Настоящая мама для двойняшек (СИ)

Глава 28

Оксана

Безумно волновалась перед встречей с родителями Максима. Как-то так получилось, что за тот месяц, который я провела в его доме, они ни разу не навестили внуков. Строганов говорил, что не смотря на свою пенсию, старшие Строгановы — очень занятые люди. Отец продолжает помогать в клинике друга, где долгое время работал хирургом, а мать, пользуясь деньгами сына и мужа, занимается благотворительностью (как правило, от имени бизнесмена).

Максим тоже еще не встречался с моими родственниками, но лишь по той простой причине, что находились они в деревне, куда переехали стоило мне встать на ноги. И за пределы которой очень редко выбирались. О кардинальных изменениях в своей жизни я им не рассказала, боялась спугнуть что ли.

Из всех моих подруг о переезде знала только Дашка, поклявшаяся никому ничего не говорить. Не удивлюсь, правда, если она все уже разболтала. Но Рита и Алена пока молчали. И слава богу. Не хотелось мне обсуждать неожиданно свалившееся на мою голову счастье и все тут.

Строгановы-старшие планировали подъехать к дому Максима, а уже оттуда, все вместе, мы должны были отправиться на пикник. Но в последний момент позвонили, сообщили, что задерживаются. Поэтому к тому моменту, когда они приехали, я успела накрутить себя по самое не хочу.

На поверку же Евгения Петровна оказалась очаровательной женщиной, встретившей меня с распростертыми объятиями. Выглядела она прекрасно — идеальные макияж и прическа, ничего лишнего. Волосы Евгения Петровна не красила, видимо, считала, что бесполезно скрывать возраст. Хоть и сказать по ней точно, сколько ей лет, было довольно трудно. Одета Строганова-старшая была как раз для пикника — легкие брючки, теплая кофта, кроссовки. Не молодящаяся старуха, нет, все очень гармонично и в соответствии с возрастом.

— Я очень много про вас слышала, Оксаночка, — улыбнулась она, обнимая меня и целуя в обе щеки.

— Надеюсь, что только хорошее, — дернула уголками губ. Живот от нервов скрутило в узел, даже добродушное выражение лица молодой бабушки не помогало.

— Не представляете — насколько, — рассмеялась женщина, поворачиваясь и помахав рукой стоявшему неподалеку мужчине, подзывая его к себе. — Дим, что стоишь, как не родной? Иди, поздоровайся со своей будущей невесткой.

Последние слова повергли в краску. Ни о каком браке с Максимом пока речи не шло. Не то чтобы я не надеялась на него. В те моменты, когда я верила в наше с ним светлое будущее, представляла себя его женой. В идеале, конечно, беременной совместным ребенком, но это уж совсем из области фантастики.

— Вот, когда станет невесткой, тогда и поздороваюсь, — фыркнул ее муж, одарив меня при этом ледяным взглядом.

Краска тут же слетела с лица. Не надо быть экстрасенсом, чтобы понять — Дмитрию Сергеевичу Строганову я не нравилась. Ни капли. Вот только почему?

— Папа, — возмущенно воскликнул Максим, оторвавшись от мангала с шашлыками.

Евгения Петровна посмотрела на мужа с осуждением, цокнула недовольно.

— Дима, мы уже это обсуждали. Прекрати немедленно!

Тот, вместо ответа, направился к играющим неподалеку внукам.

— Не обращай внимания, — беспечно махнула рукой она, вновь поворачиваясь ко мне, — к старости он стал страшным брюзгой. К тому же, это больше камень в огород Максима, не в твой.

Не хотелось расстраивать женщину, поэтому высказывать свое предположение, что она в корне неправа, не стала (да и Евгения Петровна уже оставила меня в покое и направилась к мужу и внукам). Хотя и слепому было видно, что у отца нет претензий к сыну, только к той, что вошла в его семью. И это он еще не знает о моей ущербности.

Не смотря на ярко светящее солнце и довольно-таки теплый денек, стало холодно. Поежившись, отошла от того места, где мы разложились. Неподалеку текла речушка, решила пройтись до нее. Подумать. Спиной ощущала внимательный взгляд бизнесмена, но поворачиваться не стала. Мне надо было побыть одной.

Отыскав самый приличный камень, села на него, задумчивым взглядом окидывая противоположный берег.

Не трудно было догадаться, почему я не нравилась Дмитрию Сергеевичу. Максим — бизнесмен, с кучей денег, я — никто. Естественно, он подумал, что я решила очаровать детей Строганова и через них добраться до мужчины и его денег. План, достойный мыльной оперы. Вот только… такие женщины и правда существовали на свете. А я… я всего лишь любила эту маленькую семью всей душой.

Таракашки устроили бунт, поддерживая Строганова-старшего во мнении, что я не пара его сыну. С усилием, заставила их замолчать. Надоело уже сомневаться в себе. Да и Максим не заслуживает подобного. Любимый делает все, что в его силах, чтобы я была счастлива, а мои сомнения лишь предают его. И мою любовь к нему.

— Оксан? — раздалось сзади.

— Шашлыки уже готовы? — спросила, не оборачиваясь.

— Пока нет, — ответил Максим, присаживаясь передо мной на корточки и беря за руки, — но я оставил их на отца и Кирилла. У этих двоих хорошо получается работать в тандеме.

Грустно хмыкнула. Видимо, Кирилл пошел в дедушку. И по части сомнений во мне тоже.

— Если ты думаешь, что мнение отца имеет для меня какое-то значение, то глубоко ошибаешься, — сказал Строганов, пытаясь заглянуть мне в глаза.

— Знаю, что не имеет, — покачала головой, — дело не в этом.

— А в чем?

— Я… — открыла было рот, чтобы ответить, но продолжить мне Максим не дал.

Резко встав в полный рост, мужчина хмуро на меня посмотрел.

— Если ты сейчас скажешь, что он прав, и ты мне не пара…

— Отшлепаешь? — ухмыльнулась, обычно этим заканчивались все его угрозы.

— Нет, — с какой-то грустью ответил любимый. — Скорее… — взъерошив волосы, вздохнул, отвернулся от меня, тоже глядя на речку, — буду разочарован.

А вот это мне уже не нравилось. В голосе мужчины было столько тоски, словно я парой слов разрушила все его надежды на счастье.

— Максим, — подскочила, обвила его руками за талию, — я так не думаю.

— Правда? — с надеждой в голосе и взгляде повернулся ко мне.

— Правда, — кивнула с легкой улыбкой. — Мне просто стало немного обидно, что меня считают меркантильной. Но не более того. Я ни за что на свете теперь не откажусь от тебя и… — запнулась, правильно ли будет то, что я собираюсь сказать? Была не была. — Наших детей, — закончила чуть смутившись.

— Как замечательно звучит, — тихо сказал Макс, пальцем приподнимая мое лицо за подбородок.

— Что именно? — решила уточнить, растворяясь в теплом взгляде любимого.

— Наши дети, — улыбнулся он, наклоняясь, чтобы поцеловать.

Боги, я столько за всю жизнь не целовалась, сколько за месяц с этим шикарным мужчиной. При этом каждый поцелуй был как первый — то же чувство нереальности, желание взлететь на небеса и там парить в облаках, вдвоем. Правда, в первый раз я сбежала, но больше так не поступлю. Максим не заслуживает этого. Да и я не смогу от них отказаться, как бы я в себе не сомневалась порой.

Остаток дня прошел спокойно. Дмитрий Сергеевич меня старательно избегал, но делал это так, чтобы дети не замечали. Евгения Петровна периодически бросала на мужа недовольные взгляды, но никак его поведение не комментировала. Скорее всего, дома она выскажет все, что думает, но сейчас держала себя в руках. Я тоже старалась лишний раз не привлекать к себе его внимание, но это было сделать довольно сложно, учитывая периодические крики Олеськи «Мама!» и Кирюшу, который на удивление не отходил от меня ни на шаг.

Но если абстрагироваться от холодного приема отца Максима, то в целом все прошло замечательно. Евгения Петровна отнеслась ко мне, как к родной. С умилением наблюдала за моими отношениями с ее внуками и все восклицала, как ее сыну повезло. Я в ответ смущалась и только отмахивалась от комплиментов.

Максим, судя по виду, был доволен. В первые за последние недели, мужчина по-настоящему отдыхал и весело проводил время. Никакие проблемы на работе и с бывшей женой его сегодня не мучали.

Когда мы ехали домой, дети уснули в машине, набегавшись за день. Строганов уверенно вел машину, на этот раз джип.

— Давно хотела спросить, зачем ты купил спортивную, если на этой гораздо удобнее куда-то выбираться с детьми?

— Детская мечта, — широко улыбнулся Макс, кидая в мою сторону веселый взгляд. — Всегда хотел себе крутую тачку.

— Мальчишки, — пробормотала.

Мужчина рассмеялся, сворачивая на подъездную дорожку. В две руки вытащили детей из машины, солнце уже село, поэтому решили их не будить, а сразу уложить спать. На часах, правда, было лишь девять часов, но, разбудив сейчас, потом точно не сможем успокоить двойняшек.

После всех нужных процедур устроились у камина в привычной позе — я под боком у Максима, его рука у меня на плече. Тишина и спокойствие. Что еще нужно для счастья?