Настоящая мама для двойняшек (СИ)

Глава 21

Оксана

Так странно было проснуться в объятиях Максима. Крепких, теплых, дарящих спокойствие и надежду на счастье. Не было желания не то, что вставать с кровати, а вообще шевелиться. Посмотрела на сильные руки, лежащие у меня на животе. У него такие длинные пальцы, самое оно музыкой заниматься. Глупо хихикнула, что за бред лезет в голову с утра пораньше?

Только я намеревалась закрыть глаза, поглубже зарывшись в уютный кокон из сильных рук Строганова, мой переполненный мочевой пузырь вернул меня с небес на жестокую землю. К сожалению, только в любовных романах можно проснуться в обнимку с желанным мужчиной и уже через пару минут заниматься с ним сексом. В реальности же надо было сначала удовлетворить естественные потребности организма, почистить зубы. Услышав, как заурчал живот, мысленно добавила — и поесть.

— Доброе утро, волшебница, — хриплым ото сна голосом сказал Максим, обдавая теплым дыханием шею. Тут же покрылась мурашками и улыбнулась.

— Доброе, — в ответ, — а почему волшебница?

— Потому что ты меня околдовала, — мужчина потерся носом о мой затылок и поцеловал в ушко, чем вызвал новый приступ веселья, — в тот вечер у камина. Заклинание какое-то наложила, а я мучился потом — не мог выкинуть тебя из головы. Ты мне даже снилась, — сообщил таким тоном, словно сообщал очень страшную и очень опасную тайну.

— Надеюсь, сны были приличные?

— Очень и очень… неприличные, — выдохнул куда-то в волосы, еще сильнее притягивая к своему твердому телу.

Боже мой, этот мужчина — сплошные мышцы. Сколько времени он проводит в спортзале? Некстати вспомнились складки у меня на животе и второй подбородок. И снова в голову полезли упаднические мысли о том, что я совсем не подхожу ему, шикарному бизнесмену, Строганову Максиму Дмитриевичу.

— А ну прекращай, — недовольно буркнул Максим, перекатывая меня на спину и зависая надо мной, оперевшись на руки.

— Что именно? — удивленно приподняла брови.

— Глупости всякие думать. Укушу!

— Ты уже второй раз мне этим грозишься, — напомнила, шаловливо улыбнувшись. Захотелось поребячиться, даже про то, что в туалет хотела — забыла.

Вместо ответа Максим опустил голову и впился губами куда-то между шеей и плечом, несильно прикусив кожу. Я взвизгнула, попыталась увернуться, но не тут-то было. Легкий укус быстро перерос в ласку. На мои плечи и грудь посыпались поцелуи. Запустив руки в растрепанную шевелюру, закрыла глаза, отдаваясь ощущениям. Если он продолжит и дальше меня так отвлекать, то я точно вскоре забуду обо всех своих страхах и неуверенности. Сложно было одновременно и получать удовольствие, и думать о том, что мы с Максимом не пара.

Насладиться друг другом нам не дали. В коридоре раздался топот маленьких ног и в дверь настойчиво постучали:

— Папа, вставай! Мы кушать хотим!

Тишину дома разрезал громкий голос Олеськи. Малышка еще раз постучала в дверь, даже дернула ручку, но та не поддалась. Я уже хотела было вылезти из-под Максима, но тот покачал головой, глядя на меня с нежностью и весельем.

— Не суетись, я закрыл дверь на ночь.

— Папа! Вставай! — вновь стукнула в дверь малышка.

— Сейчас, солнышко, — крикнул, повернув голову в сторону, Строганов.

— А почему дверь закрыта? — недовольным голосом спросила малявка.

— Случайно закрылась, родная. Спускайся вниз, сейчас будем завтракать.

— Хорошо, — донеслось из-за двери, а удаляющийся топот возвестил, что ребенок направился куда-то в сторону кухни.

— Мы еще продолжим, — пообещал мужчина, коротко поцеловав, и поднялся с постели.

Лишившись приятной тяжести, а также поцелуев, отвлекавших меня ото всех связных мыслей, тут же вспомнила, что хотела в туалет.

Максим тем временем рассекал по комнате в одних трусах. Невольно залюбовалась спортивной фигурой — широкие плечи, узкие бедра, сколько-то там кубиков вместо пивного животика, с которым мне приходилось иметь дело, когда жила с Ушманским.

От мысли про бывшего жениха, улыбка сама собой испарилась. Да и настроение стало портиться. Словно почувствовав что-то, Строганов повернулся и, натягивая домашние брюки, строго на меня посмотрел.

— Я же говорил, чтобы прекращала всякие глупости думать!

— Ты что — читаешь мои мысли? — недовольно сощурилась.

— Да у тебя все мысли на лице написаны, — закатил глаза Максим, — и стараться не надо. Открытая книга — читай, не хочу. В покер с тобой было бы играть одно удовольствие, — подмигнул.

— Почему это?

— Потому что не надо будет напрягаться, — рассмеялся и вышел из комнаты.

Так я и не поняла — обижаться на него за сказанное или нет. В конце концов, решила, что не стоит портить такое приятное утро надуманными обидами, быстро оделась и в нерешительности застыла в дверях.

Из кухни доносились стук приборов о тарелки, бормотание телевизора, веселые голоса ребятишек и довольный — Максима. Вдруг почувствовала себя лишней. Может, Строганов и страдал от недостатка женского внимания в последнее время, а детям порой не хватало материнской любви, но… Нужен ли им еще один человек? Точно нужна ли им я?

Максим

В очередной раз кинув взгляд в сторону лестницы на второй этаж, нетерпеливо цокнул языком. Оксана не спешила спускаться к завтраку, хотя и прошло довольно много времени. Неужели, сидит там и опять всякую ерунду думает? Невозможная женщина!

— Па-а-а-п, — протянула Олеся, размазывая кашу по тарелке.

— Что, милая? — перевел взгляд на дочку.

— Ты обещал, что привезешь Оксану Андреевну, — напомнила козявка, сузив глазки, так поразительно похожие на мои.

Кирилл тут же оторвался от своей тарелки и тоже на меня посмотрел. В глазах сына застыл вопрос.

— Папа обещал, папа сделал, — сказал гордо, отталкиваясь от стола. — Сейчас приведу.

Дети переглянулись, нетерпеливо заерзали на стульях, но остались на месте. Хмыкнув, уже собирался было подняться на второй этаж, но тут на лестнице появилась Оксана. Робко улыбнувшись, начала медленно спускаться, а я в очередной раз залип, любуясь ею.

Вчера, когда забирал ее из дома, даже не обратил особо внимание, во что она была одета. Переживал только, чтобы не замерзла, укутал в пальто. Зато сейчас хорошо рассмотрел.

На волшебнице было легкое летнее платьице с широкой юбкой. И выглядела она так по-домашнему уютно. В районе солнечного сплетения что-то сжалось от нежности, потер рукой, одновременно и желая, и не желая прогнать непривычное ощущение.

— Оксана Андреевна, — воскликнула Олеся, вскочила со стула и кинулась к любимой воспитательнице. — Вы приехали!

Та как-то по-особенному улыбнулась. Аж лицо преобразилось. Девушка словно засветилась вся. Аккуратно приобняла одной рукой прижавшуюся к ее коленям девчушку, погладила по голове.

— А я говорила, что папа сдержит обещание! — гордо заявила дочка, укоризненно посмотрев на Кирилла.

Тот лишь пожал плечами, но смотреть на Оксану с подозрением не перестал. Будто ждал, что она сейчас скажет, что ненастоящая, и растает в воздухе.

— Дети, — решил, что не стоит откладывать на потом. — У нас с Оксаной Андреевной к вам разговор.

Кирилл с Олесей нахмурились. Съежились, словно испугались чего-то. У нас с детьми уговор — обо всем рассказывать сразу, не откладывая в долгий ящик. Поэтому я не стал ходить вокруг, да около.

— Оксана с сегодняшнего дня будет жить с нами.

— Почему? — склонила головку Олеся. Посмотрела сначала на меня, потом на Оксану.

Та молчала. Не протестовала, но и не поддержала мои слова. Точно что-то себе надумала. Ладно… потом об этом поговорим.

— Потому что мы любим друг друга, — решительно заявил. Хотя ни сам еще толком не признался в чувствах девушке, ни от нее ничего подобного не услышал.

Нечаева вытаращила глаза. Чуть приоткрыла рот от удивления. Да, малышка, да. И это мы тоже попозже обсудим.

— Мы знали, что Оксана Андреевна — наша настоящая мама! — воскликнула Олеська. Кирюша несмело улыбнулся, встал со стула и подошел ко мне.

Я был рад, что дети так легко восприняли новость. Но, наверное, попозже надо будет все-таки уточнить — точно ли все в порядке?

Обняв сына одной рукой, посмотрел на Нечаеву, пытаясь понять, что она по этому поводу думает, но так и не понял.

— Так, банда, — хлопнул в ладони, — у меня предложение, — дети заинтересованно на меня посмотрели, молодая женщина отводила глаза. Смущается что ли? — Давайте сходим куда-нибудь? Погуляем?

Леся возбужденно запрыгала на одном месте, тряся Оксану за руку, Кирюша закивал, принимая предложение.

— Но сначала — доешьте, — строго посмотрел на детей. Те с удвоенными усилиями набросились на завтрак. — Оксан, садись, — мягко подтолкнул ее под спину, приглашая к столу.

Волшебница неуверенно улыбнулась, присаживаясь. Тихо поблагодарила, беря в руку вилку и ковыряя яичницу. Когда все, наконец, расправились с завтраком, Леся, схватив за руку Оксану, потащила ее наверх, одеваться.

— Оксана Андреевна, помогите мне выбрать платюшко, — щебетала мелкая, скрываясь на втором этаже.

Проводив дорогих женщин внимательным взглядом, повернулся к Кириллу.

— Все хорошо? — спросил у притихшего сына.

— А вы с Оксаной Андреевной когда поженитесь?

Вот так. В лоб. Без подготовки. Я даже поперхнулся от неожиданности, откашлялся, пытаясь найти правильные слова. И что я мог на это ответить? Принимать решение за Оксану не мог, хотя сам для себя уже давно все решил. С того момента, как увидел ее вчера — такую нежную, сексуальную, в коротком халатике, смотрящую на меня с удивлением, словно привидение увидела на пороге своей квартиры, а в глубине глаз еле заметная, но такая твердая радость.

И понял, что забирать ее надо. Вместе с котом, который в тот же день погрыз мои дорогущие ботинки, словно был не котом, а собакой (может, в душе он именно так себя и ощущал). Вместе с кучей фиалок, которыми были заставлены все подоконники в ее маленькой квартире.

Забирать, пока не сбежала, и жениться, как можно скорее. Пока окончательно не исчезла из моей жизни. И не только потому, что через несколько месяцев не будет больше в садике работать, но и потому, что каким-то шестым чувством осознал, что, если сейчас не сделаю какие-нибудь конкретные шаги, пропадет волшебница. Закроется от меня. На все семь замков, ключики к которым подобрать никогда не смогу. А потом до меня вообще дошло, что люблю ее безумно. И все… я пропал!

Был лишь один шанс, и я просто обязан его не просрать. Правда, не уверен, что любимая сама верит в наличие у нас какого-либо шанса. Но ничего, я сделаю все, что в моих силах, чтобы убедить ее.

Кирилл тем временем продолжал на меня испытующе смотреть. Блин, надо же как-то ответить малому.

— Я не могу решать за нее, — начал осторожно, кидая взгляд на лестницу, убеждаясь, что ни одни заинтересованные и не очень уши не слышали мои слова. Рано еще. Сын нахмурился, вспыхнувшая было надежда в глазах начала угасать. — Но… — продолжил с улыбкой, Кирюша тут же вскинул голову, — я постараюсь сделать так, чтобы, когда мы будем задавать ей этот вопрос, никакого другого варианта, кроме как согласиться, у нее не осталось.

Мелкий сдвинул брови, наморщил нос, пытаясь уложить в голове мои слова. Я буквально видел, как работают его шестеренки. Да, фраза оказалась слишком сложной для пятилетки, но, судя по тому, что он перестал хмуриться, мне удалось его немного успокоить.

— Хорошо, — серьезно кивнул сынок, сползая со стула.

На лестнице он встретился с нашими девочками. Обе были одеты в летние платьица. На Оксане, естественно, то же самое, что и пять минут назад, а Олеся выбрала похожее на ее по фасону, но нежно-розовое, в отличие от желтого воспитательницы.

Оксана и Леся выглядели настолько гармонично вместе, что я завис на мгновенье. Смотрел на них и не мог налюбоваться. Попробовал записать себе эту картинку на подкорки, чтобы вспоминать в особо трудные моменты жизни и знать, ради чего барахтаюсь.

Дочка что-то объясняла Нечаевой, та кивала в ответ, не прекращая улыбаться. От нее так и веяло какой-то особой нежностью, чем-то… домашним что ли. Вдруг, впервые за долгое время почувствовал себя дома… дома. Даже выходить расхотелось. Сели бы в гостиной, все вместе, посмотрели бы мультик какой-нибудь. А вечером, когда дети лягут спать…

Свернувшие не туда мысли, точнее, туда, но не вовремя, пришлось затолкать поглубже, дабы не мешали. Кирюша спустился уже через минуту, одетый в джинсы и футболку.

Так, судя по внешнему виду моей увеличившейся семьи, надо выбрать закрытое помещение. На улице по-прежнему было прохладно, словно весна передумала и решила вернуть бразды правления зиме. Хоть и ярко светило солнце, оно явно проигрывало в войне с холодным порывистым ветром.

— Может, пойдем на прыгалки? — вынес предложение, обведя взглядом мою команду.

— Но я же в платье, — нахмурилась Олеся, теребя юбочку.

— Ничего страшного, — пожал плечами, — наденем снизу штанишки.

— Какие штанишки, папа? — возмутилась дочка под тихий смех Оксаны. — К этому платью штанишки не подойдут!

— Наденем другое? — спросил, даже не представляя, какую ошибку совершаю.

Леся возмущенно ахнула, подбоченилась и воззрилась на меня с таким осуждением, словно я предложил расчленить ее любимую зверушку. Причем ей необходимо принять в этом непосредственное участие.

— Может, просто в кино? — осторожно предложила Оксана, смотря на девочку. — Переодеваться не надо будет.

Леся расплылась в широкой улыбке, яростно закивала головкой и посмотрела на Кирилла с надеждой. Тот был недоволен, сыну явно хотелось более живо провести выходной. Побегать, побеситься.

— Не хочу в кино, — отрезал Кирюша, скрестив руки на груди.

Я в отчаянии посмотрел на Оксану. Та с трудом сдерживала рвущийся наружу смех. И что теперь делать?