Наследники трех родов

Глава 13. Принцесса

Надежды, что меня встретит отец и Эдвард, и что у них есть план спасения и скоро все закончится, и мы вернем прежнюю жизнь, рухнули, стоило генералу Лерою начать говорить. Моего брата и отца, скорее всего, больше нет в живых, и я не сомневалась в этом, в отличие от Эдгара. Мальчик был не готов становиться королем и будет до последнего верить и надеяться на чудо, что хоть один из них уцелел и вернется, и избавит его от грозящего груза ответственности. Но я знала родных лучше, чем он, и прекрасно понимала, что Эдвард никогда не сдался бы в плен, никому и ни за что. Он скорее погибнет, чем позволит надеть на себя кандалы. Что же случилось с отцом, оставалось загадкой, но и он всеми силами не допустил бы для себя той участи, что уготована людям с зелеными глазами. Пора мне переставать верить в лучшее, и со всей серьезностью взглянуть на ситуацию, в которой мы оказались, откинув эмоции.

Меня поразило, что Риан придумал какой-то план и не хотел им делиться. Заявление, что он собирается остаться и не покидать меня не выходило из головы, ведь я была более чем уверена, что стоит нам ступить на берег, и парень с кладбища сразу отделится и пойдет своей дорогой. От Зеланиса я ожидала похожей реакции и скорого оставления моего общества, оттого распирало любопытство, что так изменило планы обоих зеленоглазых парней. Мои спутники оставались для меня одной большой загадкой, да и я сама для себя, ведь вопрос, кто я такая, заданный Богом смерти, не давал покоя. Голова шла кругом, и на плечи давила дикая усталость из-за событий этих дней.

Следовало взять себя в руки, я должна выглядеть сильной ради брата и всех подданных, сохранивших верность нашей семье. Ради них мы должны пройти через все и выжить. Все остальное не имело значения, не должно иметь значения, ведь на вопрос, кто я такая, я знала только один ответ. Я принцесса Апатии, и я должна оправдывать этот титул во все времена. Проверив внешний вид и убедившись, что лучше я не смогу выглядеть в столь диких условиях, я встала и собиралась выйти из отведенного мне закутка, спрятанного за плотной тканью. То, как она отодвинулась, и в помещение прошмыгнул Эдгар, стало большим сюрпризом. Брат хорошо узнавался благодаря белым волосам, выделяющим его среди остальных. За все его пятнадцать лет я никогда и ни у кого не видела таких волос, даже седые волосы стариков выглядели не такими чисто-белыми, как эти, и парню они шли. Вот будь у него глаза другого цвета и не такая бледная кожа, то был бы первым красавцем в городе.

– Я всем сказал, что хочу пожелать тебе спокойной ночи, – сразу проговорил брат, а я натянула милую улыбку, стараясь скрыть усталость. Я любила брата, но сейчас не была настроена на еще одну беседу с ним. – Так что, если кто-нибудь зайдет, мы попрощаемся, и я уйду, – продолжил он, и что-то в голосе Эдгара показалось странным. В нем проскальзывал холод, несвойственный ему. На улице стояла глубокая ночь, освещаемая редкими кострами на территории руин замка и светом луны в небе. Выделенное мне помещение было без потолка, и, вместо свечей или факела, источником света выступала только луна. Рассматривая брата, я не совсем понимала, для чего он пришел, и к чему такая секретность, что он озвучил.

– Хорошо, но в чем дело? – поинтересовалась я, не собираясь ходить вокруг да около и вести светские беседы, если брат пришел именно с этими целями. Тут губы Эдгара растянулись в улыбке, которой я на них никогда не видела, и парень склонил голову слишком неестественно для него.

– Дело в тебе, – заявил он, а мои брови приподнялись в недоумении, – и всей важности, что ты представляешь, а я и знать об этом не знал, – своими словами Эдгар начинал меня пугать, и я невольно сделала шаг назад, отступая от него и склонив голову набок, пытаясь понять, к чему он это говорит. Неужели хочет отречься от трона в мою пользу? Нет уж, королевой мне становится не хотелось, особенно учитывая, что приличного мужа точно не найти, а одна из главных обязанностей королевы – достойно выйти замуж. – Да расслабься ты уже, я не твой брат, – от этой фразы я не нашла ничего лучше, как отпрыгнуть от парня еще на пару шагов и окончательно наткнуться на стену, вернее то, что от нее осталось, но от этого она не перестает быть преградой к свободе.

– Как? – непонимающе выпалила я, всматриваясь в лицо брата. Если это Бог смерти, то как он явился сюда, на территорию страны, куда ему нельзя, да и почему принял облик Эдгара, ведь я не считала его одним из самых красивых людей.

– Это единственный недостаток – быть Богом тьмы, хаоса и разрушений, которым я являюсь в первую очередь. Все остальные мои товарищи могут вселиться в любого человека без зеленых глаз и спокойно гулять по этим землям, мне же подходят только такие люди, как твой брат, что не переносят света. Досада, знаешь, как обидно? – сообщил он, облокотившись на косяк двери и выглянув наружу, словно проверяя, не идет ли кто сюда или не подслушивают ли нас. – Как я понял, у вас тут весьма незавидное положение. Моя армия загнала вас туда, откуда все началось, это даже забавно, – встретившись со мной взглядом, Бог понял, что я не догадываюсь, о чем он.

Одно его присутствие со мной в одном помещении, да еще и в теле моего брата, сразу всколыхнули воспоминания о событиях на корабле, и о пережитой почти смерти, и мне очень не хотелось повторить все сначала.

– Этот замок был первым из тех, которые вырезал твой отец. Я помню, как пришел сюда, когда все было уже кончено и от него остались одни угли, и обомлел, не понимая, как один человек мог это сделать, и почему никто его не остановил. Затем был замок на острове, там я почти успел, замок был еще цел, но все внутри мертвы, ну, да ладно, я пришел не воспоминаниям предаваться, – махнул он рукой, мне же сказать оказалось нечего. В голове гуляла мысль, стоит ли закричать и позвать Зеланиса с Рианом, они рядом, они успеют прибежать, прежде, чем он меня убьет, ведь сил у Бога здесь нет.

– На твоем месте я бы не стал кого-то звать, я пришел поговорить, – вытянув руку вперед, тело брата продемонстрировало мне нож, зажатый в другой руке. – Бедный Эдгар истечет кровью быстрее, чем твои друзья успеют встать на ноги, это я тебе обещаю.

– Что вам от меня надо? – пробормотала я, как смогла, глотая слова и понимая, что Бог вовсе не шутит и ему действительно ничего не будет стоить убить моего брата, пока он находится в нем.

– Я хочу предложить простую сделку, которая спасет все, что осталось от твоей страны, по крайней мере, на время, – спокойно отозвался собеседник, опустив руку и тем самым демонстрируя доброжелательность и доверительное отношение. Сглотнув ком в горле, я поняла, что дрожу от страха точно так же, как и тогда на корабле в его присутствии. Еще бы, когда двадцать лет живешь в стране, где Боги – это лишь сказки на ночь и легенды, в которые мало кто верит, а тут оказывается, что это реальные существа, обладающие немалой силой, которые за пределами нашей страны могут убить одной мыслью.

– Какую? – этот вопрос можно было не задавать, он слишком очевиден, но тишина затянулась, и я решила ее нарушить.

– Я отзову армию, они уйдут и больше никого не тронут, но вы с Алистом и фибулой в виде кленового листа, которую он у меня украл, пойдете со мной. Мне нужны только вы и фибула, больше я ничего не прошу. В Апатию снова вернется мир и процветание. Придется, конечно, многое восстановить, но Эдгар справится, ты не представляешь, каких высот твой брат достигнет, если не будет стесняться, – на губах тела брата снова появилась хитрая улыбка, не свойственная ему, а я молча стояла и смотрела на него, не понимая смысла того, что услышала. Бог предлагает мне спасти страну в обмен на меня и Риана? Осознание пришло внезапно.

– Подождите, все это, – вторжение, армия, смерти, – все из-за того, что он украл у вас фибулу и сбежал сюда? – не верящим голосом поинтересовалась я, понимая, что готова убить Риана прямо сейчас, если он мне попадется. Из-за него моя жизнь рухнула в одно мгновение, и он знал это, но продолжал язвить и издеваться прямо в лицо.

– Это был весьма глупый поступок с его стороны, и мне пришлось продемонстрировать насколько. Думаю, он сам не понимает, что натворил своей импульсивностью, ведь так я узнал о твоем существовании, – собеседник поставил руку на пояс, а во второй крутил нож, зажатый между пальцев. Я же потеряла дар речи и не могла ничего сказать в ответ на такое заявление. Я просто задыхалась от ярости.

– Не вини его во всем, он хороший парень, и просто хочет спасти свою мать от меня, это довольно благородная цель. Он и не предполагал, что на его поиски я брошу все силы, что у меня есть. Немного недооценил важности украденной вещи, да и своей важности, как теперь оказалось, – пожал плечами Бог смерти, и я посмотрела на него напрямую, встретившись с красными глазами брата, которые смотрели на меня так, как никогда не смотрел Эдгар. Сжав ладони в кулаки, я собрала всю волю и смелость, что еще остались, и постаралась взять себя в руки.

– Мой отец и второй брат живы? – поинтересовалась я, решив поставить точку в этом вопросе раз и навсегда.

– Нет, они мертвы, – спокойно отозвался собеседник, и внутри меня что-то оборвалось. Сердце словно перестало биться на какое-то время, а резкая боль оказалась слишком сильной, лицо перекосилось, но я вовремя успела взять его под контроль.

– Вы можете их вернуть? – почему бы и не спросить, ведь я разговариваю с Богом.

– Нет, – в открытую посмеялся собеседник. – Я Бог смерти, а не жизни. Максимум, что я могу обещать в этом вопросе – это отпустить их души и поговорить с тем, кто может, но он этого не сделает. Не любит нарушать естественный порядок вещей, если это не касается важных вопросов, а Виктор и Эдвард неважны.

– Тогда катись туда, откуда пришел, – я не знаю, где я взяла столько смелости, чтобы сказать это Богу смерти. Мне предстоял очень долгий и серьезный разговор с Рианом, я должна была понять, зачем он натворил то, что натворил, ведь в этом должен быть смысл и, если этого смысла нет, следует подумать, готова ли я сдать нас обоих. Если, конечно, после моих слов предложение окажется еще в силе.

– Я тебя не тороплю, понимаю, надо подумать, все же на кону целая страна, а тебе всего лишь надо предать парня, которого ты знаешь сколько, неделю? Тяжелый выбор, – он снова отодвинул шторку, но прежде чем выйти, посмотрел на меня, словно ожидая получить ответ прямо сейчас.

– Речь ведь не только о нем, но и о моей жизни, – это замечание показалось собеседнику довольно забавным. Рассмеявшись, он неожиданно протянул мне нож, который все это время был в его руке. Непонимающе переводя взгляд с оружия, на тело брата, занятое незваным гостем, я на всякий случай забрала оружие себе. Конечно, Бог смерти найдет здесь другое, если захочет демонстративно убить Эдгара, но так мне стало спокойнее. Хотя бы он сделает это не сейчас и не у меня на глазах.

– Твоей жизни ничего не угрожает и никогда не угрожало, – он произнес это таким голосом, словно разговаривал с маленькой, ничего не понимающей девочкой, и, честно говоря, сейчас я себя такой и чувствовала.

– Вы почти убили меня на корабле… – резко заявила я, а собеседник закатил глаза на долю секунды.

– Так получилось, я слегка забылся, – неохотно пожал он плечами. – Но даже если так, я бы все равно тебя не убил, твоей жизни никогда и никто не угрожал, можешь даже это проверить, – хитро подмигнул он, кивнув на нож, и в воцарившейся тишине мы оба услышали шаги. – Запомни, ты, фибула в виде кленового листа и Алист в обмен на вывод войск из твоей страны, и, ах, да, если ты примешь неправильное решение, убить твоего брата я могу в любую минуту, даже когда пройдет много лет, и ты забудешь об этом разговоре, – он снова выглянул за шторку и улыбнулся. – Спокойной ночи, Вентира, увидимся завтра, после завтрака, и все обсудим, – эти слова он произнес наигранно громче и стремительно вышел из помещения. Я же так и стояла у стены, сжимая рукоятку ножа, которую оставил Бог смерти, и пребывая в шоке от всего, что здесь услышала.

***

Ужинать в выделенном для сна помещении оказалось неудобно и пришлось выйти во двор к костру, где я устроилась на одном из бревен. К счастью, Риана там не оказалось, иначе мне бы кусок в горло не полез, а так, несмотря на полное отсутствие аппетита, миска с овощами и небольшими кусочками мяса улетела очень быстро. Забрав пустую посуду, Зеланис поспешил отнести ее женщине, которая помогала мне помыться и отвечала за этот поздний прием пищи. Оставшись в одиночестве, посреди внутреннего двора руин замка, я крутила в пальцах нож, оставленный Богом смерти, в ожидании прихода парня с кладбища. Большая часть вопросов, возникающих в голове, была адресована ему, и я хотела выбить из него ответы, пока он еще здесь. Зеланис так и не признался, обсуждали ли они без меня план, пришедший в голову Риану, но я была уверена, что со мной о нем они точно разговаривать не будут.

Крепче сжав нож от нахлынувшего приступа ярости на типа с кладбища, я закрыла глаза, и в этот раз специально вспомнила момент на корабле, когда я постарела, едва стояла на ногах, а Бог смерти продолжал высасывать из меня жизнь своим прикосновением. Если бы он хотел меня убить, мог сделать это быстро, как с теми членами экипажа, которые рухнули замертво там, где стояли. Бог смерти и правда не собирался меня убивать, он сам это подтвердил, а еще раньше это же предположение озвучил и Риан. Теория парня, высказанная мне в каюте, полностью совпадала с тем, что рассказал Бог сейчас, а это подтверждало слова типа с кладбища о том, что он слишком хорошо знает Бога смерти.

А еще мне не давали покоя последние слова, ведь я не понимала, как это моей жизни ничего и никогда не угрожало, и как я должна это проверить? Я не понимала его, не понимала, что ему от меня нужно и это раздражало. Как же сильно меня все бесило и раздражало именно сегодня. Еще и подтверждение от самого Бога смерти, что мой отец был убийцей, и разорил не один замок совета, выбило из колеи. Я так не хотела верить этим слухам, но сомнений в словах Бога, тем более, видевшего это своими глазами, у меня не возникало. Сжимая рукоятку ножа так сильно, как могла, я молча рассматривала пламя костра, ведь ничего больше делать не оставалось. Даже сейчас попав сюда, в лагерь остатков армии, я ничего не могла сделать для себя и людей, которые прячутся здесь. Выиграть эту войну и сохранить всем жизни казалось невозможным, если не рассматривать предложение всерьез.

Пока рядом никого не было, я, не переставая, прокручивала в голове слова Бога, и очень многое в моем понимании никак не сходилось. Причина, по которой ему мог понадобиться Риан, вполне очевидна. Парень украл то, что дорого Богу, и он хочет это вернуть, да еще и наказать вора за содеянное, а вот зачем ему я? Слишком противоречивы были слова и действия существа, и это напрягало, казалось, что я чего-то не понимаю, а он именно это и делал – пытался объяснить, но прямо ничего не говорил. Рассматривая обыкновенный нож, я внезапно пришла к мысли, а что случится, если я сейчас умру? Бог смерти снова явится в виде брата и попытается меня спасти, раз я нужна ему живой? Или в отношении меня сможет договориться с тем, кто возвращает людей к жизни, раз я ему так нужна, что он готов вывести войска? Или же все дело не во мне, а в Риане, но как тогда объяснить появление Бога на корабле и то, что он говорил, что почувствовал меня? Как было хорошо, когда самой большой моей проблемой был выбор платья перед ужином.

Встреча с Богом смерти лицом к лицу дважды за один день – это, несомненно, одно из самых значительных событий в моей жизни, несмотря на кучу других моментов, которые случились за этот столь короткий промежуток времени. Еще никогда моя голова не была готова лопнуть в одну минуту от роящихся в ней мыслей и размышлений, а закипевшая в груди злость на саму себя и свое невежество затуманила мне разум еще больше. Бог смерти сказал, что моей жизни ничего не угрожает, что именно он подразумевал под этим? Не знаю, какая логическая цепочка рассуждений, крутившаяся в голове, толкнула меня на этот шаг, но я не ожидала, что резко полосну ножом по внутренней стороне руки. От пронзающей боли из глаз брызнули слезы, и я вскрикнула.

– Что ты делаешь? – раздался голос Риана и, неожиданно оказавшийся на поляне, парень подскочил ко мне и схватил за запястье, осматривая нанесенную рану. Поспешив, он выудил какой-то платок из своих карманов и плотно зажал им царапину. Сильно навредить себе я не смогла, сил не хватило, да и угол удара оказался такой, что задела исключительно кожу, но, честно признаться, было больно. При виде типа с кладбища я вспомнила все, что касалось его, и собиралась исполнить задуманное, даже замахнулась рукой со все еще зажатым ножом, планируя воткнуть лезвие прямо ему в шею. Только парень оказался внимательным и в долю секунды выпустил мою раненую руку и перехватил вторую, спокойно забрав оружие и склонив голову, всматриваясь в мое лицо.

– Что случилось? – послышался голос Зеланиса, и рядом опустился второй спутник. Заметив кровь, пропитавшую некогда белый платок, он ужаснулся, стянул с пояса флягу с водой и принялся обрабатывать царапину, но я не обращала на него внимания.

– Это ты во всем виноват, я лишилась всего из-за тебя, – уставившись на Риана, выпалила я так, что парень аж отпрянул и поднялся на ноги. Отступать ему было некуда, за спиной горел костер, а подобное обвинение оказалось слишком неожиданным, особенно в совокупности с попыткой ударить его ножом. Приподняв брови, Зеланис посмотрел сперва на него, затем перевел взгляд на меня, словно в ожидании объяснений, и я не заставила себя ждать. – Он украл у Бога смерти фибулу, и тот послал за ним армию, которая натворила все это, и убила моих родных. Это ты во всем виноват, – повторила я еще раз, словно Риан не понял этого с первого раза. Тяжело вздохнув, парень запрокинул голову и провел рукой по лицу, выражение на нем лишь подтверждало мои слова, и он явно не ожидал услышать подобных обвинений сейчас, а тем более, от меня. Аккуратно обмотав мое запястье сперва тем самым платком, а потом и еще какой-то тряпкой, Зеланис внимательно посмотрел на Риана, так и не выпустив мои руки. Когда первая волна злости на типа с кладбища прошла, я начала чувствовать боль от пореза сильнее.

– Ты это только сейчас поняла? Я-то предполагал, что раз не высказала мне этого там, на корабле, то отнеслась спокойно, – в голосе Риана послышалось разочарование, словно он в очередной раз убедился в моей глупости, хотя только начинал менять свое мнение. – Из-за своего разочарования во мне ты решила вскрыть вены и закончить начатое Богом смерти? – махнув рукой в сторону моего запястья, поинтересовался парень. Мне далось больших усилий удержать себя на месте, а не накинуться на него с кулаками. Толку бы не было, парень запросто сможет увернуться от моей неумелой атаки, вон, нож как проворно выхватил.

– Да, я настолько тупая, что не поняла бы этого, не расскажи он мне об этом сам, – я все же не удержалась и встала с бревна, оказавшись на одном уровне с собеседником. Переводя взгляд с меня на Риана, Зеланис поднялся следом и занял нейтральную позицию между нами, готовый в любую минуту броситься разнимать нас.

– Когда он рассказал тебе об этом? – медленно произнося слова, поинтересовался тип с кладбища, не отрывая от меня глаз, а я решила сыграть в его игру, и тоже смотрела прямо в его глаза, к своему сожалению, видя в них лишь взгляд Бога смерти и ужасаясь от него.

– Когда предлагал вывести войска из моей страны в обмен на тебя и украденную вещь, – я искренне постаралась придать голосу тоже звучание, которое было у него. Даже выпрямилась по-королевски и поставила одну руку, не ту, что была ранена, на пояс. Зеланис сбоку приподнял брови, для него, не участвовавшего в сцене на корабле, наш диалог был слегка непонятен, но парень искренне пытался вникнуть в происходящее и следить за ходом беседы. Хоть на улице и стояла темнота и единственным источником света выступал костер возле Риана и луна на небе, я смогла рассмотреть, как изменилось выражение лица парня. Он испугался этой фразы, и в глубине души я торжествовала от маленькой победы.

– Он захватил Эдгара, – на одном дыхании выпалил Риан и покачал головой, а я просто кивнула, ничего не говоря. – Как я уже сказал, он теперь знает о твоем существовании, ему что-то от тебя нужно, и просто так он не отстанет, но убивать себя не стоит, – снова заладил парень песню, о которой мы уже разговаривали, и у меня сейчас не было настроения продолжать эту беседу.

– Она правда стоит всего этого? – поинтересовалась я, очень надеясь услышать ответ, а еще больше надеясь, что этот самый ответ устроит меня. Медленно откинув часть плаща в сторону, Риан расстегнул рубашку и отогнул ее край, показывая нам прикрепленную почти напротив его сердца фибулу в виде кленового листа, некогда зеленого цвета, но сейчас она была больше бирюзовой с золотом. Среди тех украшений, что украли у меня, было очень много подобных, некоторые прямо точные копии и с виду ничего особенного в этой вещице нет. Вместо украшения, мое внимание привлекли старые шрамы на груди парня.

– В эту фибулу был заключен разум Хенорпа, бывшего Бога смерти, чье место сейчас занял тот, с кем ты беседовала. Я украл ее в надежде, что смогу освободить его оттуда, и он, в благодарность за это, поможет мне спасти мою мать от этого монстра, – пока Риан говорил, я невольно рассматривала его, пытаясь сосчитать все открывшиеся взору шрамы. Заметив это, он спрятал фибулу обратно и застегнул пуговицы.

– Что случилось с твоей матерью? – неожиданно поинтересовался Зеланис, опередив меня, а Риан перевел взгляд на него, прервав нашу битву взглядом, и это позволило мне слегка расслабиться.

– Она в полной его власти, он лишил ее возможности покинуть территорию, подвластную Богам. Оказавшись на границе Апатии, она не может ее пересечь, для нее там непроходимая стена. Она исполняет любое его желание и поручение, все, что ему нужно, он всегда получает от нее. Он знает, что она любит только его и пользуется этим знанием, а она не может ему отказать и не может бежать, ей некуда бежать. Если бы я только знал, как снять запрет и вывезти ее в Апатию, мне бы этого хватило, но я не знаю, как это сделать. Надеялся, что знает Бог в фибуле, – замолчав на какое-то время, Риан снова посмотрел только на меня. – Мне пришлось изуродовать свое лицо этим шрамом, – парень указал на две линии у себя на щеке, на которые я почти никогда не обращала внимания, для меня они были неотъемлемой частью лица спутника и не вызывали вопросов или отвращения. – Ведь Бог смерти являлся к моей матери в моем обличии, и она даже какое-то время начала думать, что сходит с ума, ведь она не могла понять, когда перед ней я, а когда он, и это убивало ее. После появления шрама на моем лице он больше не мог принять мой облик, а если принимал, то шрам воспроизвести не мог. А когда я украл фибулу и сбежал, он и вовсе лишил ее воспоминаний о моем существовании, – невольно представив, какого этой бедной женщине медленно сходить с ума и не знать, кто к ней зашел в этот раз, Бог смерти или родной сын, я почувствовала, как мурашки пробежали по спине от неприятного ощущения. Я всего несколько минут думала, что на корабле передо мной лорд Крист, а с ней так случалось постоянно. Заметив выражение лица Зеланиса, я догадалась, что парень понял больше, нежели я из всего услышанного, он смотрел на Риана с сочувствием и неким недоверием.

– Мой отец говорил, что до того, как снова стать Богом Венториэль Виндед, пытался быть хорошим человеком, – заметил Зеланис, а я уставилась на него, ничего не понимая. Теперь уже блондин говорил для меня загадками, но вот Риан сразу понял, о чем тот, и положительно кивнул.

– Моя мать тоже говорит, что он был великим человеком и прекрасным лидером совета, пока не вернул свою память Бога и не занял место Хенорпа в их рядах. Потому она так сильно его и любит до сих пор, несмотря ни на что, – согласился парень с кладбища.

– Хотите сказать, власть, что есть у Богов, так портит людей? – мы отошли от темы разговора, но я сама не поняла, как задала этот вопрос и привлекла внимание обоих парней.

– Дело не во власти, Вентира, а в том, что сейчас у Богов есть определенная цель, а Хенорп помешал им в ее исполнении, из-за чего остальные Боги не противились его заточению в фибулу. Когда я ее украл, я не подумал, что она настолько важна для них, и что Бог смерти применит всю свою власть ради ее возвращения. Я прошу прощения, что совершил столь эгоистичный поступок, из-за которого теперь расплачивается Апатия, если бы я мог, то вернул бы все назад, но я уже не могу это исправить, а значит, не могу допустить попадание фибулы назад в его руки, прежде чем смогу пробудить Хенорпа и все у него узнать, – я слышала нотки искренности в голосе Риана и мне оказалось этого достаточно. Вполне понятно, что парень и не предполагал такого развития событий, когда совершал свой поступок, и сейчас передача его и фибулы в руки Бога смерти не вернет погибших.

– Что для этого нужно? – поинтересовался Зеланис, чем вызвал недоумение на моем лице, и я поспешила посмотреть на блондина. Хотела понять, не шутит ли он, но парень был серьезен, как никогда.

– Очень много книг, либо человек, который очень хорошо разбирается во всем этом, но в Апатии такого сейчас вряд ли встретишь, – пожал плечами Риан и продолжил. – Я перепробовал все, что мог, пока жил там, на кладбище, перерыл все библиотеки Эдельстауна, но у меня так ничего и не вышло.

– Мой отец может помочь, – неожиданно заявил Зеланис, а брови Риана приподнялись вверх от удивления. – Двадцать лет назад он работал и жил в замке совета, а его родной брат был одним из Лидеров. Я не уверен, но думаю, он смог бы что-то подсказать. А еще, мне кажется, будет лучше, если ты отдашь ее либо мне, либо Вентире. Раз Бог смерти, который ищет ее, знает у кого она, то так меньше вероятности, что она попадет к нему вместе с тобой. Так, на всякий случай, – пожал плечами блондин, а Риан неожиданно посмотрел на меня, словно спрашивая, может ли он отдать фибулу, но я ничего не произнесла и не подала виду, что поняла этот мысленный вопрос.

– Если, конечно, Ее Высочество не решила сдать меня ему в обмен на вывод войск из страны, – неожиданно напомнил тип с кладбища, а я тяжело вздохнула и покачала головой.

– Ему нужен не только ты, но и я, – честно призналась я и посмотрела на Риана, а тот даже приоткрыл рот от такой новости. – Нужно найти еще одну такую же фибулу, и в следующий раз, когда он придет, я попробую потянуть время, ведь здесь, в Апатии у него нет сил, и он не почувствует разницы между ними, не так ли? – поинтересовалась я, а Риан в это время снова полез внутрь рубашки и отстегнул фибулу, намереваясь передать ее Зеланису.

– Да, подмены он не поймет, пока вещь не окажется за границей. Потому всех людей с зелеными глазами и найденные украшения солдаты везут в Брундерк. Здесь Бог смерти не сможет понять, какая та самая, – согласился парень с кладбища, а блондин принял у него из рук вещицу и осмотрел ее, а затем засунул во внутренний карман своего плаща. – Не потеряй.

– Только если погибну, – усмехнулся блондин, а я перевела взгляд с одного парня на другого.

– Поищу еще такую в комнате у брата, если кто и захватил украшения с нашим гербом, то только он, либо придется прогуляться до столицы за ними, – только когда я это сказала, поняла, что в момент, когда буду искать украшения у Эдгара, им может стать Бог смерти и все понять.

– Мы поищем, когда будем там, если представится возможность, – заявил Риан, и я с негодованием посмотрела на него.

– Вы так мне и не расскажите, что собираетесь делать? – поинтересовалась я со злостью в голосе, но парни синхронно замотали головами.

– Теперь точно не расскажем. Вдруг Бог смерти снова тебя навестит и, приставив нож к горлу твоего брата, заставит выдать, где я и что делаю, и тогда весь наш план провалится, – и, к моему ужасу, Риан был совершенно прав, это существо вполне могло так поступить, если бы захотело. Я кивнула и проверила, как там мое запястье. Порез был неглубоким, и помощь Зеланиса сыграла свою роль, кровь идти перестала, хотя боль еще не прошла, но была вполне терпимой.

– Хорошо, а я поищу у брата, пока он спит, дабы не вступать с ним в лишние беседы, – мне стало жутко только от этой фразы, а представив, как я обыскиваю комнату, так вообще в дрожь бросило. – Вы же вернетесь? – на всякий случай поинтересовалась я.

– Он точно вернется, – неожиданно заявил Риан, указав пальцем на Зеланиса. – А вот я не знаю, меня не прельщает перспектива быть обмененным на вывод войск, – посмеялся он, и я снова готова была его убить за подобные шуточки, ведь я вроде ясно дала понять, что не хочу никого никому сдавать. Мысленно я понимала еще и тот факт, что, даже если я соглашусь на условия Бога смерти, его приказ о выводе войск дойдет до армии нескоро, ведь он не может отдать его, будучи в моем брате. Ему просто не поверят, а значит, этот лагерь еще какое-то время будет под угрозой.

– Раз ты еще не в кандалах и не связан, то я тебя не сдам, – на всякий случай, пояснила я, вдруг Риан так этого и не понял, а парень в ответ положительно кивнул и затоптал костер, от которого и так оставались одни угли и головешки. Во внутреннем дворике воцарилась темнота, и я с трудом различала очертания собеседников. Лунного света не хватало, он не проникал сюда в достаточном количестве из-за массивных веток дерева рядом с нами.

– Люди имеют привычку менять свое мнение относительно любых вещей, – пожал Риан плечами, а затем добавил. – Можешь звать меня Риан, – это заявление означало его признание меня в качестве товарища по неудачам, и я невольно рассмеялась. Хорошая благодарность, я не сдала его Богу смерти, а он назвал мне свое имя. Я пребывала в некоем восторге, и пыталась его скрыть, но улыбка не хотела сходить с моего лица. Надеюсь, в стоявшей темноте Риан ее не видел. Положительно кивнув, я похлопала обоих парней по плечу и без лишних слов направилась в сторону, откуда нас сюда привели. Туда, где осталась комната Эдгара, очень надеясь, что сейчас брат спит, и его тело принадлежит ему самому, а не захвачено Богом смерти.

Возможно, я только что совершила самый глупый поступок в своей жизни, и на моем месте любая другая принцесса поступила бы иначе, но я не могла сдать Риана с фибулой. Внутренний голос подсказывал, что это неправильно и что парень не должен попасть к Богу смерти, как и эта вещица. Как бы сильно я ни злилась на него за совершенные поступки и косвенную вину в смерти моих родных, но предать Риана я не могла и не хотела.

***

Брат, к моему сожалению, не спал. Парень сидел за столом, ухватившись руками за голову и поставив локти на столешницу. Он смотрел на одно место на карте, но я была уверена, что все дело вовсе не в этом участке территории. У ребенка, каким в моих глазах все еще был Эдгар, голова шла кругом от рухнувших на его плечи обязанностей, и он не знал, что и как ему делать. С самого рождения Эдварда отец начал таскать наследника трона с собой, он передавал ему собственные знания и подходил серьезно к вопросу обучения будущего короля. Второго сына, наделенного еще и столь редким геном, отец старался уберечь от окружающего мира и от самого себя вдобавок. Теперь я начинала предполагать, почему еще он мог сторониться его. Скорее всего, он знал о способности Бога смерти вселяться в людей, подобных моему младшему брату, и держал того подальше от государственных дел и себя, опасаясь божественного вмешательства.

Сейчас же от младшего из сыновей ожидали того, к чему он совершенно не готов, да и о чем не имел представления. Эдгара никогда не посвящали в обязанности короля, его не знакомили с их перечнем и не предупреждали о том, что будет от него требоваться в случае его восшествия на трон.

Пока я предавалась воспоминаниям, брат вздрогнул от звука двери, оторвался от рассматривания одной точки на карте и посмотрел на меня. Мне же от взгляда его красных глаз стало настолько жутко, как не было никогда, ведь теперь они ассоциировались не с ним, а с Богом смерти, и следовало проявлять двойную осторожность. Кто знает, когда именно божественное существо захватит его тело вновь.

– А, это ты, я думал, вас разместили отдыхать, и мы больше не увидимся до утра, – устало проговорил брат и вернул голову в прежнее положение, словно и забыв о моем присутствии в комнате. Еще раз осмотрев помещение, я наткнулась взглядом на сундуки и сразу решила, что если где и есть фибулы с нашим символом, то только в них, но обыскивать имущество Эдгара при нем – довольно сомнительное занятие. Пройдясь вперед, я оперлась руками на стол, придумывая причину для визита, а заодно и тему для беседы. Главным казалось то, что она должна быть нейтральной на тот случай, если тело брата снова окажется во власти Бога смерти, хоть тому сейчас и нет смысла завладевать им. Все, что хотел, он мне сообщил и дал время на размышления, не ограничив какими-то сроками, но мы оба понимали, что ждать до последнего я не смогу. Армия Ночной Королевы может атаковать нас здесь в любую минуту, и когда они это сделают, спасать будет некого.

Только я придумала ответ и причину прихода, как в дверь громко постучали, заставив нас обоих вздрогнуть от испуга. Брат скомандовал «войдите», а сам посмотрел мне за спину. Я поспешила отойти в сторону и обернуться, но на пороге ожидаемо возник генерал. При виде меня мужчина заметно расслабился, видимо, не предполагал, что я проскользнула посреди ночи именно сюда, и решил, что придется разыскивать меня по всему лагерю.

– Ваше Величество, Ваше Высочество, – он едва заметно кивнул в наши стороны и, не дав времени ответить, продолжил. – На подступах к лагерю разведчиками была задержана девушка, которая утверждает, что знает вас, Ваше Высочество, и что она сестра вашего спутника, – заявил мужчина, а я не сразу поняла, о каком спутнике речь, пока не вспомнила про Сол. Только откуда она здесь взялась и зачем вернулась?

– Приведите, – сразу же скомандовала я, решив не растягивать разговоры на длительное время. Генерал послушно кивнул и скрылся за дверью, а брат неотрывно смотрел на меня, словно не понимая, почему я вообще командую у него в комнате, да и зачем, когда он сам вполне в состоянии отдавать такие незначительные приказы. Как-то я привыкла, что, когда мы с ним остаемся вдвоем в каком-нибудь зале или гостиной, старшей всегда считают меня, несмотря на его первенство в очереди на трон. Вот и сейчас, малость забылась, с кем не бывает.

Буквально через пару минут генерал и правда вернулся в помещение, ведя за локоть Сол. Девушка пыталась вырваться из его хватки, заявляя, что сама в состоянии сделать несколько шагов и ей надоело, что на протяжении всего пути сюда ее постоянно лапают за разные части тела. Улыбнувшись ее живости, я проследила, с каким интересом брат окинул гостью изучающим взглядом, пытаясь рассмотреть ее лицо, и найти признаки, в которых угадывалась бы именно девушка, а не парень.

– Вентира, расскажи своим мужланам, что неприлично дотрагиваться до девушки без ее согласия, – заявила Сол, вырвав локоть из рук генерала и брезгливо, но демонстративно, отряхнув его.

– Что случилось, почему ты здесь? Ты отправилась одна за нами? – не став церемониться, поинтересовалась я, вспоминая последние минуты на корабле и план Кристина поскорее убраться подальше и от Эдельстауна и от нашего места высадки. Сжав губы в тонкую нить, Сол какое-то время переводила взгляд с меня на Эдгара, выпрямившегося за моей спиной, но так и не вставшего со стула.

– Корабли, они вышли из Эдельстауна и сейчас направляются сюда. Они не могли заметить, где именно мы вас высадили, но Кристин опасается, что…– она не успела закончить, я закрыла глаза и выдохнула весь воздух из легких, который задержала там после начала ее фразы.

– Лорд Крист знает об этом месте, и знает, где можно высадиться, чтобы попасть сюда, – продолжила я. Сол положительно кивнула, а генерал у нее за спиной недовольно хмыкнул.

– Конечно, лорд Крист знает. План эвакуации, который был задействован при нападении на столицу, был составлен им лично еще двадцать лет назад. Я твердил об этом и королю, и Его Высочеству принцу Эдварду, но те отдали приказ и игнорировали мои предупреждения, – недовольно буркнул Лерой, мне же от таких новостей захотелось начать биться головой о стену. Ну, вот почему мои родственники оказались настолько беспечными? Особенно, если они знали, что главными военнокомандующими в соседней стране стали люди, досконально знающие все про нашу оборону и военные планы. Надеялись на их добропорядочность и дружелюбный настрой?

– Кристин предлагает погрузить сто, максимум сто пятьдесят человек, если среди них есть дети, к нам на корабль и увезти подальше от Апатии, хотя бы на время. Единственное, среди этих людей не должно быть тех, у кого зеленые глаза, а также Риана с моим братом, и тебя. Очередной встречи с Богом он не желает, – затараторила Сол, и я кивнула. Это был хороший план, особенно учитывая, что мирному населению, непричастному к людям с зелеными глазами, за границей бояться нечего. Там их ждет спасение.

– Отлично, генерал, распорядитесь, надо срочно поднять лагерь, собрать всех детей, пожилых женщин, тех, кто не сможет сражаться и передвигаться без посторонней помощи, слабых и немощных, и переправить на корабль этой девушки. Главное условие – отсутствие зеленых глаз и пусть берут только самое необходимое, – распорядился Эдгар, опередив меня и не позволив первой высказать все то же самое. Другого решения в данной ситуации принять было нельзя, и мы оба это понимали, я же знала еще кое-что.

– Ты поплывешь с ними, – заявила я, уставившись на брата, а тот приподнял брови и замотал головой, пока генерал положительно кивал в знак понимания приказа и удалялся прочь из комнаты. – Не спорь, Эдгар. Ты последняя надежда рода Кленских. Когда все это закончится, а это закончится рано или поздно, тебе предстоит работа по восстановлению нашей страны и возврату себе власти. Ты можешь покинуть Апатию и чем дальше от меня ты будешь, тем больше шансов, что с тобой ничего не случится, ведь ген зеленых глаз тут только у меня, – это мне нельзя на корабль Кристина, и я должна остаться здесь и помочь Риану с фибулой, и всем остальным, а у брата другая задача. Встав со стула, Эдгар стоял возле стола и смотрел на меня так, словно я только что предала его, и он готов отдать приказ о моей казни.

– Ваша сестра права, – неожиданно заявила Сол, сделав шаг вперед и уставившись на будущего короля. Я была более чем уверена, что она сказала это только ради поддержания моего авторитета и лишь бы ускорить процесс отправки людей на корабль. Тяжело вздохнув, Эдгар положительно кивнул, сперва посмотрев на нее, а затем снова на меня. Он не знал, что ему делать, взгляд метался и в нем просматривалась неуверенность. Все же в пятнадцать лет становится главным, и отвечать за столько людей он был не готов.

– Хорошо, я помогу первой группе и отправлюсь с ними, попрошу генерала собрать мои вещи, и, если еще будет место, передашь их с последними людьми, – согласился брат и вышел из комнаты, оставив нас с Сол наедине. Очнувшись, я сорвалась с места и бросилась к сундукам. Наблюдая за мной, блондинка приподняла брови и время от времени поглядывала на дверь, словно опасаясь, что сюда кто-то войдет и обвинит не только меня, но и ее в воровстве.

– Надо найти фибулу в виде кленового листа, не бери в голову, – я хотела все рассказать, но неожиданно осеклась и решила, что чем меньше людей посвящены в наши со спутниками планы, тем надежнее они будут. Согласно кивнув, Сол присоединилась к поискам, принеся в угол последнюю из свечей со стола и устроив ее на самом устойчивом и большом сундуке. Только благодаря этому неяркому свету, я нашла внутри одного из спрятанных чемоданов маленькую шкатулку, открыв которую с облегчением вздохнула и достала фибулу, точь-в-точь похожую на ту, что была у Риана.

– Отлично, теперь можно пойти и помочь с отправкой людей, – сунув находку в карман брюк, я поспешила уложить сундуки и шкатулки на места.

Хоть я и имела полное право на эти вещи, копаться в них казалось неправильным и не хотелось, чтобы кто-то догадался, чем мы здесь занимались без свидетелей. Сол не стала спорить, она вернула свечу обратно на стол, предусмотрительно задула ее, и мы вместе вышли из комнаты и слились с толпой бегущих в суматохе людей. Солдаты подгоняли перепуганных детей, многие из которых плакали и оборачивались на женщин, следующих за ними по пятам с охапками вещей и свертками. Следовало как-то наладить этот процесс, и я сама не поняла, как взялась руководить потоками, а Сол отправила на берег контролировать посадку там. Лодок у корабля Кристина немного, а значит, все может затянуться на очень большой срок.

Сбившись со счета, я проводила взглядом очередную группу, которая отправлялась к обрыву и спуску к морю. По моим подсчетам в ту сторону ушло куда больше назначенного Кристином числа и пора было остановить сборы и объявить, что всем остальным лучше остаться здесь, ведь их могут не пустить на борт. Потерявшись в столь незначительных и мелких заботах с бегством, я совершенно не понимала, сколько прошло времени с момента визита Сол в лагерь. Солнце пока не встало из-за горизонта, но ночь явно становилась светлее, а значит, через несколько часов наступит утро. Мне сразу пришел в голову тот факт, что в этой суматохе Эдгар не станет беспокоить команду корабля, да и капитана, своим недугом и особенным отношением к солнечному свету, и я решила сама как-нибудь передать сообщение о необходимости разместить брата в трюме, подальше от безжалостных для него лучей.

Направившись в сторону, куда сопровождали оставшихся людей, я не сразу заметила, что навстречу бежит Сол. Солдаты предусмотрительно расчистили густой лес по пути к обрыву, образовав тропинку к спуску. Это облегчило всем задачу, а, столкнувшись со мной, девушка развернулась и побежала рядом в обратную сторону.

– Мы опоздали, слишком долго собирались, корабли Вильгельмских здесь, и я думаю, что корабль Кристина уже захвачен, отсюда плохо видно, что там происходит, – затараторила она, запыхавшись и глотая части слов. Теперь мы обе бежали к берегу со всех ног, а у меня от каждого удара каблука о землю пульсировали виски. Больше всего меня подгоняла мысль, что брат должен быть уже там.

– Мой брат, – лишь выговорила я на ходу, когда подбежала к краю обрыва и уставилась на корабль Кристина, казавшийся маленьким в окружении трех других, больших, с флагами страны Вильгельмских на мачтах. Лодок в воде я не видела. Кроме этих четырех судов, никого рассмотреть не получалось, и я застыла на самом краю, всматриваясь вдаль в надежде с такого расстояния увидеть брата, узнать его. Кто-то бегал по палубам, размахивая чем-то, но понять где кто, я не могла. Надо было что-то срочно делать, а я просто стояла на краю обрыва и не знала, что вообще от меня ждут?

– Он уже там, поплыл в первых рядах, с целью помогать распределять людей на корабле и заодно сразу посчитать их количество, – заявила Сол, с трудом отдышавшись и прижимая ладонь к груди, а я и забыла о ее присутствии и вздрогнула от звука её голоса. Вот сейчас мне особенно сильно не хватало Зеланиса и Риана, которые непременно нашли бы выход из всего этого, придумали бы план и решили все за меня. Но их нет, и думать предстояло самой. Смотря на корабли посреди спокойной темной, ночной воды, я нащупала в кармане фибулу и достала ее. Когда я провела большим пальцем по рельефу кленового листа, в голову пришел только один подходящий план и строился он лишь на том, что командует кораблями из Эдельстауна не принц Уильям, а другой человек. Лорд Велиант Крист, как его звали, по словам всех вокруг служил Ночной Королеве и выполнял ее приказы. Сама же правительница соседней страны делала то, что ей прикажет Бог смерти, а с ним у нас отдельный разговор. Значит, я могу хотя бы попытаться вытащить брата с того злосчастного корабля, куда сама велела ему отправиться.

– Когда вернутся Зеланис и Риан, передай им, что меня не нужно спасать. И скажи генералу Лерою, если мы с Эдгаром не вернемся, то он за главного, – проговорила я, стараясь прикрепить фибулу к поясу брюк настолько крепко, чтобы исключить любую вероятность потерять ее.

– Что? Что ты собралась делать? – непонимающе заявила Сол, а мне удалось справиться с фибулой, и я взялась развязывать шнурки, обмотанные вокруг сапог и снимать их.

– Я пошла спасать своего брата. Он не нужен Богу смерти, а значит, не нужен и тем, кто на этих кораблях. Передай мои слова, хорошо? И если я не справлюсь, – я запнулась, подцепила пальцами ног второй сапог и стянула его со ступни, оказавшись босиком. Следом на землю упало и пальто, в нем плыть будет неудобно, и оно скорее утянет меня на дно. Снимать остальную одежду я не стала. Появиться на глаза кучке мужчин, которая составляла команду каждого из кораблей, без рубашки и брюк – такое себе геройство. – Если я не справлюсь, это будет неважно, на трон восходить будет некому, – недовольно буркнула я и принялась спускаться на пляж. Спешила как могла и чуть не споткнулась, но удержала равновесие и сразу влетела в холодную воду. Поздно сообразив, что могу замерзнуть, так и не достигнув кораблей, я все же остановилась, будучи по колено в воде. Зубы друг на друга не попадали и начинали стучать, но другого способа попасть на борт в ближайшее время я не видела, а ждать не собиралась. Моего брата там уже могли убить к тому моменту, ведь не все знают о том, кто он такой и как он важен для Апатии.

Собственный план казался самоубийственным и глупым, и он был нацелен исключительно на высокомерие одного человека, которого там может и не оказаться. А еще на доверчивость Бога смерти и что он не решит выхватить из моих рук фибулу и проверить, та ли она. Лично мне терять было нечего, я и так потеряла всех, кроме последнего брата, и надеялась сделать все от меня зависящее, ради хотя бы попытки его спасения. Придется погибнуть ради этого самой? Ерунда. Бог смерти не даст мне умереть, где-то в глубине души я была в этом уверена. Чтобы ему от меня не было нужно, моя смерть в этот список не входила, по крайней мере, не здесь и не сейчас, иначе у него было две попытки забрать мою жизнь, чего он так и не сделал.

Плавать я умела хорошо, но одно дело плыть в море, а другое – в речке и специально построенном для этого пруде в садах на окраине столицы. Взяв себя в руки, я собрала остатки сил, оттолкнулась ногами от дна, пока еще доставала до него, и как могла стремительно, поплыла вперед, прямо к кораблям, стараясь привлечь внимание людей на палубе. Так они будут ожидать моего появления и, возможно, заранее спустят трос или как-то помогут взобраться на борт. Ноги я перестала чувствовать через минуты три, руки продержались куда дольше, а все из-за очень низкой температуры воды. Она просто тянула меня вниз и, порой, создавалось впечатление, что я не плыву, а стою на месте. Будет обидно вот так утонуть, даже не добравшись до цели, но я плыла, плыла и плыла вперед, ведомая одним желанием. Кораблю с моим братом на борту нужно дать возможность уплыть из Апатии, и из рук врагов.

Больше ничего в тот момент мне было не нужно.