Назад в СССР: Браконьер

Глава 15 Новые обстоятельства

— Иваныч! — я замер в нерешительности, боясь навредить еще больше. — Твою ж деревню! Что с тобой?

Старик только открывал-закрывал рот, пытался что-то бормотать. Выглядел он совсем плохо. И как он вообще на ногах стоял?

Щека расцарапана, покрыта запекшейся кровью, грязные волосы спутаны. На правой руке отсутствовал средний палец, весь тулуп истерзан — буквально отовсюду торчали разорванные нитки, лоскуты ткани. Тут и там была кровь. Все его тело было покрыто мелкими ранами, словно его грызли…

Подбежали Семен и Федор. Оба в ужасе уставились на пострадавшего.

— Это ж егерь! — вырвалось у завхоза. — Откуда он здесь?

— Волки подрали…

— Аптечка есть? — вскричал я, глядя на водителя, но тот отрицательно качнул головой.

— Дерьмо! — выругался я, затем принял единственное верное решение. — Ну чего встали?! Быстро в машину его, нужно срочно везти к врачу!

— Соболевка ближе всего. Сразу к фельдшеру! — заторопился Семен. — Здесь даже развернуться не сможем, застрянем к чертям. И ехать далеко.

Втроем аккуратно подняли лесника на руки, отнесли и положили в кузов на мои шмотки. В кабину он все равно не влез бы, да и ненамного там теплее. Затем, не теряя времени, прыгнули в машину и как можно скорее устремились к поселку.

А я принялся осматривать раненого лесника. Его внешний вид заставил меня поволноваться. Я не знал, в каком он состоянии и как на это отреагирует пожилой организм.

— Черт возьми, Иваныч! — озадаченно пробормотал я, аккуратно стягивая то, что осталось от тулупа. — Во что же ты вляпался?

— Женька… Женька… — тихо прохрипел он, с трудом приоткрыв глаза.

— Да, да? Что?

Но старик был совсем слаб, тут явно не до разговоров.

— Так, лежи и молчи, — распорядился я. — Силы зря не трать.

Даже навскидку, я насчитал не меньше шести рваных ран. Очевидно, что на него кто-то напал, но уж точно не медведь. Тогда раны были бы куда хуже, да и далеко не факт, что егерь вообще мог выжить. Ему несказанно повезло, что мы пробили колесо именно здесь и провозились больше получаса. Если бы уехали, сам бы он долго не протянул бы…

В голову приходило только одно — на лесника напали волки. Однако в голове не укладывалось, как и почему? Ведь в лесу достаточно мелкой живности, в это время года волки вроде как не голодают. Что же произошло? Уж не были ли они больны бешенством? Я слышал, что это довольно распространенное явление.

По сути, оказывать первую медицинскую помощь мне было нечем. Перевязывать раны чем попало тоже чревато — можно сделать только хуже, запросто занести инфекцию. Не дай бог столбняк или еще хуже сепсис.

К счастью серьезных кровотечений я не заметил — слава богу, вены и артерии целы. Ну, кроме откушенного пальца, конечно. Правда старик и сам оказался подкован в этом вопросе — использовал в качестве жгута обрывок какой-то веревки, а саму рану обмотал носовым платком. Даже представить сложно, что довелось пережить Матвею Ивановичу, пока он добирался до дороги.

Семен гнал, чуть ли не на полную, старательно притормаживая на ямах. Несмотря на скорость, машину трясло не очень сильно.

Через двадцать минут мы въехали в поселок. Уже давно стемнело, но оказалось, что шофер прекрасно ориентировался по Соболевке и мог проехать по ней с закрытыми глазами.

На часах была уже половина восьмого вечера. Останавливаться у лагеря браконьеров мы не стали, Семен сразу повел наш «ЗИС» прямо к дому Ларисы Ивановны. Отыскали ее без проблем. Это был довольно большой дом, как и все остальные сделанный из бревен. В двух окнах из пяти горел тусклый свет.

Выскочив из машины, я бегом бросился к калитке.

— Врача нужно! Врача, срочно! — закричал я, перепрыгнув заборчик. Подскочив ближе, принялся тарабанить в дверь. Буквально через несколько секунд я услышал громкие шаги, щелкнул засов. Дверь распахнулась и на входе я увидел женщину лет сорока пяти, завернутую в плотный шерстяной платок. Меня она не узнала, зато сразу же опознала водителя. Она тут же нахмурилась.

— Какого лешего, вы творите? Так… Э-э, Семен? Я же сказала, чтобы ноги тут твоей не было! Что за новости?

— Лариса, потом, — решительно отмахнулся тот. — У нас серьезно раненый. Нужна помощь!

— Раненый? Кто? — насторожилась врачиха.

— Егерь! — решительно встрял я. — Матвей Иванович! Случайно нашли его на опушке, у дороги. Километрах в пятнадцати отсюда. Кажется, на него волки напали.

— Волки? Так! Где он?

— В кузове лежит. Без чувств, кажется…

— Слишком много у вас кажется! Ну, чего встали? Заносите его в дом, быстро! — распорядилась женщина, мгновенно изменив отношение ко всей ситуации. Ее лицо вмиг поменяло выражение — теперь недовольства там не было, только сосредоточенное напряжение.

Общими усилиями мы занесли израненное тело лесника, положили на кушетку застеленную клеенкой. Старик был жив но, то ли отключился, то ли спал. Женщина проверила пульс, затем рявкнула:

— А теперь все вон! Толку от вас, все равно не понадобитесь! — затем мельком взглянула на меня. — А тебя я не знаю. Кто такой?

— Племянник егеря, Женя Громов, — я поторопился разрядить обстановку. Не хватало еще бодаться по этому поводу. — У него проживаю, несколько дней назад приехал.

— Ясно. Ты останься. А вы двое — марш на улицу. И чтобы ноги вашей тут не было.

Федор и Семен оперативно покинули дом. Через минуту я услышал, как завелся двигатель и машина отъехала от дома. Ну, оно и понятно — они и так сделали больше, чем от них требовалось. Хоть и браконьеры, а человеческий фактор никто не отменял. Было бы все равно, бросили бы старика, а сами уехали.

Что ни говори, а я только что увидел еще одно подтверждение того, что браконьеров в поселке не жаловали. Совсем. Даже несмотря на то, что, многие из них так или иначе тоже были жителями Соболевки. Видимо не все люди поддержали сомнительное решение заниматься браконьерством. Для кого-то это немыслимо, а для кого-то норма. Вопрос лишь в личном отношении… Вот для чего на участке были построены бараки — не только для тех, кто прибыл издалека и своего жилья не имел, а еще и для таких вот изгоев как Семен. Судя по всему, он муж Ларисы Ивановны.

Да-а, довольно запутанная сомнительная обстановка. Кто бы мог подумать, что все обстоит таким вот образом? Впрочем, возможно если попробовать разговорить фельдшера, то картина сложится полностью?

Нужно выбрать подходящий момент. Женщина с виду нормальная, без загонов. Но то, что она профессионал своего дела, я понял сразу.

Пока Лариса Ивановна возилась над егерем, я наблюдал за ее действиями. Сначала она срезала всю промокшую от крови одежду, затем поочередно осмотрела и продезинфицировала каждую из ран. Некоторые пришлось зашивать, благо у нее было все необходимое. Конечно, это далеко не операционная, но все равно впечатляло. Видно было, фельдшер свое дело знала. А я наивно полагал, что в те годы только и был йод, желтый бинт, да скальпель.

— Лариса Ивановна, откуда такие навыки?

— С войны остались. Я почти через всю войну санитаркой прошла. Всякое доводилось видеть. Раны и кровь меня не пугают.

Весьма похвально. Я начал смотреть на нее чуть по-другому.

Простого визуального осмотра хватило, чтобы понять — егеря действительно покусали. Следы от зубов были налицо.

— Волки? — в какой-то момент поинтересовался я.

— Похоже на то, — ловко орудуя ниткой со специальной иголкой, отозвалась женщина. — Главное, чтобы они бешеными не были. Можно сказать, что ему сильно повезло, обычно они жертву не бросают. Ума не приложу, как он вообще выжил?

— Очнется, спросим. Мне самому очень интересно. После того ночного нападения на дом Вязовскиных, утром следующего дня Матвей Иванович ни свет ни заря сорвался в тайгу. Ничего толком не объяснил.

— А чего тут объяснять-то? — нахмурилась женщина. — За медведем он пошел.

— В одиночку добивать подранка? — хмыкнул я. — Это опасно, одному человеку такое не по силам. Тем более в его-то возрасте.

— Это верно. Ну, вот и результат. Уж не знаю, добил ли он медведя, но на волков нарвался точно. Гляди, палец отгрызли…

Довольно быстро обработав мелкие и средние раны, она принялась за откушенный безымянный палец на правой руке. Сняв то, что егерь использовал в качестве жгута, она провела осмотр. Обработала. Осталась недовольной.

— У меня навыки имеются, но боюсь, что одна не справлюсь.

— Я могу помочь.

— А ты что, хирург?

— Нет, — ответил я. — Но представление имею. Я в прошлом спасатель, много на что во время службы насмотрелся. Оказывать первую помощь и раны обрабатывать умею.

— Больно молод ты. И что еще за профессия такая, спасатель? — недоверчиво переспросила врач.

— Людей из-под завалов доставать, в автомобильных авариях. На производстве. Да мало ли где человек в беду попадет?!

— Интересная профессия. Это где, в Москве такое?

— И там тоже. А вообще я из Сочи.

— Это где черное море, что ли? — недоверчиво спросила врач, скользнув по мне задумчивым взглядом. — Давно на море хочу, да только вырваться отсюда никак не могу. От старости здесь помру.

— Ерунда. Может уехать и не просто, но если плотно заняться этим вопросом, все возможно.

Оно и верно, прежде чем уехать отсюда, нужно чтобы человека на замену прислали. А кто ж по доброй воле захочет ехать в такую глушь? Это во время Великой Отечественной Войны, когда немец на Москву лез, некоторые стремились подальше от линии фронта уехать, а потому и соглашались на любую работу. Но, то время давно прошло вот и сидела фельдшер уже который год, надеясь уехать туда, где климат мягче и теплее. А может, я ошибаюсь и она не из таких, а наоборот, по первому же требованию поехала туда, где требовался толковый медицинский работник.

По прошествии получаса, мы совместными усилиями более менее привели егеря в порядок. Несколько раз я оказывал ей помощь в сложных моментах, но в основном моя роль заключалась в функции «подай-принеси» и отчасти психологическая поддержка.

— Ну, все что можно, мы сделали, — усевшись в кресло, выдохнула она. — Однако, еще не все. За ним нужно тщательно наблюдать. По-хорошему, утром нужно сбегать на телеграф. Машина ехать будет долго, а вот если вызвать вертолет…

— Отличная идея. Вертолетом быстрее и безопаснее. Я тут подумал, а вакцина от бешенства не требуется?

— Ранее уже делали. А, вообще… Диву даюсь, крепкий все-таки мужчина наш егерь, — облегченно вздохнула Лариса Ивановна, глядя на свои медицинские инструменты. — Ему уже за шестьдесят, а он как боевой конь все по тайге скачет. Я его много раз предупреждала, да он же упрямый, разве кого кроме себя послушал?

— А вы давно его знаете?

— Давай на «ты». Так проще разговаривать, — отозвалась она. — Давно, уже лет десять. Я сюда в сорок пятом году приехала, а Матвей Иванович уже егерем числился и неделями в тайге пропадал. Бывало, что старый председатель уже собирался нового егеря назначить, а тут как нельзя, кстати, старый возвращался. Такое не один раз уже было. Все привыкли.

— А семья-то у него есть?

— Про это мне ничего не известно. О семье он никогда никому не рассказывал. Но сдается мне, что семья у него все-таки имеется, а вот почему он с ней не общается, вопрос интересный. Я на почте много раз была, так вот он там никогда не появлялся. Ну да ладно, меня другое интересует. Скажи мне, а как ты с этими-то связался?

— С какими этими? — не понял я. На самом деле, конечно же я догадался, что речь о людях Снегирева. Ведь я как минимум приехал на их машине.

— С браконьерами нашими, — небрежно фыркнула Лариса.

— Ну, честно говоря, история непростая. Вообще, я уже не раз про них слышал… — произнес я, демонстрируя неуверенность. — Но Матвей Иванович ничего о них толком так мне и не рассказал. Однако вот что я знаю точно, эти ночные нападения медведя на жителей поселка как-то с ними связаны. Ну и с этой целью я вроде как к ним устроился на подработку. Егерь хочет понять, что произошло в последнем походе. Ведь не просто же так ушло их семеро, а вернулось только четверо?

Фельдшер посмотрела на меня с некоторым подозрением.

— Что-то я ничего не поняла…

— Ну, смотри… Сначала пострадал сын какого-то охотника, фамилию не помню уже. Потом погибла жена Авдеенко, а потом их носильщик Вязовскин. Складывается ощущение, будто этот медведь им за что-то мстит. Запомнил запах и мстит. Только с женщиной мишка промахнулся, браконьера дома не было. В общем, мы с Иванычем подумали и решили, что узнать о случившемся, можно только изнутри. Ну а пока я там притираюсь, он в тайгу ушел… И вот, вернулся. Я с ними на отгрузку в Свердловск ездил, а на обратном пути у машины колесо спустило. Так я старика случайно увидел. Еще немного и уехали бы.

— Странная история. Ну и что, узнал что-нибудь?

— Еще нет, — вздохнул я. — Но уже есть определенные мысли. Вполне возможно, что это не медведь, а медведица, и браконьеры застрелили ее медвежонка. Вот она и мстит им.

— О, ну тогда это многое объясняет, — задумчиво ответила женщина. — Так, а председатель наш об этом знает?

— Скорее всего, нет. Не доверяю я ему.

Тут она посмотрела на меня изумленным взглядом.

— Тимофею Александровичу? Да ну, это ты брось. Он мужик нормальный, браконьеров терпеть не может. Он же сам бывший егерь. Только не отсюда.

— Да? — удивился я, затем добавил. — Ну, может и так. Но это не мешает ему вести дела напрямую со Снегиревым.

— Что ты такое говоришь? Нет у него никаких дел с этими людьми. Они против власти пошли, потому что им мозги запудрили.

— Не знаю. Но вчера утром я собственными глазами видел, как ваш председатель разговаривал с этим браконьером. И сам Снегирев вышел оттуда в очень хорошем расположении духа. У них там какие-то совместные дела. И назревает что-то крупное.

Повисла напряженная пауза.

Затем Лариса Ивановна рассмеялась.

— Ну нет, это ты что-то путаешь…

Спорить я не стал. Просто пожал плечами, как бы и не отрицая того факта, что я мог ошибиться, но и ничего не доказывая. Я сам еще толком ничего не понимаю.

Состояние егеря было стабильно паршивым. Однако сейчас он спал. Организм, учитывая возраст, был серьезно истощен, да и крови он потерял не мало. Переливания не требовалось, но все же за ним нужно было тщательно наблюдать. Не дай бог…

Не исключено, что в этом случае потребуется госпитализация. По-хорошему, пострадавшего нужно проколоть антибиотиками — мало ли какая дрянь могла оказаться на волчьих зубах. Да и сами волки вполне могли быть заражены бешенством. А это могло вызвать серьезные последствия.

— Я, наверное, пойду. Поздно уже, — я мельком взглянул на свои часы. — Почти девять вечера. Если ему хуже станет, я в доме егеря.

— Иди, Громов. Сейчас уже поздно, а утром я сама схожу к телеграфу, пусть присылают вертолет. От греха подальше, лучше перестраховаться.

Я молча кивнул.

Отправился к себе. Поймал себя на мысли, что уже считаю дом Ивановича своим собственным. Надо же…

Арчи несказанно обрадовался моему появлению. Пришлось забирать его с собой в дом, иначе от радости он никому бы покоя не дал. Слишком уж любвеобильным оказался пес. Видимо за целый день одиночества он хорошенько выспался и сейчас в нем кипела энергия. Я накормил его обрезками от сала и сухарями. Сам же приговорил банку свиной тушенки, запил чаем.

За день я ощутимо устал, поэтому, не раздеваясь, рухнул на свою импровизированную кровать. Только сейчас вспомнил, что все мои «покупки» остались в кузове «ЗИС». Надо бы завтра их забрать, а то еще ноги вырастут, потом ищи-свищи…

К счастью, ночь прошла спокойно.

Рано утром меня разбудил Арчи, принявшись облизывать мою руку. Видимо его достало, что я так долго сплю, поэтому пес и не сдержался.

Быстро одевшись и закидав свежих дров в печь, я не завтракая, рванул на телеграф. Само собой Арчи увязался за мной и я не стал этому препятствовать. По прибытии оказалось, что Лариса Ивановна уже совершила сюда визит и сама решила проблему. Вертолет должны были прислать в течении двух часов.

На этом я немного успокоился. Уж если егерь пережил ночь, значит, не все так плохо. Ну да, пару месяцев придется поваляться в кровати… Ничего, ему полезно.

А еще, учитывая последние обстоятельства… Думаю, после того, как погибло уже два человека, и был ранен егерь, в Соболевку должны кого-то прислать. Все-таки не каждый день медведи едят людей прямо у них дома… Да и ситуация с волками была мутной. Где же старик на них наткнулся?

Я сразу же направился к фельдшеру. Только сейчас я понял, что ее дом, одновременно являлся и медицинским пунктом и жилым помещением сразу. Женщина уже вовсю хлопотала над пострадавшим, меняла повязки.

Старик пришел в себя, но был очень слаб и почти ничего не говорил. Даже не мог толком голову от подушки оторвать. У него была довольно высокая температура, что заставило меня понервничать…

Оказалось, что егерь умудрился подхватить пневмонию… Тут точно была нужна эвакуация.

И вскоре, раздался характерный звук раскрученного винта, который быстро приближался… К Соболевке приближался вертолет «Ми-1» — легендарный вертолет, прародитель всех советских и многих современных Российских машин.

— Ну вот и все, Иваныч… За тобой прилетели! — радостно заявил я, глядя на старика.

— Женька… Письмо. Я письмо написал. Прочти. На кухне… — тихо пробормотал егерь, затем снова рухнул на кровать…