Наследие колдуна (СИ)

4. Каменная твердь

— Скажи мне, как я смогу применять то, что получила?

Весь день Милка была молчаливой и задумчивой, а сейчас её прорвало на вопросы. Спальные лавки были сдвинуты, колдун нежно поглаживал молодое, красивое тело любимой вдоль позвоночника и думал о чём-то далёком, совсем не связанным с этим миром.

— Богдан, ты заснул что ли? Почему не отвечаешь?

Она повернулась на бок и попыталась посмотреть ему в глаза, но темнота скрывала любимого, Мила видела лишь очертания тела и слышала ровное дыхание.

— Заснёшь с тобой, — усмехнулся колдун. — Это не тот вопрос, над которым тебе следует размышлять. Всё что приходит к нам и наполняет послано не просто так, когда придёт время, ты сама почувствуешь, как этим распорядиться. Не старайся знать головой, чувствуй сердцем. И вообще, в нашем случае голова плохой помощник, нам надо полагаться на другие ощущения, ты же понимаешь о чём я?

— Понимаю, — ответила она и положила свою ладонь ему на грудь. — Что ты чувствуешь?

— Я чувствую твою любовь и благодарность, — закрыв глаза, он смаковал густые сладкие волны исходящие от ведуньи.

Это было непередаваемое удовольствие, несравнимое ни с чем земным. Богдан даже почувствовал на языке её солоноватый привкус, запах огненно рыжих волос окутал его плотным слоем, тепло ведьмы обнимало и заставляло прижимать её крепче к груди, хотелось полностью слиться и не отпускать никогда.

— А знаешь, что чувствую я? — в голосе Меланьи не было той теплоты, которая исходила от её тела.

— Расскажи, — ему не хотелось выныривать из этих волшебных ощущений, глубже зарываясь в её кудри, он не хотел ничего слушать, но понимал, что ей важно выговориться.

— Богдан, я чувствую в твоей груди холодную каменную твердь, ты говоришь, что любишь меня, но не пускаешь в себя, почему?

Мила ждала ответа. Волшебные теплые волны её чувств остывали, меняясь на холодный запрос разума. Разочарование. Сейчас начнутся манипуляции. Ну почему нельзя так, чтобы было просто хорошо, почему нужно до всего докапываться. Не ответить он не мог, игнор она не примет, а перевести на другую тему точно не получится, нужно попробовать отшутиться.

— Это глубоко внутри, там нет для тебя ничего интересного, там мои страхи и разочарования, я похоронил их и не желаю больше вспоминать.

— Скажи, ты чувствуешь мой страх?

— Да, только теперь он тебе уже не страшен, у тебя полно сил, чтобы его победить.

— А когда ты меня обнимаешь, ты улавливаешь мои мысли, настроение, желания?

— Мила, я понимаю, куда ты клонишь, я чувствую тебя прекрасно, но я не готов дать тебе полный доступ к своим секретам.

— Почему? Почему ты скрываешься от меня? Ты понимаешь, что твои тайны заставляют меня напрягаться и пытаться снова и снова докопаться до истины. И поверь мне, я смогу это сделать.

— Не сможешь, — холодным тоном остудил её пылкость колдун. — Я запрещаю тебе это делать. Я действительно полюбил тебя и открыт пред тобой максимально, я даже рассказал и показал тебе то, чего никому ещё не показывал, но глубоко в душу не лезь. Прошу тебя.

— Там личное? — озвучила она свою догадку.

— Там то, что тебе знать не надо. Точка.

Меланья фыркнула и отвернулась к Богдану спиной. Он чувствовал её обиду, она доверилась ему от и до, а он держит секреты. Но сейчас он совершенно не готов посвящать её во всё, что там лежит. Для её же блага. С этой неуёмной энергией и диким любопытством она может таких дел натворить, не разгребёшь.

Рыжая ведьмочка давно уже тихо сопела, в темном окне были видны звёзды на небе, а Богдану не спалось. Чтобы скоротать бессонницу, он ушёл в свой любимый прозрачный мир. Там много чего можно делать, строительство не единственное занятие. Уже который раз он пытался дойти до гор, маячивших вдалеке, но что-то постоянно мешало. Колдун даже привёл Милу в Хрусталь, он думал, что её сила поможет дойти туда, куда его будто не пускали. Но ведунья отказалась. Что ж, пойдёт один.

По стеклянной земле шагать легко, сокращать расстояние быстро нельзя, чревато последствиями. Горы очень далеко, но это не страшно, он умеет здесь сужать пространство. Богдан начал понемногу подкручивать невидимые настройки, дело пошло легче. Ноги всё также отмеряли шаги, только земля подалась навстречу и прокручивалась быстрее. Не зря он искупался в благодати своей женщины, сил стало больше, он ещё ни разу так не приближался.

Великолепие стеклянных гор поражало, вершины громоздились одна за другой, всё выше и выше устремляясь в небо. Хорошо, что здесь нет солнца, подумал колдун, если бы оно отразилось от всех этих граней, глаза бы точно ослепли. Любуясь видом, он замедлился. Шаги стали короче, а вскоре он совсем остановился. В преломлениях прозрачных глыб Богдан разглядел пещеру. Раньше он не приближался так и не замечал её. Сейчас же видел проём отчётливо и чувствовал смятение. Зайти или не зайти?

Мужчина обернулся назад, чтобы понять насколько далеко он ушёл от портала, удивлению не было предела. Он не просто дошёл до гор, он подтянул их к своей крепости. До портала было рукой подать, и его строение из прозрачных стеблей было совсем рядом. Восторг! Такого эффекта он не ожидал. Раз так получилось, то можно и выходить, на сегодня хватит. Завтра он проверит, останется ли всё так, как сейчас, или примет первоначальный вид. Чувствуя внутри небывалый подъём и радость от своего нового открытия, Богдан вынырнул из хрустального мира в земной и оказался рядом с любимой. Как хорошо. Он аккуратно прижал её спину к своей груди, стараясь не разбудить, и мгновенно заснул.

* * *

Утро ударило в уши свистящим чайником и обдало холодом нахмуренных бровей Меланьи.

— Надо же, проснулся, я уже и печь растопила и на родник сбегала, а ты всё дрыхнешь.

— Ты ж моя умничка, — он поднялся с постели и направился к ней, даже не одевшись.

— Богдан, замёрзнешь, — пыталась оттолкнуть его она, но крепкие мужские руки не выпускали из объятий.

— Как же я замёрзну, если у меня такой рыжий огонёк живет. С тобой мне холод не страшен.

Колдун ласково смотрел в глаза любимой, настроение — просто космос, хотелось сотворить что-нибудь эдакое. Сделать ей приятно, удивить, вызвать восхищение.

— Богдан, дай хоть чайник с огня сниму, громко свистит, — вернула она его в реальность.

Против чайника не поспоришь, он выпустил Милу из объятий и пошёл натягивать штаны. Когда вернулся в кухню, на столе уже ждал завтрак.

— Знаешь что? — хитро улыбнулась она ему, почувствовав настрой любимого. — А не съездить ли нам в гости к моему папе? Силу я получила, а в учёбе можно и перерыв сделать. Богдан, я соскучилась.

Вот и начало, он резко выдохнул, отметая все сомнения, и согласно кивнул головой. К папе, так к папе. Можно ещё и к Машке в Москву съездить, как раз месяц заканчивается, за квартиру платить пора. Да и проверить нужно, как там они с её парнем, не натворили ли глупостей.

— Я согласен, поедем!

— Ура, — она подбежала и радостно повисла у него на шее.

Как это не вязалось с её сутью. Но ничего, мудрой и размеренной женщиной она ещё успеет стать, а сейчас пусть побудет лёгкой и непосредственной девчонкой. Ехать решили на утро следующего дня.