сил. Тело будто молодело, кровь играла, в голове ощущалось лёгкое головокружение.

— Ну вот, теперь тебе лучше, — с довольным видом отлепилась от него дочь.

— Ну ты даёшь, я себя сейчас чувствую так, будто готов марафон пробежать, — восхитился Михаил. — Пойдём что ли на кухню, правда все ещё спят, но мне теперь точно не уснуть.

— Нет, я домой, — отказалась Милка. — У меня ещё сегодня много дел, а ты с походом к врачам не тяни, я тебе временно помогла, а они вылечат, обещаешь?

— Обещаю, — кивнул Миша, ещё раз обнял дочь, чмокнул в щёку и попрощался.

Меланья, обрадованная тем, что смогла помочь отцу, зашагала к себе. Придёт домой, может даже вздремнёт, а часов в восемь свяжется с Богданом.