Найти клад… и перепрятать

Глава 19 Сокровищница Грифсов

Найти клад… и перепрятать.

Глава 19. Сокровищница Грифсов.

Церк вообще был очень коммуникабельным пареньком, что делало его невероятно полезным в поисковом ремесле. Когда он увидел, как я несколько раз нашел дорогие предметы, глаза у него загорелись. Для уличного мальчишки такой дар мог стать фундаментом безбедной жизни. Я не стал ему рассказывать, что пока наши хождения по городу считаю бесплодными, так как добыча не впечатляла. Было найдено три дома, в которых я предполагал наличие тайников, но эти здания хоть и пустовали, тем не менее были тщательно заколочены и выглядели так, словно имели хозяев. Расспросы соседей картину не прояснили, поэтому придется выяснять ситуацию в городской управе.

Один раз мы проходили по мостику через речушку, больше похожую на сточную канаву, в которую кое-где из берегов выглядывали широкие отверстия канализационных труб. Мне пришлось завернуть к одной из таких труб и пройтись над ней недалеко от выхода. Как ни противно было лезть в дыру зловонной канализации, но что-то ценное в ней было спрятано!

Я постоял на месте, повздыхал и начал раздеваться. Дело в том, что я уже привык ходить в чистой и хорошей одежде и обуви, однако сейчас мне предстояло лезть туда, где все это будет неизбежно испачкано, а может и испорчено. И другому человеку вскрытие тайника не поручишь, потому как только на месте станет ясно, в какой именно точке он находится.

Ботинки я снимать не стал, боясь поранить ноги. Если тайник окажется богатым, то я себе десяток пар такой обуви куплю. Церк заинтересованно наблюдал за моими действиями, но желания лезть вместе со мной не проявлял.

— Внутри что-то ценное спрятано?

— Надеюсь, — пробухтел я себе под нос. — Там будет видно.

— Фонарь нужен?

— Пока нет, — ответил я. — Но в следующий раз надо будет фонарь таскать с собой на всякий случай.

Наконец я залез в дыру и побрел в глубь туннеля, пытаясь не дышать лишний раз и не пораниться о наваленный в трубе хлам. Отойдя на несколько метров от входа, я уперся взглядом в верхнюю часть кладки, где находилось свечение. Постучав рукояткой небольшого простенького кинжала, который я всегда носил с собой, по интересующему меня месту в кладке, я понял, что камни, закрывающие тайник, сидят прочно. Придется расковыривать серьезным инструментом и кому-нибудь посильнее меня.

— Желающие поковыряться в канализации есть? — спросил я сопровождающих. — Надо разворотить небольшой участок в кладке трубы.

— Сейчас я позову мужика, — сказал охотно Церк. — Он за пару медяков все сделает. У него и инструмент найдется.

— Зови, — сказал я, усевшись на край трубы в ожидании, и в это же время Лакус начал молча раздеваться.

— Полезу с вами, — ответил он на мой вопросительный взгляд. И то верно — как-то я не подумал, что в этой трубе меня могут запросто удавить за найденный клад. Минут через пять Церк вернулся с невысоким, но крепко сбитым мужичком в замызганной одежде и с киркой в руках.

Спустившись втроем в трубу, для чего Лакусу пришлось встать на карачки, я обвел пальцем участок кладки, который надо было вскрыть. После этого Лакус кивком головы велел мне вылезать наружу, а сам остался наедине с мужиком. Я кое-как протиснулся мимо своего охранника к выходу и вылез на свежий воздух.

Мужичок долбил камень минут пятнадцать, после чего еще минут десять в трубе продолжалась какая-то возня. Я уже было сунулся обратно, чтобы посмотреть, что там с кладом не так, но столкнулся с вылезающим Лакусом, который подал Шейну небольшой добротно сделанный сундучок, а сам полез обратно. Еще через минуту Лакус вытащил из трубы и забросил наверх труп мужика со свернутой шеей.

— Ублюдок попытался ударить меня киркой по голове, когда мы извлекли клад, — пояснил охранник.

На этом в тот день мы решили прекратить поиски. Лакус с полицейским остался оформлять случившееся убийство, а мы с Шейном и Церком взяли сундук и поехали на извозчике в гостиницу.

В гостинице Краст, чтобы не ломать хороший сундук, позвал знакомого мастера по замкам, сумевшего аккуратно открыть его, где мы обнаружили классический набор награбленного или наворованного в зависимости от преступной специализации того, кто спрятал это добро: пара сотен золотых монет и россыпь различных ювелирных украшений и драгоценных камней.

Краст и Киррэт, покопавшись в драгоценностях, оценили клад в районе полутора тысяч золотых. Ну что ж, можно сказать, что день прошел удачно, но следующий оказался не таким урожайным. Я в основном собирал мелочевку, просил внести в список обитаемых домов новые адреса, где я видел намеки на тайники. В заброшках нашли несколько кладов, но все они оказались бедноватыми. Наше бродяжничество по городу скрашивал лишь просмотр щенячьей расы. За день мне удалось познакомиться не меньше, чем с полусотней пушистиков, но все это было не то. Затем мне вдруг пришла мысль в голову и я поинтересовался у Церка:

— Ты мне показываешь всех щенков подряд или отбираешь те, что на твой взгляд мне больше подходят?

— Конечно отбираю!

— Так, это не годится, — твердо сказал я. — С этого момента мы смотрим все подряд. Отбирать я буду сам.

— Хорошо, — слегка обиделся Церк. — Всех, так всех.

Щенков в моем поиске стало больше, а добычи еще меньше. Во второй половине дня Шейн тихо буркнул в мою сторону:

— Нас практически весь день пасут. Новости о том, что мы вчера нашли клад, явно разошлись по городу. Я думаю, нам надо взять еще пару ребят из наших.

— Согласен, — кивнул я. — И оружие возьмите посерьезнее.

— Само собой, — хмыкнул Лакус.

Третий день наших поисков начался с того, что Церк нас привел в место, подходящее для съемок фильма-ужастика. Это был небольшой район в низинке посреди города, когда-то неплохо застроенный, но постепенно превратившийся в самое настоящее болото.

— Фигасе! Что это за место такое? — удивился я.

— Когда-то здесь была воровская слобода Нелиса, — пояснил Торец, оказавшийся знатоком истории города. — Здесь жила элита преступного мира нашего графства. Но как-то раз самый богатый в то время человек в Нелисе, некто Корлит, решил отгрохать себе настоящий дворец. Выбрав для него место, он захотел речку, протекающую через наш город, направить в канал, прорытый в его парке. Что-то его люди с речным руслом сделали не то, и вода вместо того, чтобы пойти через парк, начала подтапливать воровскую слободу.

Преступное сообщество, придя в ярость, объявила войну этому зажравшемуся козлу. Рассказывают, что Корлита за год грабили и обворовывали сотни раз. В итоге он сбежал из Нелиса и перебрался в какое-то другое королевство. Однако воровская слобода так и загнулась, хотя речку и пытались восстановить в прежнем виде, но все бестолку.

Ходят легенды, что в этом месте спрятан просто сказочных размеров клад. Была у нас семья потомственных воров — Грифсы. Они были какие-то неправильные жулики. Обычно преступники, срубив добычу, по-быстрому спускают ее в кабаках, да борделях, а эти были очень прижимистые. Жили они скромно, а воровали по-крупному. Куда они девали наворованное добро, никто не знал. Говорили, что у них где-то есть большая сокровищница, но никто ее не нашел, сколько Грифсов самих ни пытались обворовать или ограбить.

В итоге в один из дней вся семья Грифсов просто исчезла. В их доме обнаружили следы крови и борьбы, но тел нигде не нашли. Народ решил, что на Грифсов кто-то напал, вломился в дом и увез их всех в другое место, чтобы выпытать у них расположение сокровищницы. Так их больше никто и не видел. С тех пор многие пытались найти сокровищницу Грифсов, но все бестолку.

— По этому болоту можно на лодке передвигаться? — спросил я.

— Конечно, — сказал Торец. — Только эту лодку сюда надо привезти с реки.

— Давайте, — улыбнулся я хищно. — После обеда или завтра, если сегодня не успеете, я буду болотоплавателем! Тогда сейчас возвращаемся в гостиницу, а после обеда продолжим.

За обедом я решил обсудить с Крастом и Киррэтом важный вопрос:

— После нас на скале остался веревочный мостик, которым мы планируем еще дважды воспользоваться. Туда нас пойдет тридцать пять человек минимум, а обратно вернется раза в два больше вместе с освобожденными детьми. Когда через такие сооружения в скалах проходит большое количество людей, они имеют свойство быстро разрушаться. Хотя бы потому, что костыли, вбитые в трещины в скалах, разбалтываются, а веревки перетираются.

Следовательно, во-первых, у нас в отряде должна быть хотя бы пара хороших скалолазов, способных восстанавливать мостик. А во-вторых, нам нужно взять с собой дополнительный запас горного снаряжения. Например, запасные костыли и веревки. Где-то придется перебивать старые костыли, а где-то вбивать дополнительные для дублирования ненадежных, чтобы снизить на них нагрузку. Это все помимо страховочных комплектов для каждого члена отряда. Да и вообще — горного снаряжения следует взять как можно больше, так как нам таскать его не придется. Мы его сбросим в домике сразу после прохода ущелья.

— Ясно, согласен, — кивнул головой Краст. — Все сделаем. Как раз Вальку и закажем ковку. А веревок хороших хоть сейчас можно купить с огромным запасом.

После обеда снова прибыли к болоту, где нас уже дожидалась небольшая лодочка. В затопленной воровской слободе какие-то дома были в воде по самую крышу, а у других над водой выступали целые этажи. Естественно, некоторые строения были в самом низу района, да к тому же еще и одноэтажные, а другие располагались повыше и среди них были даже трехэтажные дворцы. Вот между этих островков из каменных стен мы и плавали как черепахи. Через некоторое время я начал замечать на большой глубине нечеткое большое пятно слабого свечения. Либо это была пара больших сундуков, набитых по самые крышки драгоценностями, либо какой-то саркофаг. А может и огромный продолговатый ящик.

Глубина, по моим прикидкам, составляла метров пятнадцать-шестнадцать. Чтобы определить ее, мне пришлось на глаз промерять углы с разных дистанций от той точки, которую я определил как точный выход вертикали из воды. В общем, вертелись мы на этом месте с Лакусом больше часа. Он все это время спокойно молчал и лишь гонял лодку туда, куда я указывал. В какой-то момент я сказал ему, что пытаюсь определить глубину залегания клада по углам наклона зрительных линий, на что он молча кивнул. В итоге, когда мы вылезли на берег, я почувствовал себя сильно уставшим, так как своим левым глазом и мозгами мне пришлось основательно поработать.

— Едем в гостиницу, — велел я. — Устал я для того, чтобы дальше бродить по городу.

В гостинице я сразу разыскал Краста и сказал:

— Надо графа и барона на болото вызвать. Ну и ты, если хочешь, можешь с нами сплавать. Для этого необходимо на болото еще одну лодку притащить.

— Грифсы? — спросил он.

— Скорее всего.

— Глубоко?

— Очень. 15–16 метров по моим прикидкам.

— Глубоко зарыли, суки! — ругнулся Краст. — Но ничего — достанем. Кстати, к разговору о суках. Я тут вспомнил, что у одних моих знакомых есть забавный щенок, девочка. Но у них дочка этого щенка просто обожает. Я подумал, что можно попробовать уговорить девочку сделать подарок дочери графа. Это ведь не одно и то же — подарить или просто купить щенка за деньги, которых девочка даже не увидит.

— Когда можно ее глянуть?

— Да хоть сейчас! Отправлю только посыльного к графу и поедем.

— Отлично! Жду.

В Москве я хорошо помню, как менялась мода на определенные породы собак. Если среди собачников отдельно выделить любителей милоты, то я помню как у них мода на кавайных собак накатывала волнами, сменяя одну породу за другой. Когда я был совсем мелким, была мода на лабрадоров-ретриверов. Потом мода перескочила на хаски, за ними последовали японки сиба-ину, а затем пришло время корги.

Щенок, которого я увидел в семье Фирсек, был по своему оказываемому на человека эффекту ближе к корги, хотя телосложением все-таки чем-то напоминал классических хаски или ину. Морда хаски часто так бывает разукрашена, что они могут казаться нахмурившимися. А у корги всегда мордаха настолько дружелюбная и миролюбивая, что у большинства людей чисто инстинктивно вызывает умиление и желание приласкать ее. Щенок Хивы, так звали девочку, хозяйку щенка, имел такую же милую и добрую мордаху, как почти у всех корги. Складывалось впечатление, что эта собака была создана специально для провоцирования приступов нежности у людей. Причем это был индивидуальный выверт генетики — в этом мире не было такого культа выведения четко оформленных пород собак, как в моем родном. Породы здесь тоже выводили, но без фанатизма. И я уверен, что другой такой псины, как Чари, как назвала щенка Хива, на континенте можно было и не найти.

Поскольку мои три пёселя пришли со мной, то контакт с Хивой у нас возник сам собой. Хива, кстати, была почти одного возраста с Милей, но оказалась немного выше меня. Перезнакомившись собаками, Хива тут же продемонстрировала свой недетский интеллект, спросив меня в лоб, нахмурившись и уперев руки в бока:

— Ты хочешь забрать мою Чари?

На это я попробовал улыбнуться как можно добрее, дрожа от страха с мыслью, что своей улыбкой могу напугать девочку до чёртиков, и сказал:

— Нет, Хива, я хочу лишь попробовать уговорить тебя подарить Чари графине Сели.

После моих слов брови и нижняя челюсть девочки попытались разбежаться в разные стороны: брови — вверх, а челюсть, само собой, вниз.

— Понимаешь, графиня запала на мою Серу, из чего я сделал вывод, что она нуждается в хорошей собаке. Моя Сера ей не совсем подходит, потому как она вырастет в волкодава и предназначена для моей охраны в безлюдных местах. Графине нужна более домашняя собака, если сравнивать с моей Серой. Вот я и разыскиваю щенка по городу уже второй день. И твоя Чари, на мой взгляд, для графини подходит идеально. Вот я и хочу тебя спросить: ты хочешь подружиться с графиней? — мой вопрос ошеломил девочку.

— Я? С графиней? Ты в своем уме⁈

— Я не знаю, как ты себе представляешь графиню, но на самом деле она очень добрая и отзывчивая девушка. И через Чари ты запросто сможешь с ней подружиться. Достаточно попросить Сели дать тебе возможность время от времени видеться с Чари.

После этого девочка надолго замолчала, размышляя над моим предложением. Потом посмотрела на меня строго и спросила:

— Это реально? Ты не врешь?

— Спроси у Краста, — пожал я плечами. — Он ведь хорошо знает графиню.

Девочка снова задумалась, а потом спросила:

— Когда ты хочешь это сделать?

— Завтра у меня встреча с графом. Если Сели тоже приедет, то мы после наших дел можем заехать к тебе домой или же договоримся о встрече в замке. Если Сели не будет, то мы с графом можем заехать за вами и отправимся в замок на встречу с графиней.

— Ты настолько близок с графом и графиней?

— Да, так уж получилось, что нас связали некоторые крайне щепетильные дела, которые очень быстро объединяют незнакомых людей. Ты слышала о смерти Рольса?

— Да, его недавно похоронили.

— Это я нашел его тело. И я убил того, кто убил Рольса.

— Ты убил Трубера?

— Да, он напал на меня, когда я выходил из Проклятых гор возле Мирхета.

— Ты был в горах? Ты был «мясом»?

— Нет, но моя мама была им. Она меня родила в тринадцать лет.

Шокированная Хива долго смотрела на меня, не говоря ни слова. Потом неуверенно показала на свою щеку и робко спросила:

— Это у тебя…?

Я усмехнулся, снял рубаху и показал ей свои шрамы:

— Все это дело рук бандитов и их малолетних рабов. Магия древних здесь не при чем.

Девочка снова надолго зависла. Наконец, я спросил:

— Ну что, до завтра? Мы договорились?

Она судорожно сглотнула, улыбнулась и молча кивнула головой, будучи не в состоянии вымолвить ни слова. Я на прощание вернул ей улыбку и потрепал по голове Чари.

Утром следующего дня граф, графиня и барон заехали за нами в гостиницу и мы отправились к воровской слободе. По дороге слегка напряженный граф спросил меня:

— Крис, ты точно уверен в том, что там сокровищница Грифсов?

— По размеру это либо два больших сундука, стоящие бок о бок и доверху набитые драгоценностями, либо один ящик размером с приличный саркофаг. Из-за большой глубины я не могу видеть это достаточно четко, чтобы быть полностью уверенным.

— Какая глубина?

— Метров 15–16, но я могу ошибиться на метр или полтора вверх или вниз.

— Глубоко, — вздохнул граф. — Да еще и посреди болота.

— Это можно достать за полтора-два месяца, если будет работать артель в две дюжины мужиков, — сказал Краст. — Для этого строится широкий колодец сверху вниз.

— И камни для этого издалека возить не придется, — влез я, напоминая очевидное. — Достаточно ломать соседние здания.

— Точно подмечено! — воскликнул Краст. — Как раз выкопаете к нашему возвращению.

— Вообще зимой такое выкапывать намного проще, — заметил с улыбкой Ульен. — Вода на стенках колодца замерзает и сама делает их непроницаемыми для течи.

— Верно, но не надежно, — возразил Краст, частично соглашаясь. — Если наступит оттепель, все это может рухнуть, понадейся строители на мороз. Лучше помучиться осенью, но все сделать наверняка.

— Ладно, посмотрим, что скажут строители, — закрыл тему граф.

— Сели, у меня для тебя сюрприз, — улыбнулся я. — На обратном пути заедем в одно место.

— Что, все-таки уломал? — усмехнулся Краст.

— Я сумел ее заинтересовать, — ответил я с улыбкой.

— Вы о ком? Что за сюрприз? — спросила заинтригованная девушка.

— Увидишь, — переглянулись мы с хитро улыбающимся Крастом.

На болоте было скучно — я просто показал как можно точнее место над сокровищницей, а дальше уже не моя забота! Поэтому граф, барон и Краст остались обсуждать технические и организационные моменты, давая советы графу, которому все это дело придется тянуть во время нашего отсутствия. А мы с девушкой отправились в гости к Хиве и Чари, которые уже ждали нас во дворе.

— Сели, знакомься — это Хива и ее Чари, — представил я хозяев. — Хива, графиню Сели ты уже знаешь.

— Здравствуйте, Ваше сиятельство, — сделала книксен воспитанная девочка. — Рада с вами познакомиться. Это мой щенок, ее зовут Чари. Я хочу ее вам подарить.

— Господи, Хива! — воскликнула Сели. — Как же ты на это решилась⁈ Я же вижу, что ты ее буквально от сердца отрываешь.

— Я намекнул девочке, что ты, Сели, можешь позволить ей видеться с Чари время от времени, — вмешался я, помогая девочкам прийти к правильному решению.

— О чем речь! — воскликнула Сели. — Конечно, я согласна. Мы с Чари будем тебя навещать, Хива. И ты к нам в замок в гости приезжай — я буду за тобой присылать коляску.

Ну вот все и разрешилось! После этого последовал эмоциональный девчачий разговор, в котором принимали участие Чари с моими пёселями, а я просто поглядывал на эту компанию со стороны, улыбаясь и думая о своем. Все в итоге закончилось решением ехать всем вместе в замок для того, чтобы познакомить Хиву с Крейной.

— Хива хочет научиться грамоте, а мы с Крейной в этом будем ей помогать, — улыбнулась Сели. — Так что едем на первый урок.

— А ты, Крис, будешь учиться читать и писать? — спросила девочка.

— Шо? Опять?!! — воскликнул я в нарочитом ужасе, а Сели залилась звонким хохотом.

Я лихорадочно пытался придумать легенду, которая могла бы объяснить девочке тот факт, что я уже владею грамотой. На помощь пришла графиня:

— Крис уже раньше пытался учиться самостоятельно, но у него плохо получилось, — сказала Сели. — Однако если он снова попробует позаниматься с моей наставницей, то я думаю, у него намного лучше все выйдет.

Приехав в замок, мы сразу разделились после знакомства Хивы с Крейной: Сели начала учить девочку азам, а мы уединились с Крейной, где я начал ее пытать вопросами о появлении в этом мире русского языка, на которые в свое время не смогли ответить Цари и Ник. Когда Крейна узнала правду о русском языке, она испытала культурный и интеллектуальный шок. После этого мы долго разговаривали на эту тему, так как женщина оказалась очень грамотной и начитанной собеседницей. Она мне рассказала много подробностей из истории реформ Заррагаста, сама при этом выпытывая у меня сведения о земной цивилизации. Наша беседа закончилась стойким ощущением у обоих, что таких разговоров впереди нас ждет еще немало. Если Киррэта больше интересовала земная наука, Сели — просто жизнь в другом мире, то Крейну очень занимала история и культура.