Найти клад… и перепрятать

Глава 10 Ценные находки

Найти клад и перепрятать

Глава 10. Ценные находки.

Киррэт осторожно выполнил мои инструкции, после чего в ящике что-то резко щелкнуло и раздалось громкое шипение засасываемого в появившуюся под крышкой щель воздуха.

— Ух ты! А ящик-то был герметичным, да еще и с основательно откачанным воздухом, — прокомментировал я и поднял крышку. — Бинго!!!

— Что такое «бинго»? — заинтересованно заглянул в ящик Киррэт.

— Так у нас кричат в некоторых играх, когда ты хочешь объявить, что первым выполнил задачу и, соответственно, выиграл.

— И что мы выиграли? — продолжил вопросы Киррэт, разглядывая невиданную штукенцию в моих руках.

— Вот эта хрень — это такое же оружие, что мы нашли за креслом, но поменьше. Зато оно в идеальном состоянии и, я надеюсь, с полным боекомплектом патронов.

— И много их?

— Так, запасные магазины пустые. Это правильно. Если бы магазины были набиты патронами, пружине за столько лет пришел бы пипец.

— Тот самый зверек?

— Он самый. Сжатая пружина со временем теряет упругость.

— Да, знаю. Именно поэтому снимают тетиву с лука и не держат арбалет долго взведенным.

— Как тут магазин вытаскивается?.. — пробормотал я, вертя в руках пистолет. Судя по форме, это был аналог наших автоматических пистолетов. — Ладно, хрен с ним — будем считать, что он пустой. Патроны в этом пенале. Пустых мест нет. Всего шестьдесят штук. Наверное емкость каждого магазина — двадцать патронов. Ага, вот как ты выбрасываешься! — воскликнул я, наконец-то найдя нужную защелку на рукоятке. — Действительно пустой. Теперь пистолет нужно разобрать.

— Зачем?

— Такое оружие надо регулярно разбирать, чистить, собирать. Этот пистолет выглядит чистеньким, словно, его только что обслужили, но нам надо проверить ствол. Если в канале ствола есть посторонний предмет, то при первом же выстреле пистолет может разорвать, а это чревато потерей руки, а может и головы.

— Ты сможешь его разобрать?

— Он не должен быть слишком уж сложным. Сборка-разборка стандартного стрелкового оружия — это рутинная операция, которая должна быть по силам любому бойцу.

— Ты сказал, что был далек от оружия, но рассуждаешь, как знающий воин.

— В вашем мире любой мальчишка знает, как стрелять из арбалета, хотя далеко не каждый умеет это делать. Знать и уметь — это разные вещи!

— А чем ты занимался в своем мире?

— Учился на биолога. Это тот, кто разбирается в живых существах: животных, растениях, бактериях и прочем.

— А ты сможешь его собрать потом? — с тревогой спросил Киррэт, наблюдая за тем, как я понемногу разбирал пистолет.

— Запросто, — ответил я спокойно. — Возможно даже лишние детали останутся.

— Это как? — опешил Киррэт.

— Аха-ха-ха, шучу я, расслабься! — заржал я. — Лучше приготовь пожрать. Когда я разберусь с пистолетом, я научу тебя, как с ним обращаться.

— Договорились. Мне будет интересно.

— Дело не только в интересе. Скорее всего стрелять из него придется тебе, так как для меня он крупноват.

— Ого! Охренеть! Меня аж озноб прошиб.

— И тем не менее! Тут уж никуда не денешься.

На пистолет у меня ушел вечер и первая половина следующего дня. Но я не переживал из-за потраченного времени, так как такое оружие должно было серьезно усилить наши возможности в плане защиты от бандитов. Откровенно говоря, Киррэт не был воином, поэтому совокупные способности нашего маленького отряда вести бой с опасным противником нас совершенно не впечатляли. Тот факт, что нам с Милей удалось в тот раз расправиться с горсткой бандитов и их малолетних помощников, не говорил ни о чем. Бандиты были пьяные, а малолетки плохо соображали из-за сексуального возбуждения. Да и фактор неожиданности сыграл решающую роль. Поэтому мы с Киррэтом не заблуждались относительно своих скромных возможностей вести настоящий бой. Мы понимали, что по сути являемся слабаками и нуждаемся в очень серьезном усилении. И пистолет должен был им стать.

В итоге я отказался от идеи полностью разобрать пистолет. Увы, но я не был технарём по духу и впервые держал пистолет в руках. Если бы на моем месте оказался какой-нибудь фанат огнестрела, хорошо разбирающийся в устройстве 5–6 пистолетов разной конструкции, то у него особых проблем не возникло бы с этим устройством. Я же, хоть и хорохорился перед Киррэтом, очень боялся вывести из строя единственную надежду усилить защиту нашего отряда. Разобрав, я действительно мог не суметь собрать пистолет быстро. То есть, я был уверен, что рано или поздно все равно соберу его правильно методом проб и ошибок, но на это могли бы уйти недели, а их у нас не было. Поэтому я ограничился, как это говорится на армейском языке, неполной разборкой пистолета. Это позволило мне полностью понять принцип работы всех основных его узлов и убедиться в чистоте канала ствола. Оставалось только сделать пробный выстрел.

Объяснив Киррэту, что бывает, когда делается первый выстрел из давно не стрелявшего оружия, мы решили эту операцию выполнить с максимальной степенью осторожности. За неимением верстака, в котором мы смогли бы зажать пистолет для дистанционного спуска курка, нам пришлось провозиться пару часов для закрепления оружия. Нам ведь надо было не просто зажать пистолет, но и прицелиться им, чтобы проверить принципы его прицельного приспособления. На данном пистолете не было привычного для нашего мира прицела с мушкой. Научиться из него точно стрелять, да еще и потратив на это минимум патронов — эта задача не казалось простой.

Наконец мы закрепили пистолет напротив стены, сделали на ней отметку, куда по моему разумению должна была прилететь пуля, и приладили к пистолету устройство для нажатия на гашетку. Да-да, на пистолете не было привычного нам спускового крючка. Вместо него была утапливающаяся планка сразу под два пальца — указательный и средний, что вполне разумно, так как указательного пальца у стрелка могло и не быть, либо он мог быть сильно поврежден в бою, и в этом случае можно было давить на планку средним.

Первый раз решили стрелять без магазина в рукоятке. Загнали лишь патрон в ствол. Если уж и взорвется патрон, то пусть рядом с ним не будет его братьев, готовых вписаться за него по принципу «один за всех и все за одного». Тем более я опасался, что у пистолета есть режим стрельбы очередями, и можно было ненароком расстрелять сразу полмагазина, если не больше.

Итак, все было готово. Мы с Киррэтом отошли от пистолета на пару метров, я выбрал слабину бечевки, привязанной к целой конструкции из четырех палочек, которые должны были надавить на гашетку. Тянем-потянем… БАХ. Киррэт буквально подпрыгнул от испуга и неожиданности.

— Блин! Прости, я забыл тебе сказать о том, что пистолеты стреляют громко! — сказал я Умнику сквозь смех. Но я смеялся не столько над мужиком, сколько от радости, что у нас получилось.

Проверив дырку в стене, обнаружили, что с трех метров пуля отклонилась на пяток сантиметров от метки прицеливания. Учитывая нашу неумелость в прицеливании, да еще и некачественное механическое крепление пистолета, можно было считать, что пистолет стреляет метко.

Снова загнали патрон в ствол и я велел Киррэту стрелять с руки. До этого он уже потратил не меньше часа на тренировки с пистолетом, в том числе имитируя выстрелы. Так что пистолета бояться он не должен был. Но в данный момент его заметно потряхивало.

— Ну давай, чего телишься, — подбодрил я его. — Чем дольше будешь стоять, тем сильнее у тебя руки будут трястись. БАХ!

Вторая дырка на стене ушла от первой недалеко — 6–7 сантиметров. Очень даже неплохо. И наконец проверка на очередь. Я зарядил магазин парой патронов.

— Теперь, нажав гашетку, подержи ее несколько секунд утопленной, — проинструктировал я Киррэта. — Ты затвор забыл передернуть.

Умник, спохватившись, передернул затвор, прицелился и выстрелил. Одиночный. Ну что ж, можно не бояться случайного перерасхода патронов. Пистолет стреляет только одиночными или же я до конца в нем еще не разобрался.

— Поздравляю, Киррэт! Теперь у тебя есть классная игрушка.

Прошло уже полчаса, как мы забрались на довольно высокий холм как раз напротив входа в ущелье, прорезавшее окраинные горы на глубину не менее двух километров. На такое большое расстояние я с этого холма был не в состоянии просмотреть все ущелье, но одно было ясно — в этой «дыре» уже давно поселился полный пипец.

В данном ущелье, в двух-трех сотнях метров от его начала, когда-то давно произошла грандиозная битва. Судя по развалинам, в данном месте проход в горах, ширина которого составляла около двухсот метров, был перегорожен высокой крепостной стеной от скалы до скалы. Киррэт, намного лучше меня разбирающийся в горах и горных строениях, кратко объяснил мне, что в таких ущельях обычно много осыпей, которые с двух сторон сходятся вниз к руслу реки. В древности строители эту трещину в окраинных скалах сильно облагородили: речку закрыли в туннель; поверх него пустили дорогу; все осыпи разобрали на строительство поперечной стены, башен в стене по бокам дороги, туннеля для реки, широченной дороги. Благодаря этому ущелье превратилось в монструозный коридор с отвесными скальными стенами.

Большие пространства по сторонам дороги в таком ущелье должны были занимать рынки, таверны, склады и прочая коммерческая недвижимость, рассчитанная на обслуживание проходящего и проезжающего люда. От всего этого практически не осталось никаких следов, если не считать больших куч битого камня. И это неудивительно, так как даже от крепостной стены и надвратных башен не осталось ничего. Причем в данном случае слово «ничего» имело уже другой смысл — здесь не осталось даже камней. Они оказались сплавлены в какую-то лавоподобную массу на всю ширину ущелья, сформировавшую очень пологий вал высотой в три-четыре метра. И все это, естественно, жутко фонило настолько густой остаточной магией, что было бы глупо надеяться найти какую-нибудь лазейку в этом громадном коридоре.

— Киррэт, я правильно понимаю, что вон та скальная стена обрушилась после боя? — я показал Умнику на левую стену ущелья.

— То что она обрушилась — это верно, — ответил Киррэт. — А вот во время или после боя, я не знаю.

С левой стороны скальная стена была очень неровной практически по всей высоте, и этот обвал протянулся от начала ущелья в глубину метров на 400–500 — более точно с нашей позиции было сложно сказать. Отличались стены еще и текстурой — правая сторона была вся оплавлена в глубину ущелья от входа в него метров на триста, а левая имела естественные цвет и неровную поверхность природного камня, который еще не заглажен воздействием природных стихий. К тому же у подножия левой стены были большие холмики свежей (в геологическом масштабе хронологии) осыпи.

На вершинах гор, между которыми проходило ущелье, остались развалины то ли крепостей, то ли замков, и судя по виду этих гор и руин на них, там наверху тоже шли активные боевые действия, после которых сохранилось много магической энергии. Все это имело интерес в том плане, что обойти поверху заваленное ущелье казалось безумной идеей, и столь же безумным выглядел вариант с правой стеной ущелья, которая нехило так фонила. А вот левая стена была в этом плане чистенькой, поскольку оплавленные магическим огнем слои скального материала благополучно обвалились, оставив после себя очень неровную поверхность, что давало простор для человека с навыками скалолазания. По такой скальной стенке мы могли пробраться в глубь ущелья до тех мест, где магическое загрязнение было уже не таким сплошным, что давало нам шанс найти проход наружу. Эту идею я и объяснил Киррэту.

— Звучит разумно, — пробормотал Умник, разглядывая скалу. — Вот только боюсь, что по такой скале бабу Тому мы не сможем протащить без дополнительного снаряжения.

— У нас есть выбор, — стал рассуждать я. — Мы можем вернуться в лагерь, признав этот рейд неудачным и через некоторое время отправиться к следующему выходу. Можем попытаться пройти здесь. Если у нас получится, то перед нами встанет следующий выбор: либо идти вниз до ближайшего города, закупать необходимое снаряжение в виде веревок, крючьев и прочего, что позволит нам сделать проход на скальной стенке, посильный для бабы Томы. Другим же вариантом будет переход снаружи до следующего выхода и попытка войти в Проклятые горы в другом месте с возвращением к нашим в лагерь по другой дороге.

Последний вариант может оказаться слишком долгим, так как мы не знаем, с чем столкнемся. Второй вариант реалистичен, но придется помучиться. Ну а первый нас просто возвращает к месту старта без положительного результата. Лично мне больше нравится второй вариант, то есть я предлагаю помучиться. Ты же говорил, что неплохо лазаешь по скалам, вот тебе и флаг в руки!

— Зачем мне флаг?

— Чтобы ты шел впереди и вел за собой своих верных соратников!

— Аха-ха-ха! Это у вас так говорят, значит, — рассмеялся Киррэт. — Ну что ж, давай попробуем. Сам-то как по части скалолазания?

— В прошлой жизни был опыт и навыки, но не скажу, что считался одним из лучших. Надеюсь, это тело тоже не подведет.

— Тогда я предлагаю денек полазить по окрестностям, поискать что-нибудь, что может оказаться полезным на скале. В первую очередь будем искать веревки и железки, способные заменить крючья.

— Ты доверишься древним веревкам? Да и железки за столько времени должны превратиться в ржавую труху.

— Я не раз использовал веревки, которые находил в развалинах, и научился определять, каким из них можно доверять, а каким нет. Веревки в этих горах встречаются разные. Некоторые древние канаты в дюжину раз лучше, чем современная рухлядь. Что касается железок, то ты прав, но я имел в виду металлические изделия из сплавов, стойких к коррозии. Просто такие штуки удобно называть «железками», хотя они совсем не железные. Помнишь кованый забор, сквозь который ты просочился? Сколько лет он простоял, а ты на нем следы коррозии видел? Вот то-то же!

Ну и здесь по бокам от входа в ущелье должны были существовать рынки для ремесленников. В мире магов не могли ведь обитать одни только маги. Кто-то же из ремесленников должен был их обслуживать. На нижнем конце ущелья такие рынки намного крупнее, но здесь, наверху товар должен быть качественнее. Так что пороемся здесь в поисках костылей и веревок.

В итоге мы до конца этого дня копались в развалинах в тех местах, на которые Умник указал. К счастью именно там остаточной магии было не так много, да и обломков камней тоже, так как ремесленные рынки никогда не заморачивались монументальностью сооружений, а магии в их работе было немного. Раскапывал хлам в основном Киррэт, а я больше контролировал «духов» и «жаб» и время от времени ворошил то, что мне было под силу. Потом плюнул на поиски крюков и веревок, оставив это занятие профессионалу, и начал ориентироваться на картинку своего левого глаза. И вот тут дело пошло на лад.

Еще когда раскапывал тайники в бандитском поселке и его окрестностях, я обратил внимание на интересный момент. Если вначале я предполагал, что в тайнике светятся какие-нибудь артефакты, выкопанные из развалин, то впоследствии, изучая содержимое вскрытых схоронок, я обнаружил, что светятся и обычные монеты. Причем не только монеты древние — светились также монеты современные, принесенные в горы бандитами еще совсем недавно. Я тогда подумал, что монеты, лежа в тайнике вместе с артефактами, впитали от них какую-то часть магической энергии. Чтобы проверить эту гипотезу, я попросил Киррэта показать мне какие-нибудь монеты, принесенные им с равнины и которые еще не соприкасались близко с добычей из развалин. Оказалось, что такие «чистые» монеты светились ничуть не хуже, чем те, которые можно было бы заподозрить в облучении магической энергией Проклятых гор.

С тех пор я продолжал интересоваться этим вопросом, приглядываясь левым глазом к разным монетам, амулетам и ювелирным побрякушкам. Через какое-то время до меня дошло, что могу находить ценности не только в тайниках, но и обнаруживать их поодиночке, если буду обращать внимание на светящиеся точки вокруг себя. Именно этим я и решил заняться в то время, пока Киррэт искал нужное для скалолазания.

Я начал раскапывать маленькие светлые пятнышки, которые сильно контрастировали с фоном. Практически все, что мне удавалось выкопать, оказывалось либо золотыми монетами, либо ювелирными украшениями, либо какими-то амулетами, в которых я пока не очень разбирался.

Вечером Киррэт вывалил кучу найденного им добра в виде мотков разнокалиберных и различных по структуре плетения или кручения веревок, а также кучу всевозможных металлических штырей, костылей, больших гвоздей и всяких подобных штуковин, которые можно заколачивать в скальные трещины. Я совершенно не мог понять, из чего были сделаны веревки и штыри, но первые были очень прочными, а вторые не имели никаких признаков коррозии. Видно древние мастера в этом мире умели делать какие-то сплавы металлов, которые совершенно не портились со временем. Что касается веревок, то я так и не разобрался, что это были за волокна, из которых они были сплетены или скручены. Но на тот момент это было не столь важно — главное, что мы на следующий день могли со всем этим спокойно лезть на скальную стену.

А потом уже я показал Киррэту свои находки. Рассматривая мою мелочевку, Умник «завис» на несколько минут. Потом спросил:

— Все это ты нашел в то время, пока я искал веревки и костыли?

— Ну да.

— Неплохой урожай. Обычный человек на выручку от продажи этой добычи может год жить припеваючи. Ты раньше замечал такие предметы, когда мы бродили по горам?

— Да сплошь и рядом, только как-то все было не до того, чтобы выкапывать эту мелочевку.

— Мда-а-а, для тебя, Крис, Проклятые горы — это просто огромное месторождение золота, валяющегося под ногами. Я предлагаю завтра еще пошариться в этом месте, чтобы ты смог прочесать все те завалы, что не успел сделать сегодня. Запас золотых монет нам не помешает, если мы пойдем в ближайший город за снаряжением.

— А эти древние монеты до сих пор в ходу?

— В любом городе есть магазинчики, в которых их обменяют на современные, причем по очень хорошему курсу. Древняя монета стоит в 3–4 раза дороже, если сравнивать равные по весу монеты.

— Ты говорил, что на выходе из ущелья должен быть еще более крупный рынок?

— Его мы тоже прочешем, но добыча будет победнее. Однако день-два потерять на этом не страшно. Чем больше у нас будет денег, тем быстрее и проще мы будем решать всевозможные житейские задачи.

— Если так, то я и здесь многое, что пропустил. Я выкапывал то, что лежало неглубоко. Если же вдвоем этим заниматься, то можно вот эту кучку увеличить в два-три раза. И это только там, где мы сегодня лазили. А если же взять всю площадь бывшего рынка, то можно смело рассчитывать увеличить добычу в пять-шесть раз. Но это возни на пару дней точно. Может, нам в таком случае стоит вернуться в лагерь, пополнить припасы, объяснить ситуацию, чтобы не волновались из-за нашей возможной задержки, взять с собой Ника, так как его руки лишними не будут? Я думаю, Тома с Цари и вдвоем неплохо поживут какое-то время.

— Звучит разумно, — задумался Киррэт. — В этот раз мы будем идти намного быстрее, так что не так много времени потеряем.

— Ага, если только монетки по пути не будем собирать!

— Аха-ха-ха, — рассмеялись мы с Киррэтом в унисон. — Да, такое вполне возможно. Ладно, тогда с утра завтра двигаемся обратно, а это богатство, что мы не добрали, от нас никуда не денется. С Ником мы его намного быстрее соберем. Ты нам станешь обозначать места и говорить глубину, а нам придется выкапывать. Что касается сбора по пути, то брать будем только то, что не так глубоко лежит, а значит его выкапывание нас не сильно задержит.

— Да-да, берем только филей… И обратно сюда пойдем по другой дороге, на которой тоже что-то поднять можно.

— Согласен. А что за филей?

— Ну в смысле, берем только лучшее!